Автобиографические исповеди в литературе : Претексты. Тексты. Контексты

УДК 821.0
ББК 83.3
      Л11

Рецензенты: 
доктор филологических наук Е.А. Андрущенко
доктор филологических наук Б.Ф. Егоров

Луцевич Л.Ф
Автобиографические исповеди в литературе : Претексты. Тексты. Кон-
тексты / Л.Ф. Луцевич ; Институт мировой литературы им. А.М. Горь-
кого РАН.  – М. : Наука, 2020.  – 502 с. – ISBN 978-5-02-040788-6.
Автобиографическое исповедальное слово в определенной степени обу-
словило становление и длительный процесс развития новой словесной куль-
туры на всем европейском пространстве начиная от поздней Античности через 
Средневековье и Возрождение к Новому времени. В монографию включены 
историко-теоретическое описание исповеди как ключевого слова культуры, 
очерки, посвященные исповедям европейских авторов (бл. Августину, Пьеру 
Абеляру, Жан-Жаку Руссо), и их рецепции представителями русского Серебря-
ного века: Д. Мережковским, Д. Философовым, В. Розановым, Г. Федотовым. 
Намечена предыстория русских автобиографических исповедей в эпоху Сред-
невековья и более детально представлена собственно их история: от станов-
ления «чистосердечных признаний» во второй половине XVIII в. к широкому 
распространению в XIX в. Создатели автобиографических исповедей — писа-
тели, поэты, публицисты, царствующие особы (Екатерина II и Д. Фонвизин, 
П. Вяземский и Николай I, Н. Гоголь и М. Бакунин, Н. Огарев и В. Кельсиев, 
А. Толстой и К. Леонтьев, Л. Толстой и Л. Тихомиров, и др.), стремясь понять 
себя, осознать процессы собственного и общечеловеческого развития, иссле-
дуют свой душевно-духовный опыт, пытаются разгадать «скрытые пружины» 
событий, выявить глубины психики, найти адекватные пути, приемы, средства 
для самовыражения.

ISBN 978-5-02-040788-6 
© Институт мировой литературы 

 
 
им. А.М. Горького РАН, 2020

 
© Луцевич Л.Ф., 2020

 
© ФГУП Издательство «Наука»,

 
 
редакционно-издательское 

 
 
оформление, 2020

Текст живет, только соприкасаясь с другим текстом 
(контекстом). Только в точке этого контакта текстов 
вспыхивает свет, освещающий и назад, и вперед, 
приобщающий данный текст к диалогу 〈...〉

М.М. Бахтин

CОДЕРЖАНИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ ................................................................................  
7

I. ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ .................................................................. 
12

I.1. НЕКОТОРЫЕ ЗАМЕТКИ ОБ ИСПОВЕДИ И ЕЕ ИЗУЧЕНИИ 
12
I.1.1. Исповедь – словарное слово  ................................................ 
12
I.1.2. Исповедь в богослужебной практике ................................... 
14
I.1.3. Исповедь как таинство.......................................................... 
17
I.1.4. Исповедь христианская и литературная .............................. 
20
I.1.5. Из истории изучения литературной исповеди ..................... 
21

I.2. ИСПОВЕДЬ – КЛЮЧЕВОЕ СЛОВО КУЛЬТУРЫ  .................... 
29

II.  ТРИ ИСПОВЕДИ В ПРОСТРАНСТВЕ ЕВРОПЕЙСКОЙ  
КУЛЬТУРЫ
II.1. «МОЕ СОБСТВЕННОЕ СЛОВО О СЕБЕ»  ............................... 
40
II.1.1. «Исповедь» Блаженного Августина ..................................... 
42
II.1.2. Августин о грехах младенчества, детства и юности ........... 
45
II.1.3. Августин о пользе исповеди ................................................ 
52
II.2. «ИСТОРИЯ МОИХ БЕДСТВИЙ» ПЬЕРА АБЕЛЯРА  ............ 
61
II.3. «ИСПОВЕДЬ» ЖАН-ЖАКА РУССО  ....................................... 
69
II.3.1. «Я обнажил всю свою душу»  .............................................. 
70
II.3.2. «Я думал иногда о своих безумствах»  ................................. 
75

II.4. ТРИ ИСПОВЕДИ В РЕЦЕПЦИИ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА...... 
85
II.4.1.  «Исповедь» Гиппонийского философа в биографической 
книге Дмитрия Мережковского «Августин» ........................... 
87
II.4.2.  Три Лика Ж.-Ж. Руссо (Д. Мережковский, Д. Философов, 
В. Розанов) ...........................................................................  
97
II.4.3. Пьер Абеляр в трактовке Георгия Федотова  ...................... 
109

III. ИСПОВЕДИ В ПРОСТРАНСТВЕ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ

III.1.  ХРИСТИАНИЗАЦИЯ РУСИ И ОПЫТЫ «ИСПОВЕДА  
О СЕБЕ» ...................................................................................... 
123
III.1.1.  «Духовная Грамота и Исповедь» игумена Евфимия Тур- 
кова ....................................................................................... 
128
III.1.2.  Исповедный автобиографизм Мартирия Зеленецкого  .... 
131
III.1.3.  Исповедания Аввакума Петрова  ...................................... 
134

III.2. ЧИСТОСЕРДЕЧНЫЕ ПРИЗНАНИЯ XVIII ВЕКА  ................ 
145
III.2.1. «Диспозиция сердца» Екатерины Великой  ...................... 
147
III.2.2. «Раскаяние христианское» Дениса Фонвизина  ............... 
158
III.3. АВТОРСКИЕ ИСПОВЕДИ XIX ВЕКА .................................... 
169

      III.3.1. «МОЯ ИСПОВЕДЬ» НИКОЛАЯ КАРАМЗИНА  ............. 
170

      III.3.2.  «НАСТУПАЕТ КАКАЯ-ТО ВСЕОБЩАЯ ИСПОВЕДЬ» 
180

      III.3.3. «МОЯ ИСПОВЕДЬ» ПЕТРА ВЯЗЕМСКОГО ...................  197

III.3.4. ИСПОВЕДАНИЯ НИКОЛАЯ I  .............................................. 
222
III.3.4.1. «Записки» императора ..................................................... 
222
III.3.4.2. «Ma confession» ................................................................. 
232

III.3.5. ИСПОВЕДИ НИКОЛАЯ ГОГОЛЯ  ........................................ 
242
III.3.5.1.  «Выбранные места из переписки с друзьями» как испо-
ведно-исповедальный текст  ............................................ 
242
III.3.5.2. 〈Авторская исповедь〉: текст и контекст  ......................... 
253
III.3.5.3.  〈Авторская исповедь〉: опыт «внутреннего строения» 
(в свете биографической концепции Ю.М. Лотмана)   
266

III.3.6. ПРИЗНАНИЯ МИХАИЛА БАКУНИНА  .............................. 
276
III.3.6.1. «Запрещенная религия польского дела»  ......................... 
282
III.3.6.2. Авторский стереотип немца  ........................................... 
290
III.3.6.3.  Идея всеславянского единства. Первый славянский  
конгресс  ........................................................................... 
301

III.3.7. ИСПОВЕДАЛЬНЫЕ ОПЫТЫ НИКОЛАЯ ОГАРЕВА .......... 
311
III.3.7.1. Исповедальный фрагмент [«Друг неизменный»]  ........... 
313
III.3.7.2.  «Моя исповедь» как авторский жизнетекст в антрополо-
гической перспективе ...................................................... 
319

III.3.8. «ИСПОВЕДЬ» ВАСИЛИЯ КЕЛЬСИЕВА  ............................. 
331
III.3.8.1. «Я ничего не утаил»  ......................................................... 
335
III.3.8.2. «Польский вопрос» в исповеди  ...................................... 
343
III.3.8.3. «Страданиями и потерями искупил я все»  ..................... 
353

III.3.9. ЛИТЕРАТУРНАЯ ИСПОВЕДЬ АЛЕКСЕЯ ТОЛСТОГО ...... 
357

III.3.10. ИСПОВЕДИ КОНСТАНТИНА ЛЕОНТЬЕВА ..................... 
374
III.3.10.1. «Исповедь мужа» ............................................................. 
376
III.3.10.2. «Моя исповедь»  .............................................................. 
383
III.3.10.3. Писатель и издатель: К. Леонтьев о М. Каткове  .......... 
393

III.3.11. «ИСПОВЕДЬ» ЛЬВА ТОЛСТОГО  ........................................ 
402
III.3.11.1. «Совершенное творение, живая сущность»  .................. 
403
III.3.11.2. Ранние дневники Толстого как автопретекст исповеди    
406
III.3.11.3. «Все более и более укрепляется в нем религиозный дух»  
421
III.3.11.4.  «Есть ли в моей жизни такой смысл, который не уничтожался 
бы неизбежно предстоящей мне смертью?»  ..... 433
III.3.11.5.  «В одной вере можно найти смысл и возможность  
жизни»  ............................................................................. 
444

III.3.12.  «МОЕ РАСКАЯНИЕ БЕСПРЕДЕЛЬНО»: ПОКАЯННОЕ 
«ПРОШЕНИЕ» ЛЬВА ТИХОМИРОВА  ............................... 
453
IV. ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ ............................................................. 
478
УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН ............................................................................ 
485
SUMMARY  .......................................................................................... 
497

ПРЕДИСЛОВИЕ

Возникнув в период христианизации европейской культуры, 
исповедь с ее установками на покаянное признание в личных грехах, 
желанием перемены образа жизни, всей шкалы ценностей, 
устремлением к духовности требовала не только сосредоточенности 
человека на себе самом, своем внутреннем мире, а также 
принуждала к анализу конкретных поступков, действий, черт 
и свойств характера. Все это должно было получить выражение 
в верном и точном исповедальном слове. Попытки осознания 
человеком своей причастности к Богу находят свое выражение 
прежде всего в исповеди. Думается, автобиографическое исповедальное 
слово в определенной степени обусловило становление 
и длительный процесс развития новой словесной культуры на 
всем европейском пространстве, начиная от поздней античности, 
через Средневековье и Возрождение к Новому времени. Осмысление 
человечеством своего исторического пути как движения 
от античной телесности индивида к христианской духовности 
личности фиксируется с разной степенью мастерства в различных  
национальных литературах.
Несмотря на прошедшие столетия, для всего христианского мира 
плодотворным, живым и действенным остается уникальный опыт 
исповедального слова таких мыслителей, как блаженный Августин, 
Пьер Абеляр, Жан-Жак Руссо и их многочисленных учеников и последователей. 
Европейские литературы, пережив времена и подра-
жательного ученичества, и самобытного развития до сегодняшнего 
дня продолжают нескончаемый процесс философского, теологического, 
этического, эстетического осмысления многогранного исповедального 
слова, сделав его для себя базовым и по-прежнему  
конструктивным.
На путь освоения исповедно-покаянного чувствования вступила 
в свое время и едва зарождающаяся русская словесность.  
Пережив в процессе своего становления и развития всевозможные 
перипетии, она неизменно на протяжении многих веков вплоть 
до XX в. сохраняла дух христианской духовности, культивировала 
высокое учительное проповедничество, покаянную испове- 

дальность1. Во второй половине XVIII в. в русской литературе начинает 
оформляться жанр автобиографической исповеди, а в самом 
начале XIX в. появляется и первая художественная «Моя исповедь» 
Н.М. Карамзина. Исповедальность становится значимой  
интенцией в русской литературе XIX в.
Но вот в начале XX в., после установления советской власти, ситуация 
коренным образом переменилась. В стране, провозгласившей 
атеизм важнейшим компонентом своей государственной идеологии, 
исповедь как одно из таинств церковной службы оказалась 
почти упраздненной. Соответственно не особо приветствовались 
ни исповедь как литературный жанр, ни ее изучение (поскольку 
в любом случае сохранялась некая религиозная коннотация).
Зато в последние два десятилетия XX в. вновь все перестроилось. 
Российские издательские дома, наверстывая упущенное, выбрасывают 
с завидной регулярностью на книжный рынок огромное количество 
разного рода исповедей, покаяний, признаний. Помимо 
сотен беллетристических текстов, появилось и множество произведений 
собственно автобиографических. Таковы, например, «Исповедь 
отщепенца» (1990) социолога-философа, писателя-диссидента 
Александра Зиновьева; «Исповедь на заданную тему» (1990) президента 
Бориса Ельцина, «Исповедь книгочея» (1991) медиевиста 
Вадима Рабиновича; «Исповедь сталиниста» (1993) писателя Ивана 
Стаднюка; «Изгнание из Эдема. Исповедь еврея» (1994) публициста 
Александра Мелихова, «Исповедь “общественника”» (1999) 
философа Леонида Столовича, «Признания скандалиста» (1999) переводчика 
Виктора Топорова; «Исповедь антигероя» (2003) экономиста 
Марка Подноса, «Исповедь бунтаря» (2007) политика Бориса 
Немцова, «Покаяние свидетеля, или Поиски сюжетов в век чумы» 
(2010) кинорежиссера Леонида Аграновича, «Исповедь нормальной 
сумасшедшей» (2011) журналистки Ольги Мариничевой, «Признательные 
показания» (2012) литературного критика Сергея Чуприни-
на, «Исповедь махрового реакционера» (2013) журналиста Алексея 
Венедиктова, «Исповедь бывшей послушницы» (2017) фотографа 

1 Cм.: «Русская художественная и православная литература во все времена 
существования приносила только благо своим читателям, так как выполняла 
гуманистические задачи: 1. Способствовала очищению от грехов. 2. Помогала 
находить пути благоразумия, пути раскаяния. 3. Учила жить по нравственным 
и духовным правилам. 4. Протестовала против  нарушения прав и свобод человека. 
5. Стремилась с помощью художественного и богословского слова донести 
до читателя и верующих самые сокровенные мысли о том, как можно и 
нужно стать счастливым и как преодолевать трудности, несмотря ни на что»  
(Уманцева Л.В. Нравственность и духовность в русской литературе (способы 
репрезентации): Монография. Тамбов: ООО «Консалтинговая компания 
Юком», 2017. С. 4–5).

Марии Кикоть, «Планета Билан. Исповедь о том, как найти свое 
предназначение» (2019) певца Д. Билана и мн. др.
Сейчас, как и в эпоху Ф.М. Достоевского, можно наблюдать наступление «
какой-то всеобщей исповеди», когда «люди рассказываются, 
выписываются, анализируют самих себя же перед светом, часто 
с болью и муками»2. Но встречаются и совсем иные обстоятельства.  
Как справедливо и не без горечи заметил философ М. Уваров, «в последние 
годы исповедальное слово скорее становится расхожей  
монетой в руках ловких «просветителей», чем искренним жестом 
раскаявшейся души. Исповедоваться стало модно и престижно. И ничего, 
что за лживым раскаянием и внешней атрибутикой воцерков-
ления все чаще скрывается пустота сердца и ловкий обман, а слово 
исповеди перелагается на нарциссический лад. 〈…〉 Исповедоваться 
вдруг начинает каждый второй политик, далекий от раскаяния за прошлые 
и нынешние грехи, но пекущий свой православный имидж 〈…〉 
Девальвация идей раскаяния, покаяния, исповеди – одна из трагических 
отметин российского духовного бытия конца XX века»3. При всех 
отмеченных негативах современных исповедальных текстов, нельзя 
не видеть их популярности и как следствие – широчайшего распространения. 
С учетом экспансии исповедальности в XIX в. совершенно 
очевиден тот факт, что исповедальное слово оказалось необычайно 
значимым в общем процессе развития русской литературы. Проникая 
в самые разные тексты, независимо от религиозных, философских, 
социальных, этических, эстетических установок их авторов, оно 
активно функционирует и в художественных произведениях, и в различных 
документах «личного происхождения»: дневниках, письмах, 
записках, мемуарах и проч.
Мои наблюдения касаются преимущественно исповедей автобиографических. 
Здесь следует заметить, что автобиографические 
исповеди таких выдающихся русских писателей, как Н.В. Гоголь и 
Л.Н. Толстой, конечно, привлекали и привлекают самое пристальное 
внимание исследователей. Но, как выяснилось, авторов, обращавшихся 
к этому жанру, значительно больше, и среди них находятся 
как выдающиеся писатели, так и популярные в свое время поэты, 
прозаики, публицисты, ученые, общественные деятели и даже императорские 
особы. При этом автобиографические исповеди никогда 
не становились предметом самостоятельного последовательного 
изучения, хотя бытуют они в русской словесной культуре на 

2 Достоевский Ф.М. Петербургская летопись // Достоевский Ф.М. Собр. 
соч.: В 15 т. / Примеч. Е.И. Кийко. Л.: Наука, 1988. Т. 2: Повести и рассказы 
1848–1859. С. 24.
3Уваров М.С. Архитектоника исповедального слова СПб.: Алетейя, 1998. 
С. 5.

протяжении довольно длительного времени. Периодом их наиболее 
очевидной актуализации, как уже упоминалось, становится XIX в. 
с его повышенным вниманием к личности и ее психике, поэтому 
преимущественное внимание сосредоточено на анализе автобиографических 
исповедей XIX в. Их создатели, как правило, находятся 
в состоянии напряженного поиска истины о себе и о мире, концентрируясь 
на вопросах, казалось бы, частных, сугубо личных, а порой 
и вовсе мелочных, но за интимной личностностью и внешней 
приземленностью нередко кроются сущностные проблемы государственного 
масштаба, решение которых так или иначе соотносится  
с основополагающими христианскими ценностями. Стремясь понять 
себя, осознать процессы собственного и общечеловеческого 
развития (в том числе и творческого), русские авторы исследуют 
свой душевно-духовный опыт, пытаются разгадать «скрытые пружины» 
событий и явлений, выявить глубины собственной психики, 
найти адекватные пути, приемы и средства для самовыражения. 
Именно исповедальная нарративность доминирует в литературе 
XIX в. – как автобиографической, так и художественной. 
При отборе материала для изучения, анализа и классификации 
на первый план выдвинут формальный признак: наличие самого 
слова исповедь (его синонимов: признание, покаяние) в названии, 
подзаголовке или непосредственно в тексте произведения. По сути 
исповедальных текстов, безусловно, значительно больше, чем так 
или иначе формально маркированных: вся русская классическая 
литература в той или иной степени исповедальна. Однако именно 
формальный признак позволяет, с одной стороны, сконцентрировать 
материал, с другой — ограничить его и поставить проблему авторской 
рецепции: почему автор считает свой текст именно исповедью? 
Какие смыслы – открытые/скрытые – здесь присутствуют? 
Какие цели преследуются? Даже при таком жестком формальном 
подходе русские автобиографические исповеди XIX в. исчисляются 
десятками. 
Монография включает предисловие, введение и три раздела.  
В вводную часть вошли две главы, первая из которых представляет 
некоторые опыты историко-теоретического описания исповеди; 
а вторая — размышления об исповеди как ключевом слове культуры. 
В разделе первом также две главы: в первой из них дан «необходимый 
внетекстовый контекст»4, который составили очерки, 
посвященные литературным исповедям трех европейских авторов 
(бл. Августину, Пьеру Абеляру, Жан-Жаку Руссо), оказавших влия-

4 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества / Сост. С.Г. Бочаров, при-
меч. С.С. Аверинцев и С.Г. Бочаров. М.: Искусство, 1979. С. 369.

ние на развитие литературной и общественной мысли как Европы, 
так и России; во второй главе представлены некоторые формы восприятия 
исповедующихся европейцев (тех же Августина, Абеляра 
и Руссо) представителями русского Серебряного века – Д. Мережковским, 
Д. Философовым, В. Розановым и Г. Федотовым. Раздел 
второй составили наблюдения, позволившие пунктирно наметить 
предысторию русских автобиографических исповедей с момента по-
явления некоторых автобиографических элементов в эпоху Средневековья 
и XVII в., где особо акцентуируется деятельность протопопа 
Аввакума. В раздел третий – центральный – вошли очерки, 
составляющие собственно историю русских автобиографических 
исповедей от времени становления «чистосердечных признаний» 
во второй половине XVIII в. (связанных с именами Екатерины II, 
Д. Фонвизина) и до конца XIX в. – периода наиболее активного развития 
жанра, начиная с оправдательной исповеди князя П. Вяземского 
и кончая покаянным прошением Л. Тихомирова. Поскольку 
монография являет собой первый опыт последовательного изучения 
значительного пласта русских автобиографических исповедей, 
то я не стремилась к целостной характеристике того или иного 
текста, а позволяла себе останавливаться на отдельных вопросах 
и проблемах, и в тех случаях, когда рассматриваемое произведение 
уже вписано в  определенные традиции научного осмысления 
(это касается в первую очередь текстов Д. Фонвизина, Н. Гоголя и  
Л. Толстого), и в тех случаях, когда предпринимаются первые попытки 
его описания: автобиографическая исповедь, хотя и обла-
дает своей парадигмой, но как любой текст «самой жизни» отличается 
разветвленностью, многогранностью, незавершенностью и 
соответственно не поддается упорядочиванию и не укладывается  
в какие бы то ни было традиционные рамки.

I. ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ

I.1. НЕКОТОРЫЕ ЗАМЕТКИ  
ОБ ИСПОВЕДИ И ЕЕ ИЗУЧЕНИИ

Церковная и литературная исповеди соотносятся 
〈…〉 как вдох и выдох, обращенность единого человека 
к Богу и к ближнему. Их параллельное существование 
в духовной жизни создает равновесие 
культуры1.

I.1.1. Исповедь – словарное слово. В популярных толковых сло- 
варях слово исповедь чаще всего определяется как «таинство покаянья; 
устное признанье грехов своих перед духовником. Искреннее 
и полное сознание, объясненье убеждений своих, помыслов и дел»2; 
«откровенное признание», «покаяние в грехах»3; «раскрытие верующим 
своих грехов»4. В специальных литературоведческих словарях 
исповедь в литературе трактуется как «произведение, в котором 
повествование ведется от первого лица, причем рассказчик (сам автор 
или его герой) впускает читателя в самые сокровенные глубины 
собственной духовной жизни, стремясь понять “конечные истины” 
о себе, своем поколении»5; как «откровенное признание героя-рас-
сказчика в совершении безнравственных поступков, обращенное 
к читателям»6; кроме того, указывается на программную откровен-
ность автобиографической исповеди, стремление нарратора ана-
литически представить собственный внутренний мир7; отмечается 

1 Михайлова М.В. Молчание и слово: таинство покаяния и литературная ис-
поведь // Метафизика исповеди. Пространство и время исповедального сло-
ва: Материалы международной конференции (Санкт-Петербург, 26–27 мая 
1997 г.). СПб.: СПб. отд. Ин-та Человека РАН, 1997. С.14.
2 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М.: Рус-
ский язык, 1979. Т. II: И – О. С. 54.
3 Ожегов С.И. Словарь русского языка. 9-е изд. / Ред. Н.Ю. Шведова. М.: 
Сов. энциклопедия, 1972. С. 234.
4 Советский энциклопедический словарь. 4-е изд. / Гл. ред. А. М. Прохоров. 
М.: Сов. энциклопедия, 1987. С. 509. 
5 Ваховская А.М. Исповедь // Литературная энциклопедия терминов и по-
нятий / Гл. ред. А. Н. Николюкин. М.: Интелвак, 2001. С. 320.
6 Волкова Т.Н. Исповедь // Поэтика: Словарь актуальных терминов и поня-
тий / Гл. ред. Н. Д. Тамарченко. М.: Изд-во Кулагиной: Intrada, 2008. С. 85.
7 Głowiński M. Wyznania // Słownik terminów literackich / Red. J. Sławiński, 
M. Głowiński, T. Kostkiewiczowa. Wrocław: Ossolineum, 1988. S. 581.