Монголия, Маньчжурия и Китай в XIX - начале XX века: коллекция М.А. Полумордвинова. Из собрания Томского областного краеведческого музея им М.Б. Шатилова

Сфера Евразии

ТОМСКИЙ ОБЛАСТНОЙ КРАЕВЕДЧЕСКИЙ МУЗЕЙ 
ИМЕНИ М.Б. ШАТИЛОВА

А.Л. Котенко

Монголия, Маньчжурия и Китай 
в XIX – начале XX века: 
коллекция М.А. Полумордвинова

Из собрания Томского областного 
краеведческого музея им М.Б. Шатилова

Товарищество научных изданий КМК
Москва 2021

УДК 908(517+510+520)»1897/1915»:069.5(571.16-25)
ББК 63.3.(5Мон)л61+63.3(5Кит)л61+85.101.3(2-2Томск)-2л61
 
К73

Серия «Сфера Евразии»

Редакторы серии: С.Л. Кузьмин, К.Г. Михайлов

А.Л. Котенко

Монголия, Маньчжурия и Китай в XIX – начале XX века: коллекция М.А. Полумордвинова. 
Из собрания Томского областного краеведческого музея им. М.Б. Шатилова / 
А.Л. Котенко, отв. ред. С.Л. Кузьмин; Томский областной краеведческий музей им. 
М.Б. Шатилова. — М.: Товарищество научных изданий КМК, 2021. — 598 с., ил., фот. 
(Серия «Сфера Евразии»).

В данной книге впервые публикуется с подробным описанием более 250 фотографий 
из собрания М.А. Полумордвинова — офицера Заамурского округа пограничной стражи и 
члена харбинского Общества русских ориенталистов, служившего в Монголии, Маньчжурии 
и Китае в начале ХХ века. Собрание охватывает период с 1897 по 1915 г. и обладает 
тематической многогранностью, которую мы постарались отразить в книге. Фотографии 
зафиксировали редкие кадры из жизни аристократии, буддийского духовенства и простого 
народа Монголии, виды поселений, городов и храмов всего обозначенного региона, 
портреты военнослужащих Российской империи, империи Цин, Китая, Монголии, Японии, 
маневры цинской армии в 1906 г. Также даны оригинальные подписи и их расшифровка 
к фотографиям, сделанным самим коллекционером и его сослуживцами, участвовавшими 
в монгольских экспедициях — полковником Хитрово, штаб-ротмистрами Соболевым и 
Пещанским. В приложении  публикуется составленная М.А. Полумордвиновым важная 
историческая справка и дополнение к ней.

Ответственный редактор С.Л. Кузьмин

ISBN 978-5-907372-69-6
© Котенко А.Л., текст, 2021
© ООО «Товарищество научных изданий КМК», издание, 2021

К73

Предисловие ответственного редактора

Эта книга относится к жанру, издавна пользующемуся особым интересом широкого 
круга читателей. Это иллюстрированное описание собрания старинных 
предметов, которое является как бы «окном» в прошлое.
Коллекция М.А. Полумордвинова занимает особое место, поскольку служит 
отражением религиозной и социально-политической обстановки в странах Внутренней 
Азии, граничащих с Россией. Большинство экземпляров его коллекции 
относится к Внутренней Монголии, Маньчжурии и Китаю, в меньшей мере — к 
Барге, Внешней Монголии, Туве и Японии.
М.А. Полумордвинов служил в Заамурском округе Отдельного корпуса Пограничной 
стражи. Задачей округа была охрана Китайско-Восточной железной дороги (
КВЖД). Строилась эта дорога в 1897–1903 гг. Правление КВЖД приняло решение 
о создании Охранной стражи уже в 1897 г. В 1900 г. соединения Охранной 
стражи приняли участие в подавлении китайского восстания ихэтуаней, одной из 
целей которых в Маньчжурии было разрушение строящейся КВЖД. В 1901 г. Охранная 
стража была преобразована в Заамурский округ Отдельного корпуса Пограничной 
стражи. В 1904–1905 гг. соединения Заамурского округа принимали 
участие не только в охране железной дороги, но и во многих боях Русско-Японской 
войны.
Россия имела стратегические интересы в Маньчжурии и Монголии, в защите 
которых Заамурскому округу принадлежала особая роль. Эта роль со временем 
возрастала, поскольку обстановка в регионе быстро менялась. В связи с этим, 
имеет смысл дать ее краткий очерк.
В тот период Маньчжурия и приграничные с Россией земли Монголии были 
частями маньчжурской империи Цин. Распространен взгляд, что империя Цин — 
это Китай. Этот взгляд основан на историческом мифе. В действительности Китай 
как государство (империя Мин) был захвачен империей Цин, созданной незадолго 
до того маньчжурами за пределами Китая. Следовательно, последний стал 
частью другого государства — Цинской империи. Хотя китайцы составляли большинство 
ее населения, по истории формирования, структуре, социокультурным 
концептам, методам правления и национальной политике империя Цин отлича-

Предисловие ответственного редактора

лась от Китая как государства, каковым являлась до нее империя Мин, а после 
нее — Китайская республика и КНР. Вместе с тем, название «Китай» использовалось 
для обозначения всей империи, хотя в него нередко вкладывали разный 
смысл. В действительности цинский Китай — это не государство, а лишь одна из 
частей империи, созданной и управлявшейся маньчжурами.
Учитывая, что большинство населения их империи составляли китайцы (хань-
цы), маньчжурские императоры должны были легитимировать свою власть в их 
глазах. Это можно было сделать лишь на основе китайской мироустроительной 
модели, важными компонентами которой были мифологемы Китая как «Срединного» — 
главного государства, единственной империи в мире, правители которой 
призваны распространять свое цивилизующее влияние на все народы. Соответственно, 
в ней должны были править «династии Китая», в том числе «иноземные»: 
ведь это самое главное государство не могло стать частью «варварских» стран — в 
нем лишь могла смениться династия. Однако для некитайских народов империи 
Цин ее монархи использовали другие механизмы легитимации своей власти.
Иностранцы, прибывавшие в Цинскую империю в основном морем в порты 
«собственно Китая» и имевшие дело в основном с китайцами, восприняли эту 
мифологему и считали империю Цин Китаем. После краха этой империи власти 
Китайской республики и КНР успешно использовали и продолжают использовать 
этот исторический миф, стремясь доказать, что Монголия, Маньчжурия, Восточный 
Туркестан и Тибет с давних времен являются частями Китая — хотя в действительности 
они никогда не были частями Китая.
Национальное государство ханьцев — Китайская республика и КНР — приобрело 
почти всю территорию империи Цин не вследствие непрерывности существования 
единого государства, а вследствие оккупации земель более слабых 
соседей. Великие державы согласились с этим, исходя из политической и экономической 
целесообразности, а не исторической истины.
Коллапс империи Цин подготовлялся военной и экономической экспансией великих 
держав того времени. К краху империи привела начавшаяся в 1911 г. Синьхайская 
революция, главной идеей которой было свержение власти маньчжуров и 
установление национального государства китайцев.
Видя нарастающий кризис своего государства, цинские власти постепенно отказывались 
от присущего им консерватизма. Пришлось переходить от даннической 
к договорной системе международных отношений: теперь уже было невозможно, 
как в прошлом, трактовать отношения со всеми остальными странами как 
с данниками или подданными маньчжурских императоров. Проводились военные, 
политические и экономические реформы. В частности, проводилась реформа 
цинской армии по европейским образцам. В коллекции М.А. Полумордвинова 
представлен богатый набор фотографий маневров этой реформированной армии.
Опасаясь захвата Маньчжурии и Монголии Россией и Японией, цинские власти 
стали проводить там «новую политику», главным компонентом которой стала 
китайская (ханьская) колонизация этих земель. Это был концептуальный пере-

Предисловие ответственного редактора

смотр отношений «вассал – сюзерен», связывавших Монголию с империей Цин: 
ведь основой этих отношений был запрет китайской колонизации. Нарушение 
этих отношений вызвало широкое недовольство монголов, рост их восстаний. 
В народной памяти сохранялся мятеж секты Цзиньданьдао в 1891 г., приведший к 
китайскому геноциду монголов на их землях, а также восстание ихэтуаней (1898–
1901 гг.), в ходе которого пострадали и монголы.
С тех пор монголы искали и нередко находили поддержку со стороны России. 
Особенно актуальным это стало в период краха империи Цин. В 1911 г. объявила 
о своей независимости Монголия, в 1912 — Барга. Монголы стремились воссоединиться 
в единое государство, включающее Внешнюю и Внутреннюю Монголию, 
Баргу, монгольские земли Синьцзяна, Кукунора и других частей бывшей 
империи Цин. С 1912 г. на этих землях шло монгольское национально-освободительное 
движение.
Приток российского капитала в Маньчжурию и Баргу, возникновение там российских 
поселений, развитие промышленности и сельского хозяйства с участием 
подданных Российской империи, КВЖД, Русско-Японская война (1904–1905 гг.), 
рост нападений хунхузов накладывали особую ответственность на Заамурский 
округ Пограничной стражи.
С началом Первой мировой войны часть личного состава Округа была отправлена 
на Австро-германский фронт. Задачи тех, кто остался, стали более сложными, 
чем раньше. КВЖД была важной магистралью, по которой шло снабжение 
России оружием и военными товарами из США и Японии. Немцы стремились 
прервать эти поставки путем диверсий на железной дороге. Эти попытки не удались — 
в значительной мере благодаря дружественному отношению монголов к 
России. В частности, в 1915 г. монгольские повстанцы под командованием Шу-
дарга-Батора Бавужава уничтожили немецкую диверсионную группу В.Р. фон 
Паппенгейма.
Представители Заамурского округа с самого начала тесно контактировали с 
местными маньчжурскими властями, монголами и китайцами. В Маньчжурию, 
Баргу и Внутреннюю Монголию направлялись группы с разведывательными заданиями. 
Они приносили важные данные. Именно в этих донесениях сохранились 
наиболее полные и ценные сведения о положении в Маньчжурии, Внутренней 
Монголии и Барге в тот период, а также о деятельности там японцев.
«Разведки штаба Заамурского округа Отдельного корпуса Пограничной стражи», 
печатавшиеся в Харбине, остаются ценнейшим источником информации на 
эту тему. Затем «Разведки охранной стражи КВЖД» выходили до 1919 г. включительно. 
В 1920 г. Охранная стража перестала существовать. С тех пор столь ценного 
источника об обстановке в Маньчжурии и Монголии так и не появилось.
В начале ХХ в. регулярные контакты с населением Монголии и Маньчжурии 
позволяли интересующимся историей и этнографией собирать уникальный коллекционный 
материал: буддийские иконы, скульптуры, другие предметы культа 
и повседневной жизни представителей этносов, традиционный образ жизни ко-

Предисловие ответственного редактора

Предисловие ответственного редактора

торых еще не был ликвидирован распространявшейся модернизацией общества. 
Эти предметы, столь редкие в наше время, тогда были неотъемлемым компонентом 
образа жизни местного населения. Это позволяло коллекционировать их 
(в ряде случаев, «из первых рук») с куда меньшими затруднениями, чем в наше 
время, когда они являются раритетами, сохранившимися после слома традиционного 
общества и массового уничтожения предметов религии и традиционной 
культуры коммунистами в СССР, КНР и МНР.
М.А. Полумордвинов занимал важное положение среди чинов Заамурского 
округа. Наряду с полковником А.М. Барановым, генерал-майором Н.Г. Володчен-
ко и другими он подписывал к выпуску ряд упомянутых выше «Разведок». В свободное 
от служебных обязанностей время Полумордвинов собирал фотографии 
и предметы местной культуры. Многое ему привозили сослуживцы и знакомые. 
Например, подполковник А.Д. Хитрово в 1904 г. был направлен с разведывательной 
экспедицией во Внутреннюю Монголию, и многие интересные фотографии 
из нее сохранились в коллекции М.А. Полумордвинова.
Будучи отлично осведомленными в положении вещей на местах, имея наработанные 
контакты с местными русскими, монголами, маньчжурами, китайцами, 
чины Заамурского округа разбирались в обстановке и понимали интересы России 
в Маньчжурии и Монголии, пожалуй, лучше, чем МИД России. Так, начальник 
Заамурского округа генерал-лейтенант Е.И. Мартынов помог провозглашению 
независимости Барга-Монголии, санкционировав снабжение монгольских повстанцев 
оружием. Развитие баргинского вопроса показало, что это было исторически 
оправданным. Что касается М.А. Полумордвинова, то он издал «Историческую 
справку» и «Дополнение» к ней, где убедительно показал, что называть 
империю Цин Китайской империей неверно, а при распаде империи Цин монголы 
имели такие же права на независимость, что и китайцы, провозгласившие Китайскую 
республику. Все это расходилось с линией российского МИДа, в тот период 
втянутого в «Большую игру» в Азии и считавшего приоритетом сближение 
с Великобританией. История показала ошибочность этой линии.
Чины Заамурского округа достаточно глубоко разбирались не только в международной 
обстановке на Дальнем Востоке, но также в вопросах этнографии и 
истории. Среди них М.А. Полумордвинов, несомненно, занимает одно из важных 
мест, и его работы сохраняют актуальность до наших дней, хотя, к сожалению, 
остаются недостаточно известными даже в научных кругах.
Коллекция, которой посвящена эта книга, является хорошей иллюстрацией 
этому. Многие из ее экземпляров — прежде всего, фотографии — до сих пор 
не были введены в научный оборот. Некоторые из них уникальны еще и потому, 
что, по-видимому, вскоре их уже нельзя было повторить. Так, ставка монгольского 
Джасакту-вана Удая, поднявшего восстание против Китая, была разрушена, а 
значительная часть населения его хошуна (княжества) — истреблена китайской 
карательной экспедицией в 1912 г. В коллекции Полумордвинова сохранилось 
много фотографий князя Удая, его хошуна и жителей.

Предисловие ответственного редактора

Многие экземпляры не были описаны, в связи с чем, автору этой книги пришлось 
атрибуировать их самостоятельно или с помощью коллег. Полагаю, что 
данная работа проведена успешно и будет полезна будущим исследователям.
В коллекцию М.А. Полумордвинова входят также некоторые предметы из 
Японии. Тематически они стоят несколько особняком от остального собрания, которое 
составляет логическое целое. В связи с этим, в данной книге они не рассматриваются.

Авторские примечания даются без специальной атрибуции, мои примечания 
обозначены «прим. ред.» В оригиналах описаний, по отжившей традиции, буддийские 
храмы в ряде случаев обозначены как «кумирни», изображения — как 
«идолы», а тибетский буддизм — как «ламаизм». Эти оценочные термины отвергнуты 
наукой. В связи с этим, в данной книге они используются лишь при цитировании 
оригиналов. Кроме того, ряд приводимых географических названий, 
имен и т.д. известен довольно узкому кругу специалистов, в связи с чем, в книге 
даются соответствующие авторские и редакционные пояснения.

С.Л. Кузьмин,
Институт востоковедения РАН,
Москва

ВСТУПЛЕНИЕ

Михаил Аркадьевич Полумордвинов

Крупнейшая в Западной Сибири азиатская коллекция обязана своим существованием 
случайному стечению обстоятельств. В 1916 г. отставной полковник 
Михаил Полумордвинов перевез в Томскую губернию более 300 предметов и 800 
фотографий из Маньчжурии, а через год после переезда скончался. В 1920 г. первая 
часть его коллекции попала в Томский краевой музей, стала основой Восточной 
коллекции и породила уже целенаправленное собирание музеем азиатских 
редкостей, которые зачастую не связаны с томским краем. Сегодня предметно-
фотографическая коллекция М.А. Полумордвинова представляет огромный научный 
интерес в следующих сферах: военные и политические события начала ХХ 
века, отношения между российским и азиатскими народами, религиозное искусство (
буддизм, китайский культ предков, ислам), быт буддийского духовенства, 
декоративно-прикладное искусство и быт народов Восточной Азии. Присутствие 
коллекции в жизни Томска в течение столетия позволяет рассматривать ее как городской 
феномен постоянного контакта с Востоком (вопросы культурной жизни и 
самоидентификации сибиряков, музейной истории и проектирования выставок). 
В музее закрепилась традиция ставить Полумордвинова в один ряд с сибирскими 
исследователями Азии: Г.Н. Потаниным, А.В. Адриановым, Н.В. Ядринцевым и 
В.А. Обручевым. Однако главное отличие Полумордвинова от этих ученых, путешественников 
и просветителей заключается в том, что его культурная деятельность (
коллекционирование, просветительство, востоковедческие изыскания) 
была тесно сопряжена со службой в Пограничной страже.
Михаил Аркадьевич Полумордвинов (26 июля 1867 – (12) августа 1917)1 родился 
в семье коллежского асессора, потомственного дворянина Саратовской губернии. 
Учился в Оренбургском Неплюевском кадетском корпусе и Чугуевском 
пехотном юнкерском училище, в 1888 г. вышел в 158-й пехотный Кутаисский 
полк. В 1896 г. исполнял должность старшего адъютанта 40-й пехотной дивизии 

1 Дата смерти в скобках, т.к. есть две даты смерти — согласно телеграмме А.И. Соболевского (
о нем см. ниже) — 12 августа и согласно метрической книге — 23 августа. Т.к. телеграмма 
Соболевского была, вероятно, отправлена через два дня после смерти, 12 августа 
кажется более вероятной датой.

Михаил Аркадьевич Полумордвинов

и комендантского адъютанта Бобруйска (Белоруссия). Работа Полумордвинова 
на Дальнем Востоке началась с перевода на службу в 1897 г. в Сретенский резервный 
батальон (Забайкалье). Здесь в мае–августе 1898 г. Михаил Аркадьевич 
временно исполнял обязанности командира роты и заведовал охотничьей коман-
дой1. Бойцы данного вида войск изучали разведку, летучую почту, чтение планов 
и карт, простейшую съемку, получали навыки ориентирования в незнакомом месте, 
охоты, рыбной ловли, оказания помощи раненым и пр.2 В августе Полуморд-
винов стал помощником старшего адъютанта 3-го военного отдела Забайкальской 
области, в 1900–1901 гг. участвовал в походе в империю Цин, а в 1904–1905 — в 
Русско-Японской войне.
Другой значимый для его карьеры разведчика перевод случился в марте 
1903 г. — Полумордвинов поступил на службу в Заамурский округ Отдельного 
корпуса Пограничной стражи, где получил звание младшего офицера 22-й сотни 
4-й бригады. Заамурский округ занимался охраной восточных границ России и 
КВЖД. Эта деятельность совмещалась с разведкой: отдельный корпус собирал 
статистические, географические, политические, военные и культурные данные об 
Азии; многие его служащие, в сущности, занимались военным востоковедением.
По рукописям Полумордвинова3, сведениям из выпусков «Вестника Азии» и 
послужному списку4 можно восстановить «маршруты» Полумордвинова по годам 
(табл. 1). Стоит учитывать, что главный штаб Заамурского округа находился в 
Харбине, и Полумордвинов, очевидно, проживал именно в этом городе, регулярно 
отлучаясь по службе в разные места Маньчжурии и Монголии. Доподлинно 
известно, что он присутствовал на заседаниях Общества русских ориенталистов 
в Харбине в 1909, 1910 и 1913 гг. Без присутствия в Харбине была бы немыслима 
его редакторская работа над сдвоенным выпуском № 11–12 «Вестника Азии», выпущенным 
в мае 1912 г. Из мест, указанных в рукописях без года, — Урга, Чифу, 
Цицикар, Куаченцзы, Владивосток. Во Владивосток Полумордвинов мог попасть 
из-за порта, откуда ходили суда в Нагасаки, где он покупал предметы в 1907 г. 
В 1908 г. в Порт-Артуре он участвовал в открытии памятника русским военнослужащим, 
погибшим при осаде крепости. Памятник был установлен в долине 
р. Лунхэ. Русское кладбище открыли и освятили в 1908 г.5 В фонде Томского областного 
краеведческого музея (ТОКМ) имеется фотографическая карточка с ростовым 
портретом инженера военной связи Хаттори Сигэнао и дарственной подписью 
на обратной стороне: «Многоуважаемому Капитану Полумордвинову на 
добрую память. Я, будучи заведующим силами производства открытия памятника 
Русских офицеров и нижних чинов, глубоко был тронут Вашею любезностью и 
[неразборчиво 1 слово] содействием и потому принесу сию карточку в знак бла-

1 Басханов, 2005, с.187–188.
2 Баяндин, 2013, с. 34.
3 Архив ТОКМ. Дело О.1. Ф. 1. Д. 25; Архив ТОКМ. Дело О.1. Ф. 1. Д. 29.
4 Басханов, 2005, с. 187–188. 
5 http://ricolor.org/rz/kitai/rossia/history/5/ 

Вступление

Таблица 1. Сопоставление послужного списка М.А. Полумордвинова 
с данными о посещенных им местах из рукописей

Год, 
месяц
Звание, должность 
Посещенные места
Год, 
месяц
Звание, должность
Посещенные 
места
1903, 
март
Младший офицер 22 сотни 
4 бригады Заамурского 
округа

1912
Младший штаб-офицер полка
Мукден, Харбин, 
Пекин

1903, 
август
Помощник старшего адъютанта 
штаба округа
1912, 
май
Переведен в 1 пограничный Заамур-
ский пехотный полк
1903, 
декабрь
Штаб-ротмистр
1912, 
июль
Временно исполняющий должность 
командира 1-го батальона; прикомандирован 
ко 2-му пограничному 
Заамурскому пехотному полку; 
временно исполняющий должность 
командира 1-го батальона
1904, 
февраль
Исполняющий должность 
старшего адъютанта штаба 
округа

Дацингоу, Пекин
1912, 
ноябрь
Младший штаб-офицер штаба 
Заамурского округа Пограничной 
стражи
1904, 
ноябрь
 Ротмистр
1913, 
январь
Временно исполняющий должность 
старшего адъютанта штаба округа
Мукден — апрель 
1913 г., 1913 г. без 
указания месяца, 
Харбин — март 
1913 г.
1905
Мукден, Пекин, 
Харбин, Хуланчэн
1913, 
август
Переведен в 4-й пограничный 
Заамурский пехотный полк 

1906
Ашихэ, Мукден, 
Харбин, монастырь 
Тао-Мяо на р.Нонни

1913, 
сентябрь
Младший штаб-офицер полка

1907
Владивосток, 
Мукден, Нагасаки
1913, 
октябрь
Старший адъютант штаба округа

1908
Подполковник
(в марте 1908 — год издания «
Китайской армии»1 — 
еще был ротмистром)

Бодунэ, Мукден, 
Порт-Артур, Пекин
1914, 
сентябрь
Временно исполняющий должность 
штаб-офицера для поручений при 
штабе округа