Проблема реальности в биологической таксономии

В. В. Зуев

Проблема реальности 
в биологической таксономии

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ 
НОВОСИБИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ 
УЧРЕЖДЕНИЕ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК 
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ СИБИРСКИЙ БОТАНИЧЕСКИЙ САД 
СИБИРСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ РАН

В. В. Зуев

Проблема реальности в биологической таксономии
Учебное пособие

Отв. редактор чл.-кор. РАН В. П. Седельников

Новосибирск

2010

УДК 57.063 
ББК 87.2 
3 93

Зуев В. В. Проблема реальности в биологической таксономии: Учеб. пособие / Новосиб. гос. ун-т. Новосибирск, 2010. 68 с.

ISBN 978-5-94356-899-2

Пособие выполнено в рамках темы «Взаимосвязь философии и науки: 
методологические проблемы современной науки» курса «Введение в философию», читаемого студентам ФЕН, ГГФ Новосибирского госуниверситета, 
и посвящено философскому анализу важной методологической проблемы 
науки —  проблемы реальности изучаемых явлений, позволяющей науке открывать новые миры и способствовать их включению в научную картину 
мира. Приводятся методические указания для самостоятельной работы студентов, контрольные вопросы к разделам темы, библиографические примечания.
Предназначено для студентов ФЕН, ГГФ. изучающих курс «Введение 
в философию», преподавателей этой дисциплины на других факультетах. 
Материал может оказаться полезным магистрантам и аспирантам ФЕН, обогащая их представления о роли философии и методологии науки в развитии 
биологии.

© Центральный сибирский ботанический 
сад СО РАН, 2010 
© Новосибирский государственный 
университет, 2010 
ISBN 978-5-94356-899-2 
© Зуев В. В., 2010

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1. Натуралистический и социокультурный подходы
к решению вопроса о существовании таксона..............................4
Глава 2. Незрелая теория таксономии как источник
постановки проблемы реальности таксона................................  16
Глава 3. Роль философских традиций в оценке реальности таксонов.. 36 
Глава 4. Стихийный характер включения теоретических моделей 
в онтологические схемы таксономии как предпосылка
возникновения проблемы реальности таксонов.........................43
Список литературы к главам \-А .....................................................................47
Глава 5. Принципы теоретического конструирования в таксономии.... 50
Список литературы к главе 5.............................................................................64
Заключение............................................................................................................66

ГЛАВА 1. НАТУРАЛИСТИЧЕСКИЙ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ 
ПОДХОДЫ К РЕШЕНИЮ ВОПРОСА 
О СУЩЕСТВОВАНИИ ТАКСОНА

Для анализа проблемы реальности целесообразно рассмотрение соотношения двух альтернативных мировоззренческих концепций:
1) натуралистической, полагающей, что мир объектов знания независим 
от человека как субъекта познания;
2) социокультурной, полагающей, что мир объектов знания постоянно 
достраивается самим человеком в процессе познания за счет представления 
изучаемого фрагмента объективной реальности в средствах данной науки. 
Благодаря этому получаемое знание относится не к миру самому по себе, 
а к миру, представленному в онтологических схемах науки. Поскольку последние представляют объективную реальность в средствах науки, возникает 
необходимость противопоставлять реальности объективной предметную 
реальность науки, учитывающую не только природную, но и социокультурную составляющую онтологии конкретной науки.
Наука и, в частности, естествознание в его классических формах реализует по большей части натуралистический подход, тогда как социокультурный подход оформился внутри философской рефлексии как понимание 
практической, человеческой природы познания и, соответственно, социокультурного характера объектов науки.
Итак, натуралисты представляют объекты исследования как существующие независимо от человеческого сознания, и, по их мнению, объекты 
человеческого знания можно фиксировать путем созерцания, наблюдения 
в природе. Поэтому, сталкиваясь с постоянным опровержением данной 
точки зрения, когда оказывается, что реальность представлена в картинах 
ученых различным образом, исследователи приходят к пониманию своего участия в гом, что им представляется реальностью, и к необходимости выработки единого ее понимания, квалифицирующегося как истинное 
знание, из которого устранены внесенные каждым из них субъективные 
вложения. Вместе с тем, в науку постепенно входит идея неустранимости 
общих культурных вложений в изучаемый объект для людей одной культуры. Натурализм сменяется социокультурным походом к пониманию 
познания. История науки показывает, что это закономерный факт: наблюдаемое в природе отличается у того или иного исследователя, особенности объектов, фиксируемые исследователями, не совпадают и отражают 
практическое отношение каждого конкретного исследователя к объекту, 
который рассматривается ими как один и тот же, но видится по-разному 
в силу ряда причин. Различия в практическом выявлении особенностей 
объектов науки у разных исследователей могут быть обусловлены мноПодходы к вопросу о существовании таксона
5

жеством причин: особенностями научной школы, в рамках которой были 
сформированы исследовательские навыки ученого; исторически сложившимися различиями научно-исследовательских программ, в рамках которых осуществляется деятельность каждого конкретного ученого; различиями в выбранных для наблюдения материальных объектах, когда объект 
представляет не конкретную единичную вещь, а множество материальных 
объектов, обладающих общими признаками, а поэтому выборки из множества могут быть различными как по количеству взятого материала, так 
и по его качественным характеристикам и т. д. В конечном счете, в научных сообществах формируются как общепринятые представления, относительно которых у большинства ученых нет разногласий, так и такие, 
относительно которых существует разнообразие мнений или разнообразие 
оформленных и четко сформулированных теоретических позиций. Именно последнее и приводит, как правило, к постановке двуединой проблемы: 
проблемы истины (чьи и какие представления соответствуют реальности?) 
и проблемы реальности (что именно из придуманных людьми представлений отражает объективно существующее, реально ли существуют в мире 
корреляты человеческих придумок?).
Вместе с тем, открытие того факта, что объекты исследования не представляют собой объектов созерцания, приводит к постановке другого вопроса: что же собой представляют объекты науки, в частности, таксономические объекты, каков способ их бытия, каково соотношение в их структуре 
социокультурного и природного? Ведь, по сути дела, зависимость объекта 
от субъекта познания вовсе не является основанием для отрицания самого 
объекта: объект существует, несмотря на то, что может быть представлен 
по-разному в разных моделях исследователей. Другими словами, осознание 
факта несозерцательной природы объектов познания предполагает необходимость учета взаимодействия натуры и культуры в самом бытии объекта 
научного исследования.
В конце XX столетия в процессе философского анализа натуралистически 
организованной науки формируется социокультурная концепция бытия объектов науки. Данная концепция пересматривает натуралистические представления о независимом от человека существовании объектов науки и выдвигает 
тезис об их социокультурной природе, отражающей деятельность исследователей. Первые исследователи, придерживающиеся социокультурной концепции, особо подчеркивали деятельностный характер объектов науки, поэтому 
данная концепция и выделилась как деятельностная, альтернативная натуралистической — созерцательной. Г. П. Щедровицкий писал по этому поводу, 
что «наши представления об объекте, да и сам объект как особая организованность, задаются и определяются не только и даже не столько материалом 
природы и мира, сколько средствами и методами нашего мышления и нашей

Глава I

деятельности» 
Аналогичны рассуждения М. Б. Сапунова: критикуя натурализм, он акцентирует внимание на социокультурной окрашенности природы, 
не отмечая тесную связь социокультурного с природным, природные характеристики в его рассуждениях не учитываются: «“Природа” как универсум 
объектов возможного научного опыта не является некой изначально предлежащей человеческому любопытству и любознательности метафизической реальностью; она вычленяется как момент практического отношения человека 
к миру и потому всегда социокультурно окрашена, она исторически возникает 
и эволюционирует вместе с историческим возникновением и эволюцией науки» 2. Хочется возразить, что все-таки природа существует до деятельности 
человека, хотя и в неопределенном виде, человек лишь фиксирует многообразие ее характеристик социокультурными средствами, в культуре природа 
приобретает смысл для человека, определяется. Очевидно, что природа окрашена по большей части в природные цвета, поскольку социокультурные характеристики касаются главным образом принципов организации групп природных индивидов: нет сомнения, что нет ничего социокультурного в зеленой 
окраске растений, кроме средств, вычленяющих организмы зеленого цвета 
и фиксируемых словом “зеленый”, или в постройках птичьих гнезд, наличие 
которых человек лишь фиксирует культурными средствами, творцами же их 
являются сами птицы.
Возникнув с самого начала как альтернатива натуралистическому подходу, деятельностная концепция хотя и выявила природно-социокультурную 
«двухслойность» структуры объектов исследования, но не рассматривала 
характер связи между социокультурным и природным элементами объектов, 
практически исключив из рассмотрения природный материал, необходимо 
участвующий в человеческой деятельности, противопоставляя деятельностный характер выделения объектов и построения знаний натуралистическим 
представлениям об объектах как объектах созерцания, исходя из тех посылок, что объекты задаются и определяются главным образом средствами 
и методами нашего мышления и нашей деятельности.
Отдавая должное деятельностной концепции, выявившей природно-социальную структуру объектов науки, сочтем нужным сказать следующее. 
На наш взгляд, утверждение, что объекты задаются большей частью средствами и методами мышления и деятельности человека, является слишком 
сильным утверждением. Конечно же, теоретические схемы являются результатом определенной деятельности и определенного мыслительного про1 Щедровицкий Г. П. Методологический смысл оппозиции натуралистического и 
системодеятельностного подходов // Щедровицкий Г. П. Избранные труды. М., 1995. 
С. 154.
- Сапунов М. Б. Проблема реальности в биологии // Вопр. философии. 1984. 
№ 12. С. 55.

Подходы к вопросу о существовании таксона
1

цесса. Но можно ли утверждать, что такие теоретические объекты физики, 
как, например, жидкости, твердые вещества и газы определяются по преимуществу средствами нашего мышления? А как же «поведение» самого 
исследуемого материала в наших экспериментальных и приборных установках? Очевидно, что средствами нашего мышления подбираются из наличных понятийных средств именно те, которые наиболее адекватны этому 
поведению, превращая наши знания о свойствах и природе изучаемых материалов в продукты «соавторства» натуры и культуры.
Связь природного и социокультурного хорошо видна в структуре объектов биологической таксономии —  биологических таксонов. Сложная природа таксонов обусловлена в значительной степени многообразием их форм, 
из-за чего их описание производится посредством применения множества 
универсальных стандартов. Универсальные стандарты представляют основу общего языка таксономии. Так, К. Линней описал ряд стандартов формы и характера края листовой пластинки, использующиеся для описания 
растений до настоящего времени. Стандартизация позволяет зафиксировать 
различные состояния свойств особей в непрерывном ряду форм и оценивать на предмет соответствия данным стандартам те или иные конкретные 
материальные объекты и таким образом давать их описание, т. е. включать 
их в культурную (человеческую) сферу для любых последующих видов 
деятельности. Совершенно очевидно, что деятельность (стандартизация) 
в данном случае, как социокультурный элемент, тесно связана с материальными объектами и характер ее обусловлен не только человеком, но и природными особенностями объектов. Она становится бессмысленной вне 
связи с материальными объектами, а сами объекты вне этой деятельности 
утрачивают свою включенность в культуру.
Исторически выявленный факт, что каждая вещь индивидуальна и имеет 
бесчисленный набор характеристик, обуславливает необозримое разнообразие способов группировки вещей, их можно бесконечно группировать в объекты. Отсюда постоянная недоопределенность объекта как «вещи в себе», 
каждый раз поворачивающейся новой гранью к исследователю, а не как непознаваемого, как это полагает агностицизм. Каждый раз, на каждом новом 
уровне познания объект по-новому является человеку, соответственно, по- 
разному он является и разным людям, обладающим различными средствами 
познания. Таким образом, природа определяется, специфицируется, обозначается человеком в процессе деятельности, особенности ее определения 
во многом зависят от характера природы «самой по себе», в процессе этого определения возникает связь между природой как материальным миром 
и природой, «схваченной» в процессе научной деятельности и перенесенной в теоретический мир науки. Поэтому некорректно рассматривать только 
социокультурный элемент природы, необходимо рассмотрение и описание

Глава I

двухслойной структуры природы как объекта исследования. Ведь природное 
принадлежит природе, оно лишь «схвачено» человеком в процессе познания и включено в мир человеческой культуры. Нельзя сказать, что объекты 
полностью определяются концептуальными схемами, их можно определить, 
только рассматривая социокультурный и природный компоненты в их связи 
и взаимодействии.
Неудивительно, что многие издавна вычлененные человеком еще в донаучной деятельности объекты, в соответствии с их природными особенностями, обретают самостоятельное существование в человеческой культуре, 
они включены в повседневную практическую деятельность и в связи с этим 
получают культурное значение и смысл. Я. Хакинг говорит: «...многие из 
наших преднаучных категорий суть естественные виды: люди и трава, мясо 
и конина. В мире просто существуют лошади и трава, независимо от того, 
что мы думаем об этом, и это должно быть признано любой концептуальной 
схемой. У истории науки нет оснований отрицать, что мир сам сортирует 
себя таким образом» \  И далее: «...мы все-таки исследуем природу, рассортированную по естественным видам, которые определяются современными 
науками, но в то же время считаем, что эти самые схемы носят исторический характер. Более того, не существует единственно правильного, окончательного представления и категоризации мира» 4. Аналогичны рассуждения 
X. Патнэма, который писал, что «“объекты” не существуют независимо от 
концептуальных схем. Мы разрезаем мир на объекты, когда вводим тот или 
иной знак. Поскольку объекты и знаки в равной степени являются внутренними для описательной схемы, можно сказать, что чему соответствует» 5.
Итак, проблема независимости объектов познания от процесса познания — это, по сути, проблема возможности представлять объект познания 
как естественный объект, получающий в ходе его исследования некоторые 
видоизменения, дополняющие его природное естественное бытие за счет 
примененных к нему средств познания. Например, изображение в механике 
действующих сил с помощью языка векторов или изображение движения 
отрезком прямой. В более сложных случаях это, например, формулировка 
законов природы, в которых используется язык математики. Объект познания в ходе исследования превращается в человеческую конструкцию, обычно называемую «предметом», имеющую двухслойную структуру, представленную как естественным бытием вещи или явления, так и их человеческим 
изображением, выполненным в средствах данной науки.
Признание социокультурной составляющей как неотъемлемой от самого 
естественного объекта, ставшего элементом научного познания, возникает

5 Хакинг Я. Представление и вмешательство. М., 1998. С. 122.
4 Хакинг Я. Там же. С. 123.
' Цит.: Хакинг Я. Там же. С. 106.

Подходы к вопросу о существовании таксона
9

как следствие того факта, что получаемое в дальнейшем исследовании знание является знанием о целостной двухслойной конструкции, из которой 
неустраним тот человеческий вклад, который осуществлен на предыдущем 
этапе, ибо без него было бы невозможно сформулировать и само получаемое 
знание. Именно признание этой неотъемлемости от естественного объекта 
человеческого способа его представления в науке делает весьма проблематичным традиционный для классического естествознания натуралистический взгляд на объект познания как полностью независимый от человека. 
Именно это осознание становится особой гносеологической проблемой — 
проблемой независимости объекта от научного познания, философское содержание которой все более осознается и современной наукой.
Эффективное средство анализа предметной реальности науки дает теория социальных эстафет М. А. Розова, вводящая представление о куматои- 
дах — волноподобных объектах — и тем самым новую — куматоидную — 
онтологию, в рамках которой объективный мир включается в человеческое 
знание посредством реализации социальных программ и оказываются связанными друг с другом слова и вещи, природное и социальное, при этом 
природное выступает как материал реализации социальной программы. Социальные программы можно представить как волны, как бы “скользящие” 
по материалу, специфицированному и включенному в культуру данными 
программами. Механизмом существования социальной программы являются социальные эстафеты — цепочки актов деятельности, связанные друг 
с другом отношениями копирования, реализующие и тем самым воспроизводящие в каждом акте передаваемую по цепочке программу. Это эстафеты 
практической и познавательной деятельности оперирования с материальными объектами — экстралингвистические эстафеты, и лингвистические —- 
эстафеты речевой деятельности и, в частности, эстафеты словоупотребления. Куматоидное представление реальности четко высвечивает струкгуру 
объектов исследования: они включают связанные между собой социальные 
и природные элементы, из которых вне этой связи социальные элементы 
утрачивают смысл, а природные становятся «вещами в себе», теряют свою 
спецификацию.
В рамках куматоидной онтологии таксономическая реальность предстает как объекгное поле научных программ таксономии, являющихся частью 
социальной реальности —  всей человеческой культуры. Научная реальность во всем многообразии научных программ, в рамках которых осуществляется деятельность ученых по познанию окружающего мира, может быть 
рассмотрена как имеющая куматоидную природу: каждая программа имеет 
свою область реализации, свое объектное поле, «скользит», «катится» по 
своему материалу. Как отмечает М. А. Розов, «суть в том, что естествоиспытатель, как правило, “видит” природу, но не замечает тех социальных

Глава 1

программ, в которых работает, и следы которых как раз и образуют то, что 
он видит. В большинстве случаев это столь же удобно, как смотреть кинофильм, забывая о технологии создания изображения на экране» 6. Если же 
не забывать о социальных программах деятельности ученых, то можно легко принять тезис о том, что любой объект научною исследования, в том 
числе и таксон, может быть рассмотрен как объектное поле социального 
кумагоида (комплекса социальных программ научного исследования) — как 
тот конкретный материал объективно существующей реальности, который 
«захвачен» данной социальной программой, вовлечен ею в исследовательскую деятельность натуралистов.
С позиций натуралистического подхода полагается, что таксономический 
объект — это созданный природой индивид, поэтому таксономическое описание с той или иной степенью точности отражает особенности самого объекта, существующего в природе независимо от человека, как это представлял, 
например, К. Линней. Моменты деятельности исследователей, например, 
особенности оперирования с объектами, предшествующие отнесению их 
к тем или иным классам, редко фиксируются и осознаются исследователями 
как деятельность, они преобразуются в ходе исследования в характеристики 
объекта. Между тем, особенности оперирования с объектами претерпевают 
различные исторически обусловленные изменения. Например, в XVIII в. существовал главным образом морфологический метод исследования живых 
организмов, в XX столетии с изобретением мощных микроскопов, возникновением методов исследования биохимических структур —  белков, фла- 
воноидов и др. — описывается большее количество новых видов в сравнении с XVIII в. Очевидно, что особенности исследовательской деятельности 
в значительной степени определяют конечный продукт — таксономическое 
знание, а сам факт зависимости знания от человеческой деятельности ставит 
под сомнение тезис о независимости объектов от человека и тезис об индивидуальной природе таксономических объектов.
Соответственно, при описании таксономических объектов необходимо 
учитывать человеческие моменты познания. Осознание социокультурного 
характера таксономических границ помогло бы, к примеру, К. Линнею решить вопрос о естественных классах категории «порядок». Рассматривая 
порядки как объекты, существующие в природе независимо от человека, 
Линней сталкивается с проблемой границ между порядками. Позднее после долгих размышлений он приходит к выводу, что растения не образуют 
«скачков», т. е. резких границ, а являются образованиями, подобными землям на географической карте. Соответственно, Линней для решения поставленной задачи вынужден изменить не только представление о характере

6 Розов М. А. Классификация и теория как системы знания // На пути к теории 
классификации. Новосибирск, 1995. С. 104.

Подходы к вопросу о существовании таксона
11

границ, но и ввести новую терминологию, что он и сделал: полученные им 
естественные классы он назвал «фрагментами», т. е. частями целого — всего таксономического разнообразия, выявив тем самым не только непрерывный характер таксономической реальности, но и, вероятно, неосознанный 
им человеческий характер устанавливаемых границ между фрагментами.
Учитывая социокультурные моменты познания по отношению к конкретному таксону, можно выделить лингвистические эстафеты, транслирующие 
правила словоупотребления —  наименование класса организмов, обладающих определенными диагностическими признаками. Например, название 
Campanula glomerata L. — колокольчик сборный — мы употребляем только 
к определенным растениям, имеющим синие колокольчатые цветки, собранные в плотные головчатые соцветия. Лингвистические эстафеты сопряжены 
с экстралингвистическими эстафетами, несущими правила практического 
и познавательного оперирования с названными так объектами, т. е. все то, 
на основе чего мы выделяем такие классы организмов (все или практически 
все). Например, при отнесениии конкретных растений к таксону «колокольчик сборный» мы фиксируем цветки, собранные в плотное головчатое соцветие — диагностический признак для данного таксона, а также отмечаем 
особенности цветка, пестика, завязи, листьев и др. Человеческий характер 
диагностики часто выявляется особенно выпукло, когда обнаруживается, 
что некоторые растения обладают нетипичными признаками. Такие образцы 
сопровождаются этикетками с расходящимися определениями: один исследователь относит данные растения к одному виду, а другой исследователь 
к другому близкому виду. Такие случаи обычно не только трактуются исследователями как следствие трудности разграничения двух близких видов, 
но часто рассматриваются как основание для объединения данных видов 
в один. Именно учет роли культуры в ее взаимодействии с материалом природы позволил бы, на наш взгляд, избежать многочисленных случаев пересмотра видового статуса таксонов при обнаружении переходных форм. 
Ясно, что при этом основные составляющие натуралистической программы 
исследования не меняются, изменяется лишь осознание природы объекта, 
который теперь понимается как содержащий природный и человеческий 
элементы.
Таким образом, понимание таксона «колокольчик сборный» как объектного поля социального куматоида учитывает как социокультурную, так 
и природную составляющие содержания этого понятия. С одной стороны, 
в нем выявлена человеческая, таксономическая в культурном смысле слова тождественность материала, на котором «живет» социальная программа 
«колокольчик сборный», включающая лингвистические и экстралингвисти- 
ческие эстафеты, а с другой, в нем выявлена объективная возможность этого 
человеческого отождествления, предоставляемая людям самим этим мате12
Глава 1

риалом. Неучет человеческой составляющей процесса установления этого 
тождества материала и порождает натурализм, взгляд на тождественность 
всех колокольчиков для человека как следствие отражения их объективного 
тождества. Механизмом возникновения этого взгляда могла быть исторически совершившаяся онтологизация продуктов познавательной деятельности таксономистов, строящих понятия о конкретных таксонах. Колокольчики оказываются тождественными сами по себе. Натуралистический 
подход в этом случае может быть представлен как продукт онтологизации 
познавательной деятельности таксономистов, реализующих определенные 
социальные программы распознавания (диагноза) и наименования (отнесения к таксону).
При натуралистическом видении реальности исследователи не разделяют 
в структуре объектов «природную» и «социокультурную» части, все характеристики объектов считаются природными, поскольку объекты представляются некими природными индивидами. Однако социокультурная часть 
дает о себе знать — на ранних этапах развития науки еще не сложились стационарные программы таксономической деятельности. Разные таксономис- 
ты по-разному проводят таксономические границы и по-разному именуют 
выделяемые ими таксоны: объекты исследования задаются образцами словоупотребления, которых может быть множество, поэтому существование 
«самих по себе» «лютиков», «одуванчиков» и т. д. еще весьма проблематично, оно представляется таковым лишь для отдельных таксономистов, а не 
для таксономии в целом, обусловлено в значительной мере наличием многих разных и иногда даже реализуемых одним таксономистом социальных 
куматоидов и их следов. Изменение в части социальной программы «лютик», например, установление новых диагностических признаков, приведет 
и к изменению объектного поля — материала, к которому относят наименование объекта исследования и соответствующие знания. Как уже отмечалось выше, существует единственный известный путь преодоления данной 
ситуации — это переход к моделированию таксономической реальности 
в рамках какой-либо концепции (теории Дарвина, куматоидной концепции 
и др.) и выработка общей социальной программы выделения объектов с учетом их природных особенностей и существующих наиболее общепринятых 
традиций такого выделения. Для видовых таксонов такое решение проблемы реальности возникло в рамках биологической концепции вида, для над- 
видовых таксонов такого решения пока нет.
Это позволяет заключить, что на определенном этапе развития таксономии надвидовые таксоны представляются существующими не как природные образования, а как субъективные конструкции таксономистов, что 
оценивается как их искусственность, однако это не дает нам оснований утверждать, что высшие таксоны только выдумка, что они нереальны. Будучи