Парадокс страха: Как одержимость безопасностью мешает нам жить

THE FEAR PARADOX

How Our Obsession with Feeling Secure 
Imprisons Our Minds and Shapes Our Lives

F F

Москва, 2021

Перевод с английского

Как одержимость безопасностью
мешает нам жить

ПАРАДОКС 
СТРАХА

Фрэнк Фаранда

ISBN 978-5-00139-369-6 (рус.)
ISBN 978-1642500578 (англ.)

© 
Frank Faranda, PhD, 2020
 
This edition published by arrangement 
with The Science Factory, Louisa Pritchard 
Associates and The Van Lear Agency LLC
© 
Издание на русском языке, 
перевод, оформление. 
 
ООО «Альпина нон-фикшн», 2021

УДК 159.942 
ББК 88.3
 
Ф24

Переводчик Наталья Колпакова
Научный редактор Ольга Павлова, канд. психол. наук
Редактор Елена Травкина

Фаранда Ф. 

Ф24  
Парадокс страха: Как одержимость безопасностью 
мешает нам жить  / Фрэнк Фаранда ; Пер. с англ. — М. : 
Альпина нон-фикшн, 2021. — 228 с.

ISBN 978-5-00139-369-6 

Мы приходим в этот мир такими же беспомощными, 
как первый человек на голой и небезопасной земле, и, 
наделенные уникальным даром воображения, способны 
населить свое личное будущее множеством реальных 
и мнимых угроз. Так самая мощная, продуктивная, творческая 
способность, которой Homo Sapience обязан всеми 
своими изобретениями, от палки-копалки до ядерной 
энергии и искусственного интеллекта, оборачивается 
главным препятствием на пути к самореализации, становится 
источником стресса, фобий, эпидемии тревожных 
расстройств. В стремлении предотвратить возможные 
опасности мы — как личности и как общество — способны 
буквально лишить себя будущего. О том, 
как посмотреть в лицо своим страхам, разобраться в природе 
их возникновения, защитить своего внутреннего 
ребенка, вглядеться в темноту и сквозь нее увидеть потенциальные 
возможности, рассказывает эта книга.

УДК 159.942 
ББК 88.3

Все права защищены. Никакая часть этой книги не может быть воспроизведена в какой бы 
то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети интернет 
и в корпоративных сетях, а также запись в память ЭВМ для частного или пуб личного использования, 
без письменного разрешения владельца авторских прав. По вопросу организации 
доступа к электронной библиотеке издательства обращайтесь по адресу mylib@alpina.ru

С

Введение
Страх как угроза .....................................................

Глава 
Что страх может сделать с нами ..........................

Глава 
Система охранной сигнализации .........................

Глава 
Первая встреча страха и воображения ...............

Глава 
Будущее тревоги ................................................... 

Глава 
Страх нашего собственного ума .......................... 

Глава 
Можете себе представить? ...................................

Глава 
Революция воображения ....................................

Глава 
Парадокс страха ................................................... 

Глава 
Черепаха ............................................................... 

Благодарности ......................................................
Библиография и рекомендованная литература ....
Об авторе............................................................. 
Примечания ........................................................ 
Предметно-именной указатель ..........................



Введение

С  

Страх может так нас изменить, что самые основы 
нашего восприятия оказываются искаженными.

Г Л. Ч-.

Н
едавним летом я вновь испытал давно забытое 
удовольствие — катание на волнах. 
Я говорю не о мелких гребешках, которые легко 
приручить, а о волнах, что впечатывают тебя в песок 
и тащат метров двадцать. Именно с такими 
я столкнулся однажды ранним вечером на Мар-
кони-Бич на полуострове Кейп-Код, кувыркаясь 
в волнах с моим двенадцатилетним сыном.
Волны на побережье Маркони уже были мне 
знакомы. В двадцать с чем-то лет я провел лето 
на Кейп-Код и много раз на них катался. В те 
дни я был куда сильнее, но и теперь, когда я вернулся 
сюда в более зрелом возрасте, меня охватил 
прежний восторг. К моему удивлению, сын 
тоже решился войти в воду. Обычно ему не нравится 
катание на волнах, но, думаю, он решил присоединиться 
к общему веселью. Там были люди 

 
П 

от десяти до шестидесяти лет, охваченные восторгом. 
Тогда я не вполне осознавал, что удовольствие, 
которое я испытываю, оседлывая эти волны, 
вызвано близостью опасности, но задним числом 
полагаю, что так и было.
Мы с сыном блаженствовали. Мы прокатились 
примерно на шести волнах каждый, как вдруг, 
бросив взгляд в направлении горизонта, увидели, 
что там вспухает огромный вал. Вместе с валом 
пришел такой мощный откат, что стало трудно 
двигаться. Я взглянул на сына — он готовился 
оседлать волну. Я нырнул в волну, обрушившуюся 
на меня, и домчался на ней до пляжа. Она была 
огромной и с силой вышвырнула меня. Когда мне 
удалось подняться и оглядеться, я увидел, что жена 
стоит на пляже, указывая на сына. Ее слова медленно 
дошли до моего сознания: «Ему больно!» 
Она показывала на что-то, а я пытался смахнуть 
воду с глаз, чтобы сфокусировать зрение. Я посмотрел 
на сына. Он стоял, придерживая одну свою 
руку другой. Тут-то я и увидел: рука была согнута 
в локте, но не в ту сторону. Я подбежал к нему 
и увидел у него на локте вздутие. На лице — боль, 
страх. Мое возбуждение обернулось кислятиной 
в желудке, а дальше я лишь шаг за шагом погружался 
в туман отчаяния и ужаса.
С рукой в итоге обошлось без хирургического 
вмешательства, и после двух трудных месяцев восстановления 
сын снова был здоровехонек. В последующие 
месяцы мы с женой неоднократно 
разговаривали с ним о случившемся и о его чувствах. 
Единственной эмоцией, в которой я ни разу 

С   


не признался, была радость, испытанная мной 
до удара последней волны. Казалось неправильным 
связывать радость с настолько пугающим 
опытом. Я и помыслить не мог о том, чтобы обсуждать 
это с женой, а тем более с сыном. Однако 
примерно через год, когда мы с ним были в машине 
вдвоем, тема всплыла. Не помню, что стало 
поводом, но так уж вышло. Я признался, что катание 
на тех волнах доставило мне радость, которой 
я очень давно не испытывал. Мы остановились 
у светофора, и я с тревогой оглянулся на него. 
Он повернулся, чтобы встретиться со мной глазами. 
На его лице медленно возникла улыбка, и он 
кивнул: «Знаю. Мне тоже». Вот и все. Больше ничего 
не нужно было говорить. Хотя мы оба знали, 
чем кончился тот день, мы не могли отрицать 
предшествующего душевного подъема. К сожалению, 
радость подвела нас слишком близко к опасности. 
Но почему это произошло? Почему радость 
часто охватывает нас, когда мы вплотную подходим 
к границе страха?
У нас, людей, страх — сложный, многоуровневый 
феномен. Я начал изучать его во многом потому, 
что хотел раскрыть эти тайны — как для себя, 
так и для своих пациентов. Будучи психологом, 
я каждый день слушал рассказы о страданиях, причиняемых 
страхом, и стал понимать, что страх 
куда более опустошающее чувство, чем мне 
казалось.
В отличие от страхов других животных, страх 
человека  принимает странные формы и масштабы. 
Что-то в том существе, в которое мы 

 
П 

эволюционировали , радикально изменило роль 
страха в жизни — не только в личном, но и в историческом, 
и социальном аспектах. Для нас страх зачастую 
уже не надежный союзник в борьбе за выживание, 
как для других животных, а то, от чего 
мы себя оберегаем.
В  г. Франклин Делано Рузвельт  предостерег 
нас в отношении страха. Он произнес ныне 
знаменитые слова в своем первом инаугурационном 
обращении к нации, парализованной отчаянием 
и жаждущей надежды. Восстановление после 
экономического краха  г. застопорилось, и Рузвельт 
знал: чтобы выбраться из экономической 
трясины, страна должна признать эмоциональную 
подоплеку этого коллапса. Рузвельт понимал, 
что страх играл важную роль как в отчаянии, так 
и в потенциале восстановления. Он знал, что временами 
страх калечит и разрушает, даже если 
ощущение нависшей опасности в конечном счете 
ир рационально. Рузвельт весьма красноречиво 
описал это, сказав: «…Позвольте мне высказать 
твердое убеждение, что единственное, чего нам 
следует бояться, — это сам страх, безымянный, 
безрассудный, беспричинный ужас, парализующий 
усилия, необходимые для того, чтобы отступление 
превратить в наступление».
Паралич, о котором говорил Рузвельт , в какой-
то момент жизни испытывали большинство 
из нас. Именно от него нас пытаются освободить  
бесчисленные книги по самопомощи. Меня, 
однако, заинтересовал вопрос: почему в принципе 
страх представляет для нас столь серьезную 

С   


проблему и почему мы, Homo sapiens, в этом отношении 
стали так сильно отличаться от других 
животных. Чтобы ответить на эти вопросы, я прежде 
всего взглянул на своих пациентов. С этого 
начался долгий путь, глубоко погрузивший меня 
в историю становления сегодняшнего человека. 
Нейробиология, история, социология, эволюционная 
биология , когнитивная наука, психоанализ 
и сравнительная психология — все они задействованы 
в данном исследовании. Основной вопрос 
этой книги — не «что с этим делать?», а «как это 
вышло?».

***
На каждом углу ежедневно разыгрывается одна 
и та же сцена. Я наблюдал ее много раз. Ребенок 
одного-двух лет топчется на тротуаре. Рядом ждет 
мать с пустой коляской, явно готовая возвращаться 
домой. Она уже раз десять сказала: «Давай, нам 
пора, нужно идти… ну, пошли?» Наконец, как гром 
среди ясного неба, пугающие слова: «Я ухожу». 
Всего два простых слова с их незабываемой жутковатой 
мелодикой: «Я ухожу». Ребенок мгновенно 
застывает , разворачивается и устремляет взгляд 
на мать, делающую первый шаг прочь, от него. 
Без малейшего промедления ребенок вскрикивает: 
«Нет! Подожди!» — и бежит к ней, испуганный, 
жалкий, послушный.
Вокруг этого стрежневого опыта, связанного 
с неопределенностью и приходящего к нам очень 
рано в краткие моменты страха в отношениях, 
формируется не только наша личная психология, 

 
П 

но и сама ткань нашего общества. Настолько, 
что такие великие мыслители, как Алан Уоттс  и Пауль 
Тиллих , назвали наше время эпохой тревоги.
По некоторым оценкам, более чем у  млн 
американцев от  до  лет, или у % всего взрослого 
населения, в течение года их жизни может 
быть диагностирована та или иная форма тревожного 
расстройства. Эта статистика включает ге-
нерализованное тревожное расстройство, паническое 
расстройство, обсессивно-компульсивное 
расстройство, фобии, в том числе социофобию 
и агорафобию, и посттравматическое стрессовое 
расстройство (ПТСР). Эта доля, и без того значительная, 
приближается к % при рассмотрении 
пожизненной статистики. На мой взгляд, это почти 
эпидемические показатели. Если же учесть, 
сколь многие из нас страдают от высокого уровня 
тревожности, но чуть не дотягивают до диагностических 
критериев, данные становятся еще более 
ошеломляющими.
Очевидно, что огромная часть наших ресурсов, 
личных и медицинских, уходит на корректировку 
и устранение последствий тревоги  и ее 
перво причины — страха. Приемные покои больниц 
переполнены пациентами с паническим расстройством, 
ошибочно предполагающими у себя 
сердечный приступ, а фармацевтическая промышленность 
богатеет на лекарствах от генерализован-
ной тревожности.
Помимо этих симптомов и расходов имеется 
и менее очевидный, но более пагубный эффект, 
преследующий очень многих из нас. Множество 

С   


сфер нашей жизни недоступно нам из-за этой пугливости: 
ограничена наша свобода , подрывается 
благополучие , мы утрачиваем способность реализоваться — 
стать самими собой или такими, какими 
хотим стать. Как мы скоро увидим, один 
из особенно неприятных аспектов страха — это 
его поразительная способность действовать в нас 
незаметно.
Такое действие страха я наблюдал у одного 
из своих пациентов, назову его Тимом . При нашей 
первой встрече Тим выглядел вполне благополучным . 
Он был доволен своей работой и состоял 
в серьезных отношениях с женщиной, которая ему 
нравилась; их единственный конфликт был связан 
с отсутствием у него амбиций. В отличие от его 
подруги, Тима все устраивало, он не гнался за возможностями 
карьерного роста и не искал способов 
самовыражения — ни личностного, ни профессионального. 
Это различие стало источником 
конфликта между ними — настолько серьезного, 
что подруга взяла с него слово обратиться к психотерапевту 
и разобраться, «что с ним не так».
Я ценю креативность  и амбициозность, 
но не считаю, что каждый обязательно должен 
к ним стремиться. На мой взгляд, нет ничего патологического 
в том, чтобы тихо и спокойно жить 
своей скромной жизнью. Это, однако, не то же самое, 
что идти по пути наименьшего сопротивления 
по причине страха.
Все, что я на тот момент знал о Тиме : он 
не заинтересован в карьерном росте. Тим особо 
подчеркнул в разговоре со мной, что если бы