Мигранты в новой среде: практики взаимодействия

М И ГРА Н ТЫ  В Н О В О Й  С РЕД Е:
 

П РА К ТИ К И  В З А И М О Д ЕЙ С ТВ И Я

А.В. Дмитриев, Г.А. Пядухов

М О С К ВА      А Л Ь Ф А М      2
0
1
1

Мигранты
в новой среде
практики взаимодействия
практики взаимодействия

УДК 316.48
ББК 60.54
Д53

Работа выполнена при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований, проект № 090600241

Дмитриев, А.В.
Мигранты в новой среде: практики взаимодействия /
А.В. Дмитриев, Г.А. Пядухов. – М. : АльфаМ, 2011. – 96 с.

ISBN 9785982812377

Исследуются практики взаимодействия принимающего общества и
временных трудовых мигрантов, прибывающих в Россию из зарубежных
стран.
Для социологов, демографов, конфликтологов, аспирантов и студентов высших учебных заведений, а также практических работников,
занимающихся регулированием миграционных процессов.
УДК 316.48
ББК 60.54

© Дмитриев А.В., Пядухов Г.А., 2011
© «АльфаМ». Оформление, 2011

Д53

ISBN 9785982812377

ВВЕДЕНИЕ

В России трансформационные преобразования
общественной жизни сопряжены с рисками превращения сложно
структурированного, переслаивающегося российского социума в
архаично распадающуюся социальную среду. Один из таких рисков формируется неправовыми практиками взаимодействия различных групп принимающего общества с иностранными работниками. С целью изменения ситуации государство в последние
три года предприняло коррекцию миграционной политики и соответствующего законодательства. Характер изменений таков,
что порой институты, уполномоченные вести работу в миграционной сфере, не всегда адекватно осваивают и воплощают их на
практике. Больше всего вопросов вызывает то, интересы каких социальных групп выражают эти изменения и каким образом они
переплавляются в их сознании и поведении? Каков реальный, а не
прописанный в законе характер взаимодействия с временными
трудовыми мигрантами? В чем причины распространения неправовых практик?
Предпринятая в настоящей работе попытка ответить на эти
вопросы базируется на понимании того, что взаимодействие принимающего социума с трудящимисямигрантами – это противоречивый, подвижный процесс, который формируется не только, а
порой и не столько под влиянием миграционного законодательства, сколько под воздействием текущей повседневности и традиций общения с этносами, представителями которых являются мигранты. Поэтому предмет нашего исследования предельно сужен,
внимание сосредоточено на практиках, используемых лишь небольшим кругом социальных институтов и групп, часто взаимодействующих с самой многочисленной категорией иностранных
работников – временными трудовыми мигрантами. Эта категория
неоднородна, имеет довольно сложную этносоциальную структуру и в процессе взаимодействия с принимающим социумом
поразному влияет на содержательный контекст тех или иных аспектов его повседневной жизни.

О возможностях такого влияния, к примеру, на рынок труда
свидетельствуют следующие факты. В 2010 г., по экспертным
оценкам, в России насчитывалось 5 млн трудящихсямигрантов
(из них 1 млн легальных). В конце того же года численность безработных в России, по данным Росстата, составляла 5 млн. Достаточно сопоставимые цифры. Конечно, здесь нет прямой связи, но
есть над чем задуматься. К примеру, численность трудящихсямигрантов (легальных и нелегальных) в указанный период была
сопоставима с общей численностью экономически активного населения 10 субъектов РФ, таких, как Астраханская, Ивановская,
Кировская, Курская, Липецкая, Рязанская, Смоленская, Пензенская, Томская, Ярославская области. Говоря образно, все экономически активное население этих областей можно отправить на
«скамейку запасных», а вместо них направить на работу мигрантов.
Очерченная проблема слабо изучена. Отдельные аспекты отражены в работах Е.В. Тюрюкановой, В.Г. Гельбраса, в публикациях Г.С. Витковской, О.И. Брусиной, Н.В. Мкртчяна, В.И. Мукомеля, В.Н. Петрова, С.В. Рязанцева, Т.Н. Юдиной.

6
ВВЕДЕНИЕ

ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТЬ
РОССИИ

1.1. За внешним фасадом

В отличие от многих исследователей, оптимистично оценивающих внешнюю трудовую миграцию в Россию
как выгодную и объективнопрогрессивную, безотносительно к
ее форме и содержанию, мы придерживаемся несколько иной позиции. По нашему мнению, выгоды не должны оправдывать то качество внешней трудовой миграции, в котором она предстает уже
почти два десятилетия и является не чем иным, как вынужденной
и примитивной формой жизни миллионов людей, на которую их
обрекли правящие режимы стран происхождения. Такая миграция имеет мало общего с правом человека на свободу передвижения и выбора, на труд и достойное вознаграждение за него, на защиту от произвола и беззакония. Для основной массы мигрантов,
работающих по найму у российских работодателей (равно как и
для работников из числа граждан России), примитивность бытия
усиливается архаичными, неправовыми практиками, трудовыми
отношениями, свойственными давно минувшим эпохам. Драматизм положения в том, что при господствующих на постсоветском
пространстве моделях социальноэкономического развития вряд
ли могла сложиться иная форма трудовой миграции. Ее «качество» мотивирует свои импульсы в социокультурную повседневность российского социума, в которой преобладают преимущественно дезинтеграционные, а не интеграционные практики, порождаемые взаимодействием трех основных факторов.
Вопервых, подобные практики формирует теневой контекст модели рыночной модернизации страны, в рамках которого
развиваются система незаконного предпринимательства влиятельных чиновников, коррупция и разветвленная теневая экономика, нуждающаяся в первоочередном притоке дешевой и бесправной иностранной рабочей силы.

Вовторых, отсутствие ценностей, способных объединить общество на конструктивной основе, деформации переслаивающейся социальноклассовой структуры, нарастающие имущественные,
властные, статусные различия и неравенство разных социальных
групп создают риски развития перманентной напряженности и
конфликтных ситуаций в межличностных, межгрупповых, межэтнических отношениях, в том числе с трудовыми мигрантами.
Втретьих, в переходном российском обществе контрастно
проявляется фундаментальная закономерность – общественная
форма производства общественного человека, т.е., говоря словами
К. Маркса, производства человека как совокупности общественных отношений, как социального существа. Основные институты
этой формы – прежде всего государство, отношения собственности, семья – нередко производят квазиобщественного человека, в
сознании которого доминируют ценности, создающие предпосылки не интеграции, а дезинтеграции, – крайности индивидуализма,
экзальтированная этническая идентичность и культ наживы.
Каждый из отмеченных выше факторов в большей или меньшей степени проявляется в повседневной жизни региональных
социумов, а их переплетение исподволь создает риски дальнейшей деструкции общего социокультурного фона, в котором довольно отчетливо просматриваются две тенденции. Первая тенденция отражает неявное, но все более ощутимое влияние практик, ориентированных на формирование культурно однородных,
этнически гомогенных пространств, отторгающих либо настороженно относящихся к инокультурным ценностям и их носителям1. Вторая тенденция свидетельствует об устойчивом стремлении неквалифицированных и малоквалифицированных мигрантов приезжать для работы в Россию, несмотря на выраженные
риски их пребывания в стране.
Общий социокультурный фон подталкивает институционализацию теневых социальных практик, инициаторами которых выступают социальные группы, заинтересованные в стабильных неформальных образцах взаимодействия с трудовыми мигрантами.
Цель таких образцов – создание условий, способствующих извле8
1. ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТЬ РОССИИ

1
Опосредованным подтверждением тенденции служат опросы населения,
проведенные Левадацентром, ВЦИОМ, свидетельствующие о высоких показателях отрицательного отношения к определенным группам мигрантов из постсоветских и других государств.

чению максимальной финансовой и иной выгоды из теневых практик (дискриминация, принудительный труд, обман, нелегальный
статус, изоляция, формы работы, сходные с торговлей людьми,
и др.). Заинтересованные группы представлены в основном работодателями, посредниками, чиновниками. С разной степенью интенсивности они управляют впечатлениями принимающего социума,
конструируют и распространяют заданные смыслы, проводят организационную работу, лоббируют свои интересы в органах власти.

Преждевременный скепсис. Несмотря на критический контекст
изложенного, можно несколько иначе взглянуть на проблему миграционной привлекательности России. На наш взгляд, доминирующий в дискурсе скепсис по этому поводу несколько преждевремен. Для предпринимателей из стран Центральной Азии и Кавказа,
а также сетей посредников, действующих в рамках диаспор в субъектах РФ, чей бизнес связан с трудовой миграцией, индекс миграционной привлекательности России будет устойчиво высоким до
тех пор, пока этот бизнес будет приносить стабильный доход. Равным образом стремление мигрантов работать в России не будет угасать до тех пор, пока размер получаемой заработной платы будет на
порядок превышать их доход в стране происхождения.
Вряд ли обоснован и прогноз отдельных авторов по поводу того,
что улучшение экономической ситуации, рост занятости в странах
происхождения мигрантов, имеющих высокий удельный вес трудоизбыточного населения, существенно понизят привлекательность России. Зависимость не столь прямолинейна. Например,
Азербайджан показывает стабильные темпы роста экономики, но
столь же стабильно направляет потоки мигрантов в Россию, которые заняты в давно сформировавшихся высокодоходных сферах
деятельности, контролируемых влиятельными предпринимателями из Азербайджана и их этническими соотечественниками из числа граждан России. На постсоветском пространстве действует общая закономерность: развивающийся капитализм, облаченный в
ультрапатриотическую форму национального государства, повсюду ищет прибыль и направляет часть своих трудовых ресурсов туда,
где они могут обернуться валютными поступлениями. Российский
капитализм в свою очередь с удовольствием при первой же возможности использует иностранных работников, а не российских, получая значительную прибыль на разнице в оплате их труда.

1.1. ЗА ВНЕШНИМ ФАСАДОМ
9

Заманчивость. Привлекательность России для мигрантов наглядно продемонстрировал даже такой непопулярный среди них
шаг, как Постановление Правительства РФ от 15.11.2006 № 683
«Об установлении на 2007 год допустимой доли иностранных работников, используемых хозяйствующими субъектами, осуществляющими деятельность в сфере розничной торговли на территории Российской Федерации». Это решение воспринималось многими в странах происхождения мигрантов и сочувствующими
группами в России как выраженный дезинтеграционный шаг.
Другой реакции сложно было ожидать, так как на практике реализация постановления оборачивалась стремлением не столько
упорядочить присутствие мелких торговцев на рынках, сколько
ограничить влияние крупного иностранного торгового капитала,
получавшего «быстрые деньги» на розничных рынках и захватившего ряд ведущих позиций.
Несмотря на устрашающий резонанс принятых мер, ситуация
на рынках мало изменилась. За короткий период состоятельные
группы торговцев совместно с покровителями в России выработали новые стратегии адаптации, в том числе путем оформления
разрешений на временное проживание либо обретения российского гражданства по упрощенной процедуре. Использовавшиеся
законные и незаконные методы подхлестнули рынок дорогостоящих теневых услуг по незаконной выдаче паспортов гражданина
Российской Федерации и внесению заведомо ложных сведений в
документы с целью приобретения гражданства РФ1. В результате
позиции на рынках были не только восстановлены, но в чемто и
превышены. По данным ФМС России, в 2006 г. в оптовой и розничной торговле, ремонте автотранспортных средств, мотоциклов, бытовых изделий и предметов было занято 270,9 тыс. иностранных работников (26,7 %), в 2008 г. – 384 тыс. (16 %), а в
2009 г. – 408 тыс. (18,3 %)2.

10
1. ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТЬ РОССИИ

1 Распространенность таких преступлений побудила Государственную Думу
РФ в 2008 г. дополнить Уголовный кодекс РФ статей 292.1. «Незаконная выдача
паспорта гражданина Российской Федерации, а равно внесение заведомо ложных
сведений в документы, повлекшее незаконное приобретение гражданства Российской Федерации» (введена Федеральным законом от 08.04.2008 № 43ФЗ).
2
Регулирование миграционных процессов в различных условиях обстановки
(В.В. Крештель, заместитель начальника УВТМ ФМС России. http://www.fms.gov.ru/).
Таблица: Распределение иностранных работников по видам экономической деятельности и странам происхождения (2009).

Налицо метаморфоза социальных последствий Постановления Правительства РФ от 15.11.2006 № 683. Подтолкнув вначале
дезинтеграционные практики, оно через некоторый промежуточный этап стало содействовать развитию интеграционных практик, пусть даже несколько странных на первый взгляд. Формальноправовым подтверждением этой тенденции стало увеличение
численности мигрантов, получивших гражданство России.
Высокая доходность торговли побуждает иностранных предпринимателей использовать разные формы работы. Далеко не всегда
они делегируют мигрантов на рынки. К примеру, китайских и турецких торговцев и производителей не часто увидишь в регионах России. Однако они широко представлены на рынках своими «овеществленными сущностями» – товарами. По своей массе и территориальному охвату (точнее, «захвату») отдельные виды китайских и
турецких товаров значительно преобладают над товарами из других
стран и местного производства. В этом смысле на розничных рынках
страны происходит незримое столкновение экономических интересов разных государств. А сами мигранты и иностранные предприниматели, если и присутствуют на рынках, чемто похожи на мелкую
коммерческую пехоту, участвующую в конкурентных сражениях за
господство в отдельных секторах российской экономики.

1.2. Бумеранг

Речь идет о явлении, которое безжалостно бьет по
мигрантам и российским гражданам, создает потенциальные риски напряженности. Мы имеем в виду реакцию беженцев и вынужденных переселенцев, ранее живших в Азербайджане, Армении,
Грузии, Киргизии, Таджикистане, Узбекистане и других республиках. В 1990е гг. миллионы людей были изгнаны либо вынуждены покинуть эти постсоветские государства изза угроз своей жизни, безопасности родных и близких, а также разных форм политического, экономического, смыслового, физического насилия и
дискриминации, отсутствия жизненной перспективы1.

1.2. БУМЕРАНГ
11

1 Точную численность тех, кто пережил драму вынужденного переселения, еще
предстоит выяснять. Изза несовершенства статистического учета этой категории
граждан исследователям приходится использовать противоречивые источники.
Полученные итоговые данные пока можно считать самыми предварительными.