Дипломатия новых сфер

Учебное пособие

Под редакцией О. В. Лебедевой

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИНСТИТУТ 
МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ 

(УНИВЕРСИТЕТ) МИД РОССИИ

Москва

2024

ДИПЛОМАТИЯ
НОВЫХ СФЕР

УДК 327
ББК  66.4

Д44

Р ецензенты :
профессор, доктор политических наук,

заслуженный деятель науки РФ А.Д. Богатуров;

Чрезвычайный и Полномочный посланник 1 класса,

директор Департамента по многостороннему гуманитарному

сотрудничеству и культурным связям МИД России А.С. Алимов

Авторы:

Е. Я. Арапова (гл. 8), А. К. Бобров (гл. 9), В. И. Булва (гл. 12),
М. А. Калинин (гл. 3), К. О. Колпаков (гл. 5), А. И. Кузнецов (гл. 13), 
О. В. Лебедева (гл. 1, 3), Е. С. Леонов (гл. 11), В. М. Морозов (гл. 2),

Д. И. Петровский (гл. 14), В. Ф. Пряхин (гл. 16), Р. О. Райнхардт (гл. 7, 15),

Д. С. Столков (гл. 6), В. Е. Таран (гл. 4), А. С. Шаталов (гл. 10), 
Е. О. Шебалина (гл. 2)

Д44 
Дипломатия новых сфер: Учебное пособие для вузов / Под ред. 
О. В. Лебедевой. — М.: Издательство «Аспект Пресс», 2024. — 240 с.

ISBN 978-5-7567-1304-6

Ключевая цель учебного пособия — содействовать получению студентами
знаний, навыков и компетенций в сфере дипломатии и внешней политики
с учетом современных тенденций в области международных отношений, повлиявших 
на развитие в дополнение к традиционному дипломатическому 
взаимодействию новых треков. Книга позволяет проанализировать эволюцию 
форматов и направлений дипломатии в условиях секьюритизации и диверсификации 
акторов мировой политики.

Для студентов старших курсов и магистрантов высших учебных заведе-

ний, а также для работников дипломатической службы.

УДК 327
ББК 66.4

ISBN 978-5-7567-1304-6 
© Коллектив авторов, 2024

 
© МГИМО МИД России, 2024
 
© ООО Издательство «Аспект Пресс», 2024

Руководитель издательских проектов программы развития МГИМО «Приоритет – 2030»

Ольга Рождественская

Все учебники издательства «Аспект Пресс» на сайте и в интернет-магазине

www.aspectpress.ru

Программа стратегического
академического лидерства

«Приоритет – 2030»

Национальный проект
«Наука и университеты»

Авторы посвящают книгу

светлой памяти

профессоров кафедры дипломатии

МГИМО МИД России

Татьяны Владимировны Зоновой

и

Владислава Петровича Терехова

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1. Дипломатия всех треков . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  5

Глава 2. Сетевая дипломатия  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 19

Глава 3. Публичная дипломатия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 32

Глава 4. Дипломатия «второго уровня» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 46

Глава 5. Горизонтальная дипломатия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 55

Глава 6. Дипломатия диалоговых структур и площадок  . . . . . . . . . . . . 65

Глава 7. Экономическая дипломатия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 78

Глава 8. Дипломатия в условиях односторонних санкций . . . . . . . . . . 89

Глава 9. Энергетическая дипломатия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .102

Глава 10. Климатическая дипломатия  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .122

Глава 11. Цифровая дипломатия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .138

Глава 12. Дипломатия в области информационной

безопасности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .149

Глава 13. Культурная дипломатия  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .165

Глава 14. Церковная дипломатия  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .184

Глава 15. Научная дипломатия  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .205

Глава 16. Мировоззренческие основы дипломатии
ХХI века  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .216

Сведения об авторах . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .239

ГЛАВА 1

ДИПЛОМАТИЯ ВСЕХ ТРЕКОВ

 П

од дипломатией в классической трактовке этого термина 
обычно понимается «официальная деятельность глав
государств, правительств и специальных органов внешних сношений 
по осуществлению целей и задач внешней политики
государств, а также по защите прав и интересов государства за
границей»1. Однако сегодняшнее состояние системы международных 
отношений заставляет внести определенные коррективы
в подобное определение. Это связано в первую очередь с качественным 
и количественным изменением предметного поля дипломатической 
деятельности и технологических характеристик 
окружающей среды. Вместе с тем можно ли говорить, что меняется 
сама суть дипломатической деятельности? И каково концептуальное 
осмысление данного феномена самими дипломатическими 
службами?

Концептуальные подходы к трансформации
предметного поля дипломатии

Сегодня при сохраняющихся традиционных военно-поли-

тических угрозах, таких как прямое вооруженное столкновение 
государств или вероятность ядерного конфликта, возрастает 
важность борьбы с так называемыми новыми вызовами
и угрозами. Ускоряющиеся процессы глобализации порождают
и усиливают опасности, исходящие от негосударственных участников 
международных отношений и имеющие транснациональный 
характер. В первую очередь, это терроризм и экстремизм,

Г Л А В А  1

6

незаконный оборот наркотических средств, транснациональная
преступность, пиратство, киберпреступность. Конечно, новые 
вызовы и угрозы не ограничиваются криминальной деятельностью — 
достаточно упомянуть изменение климата и стихийные 
бедствия, и борьба с ними невозможна без скоординированного 
участия всех без исключения государств земного шара. Аналогичные 
подходы требуются в деле решения глобальных вызовов 
социально-экономического характера — борьбе с нищетой, 
глобальным неравенством и недоеданием, содействии международному 
развитию, укреплении глобальной системы здравоохранения, 
в том числе в области лечения неинфекционных заболеваний 
и пр.

Понимание необходимости выработать общемировые ответы
на трансграничные проблемы современности нашло отражение
в концептуальных внешнеполитических документах глобальных 
игроков. Россия не является исключением. Так, в Концепции 
внешней политики (КВП) Российской Федерации 2023 г. в разделе «
Современный мир: основные тенденции и перспективы 
развития» перечислены такие трансграничные проблемы, требующие 
коллективных решений, как «незаконная торговля оружием, 
распространение оружия массового уничтожения и средств 
его доставки, опасных патогенов и инфекционных заболеваний, 
использование информационно-коммуникационных технологий 
в противоправных целях, международный терроризм, незаконный 
оборот наркотических средств, психотропных веществ
и их прекурсоров, транснациональная организованная преступность 
и коррупция, стихийные бедствия и техногенные аварии, 
нелегальная миграция, ухудшение состояния окружающей
среды»2. Вместе с тем отражение глобальных вызовов и угроз 
невоенного характера наблюдалось и ранее: так, в Концепции 
внешней политики 2013 г. наряду с аналогичным списком 
трансграничных проблем отмечалось, что «глобальные вызовы 
и угрозы требуют адекватного комплексного ответа со стороны 
международного сообщества, консолидации его усилий при координирующей 
роли ООН и с учетом объективной взаимосвязи 
вопросов защиты прав человека, обеспечения безопасности 

ДИПЛОМАТИЯ ВСЕХ ТРЕКОВ

7

и устойчивого развития»3. В целом акцент на так называемые 
новые вызовы и угрозы не является нововведением последних 
редакций КВП, а прослеживается по крайней мере с 2000 г.4

В отношении США оговоримся, что зачастую имеющие де-

кларативный характер Стратегии национальной безопасности
(СНБ) США, как и «отраслевые» стратегические документы,
ограничивались «пространными заявлениями о текущей политике»
5 и не соответствовали глобальному стратегическому курсу 
Вашингтона (так называемой большой стратегии, или grand stra-
tegy)6. В то же время, начиная с администрации Дж. Буша-младшего, 
СНБ стали «своеобразным “барометром” поведения США 
в мире», а преемственность подходов администраций, о которой
можно говорить вплоть до президентства Дональда Трампа7, позволяет 
проследить эволюцию основных концептов внешнеполитического 
планирования Вашингтона, в том числе и относительно 
характера дипломатической деятельности.

По поводу расширения предметного поля межгосударствен-

ного взаимодействия в Стратегии национальной безопасности 
США 2022 г. отмечалось, что «…люди по всему миру с трудом
справляются с общими проблемами, имеющими трансграничную 
природу, будь то изменение климата, отсутствие продовольственной 
безопасности, инфекционные заболевания, терроризм, 
дефицит энергоресурсов или инфляция. Эти общие угрозы
не являются незначительными и не уходят на второй план по
сравнению с геополитикой. Они [влияют] на саму основу национальной 
и международной безопасности, и им должно уделяться
соответствующее внимание»8. Таким образом, решение подобных 
проблем и поиск общих скоординированных ответов на глобальные 
вызовы международного развития становятся ключевой
задачей американской дипломатии.

Великобритания, в свою очередь, на доктринальном уровне

увязывает обеспечение глобальной безопасности с решением таких «
приоритетных задач, как [обеспечение] здравоохранения,
безопасности, экономического благополучия и защиты окружающей 
среды — вопросов, которые имеют ключевое значение для 
повседневной жизни наших граждан»9.

Г Л А В А  1

8

На важность трансграничных проблем социально-экономи-

ческого характера и так называемых новых вызовов и угроз указывают 
не только отдельные государства, но и ООН. В «Новой 
повестке дня для мира» 2023 г. — ключевом докладе Генерального 
секретаря А. Гутерреша в рамках «Нашей общей повестки» — 
делается акцент на многостороннем сотрудничестве в областях 
жизни человечества «от вопросов устойчивого развития, разоружения, [
защиты и поощрения] прав человека до борьбы с терроризмом 
и защиты окружающей среды»10.

Несмотря на определенную разницу в формулировках, опи-

санные выше подходы объединены общим пониманием невоенного 
характера ключевых угроз, с которыми сталкивается современный 
мир. В подобных условиях стирается грань между 
внутренней и внешней безопасностью, более не увязываемой напрямую 
с одними вопросами войны и мира: в данной парадигме 
угроза из-за рубежа может прийти и из дружественной страны, 
что ясно продемонстрировала пандемия новой коронавирусной
инфекции 2020 г. Как следствие, дипломатия должна служить 
катализатором международного сотрудничества в максимально 
широком спектре технических узкопрофильных областей, сопровождая 
взаимодействие между специализированными ведомствами. 
В этой связи можно говорить о феномене, который 
мы назовем дипломатией всех треков.

Институциональные особенности дипломатии
всех треков

Развитие дипломатии на протяжении ее истории всегда было
неразрывно связано с изменением характера межгосударственных 
отношений. Если в XX в. дипломатия была фактически неотделима 
от идеологических установок, то сегодня в связи с развитием 
международных институтов любая страна благодаря 
профессиональным качествам своих дипломатов может добиться 
намного более успешных результатов независимо от уровня 
военных и экономических ресурсов11. Значительные изменения 
в сущность дипломатии внесло также появление большого числа 

ДИПЛОМАТИЯ ВСЕХ ТРЕКОВ

9

государств на мировой арене: никогда прежде мировому сообществу 
не приходилось решать одновременно настолько широкий
круг специфических проблем в стольких странах.

Как следствие, в современной дипломатии особую роль игра-

ют многосторонние институты, в том числе технического характера. 
Многосторонние форматы решения узкопрофильных 
специализированных вопросов, описанных выше (здравоохранение, 
выработка пищевых стандартов, техническое регулирование 
отдельных отраслей промышленности, взаимодействие 
почтовых служб и пр.), существуют как в рамках отдельных организаций (
Международный союз по зерну и т.д.), так и в системе 
организаций и спецучреждений ООН (Всемирная организация 
здравоохранения, Продовольственная и сельскохозяйственная 
организация Объединенных Наций (ФАО), Международный
союз электросвязи и т.д.). Внутри подобных институтов вырабатываются 
общие подходы к решению глобальных проблем применительно 
к отдельным областям социально-экономической 
жизни общества, которые затем имплементируются странами-
членами в национальные практики. Таким образом, появляются
отдельные направления в дипломатической деятельности: экономическая 
дипломатия, энергетическая, климатическая, спортивная, 
дипломатия в области информационной безопасности и т.д.

Необходимость ведения дипломатических переговоров по

узкоспециализированной тематике способствует вовлечению 
в дипломатическую деятельность представителей большого
числа министерств и ведомств, обладающих профильной экспертизой. 
В частности, речь идет о министерствах сельского хозяйства, 
природных ресурсов, науки и образования, транспорта,
здравоохранения и пр. Несмотря на то что сегодня практически 
в каждом крупном ведомстве имеется департамент, ответственный 
за международное сотрудничество (например, Департамент 
международной деятельности МЧС России или Департамент 
международного сотрудничества и развития экспорта продукции
АПК Минсельхоза России), их функционирование невозможно 
без тесного взаимодействия с кадровыми дипломатами как 
в центральном аппарате, так и в различных загранучреждениях. 

Г Л А В А  1

10

В свою очередь, сотрудники профильных ведомств направляются 
в штат посольств и постоянных представительств государств 
при международных организациях; так, сотрудники МВД России 
командируются в Постпредство России при ООН в Нью-Йорке, 
МЧС России — в Постпредство при Отделении ООН и других 
международных организациях в Женеве и при Европейском союзе 
в Брюсселе, а Минсельхоза России — в Постпредство при 
ФАО и других международных организациях в Риме.

Кроме того, процесс выработки решений государствами–

членами ООН на различных площадках всемирной организации 
и ее спецучреждений опирается на работу научных учреждений, 
что повышает вовлеченность представителей научного 
сообщества в дипломатическую деятельность, применение их 
разработок, концепций и результатов исследований. Так, научный 
потенциал широко используется в рамках переговоров, 
посвященных вопросам охраны окружающей среды, борьбы 
с негативными последствиями изменения климата, сохранения 
биоразнообразия, метеорологии, рыболовства и использования 
ресурсов Мирового океана, здравоохранения, борьбы с наркоманией, 
влияния радиации, определения границ континентального 
шельфа, статистики, информационно-коммуникационных технологий (
ИКТ) и управления Интернетом и т.д. В этом можно 
видеть проявление научной дипломатии.

Но даже в условиях глобализации не всегда возможно добить-

ся полноценной независимости такого эксперта в выносимых 
им суждениях. В целом ряде случаев в продвигаемых «независимыми» 
учеными и экспертами повестке дня и рекомендациях 
просматриваются интересы создания конкретных преимуществ
и открытия новых рынков для отдельных стран, секторов и корпораций, 
а также формирования дополнительных рычагов воздействия 
на политику отдельных государств.

Подобная организация дипломатической деятельности при-

звана не только облегчить взаимодействие между профильными
структурами отдельных государств, но и выработать соответствующие 
международно-правовые нормы в рамках инклюзивного, 
многостороннего и добровольного переговорного процесса. 

ДИПЛОМАТИЯ ВСЕХ ТРЕКОВ

11

Вместе с тем она влечет и опасность подмены общепризнанных 
норм неинклюзивными правилами, а по-настоящему многосторонней 
системы международных отношений — так называемым
порядком, основанным на правилах.

«Порядок, основанный на правилах» как угроза 
дипломатии всех треков

Само понятие «миропорядка, основанного на правилах»
впервые на концептуальном уровне было зафиксировано 
в Европей ской  стратегии безопасности 2003 г., где в качестве одной 
из целей Брюсселя постулировалось формирование «международного 
порядка, основанного на правилах» (a rule-based in-
ternational order is our objective)12. В доктринальных документах 
США данное понятие впервые нашло отражение в Стратегии 
национальной безопасности 2010 г., где провозглашалось, что
«неотъемлемой частью порядка, основанного на правилах, является 
сильное и устойчивое лидерство США» (англ. strong and 
sustained American leadership is essential to a rules-based international 
order)r 13. Именно с этого времени наблюдается всплеск использования 
данного термина в публичных выступлениях американских 
должностных лиц и политиков14, вплоть до расширения 
концепта до «порядка, основанного на правилах и ценностях»
(rules- and values- based international order), к которому прибегнул, 
r

например, посол США в Германии Джон Эмерсон15.

Подобная концептуализация идеального состояния миропо-

рядка, выгодного Вашингтону и им продвигаемого, неслучайна. 
Несмотря на то что именно США, как одна из стран Антигитлеровской 
коалиции и основатель ООН, стали одним из основных 
архитекторов послевоенного мироустройства и создания 
ооноцентричной модели международных отношений, а также 
современной системы международного права как таковой, отношение 
Вашингтона к данным институтам оставалось двойственным; 
так, США до сих пор не ратифицировали один из
ключевых международно-правовых документов, принятых под 
эгидой ООН, — Конвенцию ООН по морскому праву, при этом