НИР. Современная коммуникативистика, 2013, № 6(7)

Содержание

Слово главного редактора . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .3

ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ 
ТЕОРИИ КОММУНИКАЦИИ

Ларионова А.Ю.  
О языковой самоидентификации сферы неформальной 
коммуникации  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .5

Решетников С.Н.  
Опыт построения структурно-функциональной модели 
массовой коммуникации  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .12

Ефремова Е.С.  
Языковая игра как компонент языковой картины мира  . . . . .22

РЕЧЕВАЯ И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ 
КОММУНИКАЦИЯ

Нестерова Т.И.  
Косвенные речевые акты в обиходном общении 
русских . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .26

Чертовских О.О.  
Исследование теоретических и методологических 
основ построения межкультурной коммуникации . . . . . . . .35

КОММУНИКАТИВИСТИКА 
И ОБРАЗОВАНИЕ

Зыбина Н.Е.
К проблеме интенциональности диалогических 
взаимодействий в рамках учебно-воспитательного 
процесса в высшей школе  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .42

КОММУНИКАТИВНЫЙ ТЕКСТ

Просвиркина И.И., Колесова Е.В.
Категория пространства в произведении 
Д. Глуховского «Метро 2033»: лексический аспект  . . . . . . . .47

Подписной индекс Агентства «Роспечать» 25179

Присланные рукописи не возвращаются.

Точка зрения редакции может не совпадать с мнением 
авторов публикуемых материалов.

Редакция оставляет за собой право самостоятельно 
подбирать к авторским материалам иллюстрации, 
менять заголовки, сокращать тексты и вносить в рукописи необходимую стилистическую правку без 
согласования с авторами. Поступившие в редакцию 
материалы будут свидетельствовать о согласии авторов принять требования редакции.

Перепечатка материалов допускается с письменного 
разрешения редакции.

При цитировании ссылка на журнал «НИР. Современная 
коммуникативистика» обязательна.

Редакция не несет ответственности за содержание 
рекламных материалов.

Научный журнал

Выходит один раз в два месяца

Свидетельство о регистрации средства массовой 
информации от 19 октября 2012 г. 
ПИ № ФС77-51415

Издатель: 

ООО «Научно-издательский центр ИНФРА-М»
127282, г. Москва, ул. Полярная, д. 31В, стр. 1
Тел.: (495) 380-05-40, 380-05-43 
Факс: (495) 363-92-12
E-mail: books@infra-m.ru
http://www.infra-m.ru

Главный редактор:
Гойхман О.Я., д-р пед. наук, профессор, 
заслуженный работник высшей школы РФ, 
Российский новый университет (Москва, Россия)

Ответственный секретарь:
Гончарова Л.М., канд. филол. наук, доцент, 
Российский новый университет (Москва, Россия)

Выпускающий редактор: 
Чистякова А.И.

Отдел подписки: 
Назарова М.В.
Тел.: (495) 363-42-60, доб. 249
e-mail: podpiska@infra-m.ru

Подписано в печать 15.12.2013. 
Формат 60×90/8. Бумага офсетная. 
Тираж 1000 экз. Заказ № 

САЙТ: www.naukaru.ru     
E-mail: mag10@naukaru.ru

© ИНФРА-М, 2013

НАУЧНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ И РАЗРАБОТКИ 
СОВРЕМЕННАЯ  
КОММУНИКАТИВИСТИКА

Издается с 2012 года
№ 6(7)/2013

ISSN 2306-2592
DOI 10.12737/issn2306-2592

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ

Зам. главного редактора:

Воевода Е.В., д-р пед. наук, доцент, Московский 
государственный институт международных отношений (Университет) (Москва, Россия)

Члены редколлегии:
Абдельгавад Т. Махмуд, Ph.D., Питтсбургский университет (Питтсбург, США), профессор лингвистики, 
Асьютский университет (Асьют, Египет)
Бердичевский А.Л., д-р пед. наук, профессор, 
 
Институт международных экономических связей 
(Айзенштадт, Австрия)
Диденко В.Д., д-р филос. наук, профессор, Государственный университет управления (Москва, Россия)
Дубинский В.И., д-р пед. наук, профессор, Московский 
институт открытого образования (Москва, Россия)
Ен Чоль Ко, д-р пед. наук, ректор Института переводчиков (Сеул, Республика Корея)
Клюканов И.Э., д-р филол. наук, профессор, Восточный 
Вашингтонский университет (Вашингтон, США)
Комина Н.А., д-р филол. наук, профессор, Тверской 
государственный университет (Тверь, Россия)
Костикова Л.П., д-р пед. наук, доцент, Рязанский 
государственный университет им. С.А. Есенина 
(Рязань, Россия)
Ларионова А.Ю., д-р филол. наук, профессор, Уральский федеральный университет им. Первого 
Президента России (Екатеринбург, Россия)
Миронова Н.Н., д-р филол. наук, профессор, действительный член РАЕН, Высшая школа перевода МГУ 
им. М.В. Ломоносова (Москва, Россия)
Нижнева Н.Н., д-р пед. наук, профессор, академик 
Международной академии информационных 
технологий, Белорусский государственный университет (Минск, Республика Беларусь)
Нур-Ахмет Д., доктор философии, академик НАН, 
Тюркская академия (Астана, Республика Казахстан)
Просвиркина И.И., д-р пед. наук, доцент, Оренбургский 
государственный университет (Оренбург, Россия)
Романенко Н.Н., д-р пед. наук, профессор, Российский 
государственный социальный университет (Москва, 
Россия)
Силантьева М.В., д-р филос. наук, профессор, зав. кафедрой 
философии, Государственная академия славянской 
культуры (Москва, Россия)
Фолкнер Кристофер Грэм, почетный профессор, 
Университет Карлтон, Институт изучения Литературы, Искусств и Культуры (Оттава, Онтарио, Канада)
Фомина З.В., д-р филол. наук, профессор, Воронежский 
государственный архитектурно-строительный 
университет (Воронеж, Россия)
Шапошников В.Н., д-р филол. наук, профессор, 
Московский городской психолого-педагогический 
университет (Москва, Россия)
Щукин А.Н., д-р пед. наук, профессор, заслуженный 
деятель науки РФ, Государственный институт 
русского языка им. А.С. Пушкина (Москва, Россия)
Яковлева Е.В., д-р филол. наук, доцент, Дипломатическая академия МИД России, факультет психологии 
МГУ им. М.В. Ломоносова (Москва, Россия)

Сергеев О.Е.
Особенности коммуникативной функции символистской 
метафоры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .53

ИМИДЖЕВАЯ, РЕКЛАМНАЯ 
И БИЗНЕС-КОММУНИКАЦИЯ

Завадская А.В. 
Эпатаж как способ речевого воздействия 
в современных рекламных текстах . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .57

НОВОСТИ  КОММУНИКАТИВИСТИКИ . . . . . . . . . . . . . . . . . . 62

Клюканов И.Э. 
Наука о коммуникации: от теории к практике . . . . . . . . . . . . .62

Выступления участников осенних чтений . . . . . . . . . . . . . .63

Ярмакеев И.Э. 
Сохранение и развитие языков и культур . . . . . . . . . . . . . . . . .66

Информация для авторов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .68

Уважаемые коллеги!

Завершился первый год выпуска научного журнала «Современная 
коммуникативистика». Всего вышло 6 номеров, в которых опубликовано более 70 статей маститых и молодых исследователей из 32 отечественных и семи зарубежных университетов и учебных центров. 
С удовольствием приведу их перечень. 
Российские университеты и учебные центры:
Авиационный учебный центр «КомпЛэнг» (г. Москва)
Байкальский государственный университет экономики и права (г. Иркутск)
Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы (г. Уфа)
Государственный университет управления (г. Москва)
Дипломатическая академия МИД (г. Москва)
Казанский федеральный университет (г. Казань)
Московский городской педагогический университет (г. Москва)
Московский педагогический государственный университет (г. Москва)
Московский государственный лингвистический университет (г. Москва)
Московский государственный областной университет (г. Москва)
Московский городской психолого-педагогический университет (г. Москва)
Московский государственный институт международных отношений (Университет) 
(г. Москва) 
Московский институт открытого образования (г. Москва)
Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова (г. Москва)
Оренбургский государственный университет (г. Оренбург)
Орловский государственный университет (г. Орел)
Российский государственный социальный университет (г. Москва)
Рязанский государственный радиотехнический университет (г. Рязань)
Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (Волгоградский филиал) (г. Волгоград)
Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (Волгоградский филиал) (г. Волгоград)
Российский новый университет (г. Москва)
Российский государственный университет туризма и сервиса (Московская область)
Рязанский государственный университет имени С.А. Есенина (г. Рязань)
Российский университет дружбы народов (г. Москва)
Российский новый университет (Таганрогский филиал) (г. Таганрог)
Санкт-Петербургский государственный университет
Тверской государственный университет (г. Тверь)
Уральский федеральный университет  (г. Екатеринбург)
Челябинский государственный университет (г. Челябинск) 
Южно-Уральский государственный университет (г. Челябинск)
Зарубежные университеты:
Ассьютский университет (г. Ассьют, Египет)

СЛОВО ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА

Белорусский государственный университет (г. Минск, Белоруссия)
Бердянский государственный педагогический университет (г. Бердянск, Украина)
Восточный Вашингтонский университет (США)
Горловский институт иностранных языков Донбасского государственного педагогического университета (г. Горловка, Украина)
Институт педагогики НАПН (г. Киев, Украина)
Университет Паджаджарана (Индонезия)
Если прибавить более десятка коммуникативных новостей из разных стран, а также 
более сорока цитирований журнальных статей в РИНЦ, то результат для нового издания 
вполне позитивный.
Вместе с тем, несмотря на то, что журнал отражается в электронной библиотеке, 
включен в Международную информационную систему Ulrich’s Periodical’s Directory, 
имеет индекс DOI и цитируется в РИНЦ, а публикация для авторов бесплатна, подписка на него, прямо скажем, мизерная. Конечно, в Интернете можно и полистать, и 
приобрести журнал, и получить ту или иную статью, но читальные залы и библиотеки 
в вузах никто не отменял, поэтому хотелось бы, чтобы там, где есть коммуникативные 
направления подготовки, имелись и бумажные версии. Кстати, наш подписной индекс 
в агентстве «Роспечать» — 25179.
От лица редколлегии журнала поздравляю всех, кто искренне интересуется проблемами коммуникативистики, с наступающим Новым годом и желаю оптимизма, благополучия и удачи в жизни и научном творчестве.

О.Я. Гойхман,
главный редактор журнала

О языковой самоидентификации сферы неформальной 
коммуникации  

Language Self-Identification of Informal Communication Sphere 

DOI: 10.12737/1890                                 Получено: 10 октября 2013 г. / Одобрено: 13 октября 2013 г. / Опубликовано: 20 декабря 2013 г.

А.Ю. Ларионова  
Д-р филол. наук, доцент
Уральский федеральный университет 
имени Первого президента России 
Б.Н. Ельцина. 
Россия, Екатеринбург, ул. Мира, 19,
е-mail: alarionov@bk.ru

A.Yu. Larionova  
Doctor of Philology, Associated Professor,
Ural Federal University 
named after the First President of Russia 
B.N. Yeltsin,
19 Mira St., Ekaterinburg, Russia,
е-mail: alarionov@bk.ru

Аннотация 
Статья посвящена неформальной коммуникации как специфичной части современного коммуникативного пространства, существенно расширяющей субъектно-авторскую сферу, локальную и количественную 
представленность в разных областях человеческой деятельности. 
Неформальная коммуникация рассматривается как система, обладающая языковой самоидентификацией, обусловленной лингвокреативным мышлением относительно языка и действительности.

Abstract
The paper is devoted to informal communication as a specific part of 
modern communicative space. This part significantly extends subjectiveauthor’s sphere and local and quantitative representation in different areas 
of human activities. Informal communication is observed as a system that 
possesses language self-identification determined by linguo-creative thinking respective to language and reality.  

Ключевые слова: неформальная коммуникация; народное творчество; 
языковая самоидентификация; план выражения; новообразование.
Keywords: informal communication, folklore, language self-identification, 
expression plan, new formation.

ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ КОММУНИКАЦИИ

НИР. Современная коммуникативистика (№ 6, 2013). 68:5–11

Неформальное общение объективно занимает 
огромную часть коммуникативного пространства, 
включая коммуникацию в рамках неформально 
организованных социумов и коммуникацию, фрагментарно включающую неформальное общение с 
разными прагматическими целями (привлечение 
внимания, сокращение «расстояния» между коммуникантами и т.п.).
Под неформальной коммуникацией (далее — НК) 
мы понимаем сферу массовой культуры, в которой 
творчески настроенные социумы или отдельные 
личности создают оригинальные языковые репрезентации окружающего мира, отличные от традиционных для доминирующей культуры (протокола, 
условностей делового общения и др.). Системный 
характер НК проявляется в стабильном лингвокреативном мышлении относительно языка и действительности. Как факт языка НК использует присущие 
ей формальные оболочки (морфемные, словесные) 
и привычные синтагматические цепочки. Как частный язык НК демонстрирует подчеркнуто активное, 
трансформирующее отношение к средствам языка, 
их производящему потенциалу [2].
НК представляет собой неоднородный и многоаспектный процесс, для которого наряду с особым 
с точки зрения традиции и этикета использованием 

языка характерно существенное расширение субъектно-авторской сферы (общение с родными, близкими, коллегами, с массовым слушателем или читателем), локальной и количественной представленности в разных областях человеческой деятельности (в радио- и телепрограммах, «живом» общении 
в интернет-коммуникации, уличной рекламе, городских вывесках, названиях предприятий — торговых, образовательных и др., разнообразной кино-, 
теле- и СМИ-продукции, выступлениях на митингах, граффити, анекдотах и других устных и письменных произведениях народного творчества). НК 
близка естественной речи по ряду таких признаков, 
как народное авторство, неофициальная сфера функционирования, спонтанность и исполнение по инициативе субъекта творчества, стилистическая сниженность речи и некоторых других. Однако важно, 
что спонтанность в сфере НК есть кажущееся явление, в котором творческие находки (новообразования, трансформации единиц языка, прецедентов 
и иных элементов культурного фонда) представляют собой предмет творческих усилий специального 
поискового характера, демонстрирующих чрезвычайную изобретательность в избираемых формах 
для выражения актуальных смыслов. 

УДК 316.77

Цель исследования в данной работе заключена 
в изложении идеи языковой самоидентификации 
сферы неформальной коммуникации. Самоидентификация понимается как способность произведений НК (их планов выражения и содержания) 
быть узнаваемыми по особенностям речевого поведения, выбранных языковых средств и их комбинирования, а также нести социокультурную информацию о творческих установках, предпочтениях в 
данной коммуникативной сфере. Материал изучения составляют произведения НК (лексические 
новообразования, трансформированные тексты и пр.), 
зафиксированные в радио- и телеисточниках, интернет-коммуникации, студенческих граффити и 
устной речи, рекламных объявлениях и пр. Предполагая тенденции в процессе создания произведений НК, мы рассматриваем последние в качестве 
парадигмы, отражающей современные процессы 
языковой активности в сфере народного творчества. 
Для исследования важно, что при рассмотрении 
материала всегда имеет место сличение с системным 
образцом, отраженным в языковом сознании носителей языка. 
Сличение произведений НК с системными образцами акцентирует внимание прежде всего на планах 
выражения. Разная степень новизны и оригинальности последних отвечает сознательной или бессознательной потребности человека в ситуации 
общения ощущать самому и вызывать у собеседника эстетическое чувство формой речи. Значимость 
языковой формы заключена в том, что именно планы выражения (формальные оболочки звукобуквенных единиц, лексем, ритмико-синтаксический 
облик текстов и их фразовый контур) задают «начальный импульс понимания» [1, с. 43] тех или иных 
произведений и наряду со смысловыми сближениями участвуют в ассоциативных сцеплениях слов и 
образов. Многочисленные примеры позволяют 
утверждать, что вид сообщения в произведениях 
НК, нарушая их автоматическое восприятие, часто 
находится в коммуникативном фокусе и создает 
предпосылки для комплексных смысловых интерпретаций. Нарушенное автоматическое восприятие 
планов выражения и содержания обусловлено особенностями звукобуквенных, морфемных, лексических, структурных, а также графических, паралингвистических репрезентаций (например, отражения протяженности звуков, акцентуации, делимости на элементы и пр.). Например: 1) в устной 
реплике в молодежной среде Ну ты и лохозавр! 
окказионализм лохозавр обращает на себя внимание 

необычным сочетанием известных корневых морфем, 
одна из которых повторяет значение жаргонного 
оскорбительного лох (см.: 1. Лох — пренебр. или презр. 
жарг. 2. Простак, слишком доверчивый, наивный 
человек, которого легко обмануть. 3. Бран. О любом 
неопытном, неловком, неумелом, непрофессиональном человеке [4]), другая за счет семантики 
корня -завр (используется в общепринятых названиях древних ящероподобных существ динозавр, 
ихтиозавр, бронтозавр и т.п.) усиливает и без того 
уничижительное значение «дремучий, беспросветный». На экспрессивность слова влияет не только 
факт новизны, но и противоположно действующие 
семантические силы: с одной стороны, усиление 
смысла негативной интеллектуальной оценки человека, с другой — ослабление «жаргонности» за 
счет присоединения нейтрального -завр. Аналогичный пример находим в контексте Кто они: граждане или зомбопутинцы? [5], где образованный сложением окказионализм зомбопутинец реализует комплекс 
эмоционально маркированных значений: значение 
«сторонник В.В. Путина» и значение «человек, который под внешним воздействием теряет способность 
самостоятельно мыслить и действовать (так называемый «социальный зомби»)» [6]. Новое слово 
призвано отразить в своей семантике «народное» 
мнение о неосознанной поддержке политического 
лидера, имеющего в руках разные возможности 
манипулирования людьми и их желаниями (например, через социальное программирование, рекламу, 
формирование общественного мнения, использование психотехник). Другой пример обновления 
синтаксической единицы находим в студенческом 
граффити-призыве Лектор, делай свое дело МОЛЧА! 
Граффити построено на основе фразеологизированного глагольного сочетания делать свое дело, предполагающего в ситуативном развертывании обстоятельства «хорошо» или «плохо». Однако графическое 
выделение с помощью прописных букв слова МОЛЧА сразу фокусирует на нем внимание и обнаруживает абсурдное содержание: призыв делать дело так, 
как в принципе делать его нельзя. Достигнутая абсурдность содержания отвечает прагматике творчества — выражению смысла нежелания студента 
слушать преподавателя, т.е. негативного отношения 
одного к другому. 
Частотность подобных примеров в НК позволяет 
говорить о характерной для данной коммуникативной сферы установке на нарушение единства (баланса) известных признаков языковых единиц и 
текстов в планах выражения и содержания, что 

НИР. Современная коммуникативистика (№ 6, 2013). 68:5–11

достигается редуцированием языковых единиц разных уровней, потенциальным словообразованием, 
окказиональными включениями. Однако важно и 
то, что новации НК не отрицают заложенных в 
языке логических моделей (сценариев) репрезентации фрагментов действительности, а совмещают их 
со специфичными интерпретациями, демонстрируя 
комплексный характер выраженных содержаний.
Наблюдения позволяют отметить неограниченность актуальных для произведений НК «предметных» сфер (человека, общества, политики, экономики, шоу-бизнеса, межличностных отношений и пр.), 
репрезентируемых с помощью новых или обновленных планов выражения. Например, репрезентации человека в разных сферах НК представлены 
разными по частеречной принадлежности, тематической специфике, стилистической маркированности языковыми средствами. В качестве примеров 
приведем некоторые из них.
1. Среди доминирующих именных репрезентаций 
человека зафиксированы следующие: 
• номинации, называющие человека по его проявлениям в частной жизни. Например, в устной речи бабкоманка в значении «любительница денег (жарг. Бабки)» (формально близкие 
наркоманка, нимфоманка); кайфолом в значении 
«нарушающий удовольствие» (формально близкое камнелом); умнес в значении «стабильно 
проявляющий ум» (формально близкое балбес); 
в интернет-коммуникации — джигурдинка в 
значении «цвет волос, как у Н. Джигурды» 
(сопровождается фото) [7] (формально близкие 
блондинка, шатенка); на телевидении одностоляне в значении «сидящие за одним столом» 
[И. Ургант] (формально близкое односельчане); 
• номинации, называющие человека по его отношению к политической, общественной жизни. Например, в интернет-коммуникации — 
путиноид в значении «сторонник В.В. Путина» 
[8] (формально близкие астероид, гиперболоид, 
жаргонное дебилоид); фальшебник в значении 
«дающий лживые, нечестные результаты» (о 
Чурове во время выборов президента страны)» 
(плакат на митинге 24.12.2011 г. в Москве, на 
проспекте А. Сахарова) [9] (формально близкое кудесник и мн. др.); кнопкодавы в значении 
«беспринципно нажимающие на кнопки голосования» (М. Прохоров о думской оппозиции) [10] (формально близкое волкодавы). 
2. В числе глагольных репрезентаций человека — 
репрезентации, связанные с образом жизни, напри
мер, кобелировать в значении «проявлять похоть 
(о мужчине)» [т/ф «Дорога в пустоту», ТВ] (формально близкие дирижировать, моделировать); репрезентации, связанные с внешним (физическим) 
обликом, например, возбабеть в значении «стать 
взрослее» [7] (формально близкое возмужать); репрезентации, связанные с интеллектуальной жизнью, 
например, кинософить в значении «размышлять, 
философствовать по поводу кино» (зафиксирована 
императивная форма кинософьте) [студенческая 
газета «INФОРМАТ» (УрФУ). 2011. № 5. дек. С. 4] 
(формально близкие осмыслять и т.п.).
3. Единичные окказионализмы категории состояния, например, многотелочно в значении «много телок (девушек)» [интернет-шоу «Шарик-шоу». 
Вып. 2] (формально близкое многоразово).
В тематическом представлении предметов, процессов, явлений наиболее актуальны следующие.
1. Репрезентации состояния общества в разных 
его проявлениях. Например: 
• репрезентации общественной жизни, политики с помощью именных лексем: путинизм 
в значении «стадия развития общества с характерными признаками» (плакаты на митинге 24.12.2011 г. в Москве, на проспекте А. Сахарова) [9] (формально близкие социализм, 
капитализм); чуровщина и прохоровщина в 
значениях соответственно «явление фальсификации результатов выборов в период деятельности Чурова» [11] и «не очень ясная 
политическая позиция, связанная с деятельностью г-на Прохорова» [12] (формально 
близкие безотцовщина, обломовщина);
• репрезентации процессов в системе образования: егэзация в значении «повсеместное 
введение единого государственного экзамена» 
[13] (формально близкие индустриализация, 
электрификация);
• репрезентации условий жизни людей, например, именное человекопад в значении «многочисленные падения людей на нечищеных 
городских дорогах» [7] (формально близкие 
листопад, камнепад); адъективное студентодвигательный в значении «доставляющий студентов до университета (о способах передвижения: на транспорте, пешком)» [студенческая 
газета «INФОРМАТ» (УрФУ), № 7, февраль 
2012. С. 7] (формально близкое опорно-двигательный); 
• репрезентации эмоционального состояния 
граждан: дануна в значении «множество во
НИР. Современная коммуникативистика (№ 6, 2013). 68:5–11

просов у народа к власти, от вопросительноудивленного Да ну?» [14] (формально близкие 
луна, Джуна, лакуна); эконевидаль в значении 
«кто-л., что-л., не представляющее собой ничего необычного» [15] (формально близкие 
невидаль, магистраль). 
2. Репрезентации частного образа жизни, мышления, физического состояния людей. Например, 
репрезентации образа жизни:
• связанные с питанием, с называнием продуктов питания: ночной дожор в значении «активное доедание всего, что было не съедено» 
[7] (формально близкое дозор, донос); кетчунез в значении «смесь майонеза и кетчупа 
[телесериал «Универ», ТВ] (формально близкое майонез); екатеринбургер в значении «название бутерброда в честь Екатеринбурга» [16] 
(формально близкое гамбургер); 
• связанные с состоянием здоровья: адъективное мишуточный в значении «как у медведя» 
[телесериал «Теория большого взрыва», 18-я 
серия, 5-й сезон] (формально близкое нешуточный); 
• связанные с интеллектуальным, эмоциональным состоянием: адъективное сессиголовый в 
значении «занятый мыслями о сессии (о студентах, преподавателях» [студенческая газета 
«INФОРМАТ» (УрФУ). 2011. № 5. дек. С. 8] 
(формально близкое большеголовый).
Приведенные примеры демонстрируют формальную и словообразовательную близость к существующим языковым единицам, а также семантические 
и ассоциативные переклички, подсказывающие 
выбор потенциально мотивирующих единиц языка. 
С точки зрения самоидентификации сферы НК 
выделяется ряд повторяющихся (востребованных) 
манипуляций с языком и текстами.
Во-первых, выбор хорошо известных производящих языковых или текстовых единиц, находящихся в общей апперцепционной базе носителей 
языка. К наиболее частотным относятся следующие 
особенности производящих:
а) стилистическая маркированность. Например, 
слово кобелировать в реплике «[Он будет продолжать] кобелировать…». Ср.: Кобель — … // Груб. 
прост. О похотливом мужчине [3]. Слово дожор в 
стилизации под название книги Ночной дожор, или 
Всем выйти из холодильника (сопровождается видеорядом «герой ночью стоит у открытого холодильника и выбирает продукты в нем»). Ср.: в речи Жор 
нашел; в языке жрать — есть с жадностью (о жи
вотных). // Прост. пренебр. О человеке [3]. Слово 
свежевыжратый в стилизованной надписи на коробке свежевыжратый сок. Ср.: жрать — см. выше. 
Эконевидаль в названии статьи. Ср.: эка невидаль // 
Пренебр. О ком-л., чем-л., не представляющем собой 
ничего необычного. Эка Прост. — частица. Невидаль 
Разг. устар. — То, чего не бывало [3]. Слово возбабеть в диалоге: — Давно не виделись, как ты возмужал! // — Да ты тоже возбабела. Ср.: баба — 3. Прост. 
Женщина вообще [3]. Слово многотелочно в тексте 
Сегодня 8 марта. На улице многотелочно, небольшие 
осадки мужчин. Ср.: телка — Груб. 2. Насмешл.-пренебр. жарг. молод. О девушке, молодой женщине, 
подружке, жене (обычно как о потенциальном партнере для интимных отношений) [4]. Слово мясоколбасность как критерий оценки кинофильмов по 
наличию убийств, драк, перестрелок [в речи ведущих на радиостанции «Маяк»] отсылает к жаргонным производящим «мясо» и «колбасить». Ср.: колбасить — жарг. Бить, убивать кого-л.; мясо — жарг. 
Жестокие сцены сражений [17];
б) фразеологизированный, прецедентный характер, в том числе активное привлечение известных 
собственных имен. Например, в студенческих граффити Фарш невозможно провернуть назад (от Жизнь 
невозможно повернуть назад…), Взятку сексом не 
испортишь (от Кашу маслом не испортишь), Клип 
клипом вышибают (от Клин клином вышибают), На 
чужую кровать рот не разевай! (от На чужой каравай 
рот не разевай), Яйца от курицы недалеко падают 
(от Яблоко от яблони недалеко падает), Кто первый 
украл, тот и автор (от Кто смел, тот и съел); а также в лексемах путиниада в названии книги А. Ашкерова об идеологических тенденциях новейшего 
времени; навальщина в пренебрежительном значении 
«все, что связано с деятельностью А. Навального» 
[18]; сантабарбарщина в значении «что-то долгое, 
нудное, запутанное» (от названия многолетнего 
телесериала «Санта-Барбара») в реплике Развели 
тут сантабарбарщину! [устная речь].
Во-вторых, оригинальное использование словообразовательного потенциала языка:
а) привлечение известных словообразовательных 
моделей и аффиксальных средств для создания потенциальных лексем. Например, в словах навальщина, сантабарбарщина, прохоровщина на фоне известной словообразовательной модели сохраняются те же языковые коннотации (негативно маркированная семантика, ср.: безотцовщина, обломовщина). 
Потенциальная ожидаемость подобных слов в языке дает эффект новизны, но не всегда обеспечивает 

НИР. Современная коммуникативистика (№ 6, 2013). 68:5–11

их высокую экспрессивность. Сложные окказионализмы рублепровод (в речи экономиста-аналитика, 
НТВ), звёздопровод (в речи ведущей телепроекта 
«Один в один» Нонны Гришаевой, ТВ) также созданы по аналогии с существующими в языке словами 
(газопровод, нефтепровод, водопровод), однако их 
использование демонстрирует семантическое и 
акцентологическое обновление, а именно: утрату 
повторяющейся семантики «сооружение из труб», 
«передача жидкостей, газов и т.п.» [3], реализацию 
новых значений «лифт, предназначенный для перемещения артиста (эстрадной звезды) из закулисья на 
сцену» и «электронное, виртуальное перемещение 
финансовых средств», а также включение в одно из 
новых слов всегда акцентного в русском языке «ё». 
Последнее мотивирует вынужденное двойное ударение, которое отступает от тенденций активных 
процессов в языке, однако соответствует прагматике акцентного содержания «звёзды (артисты), участвующие в проекте». Аналогичными являются примеры слов котобус, асфальтоеды и асфальтогрызы. 
Первое использовано в названии фото «Школьный 
котобус» с изображением автобуса, передняя часть 
которого оформлена в виде кошачьей морды [7] 
(словообразовательно близкие автобус, аэробус 
и т.п.). Вторые придуманы в ироничной интернетпубликации о проблемах дорог для названия загадочных жуков-асфальтоедов и кротов-асфальтогрызов, разрушающих асфальт в городе [19] (формально близкие короед, мясоед, спиногрыз, спиртогрыз);
б) использование аффиксальных средств в нетрадиционных для языка моделях образования новых слов. Например, присоединение одного и того 
же суффикса к разным по частеречной принадлежности и грамматической форме, а также синтаксическим производящим. См. стилизованные под названия 
элементов периодической системы Д.И. Менделеева 
окказиональные названия кредитов СКБ-банка 
(банк содействия коммерции и бизнесу, Екатеринбург): куркулий, безтещий — от одушевленных именных производящих (в том числе от предложно-падежных форм), валидолий, мани-маний, подматрасий — от неодушевленных именных производящих, 
беритий — от глагольных производящих (ср.: ванадий, магний и т.п.), когданадий (от когда надо), тратьих (от трать их), хочушубий (от хочу шубу), надобратий (от надо брать), долгоямий (от долговая яма) — от 
разных по типу синтаксической связи словосочетаний. Формальную схожесть демонстрируют также 
окказиональные названия критериев оценки кино
фильмов: хохотальность (качество по наличию юмора, возможности посмеяться), мясоколбасность (качество по наличию убийств, драк, перестрелок; от 
жаргонных мясо и колбасить), слезовыжимательность 
(качество трогательности, способности заставить 
плакать; от выжимать слезы), скрипичность (качество 
музыки) [в речи ведущих на радиостанции «Маяк»]. 
Однако в первых трех случаях слова образованы по 
типу чересступенчатого словообразования, т.е. продуктивный суффикс -ость присоединен к несуществующим производящим хохотальный, мясоколбасный, слезовыжимательный. В последнем случае 
суффикс -ость участвует в словообразовании от 
компонента терминологического сочетания, ассоциирующегося с музыкой (скрипичный ключ). Оригинальным воспринимается и использованный в 
студенческом граффити Кобыла черномозговая атрибут черномозгóвая. Особенность нового слова заключена не только в окказиональности производящего 
сочетания черные мозги (вероятно, в противовес к 
существующему светлая голова), но и в акцентном 
облике, так как созданное от слова мозг (мозги) 
суффиксальным способом образование отличается 
от существующих в языке форм; 
в) создание производных, демонстрирующих 
эффект корреляции с несколькими возможными 
производящими, одно из которых подсказывает 
форму (звукобуквенное сходство), другое выступает производящим, включенным в непривычную 
словообразовательную модель. Например, окказионализм мишуточный в пожелании больному человеку Желаю мишуточного здоровья!, сопровождающемуся вручением игрушечного медведя, демонстрирует очевидную формальную и семантическую 
связь со словом нешуточный в значении «Разг. Достаточно серьезный [3]» (благодаря точечной фонетической трансформации) и с уменьшительноласкательным мишутка от медведь с актуальной 
семантикой «сильный, мощный» [3]. В результате 
окказионализм передает, не противореча производящей и квазипроизводящей лексемам, комплексный смысл «серьезный; мощный, как у медведя». 
Другой пример — окказионализм стрекозёл в устной 
реплике взрослого ребенку Не прыгай, как стрекозёл. 
Использование в речевой практике данного слова 
обусловлено когнитивным выводом говорящего: раз 
в языке есть пара коза — козел, значит, должна быть 
пара стрекоза и стрекозёл. Однако по речевому 
опыту известно, что слово козел используется как 
оскорбительное для названия мужчины, что не может не сказаться и на функционировании ново
НИР. Современная коммуникативистика (№ 6, 2013). 68:5–11