Новый исторический вестник, 2012, №1 (31)


                новый




ИСТОРИЧЕСКИЙ
вьстникъ
THE NEW HISTORICAL BULLETIN
ЛИо,,
2012





Москва 2012

        РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

        ИСТОРИКО-АРХИВНЫЙ ИНСТИТУТ



РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ
Главный редактор С.В. Карпенко

А.Б. Безбородов, В.П. Булдаков, О.Г. Буховец, В. Голдман, Л.Е. Горизонтов, В.И. Дурновцев, Е.Н. Евсеева, Н.Т. Ерегина, |В,Д, Зимина), Г.З. Иоффе, А.А. Киличенков, Т.Ю. Красовицкая, А.В. Крушельницкий, Н.Г. Кулинич, В.В. Минаев, А.М. Пашков, В.Н. Пискун,В.А. Поляков,А.С. Сенин,А.А. Симонов, О.В. Хлевнюк, Т.И. Хорхордина, П.П. Шкаренков

Издатель С.С. Ипполитов

Обложка А. Надточенко

Журнал основан в 2000 г.

Выходит 4 раза в год



Адрес редакции: 125267, Москва, Миусская пл., 6 Эл. почта: nivestnik@yandex.ru Сайт: www.nivestnik.ru

Подписной индекс по каталогу «Роспечати»: 36574




                       © Новый исторический вьстникъ, 2012
© Российский государственный гуманитарный университет,2012

        RUSSIAN STATE UNIVERSITY FOR THE HUMANITIES

        INSTITUTE FOR HISTORY AND ARCHIVES


EDITORIAL BOARD
                    Editor-in-chief S. Karpenko

A. Bezborodov, O. Bukhovets, V. Buldakov, V. Durnovtsev, N. Eregina, E. Evseeva, W. Goldman, L. Gorizontov, G. Ioffe, O. Khlevnyuk, T. Khorkhordina, A. Kilichenkov, T. Krasovitskaya, A. Krushelnitskiy, N. Kulinich, V. Minaev, A. Pashkov, V. Piskun, V. Polyakov, A. Senin, P. Shkarenkov, A. Simonov, |V. Zimina!



Publisher S. Ippolitov

CoverDesigner A. Nadtochenko

The Journal is founded in 2000

Quarterly journal



Address:
6, Miusskaya sq., Moscow, Russia, 125267 E-mail: nivestnik@yandex.ru Web-site: www.nivestnik.ru
Subscription index
Underthe catalogue of «Rospechat’»: 36574




                                      © by Novyi Istoricheskii Vestnik, 2012
                                      © by Russian State University
                                        for the Humanities, 2012

СОДЕРЖАНИЕ


Вспоминая Татьяну Вячеславовну Кузнецову....................6

Статьи

ЕреминА.И. «Шантаж, небывалый в России»: казус на
   испытаниях зрелости в Орловской мужской гимназии (1899 г.).15
АгаповВЛ. «В союзе с передовыми нациями»: начало мировой
   войны в либеральном зеркале «ВестникаЕвропы» (1914-1915гг.).... 33
БеловМ.Ю. С.М. Буденныйв 1917г.: мифидействительность.........48

Сообщения

Галкин П.В. Из российского опыта административного надзора за городским самоуправлением(1870-е гг.).........60

Антибольшевистская Россия

ИоффеГ.З. Братья Маклаковы....................................68
БыковА.В. Доктор С.Ф. Горталов и его пациент посол США Д.Р. Фрэнсис...........................81

                        События и судьбы

Таймасова ЛЮ. Тайный брак царя Василия Шуйского и «сын его дочери».......................................90

История на экране

ХохловВ.А. Фильм «Жила-была одна баба»: кинообразТамбовскоговосстания...........................134

У книжной полки

   Соловьев К.А. Законодательная и исполнительная власть в России: механизмы взаимодействия (1906 - 1914); Goldman W.Z. Inventing the Enemy: Denunciation and Terror in Stalin’s Russia.....138

Содержание, авторы, аннотации.................................149
Contents, Authors, Abstracts..................................155


4

CONTENTS


Remembering Tatyana VyacheslavovnaKuznetsova....................6

Articles

A. Eremin “UnprecedentedBlackmail inRussia”: Anlncident atthe GraduationExams inthe Orel Boys’ Gymnasium (1899)..... 15
V Agapov “In Alliance with the Advanced Nations”:
   The Beginning of the World War I in the Liberal Mirror of“VestnikEvropy” (1914-1915).................................33
M. Belov S.M. Budenny in1917: Myth and Reality..................48

Comments

P. Galkin The Russian Experience of the Administrative SupervisionovertheMunicipal Self-Government(1870s)...........60

Anti-Bolshevik Russia

G. Ioffe The Brothers Maklakov..................................68
A. Bykov Doctor S.F. Gortalov and his Patient U.S. AmbassadorD.R. Francis..................................81

Landmarks in Human History

L. Taimasova SecretMarriage of Tsar Vasiliy Shuyskiy and“SonofHisDaughter”........................................90

History on Screen

V Khokhlov Film “Once Upon a Time There Lived a Simple Woman” Cinematographic Image of Tambov Rebellion............134

BookReviews

   Solovyov K.A. Zakonodatelnaya i ispolnitelnaya vlast v Rossii: mekhanizmy vzaimodeystviya (1906 - 1914); Wendy Z. Goldman. Inventing the Enemy: Denunciation and Terror in Stalin’s Russia.138

Contents, Authors, Abstracts....................................155


5

    ВСПОМИНАЯ
    ТАТЬЯНУ ВЯЧЕСЛАВОВНУ КУЗНЕЦОВУ


     Незадолго до новогодних каникул, когда дает о себе знать накопившаяся в короткие зимние дниусталость, подводятся всевозможные итоги, а в то же время предвкушается довольно приличный по продолжительности отдых с семьей, детьми и внуками, всех, кто работает в РГГУ, сразило известие о смерти Татьяны Вячеславовны Кузнецовой. 26 декабря около 9-ти часов утра мне позвонила Татьяна Александровна Быкова, доцент кафедры документоведения, в то время заместитель заведующего кафедрой, и сказала: «Татьяна Вячеславовна сегодня умерла». Все, без исключения, живущие знают, что ни они, ни их близкие не вечны, но мысли об этом обычно отодвигаются на «потом». Да, наверное, и нельзя нормально жить с мыслью о бренности всего сущего. Поэтому смерть - всегда трагедия.
     Было ли это известие неожиданным? И да, и нет. Сколько я знала Таню, у нее были разной степени тяжести проблемы со здоровьем, но она всегда находила способ успешно решить их. Решив же, быстро о них забывала, и вспоминала об этом редко, обычно к слову. Так было совсем недавно: она прооперировала многие годы беспокоившую ее ногу и хотела об этом забыть. Не получилось.
     Обычно в конце весны - начале лета мы виделись с ней крайне редко, принимая госэкзамены и защиту дипломных работ в филиалах, в других вузах, где готовят документоведов. А тут повезло: встретились на перроне Ленинградского вокзала. Наши «Сапсаны» уходили с разницей в полчаса: ей надо было в Питер, а мне - в Великий Новгород. Таня всегда говорила в таких случаях: «У нас с тобой, как в анекдоте: Манька дома - Ваньки нет, Ванька дома - Маньки нет». Обычно к поезду мы приезжали заранее, образовалось с десяток свободных минут - их мы и проговорили. Конечно, говорили о работе, коснулись и здоровья. На мой вопрос о нем она грустно ответила: «Знаешь, я, наверное, зря сделала операцию». Я не придала серьезного значения ее словам, решив, что это обычная наша к концу учебного годаусталость: мол, отдохнем, и все будет в порядке. Тем более, она собиралась в очередное путешествие. Однако после отпуска Таня на работу так и не вышла: больницы следовали одна за другой, и это внушало определенную надежду. Ну, какая российская больница согласится госпитализировать безнадежно больного человека?
     Два-три раза в неделю я звонила ей домой, изредка трубку брала она, чаще - Лев Соломонович, муж. Мне так хотелось услышать о том, что ей лучше. Иногдатакоевразговоре проскальзывало. Это обнадеживало. Правда, приблизительно за месяц до конца она заговорила о своем желании уйти с должности заведующего кафедрой и спросила, как я, декан факультета, кэтому отношусь?Яответилакатегорично: «Возражаю. Верю, что все у тебя будет хорошо, а кафедра твоя работает замечательно, постоянно консультируется с тобой и следует всем твоим советам». Предстоял

7

консилиум врачей, и после его вердикта она обещала вернуться к этому вопросу. Его она больше не поднимала. Значит, думала я, все не так плохо. Заставляло верить в чудо и то, что она правила статьи для журнала «Делопроизводство», главным редактором которого была пятнадцать лет, консультировала аспирантов. Чуть ли не за день до трагедии успешно защитила кандидатскую диссертацию ее ученица - Светлана Глотова. Накануне защиты Таня диктовала ей ответы на замечания оппонентов, одним из которых была я. Слава Богу, она успела узнать о результатах успешной защиты Светы... Как будто дождалась и перестала бороться с недугом: она ведь всегда очень ответственно подходила ко всему, что делала.
     Трагедия заставила меня вновь «пропустить через сито» свою жизнь, значительная часть которой прошла рядом с ее жизнью.
     О Тане я узнала значительно раньше, чем познакомилась с ней. Она дружила с моей подругой Татьяной Михайловной Смирновой, которая очень часто и с восторгом говорила о ней: дескать, и умница, и трудолюбивая, и душевная, и справедливая, и глубоко порядочная - ну, идеал, да и только. Да к тому же и шеф - Николай Петрович Ерошкин - с только ему присущей интонацией отмечал: «А фигура-то какая!» При такой характеристике от любопытства умрешь! На одной из конференций, проводимых нашей тогда еще секцией истории госучреждений, я наконец увидела этот «объект для подражания». Перед участниками конференции выступила довольно высокая, прекрасно сложенная, с красивыми руками, миловидная, русоволосая молодая женщина. И на прекрасном литературном русском языке, хорошо поставленным голосом в докладе, посвященном госу-дарствоведческим сюжетам, «нашла место», чтобы «спеть» дифирамбы делопроизводству. Потрясла ее увлеченность делопроизводственными сюжетами. Меня всегда влекли к себе такие натуры. Все чаще я стала садиться на всякого рода собраниях ближе к ней, чтобы пообщаться, напиться из того родника информации, который буквально бил ключом, все чаще нас можно было увидеть разговаривающими в коридорах МГИАИ. Она очень много читала, причем все подряд: научную, публицистическую, художественную литературу, скупала книги везде и всюду, они не помещались на полках, которыми была «обшита» самая большая комната ее квартиры. Но больше всего она любила мемуары. Тесно общаясь с ней, полюбила их и я.
     Делала все она необыкновенно быстро, перемещалась по помещениям института молниеносно - я просто не могу представить ее идущей вразвалочку или сидящей без дела. Она все время что-то читала, писала, редактировала, наводила порядок в своих записных книжках, в своей сумке, наконец. В разговоре суть проблемы схватывала на ходу. Все, что она говорила, было чрезвычайно интересно и удивляло широтой познаний и обоснованностью выводов.
     Однако ничто человеческое не было ей чуждо. Она любила красивые вещи, украшения, камни, активный отдых, свой дом, умела его обставить,

8

принять гостей, даже нежданных, быстренько «сварганить» что-либо вкусненькое, знала кучу простых по исполнению рецептов блюд. Сейчас, по прошествии времени, я задаю себе вопрос: что она любила больше - работу или дом, семью? Скорее всего, поровну. В трудные «производственные» моменты она как бы забывала о доме. Она любила всех своих коллег по кафедре, жила их радостями и заботами. Надо было видеть, как она выбирала подарки коллегам к праздникам, ко дню рождения. Но в случае домашней беды все это уходило на второй план. Так было, когда болели Лев Соломонович или Сережа. Даив наших более поздних частых совместных поездках она постоянно помнила, что надо купить для них, чем порадовать и т.д. Потом эта забота распространилась на жену сына и внука. Они платили ей тем же. После выхода в отставку Лев Соломонович, хотя Таня иногда отправлялась в командировки еженедельно, атои чаще, всегда ее провожал и встречал. Этой семье, помимо других замечательных качеств, свойственна общность профессиональных интересов. Муж и сын помогали ей готовить к изданию журнал, брендом которого она была; они и сейчас не оставили это дело.
     Мы обе тяжело пережили изгнание Тани Смирновой из университета. Обидевшись на всех (не заступились!), та практически прекратила общение с коллегами, сдержанно общалась и с нами. Тяжело заболев, не хотела, чтобы мы бывали у нее и видели ее слабой, но незадолго до смерти она разрешила Вячеславовне (собираясь вместе, мы, три Татьяны, называли друг друга по отчеству) посидеть возле нее. Уход Смирновой мы пережили еще труднее, сначала порознь, а потом вместе. Через какое-то время Кузнецова сказала мне: «Таня завещала мне тебя». И после этого наше сближение стало куда более интенсивным.
     До середины 80-х преподаватели вузов были более-менее обеспеченными людьми, но постепенно скудное финансирование образования, инфляция отбросили нас за черту бедности. В магазинах исчезли продукты. Карточная система дошла до столицы, но и карточки было трудно «отоварить». Люди стали ездить по московским и подмосковным рынкам в поисках элементарных продуктов питания. Этого опытау меня не было, как не было опыта подрабатывания: два кандидата наук могли обеспечить семью из трех человек. Теперь денег стало не хватать. Я посетовала на это Тане. Сначала она преподала мне урок, где искать продукты и вещи подешевле, «выгуляла» по московским рынкам. Затем рассказала, что всю жизнь старалась иметь приработок в Научно-исследовательском секторе института, с помощью чтения лекций по линии общества «Знание». Действительно, она очень много ездила по стране, удовлетворяя при этом свой интерес к новым местам, как она говорила, «за государственный счет». Собраться за десять минут в дорогу для нее не составляло труда - никакой косметики, пакет лекарств, кое-что для «перекуса», минимум вещей.
     Помню, собрались мы с ней впервые в Петрозаводск в конце мая. В Москве было 20 градусов тепла. Ну, думаем, север севером, но десять-то

9

градусов там точно будет. Берем плащи, какие-то свитерочки, шарфики. Подъезжаем утром к Петрозаводску, а за окном «белые мухи» - снег. Наулицах - промерзшие до дна лужи. Добежали до гостиницы, сели думать, что нам делать. Это сейчас при наличии денег можно купить все, что угодно. А в том случае с нами и денег нет, и в магазинах ничего нет. Вдруг Таня говорит: «Ты посиди в номере, я сейчас приду». Возвращается с местными газетами из ближайшего киоска. Ну, думаю, сейчас будем «осваиваться на местности». А она, предложив снять свитер, обложила меня газетами, натянула обратно этот самый свитер, затем уже я проделала эту процедуру с ней. На мое замечание по поводу возможного шуршания газет во время лекций она ответила: «Ты сначала поменьше шевелись, а потом газеты на теле улягутся и шуршать не будут». Так мы продержались несколько дней, а там и потеплело.
     Она не только приобщила меня к поездкам, но и помогла научиться читать лекции в любой аудитории: взрослым и детям, специалистам и просто любопытным, в Москве и в Приполярье. Часто мы ездили вместе, первое время втайне от руководства, которое считало, что такого рода поездки (даже во внерабочее время) отвлекают нас от основной работы. За разоблачением могли последовать страшнейшие кары вплоть до увольнения.
     Мне кажется, с ногой у нее возникли проблемы после случая в Сыктывкаре. Отработав, как положено, мы пошли в республиканский театр. Было холодно, скользко и она дважды поскользнулась, сильно ушиблась. Я предложила вернуться в гостиницу. Она отказалась, сказав, что мы должны идти в театр, ведь завтра она улетает, и культурная программа не будет выполнена. После спектакля кое-как дошла до гостиницы. Я предложила обратиться в травматологический пункт. Она отказалась, сославшись на то, что мы, скрыв от руководства поездку, не имеем права этого делать. Онаулеталараньше меня, я хотела ее проводить (ногау нее распухла), но она запретила и это делать: «Иди, читай лекции, слушателям нет дела до моей ноги». В Москве выяснилось, что она очень сильно повредила ногу, требовалось долгое серьезное лечение.
     Ко всем поездкам она тщательно готовилась и по части лекций, и по части культурной программы. Она заранее знала, что нам надо посмотреть, посетить и даже купить в этой командировке. Сначала возили продукты, потом сувениры. Помню, в Костроме нарынке продавец спросилу нас, откуда мы, ведь костромичи сыр головками и масло оковалками не покупают. Таня ответила: «Мы из большой и голодной деревни». Нас поняли, пожалели и отпустили продукты с некоторым привеском: мол, в столице люди не должны голодать.
     Все ей было интересно, ничто не выпадало из ее поля зрения. В поездках она веладневник. О нем надо сказать особо. Отчитав зачастую десять часов лекций за день, намотавшись по достопримечательностям, я обычно валилась с ног. Поужинав тем что Бог послал - тогда и с общепитом

10

было туго, а в гостиницах даже кипятка не было, - я укладывалась спать. Она же, пожелав мне спокойной ночи, садилась записывать дневные впечатления, причем подробно. Помню, в очередной раз мы приехали в Костромской университет (мы работали в нем на полставки и выходные дни проводили там), и она решила напомнить мне все наши поездки в этот город. Нашла записи и зачитала их мне. Там было описано все до мелочей: где были, чем восхитились, что нового узнали, с кем общались, что ели, что купили, о чем говорили...
     В Костроме мы бывали десятки раз: университет создал там свой филиал - и мы ездили туда уже официально читать лекции, принимать госэкзамены, проводить защиту. Помню, вечером после работы мы вспомнили, что надо бы подкрепиться. В городе уже появились кафе и рестораны. В воскресный день все дешевые «точки» были переполнены, а есть хотелось безумно. Подходим к очередному ресторану, а там, за стеклом, такуютно и красиво -ини души, одни официанты. Решили: идем. Весь персонал бросается к нам. Открываем меню и находим объяснение отсутствию посетителей: ресторан - дорогущий. Я предпочитаю ретироваться, а Таня категорически против. Она говорит официанту: «Накормите нас, пожалуйста, дешево, сытно и вкусно». Тот в замешательстве, зовет администратора и они, посовещавшись, находят нам одно большое блюдо на двоих, какой-то салатик, а для получения полного кайфа мы заказываем пятьдесят граммов коньяку и просим разлить их в два больших бокала. Ужинаем в абсолютно пустом зале при свечах и под живую музыку. Откушав, довольные выходим на улицу - темень, метель, сугробы по пояс. Возле урны копошится какая-то женщина в поисках то ли остатков продуктов, то ли пустых бутылок. Таня мне говорит: «Смотри, она моложе нас, но мы работаем и можем себе позволить поужинать в ресторане. Цени то, что у тебя есть работа». Эти ее слова я запомнила навсегда, как и то, что однажды она сказала, что больше всего по жизни боится не иметь работы. Она ведь и умерла работая.
     Такое отношение кработе я встречаларедко. Может быть, этим отличалась еще Коржихина. Татьяна Вячеславовна лишь при чрезвычайных обстоятельствах могла опоздать на занятия, не встретиться по договоренности.
     Была у нее и такая замечательная черта, как необычайная порядочность, дополняемая честностью и принципиальностью. Зная это, руководство института, а потом - университета, очень часто назначало ее председателем или членом самых разных контрольных комиссий; пользовалось ее услугами и министерство. Таня подходила к выполнению таких поручений и с ответственностью, и с волнением. Она говорила мне: «Какими бы ни оказались результаты работы комиссии, прежде всего надо оставаться человеком». Онадействительно былаЧеловеком.
     Делом своей жизни она считала продвижение родной ей специальности, организацию и деятельность кафедры. Все неприятности, связан

11