Чтение

А.П. Чехов 
 

 
 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 

ЧТЕНИЕ 

 

 
 
 
 

Москва 
ИНФРА–М 
2015 

1 

ЧТЕНИЕ 

Как–то раз в кабинете нашего начальника Ивана Петровича 
Семипалатова сидел антрепренер нашего театра Галамидов и говорил с ним об игре и красоте наших актрис. 
– Но я с вами не согласен, – говорил Иван Петрович, подписывая ассигновки. – Софья Юрьевна сильный, оригинальный талант! Милая такая, грациозная... Прелестная такая... 
Иван Петрович хотел дальше продолжать, но от восторга не 
мог выговорить ни одного слова и улыбнулся так широко и слащаво, что антрепренер, глядя на него, почувствовал во рту сладость. 
– Мне нравится в ней... э–э–э... волнение и трепет молодой 
груди, когда она читает монологи... Так и пышет, так и пышет! В 
этот момент, передайте ей, я готов... на всё! 
– Ваше превосходительство, извольте подписать ответ на отношение херсонского полицейского правления касательно... 
Семипалатов поднял свое улыбающееся лицо и увидел перед 
собой чиновника Мердяева. Мердяев стоял перед ним и, выпучив 
глаза, подносил ему бумагу для подписи. Семипалатов поморщился: проза прервала поэзию на самом интересном месте. 
– Об этом можно бы и после, – сказал он. – Видите ведь, я разговариваю! Ужасно невоспитанный, неделикатный народ! Вот–с, 
господин Галамидов... Вы говорили, что у нас нет уже гоголевских типов... А вот вам! Чем не тип? Неряха, локти продраны, косой... никогда не чешется... А посмотрите, как он пишет! Это чёрт 
знает что! Пишет безграмотно, бессмысленно... как сапожник! Вы 
посмотрите! 
– М–да... – промычал Галамидов, посмотрев на бумагу. – Действительно... Вы, господин Мердяев, вероятно, мало читаете. 
– Этак, любезнейший, нельзя! – продолжал начальник. – Мне 
за вас стыдно! Вы бы хоть книги читали, что ли... 
– Чтение много значит! – сказал Галамидов и вздохнул без 
причины. – Очень много! Вы читайте и сразу увидите, как резко 
изменится ваш кругозор. А книги вы можете достать где угодно. 
У меня, например... Я с удовольствием. Завтра же я завезу, если 
хотите. 
– Поблагодарите, любезнейший! – сказал Семипалатов. 
Мердяев неловко поклонился, пошевелил губами и вышел. 

2 

На другой день приехал к нам в присутствие Галамидов и 
привез с собой связку книг. С этого момента и начинается история. Потомство никогда не простит Семипалатову его легкомысленного поступка! Это можно было бы, пожалуй, простить юноше, но опытному действительному статскому советнику – никогда! По приезде антрепренера Мердяев был позван в кабинет. 
– Нате вот, читайте, любезнейший! – сказал Семипалатов, подавая ему книгу. – Читайте внимательно. 
Мердяев взял дрожащими руками книгу и вышел из кабинета. 
Он был бледен. Косые глазки его беспокойно бегали и, казалось, 
искали у окружающих предметов помощи. Мы взяли у него книгу 
и начали ее осторожно рассматривать. 
Книга была «Граф Монте–Кристо». 
– Против его воли не пойдешь! – сказал со вздохом наш старый бухгалтер Прохор Семеныч Будылда. – Постарайся как–
нибудь, понатужься... Читай себе помаленьку, а там, бог даст, он 
забудет, и тогда бросить можно будет. Ты не пугайся... А главное– не вникай... Читай и не вникай в эту умственность. 
Мердяев завернул книгу в бумагу и сел писать. Но не писалось 
ему на этот раз. Руки у него дрожали и глаза косили в разные 
стороны: один в потолок, другой в чернильницу. На другой день 
пришел он на службу заплаканный. 
– Четыре раза уж начинал, – сказал он, – но ничего не разберу... Какие–то иностранцы... 
Через пять дней Семипалатов, проходя мимо столов, остановился перед Мердяевым и спросил: 
– Ну, что? Читали книгу? 
– Читал, ваше превосходительство. 
– О чем же вы читали, любезнейший? А ну–ка, расскажите! 
Мердяев поднял вверх голову и зашевелил губами. 
– Забыл, ваше превосходительство... – сказал он через минуту. 
– Значит, вы не читали или, э–э–э... невнимательно читали! 
Авто–мма–тически! Так нельзя! Вы еще раз прочтите! Вообще, 
господа, рекомендую. Извольте читать! Все читайте! Берите там 
у меня на окне книги и читайте. Парамонов, подите, возьмите себе книгу! Подходцев, ступайте и вы, любезнейший! Смирнов – и 
вы! Все, господа! Прошу! 
Все пошли и взяли себе по книге. Один только Будылда осмелился выразить протест. Он развел руками, покачал головой и 
сказал: 

3 

– А уж меня извините, ваше превосходительство... Скорей в 
отставку... Я знаю, что от этих самых критик и сочинений бывает. 
У меня от них старший внук родную мать в глаза дурой зовет и 
весь пост молоко хлещет. Извините–с! 
– Вы ничего не понимаете, – сказал Семипалатов, прощавший 
обыкновенно старику все его грубости. 
Но Семипалатов ошибался: старик всё понимал. Через неделю 
же мы увидели плоды этого чтения. Подходцев, читавший второй 
том «Вечного жида», назвал Будылду «иезуитом»; Смирнов стал 
являться на службу в нетрезвом виде. Но ни на кого не подействовало так чтение, как на Мердяева. Он похудел, осунулся, стал 
пить. 
– Прохор Семеныч! – умолял он Будылду. – Заставьте вечно 
бога молить! Попросите вы его превосходительство, чтобы они 
меня извинили... Не могу я читать. Читаю день и ночь, не сплю, 
не ем... Жена вся измучилась, вслух читавши, но, побей бог, ничего не понимаю! Сделайте божескую милость! 
Будылда несколько раз осмеливался докладывать Семипалатову, но тот только руками махал и, расхаживая по правлению вместе с Галамидовым, попрекал всех невежеством. Прошло этак два 
месяца, и кончилась вся эта история ужаснейшим образом. 
Однажды Мердяев, придя на службу, вместо того, чтобы садиться за стол, стал среди присутствия на колени, заплакал и сказал: 
– Простите меня, православные, за то, что я фальшивые бумажки делаю! 
Затем он вошел в кабинет и, став перед Семипалатовым на колени, сказал: 
– Простите меня, ваше превосходительство: вчера я ребеночка 
в колодец бросил! 
Стукнулся лбом о пол и зарыдал... 
– Что это значит?! – удивился Семипалатов. 
– А это то значит, ваше превосходительство, – сказал Будылда 
со слезами на глазах, выступая вперед, – что он ума решился! У 
него ум за разум зашел! Вот что ваш Галамидка сочинениями наделал! Бог всё видит, ваше превосходительство. А ежели вам мои 
слова не нравятся, то позвольте мне в отставку. Лучше с голоду 
помереть, чем этакое на старости лет видеть! 
Семипалатов побледнел и прошелся из угла в угол. 

4 

– Не принимать Галамидова! – сказал он глухим голосом. – А 
вы, господа, успокойтесь. Я теперь вижу свою ошибку. Благодарю, старик! 
И с этой поры у вас больше ничего не было. Мердяев выздоровел, но не совсем. И до сих пор при виде книги он дрожит и отворачивается.