Бертран Рассел. Том 2: Призрак безумия, 1921-1970

РАНХиГС 
l'ОССИ йСКАЯАКАllЕМИЯf!АРОдНОГОХОЗЯйСТВА 
И Г О СУflА РС Т ВЕНН О й СЛУЖБЫ 
ПРИПРЕЗИllЕНТЕ РОСС ИЙС КО Й ФЕПЕРАЦИИ 

Ray Monk
Bertrand Russell

The Ghost of Madness 
1921–1970

| Издательский дом ДЕЛО |

Москва | 2023

Рэй Монк
Бертран Рассел

Том 2
Призрак безумия
1921–1970

Перевод с английского 
Анны Васильевой

УДК 1(091)
Б Б К 87.3
 М77

Монк, Рэй 
    Рэй Монк. Бертран Рассел. Том 2: Призрак безумия, 1921–1970 / Перевод 
с английского А. Васильевой, под научной редакцией А. Снигирова. — 
Москва : Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2023. — 696 с. (Интеллектуальная 
биография). — ISBN 978-5-85006-448-8.

Эта книга завершает самое тщательное из  когда-либо опубликованных 
исследований жизни и творчества Бертрана Рассела. И если первый том 
Рэй Монк посвятил огромным достижениям Рассела в философии и его 
часто мучительным отношениям с друзьями и возлюбленными, то в центре 
второго тома стоит трагическая, даже душераздирающая история отношений 
Рассела с его старшим сыном Джоном. По примеру автобиографии 
Рассела предыдущие его биографии, рассказывая о второй половине 
его жизни, сосредотачивались на его общественной деятельности —  на основании 
школы, политической кампании за мир и т. д. Все это подробно 
описано и в этой книге, но ее отличает то, что она освещает самые важные 
отношения в его жизни, в которые он вложил больше всего времени 
и душевных сил и которые до сих пор оставались в значительной степени 
без внимания. В книге прослеживается вся история: от восторга Рас-
села при рождении сына до ужаса, когда он потерял рассудок, и становится 
видно, как пылко он верил в образование и воспитание в создании 
«бесстрашного, независимого и свободного» поколения, примером которого 
должен был стать Джон; и, соответственно, насколько он был разочарован 
и потрясен, когда Джон оказался шизофреником, а реформировать 
общество оказалось намного сложнее, чем он себе представлял.

ISBN 978-5-85006-448-8

Bertrand Russell. Volume 2: The Ghost of Madness 1921–1970
© Ray Monk 2000
© ФГБОУ ВО «Российская академия народного хозяйства и государственной 
службы при Президенте Российской Федерации», 2023

М77

УДК 1(091)
ББК 87.3

Содержание

Предисловие и слова благодарности · 9

ЧАСТЬ I. 1921–1938

Глава 1. Падший ангел: Рассел в сорок девять · 15

Глава 2. Нравственное воспитание в бесплодной земле · 21

Глава 3. Как быть свободным и счастливым · 54

Глава 4. Новая нравственность · 107

Глава 5. Развод · 180

Глава 6. Вперед к прошлому · 214

Глава 7. Назад к философии · 256

ЧАСТЬ II. 1938–1970

Глава 8. Рассел в Америке · 283

Глава 9. Бомба взрывается · 352

Глава 10. Дом 41 по Квинс-роуд · 406

Глава 11. «Помните о своей человечности  и забудьте обо всем 
остальном» · 474

Глава 12. Гадюка Рассела · 509

Глава 13. Геваристские годы · 576

Глава 14. Последнее посещение · 608

Примечания и ссылки · 635

Библиография · 675

Указатель имен · 687

Моим детям посвящается: 
Зале, Данике, Зено и Мирону

Величие человека определяет ум минус тщеславие.  
(Приписывается Отто фон Бисмарку)

Безумие —  вот что самое страшное.

Джозеф Конрад, Тайный агент

Предисловие и слова благодарности

Публикация этой книги завершает задачу, занимавшую меня 
более десяти лет, за которые я прочитал тысячи документов 
и встретился с десятками людей, чтобы создать последовательный 
рассказ о жизни Бертрана Рассела. Когда я начинал, то понятия 
не имел, как это будет тяжело. Одна из причин этого, 
конечно, заключается в огромном количестве доступной документации, 
которое, как я заметил в предисловии к «Духу одиночества», 
неимоверно обескураживает. Еще одна причина — 
пожалуй, главная —  того, что эту книгу было так трудно писать, 
заключалась в том, что я все больше осознавал трагедию жизни 
Рассела. Может показаться странным —  называть трагической 
жизнь, полную достижений. В конце концов, ранние работы 
Рассела по логике и философии математики обеспечили ему 
место в истории философии как одному из очень немногих бесспорно 
великих философов XX века, а во второй половине своей 
жизни он был удостоен ряда выдающихся наград, включая 
Нобелевскую премию по литературе и Орден Заслуг *.
И все же «трагедия» кажется мне правильным словом. 
Я имею в виду не только печаль, присутствовавшую в жизни 
Рассела, хотя, безусловно, та степень страданий, которые он перенес —  
и причинил, —  стала одним из самых ярких откровений 
в моей работе над книгой. Я обнаружил, что исследовать личную 
жизнь Рассела —  значит долго пробираться по обломкам 
чувств, а поставить себя на место  кого-то из его близких часто 
было душераздирающим опытом. Но когда я говорю о трагедии, 
то имею в виду главным образом то, что жизнь Рассела, 
по-видимому, неумолимо двигалась к катастрофе, которую предопределили 
две основные черты характера: глубоко укоренившийся 
страх перед безумием и колоссальное тщеславие. Ответы 

* В Великобритании предоставляется как награда за особый вклад в развитие
науки, искусства, литературы и культуры. Учрежден в 1902 году. —  Прим. пер.

Б е р т р а н  р а с с е л :  П р и з р а к  Б е з у м и я ,  1 9 2 1 – 1 9 7 0

на множество вопросов, которые хочется задать о Расселе: как 
он мог быть так холоден к тем, кто его любил? как мог так обращаться 
со своим сыном Джоном? как мог написать столько образцов 
второразрядной журналистики? —  по-видимому, лежат 
в одной из этих черт характера, а то и в обеих.
При написании этой книги мне пришлось столкнуться с собственными 
чувствами по поводу всего этого, а это было для меня 
в новинку. В течение десяти лет я, можно сказать, жил с Рассе-
лом, и по большей части это был неприятный опыт. Он бесконечно 
очаровывает, и в нем есть то, чем я невероятно восхищаюсь, 
но, когда я работал над книгой, меня по преимуществу 
занимали две мысли, и я осознаю, что они могли исказить мое 
изложение его жизни. Первая —  насколько плоха большая часть 
его работ по политическим, социальным и моральным вопросам. 
Немногие из тех, кто знает Рассела по его великим трудам 
по логике, взяли на себя труд прочитать то невероятное количество 
журналистских работ, которые он создал во второй половине 
жизни; а те, кто прочел, думаю, ужаснулись бы тому, насколько 
небрежно и плохо продумано многое из этого.
Вторая мысль, которая овладела мною, особенно по поводу 
второй половины жизни Рассела, —  это насколько он был искалечен 
морально. Иногда кажется, что он просто не способен 
любить другого человека. У Рассела была, как он считал, возвышенная 
концепция любви, выраженная в «Браке и морали» 
и много где еще, согласно которой любовь принимает форму 
«слияния» одного эго с другим. Во многих его политических работах 
это понятие вновь появляется как обязанность любить человечество 
в том смысле, что все люди некоторым образом сосуществуют 
с собственным эго. Можно было бы посчитать это 
безобидным странным способом убедить людей сопереживать 
друг другу, но отношения Рассела с близкими людьми предполагают 
другое толкование: он не мог себе представить любовь 
к человеку, если не считал этого человека частью самого себя. 
Другими словами, любить другого было для него немыслимо. Он 
попался, так сказать (впрочем, его эпистемология утверждает, 
что также и мы все), в ловушку границ собственного эго. Он мог 
себе представить —  и часто представлял —  расширение этих границ, 
но не мог вообразить выхода за их пределы. И ладно бы это 
была лишь теоретическая проблема, но опыт жен, детей и друзей 
Рассела говорит о том, что в этом вопросе теория и практика 
объединились самым разрушительным образом.
В этой книге я представляю картину второй половины жизни 
Рассела, которая сформировалась главным образом на основе 
этих двух мыслей. В какой степени они ее искажают, я судить 

П р е д и с л о в и е  и  с л о в а  б л а г о д а р н о с т и

не в состоянии, хотя я сознаю, что можно нарисовать другие 
картины, где Рассел предстанет в совершенно ином свете.
Написать эту книгу мне помогло множество людей. Больше 
всего я обязан дочери Рассела, Кейт, с которой я неоднократно 
встречался и с которой мы очень подробно обсуждали характер 
Рассела и его семейную жизнь. Кейт весьма великодушно предоставила 
мне доступ к значительным объемам семейной переписки, 
которую она унаследовала от своей матери, Доры, а также 
позволила мне прочитать исчерпывающий комментарий, который 
сама написала о своей переписке с отцом. Однако не следует 
думать, что я перенял свой взгляд на Рассела от Кейт, которая 
(хочется добавить «несмотря ни на что») неизменно восхищается 
им и любит его. В запутанных делах семьи Расселов мне 
также помогли разобраться доброта и гостеприимство приемной 
внучки Рассела, Фелисити (ранее Энн), которая рассказала 
мне свои болезненные воспоминания о родителях, своем воспитании 
и невыносимо печальную историю ее сестры Люси. 
Еще больше света на жизнь семьи пролила Харриет Уорд, дочь 
Доры, с которой я встречался несколько раз и которая любезно 
показала мне свои незаконченные воспоминания о своем отце, 
Гриффине Барри. Я также хотел бы поблагодарить сына Рассе-
ла, Конрада, его внучку Сару и его внуков, Бена и Эндрю Тей-
тов, за то, что они согласились поговорить со мной о своей семье. 
Воспоминаниями со мной поделились и друзья различных 
членов семьи, в том числе Сьюзен, Юэн и Сиан Купер- Уиллисы, 
Кристофер Вордсворт, Крис Ив и Джек Поул, я хотел бы выразить 
им всем свою благодарность. В особенности я благодарен 
Купер- Уиллисам за их гостеприимство и возможность ознакомиться 
с душераздирающей подборкой бумаг, которые остались 
от Люси Рассел в Портмейрионе. Также я благодарен брату Сьюзен 
Рассел, Николасу Линдсею, за то, что он дал мне  кое-какое 
представление о ее характере и об их собственной семье.
Кевин Холланд, Дафна Фелпс, Фрэнсис Партридж и сэр Питер 
Стросон любезно рассказали мне о своем общении с Рассе-
лом, а Кевин Холланд проявил особенную доброту, предоставив 
мне копии своей интересной переписки с Расселом.
За информацию о более поздней политической деятельности 
Рассела я очень благодарен Пэту Поттлу и покойному Николасу 
Уолтеру —  оба были руководящими членами «Комитета 
100», —  а также Тарику Али, Робину Блэкберну, Кену Коутсу, 
Кристоферу Фарли и Квентину Хору —  все они были связаны 
с Фондом мира Бертрана Рассела. Кристофер Фарли щедро уделил 
мне свое время, и я благодарен ему за то, что он с неизменной 
добротой и терпением отвечал на мои многочисленные