Власть, ученые, хозяйственники, рабочие СССР в годы Первой пятилетки: проблема взаимоотношений

М.А. Фельдман

ВЛАСТЬ, УЧЕНЫЕ, 
ХОЗЯЙСТВЕННИКИ, РАБОЧИЕ СССР 
В ГОДЫ ПЕРВОЙ ПЯТИЛЕТКИ

Проблема взаимоотношений

Монография 

2-е издание, стереотипное

Москва
Издательство «ФЛИНТА» 
2024

УДК 94(47).084.6 
ББК 63.3(2)614-3 

Ф39 

Ф39 

УДК 94(47).084.6 
ББК 63.3(2)614-3 

Фельдман М.А. 
Власть, ученые, хозяйственники, рабочие СССР в годы Первой 
пятилетки: проблема взаимоотношений : монография / М.А. Фельдман. —  
2-е изд., стер. — Москва : ФЛИНТА, 2024. — 314 с. — ISBN 
978-5-9765-5490-0. —   Текст : электронный.

Монография посвящена проблеме борьбы за выбор пути модернизации 
в СССР в годы Первой пятилетки. Дискуссии в руководстве правящей 
партии, в среде ученых, хозяйственников,  рабочих промышленности 
трансформировались в судьбу Первого пятилетнего плана развития народного 
хозяйства СССР. В центре монографии — осмысление реализации 
задач Первого пятилетнего плана различными социальными слоями. 
Для студентов и преподавателей высших учебных заведений и учащихся 
средних специальных учебных заведений. 

ISBN 978-5-9765-5490-0
© Фельдман М.А., 2024
© Издательство «ФЛИНТА», 2024

Оглавление

ВВЕДЕНИЕ......................................................................................................................................................................4

ПЕРВАЯ ГЛАВА ВЛАСТЬ И СОВЕТСКОЕ ОБЩЕСТВО В ПЕРВОЙ ПЯТИЛЕТКЕ  КАК 
ИСТОРИОГРАФИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА ..............................................................................................................10

1. ВЛАСТЬ, УЧЕНЫЕ, ХОЗЯЙСТВЕННИКИ, РАБОЧИЕ СССР В ГОДЫ ПЕРВОЙ ПЯТИЛЕТКИ: ПРОБЛЕМА 

ВЗАИМООТНОШЕНИЙ: ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ.........................................................................................10
2. ПЯТИЛЕТНИЙ ПЛАН РАЗВИТИЯ УРАЛЬСКОЙ ОБЛАСТИ. МЕЖДУ РЕАЛЬНОСТЬЮ  И УТОПИЕЙ: ПРОБЛЕМЫ 

ИСТОРИОГРАФИИ..........................................................................................................................................................23
ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ.........................................................................................................................................35

ВТОРАЯ ГЛАВА  ВКП (Б) В АПРЕЛЕ 1929 Г. ‒ ЯНВАРЕ 1933 Г.:  ПУТЬ К ОСМЫСЛЕНИЮ? ...............45

1. ПОЛИТИЧЕСКИЙ МАРАФОН НА ВЫЖИВАНИЕ ЛЮДЕЙ И ИДЕЙ, ИЛИ ХVI КОНФЕРЕНЦИЯ ВКП (Б) БЕЗ РЕТУШИ И 

ГЛЯНЦА.........................................................................................................................................................................45
2. ПРОЙДЕННЫЙ РУБЕЖ (ОБСУЖДЕНИЕ ВНУТРИПАРТИЙНЫХ И ГОСУДАРСТВЕННЫХ  ПРОБЛЕМ НА ПЛЕНУМЕ ЦК ВКП
(Б) 10-17 НОЯБРЯ 1929 Г.) ............................................................................................................................................58
3. ОТЛОЖЕННОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ (ХVI СЪЕЗД ВКП (Б) ‒ МИФОЛОГИЧЕСКОЕ И РЕАЛЬНОЕ СПУСТЯ 90 ЛЕТ)...............76
4. ВЫНУЖДЕННАЯ ПОПЫТКА ОСМЫСЛЕНИЯ (НОВЫЙ ВЗГЛЯД НА СОБЫТИЯ  ХVII КОНФЕРЕНЦИИ ВСЕСОЮЗНОЙ 
КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ)..................................................................................................................................97
5. ОСМЫСЛЕНИЕ ПАРТИЙНО-ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ЭЛИТОЙ СССР ИТОГОВ  ПЕРВОЙ ПЯТИЛЕТКИ: ПУТЬ К ПРОЗРЕНИЮ НЕ

БЫВАЕТ ЛЕГКИМ.........................................................................................................................................................108
6. СУДЬБА РОССИЙСКОГО МАРКСИСТА НА ПЕРЕЛОМЕ ЭПОХ: ПРИКАЗАНО ВЫЖИТЬ .................................................121

ТРЕТЬЯ ГЛАВА  СОВЕТСКАЯ ЭЛИТА: КАК РАБОТАЛ СОЦИАЛЬНЫЙ ЛИФТ...................................144

1. ВЫДВИЖЕНЧЕСТВО КАК СОЦИОКУЛЬТУРНОЕ ЯВЛЕНИЕ РАННЕИНДУСТРИАЛЬНОЙ  МОДЕРНИЗАЦИИ. 1917-1941 ГГ.:

НОВЫЕ ПОДХОДЫ .......................................................................................................................................................144
2. СОВЕТСКАЯ ЭЛИТА ПЕРИОДА ПЕРВОЙ ПЯТИЛЕТКИ ‒ ПРОБЛЕМА ИДЕНТИФИКАЦИИ............................................156
3. ЭЛИТА УРАЛЬСКОЙ ОБЛАСТИ (ДЕКАБРЬ 1923 ‒ ЯНВАРЬ 1934 ГГ.) ‒ СУДЬБА НА ФОНЕ ЭПОХИ............................163
ЗАКЛЮЧЕНИЕ .............................................................................................................................................................173

ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВА  СОВЕТСКИЕ «КОМАНДИРЫ ПРОИЗВОДСТВА»  В ГОДЫ ПЕРВОЙ 
ПЯТИЛЕТКИ ..............................................................................................................................................................179

1. ИНЖЕНЕРНЫЙ КОРПУС СОВЕТСКОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ  В ГОДЫ ПЕРВОЙ ПЯТИЛЕТКИ ......................................179
2. ДИРЕКТОРСКИЙ КОРПУС: ИСПЫТАНИЕ ИНДУСТРИАЛЬНЫМ ПРОЕКТОМ................................................................187
2. БЫЛ ЛИ УСЛЫШАН ГОЛОС ХОЗЯЙСТВЕННИКОВ: НОВЫЙ ВЗГЛЯД НА СОБЫТИЯ ПЕРВОЙ ВСЕСОЮЗНОЙ 

КОНФЕРЕНЦИИ РАБОТНИКОВ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ  ПРОМЫШЛЕННОСТИ (30 ЯНВАРЯ ‒ 4 ФЕВРАЛЯ 1931 Г.) .........194
ЗАКЛЮЧЕНИЕ .............................................................................................................................................................207

ПЯТАЯ ГЛАВА ГОЛОС УЧЕНЫХ В РЕАЛИЗАЦИИ ИНДУСТРИАЛЬНОГО ПРОЕКТА ......................213

1. ПЕРВЫЙ ПЯТИЛЕТНИЙ ПЛАН: ЖИЗНЬ И СУДЬБА ДЕТИЩА СОВЕТСКИХ УЧЕНЫХ....................................................213
2. ПРОБЛЕМА РАЦИОНАЛЬНОГО РАЗМЕЩЕНИЯ ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫХ СИЛ В СССР: НАУЧНЫЕ И 

АДМИНИСТРАТИВНЫЕ ПОДХОДЫ...............................................................................................................................226
3. УРАЛО-КУЗБАСС: ПУТЬ ОТ ЗАМЫСЛА ДО РЕАЛИЗАЦИИ. СУДЬБА НАУЧНОГО ПРОЕКТА........................................232

ШЕСТАЯ ГЛАВА  РАБОЧИЙ СОЦИУМ В ГОДЫ ПЕРВОЙ ПЯТИЛЕТКИ:  МЕЖДУ ПОДДЕРЖКОЙ И 
ПРОТЕСТОМ..............................................................................................................................................................245

1. ПОЛИТИКА ПРАВЯЩЕЙ ПАРТИИ ПО ОТНОШЕНИЮ К РАБОЧИМ..............................................................................245
2. ПЕРЕМЕНЫ В СОЦИАЛЬНОМ СОСТАВЕ РАБОЧИХ ПРОМЫШЛЕННОСТИ СССР В ГОДЫ ПЕРВОЙ ПЯТИЛЕТКИ........249
3. МАТЕРИАЛЬНО-БЫТОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ РАБОЧИХ ПРОМЫШЛЕННОСТИ.................................................................259
4. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ВЗГЛЯДЫ РАБОЧЕГО СОЦИУМА В ГОДЫ ПЕРВОЙ ПЯТИЛЕТКИ.....................................................267
5. РАБОЧИЕ ПРОМЫШЛЕННОСТИ УРАЛА В ГОДЫ «ВЕЛИКОГО ПЕРЕЛОМА» ..............................................................273

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ..........................................................................................................................................................288

БИБЛИОГРАФИЯ .....................................................................................................................................................293

ВВЕДЕНИЕ 

В 2022 г. исполнилось 90 лет с официального завершения Первой пятилетки ‒ 
важного этапа «социалистической» индустриализации в СССР. Представленная 
в исторической литературе советской эпохи в качестве «времени трудовых 
побед», Первая пятилетка в трудах многих современных историков предстает 
совсем в ином формате ‒ как исключительно период бедствий и лишений. 
Однако широкая картина нарастания социально-политических противоречий в 
годы Первой пятилетки, не должна заменять изучение всего многообразия реальных 
форм и видов взаимоотношений властных структур и общества; оставлять 
без внимания поисков минимизации указанных проблем в эти годы; выявление 
социальных страт, способных решать политические и экономические конфликты; 
анализировать конкретные результаты подобных действий. 
Сложность исследования заключается и в том, что период Первой пятилетки 
стал временем насаждения мифологической картины произошедших «социалистических» 
преобразований. Созданием картины, претендующей на единственно 
возможное объяснение целостного знания о мире; совместно с другими 
формами идеологии, науки и искусства, организующей и регламентирующей социальную 
жизнь. 
Стержень предлагаемой книги ‒ путь осмысления целей, задач, инструментов 
управления; итогов индустриального рывка в годы Первой пятилетки различными 
социальными группами.  
На сегодняшний день к разряду неизученных проблем следует отнести эволюцию 
в период осени 1928-1932 гг. сознания и политического поведения советской 
элиты; ученых; инженерного корпуса; рабочего социума, а также взаимовлияния 
указанных общностей друг на друга, а также на определение социально-
экономического курса СССР. Признавая особую организующую роль Первого 
пятилетнего плана в событиях осени 1928-1932 гг., необходимо выявление степени 
восприятия корпусом управленцев и хозяйственников, партийными работниками, 
рабочими коллективами основных идей экономической науки и аналитики 
опыта реализации Первого пятилетнего плана. 
Позволяют ли материалы Пленумов ЦК, ХVI съезда ВКП (б) в рассматриваемый 
период говорить об осознании партийной и советской элитами, лично 
Сталиным, необходимости отказа от политики левацких экспериментов? Чем в 
реальности был курс «мини-реформ»1: проявлением политической мимикрии; 
временным набором стабилизационных мер, или возвращением к прагматизму 

периода нэпа; выработке некой комбинации элементов «чрезвычайных мер» и рыночных 
методов регулирования экономики? Рассматривались ли на Пленумах ЦК, 
в научной литературе пути, альтернативные сталинскому «Великому перелому»?

Понимание истории Советского государства во многом связано с ком-

плексной оценкой такого социального феномена, как выдвиженчество ‒ системы 
прямого направления «рабочих от станка» в органы власти, даже ограниченной 
периодом Первой пятилетки. Качество работы, изменения в содержании наполнения 
советского социального лифта ‒ во многом остается без научной обоснованной 
оценки. В этой связи особое значение имеет судьба выдвиженцев, ставших 
директорами промышленных предприятий. Кто перед нами ‒ «красные командиры 
производства», готовые к исполнению любых приказов, или управленцы, 
способные к самостоятельным суждениям и действиям. Насколько был 
велик диапазон самостоятельности представителей этой профессиональной 
группы?

Все вышесказанное обусловило выбор темы: «Власть, ученые, хозяйствен-

ники, рабочие СССР в годы Первой пятилетки: проблема взаимоотношений». 
Предлагаемая монография продолжает предшествующее исследование: «Власть, 
ученые, рабочие СССР в годы нэпа: проблема взаимоотношений»2.

Выбор периода обусловлен тем, что это было время первого широкомас-

штабного опыта реализации Индустриального проекта в рамках государственной 
и частной экономик в мирное время; практики государственного регулирования 
социальной сферы. Первый пятилетний план, по нашему убеждению, 
недооцененный источник советской эпохи, предусматривал обширную программу 
подъема уровня жизни всех слоев населения, выделяя в духе «пролетарского 
государства» приоритет роста социальных характеристик рабочего социума. 
Характерной особенностью этого документа была ставка на сбалансированное 
развитие всех секторов экономики.

Даже в сильно деформированном виде, после поправок весны-лета 1929 г., 

Первый пятилетний план, обозначив основные направления экономического развития 
страны, инструменты реализации, источники финансирования, способствовал 
планомерному крупномасштабному строительству новых и реконструкции 
старых предприятий. Дальнейшее произвольное повышение плановых показателей 
осенью 1929 г.; использование масштабной эмиссии; коллективизация в 
деревне ‒ привели в 1930 г. к экономической катастрофе, замораживанию миллиардных 
денежных средств в незавершенном строительстве и гибели миллионов 
советских людей 3. Индустриальный проект из инструмента государственной 
политики превратился в самоцель. При этом обоснованная цель: «в 
кратчайший исторический срок догнать, а затем и превзойти уровень индустриального 
развития передовых капиталистических стран» решалась во многом на 

основе количественных показателей. В то же время социальная политика трансформировалась 
из основной составляющей государственной политики во второстепенную 
задачу.

В первоначальных вариантах Плана первой пятилетки – документах, в ко-

торых, как отмечалось еще в советской историко-экономической литературе, в 
конце 1920-х гг., была сделана попытка впервые создать систему народнохозяйственных 
планов, сочетающих долгосрочное, краткосрочное и текущее планирование 
экономики4. Эти замыслы, отброшенные в начале Первой пятилетки, оказались 
ли преданные забвению в 1930-е гг.? Или они были подхвачены советской 
научной мыслью и одобрены властными структурами за пределами Первой пятилетки? 


В советской исторической литературе рабочие промышленности априори 

выступали надежной опорой генеральной линии партии. Однако был ли рабочий 
социум на самом деле покорным и послушным субъектом советской индустриальной 
истории? Внутренние процессы в советском «рабочем классе» в годы 
Первой пятилетки, широко освещаемые в советский период5, мало привлекают 
современных историков. Изучение эволюции качественных характеристик рабочих 
промышленности в этот период находится на начальном этапе. Конкретизации 
требует и тезис о том, что общими характеристиками для интеллигенции и 
промышленных рабочих стали влияние на их духовно-культурный мир технократических 
концепций переустройства страны6.

Хроника забастовочного движения в СССР в период нэпа7 дает представ-

ление о масштабе рабочего движения. Однако в годы Первой пятилетки забастовки 
в своей массе уступают место иным формам рабочего протеста8. Каковы 
общие закономерности этого протеста и в чем заключается его региональная специфика? 
Если в журналах рубежа 1920-х гг. – начала 1930 гг. широко освещалась 
проблема текучести рабочих кадров промышленности, то после провозглашения 
Сталиным в январе 1933 г. создания «основ социалистического общества»9 эта 
тема была стыдливо закрыта, как неподобающая. 

Между тем, высокая текучесть рабочих, вызванная поиском минимально 

приемлемых условий труда и быта, превратилась с начала 1930 гг. и в форму 
давления на власть. Вопрос о степени эффективности такого давления не рассматривался 
в исторической литературе, даже с учетом наличия комплекса документов 
о мерах по ослаблению ограничений на жилищное строительство, о правах 
пользования земельными участками, об изменениях в системе оплаты труда 
и т.д. Известен и круг источников, повествующих о реализации партийно-государственных 
постановлений по данному вопросу. 

Для расширения диапазона исследований, работа, по мере возможностей, 

велась на двух уровнях: общесоюзном и региональном (уральском).

Принципиальные различия подходов и оценок современных историков к 

оценке событий Первой пятилетки ‒ «модернизационный рывок» или эпоха 
«чрезвычайщины» и социальной катастрофы отмеченные С.А. Красильнико-
вым10, не являются, на наш взгляд, научным тупиком. Процесс модернизации 
может сопровождаться глубокими и деструктивными явлениями катастрофического 
характера ‒ и период 1929-1932 гг. демонстрирует такое сочетание во всех 
сферах жизни общества. Конкретную комбинацию социальных «разломов» и модернизационных 
подъемов определяла степень катастрофичности ситуации и 
уровень ее осмысления политической элитой.

Что же касается социальной мобилизации как целенаправленного воздей-

ствия государственных институтов на массы для обеспечения всесторонней поддержки 
целей и задач, определяемых правящей партией11, неизученной проблемой 
является выявление возможных границ и пределов такого воздействия. 

Период Первой пятилетки продемонстрировал эволюцию поведенческих 

характеристик социальных слоев советского общества: от восторженной поддержки 
задач Первого пятилетнего плана и активного участия в мероприятиях 
по его реализации до открытого отторжения официального курса Советской власти, 
либо более распространенной практики ‒ конформизма во всех сферах 
жизни общества. При анализе вариантов политического поведения советских 
граждан указанного периода были использованы методики, предложенные 
Е.А. Осокиной12. Рассматривая отношения внутри советского общества в сталинский 
период как социально-культурологический и антропологический феномен, 
она выделила категории активного (реального, организованного) и пассивного 
(стихийного, неорганизованного) сопротивления наступлению сталинизма.

Теория социального инжиниринга может быть использована для исследо-

вания практики, методов, проблем и трудностей преобразований, реального состояния 
общественного сознания, поведения и образа жизни людей. Воздействие 
тотальной пропаганды на население СССР, от членов ЦК ВКП (б) до рядовых 
рабочих, нашло отражение в научной литературе13. Куда менее освещено сопротивление 
советских людей такому воздействию; формы сохранения традиционных 
ценностей. Рамки монографии определили обращение к конкретным категориям 
общества: советская элита; ученые; инженерный корпус; представители рабочего 
социума

Выявление степени сопротивления пропагандистскому воздействию, фор-

мирующие (наряду с общественными настроениями и политическими эмоциями) 
определенную модель взаимоотношений власти и общества – еще одна задача 
нашего исследования.

Все поставленные задачи выводят на главную цель исследования: выявле-

ния возможности реализации оптимального варианта развития советского общества. 
Того варианта, который может быть рассмотрен как альтернативный сталинскому. 
Он может быть охарактеризован как путь создания развитой индустриальной 
экономики с чертами социального государства. Масштабность поставленной 
задачи позволяет рассматривать предлагаемую монографию как шаг 
к достижению поставленной цели. 

Время между двумя важным вехами в истории СССР ‒ Апрельским (1929) 

и Январским (1933) Пленумами ЦК ‒ стало периодом нарастания критических 
настроений в правящей партии; ростом недовольства в самых различных формах
представителей ученых, инженерного корпуса, рабочего социума. Переплетение 
этих тенденций подтолкнуло советское руководство к к политике «минире-
форм». В какой конкретно форме это происходило? Такой вопрос никогда не 
рассматривался в исторической литературе. Между тем ответ на него подводит 
к целому ряду ступеней познания: о возможностях и пределах возможностей развития 
авторитарного общества и «плановой экономики»; о нелинейном пути становления 
тоталитарного строя в СССР; о потенциале сопротивления тоталитаризму 
в советском обществе. Замечу, что богатейший статистический материал, 
публиковавшийся в первой половине 1930 гг. в ведомственных изданиях, экономических 
журналах, статистических сборниках, позволяет самостоятельному исследователю 
сравнивать декларируемые и реальные итоги развития. 

Предлагаемая монография делает попытку дать ответ на обозначенные во 

Ведении вопросы.

1 Хлевнюк О.В. Сталин и утверждение сталинской диктатуры. М., 2010. С. 117-118. 
2 Фельдман М.А. Власть, ученые, рабочие СССР в годы нэпа: проблема взаимоотношений. 
Екатеринбург, 2020. 
3 Хавин А.Ф. Краткий очерк истории индустриализации СССР. М.,1962. С. 198; Хлевнюк О.В. 
Сталин и утверждение сталинской диктатуры. С. 206, 217.
4 Белянова А.М. О темпах экономического развития СССР. По материалам дискуссий 20-х годов. 
М., 1974. С. 120-123, 170.
5 См. например: Памфилова А.М. Формирование рабочего класса СССР в годы Первой пятилетки. 
М., 1964.
6 Постников С.П., Фельдман М.А. Социокультурный облик рабочих России 1900-1941. М., 
2009. С. 339.
7 Трудовые конфликты в Советской России, 1918-1929 гг. М., 1998. 
8 Осокина Е.А. Иерархия потребления. О жизни людей в условиях сталинского снабжения 
1928-1935 гг. М., 1993. С. 26-27; 41-42. 
9 Сталин И.В. Итоги первой пятилетки: Доклад 7 января 1933 г. на Объединенном Пленуме 
ЦК и ЦКК ВКП (б) 7–12 января 1933 г. М., 1933. 
10 Красильников С.А. «Великий перелом» как социальное действие и политика мобилизующей 
раннесоветское общество диктатуры // 1929: Великий перелом и его последствия. М., 2020. 
С. 8. 
11 Там же. 

Осокина Е.А. О социальном иммунитете или критическом взгляде на концепцию пассивного 
(повседневного) сопротивления // История сталинизма: итоги и проблемы изучения: Материалы 
международной научной конференции. 5-7 декабря 2008. М., 2011. С. 387-406. 
13 См. например: Горяева Т.М. Радио России. Партийно-государственный контроль радиовещания 
в 1920-е - начале 1930-х гг. (изд. 2). М., 2008; Она же. Политическая цензура в СССР. 
1917-1991. М., 2002. 

ПЕРВАЯ ГЛАВА

ВЛАСТЬ И СОВЕТСКОЕ ОБЩЕСТВО В ПЕРВОЙ ПЯТИЛЕТКЕ 

КАК ИСТОРИОГРАФИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА

1. Власть, ученые, хозяйственники, рабочие СССР в годы Первой пяти-

летки: проблема взаимоотношений: историографические проблемы

Историография рассматриваемой проблемы только формально подразде-

ляется на два этапа: советский и постсоветский. При всем том, что первый период 
был «скован одной методологической цепью», накопление трудов, изданных 
в период «оттепели» в конце 1950-х ‒ первой половине 1960-х гг.14, дало 
своеобразный синергетический эффект во второй половине 1980-х гг.15, положив 
начало прощанию с целым рядом сталинских догм в оценках роли Первого пя-
тилетнего плана; характера его вынужденной эволюции, итогов Первой пятилетки.


В постсоветский период внимание историков, как правило, было сфокуси-

ровано на изучении отдельных проблем интересующей нас темы16, но на общем 
фоне, с одной стороны, усилившегося в последние годы тренда безальтернатив-
ности сталинского варианта индустриализации17, с другой стороны ‒ парадигмы 
о необходимости рассмотрения внутренней политики в СССР в годы Первой пятилетки 
исключительно в «контексте современного опыта экстремизма и терроризма»
18. Волнообразная линия исследований последнего тридцатилетия ‒ закономерное 
следствие наложения столь противоречивых векторов. Если дискуссии 
историков, посвященные столетию Октябрьской революции, аналогичной дате 
Гражданской войны, выявили в период 2017-2018 гг. определенное сближение 
позиций19, то взгляды исследователей на потенциал нэпа в ходе индустриализации 
далеки от консенсуса20.

Значительное влияние на изучение вопросов индустриализации в СССР в 

годы Первой пятилетки оказали труды западных исследователей экономики Советского 
государства, историков, сумевших подняться над идеологическими и 
отраслевыми барьерами, в частности, Э. Дэвиса, Р. Такера, П. Грегори, Р. Ал-
лена21. Очевидно и определенное торможение исследований, обусловленное, как 
подчеркивает О.В. Хлевнюк, неразработанностью инструментов исследования 
вариантности в советскую эпоху, прежде всего, в 1930-е гг.22

Для изучения состояния современной историографии систематизируем ряд 

важных вопросов в отдельные блоки.

Первый блок включает вопросы, посвященные эволюции представлений и 

практических действий правящей партии о путях модернизации в годы Первой 

пятилетки. Стало ли время между двумя Пленумами ЦК ВКП (б) ‒ от Ноябрьского (
1929) до Январского (1933) ‒ периодом переоценки управленческих ценностей?


Второй блок касается исследований, посвященных судьбе Первого пяти-

летнего плана: какие предпосылки для реализации Первого пятилетнего плана 
были созданы в годы нэпа? В какой степени были использованы потенциальные 
возможности экономики нэпа; позволяла ли многоукладная экономика в СССР 
выполнить основные задачи Первого пятилетнего плана?

В чем заключается научное наследие Первого пятилетнего плана, включая

проблему рационального размещения промышленности? 

Третий блок касается изучения проблем взаимоотношений советского ру-

ководства, региональных лидеров с представителями науки и инженерного корпуса. 
Четвертый блок охватывает историографию проблематики взаимоотношений 
рабочего социума и властных структур. Наконец, пятый блок посвящен 
обобщению исследований характера взаимодействия и взаимовлияния правящей 
партии и столь важных для индустриализации социальных групп, как рабочие 
промышленности, ученые и инженеры.

Вся история отношений большевизма и модернизации, большевизма и 

науки представляла собой постоянную борьбу рационального и утопического. 
Логика рационального пробуждала у части большевиков-хозяйственников приверженность 
научным принципам в экономической и научной практике. В то же 
время логика утопической доктрины, противоречащей жизненному бытию, 
встречая сопротивление различных слоев общества, обращала большевизм к 
чрезвычайщине и террору. По мере развития индустриального общества, даже в 
относительно короткий период Первой пятилетки, чрезвычайные меры превратились 
в перманентную практику сталинизма, но, в то же время, в начале 
1930-х гг. стали причиной экономической катастрофы в экономике и многочисленных 
крестьянских выступлений в деревне. Выход из создавшейся ситуации 
зависел от гибкости взаимодействия власти и общества.

Судьба страны во многом зависела от реализации «Манифеста» индустри-

ализации ‒ Первого пятилетнего плана. Если в трудах советских историков волюнтаристское 
увеличение показателей пятилетнего плана рассматривалось как 
«торжество научной политики» ВКП (б)23, то с конца 1980-х гг. в научных исследованиях 
прослеживается линия на нарастающую деформацию плановых документов, 
и как следствие, утрату научного значения Первого пятилетнего плана24.

Следует отдать должное трудам американского историка Такера и британ-

ского ‒ Дэвиса, сумевших проследить эволюцию общих взглядов руководства 
СССР на экономический курс в начале 1930-х гг.