К вопросу о понятии "правовая интеграция" в контексте межгосударственной интеграции

А.Я. Капустин 

Исследователи выделяют в этой системе разные семьи, но чаще 
принято говорить об англосаксонской и романо-германской. Они 
детально исследованы в монографических работах многих авторов, 
их особенности показаны в учебниках1. В один ряд с ними нельзя 
ставить социалистическую правовую семью, как это делается во всех 
работах, посвященных правовым системам.
Правовая система либерально-социального капитализма имеет 
принципиальные достоинства. Однако не нужно забывать, что она 
сложилась лишь в развитых странах, в том числе в результате борьбы 
народных масс, постоянно требующих реформирования капитализма. Развитие либерально-социального капитализма не достигло ни 
полной демократии, ни достаточной степени социальности. Существуют, в том числе и в передовых странах, юридические и фактические ограничения демократии, а распределение общественного продукта происходит главным образом не по труду, а по частной собственности, по капиталу. Но пока что лучшей системы, чем 
либерально-социальный капитализм (а в некоторых странах он приближается к образу социально-демократического капитализма), человечество не знает. Социализм в том виде, как он мыслился лучшими умами человечества, не состоялся, он принял тоталитарный характер.
Нужны коллективные усилия ученых, чтобы уточнить, а возможно, и пересмотреть сложившиеся классификации правовых систем 
и семей, которые утвердились не только в российском, но и в зарубежном правоведении.

А.Я. Капустин,
доктор юридических наук, профессор
(ИЗиСП)

К ВОПРОСУ О ПОНЯТИИ 
«ПРАВОВАЯ ИНТЕГРАЦИЯ» В КОНТЕКСТЕ 
МЕЖГОСУДАРСТВЕННОЙ ИНТЕГРАЦИИ

Термин «интеграция» отличается не только многозначностью, но 
и полифункциональностью, что позволяет использовать его в самых 
разных науках — как в естественных и технических (от математики 
до инженерных наук), так и в социально-гуманитарных (от психо
1 
См., например: Чиркин В.Е. Сравнительное правоведение: учебник для магистратуры. М., 2012. С. 305–315.

I. Доклады

логии до экономики)1. Это объясняется тем, что он отражает некую 
всеобщую закономерность природы, а следовательно, является одной из широко применяемых в научных исследованиях категорий. 
Кроме того, применение понятия «интеграция» в одних науках мо-
жет обусловливать необходимость его использования в смежных 
научных дисциплинах, имеющих отношение к одному и тому же 
предмету.
Интеграция в контексте международных отношений означает 
процесс взаимодействия государств либо в какой-то одной сфере 
отношений, например военная, политическая, экономическая интеграция (иногда ее называют функциональной, отраслевой), либо 
сразу в нескольких сферах и на различных уровнях (универсальная, 
региональная, субрегиональная и т.д.). Наконец, можно говорить и 
о всеобъемлющей интеграции, охватывающей межгосударственные 
отношения во всем их многообразии.
Не стоит игнорировать социальную среду исследуемого объекта 
(межгосударственной интеграции), поскольку международные (межгосударственные) отношения — это лишь «внешняя оболочка» процесса объединения, однако его последствия могут распространяться 
не только по горизонтали (международные отношения), но и по 
вертикали (внутригосударственные общественные отношения). Таким образом, социальная интеграция в широком философско-социологическом смысле представляет собой процесс установления связей между относительно самостоятельными социальными объектами 
(индивидуумами, группами, социальными классами, государствами) 
и дальнейшего их превращения в единую, целостную систему, в которой согласованы и взаимозависимы ее части на основе общих 
целей, интересов. Поскольку межгосударственная интеграция ставит 
целью установление связей между суверенными государствами, то и 
саму ее, и порождаемую ею правовую интеграцию вполне обоснованно можно отнести к разновидности более широкой социальной 
интеграции. 
Межгосударственная интеграция, как уже отмечалось, развивается на различных уровнях и в различных формах, поэтому процессы 
правовой интеграции приобретают на практике формы, которые 
различаются по своей природе и иным важным характеристикам. 
Более того, нельзя не признать, что многовариантность правовой 
интеграции приводит к восприятию ее в качестве амбивалентного 

1 
См.: Войтович С.А. Генезис и развитие научного понятия «интеграция» // Курс 
международного права: в 7 т. Т. 7. Международно-правовые формы интеграционных процессов в современном мире / М.П. Бардина, С.А. Войтович, Ю.М. Колосов и др. М., 1993. С. 8–11.

А.Я. Капустин 

объекта, когда один уровень интеграции (региональный) или одна 
сфера (экономическая, например) может восприниматься как некий 
антипод, как нечто, противоречащее более высокому уровню (универсальному) или более широкой форме (всеобъемлющая) интеграции. И дело здесь не только в точке зрения, подходе, научной трактовке самого явления. Конечно, вряд ли можно спорить с тем, что 
региональные и субрегиональные интеграционные процессы воспринимаются как часть глобального интеграционного процесса, в основу которого заложена идея целостности мира. Тем не менее нельзя 
отрицать и то, что региональные и субрегиональные процессы способствуют фрагментации глобального процесса и оказывают влияние 
на формирование новых интеграционных связей в нем. Более того, 
современное развитие показывает определенный всплеск интереса 
в межгосударственных отношениях к формированию ограниченных 
по кругу участников объединений, игнорирующих региональный 
принцип создания, которые отражают потребность в межгосударственной интеграции в экономико-финансовой сфере в целях поиска ответов на современные вызовы мирового развития. В качестве 
таковых можно указать БРИКС, АТЭС, G-20 и т.д. Таким образом, 
потенциал «мини-интеграций» достаточно высок и способствует 
устойчивости межгосударственной системы в условиях недееспособности или неэффективности деятельности универсальных межгосударственных организаций. 
Задача настоящего исследования — анализ не всех возможных 
аппликаций термина «правовая интеграция», а лишь его конкретной 
разновидности — правовой интеграции, формирующейся в ходе 
процесса региональной экономической интеграции, которая развивается в мире достаточно давно, но современные формы которой 
стали складываться с середины прошлого столетия. Время, истекшее 
с той легендарной эпохи, не устранило остроту научных дискуссий о 
природе, формах, путях и средствах правовой интеграции, сопровождающей процессы межгосударственной региональной интеграции, 
поэтому есть смысл обратиться к истокам этой дискуссии, взяв за 
отправную точку само понятие «правовая интеграция». 
 Возможность такого «изолированного» анализа научной категории, которая применима и к другим уровням и формам интеграционного процесса, на наш взгляд, определяется тем, что, несмотря на 
свое эпистемологическое родство с понятием «социальной интеграции», правовая интеграция порождается в данном случае конкретными социально-экономическими процессами, которые детерминируют ее содержание и в известном смысле служебный или зависимый характер. В этом случае предложенные в науке определения 

I. Доклады

«правовой интеграции»1 применимы и к данной ее разновидности, 
при этом они нуждаются в некоторых уточнениях, диктуемых своеобразием предмета исследования.
Анализ категории «правовая интеграция» логично начать с выяснения содержания ее составляющих. Прилагательное «правовая» 
относится к юридической сфере, поэтому в контексте межгосударственной экономической интеграции выражение «правовая интеграция» означает объединение государств в правовой сфере, регулирующей экономические отношения. В этом случае возможны различные варианты использования указанного выражения, потому что 
все зависит от содержания, которое вкладывается в понятие «правовая сфера», иными словами, каковы границы этой сферы (международное право, внутригосударственное право и др.). Если речь идет 
об объединении правовых систем государств, то это возможно только в условиях полной или тотальной интеграции нескольких государств, что на практике означает создание единого государства либо 
в форме федерации, либо в форме унитарного государства.
Формула «правовая интеграция» может иметь и несколько иной 
смысл, означающий, что «сцепление» правовых систем интегрирующихся государств происходит за счет создания некой юридической 
надстройки — международно-правового или наднационального правового комплекса, который будет выполнять функцию «правового 
интегратора» самих объединяющихся государств или их национальных правовых систем, имея первоочередной целью решение стратегических задач социально-экономической интеграции. 
Другой вопрос — это приоритетность интеграционной функции 
создаваемой юридической надстройки: будет ли она направлена исключительно на формирование новой правовой целостности, или же 
она будет решать стратегические задачи и под них подстраивать формируемую новую правовую сферу. С точки зрения задач интеграционного процесса ответ очевиден, поскольку право в случае экономической интеграции решает прежде всего задачи обслуживания и обеспечения экономических интересов. Но это только половина правды. 
Действительность такова, что наряду с новым экономическим феноменом (межгосударственным интеграционным объединением в форме таможенного союза, общего рынка, экономического союза и др.) 
появляется и новый юридический феномен — интеграционное право, 
формирование и развитие которого должно осуществляться на основе собственно юридических методов, способ и механизмов. В данном 
случае их взаимодействие будет обеспечиваться автономно от меха
1 
Егоров А.В. Правовая интеграция и ее содержание // Государство и право.  2004. 
№ 6. С. 76–77.

А.Я. Капустин 

низмов экономических, иначе прямолинейное понимание зависимости правовой интеграции от экономического содержания интеграционного процесса может привести к плачевным результатам. 
Оставляя в стороне ситуацию «полной интеграции», то есть создание единого государства (федерации или унитарного государства), 
рассмотрим понятие «правовой интеграции» на примере создания 
межгосударственных объединений, использующих либо международно-правовые модели регулирования интеграционного процесса, 
либо наднациональные. Нелишне заметить, что часто встречаются 
«смешанные модели», синтезирующие элементы как международноправового, так и наднационального характера.
С теоретической точки зрения правовая интеграция, понимаемая 
как объективное проявление социально-психологической потребности сообществ к сближению, выражается в гармонизации национальных правовых интересов различными способами и методами и 
включает в себя: а) правовую сферу и нормативный объем интеграции; б) субъекты интеграции; в) юридический инструментарий интегрирования1. При этом не все ученые одинаково понимают результат гармонизации национальных интересов в правовой сфере. Так, 
А.В. Егоров считает, что «интеграция нормативной сферы предполагает сближение правовых стандартов и мер проведения при учете 
субстанционального проявления норм права, которое состоит в принципиальной ориентации норм либо на судебную практику, либо на 
нормативно-правовой акт»2. С последним трудно согласиться, если 
анализировать процессы интеграции нормативной сферы в межгосударственных объединениях экономической интеграции, так как 
для них характерно не предпочтение одних ориентиров в ущерб другим, а скорее сочетание ориентиров, позволяющее использовать для 
достижения целей весь набор правовых средств и возможностей.
Вместе с тем встречаются суждения о том, что «международная 
(межгосударственная) правовая интеграция представляет собой сближение национальных систем и их объединение в единую консолидированную систему на базе общих правовых принципов, целей, 
стандартов»3. Если в первом случае говорится лишь о сближении 
национально-правовых нормативных сфер (назовем это мнение национально-центричным подходом), то во втором речь идет уже о 
формировании «единой консолидированной системы» права (назовем эту позицию системно-центричным подходом). 

1 
См.: Егоров А.В. Указ. соч. С. 76.
2 
Там же. С. 77.
3 
Потапенко Е.Г. Теоретические основы правовой интеграции: автореф. дис. … канд. 
юрид. наук. Саратов, 2010. С. 11.

I. Доклады

Представляется, что в обоих случаях не учитываются реалии взаимодействия международного и национального права государств в 
процессе правовой интеграции. В самом деле, при национальноцентричном подходе совершенно выпадают из сферы внимания исследователя и сферы анализа международно-правовые нормы, без 
которых интеграция нормативной сферы просто невозможна. Очевидно, что им отводится роль юридического инструментария интегрирования, но это явно узкий взгляд на данную проблему, поскольку международно-правовой инструментарий и национально-правовой (когда речь идет о группе государств, а не об одном государстве) 
выполняют двойственную функцию: они одновременно выступают 
в роли инструмента достижения целей правовой интеграции и являются частью формируемой правовой сферы. В самом деле, после того, 
как принят какой-либо международно-правовой акт, гармонизирующий интересы государств в той или иной области, он не прекращает своего действия, а сохраняет его в новой нормативной сфере, 
которую он формирует и которая будет применяться во взаимодействии с национально-правовыми нормами, выступая своего рода 
определителем их соответствия интеграционным целям, а также 
точности и правомерности. Таким образом, создаваемая в процессе 
правовой интеграции нормативная сфера имеет сложный по своей 
внутренней структуре характер, включающий нормы различной правовой природы. 
Возможно ли признать, что формируемая в результате правовой 
интеграции нормативная сфера станет «единой консолидированной 
системой» права? Ответ на данный вопрос не может быть однозначным. Теоретически можно предположить, что формирование в той 
или иной форме единого экономического пространства повлечет 
принятие объемного по содержанию нормативно-правового материала, затрагивающего как сферу международно-правовых отношений интегрирующихся государств, так и национальные правовые 
системы. Вполне определенно можно сказать, что национальноправовые системы права в результате правовой интеграции, по крайней мере на данном этапе исторического развития, не сливаются 
воедино, так как суверенитет государств — членов интеграционных 
объединений в юридической сфере в значительной степени сохраняется, за исключением тех вопросов, которые они добровольно 
передали в компетенцию интеграционного объединения. Если же 
рассматривать интеграционные объединения, использующие не 
наднациональные, а международно-правовые средства интеграции, 
то передача компетенции происходит, но в очень ограниченных 
пределах.

А.Я. Капустин 

Как нам представляется, какой бы уровень или форму экономической интеграции мы ни рассматривали, интеграцию правовой сферы необходимо увязывать с интеграционным объединением, на которое возлагается ее реализация. В этом смысле можно говорить о 
формировании правовой системы межгосударственного интеграционного объединения, поскольку оно выступает основным субъектом 
правотворчества в этом случае. С учетом необходимых критериев 
признания системного характера создаваемого правового феномена 
(целостность, синергичность, иерархичность) и его «привязанности» 
к новому субъекту международного права (межгосударственному объединению) можно утверждать, что этот феномен является правовой 
системой. Более того, учитывая, что термин «система», как и термин 
«интеграция», означает формирование некоего единства, целостности, правовая интеграция должна привести рано или поздно к образованию хотя бы в зародышевом состоянии нормативной правовой 
системы. Любые иные формы интеграции правовой сферы, не приводящие к формированию правовой системы, следует рассматривать 
как квазиправовую или «нормативно-декларативную» инте грацию.
Конечно, возможны различного рода «переходные состояния», 
когда правовая интеграция нормативной сферы не имеет под собой 
достаточной организационно-правовой основы или рассматривает 
ее как некое средство перехода к более устойчивым формам существования. В любом случае, если государства приступают к реальной, 
а не мнимой экономической интеграции, они вынуждены формировать международные институты, которые, возможно, не достигают 
уровня международной межправительственной организации или 
наднациональной международной организации и вынуждены брать 
на себя заботу о формировании единой, внутренне непротиворечивой правовой целостности, используя широкий арсенал международно-правовых средств.
Следовательно, нельзя упрощенно сводить понятие правовой интеграции к незначительной гармонизации норм различных национальных правовых систем; равным образом, еще рано говорить, что 
создаваемая новая интеграционная нормативно-правовая сфера, имеющая в своей основе международно-правовые нормы, поглощает или 
включает национально-правовые системы. Сложившиеся (Европейский Союз) или формирующиеся (Евразийский союз) интеграционные объединения наглядно показывают, что новая нормативная правовая сфера, формируемая в результате правовой интеграции, имеет 
сложную правовую природу, включающую как международно-правовые, так и национально-правовые нормы, соотношение между которыми заслуживает отдельного исследования.