НИР. Современная коммуникативистика, 2015, № 2 (15)

НАУЧНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ И РАЗРАБОТКИ

ISSN 2306-2592

Научный журнал

СОВРЕМЕННАЯ
КОММУНИКАТИВИСТИКА

ПРЕДЛАГАЕМ АВТОРАМ ПРИСЫЛАТЬ СТАТЬИ 
В СЛЕДУЮЩИЙ НОМЕР ЖУРНАЛА ПО ТЕМАМ:

• Общие проблемы теории коммуникации

• Речевая и межкультурная коммуникация

• Коммуникативистика и образование

• Имиджевая, рекламная и бизнес-коммуникация

2(15)/2015

Содержание

ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ 
КОММУНИКАТИВИСТИКИ

Грейдина Н.Л.  
Визуальная коммуникация в системе 
политических отношений   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .5

Богатырёва М.А.   
Диалогичность как ключевой инструмент реализации
социально-личностной компетенции: инновационные 
подходы   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .10

Дубинский В.И. 
Кинемы . Невербальный язык в жестах .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .15

Какзанова Е.М. 
Немецкий и английский переводы «Песни о вещем 
Олеге» А .С . Пушкина в свете межкультурной 
коммуникации .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .21

КОММУНИКАТИВИСТИКА И ОБРАЗОВАНИЕ

Брукс Е.Е. 
Построение концепции целостного образования 
в НИЯУ МИФИ   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .25

КОММУНИКАТИВНЫЙ ТЕКСТ

Бобылев Б.Г. 
Об использовании мотивационной последовательности
AIDMA в поэтической коммуникации  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .34

Кремер И.Ю. 
Лингвистика текста . Анализ дискурса . 
Лингвопрагматические актуализаторы 
интерперсонального взаимодействия в немецкой 
рецензии  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .40

Подписной индекс Агентства «Роспечать» 25179

Присланные рукописи не возвращаются.

Точка зрения редакции может не совпадать с мнением 
авторов публикуемых материалов.

Редакция оставляет за собой право самостоятельно 
подбирать к авторским материалам иллюстрации, 
менять заголовки, сокращать тексты и вносить в рукописи необходимую стилистическую правку без 
согласования с авторами. Поступившие в редакцию 
материалы будут свидетельствовать о согласии авторов принять требования редакции.

Перепечатка материалов допускается с письменного 
разрешения редакции.

При цитировании ссылка на журнал «НИР. Современная 
коммуникативистика» обязательна.

Редакция не несет ответственности за содержание 
рекламных материалов.

Научный журнал

Выходит один раз в два месяца

Свидетельство о регистрации средства массовой 
информации от 19 октября 2012 г . 
ПИ № ФС77-51415

Издатель: 

ООО «Научно-издательский центр ИНФРА-М»
127282, г . Москва, ул . Полярная, д . 31В, стр . 1
Тел .: (495) 280-15-96, 280-33-86 (доб . 501)
Факс: (495) 280-36-29
E-mail: books@infra-m .ru
http://www .infra-m .ru

Главный редактор:
Гойхман О.Я., д-р пед . наук, профессор, 
заслуженный работник высшей школы РФ, 
Российский новый университет (Москва, Россия)

Ответственный секретарь:
Гончарова Л.М., канд . филол . наук, доцент, 
Российский новый университет (Москва, Россия)

Выпускающий редактор: 
Путкова А.В.

Отдел подписки: 
Назарова М.В.
Тел .: (495) 280-15-96, доб . 249
e-mail: podpiska@infra-m .ru

Подписано в печать 10 .04 .2015 . 
Формат 60×90/8 . Бумага офсетная . 
Тираж 1000 экз . Заказ № 

САЙТ: www .naukaru .ru     
E-mail: mag10@naukaru .ru

© ИНФРА-М, 2015

НАУЧНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ И РАЗРАБОТКИ
СОВРЕМЕННАЯ  
КОММУНИКАТИВИСТИКА

Издается с 2012 года
№ 2(15)/2015

ISSN 2306-2592
DOI 10.12737/issn2306-2592

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ

Гойхман О.Я., доктор педагогических наук, профес
сор, заслуженный работник высшей школы РФ, 
Российский новый университет (Москва, Россия) 
Главный редактор

Гончарова Л.М., кандидат филологических наук, 

доцент, Российский новый университет (Москва, 
Россия) Ответственный секретарь

Бердичевский А.Л., доктор педагогических наук, 

профессор, Институт международных экономических связей (Айзенштадт, Австрия)

Блох М.Я., доктор филологических наук, профессор, 

Московский педагогический государственный 
университет (Москва, Россия)

Бобылев Б.Г., доктор педагогических наук, профес
сор, Государственный университет — учебно-научно-производственный комплекс (Орел, Россия)

Воевода Е.В., доктор педагогических наук, доцент,
 
Московский государственный институт международных отношений (Университет) (Москва, Россия)

Голубева И.В., PhD в области прикладной лингвисти
ки (межкультурная коммуникация), президент 
Венгерской секции Европейской ассоциации 
преподавателей (Веспрем, Венгрия)

Диденко В.Д., доктор философских наук, профессор, 

Государственный университет управления 
(Москва, Россия)

Добросклонская Т.Г., доктор филологических наук, 

профессор, Московский государственный университет им . М .В . Ломоносова (Москва, Россия)

Дубинский В.И., доктор педагогических наук, 

профессор, Московский педагогический государственный университет Москва, Россия

Ен Чоль Ко, доктор педагогических наук, ректор 

Института переводчиков (Сеул, Республика Корея)

Клюканов И.Э., доктор филологических наук, 

профессор, Восточный Вашингтонский университет (Вашингтон, США)

Комина Н.А., доктор филологических наук, профес
сор, Тверской государственный университет 
(Тверь, Россия)

Костикова Л.П., доктор педагогических наук, доцент, 

Рязанский государственный университет им . С .А . 
Есенина (Рязань, Россия)

Ларионова А.Ю., доктор филологических наук, 

профессор, Уральский федеральный университет 
им . Первого Президента России (Екатеринбург, 
Россия)

Махмуд А.Т., Ph .D . (Питтсбургский университет, США), 

профессор лингвистики, декан факультета, 
Ассьютский университет (Ассьют, Египет)

Нижнёва Н.Н., доктор педагогических наук, профес
сор, академик Международной академии информационных технологий, Белорусский государственный университет (Минск, Республика 
Беларусь)

Нур-Ахмет Д., доктор философии, академик НАН,
 
Тюркско-словянская академия (Астана, Республика 
Казахстан)

Просвиркина И.И., доктор педагогических наук, 

доцент, Оренбургский государственный университет (Оренбург, Россия)

Романенко Н.М., доктор педагогических наук, 

профессор, Московский государственный институт международных отношений (Университет) 
(Москва, Россия)

Романов А.М., доктор педагогических наук, профес
сор, директор Института научной и педагогической 
информации Российской академии образования 

КОММУНИКАЦИЯ В СМИ

Перовская Т.И. 
О репрезентациях концепта «страх» 
в современных СМИ   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .44

Ровинская Ю.В.
К вопросам анализа практических аспектов 
современных массмедийных технологий 
(на примере спортивных СМИ)   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .50

НОВОСТИ  КОММУНИКАТИВИСТИКИ

Аннушкин В.И.
Встреча с Костомаровым: к юбилею 
академика-русиста  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .54

Дина Тарди
Эксперт по галактикам Ватиканской обсерватории 
Хосе Фунес на конференции в Москве  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .56

Силантьева М.В., доктор философских наук, профессор, 

Московский государственный институт международных отношений (Университет) (Москва, Россия)

Шапошников В.Н., доктор филологических наук, профес
сор, Московский городской психолого-педагогический 
университет (Москва, Россия)

Щукин А.Н., доктор педагогических наук, профессор, 

заслуженный деятель науки РФ, Государственный 
институт русского языка им . А .С . Пушкина (Москва, 
Россия)

Contents 

COMMON PROBLEMS OF THE THEORY 
OF COMMUNICATION

Greidina N.L.  
Visual Сommunication in the Political Attitudes System   .  .  .  .  .  .5

Bogatyreova M.A.   
Dialogue-based Interaction As a Key Instrument 
in Actualizing Socio-personal Competence: 
Innovational Approaches    .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .10

Dubinskiy V.I.
Non-verbal Language: Sign Language  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .15

Kakzanova Е.М.
German and English Translations of А .S . Pushkin’s 
«The Song About Prince Oleg» Within the Framework 
of Intercultural Communication  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .21

COMMUNICATION SCIENCE AND EDUCATION

Brooks E.E. 
Concept of Integral Education in NRNU MEPhI   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .25

COMMUNICATIVE TEXT

Bobylev B.G.
On the Use of Motivational Sequence AIDMA in Poetical 
Communication   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .34

Kremer I.Yu.
Linguopragmatic Actualisators of Interpersonal Interraction 
in the German Critical Review  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .40

COMMUNICATION IN MASS MEDIA

Perovskaya T.I. 
On the Representations of the Concept of Fear 
in Modern Media  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .44

Subscription index in the United Catalogue 
“Rospechat” 25179

R&D ‘Modern Communication Studies’ does not return 
submitted manuscripts.

Statements of opinion in the articles in ‘Modern Communication 
Studies’ are those of the respective authors and not of the 
Editors.

The Editors reserve the right to supply materials with 
illustrations, change headlines, streamline texts and make 
necessary stylistic editing without the consent of the authors.
Submission of materials indicates that the author accepts 
the demands of the Publisher. 

No part of this publication may be reproduced without the 
written permission of the Publisher. Paper citing requires 
proper reference to the Journal. 

The Editor cannot be held accountable for the content of 
the advertising.

Scientific journal

Bimonthly publication

Registration mass-media license PI No . FS77-51415
October 19, 2012

Publishing office: 
Scientific and Publishing Center “INFRA-M”,
31B, Building 1, Polyarnaya st ., Moscow, 127282, Russia
Tel .: (495) 280-15-96, 280-33-86; Fax: (495)280-36-29 .
e-mail: books@infra-m .ru
http://www .infra-m .ru
Editor-in-Chief
Goykhman O.Ya.
Doctor of Pedagogy, Professor
Honored Worker of Higher Education of Russia
Russian New University
Moscow, Russia
Chief editor of the magazine
Goncharova L.M. 
Ph .D . in Philology, Associate Professor
Russian New University
Moscow, Russia
Executive Secretary of the magazine
Production Editor
Putkova A.V.
Subscription office: 
Nazarova M .V .
Tel .: (495) 280-15-96, ext . 249 .
E-mail: podpiska@infra-m .ru

Signed for publication 10 .04 .2015
Format 60×90/8, circulation 700 copies 

www .naukaru .ru     
E-mail: mag10@naukaru .ru

© ИНФРА-М, 2015

SCIENTIFIC RESEARCH AND DEVELOPMENT
MODERN COMMUNICATION 
STUDIES

Рublished since 2012
№ 2(15)/2015

ISSN 2306-2592
DOI 10.12737/issn2306-2592

EDITORIAL BOARD

Goykhman O.Ya., Doctor of Pedagogy, Professor, Honored 

Worker of Higher Education of Russia, Russian New 
University (Moscow, Russia), 

 
Chief editor of the magazine

Goncharova L.M., Ph .D . in Philology, Associate Professor, 

Russian New University (Moscow, Russia)

 
Executive Secretary of the magazine

Berdichevskiy A.L., Doctor of Pedagogy, Professor, The 

Institute of International Economic Relations 
(Eisenstadt, Austria)

Blokh M.Ya., Doctor of Philology, Professor, Moscow 

Pedagogical State University (Moscow, Russia)

Bobylev B.G., Doctor of Pedagogy, Professor, State 

University – Education-Science-Production Complex 
(Orel, Russia)

Voevoda E.V., Doctor of Pedagogy, Associate Professor
 
Moscow State Institute of International Relations 
(University) (Moscow, Russia)

Golubeva I.V., Ph .D . Degree in Applied Linguistics 

(Intercultural Communication), President of Hungarian 
Section of European Association of Teachers

 
(Veszprém, Hungary)

Didenko V.D., Doctor of Philosophy, Professor, State 

University of Management (Moscow, Russia)

Dobrosklonskaya T.G., Doctor of Philology, Professor,
 
Lomonosov Moscow State University (Moscow, Russia)

Dubinskiy V.I., Doctor of Pedagogy, Professor, Moscow 

Pedagogical State University (Moscow, Russia)

Young Cheol Ko, Doctor of Pedagogy, Professor, Rector of 

the Institute of Translators (Seoul, Republic of Korea)

Klykanov I.E., Doctor of Philology, Professor, Eastern 

Washington University (Washington, USA)

Komina N.A., Doctor of Philology, Professor, Tver State 

University (Tver, Russia)

Kostikova L.P., Doctor of Pedagogy, Professor, Ryazan 

State University named after S . Yesenin (Ryazan, Russia)

Larionova А.Yu., Doctor of Philology, Professor,
 
Ural Federal University named after First President of 
Russia (Ekaterinburg, Russia)

Mahmoud A.T., Ph .D . (U . of Pittsburgh, USA), Professor of 

Linguistics, Vice-Dean for Graduate Studies and 
Research & Director of the English Language Center 
Faculty of Arts (Assiut, Egypt)

Nizhneva N.N., Doctor of Pedagogy, Professor, 

Academician of the International Academy of 
Information Technology Belarusian State University

 
(Minsk, Republic of Belarus)

Nur-Ahmet Dosmuhamet, Ph .D ., Doctor of Philosophy, 

Academician The first Vice-President of the 
International Turkic Academy (Astana, Kazaxstan)

Prosvirkina I.I., Doctor of Pedagogy, Associate Professor 

Orenburg State University (Orenburg, Russia)

Romanenko N.M., Doctor of Pedagogy, Professor, Moscow 

State Institute of International Relations (University)

 
(Moscow, Russia)

Romanov A.M., Doctor of Pedagogy, Professor, The 

Director of the Institute of Scientific and Pedagogical 
Information of The Russian Academy of Education

 
(Moscow, Russia)

Silantyeva M.V., Doctor of Philosophy, Professor, Moscow 

State Institute of International Relations (University)

 
(Moscow, Russia)

Shaposhnikov V.N., Doctor of Philology, Professor, 

Moscow City University of Psychology and Pedagogy

 
(Moscow, Russia)

Shchukin A.N., Doctor of Pedagogy, Professor, State 

Institute of Russian Language named after A . Pushkin

 
(Moscow, Russia)

Rovinskaya Ju.V. 
To Modern Mass Media Technologies Practical Aspects 
Analysis (The Case of Sports Mass Media)   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .50

COMMUNICATION SCIENCE NEWS

Annushkin V.I.
Meeting with Kostomarov: 
Jubilee Academician-Russist  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .54

Dina Tardy
Expert to the Galaxy of the Vatican Observatory 
José Funes, at the Moscow Conference  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .56

Визуальная коммуникация
в системе политических отношений

Visual Communication in the Political Attitudes System

DOI: 10.12737/10568                                Получено: 9 февраля 2015 г. / Одобрено: 12 февраля 2015 г. / Опубликовано: 17 апреля 2015 г.

Н.Л. Грейдина
Д-р филол. наук, профессор, 
Пятигорский государственный 
лингвистический университет, 
Россия, 357500, г. Пятигорск, ул. Октябрьская, 38, 
e-mail: greidina@yahoo.com

N.L . Greidina   
Doctor of Philology, Professor, 
Pyatigorsk State Linguistic University, 
357500, Pyatigorsk, Oktyabrskaya St., 38, 
Room 21, 
e-mail: greidina@yahoo.com

Аннотация
В данной научной статье представлены коммуникативные принципы 
функционально-речевой реализации визуальной коммуникации. Прагмалингвистический анализ актуализирован в контексте системы 
политических отношений. Обозначается коммуникативная составляющая понятия власти. Дифференцирован спектр коммуникативных 
каналов в формате визуальной символики, в рамках которого механизм многоканальности имеет воздействующую силу. Анализируется 
весь комплекс визуальных средств, транслирующих значенческую 
составляющую напрямую и косвенно. Представляются экспериментальные данные по трансляции контрадикционных визуальных каналов и специфике их восприятия. Приводится облигаторная многофакторность принципов реализации профессиональной визуальной 
политической коммуникации. Указываются национально-культурная 
специфика, социоэтикетная составляющая, гендерные различия визуализации политических мыслей коммуникаторов. Констатируются 
основы коммуникативного проявления тактико-стратегического комплекса в плоскости визуальной политической коммуникации. Формулируются выводы по параметрам продуцирования и перцепции корректной визуальной коммуникации. 
Ключевые слова: визуальная коммуникация, политическая сфера, 
продуцирование и перцепция визуальной коммуникации, национально-культурная специфика визуальной коммуникации, социоэтикетные, гендерные различия.

Abstract
The research article represents communication principles of functional and 
speech realization of visual communication. Pragmalinguistic analysis is actualized in the political attitudes system context. Communication component 
of the notion “power” is indicated. The range of communication channels in 
the format of visual symbolism within which the multichannel mechanism 
has its impact. The whole complex of visual means that transmit the meaningful component directly and indirectly is analyzed. The experimental data 
of contradiction visual channels and specificity of their perception transmission are represented. The obligatory multifactor principles of professional 
visual political communication realization are given. The visualization national cultural specificity, social etiquette component, gender differences 
of communicators’ political thoughts is pointed out. The communication 
manifestation bases of the strategic and tactical complex within visual political communicative plane are stated. The conclusions dealing with correct 
visual information production and perception parametres are formulated.

Keywords: visual communication, political sphere, production and perception of visual communication, national cultural specificity of visual communication, social etiquette, gender differences.

ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ КОММУНИКАТИВИСТИКИ

УДК 81’33

В основе политранжированной структуры отно
шений лежит многоаспектный феномен коммуникации. В сфере прикладной коммуникации речедеятель в лице политика нацелен на внесение изменений в коммуникативный процесс для трансформации 
бихевиористской модели коммуниканта. 

На основе вышепредставленной информации 

целесообразно привести традиционную интерпретацию власти как понятия, указывающего на реальную 
способность определенного класса, иной большой 
социальной группы или большинства членов данного общества, а также представляющих их организаций 
и индивидов, проводить свою волю по отношению 
к другим группам, отдельным индивидам, осуществлять общие интересы и цели насильственными и 
ненасильственными средствами. 

Используемая в данной научной статье бихевио
ристская концепция власти основана на ее понимании как коммуникативного взаимодействия индивидов в процессе их политического поведения. 

В правовом обществе при этом власть есть не 

только управляющий, но управляемый и направля
емый организм. Значит, власть представляет собой 
возможность выбирать образ действий для достижения результатов ненасильственным образом. 

В этой связи необходимо осознавать механизмы 

воздействия на индивидов как коллективов с целью 
пропаганды собственных политических идей, ценностей, установок. 

Один из значимых пластов невербальной комму
никации, а именно визуальная коммуникация, обладает многообещающими перспективами. 

Визуальная коммуникация носит относительно 

долговременный характер при сравнении с устной, 
вербальной речью. При этом визуальная символика 
обеспечивает многоканальность воздействия, к которой стремится коммуникатор. 

Необходимо иметь в виду, что сообщения, отправ
ленные по нескольким каналам, должны коррелировать друг с другом. Подразумевается весь комплекс 
средств, способных транслировать информацию не 
только напрямую, но и косвенно, логически реконструируемую собеседником, например королевская 
речь должна совпадать с пышностью королевского 

НИР. Современная коммуникативистика (№ 2, 2015). 58:5–9

одеяния. При этом нарушение типа одежды демонстрирует коммуникативную неудачу: сознательная 
мифологизация образа Керенского, облаченного в 
женское платье. Реальные стилистические совпадения визуального образа и содержательной стороны 
события: немцы в женских одеяниях под Москвой в 
военное время. 

Визуальный канал является релевантным комму
никативным средством. Более того, достаточно часто 
взгляд в процессе общения выполняет не только 
коммуникативную, но и суггестивную функцию. Это 
способ самопрезентации, орудие психического и 
психологического давления, психоэнергетический 
выброс высокой концентрации, несущий информацию о собеседнике, опровергающую или подтверждающую изрекаемые им сообщения. 

В «Толковом словаре живого великорусского язы
ка» В.И. Даля взгляд определяется как «обращенье 
глаз на кого или на что, взор; свойство или качество 
этого действия и само выражение глаз как немой, но 
высшей речи человека» [2, c. 489]. 

С исследовательской точки зрения представляет
ся важным рассмотреть визуальный канал коммуникативного контакта в политической сфере и некоторые закономерности его функционирования. 

Визуальная коммуникация должна соответствовать 

контексту (событию), аудитории, однозначности 
(с точки зрения интерпретации символов), быть 
реакция-провоцирующей, целевой, инновационной. 

Учет фактора контекста (события) означает умест
ность заданному фрейму, соответствие уровню ожиданий, гармонизированность с окружением. 

Рассмотрение фактора аудитории подразумевает 

опору на знание категорий ее возраста, профессии, 
образования, мировоззрения, интересов, уровня 
доходов, других особенностей. 

Анализ фактора однозначности имеет в виду тот 

факт, в соответствии с которым визуализация должна вызывать у слушающих определенные запрограммированные ассоциации, конкретные эмоциональные следы в памяти. 

Фактор провокации реакции отражает функцию 

эмоционального захвата, поглощения слушателя, в 
другом случае – результативность сообщения обнуляется. 

Целевой фактор ориентирует на убедительность 

и информативность презентируемой картинки. 

Инновационный фактор нацеливает на представ
ление нового в визуальном ряду, что активизирует 
внимание слушателя, элиминирует возможность его 
расслабления, отвлечения внимания и, как результат, 
потерю интереса к предмету общения и коммуникатору. 

Несмотря на то что визуально сообщение не при
надлежит определенному коду, и получатель информации потребляет сообщение без кода. 

Существуют определение интерпретационные 

модели невербальной коммуникации. В первую оче
редь визуальная коммуникация реализуется посредством взгляда, который имеет множество коммуникативных форм и функций. 

Наиболее частотным вопросом в этой области 

представляется таковой, который непосредственно 
связан с направленностью и продолжительностью 
взгляда. Здравый смысл, подтвержденный материалами экспериментальных результатов, показывает, 
что прямой взгляд в глаза речевого партнера-политика является уместным, более того, необходимым.

Следует заметить, что требования традиционного 

социоэтикета свидетельствуют об аналогичных фактах. Еще в XVIII в. граф Честерфилд, подготавливая 
сына к дипломатической карьере, писал ему: «Говоря 
с людьми, всегда смотри им в глаза; если ты этого 
избегаешь, люди начинают думать, что ты считаешь 
себя в чем-то виноватым; к тому же ты теряешь возможность узнавать по выражению лиц, какое впечатление на них производят твои слова».

Данные психологических исследований подтвер
ждают вышеобозначенное: лицо, избегающее визуального контакта, оценивается негативно. Результаты 
немецких исследователей, полученные в ходе проведения многоэтапных экспериментов с испытуемыми-собеседниками, незнакомыми друг с другом, 
также свидетельствуют об этом факте. В ходе эксперимента от информантов требовалось сообщить о 
наиболее симпатичных для общения партнерах. 
Экспериментальные выводы продемонстрировали, 
что испытуемые, выдержавшие более продолжительный зрительный контакт, оценивались как более 
приятные собеседники.

Мотивы установления визуального или зритель
ного контакта можно классифицировать на шесть 
категорий: 1) получение информации; 2) демонстрация внимания и интереса; 3) побуждение к взаимодействию и осуществление контроля над его ходом; 
4) выражение собственного превосходства, угрозы 
или психологического влияния на оппонента; 
5) экспрессивизация реакции в процессе общения; 
6) определение состояния и установки собеседника 
[1, c. 89]. 

Прямой взгляд в глаза собеседника-политика 

усиливает контакт до степени, которая может быть 
неприятна речепартнеру: это сокращение психологической дистанции в одностороннем порядке.

Проведенные нами исследования показывают, 

что максимальное время, в течение которого интерактивный обмен прямыми взглядами коммуникантов-политиков переносится комфортно, составляет 
временной промежуток до 3 с в среднем. При более 
длительном зрительном контакте речепартнеровполитиков больше интересует не тема общения, 
а личность собеседника. Необходимо отметить, что 
менее уверенные люди, личности-интроверты чувствуют напряжение и беспокойство раньше обозначенной временной границы – через 2 с в среднем.

НИР. Современная коммуникативистика (№ 2, 2015). 58:5–9

Общие проблемы коммуникативистики

Для сравнения можно обозначить, что прямой 

взгляд в глаза незнакомым людям (случайным «социоконтекстным партнерам» – термин наш) в общественных местах создает атмосферу дискомфорта. 
С целью избегания этой неловкости пассажиры метро, например, дремлют, прикрыв глаза, или читают, 
спрятав глаза в книгу (хотя читать в метро неудобно). 
Интересно, что в автобусе, трамвае, троллейбусе спят 
и читают значительно реже (видимо, причиной являются сиденья, расположенные в автобусе, трамвае 
таким образом, что позволяют пассажирам не встречаться взглядами).

Примечательным является то, что прямому при
стальному взгляду приписывают способность «наводить порчу». Очевидно, в этом суеверии нашло 
отражение чувство психологического дискомфорта, 
которое вызывает пристальный взгляд незнакомца.

Анализ коммуникативной функции взгляда ука
зывает на необходимость исследования ее перцептивного аспекта. В частности, если в конце своего 
высказывания, которое предусматривает ответную 
речевую или поведенческую реакцию собеседникаполитика, коммуникант не осуществляет визуального контакта с речепартнером, то соответствующая 
реакция, как правило, характеризуется своей замедленностью по сравнению с обычной, наступающей 
после финального взгляда говорящего. Причина 
этого, возможно, состоит в том, что взгляд на политического партнера по общению в конце высказывания не только является невербальным маркером 
конца сообщения, но и служит дополнительным 
сигналом, синхронизирующим диалог. Подобное 
невербальное поведение демонстрирует адресату, что 
от него ожидается непосредственно быстрая реакция 
на полученную информацию. Экспериментальные 
исследования Р.В. Экслайна подтверждают, что при 
остановке взгляда собеседника-политика на речепартнере появляется возможность «вставить слово», 
так как прошел непроизвольно поданный сигнал 
«я завершил, как Вам мое мнение?». Если пауза в 
речи сопровождается отведением взгляда, то это 
является знаком временного затруднения собеседника-политика или незавершенности его послания, 
и прерывать его в это время не рекомендуется. 

В рамках осуществления коммуникативного кон
такта речедеятель-политик может трансформировать 
тактико-стратегический комплекс собственного глазного поведения в зависимости от глазного бихевиоризма речепартнера-политика. Так, речеэкспликант 
направляет движение глаз в область лица или глаз 
адресата в целях получения заверения существования 
прочной обратной связи (его слушают, понимают, 
проявляют интерес, размышляют). Результаты исследований различных ученых показали, что в процессе устно-речевого общения сказанное воспринимается более точно, если участники имеют возможность осуществлять взаимное наблюдение за поведением глаз.

Длительность визуального контакта зависит от 

таких индивидуальных особенностей, как степень 
общительности и абстрактности мышления. В целом 
общительные, открытые коммуниканты-политики 
смотрят на собеседников пристальнее и дольше, чем 
замкнутые, направленные на себя. Те, кто мыслит 
более абстрактно, отвлеченно, смотрят на партнера 
дольше, чем мыслящие конкретными образами.

Контакт глаз связан с определенными видами 

отношений к речепартнеру-политику: 

а) «дистанция» – позитивный полюс («включен
ность» в контакт, отношения привязанности, заинтересованности, принятия, чему соответствует интенсивный визуальный контакт, подчиняющийся 
правилам в соответствии с ролью коммуникатора и 
слушателя); негативный полюс («выключенность» 
из контакта, отстраненность, автономность, отчужденность отношений, выраженные нечастым, неинтенсивным или полностью отсутствующим контактом 
глаз); 

б) «позиция» – полюс «контроля» (доминирование, 

власть, подавление, чему соответствуют интенсивность и продолжительность смотрения на партнера, 
особенно в моменты активной коммуникации); полюс «подчинения» (покорность, неуверенность с 
характерным «свернутым» контактом глаз, частичным 
и быстрым поглядыванием на партнера, достаточно 
настойчивым поиском взгляда партнера); 

в) «валентность» – позитивный полюс (отношения 

эмоциональной близости, доброжелательности, симпатии, сопровождающиеся теплым, ласковым взглядом); отрицательный полюс («эмоциональная холодность», подозрительность, неприязнь, выраженные 
пристальным, жестким, холодным взглядом). 

Национально-культурные различия также влияют 

на длительность взгляда. Так, у многих народов существуют «культурные запреты» на контакт глаз, 
пристальный и длительный взгляд. Например, 
у народов Северного Кавказа существуют ограничения на контакт глаз: такие табу имеют отношение к 
женщинам, общающимся с партнерами-мужчинами, 
и к мужчинам во время их взаимодействия со старшими по возрасту. При этом отмечается сходство 
между такими показателями проксемики, как контакт 
глаз и пространственная близость: в культурах, где 
предпочитается пространственная близость, также 
предпочтение отдается и более выраженному контакту глаз. Так, арабы в сравнении с североамериканцами больше контактируют глазами, выбирая 
более близкое месторасположение и осуществляя 
более частотную тактильную коммуникацию, громче разговаривают.

Серия экспериментальных наблюдений проде
монстрировала, что длительный взгляд в упор на 
речепартнера-политика означает, что основная часть 
транслируемой информации не воспринимается им. 
Глаза, направленные вверх и налево, сообщают о 

том, что слушатель полностью поглощен содержанием речи. Глаза, сфокусированные вверх и направо, 
свидетельствуют о большей внимательности и попытке сопоставления услышанного с собственным 
опытом. Вращательные движения глазами – признак 
того, что слушающий прилагает усилия, чтобы полностью постигнуть смысл слов. Опущенные глаза – 
параметр сильного переживания услышанного.

Ряд исследователей [3; 6] считает, что визуальный 

контакт играет синхронизационную роль. Говорящий 
осуществляет менее длительный зрительный контакт 
на речепартнера, чем слушающий. Считается, что 
это дает ему возможность большей концентрации на 
содержании своих высказываний. Приблизительно 
за 1 секунду до окончания собственного речевого 
блока информации говорящий направляет взгляд 
прямо в лицо слушающему, будто сигнализируя: 
«Я завершаю, теперь Ваша очередь». Речепартнер, 
принимающий эстафету, в свою очередь отводит 
глаза.

М.К. Аргайл показал компенсационный аспект 

коммуникативной функции визуального контакта 
[3]. В проведенном эксперименте одну группу испытуемых расположили по разным сторонам широкого 
стола, а другую – узкого стола, затем стимулировали 
внутригрупповое общение. Результаты позволили 
констатировать, что информанты, сидевшие за широким столом, эксплицировали прямой взгляд друг 
на друга более частотно по сравнению с испытуемыми за узким столом. В данном случае увеличение 
расстояния компенсируется возрастанием частотности взглядов.

Небезынтересными представляются эксперимен
тальные результаты, в соответствии с которыми частота прямых взглядов зависит также от социального статуса собеседника. Группа исследователей из 
Линфилд-колледжа провела эксперимент, в рамках 
которого каждой группе испытуемых была представлена одна и та же студентка, с которой необходимо 
требовалось обсудить проблему. В соответствии с 
задачами экспериментального исследования одной 
группе студентку представляли как перспективную 
аспирантку, другой группе – посредственную выпускницу школы. Результаты показали следующее: 
если испытуемые-студенты полагали, что их социальный статус ниже (в первой группе), чем у студентки, то частотность их прямых взглядов была больше 
при слушании, чем при говорении; если испытуемыестуденты считали, что их социальный статус выше 
(во второй группе), чем у студентки, то частота их 
прямых взглядов была высокой как в процессе говорения, так и слушания.

Следующий значимый параметр, определяющий 

частоту прямого зрительного контакта, – характер 
темы общения: при обсуждении приятных тем частота прямых взглядов увеличивается, а в процессе 
неприятных дискуссий – уменьшается.

Анализируя гендерный аспект прямого визуаль
ного контакта, целесообразно обратить внимание 
на факт, что независимо от этнокультурной принадлежности коммуниканты-женщины, реализующие 
себя в сфере политики, используют прямой взгляд 
частотнее коммуникантов-мужчин из этой среды. 
М.К. Аргайл считает это врожденным качеством 
женщин и указывает, что уже с шестимесячного возраста девочки осуществляют более интенсивный 
зрительный контакт по сравнению с мальчиками [3]. 
Данная дифференцированность с возрастом увеличивается.

В этой связи интересна следующая закономерность: 

собеседники женского пола более продолжительно 
смотрят на речепартнеров, которые им нравятся 
(независимо от их пола), а собеседники мужского 
пола – на тех, кому они нравятся (наблюдается при 
общении с представительницами противоположного пола). Р.В. Экслайну, изучавшему связь человеческих отношений с типами глаз и характеристиками 
взгляда, который передает эти отношения, принадлежит глубокая мысль: «The more you like, the more you 
look» («Чем больше человек Вам нравится, тем больше Вы на него смотрите«) [4, c. 26]. 

Интересным представляется то, что, с одной сто
роны, коммуниканты-женщины в политической 
сфере менее склонны воспринимать прямой пристальный взгляд как сигнал угрозы, напротив, считая 
его проявлением желания установить межличностный 
или деловой контакт с ней. Очевидно, такое невербальной поведение объясняется социальной ролью 
женщины как воспитательницы детей: она нуждается в данном коммуникативном средстве в процессе 
установления психологического контакта с ребенком, 
еще не умеющим говорить.

С другой стороны, коммуниканты-женщины в 

сфере политики значительно лучше «читают» и демонстрируют смысл и значение прямых взглядов, 
чем коммуниканты-мужчины (вне зависимости от 
половой принадлежности лица, продуцирующего их) 
в идентичной среде. 

Исследование видеоматериалов позволяет про
извести функциональное ранжирование прямых 
взглядов в зависимости от гендерной принадлежности коммуникантов-политиков. Осуществление прямого зрительного контакта (длительного по времени) 
между собеседниками-политиками тождественного 
пола транслирует оттенок вызова. 

Наряду с этим число и частота визуальных кон
тактов, осуществляемых собеседниками-мужчинами 
в направлении коммуникантов-женщин в политической среде линейно возрастает с увеличением расстояния между ними, в то время как для женщин 
данное соотношение носит обратно пропорциональный характер. 

Однако основное гендерное отличие на уровне 

экспликации прямого визуального контакта, с нашей 
точки зрения, состоит в том, что коммуниканты
НИР. Современная коммуникативистика (№ 2, 2015). 58:5–9

женщины более частотно и интенсивно используют 
данное коммуникативное средство (независимо от 
пола фактического или потенциального речепартнера) в политической плоскости, чем коммуникантымужчины. Ряд исследователей объясняет это спецификой социальной ориентации женщины на подчиненное положение в обществе и семье. Нам представляется, что реальная причина этого отражает 
больший интерес женщин к окружающим.

В соответствии с вышеобозначенным коммуни
кант-женщина может усилить собственные позиции 
в отношении коммуникантов-мужчин в рамках политического общения, сознательно ограничивая 
количество прямых взглядов, направляемых в сторону собеседников противоположного пола. 

Следовательно, в процессе общения доминантную 

позицию занимает речепартнер-политик, преимущественно выступающий в роли объекта зрительного «интереса»: на невербальном языке взглядов он 
предлагает в ответ меньше, чем получает.

Наиболее значимой частью глазного поведения 

является движение зрачков. Появилась специфическая наука о зрачках, их свойствах и измерении – 
пьюпилометрия (от англ. pupil – зрачок). Основателем 
этой науки является Э. Хесс [6]. 

Согласно данным специалистов по нейролингви
стическому программированию (НЛП), имеются 
определенные зоны (2 из 9), в которые непроизвольно попадает зрачок при конструировании информации, что в ряде случаев является разновидностью 
неискренности, так как речь идет о сознательных 
искажениях при выполнении каких-либо заданий, 
ответах на вопросы и т.д. В опытах чаще «срабатывало» не столько наблюдение за зоной конструирования, сколько анализ несовпадений движений зрачков глаза по модальностям с содержанием информации. Например, когда при обсуждении каких-либо образов значок находился не в визуальной, а в 
аудиальной зоне. Последующая дискуссия подтверждала, что участник, у которого это фиксировалось, 
действительно не старался представить образ, а был 
занят другими мыслями. 

Одним из видов прямого визуального контакта 

является взгляд, устойчиво направленный на переносицу или незначительно выше, что дифференцирует грубо доминирующий, антипартнерский бихевиоризм. Необходимо отметить, что в некоторых 
западных руководствах по политическому общению 
это традиционный атрибут карикатурного политикачудовища, холодного манипулятора.

Таким образом, визуальная коммуникация пред
ставляет собой значимый канал воздействия в системе политических отношений. Не зря Р. Эмерсон 
заметил, что «когда глаза говорят одно, а язык другое, 
опытный человек больше верит первым» [5, c. 86]. 

Литература

1. Грейдина Н.Л. Невербальная коммуникация: теорети
ческий и практический аспекты // Межд. сб. науч. ст. 
«Актуальные проблемы коммуникации и культуры». М.; 
Пятигорск, 2012. С. 89–96. 

2. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского 

языка: В 4 т. Т. 1. М.: Универс, 1994. 

3. Argyle M.K. Gaze and Mutual Gaze. Cambridge: Cambridge 

University Press, 2009.

4. Ecksline R.V. Gaze types and attitudes. London: University 

Press, 2008.

5. Emerson R.W. Essays. New York: Appleton, 2009.
6. Hess E. Gaze: communicative interpretation. Cambridge: 

Cambridge University Press, 2014.

References 

1. Greidina N.L. Neverbal’naya kommunikatsiya: teoretiches
kiy i prakticheskiy aspekti [Nonverbal communication: 
theoretical and practical aspects]. Mezhd. sb. nauch. st. 
Aktual’nye problemy kommunikatciyi i kul’tury [Topical 
problems of communication and culture]. Moscow, Pyatigorsk, 
2012, pp. 89–96. 

2. Dal’ V.I. Tolkoviy slovar’ zhivogo velikorusskogo yazika 

[Explanatory Dictionary of Russian language]. In 4 V. Moscow, 
Univers Publ., 1994. V. 1.

3. Argyle M.K. Gaze and Mutual Gaze. Cambridge: Cambridge 

University Press, 2009.

4. Ecksline R.V. Gaze types and attitudes. London: University 

Press, 2008.

5. Emerson R.W. Essays. New York: Appleton, 2009.
6. Hess E. Gaze: communicative interpretation. Cambridge: 

Cambridge University Press, 2014.

Общие проблемы коммуникативистики

Диалогичность как ключевой инструмент реализации
социально-личностной компетенции: инновационные 
подходы

Dialogue-based Interaction as a Key Instrument in Actualizing 

Socio-personal Competence: Innovational Approaches

DOI: 10.12737/10569                                Получено: 8 февраля 2015 г. / Одобрено: 12 февраля 2015 г. / Опубликовано: 17 апреля 2015 г.

М.А. Богатырёва 
Канд. пед. наук, доцент,
Национальный исследовательский ядерный 
университет «МИФИ», 
Россия, 115409, г. Москва, 
Каширское шоссе, д. 31,
e-mail: bogatyreova@mail.ru

M.A. Bogatyreova
Ph.D. in Pedagogy, Associate Professor,
National Research Nuclear University «MIFI» 
31, Kashirskaya Avenue, Moscow, 115409, Russia,
e-mail: bogatyreova@mail.ru

Аннотация
В состав иноязычной коммуникативной компетенции в качестве обязательных компонентов входят знания средств изучаемого языка и 
социокультурного контекста, в котором эти средства используются, 
а также умения построения дискурса на ИЯ, в результате которого 
рождается культурно-значимый речетворческий продукт. В статье 
рассматриваются коммуникативно-когнитивные способы приобщения к знаниям изучающих ИЯ. Аналитическое осмысление интеллектуальных действий со словами подводит исследователей к мысли, 
что именно они создают когнитивные схемы хранения учебного материала, которые затем вызываются говорящим из памяти и используются в речи. Самоорганизующая личность реализует текст коммуникации исходя из ситуации действительности в форме дискурса. 
Следовательно, обучающая среда должна обеспечивать субъектам 
погружение в изучаемую лингвокультуру и профессионально маркированные ситуации и проблемы. Такими возможностями обладает сетевая модель, которая предполагает обсуждение личностных достижений в сравнении с общим коллективным продуктом. Фактически, 
эта модель является максимально интерактивной, поскольку в ней 
реализуются эмоционально-ценностная, интерактивная и мировоззренческая функции коммуникации.

Abstract
FL communicative competence is composed of inherent components, such 
as: knowledge of the means of the target language and socio-cultural context in which these means are used. Also it implies certain skills of building a FL discourse, which generate a culturally-significant creative speech 
product. The article examines some communicative-cognitive approaches 
to introduce knowledge to students. Analytical analysis of intellectual actions with words leads researchers to the understanding that they create 
cognitive retention of the material, which is then withdrawn by the speakers 
from the back of their memory and used in speech. Self-organizing personalities actualize the text based on a real situation, in the form of a discourse. 
Therefore, educational environment should provide student’s immersion in 
the environment of FL culture and vocationally-marked situations and problems. This becomes possible with the network model, which involves a discussion of personal achievements compared to the joint, collective product. 
In fact, this model is highly interactive because it implements emotions and 
values, interactional and ideological functions of communication. 

Ключевые слова: коммуникативно-когнитивный способ, стереотипы, 
реализовать текст коммуникации, дискурс, совокупный творческий 
продукт.

Keywords: communicative-cognitive approach, stereotypes, to actualize 
the communication text, discourse, joint creative product.

УДК 37.03

Современный постиндустриальный период ха
рактеризуется переходом от экономики, основанной 
на использовании природных ресурсов, к экономике, имеющей глобальную ценность, пропущенную 
через индивидуальное сознание, – экономике знаний. 
И это не случайно. В наши дни у специалиста возникают особые методы восприятия и осмысления 
мира, налаживания своего общения с этим миром, 
равно как и применения интеллектуальных стратегий 
при организации межкультурного профессионального 
взаимодействия. Аксиоматично утверждение о том, 
что человек, не научившийся быть в диалоге с миром, 
порождать себя как участника культурного диалога, 
не может быть свободным ни в политической, ни в 
экономической, ни в других сферах жизни. 

В контексте расширения траекторий самоопре
деления студентов-нефилологов и их последующей 
инновационной деятельности в динамично развивающихся сферах науки, бизнеса и высоких технологий 
важно переосмыслить проблематику коммуникации 
как диалогического взаимодействия профессионала 

с носителями иных социокультурных кодов. Каковы 
структурные элементы коммуникации, чем обусловлена ее осмысленность, что лежит в основе становления индивидуального языкового интеллекта, какие 
формы приобретает межкультурное взаимодействие 
с развитием электронных средств обучения (ЭСО)? 
Это лишь неполный перечень вопросов, которые 
волнуют социологов и филологов, образовательных 
политиков и лингводидактов. 

Социологи трактуют диалогическую сущность 

образовательной деятельности как условие воспроизводства и трансформации системы социокультурных 
отношений. Включенность образования (в том числе 
языкового) в систему общественных отношений – 
закономерное явление, при котором диалогичность 
является стержневой формой актуализации социально-личностной компетенции и основным признаком 
развитой личности. 

Поскольку становление личности в техногенном 

обществе обусловлено инновационными способами 
познания, социологи придают особое значение типу 

НИР. Современная коммуникативистика (№ 2, 2015). 58:10–14

коммуникации, преобладающему в образовательном 
процессе. В работе Н.В. Смирновой [9, с. 84–98] 
показано, что нормативно-репрессивный тип образовательной коммуникации перестает быть адекватным тем способам адаптации, которые задаются 
ценностями культуры. Также становятся неэффективными репродуктивность и монологичность трансляции кодов культуры1. Согласно установкам ФГОС, 
речь нужно вести уже не об усвоении и как можно 
более точном воспроизводстве знаниевых и поведенческих образцов в процессе коммуникации. 
Ориентация лингвообразования на отход от линейных норм, акцент на важности импровизации и интуиции, возможность изменить сценарий из-за случайной реплики коммуниканта – вот та линия в 
динамике совместной деятельности преподавателя 
и студента, которая если не совсем заменит существующие каноны, то существенно дополнит сложившиеся линии традиционных подходов. 

Речь идет о типе коммуникации, основанной на 

самоорганизующей активности ученика при посредничестве учителя в освоении ЗУНов, интеллектуальных стратегий, способов поведения, оптимальных 
для решения проблем любой сложности на иностранном языке (ИЯ). Именно в такой коммуникации 
проявляются комплексы ролевых и личностных качеств, которые, воплощаясь в ценностные ориентации участников общения, тип мышления, их жизненный опыт, степень развития у них глобального 
мышления и информационной (сетевой) культуры, 
способствуют воспроизводству культурно-значимого речетворческого продукта. 

По мнению Ю.Е. Прохорова, архитектонику ком
муникации составляют три взаимообусловленных 
элемента [8, с. 35]: 
• текст – интровертивная фигура коммуникации 

(интровертивный – обращенный внутрь, психологическая характеристика самоуглубленной личности);

• дискурс – экстравертивная фигура коммуникации 

(обращенный вовне, психологическая характеристика личности, направленной на внешний мир 
и деятельность в нем);

• действительность ситуации общения – реальная 

фигура (фигура – часть знака, которая используется для создания в других комбинациях других 
знаков; наличие фигур отражает признак системности). 
В работе ученого приводится ряд доводов, свиде
тельствующих о нерасторжимости текста, дискурса 
и действительности. «Изменения действительности 

1 Под кодами культуры Н.В. Смирнова понимает не просто знания 

о мире, а ценностно-окрашенную картину мира, способы её интерпретации, программы поведения и формы мышления человека. Применительно к иноязычному образованию культурные коды 
воспроизводятся как устойчивые элементы, определяющие речевое поведение: систему ценностей, характер языка и символики, 
взаимоотношения логического и мифопоэтического, характер 
логики и др.

накладываются и на текст, и на дискурс, приводя к 
усилению в коммуникации роли одного и ослаблению 
роли другого; при изменении качества или объема 
имплицитной текстовой информации изменяется и 
дискурс; при потребности изменения цели дискурса 
усиливается или ослабляется роль текстовой составляющей коммуникации». 

Ю.Е. Прохоров заостряет внимание на том, что 

именно стереотипы выступают в качестве элементов 
крепления этой сложной структуры, когда личность 
реализует текст коммуникации исходя из ситуации 
действительности в ее экстравертивной форме – 
дискурсе. Р.П. Мильруд дополняет это положение 
утверждением о том, что «лексическая компетенция 
в структуре коммуникативной включает в себя “интеллектуальную готовность и владение способом 
решения речемыслительных задач”» [5, с. 133].

В ХХI в. ученые вновь и вновь обращаются к 

вопросам становления индивидуального языкового 
интеллекта, который проявляется в диалоге человека 
с феноменами культуры. Перекодирование содержания смыслового кода в вербальные знаки осуществляется с помощью концепта как языка ментальных 
построений. При «распаковке» знания, т.е. при извлечении информации из знаковых систем, необходим обратный ход – от знаков к символам, что предполагает, в свою очередь, активизацию деятельности 
сознания. «Извлечение, – заключают исследователи, – и есть переход к структуре сознания, понимаемый как переход от знания к пониманию» [4, с. 189]. 

Вышеизложенные тезисы дают основание 

Н.Ф. Алефиренко полагать, что в основе когнитивно-семиологического структурирования глобального образа мира лежит связь между предметом, концептом и словом. При этом исходной точкой здесь 
оказывается не концепт, а слово, связующее предмет 
и его отражение в нашем сознании, в результате чего 
у человека формируются лексические понятия о 
вещах и явлениях внешнего мира [1, с. 272]. Именно 
слово в большой степени управляет нашим мышлением, стимулирует мыслительные процессы. 

В статьях А.Н. Шамова прослеживается тенденция 

к решению проблемы взаимодействия собственно 
лексических действий с интеллектуальными (лексикон языковой личности). В становлении лексических 
навыков ученый отводит существенную роль когнитивным процессам, выработке устойчивых вариотипов на основе практических действий со словом в 
зависимости от характера владения единицей (репродуктивно, продуктивно или рецептивно) и сферы 
будущего функционирования словарной единицы 
[11, c. 11]. Что касается изученного грамматического материала, он интегрируется в общую модель 
обработки информации, включая знания о средствах 
языка, правилах их употребления и построения речевого действия. Соответственно, познавательная функция языка как системы связана с выработкой мета
Общие проблемы коммуникативистики