Разум в тумане войны: Наука и технологии на полях сражений

        RATIONAL FOG

Science and Technology in Modern War


M. Susan Lindee






























            III III Harvard University Press


Cambridge, Massachusetts London, England
2020

Сьюзан Линди


РАЗУМ
В ТУМАНЕ ВОЙНЫ наука и технологии на полях сражений




Перевод с английского






Москва, 2022

Книжные проекты Дмитрия Зимина

УДК 68.421
ББК 355.01
     Л59


Переводчик Наталья Колпакова Научный редактор Александр Гольц Редактор Вячеслав Ионов


     Линди С.
Л₅₉     Разум в тумане войны: Наука и технологии на полях сражений /
     Сьюзан Линди ; Пер. с англ. — М. : Альпина нон-фикшн, 2022. — 390 с.

     ISBN 978-5-00139-710-6

         Современные милитаризованные наука и техника представлены в этой книге как нравственная катастрофа, связанная с использованием ресурсов человеческого разума для причинения людям наибольших страданий. За последнее столетие ученые и инженеры нашли много способов губительного воздействия на человека. Специалисты при финансовой поддержке государств продолжают изобретать все более эффективные способы уничтожения людей и среды обитания. При этом сам человеческий разум стал полем сражения нового типа, превратился и в крайне уязвимую цель, во многих отношениях более важную для войны XXI века, чем фабрики или военные объекты, и в оружие, ведь страх и гнев, вызываемые пропагандой, могут наносить вполне реальный социально-экономический и политический ущерб.
         Автор отдает себе отчет в том, что простого способа переориентировать научные знания и направить их исключительно на достижение блага человечества не существует, однако ясное представление и формулирование проблемы — первый шаг к ее решению.
                                                     УДК 68.421
                                                     ББК 355.01





Все права защищены. Никакая часть этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети интернет и в корпоративных сетях, а также запись в память ЭВМ для частного или публичного использования, без письменного разрешения владельца авторских прав. По вопросу организации доступа к электронной библиотеке издательства обращайтесь по адресу mylib@alpina.ru


ISBN 978-5-00139-710-6 (рус.)
ISBN 978-0674919181 (англ.)

                                       © 2020 by the President and Fellows of Harvard College Published by arrangement with Harvard University Press
        © Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина нон-фикшн», 2022

            Оглавление









       Введение...................................7

Глава 1 Человек с ружьем.........................37
Глава 2 Логика массового производства............68
Глава 3 Траншеи, танки, химическое оружие........97
Глава 4 Мобилизация.............................128
Глава 5 Огонь, который невозможно забыть........164
Глава 6 Человеческая плоть как арена сражения . 196
Глава 7 Человеческое умонастроение
       как арена сражения ......................233
Глава 8 Маленький голубой шарик.................260
Глава 9 Скрытый учебный план ................... 295
       Заключение. Разум, ужас, хаос ........... 326

       Примечания .............................. 344
       Литература ..............................359
       Благодарности............................383
       Предметно-именной указатель ............. 386

            Введение











Военная техника нередко красива, притягательна и оригинальна. Подводные лодки, истребители, ракеты и даже танки могут завораживать своей мощью, которая порою сквозит на плакатах времен Второй мировой с «тучами бомбардировщиков» в небе или на фотографиях чудовищных ядерных испытаний периода холодной войны с согнутыми, как тростинки, пальмами на переднем плане. В современной рекламе дронов и реактивных истребителей сверкающие изгибы металла рождают чуть ли не сексуальные чувства, заставляя поверить в серьезность понятия «технопорно». Многие воплощения военных технологий выглядят действительно потрясающе и привлекают нас своей продуманностью, обводами, поразительными возможностями. Их интересно рассматривать, они приковывают взгляд и даже восхищают.
   В какой-то момент я сама немного помешалась на танках — стала наведываться в Артиллерийско-технический музей, когда он еще находился на Абердинском полигоне в штате Мэриленд, и возила туда своих студентов на экскурсии, которые проводил незабвенный доктор Уильям Этуотер (он уже на пенсии, но по-прежнему активно выступает с лекциями и занимается научной работой). Этуотер очень многое знал об оружии. Он показывал нам старые танки со всего мира — русские, британские, японские — и рассказы-

7

Разум в тумане войны

Рис. 1. На Абердинском испытательном полигоне весной 2004 г. с группой аспирантов, посещавших мой курс в том семестре. Слева направо: Кристофер Джонс, я и доктор Уильям Этуотер; на заднем плане: Эрик Хинц, Перрин Селкер, Дэймон Ярнелл, Роджер Тернер и Мэтт Херш; пригнулись: Дэниел Федер и Коринна Шломбс. Фото автора

вал об их особенностях и слабых местах, о том, как они менялись со временем. Я узнала, что первыми русскими танками управляли женщины*, потому что мужчинам в них было слишком тесно, и захотела тоже попробовать. Мои студенты дарили мне игрушечные танки, предназначенные, наверное, для мальчиков и уж точно не для взрослой женщины-ученой с феминистскими и пацифистскими взглядами (рис. 1). Но в танках — громоздких, неуклюжих и, честно говоря, совсем небезопасных — действительно есть что-то притягательное. Кажется, в танке можно двигаться по жизни без риска. Как

* Подтверждений этому факту нет. Первые женщины-танкисты появились в нашей стране только в период Великой Отечественной войны. — Прим. науч. ред.

Введение

9

и другие военные технологии, они вроде бы обещают надежность, мощь и защиту в небезопасном мире.
   Эта книга представляет собой исследование истории научно-технической войны, и красивые технологии играют ключевую роль в моем повествовании. Дело в том, что они обольщают нас, затягивают и часто обещают больше, чем могут дать. Начинать нужно именно с обольщения, поскольку для культуры индустриализованного Запада очень характерно увлечение чудесами и достижениями военной техники и технологии. Временами само существование этой техники, похоже, оправдывалось ее продуманностью и красотой — «изяществом» технических деталей и совершенством форм. Для меня, если честно, эта продуманность является важнейшим элементом исторического повествования. Военная наука и техника — это продукт человеческого разума, нередко созданный выдающимися мыслителями своего времени, проявление удивительного таланта. Я призываю читателей, с одной стороны, не сопротивляться этому обольщению, позволить ему присутствовать в восприятии этого повествования, а с другой стороны, не поддаваться его силе и напору, то есть оставаться беспристрастными. Это, можно сказать, проект развенчания ореола, окружающего танки и ракеты.
   Я полагаю, что технофилия в отношении военной техники в определенной мере связана с ее статусом высшего достижения человеческого разума. Многие из ее образцов — результат целенаправленного процесса получения знаний и свидетельствуют об огромном потенциале изобретательности человека. Мы выдумываем их, создаем как магические средства для решения своих проблем.
   В то же время это своего рода свидетельства. Факты, подмечаемые учеными в мире природы, могут немало рассказать нам о существующих в нем социальных мирах и о том, какие проблемы они считают важными, а какие второсте

Разум в тумане войны

пенными. Но то, что они замечают и чем занимаются, неизбежно зависит от их места в обществе и истории, точки зрения и ситуации. Это особенно очевидно в научных исследованиях таких социальных аспектов, как раса, этническая принадлежность, гендерные различия, преступность и психические заболевания. Однако знания об обществе и политике можно извлекать и из намного более абстрактных исследований в области биологии, химии, физики и математики. Исторические и социальные условия и проблемы определяют, что именно ученые и инженеры считают самоочевидным, какие выдвигают предположения, что оставляют за рамками внимания и какие решения относят к приемлемым или заслуживающим доверия. Это необязательно свидетельствует об ущербности итоговых представлений, но наталкивает на мысль, что научные идеи часто отражают контекст, в котором они рождаются.
   Таким образом, сами идеи и технологии могут служить своего рода историческими свидетельствами функционирования и структуры социальных и политических систем прошлого. Как романы (художественная литература) или правила поведения (сложные социальные нормы) помогают нам получить представление о социальной обстановке и системе ценностей минувших эпох, так и научные идеи и технологические инновации способствуют пониманию культур и систем власти прошлого. Иными словами, эта книга не несет в себе идею о том, что контекст объясняет содержание науки (пресловутый «экстернализм», некогда вызывавший ожесточенные дебаты в моей сфере — истории науки). Она показывает, что наука и техника способны пролить свет на развитие критически значимых аспектов культуры и социального порядка. Фактически я пытаюсь ответить в ней на один вопрос: почему мы знаем то, что знаем?
   Почему мы знаем, сколько нужно плутония, чтобы уничтожить большой город? Почему мы знаем, как направить

Введение

11

Рис. 2. Рентгеновский снимок, сделанный в лаборатории Эдмунда Ньютона Харви во время Второй мировой войны. James Boyd Coates, ed., Wound Ballistics (Washington, D.C.: Office of the Surgeon General, Department of the Army, 1962), figure 69

снаряд в цель с учетом кривизны земной поверхности? Почему мы знаем, с какой именно скоростью должна лететь пуля, чтобы полностью разрушить головной мозг кошки?
   Кстати, ответ на последний вопрос дает реальное уравнение.
   В 1942 году, в разгар Второй мировой войны, в лаборатории Принстонского университета группа изучения раневой баллистики экспериментировала на находящихся под наркозом кошках. Кошки имитировали солдат, точнее военнослужащих мужского пола, а пули уменьшались в размере так, чтобы соответствовать соотношению между телом среднего мужчины и стандартной армейской пулей (рис. 2). Исследователи хотели выяснить, как именно должна выглядеть и вы

Разум в тумане войны

стреливаться пуля, чтобы причинить максимальный ущерб. Это и есть раневая баллистика: поиск путей модифицирования баллистических свойств пули, чтобы сделать ее максимально смертоносной. В ходе работы эта группа вывела уравнение замедления, описывающее воздействие пули на живые ткани кошки¹.
   Почему мы знаем точную скорость, при которой пуля дробит кошачью лапу? Почему нам известно именно это, а не что-то другое? Ученые обычно говорят, что в их области вопросов больше, чем ответов. Многие предполагают, что мы вообще знаем лишь около 5% того, что теоретически можно узнать в сферах геологии, астрономии, биологии, химии и физики. Медицинское знание, например, известно своей неопределенностью, поскольку имеет множество пробелов. Почему же мы знаем то, что знаем и (по этой причине?) не знаем других вещей?
   Поиски ответа стоит начать с рассмотрения политической структуры, поддерживающей научно-техническое знание и нуждающейся в нем: технологии нужны для реализации того, что она считает необходимым и делает необходимым. Социальный и политический уклад обеспечивает в определенной мере эффективность технических решений. Большинство технологий фактически представляет собой комбинацию людей и технических элементов². Например, электроэнергетическая система — это провода и энергия, нормы и протоколы, государственные организации, создающие эту систему, рабочие, которые ее обслуживают, потребители, которые ею пользуются, и юристы, которые решают споры, касающиеся безопасности. Хотя отношения между людьми и техническими структурами в каждой системе свои, вести разговор без их учета — значит упускать из виду нечто важное.
   Снова и снова, глядя на историю военной техники, мы видим, как общественные представления и контекст влияют на ее использование. Фитильный ружейный замок, исправно