Русские и американцы: Про них и про нас, таких разных

УДК 327
ББК 66.0
 
Т19

ISBN 978-5-9614-1766-1
© Михаил Таратута, 2018
© ООО «Альпина Паблишер», 2019

УДК 327
ББК 66.0

Таратута М.

Русские и американцы: Про них и про нас, таких 
разных / Михаил Таратута. — М.: Альпина Паб лишер, 
2019. — 318 с.

ISBN 978-5-9614-1766-1

Эта книга о том, что делает нас русскими, а американцев — 
американцами. Чем мы отличаемся друг от друга в восприятии 
мира и себя? Как думаем и как реагируем на происходящее? 
И что сделало нас такими, какие мы есть? Известный журналист-
международник Михаил Таратута провел в США 12 лет. 
Его программа «Америка с Михаилом Таратутой» во многом 
открывала нам эту страну. В книге автор показывает, как несходство 
исторических путей и культурных кодов русских и американцев 
определяет различия в быту, карьере, подходах к бизнесу 
и политике. А главное, отвечает на вопрос — возможно ли 
взаимодействие между нашими народами.

Т19

Все права защищены. Никакая часть этой книги 
не может быть воспроизведена в какой бы то 
ни было форме и какими бы то ни было средствами, 
включая размещение в сети интернет 
и в корпоративных сетях, а также запись в память 
ЭВМ для частного или публичного использования, 
без письменного разрешения владельца 
авторских прав. По вопросу организации 
доступа к электронной библиотеке издательства 
обращайтесь по адресу mylib@alpina.ru.

Издается в авторской редакции

Со д е ржа ние

От автора  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7

Вступление. Беда непонимания  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10

Глава 1. Америка в загадочном русском сознании  . . 15
Про то, как случилось, что Америка занимает в нашем 
сознании неоправданно большое место и почему мы 
то и дело бросаемся в крайности: от жгучей ненависти 
до неодолимого желания дружить с этой страной.

Глава 2. Русский характер: генезис  . . . . . . . . . . . . . . . 38
О том, откуда пришли славянские племена на Русскую 
равнину и каким образом особенности географии 
и климата влияли на становление русской натуры.

Глава 3. Православный код: 
рабское сознание или духовная высота?  . . . 46
О том, что принесло Руси христианство и каков был 
вектор развития национального характера и культуры, 
заданный православием. А также о том, куда православный 
вектор вырулил в наши дни.

Глава 4. С чего начиналась Америка . . . . . . . . . . . . . . 55
О первых колонистах, какое наследство они оставили 
потомкам, сделавшим Америку Америкой, а американцев — 
американцами.

Глава 5. Неодолимый ход истории. . . . . . . . . . . . . . . . 60
О том, как продвигалась Америка от капитализма 
бандитского к капитализму цивилизованному и как 
это движение меняло страну, меняло отношения 
и характер людей. А также о том, почему нам об этом 
непременно следует знать.

Глава 6. Ценности земные и небесные  . . . . . . . . . . . . 69
О том, почему капитализм с таким трудом приживается 
в России, а также о том, почему наше подсознание 
борется с ценностями, которые диктует рынок.

Глава 7. Неразумное дитя Россия. . . . . . . . . . . . . . . . . 78
О наследстве Византии: к чему привели Русь идеи 
сакральности власти и социальной покорности, почему 
россияне с готовностью меняют гражданские права 
и личные свободы на государственный патернализм. 
А также о том, как отразилось на сознании и жизни 
людей в России и странах Запада отличие восточного 
христианства от христианства западного.

Глава 8. Земля свободных, земля отважных  . . . . . . . 90
О том, почему основатели американского государства 
боролись с… государством и как получилось, 
что гражданские права и свободы заняли первые ряды 
в пантеоне американских ценностей.

Глава 9. Время большого позора  . . . . . . . . . . . . . . . . . 98
О маккартизме. О том, как случилось, что американцы 
отдали на растерзание столь лелеемые ими 
права и свободы и какую роль в этом сыграла Москва. 
А также о том, чем маккартизм отличен от сталинизма.

Глава 10. Разум нерассуждающий . . . . . . . . . . . . . . . . 107
О том, как и почему наследие Византии породило 
отторжение инакомыслия массовым сознанием 
в России.

Глава 11. «Американская мечта». . . . . . . . . . . . . . . . . . 116
О том, что есть «американская мечта» и чем она отличается 
от чаяний людей в других странах. А также 
о том, что значит она для каждого американца 
и какой ее видят американские интеллектуалы-
идеалисты.

Глава 12. «Град на Холме», или Великая миссия  . . . . 128
О видении первых американских колонистов своей 
исключительной миссии и о том, как вошло их видение 
в массовое сознание американцев постулатом 
о «Божественном предназначении Америки», который, 
в свою очередь, перерос в идею американской 
исключительности. А также о том, какую роль играет 
идея исключительности во внешней политике США 
и почему она конфликтует с геополитическими 
целями России.

Глава 13. Сокровенная тайна американской улыбки  . . 143
О том, почему американцы всегда улыбаются 
и почему нас это раздражает, а также о том, 
что стоит за этой улыбкой. А кроме того, о том, 
почему американцы так ценят свое персональное 

пространство и почему русский человек не особенно 
обращает на это внимание. И, наконец, о том, какое 
отношение имеет ко всему этому философия индивидуализма.


Глава 14. Большие мелочи быта . . . . . . . . . . . . . . . . . . 154
О русском негативе и американском рационализме, 
а также о том, чем отличаются подходы к решению 
поставленной задачи русского человека и американца.

Глава 15. Теория и практика большого стука. . . . . . . 162
О том, что более всего раздражает русского человека 
в американцах и где проходит граница между стукачеством 
и гражданской ответственностью.

Глава 16. Если вы собрались в Америку…  . . . . . . . . . 169
О том, к чему следует быть готовым при первом 
знакомстве с Америкой. Чего следует опасаться и чего 
не стоит принимать на веру, а чем можно искренне 
восхищаться.

Глава 17. О радиусе доверия 
и пользе коллективных действий . . . . . . . . 181
О том, как нам догонять Америку и почему короткий 
радиус доверия никогда не родит сильной экономики, 
но непременно ведет к размножению «шариковых» 
в масштабах, способных сильно омрачить нашу жизнь.

Глава 18. Большой американский пожар  . . . . . . . . . . 193
О том, какие силы раздирают сегодня Соединенные 
Штаты, что вызвало их появление и к чему это может 
привести.

Глава 19. «Ультра»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 203
Об экстремистах правых и левых, расистах и антифашистах, 
об их реальной силе и возможности влиять 
на повестку дня американского общества.

Глава 20. Фантомы расизма. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 215
О том, что делалось в США, чтобы преодолеть наследие 
рабовладения и сегрегации, как далеко продвинулась 
на этом пути страна и можно ли сегодня считать 
американское общество расистским.

Глава 21. Большая дружба народов . . . . . . . . . . . . . . . 230
О том, что скрывали коммунистические мантры 
о нерушимой дружбе советских народов, о нашей вере 
в идеалы интернационализма, о национальной толерантности 
и нетерпимости.

Глава 22. Понаехали тут…  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 239
О том, почему ежегодно Америка продолжает принимать 
около миллиона иммигрантов со всех концов 
света, как уживаются такие разные люди и не поглотит 
ли это иммиграционное цунами американскую 
культуру. А также о том, что меняется в этой области 
с приходом Трампа. И, наконец, о том, есть ли что-то 
полезное в американском опыте для нашей жизни.

Глава 23. Человек с ружьем. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 256
О том, почему свободная продажа оружия в России 
причинит неисчислимое количество бед, а также 
о причинах пристрастия к оружию американцев. 
Почему при всех издержках им иметь оружие 
в каждом доме можно, а нам никак.

Глава 24. Это вечное слово «КОРРУПЦИЯ»  . . . . . . . . 266
Как боролись с коррупцией в Америке. Опыт штата 
Луизиана, который может оказаться не лишним 
для всей России.

Глава 25. На чем споткнулся феминизм . . . . . . . . . . . 281
О том, куда забрело женское движение в США 
и почему идеи равноправия полов с таким трудом 
приживаются в России.

Глава 26. Филантропы и филантропия . . . . . . . . . . . . 294
О благотворительности в России и США, о мотивах 
и закономерностях развития благотворительности, 
о том, какое будущее в этом смысле ждет нашу страну.

Заключение. Большие камни преткновений, 
или Тревожный туман будущего  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 309

От а в т о р а

Как-то так получается, что в мировых вопросах, да и в делах 
попроще, мы с Америкой чуть ли не постоянно оказываемся 
по разную сторону. Даже в короткое десятилетие потепления, 
даже тогда между нашими странами все равно оставалось 
что-то недосказанное, что-то недопонятое. Было желание 
сойтись ближе, были попытки разобраться друг в друге, 
но это так и осталось больше похожим на аванс, надеждой 
на будущее понимание. Самого понимания не случилось, что 
позднее переросло во взаимное раздражение, а еще позже — 
в открытую вражду. Но и в состоянии вражды были попытки 
разговаривать друг с другом, правда, из этого тоже мало что 
получалось. Почему так происходит? Что мешает нам понимать 
друг друга? В чем кроется корень наших несогласий?
Работая над рукописью, я пытался найти ответы на эти 
вопросы. Должен сразу оговориться, поскольку эта книга предназначена 
русскому читателю, который и без меня хорошо 
знаком со многим из того, что происходило и происходит 
у нас в стране, бо льший акцент в моем рассказе приходится 
на Америку и американцев. Впрочем, и о России тоже сказано 
немало, главным образом о том, что сделало нас такими, какие 
мы есть, каковы истоки русской натуры и как это связано 
с некоторыми событиями и образом нашей жизни. 

Русские и американцы

Совершенно очевидно, чтобы выполнить задачу, которую 
я перед собой поставил, мой личный опыт жизни в Америке, 
а тем более мои весьма скромные познания в области социологии, 
экономики, истории, антропологии, этнической 
и социальной психологии явно недостаточны. Но, к счастью, 
в каждой из этих областей есть замечательные специалисты, 
на чьи работы я и опирался. За что им сердечно благодарен. 
Хочу надеяться, что мою благодарность разделят и читатели, 
а ученые мужи не будут судить меня строго за неизбежные 
упрощения в пересказе некоторых экспертных суждений. Без 
этого рассчитывать на внимание широкого круга читателей 
(а мне бы хотелось именно этого) не приходится.
Отдельно хочу поблагодарить моего друга филолога Сергея 
Чаковского за замечания и рекомендации, которые помогли 
мне в работе над этой книгой.
Подозреваю, что наша политически наэлектризованная, 
разбежавшаяся по идеологическим углам публика встретит 
эту книгу, мягко говоря, неоднозначно. Надо думать, критика 
будет раздаваться со всех флангов. 

Желая избежать ложных толкований, попытаюсь тут же, что 
называется «на берегу», разъяснить свою позицию. Россия для 
меня — страна, где я родился и прожил бо льший отрезок 
своей жизни. Мне прекрасно известно обо всем достойном 
и ценном, чем богата моя страна, но также я не могу не видеть 
и ее проблем, слабостей. И если я пишу о них, то исключительно 
с болью и надеждой на их преодоление. 
Но и Америка для меня страна совсем не чужая. Там 
я провел 12 лет своей «телевизионной» жизни, стараясь лучше 
узнать, понять ее народ и рассказать о нем своим зрителям. 
За эти годы я понял, насколько же искажено наше представление 
о Соединенных Штатах: мы поразительным образом 
представляем эту страну одновременно значительно хуже 
и значительно лучше, чем она есть на самом деле.

От автора

Другими словами, в работе над книгой я не ставил перед 
собой никаких политических или идеологических целей. В мои 
задачи не входили ни восхваление, ни порицание русских или 
американцев, России или Америки. В силу своего разумения 
я лишь честно стремился разобраться в национальных 
особенностях каждой из этих стран, понять, какие инстинкты 
и психологические установки движут людьми. Старался 
осмыслить, что определило особенности политических систем 
и общественной жизни наших стран. 
Для меня давно не секрет, что самый большой грех 
в России — оставаться нейтральным в пылу споров. Российский 
менталитет не терпит «центризма» — кто не с нами, тот 
против нас, потому что истина для нас абсолютна. Но моя 
профессия диктует совсем другие правила: не поддаваться 
соблазну присоединиться к одной из сторон, а, подобно 
людям науки, стремиться следовать фактам. Это в идеале. 
Не стану отрицать, что в реальной жизни это удается лишь 
отчасти — опыт прожитых лет, давление окружающей среды 
и многие другие обстоятельства в какой-то мере неизбежно 
искажают картину восприятия. Однако, работая над книгой, 
в меру своих сил я стремился следовать профессиональным 
канонам и очень хочу надеяться, что читатель простит мой 
грех стремления к объективности.

Вст у п ле ние

Беда непонимания

Мне не нравится этот человек. Я должен лучше узнать его.

А Л

Наши отношения с Америкой ходят по замкнутому кругу. 
Мы мало знаем друг о друге и оттого многого не понимаем. 
Мы многого не понимаем, потому что мало друг о друге 
знаем. Вроде бы говорим об одном и том же, но часто имеем 
в виду совершенно разное. А все не очень понятное, малоизвестное 
тревожит и вызывает опасения. Полвека холодной 
войны, вынесенные с тех времен представления не добавляют 
позитива в наши отношения, главной чертой которых стало 
системное взаимное недоверие, а если вы не доверяете, 
то неизбежно видите злой умысел там, где его, возможно, 
и нет. В результате толком ни о чем договориться не получается. 
Такое ощущение, что мы не просто говорим на разных 
языках, а что наши головы устроены по-разному. 
Если начать разбираться, предположение о разном устройстве 
голов окажется не таким уж и безумным. Выяснится, 
например, что у нас с американцами не только совершенно 
непохожий образ мыслей, но и сам способ мышления. Это 
неудивительно: исторически судьбы наших народов почти 

Вступление

не пересекались, социальные культуры наших стран складывались 
в совершенно разных условиях из очень непохожих 
деталей и материалов и, как следствие, наше мышление 
отражает разные ценности. Собственно, из этих различий 
и выросла между нами стена непонимания. Если бы США 
и Россия были «обычной» парой стран, как, скажем, Бельгия 
и Чили, то, может, и Бог с ним, — не понимаем мы друг 
друга, и ладно. Но наши страны особые — с амбициями 
на лидерство, с претензией на особую миссию, к тому же 
с самыми большими ядерными арсеналами. Тут уж наша 
«разделительная» стена из феномена культурного становится 
вопросом национальной, даже мировой безопасности, и с этим 
надо что-то делать. Другими словами, необходимо разорвать 
порочный круг взаимного непонимания.
Но что означает «не понимать» друг друга? Это означает 
неверно оценивать действия другой стороны, что, 
в свою очередь, ведет к принятию ошибочных ответных 
мер. Мы видим это и в отношениях между государствами, 
и в обычной жизни, и в бизнесе. Например, в интервью 
порталу «Лента.ру» американский социолог Джон Смит, 
хорошо знакомый с Россией, делится забавным наблюдением 
о наших культурных различиях:

Даже «да» и «нет» для нас означают разное. Для среднего 
американца «нет» — значит нет. У русских это может 
означать и «нет», и «может быть», а иногда и «да». Это, 
кстати, культурный шок для американских молодых людей, 
ухаживающих за русскими девушками. Сколько «нет» 
может принять парень от американской девушки? Максимум 
пару, и история окончена. Нет — так нет. Здесь же 
я наблюдал множество историй, когда после нескольких 
«нет» девушки очень удивлялись, когда молодой человек 
прекращал попытки сблизиться — для нее «нет» были 
просто частью игры, вариантом нормы.

Русские и американцы

Неверная интерпретация намерений, ошибки в определении 
мотиваций. Кстати, именно из-за несовпадения культур, 
несовпадения ментальности межнациональные браки редко 
складываются удачно. То же самое случалось на моей памяти 
и в деловом мире, когда наши еще не оперившиеся бизнесмены 
только-только начинали выходить на внешний рынок. Сделки 
часто разваливались именно из-за различий в культуре бизнеса. 
Тот факт, например, что российские партнеры не ответили 
на какое-то деловое письмо, американцы интерпретировали 
как отсутствие заинтересованности в сделке. А на самом деле 
причина молчания была лишь в нашей манере не «возвращать» 
звонки и не спешить отвечать на письма, в то время 
как в Америке принято отвечать всегда, даже если полученное 
предложение никак вас не заинтересовало. С тех пор прошло 
много лет, скорее всего, эти ляпы остались в прошлом. Тем 
временем ситуаций, когда русским и американцам приходится 
работать в одном коллективе, заметно прибавилось. И вот тут 
редко обходится без сложностей, недопониманию и обидам 
несть числа. Например, наши люди обычно проявляют изначальное 
недоверие к начальству, пока оно не докажет свою 
компетентность. Американцы же, напротив, готовы следовать 
действующей организационной структуре и будут исполнять 
приказы и распоряжения до тех пор, пока уровень начальственной 
некомпетентности не превысит определенного предела. И это 
не просто разные поведенческие культуры, здесь мы имеем дело 
с различиями ценностными, они впечатаны в наши матрицы 
восприятия мира и проявляются в самых разных ситуациях.
В советское время, например, когда американцы постоянно 
поднимали на переговорах с СССР вопрос о правах человека, 
наши люди в массе своей, как и руководители нашей страны, 
считали это откровенным лицемерием, политической игрой 
с целью оказать на нас давление. Но если за этим и скрывались 
политические цели, обеспокоенность американцев 
правами человека не была лицемерием. Сами мы не считаем 
гражданские права и личные свободы наивысшей ценностью, 

Вступление

поэтому нам всегда было трудно поверить в то, что кто-то 
может быть озабочен этим всерьез. Мы не могли поверить, что 
«лишь только» из-за того, что евреям не разрешали покидать 
Советский Союз, Конгресс США ввел ограничения на торговлю 
с нашей страной приснопамятную поправку Джексона–Вэника. 
Другое дело, что эту поправку не отменяли на протяжении 
40 лет, когда сама причина ее появления уже давно канула 
в Лету, а все до единого еврея, желавшие покинуть Россию, 
благополучно осели по другую сторону границы. Но это — 
отдельная история.
Точно так же мы не можем поверить, что главной причиной, 
по которой США увязли в Ираке (не вторглись в Ирак, 
а именно увязли после вторжения), был их мессианский запал 
принести в эту страну демократию. Объявленной причиной 
вторжения, помнится, было обвинение режима Саддама Хусейна 
в наличии оружия массового поражения (ОМП), а также 
подозрение в содержании баз подготовки террористов. Ни баз 
террористов, ни даже следов ОМП, как известно, найдено 
не было, зато по ходу дела американцы снесли кровавого 
диктатора Саддама Хусейна. Казалось бы, задача выполнена, 
даже перевыполнена — возвращайтесь, ребята, домой. Так 
нет же, американцы в Ираке остались, ввязавшись в гражданскую, 
а точнее, религиозную войну. Они надеялись установить 
там демократическое правление, избавить народ от вековой 
деспотии. Задача была, конечно, благородная, хотя и не совсем 
бескорыстная в том смысле, что в результате победы демократии 
американцы рассчитывали, как на дополнительный 
бонус, получить еще одну дружественную им страну. 
Пусть и так, но идеология «божественного предназначения» 
Соединенных Штатов нести миру свет свободы и демократии 
играла далеко не последнюю роль в принимаемых тогда 
администрацией президента Буша решениях. Тут, правда, 
одиозная уверенность Америки в своей безусловной правоте 
потерпела сокрушительное фиаско. Не понимая особенностей 
Ближнего Востока, они не учли отличий в ментальности тех, 

Русские и американцы

кого хотели облагодетельствовать. Иракцы попросту не были 
готовы к демократии, для них она выглядела насильственным 
хаосом. Эти просчеты, по разным источникам, стоили 
жизни нескольким тысячам американцев и сотням тысяч 
иракцев. Но словно и этого мало, нарушив тонкий баланс 
сил, вмешательство США превратило жизнь не только Ирака, 
а всего региона в бесконечный кошмар, породивший ИГИЛ 
(террористическая организация, запрещена на территории 
Российской Федерации), а с ним новые жертвы, новые разрушения 
и миллионы беженцев. 
Надо признать, что понимание других культур, ментальности 
других народов никогда не отличало политический класс 
США. Как, собственно, этим не славились и наши политики. 
Однако и те и другие всегда были горазды в своих мессианских 
порывах и геополитических амбициях. Другое дело, что 
сегодня у американцев, а тем более у объединенного Запада, 
«пороха» (в смысле экономической мощи и рычагов влияния) 
больше, хотя в лучшие советские годы в этом отношении 
между нами существовал относительный паритет. 
Сегодня наш и отношения с Америкой в очередной раз 
находятся в острейшей фазе кризиса. Но едва ли нам удастся 
выйти из нее, если мы так и будем продолжать мерить 
другую сторону исключительно собственными мерками, если 
не научимся видеть себя глазами оппонента.
У американских индейцев есть поговорка: «Прежде чем судить 
человека, надо пройти милю в его мокасинах». В отношениях 
между русскими и американцами это означает необходимость 
осознать, в чем и почему мы разные, необходимо разобраться 
в наших культурных кодах. Или, говоря проще, лучше узнать 
друг друга. Узнать — для разумных людей — означает понять. 
Другого способа наведения мостов между людьми и странами 
я не знаю. Собственно, этому и посвящена эта книга. Но прежде, 
чем мы начнем «наводить мосты», попробуем разобраться, 
какое место в русском сознании занимает страна Америка.

Глава 1

Ам ерика в загадочном 
русском сознании

Еще совсем недавно, как раз до Трампа, мы коллективно 
не любили Америку. Мы смеялись над ней, плевали ей вслед, 
грозили и посылали проклятия. С победой Трампа мы вступили 
в полосу когнитивного диссонанса. С одной стороны, наша 
надежда, почти что готовый с нами дружить Дональд Трамп, 
с другой — мы же точно знаем, что враждебная, не любящая 
нас Америка, ну пусть не вся Америка, а ее политический 
класс, никуда не девалась.
Какая бы Америка ни была, она — необходимая часть нашего 
сознания, ориентир на местности, как Кремль в Москве, как 
Эйфелева башня в Париже. А вот представим себе на секунду: 
если бы эта Америка взяла и вдруг исчезла. Исчезла насовсем, 
была — и нет ее, испарилась. Как мы бы тогда? 
Тогда, я думаю, в душах наших людей воцарились бы мрак 
и пустота. Но не скорбная пустота горькой утраты, а зияющая 
брешь в сознании. Вместе с Америкой исчезнет мозговая доля, 
отвечающая за равновесие и ориентацию в пространстве. 
Это как если верящим в то, что мир держится на трех китах, 
объявить, что пара китов трагически погибла.
 В нашем массовом сознании эта страна занимает особое 
место, являя собой абсолютное Зло и абсолютный Идеал, 
причем нередко и то и другое одновременно.