Гармонизация понятийно-категориального аппарата в уголовном праве стран - участниц европейского союза в условиях интеграции: "публичные должностные лица"

С.И. Вейберт,
кандидат юридических наук, доцент
(Уральский институт РАНХиГС
при Президенте РФ)

ГАРМОНИЗАЦИЯ 
ПОНЯТИЙНО-КАТЕГОРИАЛЬНОГО АППАРАТА 
В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ СТРАН — 
УЧАСТНИЦ ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА 
В УСЛОВИЯХ ИНТЕГРАЦИИ: 
«ПУБЛИЧНЫЕ ДОЛЖНОСТНЫЕ ЛИЦА»

Правовая система любого государства всегда характеризуется, с одной стороны, присущими только ей подходами, сложившимися под 
влиянием социально-экономического развития, и особенностями 
экономической, социальной, политической жизни общества в какойто момент его существования, а с другой стороны — общими чертами 
(институтами, нормами, понятиями), определяющимися принадлежностью к той или иной уголовно-правовой системе, а также теми 
интеграционными процессами, которые протекали особенно активно во второй половине XX — начале XXI в. Изучение уголовно-правовой системы стран Европейского Союза, относящихся к континентальной системе права, особенно наглядно показывает сочетание 
сходств и различий, основывающихся на проведении единой политики по унификации нормативных предписаний, регулирующих 
различные сферы жизни общества. 
Понятийно-категориальный аппарат, используемый законодателями отдельных стран Европейского Союза1, весьма обширен и разнообразен. В рамках одной работы не представляется возможным 
охватить весь его массив, в связи с чем будут проанализированы 
нормативные предписания, касающиеся выделения и формулирования понятий и терминов, указывающих на категории лиц, имеющих 
особый статус и выступающих в качестве специального субъекта 
уголовной ответственности по признаку должностного (служебного) 
положения.
Данное исследование посвящено публичным должностным лицам, и это не случайно. Формулировки законодателей указанных 
выше стран весьма разнообразны, поэтому термин «публичное долж
1 
Предметом исследования явились уголовно-правовые нормы Австрии, Дании, 
Испании, Италии, Нидерландов, Республики Болгарии, Франции, ФРГ, Швейцарии, Швеции.

II. Дискуссия — выступления

ностное лицо» является собирательным и отражает определенную 
степень унифицированности подходов Европейского сообщества к 
определению лиц, подлежащих ответственности в качестве специального субъекта по признаку должностного (служебного) положения. Указанный термин закреплен в таких актах международного 
характера, как Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию 1999 г.1 (п. «а» ст. 1) и Конвенция ООН против 
коррупции 2003 г.2 (ч. 4 ст. 8).
Напомним, что субъектом коррупционных преступлений и Конвенция Совета Европы, и Конвенции ООН против коррупции считают публичное должностное лицо. При этом согласно Европейской 
конвенции «понятие „публичное должностное лицо“ охватывает 
определения „должностное лицо“, „публичный служащий“, „мэр“, 
„министр“ или „судья“, существующие в национальном праве государства, в котором данное лицо отправляет свою должность, как они 
применяются в уголовном праве этого государства» (п. «а» ст. 1). А вот 
Конвенция ООН трактует понятие «публичное должностное лицо» 
значительно шире, относя к нему, во-первых, «любое назначаемое 
или избираемое лицо, занимающее какую-либо должность в законодательном, исполнительном или судебном органе государства-участника на постоянной или временной основе, за плату или без оплаты 
труда, независимо от уровня должности этого лица». Кроме того, 
публичным должностным лицом признается: любое другое лицо, 
выполняющее какую-либо другую функцию, в том числе для публичного ведомства или публичного предприятия, или предоставляющее какую-либо публичную услугу, как это определяется во внутреннем законодательстве государства-участника и как это применяется в соответствующей области правового регулирования этого 
государства; любое другое лицо, определенное в качестве «публичного должностного лица» во внутреннем законодательстве государства — участника Конвенции (п. «а» ст. 2).
Таким образом, Конвенция ООН против коррупции обязывает 
признать субъектом коррупции любого служащего законодательного, исполнительного, административного или судебного органа независимо от значимости занимаемой им должности. Из приведенных 

1 
Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию от 
27 января 1999 г. (г. Страсбург), вступила в силу 1 июля 2002 г. // Совет Европы и 
Россия. 2002. № 2. С. 46–55. Для России Конвенция вступила в силу 1 февраля 
2007 г.
2 
Конвенция ООН против коррупции от 31 октября 2003 г., принята резолюцией 
58/4 на 51-м пленарном заседаний 58-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН 
(г. Нью-Йорк), вступила в силу 14 декабря 2005 г. // СЗ РФ. 2006. № 26. Ст. 2780. 
Для России Конвенция вступила в силу 8 июня 2006 г.

С.И. Вейберт 

положений указанных Конвенций просматривается направленность 
на функциональные обязанности лица, признаваемого субъектом 
коррупционных деяний. Тем не менее, несмотря на наличие в международных нормативных правовых актах единого термина, которым 
определяются указанные лица, в уголовном законодательстве отдельных стран, входящих в Европейский Союз, достаточно многообразно определены соответствующие категории лиц. Исследовав формулировки, применяемые законодателями ряда стран Европейского 
Союза применительно к лицам, подлежащим уголовной ответственности в качестве специального субъекта по признаку служебного 
(должностного) положения, необходимо сделать следующие выводы 
и замечания.
1. В тексте исследованных уголовных кодексов1 используются 
весьма разнообразные формулировки, указывающие на лиц, имеющих особый статус и выступающих в связи с этим в качестве специального субъекта по признаку должностного (служебного) положения. Одни из них получают свое развитие в тексте кодекса в виде 
сформулированных определений; значение же других расшифровывается либо в «позитивном» законодательстве, либо в доктрине уголовного права, либо в актах высших судебных инстанций.
В качестве примеров можно привести используемые в законе 
термины, которые никак не определены в тексте рассмотренных 
уголовных кодексов, значение и наполнение которых необходимо 
уяснять при помощи иных источников: «лицо из состава полиции», 

1 
См.: Brottsbalk (1962:700). Ändrad: t.o.m. SFS 2012:625. Ikraft: 2012-07-01. URL: 
‹http://www.riksdagen.se/sv/Dokument-Lagar/Lagar/Svenskforfattningssamling/
Brottsbalk-1962700_sfs-1962-700/#K1›; Code pénal français sur Mars 1, 1994. Modifi é 
par LOI № 2012-409 du 27 mars 2012. URL: ‹http://www.legifrance.gouv.fr/affi  chCode.
do?cidTexte=LEGITEXT000006070719›; Codice penale italiano 1930. Testo coordinato 
ed aggiornato del Regio Decreto 19 ottobre 1930, n. 1398. Agg. al 29.06.2012. URL: 
‹http://www.altalex.com/index.php?idnot=36653›; Criminal Code of the Republic of 
Bulgaria on March 15, 1968. Publication State Gazette No. 26/02.04.1968, in force as 
of 01.05.1968. Last amendment SG No. 32/27.04.2010, in force as of 28.05.2010. URL: 
‹http://legislationline.org/documents/section/criminal-codes›; Danske straff eloven 1930. 
LBK nr 1062 af 17/11/2011. Off entliggørelsesdato: 23-11-2011. URL: ‹https://www.
retsinformation.dk/Forms/R0710.aspx?id=138671&›; Del Código Penal 10/1995, de 23 
de noviembre. Última actualización publicada el 2011 de 29 de enero. URL: ‹http://www.
boe.es/buscar/act.php?id=BOE-A-1995-25444›; German Criminal Code in the version 
promulgated on 13 November 1998, Federal Law Gazette [Bundesgesetzblatt]. P. 3322, 
last amended by Article 3 of the Law of 2 October 2009, Federal Law Gazette. P. 3214. 
URL: ‹http://www.gesetze-im-internet.de/englisch_stgb/englisch_stgb.html›; 
Schweizerisches Strafgesetzbuch vom 21. Dezember 1937. Stand am 16. Juli 2012. URL: 
‹http://www.gesetze.ch/inh/inhsub311.0.htm›; Strafgesetzbuch (StGB) Österreich am 23. 
Januar 1974. Wirkung 1. Januar 1975. Berücksichtigter Stand der Gesetzgebung: 
1. Oktober 2012. URL: ‹http://www.jusline.at/Strafgesetzbuch_(StGB).html›; Wetboek 
van Strafrecht van Nederland, van 3 maart 1881. Geldend op 03-07-2012. URL: ‹http://
wetten.overheid.nl/BWBR0001854/geldigheidsdatum_03-07-2012›.

II. Дискуссия — выступления

«лицо, использующее свою официальную должность», «лицо, замещающее постоянно или временно какую-либо публичную должность», «лицо, находящееся на службе в Пробирной палате», «лицо, 
которое действует при осуществлении долга, возложенного на него 
от имени государства», «лицо, использующее свои властные полномочия», «должностное лицо», «лицо, обладающее публичной властью, или лицо, выполняющее обязанности по государственной службе», «лицо, злоупотребляющее властью в связи с предоставленными 
ему полномочиями», «представитель или служащий органа государственного управления», «представитель, управляющий или служащий Государства, органов местного самоуправления, публичных 
учреждений», «функционеры Европейских сообществ или функционеры государств — членов Европейского союза», «лицо, специально уполномоченное на выполнение публичной службы», «лицо, осуществляющее государственные полномочия»1.
Отметим, что уголовная ответственность перечисленных выше 
лиц и иных подобных им лиц в качестве специального субъекта предусмотрена в уголовном законодательстве рассматриваемых стран в 
гораздо большем количестве составов преступных деяний, чем тех 
категорий лиц, которые определены уголовным законом. В связи с 
указанным обстоятельством считаем необходимым законодательно 
закрепить определения основных категорий лиц, выступающих в 
качестве специального субъекта по признаку должностного (служебного) положения. Помимо их закрепления необходимо также и их 
упорядочение, так как при рассмотрении отдельных составов «должностных преступлений» становится очевидным, что за те или иные 
преступные деяния подлежат ответственности разные категории лиц, 
входящих в перечень, данный выше. 
2. Лишь ряд государств из числа стран — участниц Европейского 
Союза посчитали необходимым ввести в текст уголовного кодекса 
своей страны как в основополагающий нормативный правовой акт, 
устанавливающий уголовную ответственность за совершение преступных деяний, определения совокупности признаков лиц, выступающих в качестве специального субъекта по признаку должностного (служебного) положения. К числу таких стран (из рассмотренных) 
можно отнести Австрию, Республику Болгарию, Нидерланды, Испанию, Швейцарию. Закрепленные законодательством этих стран понятия «должностные лица» довольно абстрактны, т.е. характеризуются предельным обобщением признаков, при помощи которых сфор
1 
См. ч. 2 ст. 116 УК Республики Болгария; ст. 137g, 359, 377 УК Нидерландов; § 106, 
119, 146, 156 УК Дании; ст. 23, 167 УК Испании; ст. 222-3, 222-24, 432-11, 432-13, 
432-14, 435-1 УК Франции; § 120 УК ФРГ; ст. 2 гл. 20 ч. 2 УК Швеции.

С.И. Вейберт 

мулированы. Данный способ в отличие от казуистического дает 
субъекту применения уголовного закона (в первую очередь суду) 
возможность макси мального учета фактических обстоятельств конкретного дела и требований изменяющихся условий жизни. Его достоинство заключается именно в большем приспособлении закона к 
динамизму реальной жизни и, следовательно, в большей беспробельности закона. Вместе с тем этот способ создает определенные трудности в толковании и применении соответствующих правовых норм, 
и существование абстрактных правовых норм в большей степени 
(нежели казуистических) чревато ошибками, допускаемыми при квалификации преступлений, в которых в качестве специального субъекта закреплено «должностное лицо». Наиболее абстрактно определение публичного служащего сформулировано в УК Нидерландов: 
«все лица, избранные на публичную должность в ходе официально 
объявленных выборов в соответствии с законом… Термин „публичный служащий“ применяется также к третейским судьям… Весь персонал вооруженных сил также считается „публичными служащими“» 
(ст. 84). В данном случае за основу взят формальный признак избрания в соответствии с законом на публичную должность, однако ничего не сказано о полномочиях и функциях данных лиц.
3. Каждое из рассмотренных понятий базируется на сочетании 
двух базовых критериев, составляющих их основу и отражающих 
необходимую степень унифицированности подхода законодателя к 
формулированию соответствующей категории специального субъекта. Такими критериями являются:
1) характер выполняемых функций или особый характер имеющихся полномочий;
2) место или порядок выполнения функций.
Однако необходимо констатировать, что среди названных критериев определения особого статуса лица по признаку должностного 
(служебного) положения особое значение приобретает второй критерий, в соответствии с чем специальным субъектом по признаку 
должностного (служебного) положения может быть признан практически любой служащий законодательного, исполнительного, административного или судебного органа независимо от значимости 
занимаемой им должности. Отметим, что данное положение также 
корреспондирует с предписаниями, указанными в Конвенции против 
коррупции 2003 г., о которой речь шла ранее.
4. Отметим вызывающие наибольший интерес подходы законодателя исследованных стран Европейского Союза в отношении наполнения 
определений рассматриваемых категорий лиц. В Испании1 законодатель 

1 
См. ст. 24 УК Испании.

II. Дискуссия — выступления

счел необходимым закрепить понятия «представитель власти» и «государственный служащий», указав, что они используются именно в уголовных правоотношениях (из чего можно сделать вывод об их отличии 
от понятий, закрепленных в законодательстве о государственной службе). Обращает на себя внимание существенное различие в использовании терминологии при построении нормы в отношении этих двух определений. Формулируя определение «представитель власти», испанский 
законодатель дает указание на наличие властных полномочий, а в определении «государственный служащий» — на осуществление государственных функций. Этимология этих терминов различна: в первом 
случае речь идет о содержании, наполненности функционала субъекта 
вне зависимости от его происхождения («сам по себе или как член какой-либо корпорации, суда или коллегиального органа»), во втором — 
о форме наделения субъекта соответствующим функционалом («по 
прямому предписанию закона или в результате проведенных выборов 
либо назначения», от имени и в интересах государства).
В Швейцарии помимо других упоминаемых и отчасти раскрываемых категорий лиц, выступающих в качестве специального субъекта по признаку должностного (служебного) положения, упоминается и должностное лицо. Однако законодатель, вводя данный термин 
в рамках формулировки «под должностным лицом понимаются также частные лица, выполняющие общественные задачи» (Общие предписания к разделу 19 Второй книги УК Швейцарии), не только не 
дает самого понятия «должностное лицо», но даже не упоминает его 
ни в качестве субъекта преступного деяния, ни в качестве отягчающего уголовную ответственность обстоятельства.
УК Австрии дает определения чиновнику другого государства — 
члена Европейского Союза, чиновнику Европейского Союза и чиновнику иностранного государства.
В УК Республики Болгарии в целях унификации терминологии 
не выделяются должностные лица в государственном и частном секторе, а дается общее определение, способствующее единообразию 
судебной практики по отдельным категориям дел. Особенностью УК 
Республики Болгарии также является выделение такой категории лиц 
по признаку служебного (должностного) положения, как представитель общественности1. Понятие его дается в УК с максимальной 
долей абстрактности, а круг преступлений, при которых статус представителя общественности является квалифицирующим признаком, 
ограничен несколькими составами преступлений против личности2.

1 
Под представителем общественности понимается лицо, выделенное общественной организацией для выполнения основанных на законе или другом нормативном акте определенных функций (п. 3 ст. 93 УК Республики Болгарии).
2 
См. ст. 116, 131, 142а, 148 УК Республики Болгарии.

С.И. Вейберт 

В УК Нидерландов в ряде случаев необходимо отметить наличие в 
тексте закона детализации статуса публичного служащего по отношению к общему определению, данному в ст. 84 УК Нидерландов. Наделение публичного служащего дополнительными признаками производится путем указания на его должность, сферу деятельности, места 
выполнения обязанностей публичной службы. Примерами могут служить следующие формулировки: «главы министерств», «командующий 
вооруженными силами», «публичный служащий, ответственный за 
расследование уголовных правонарушений», «публичный служащий 
любой организации, ведающий перевозкой почты», «публичный служащий телеграфной или телефонной службы», «публичный служащий 
Монетного двора», «публичный служащий ведомства Записи актов 
гражданского состояния». К тому же в ряде случаев термин «публичный служащий» распространяется и на лиц, обычно не относимых к 
данной категории. Например, ст. 468а УК Нидерландов указывает, что 
«термин „публичный служащий Отдела записи актов гражданского 
состояния“ может употребляться по отношению к лицу, которое согласно требованию закона отвечает за ведение регистрационного журнала Отдела записи актов гражданского состояния».
5. Позитивным следует признать опыт Австрии, где в УК введено 
нормативное положение, устанавливающее повышенную степень уголовной ответственности в случае совершения преступного деяния 
лицом, имеющим статус чиновника, с использованием служебного 
положения (§ 313 УК Австрии). Данное нормативное предписание, 
во-первых, подчеркивает повышенную общественную опасность совершения преступных деяний рассматриваемой категорией лиц, а вовторых, позволяет избавить текст Кодекса от многочисленных повторений и бесчисленных указаний на статус чиновника как отягчающее 
ответственность обстоятельство (а также от возможных пробелов в 
этой области). Введение подобного нормативного предписания может 
служить ориентиром для законодателя других стран1. Государство, 
наделяя «публичное должностное лицо» особыми полномочиями, 
должно устанавливать иной (повышенный) уровень ответственности 
в случае совершения таким лицом деяния, относимого к преступным.
Уголовное право показывает, насколько сложным является выбор, 
стоящий перед государством, когда речь идет о взаимном сближении 
уголовно-правовых систем в рамках наднационального образования — 
Европейского Союза. Преступность и наказуемость конкретных деяний, пределы ответственности в рамках отдельных составов преступ
1 
Отметим наличие в УК Испании среди отягчающих ответственность обстоятельств 
использование лицом своих властных полномочий: «совершение деяния, сопряженного со злоупотреблением властью» (п. 2 ст. 22 УК Испании).

II. Дискуссия — выступления

лений или отдельных видов преступности, наполненность и способ 
формулирования понятийно-категориального аппарата — по ключевым вопросам уголовно-правового характера при современном уровне интегрированности государств необходимо общее решение существующих проблем. Процессы гармонизации понятийно-категориального аппарата, а в некоторых случаях и его унификации сопряжены 
с разрешением следующих вопросов проблемного характера.
1. Законодатели стран Европейского Союза вкладывают в термины и определения, используемые в уголовных кодексах своих стран, 
разное содержание, что влияет на отнесение деяния к преступному 
и на его наказуемость.
2. Некоторые из используемых терминов получают свое развитие 
в тексте кодекса в виде сформулированных определений, другие 
расшифровываются либо в позитивном законодательстве, либо в 
доктрине уголовного права, либо в актах высших судебных инстанций, что порождает неоднозначность их толкования.
3. Закрепленные уголовным законодательством стран Европейского Союза понятия и определения сформулированы, как правило, 
довольно абстрактно, что также создает определенные трудности в 
толковании и применении соответствующих правовых норм. Существование абстрактных правовых норм в большей степени (чем казуистических) чревато ошибками при квалификации преступлений.
4. В некоторых странах Европейского Союза в ряде случаев происходит законодательное сужение терминов и определений, сформулированных в ратифицированных этим сообществом международно-правовых актах.

Н.А. Голованова, 
кандидат юридических наук
(ИЗиСП)

УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ 
В ЕВРОПЕЙСКОМ СОЮЗЕ 
ЗА ВОЖДЕНИЕ АВТОТРАНСПОРТА 
В СОСТОЯНИИ АЛКОГОЛЬНОГО ОПЬЯНЕНИЯ 

Управление автомобилем в состоянии алкогольного опьянения, 
а также под влиянием токсических или психотропных средств, к сожалению, остается серьезной проблемой в европейских государствах, 
несмотря на то, что в большинстве из них уже длительное время