Гуманитарные и технико-юридические средства достижения определенности правового регулирования
Бесплатно
Основная коллекция
Тематика:
Теория права. Правоведение
Издательство:
Российский государственный гуманитарный университет
Ответственный редактор:
Цыгановкин Владимир Анатольевич
Год издания: 2022
Кол-во страниц: 204
Дополнительно
Вид издания:
Материалы конференций
Уровень образования:
ВО - Магистратура
ISBN: 978-5-7281-3106-9
Артикул: 802283.01.99
Сборник статей составлен на основе материалов научной конференции «Гуманитарные и технико-юридические средства достижения определенности правового регулирования», организованной кафедрой теории права и сравнительного правоведения Российского государственного гуманитарного университета 31 марта 2022 г.
Авторы рассматривают проблемы достижения определенности в правовом регулировании в аспектах не только профессионального юридического мышлении и деятельности (формально-правовых фреймах и технико-юридических категориях), но и в широком социокультурном контексте (в системе координат гуманитарных дисциплин), то есть исходя из синтезированных мировоззренческихпозиций, что может в большей степени удовлетворять восприятию права разными людьми и группами современного общества, а также устранить значительную часть противоречий в научном понимании многомерного процесса регулирующей правовой деятельности в целом и конкретных юридически значимых институтов и ситуаций в частности.
Для научных работников, преподавателей, аспирантов и студентов, изучающих теорию права и отраслевые юридические дисциплины.
Скопировать запись
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов.
Для полноценной работы с документом, пожалуйста, перейдите в
ридер.
МИНИСТЕРСТВО НАУКИ И ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Российский государственный гуманитарный университет» ИНСТИТУТ ЭКОНОМИКИ. УПРАВЛЕНИЯ И ПРАВА Юридический факультет Кафедра теории права и сравнительного правоведения Памяти Марины Ивановны Лавицкой Гуманитарные и технико-юридические средства достижения определенности правового регулирования Сборник статей по материалам студенческой научной конференции Москва, 31 марта 2022 г. Москва 2022
УДК 340(063) ББК 67.0я431 Г93 Рецензент С.В. Жучков, канд. юрид. наук, доцент Ответственный редактор В.А. Цыгановкин © Российский государственный ISBN 978-5-7281-3106-9 гуманитарный университет, 2022
Содержание В.А. Цыгановкин Предисловие ……………………………………………………. 7 О.В. Брыкина Идея правовой определенности в истории права и правопонимания……….……………………...…………….... 9 Д.А. Кукушкина Определенность как свойство права в теории и практике…... 28 М. В. Зайцева «Молчание законодателя» и проблема определённости права.……………………………………………………………. 42 И.И. Ариничев Современная конституционная модель России: определенность в текстах и на практике……………………... 58 А.А. Грекова Правовая определенность и стабильность Конституции РФ………………………………………………...73 В.Д. Салахутдинов Определенность в сфере регулирования банкротства как фактор злоупотребления правом субъектами экономики………………………………………….84 Б.М. Силаев Неопределенность в спортивном праве как фактор коррупции……………………………………………………....108 Э. В. Григорян Неопределенность и риск в праве………………………..…..121 М.В. Прохватилова
Роль толкования в достижении «правовой определённости»…………………………...………129 Д.И. Докучаева Юридическая фикция как средство достижения определенности правового регулирования…………………...141 Д.А. Третьяков Судебные решения в механизме достижения фактической правовой определенности……………………....150 М.С. Ермакова Роль принципа правовой определенности в практике Европейского суда по правам человека………… 166 Д.А. Нагибин Способы восполнения пробелов в праве как средства достижения правовой определенности…………………….....178 Д.А. Шмакова Неформальные средства обеспечения правовой определенности в юридической практике современной России……………………………………….......191
CONTENTS V.A. Tsyganovkin Foreword …………………………………………………………7 O.V .Brykina The idea of legal certainty in the history of the development of law and legal understanding……………………...…………....9 D. A. Kukushkina Certainty as a property of law in theory and practice………….....28 M. V. Zaitseva «Silence of the legislator» and the problem of certainty of law.……………………………………………………………. 42 I.I. Arinichev The modern constitutional model of Russia: certainty in texts and in practice……………………………….... 58 A. A. Grekova Legal certainty and stability of the Russian Constitution..............73 V.D. Salakhutdinov Certainty in the field of bankruptcy regulation as a factor in the abuse of right by business entities………………………....84 B.M. Silaev Uncertainty in Sports Law as a Factor Of Corruption………………………………………………........108 E. V. Grigoryan Uncertainty and risk in law…………………………………..…..121
M.V. Prokhvatilova The role of interpretation in achieving "legal certainty"………………………………………………...………129 D.I. Dokuchaeva Legal fiction as a means of achieving certainty of legal regulation…………………………………………..….. 141 D.A. Tretyakov Court decisions in the mechanism for achieving legal certainty ……………………………….…...150 M.S. Ermakova The role of the principle of legal certainty in the practice of the European Court of Human Rights………..166 D.A. Nagibin Ways to fill gaps in the law as a means of achieving legal certainty…………………………………..... 178 D.A. Shmakova Informal means of ensuring legal certainty in the legal practice of modern Russia………………………….…191
Предисловие Основной целью настоящего научного проекта стала попытка интеграции студентами знаний из образовательного процесса, а также научных и практических моделей юридического мышления на основе междисциплинарного взгляда современной гуманитаристики, что может способствовать развитию не только научно-аналитических способностей и профессионально- практических навыков и умений будущих юристов, но и формированию подлинно гуманитарного мировоззрения: способности к образному и творческому мышлению, умению смотреть на социальные проблемы с точки зрения «гражданина мира», отвлекаясь от частных интересов, сочувственно относиться к трудностям других людей. Это особенно важно во времена, когда по словам Марты Нуссбаум, гуманистическое начало как в естествознании, так и в общественных науках, сдает позиции, поскольку общества все чаще берут курс на краткосрочную рентабельность образования и формируют утилитарно востребованные умения, необходимые для эффективности и получения прибыли. Интерпретация права не только в категориях узкопрофессионального мышлении и деятельности (технико- юридических понятиях и фреймах), но и в широком социокультурном контексте (в системе координат гуманитарных дисциплин), а значит, исходя из синтезированных мировоззренческих позиций, может в большей степени удовлетворять восприятию права разными людьми и группами современного общества, а также устранить значительную часть противоречий в научном понимании многомерного процесса правового регулирования в целом и конкретных юридически значимых институтов и ситуаций в частности. В отличие от классического периода юриспруденции сегодня для многих юристов стало очевидным, что «определенность» в буквальном смысле – как точное соответствие между нормативными моделями поведения и их фактическими результатами – невозможна в принципе, и можно говорить лишь о большей или меньшей степени
неопределенности. Именно последнюю условно и обозначают обычно как состояние «правовой определенности». Это качество никогда не бывает постоянным, и попытки установить условия и факторы ее формирования и поддержания имеют как научно- познавательный, так и непосредственный прагматический профессиональный смысл. При том, что значение технико-юридического аспекта правовой определенности трудно переоценить, а в его достижении во многих странах имеются проблемы – законодательство изменчиво, противоречиво и содержит большое количество неоперациональных категорий – тем не менее, юридическая практика регулярно очень часто демонстрирует отсутствие прямой корреляции между содержанием официальных норм и решениями правоприменителей. В не меньшей (а зачастую и большей) степени регулятивное качество «определенности» обеспечивается статистически значимым сходством реализации норм в поведении людей, близостью ценностей участников юридических процессов, однотипностью моделей их мышления. Междисциплинарное изучение регулятивных юридических практик показывает существенную неформальную сторону механизма поддержания относительной предсказуемости и того хрупкого единообразия результатов в их соотношении с ожиданиями субъектов права, то есть всего того, что принято обозначать как «определенность» в сфере права. Именно такое социогуманитарное и практико-ориентированное исследование процессов правового регулирования дает возможность проникнуть в глубинные слои права и найти более неожиданные ответы на фундаментальные вопросы, чем те, что зачастую предлагает формально-юридический подход, а значит и качественно изменить уровень нашего понимания юридических явлений в социальной жизни. В.А. Цыгановкин, председатель оргкомитета конференции
© Брыкина О.В., 2022 О.В. Брыкина Идея правовой определенности в истории развития права и правопонимания Аннотация. Европейская юридическая традиция оказала наибольшее влияние на юриспруденцию в большинстве стран современного мира, сформировав основные мировоззренческие понятия и категории, которыми мыслят правоведы и оперируют юристы-практики. В рамках этой социокультурной и юридической общности сформировались в том числе представления о «правовой определенности», которая с точки зрения международных стандартов является сегодня важнейшим критерием качества юридического регулирования. При этом представления о ней трансформировались по мере исторического развития правовых доктрин, законодательных и правоприменительных практик, когда вместе со сменой важнейших социально-исторических этапов сменялись и подходы к пониманию права. Этот процесс видоизменения юридического мировоззрения (правопонимания) и его влияние на понимание «определенности» в праве стал предметом рассмотрения в данной работе. Ключевые слова: правопонимание, история права, правовая определенность, европейская юридическая традиция O.V. Brykina The idea of legal certainty in the history of the development of law and legal understanding Abstract. The European legal tradition has had the greatest influence on jurisprudence in most countries of the modern world, having formed the main worldview concepts and categories that jurists think and practice lawyers use. Within the framework of this socio-cultural and legal community, ideas about “legal certainty” were formed, which, from the point of view of international standards, is today the most important
criterion for the quality of legal regulation. At the same time, ideas about it were transformed along with the historical development of legal doctrines, legislative and law enforcement practices, when, along with the change of the most important socio-historical stages, approaches to understanding law also changed. This process of modifying the legal worldview (legal understanding) and its influence on the understanding of "certainty" in law has become the subject of consideration in this work. Keywords: legal understanding, history of law, legal certainty, European legal tradition Идейный конструкт «правовой определенности» отражает и концентрирует общезначимые представления современных юристов о надлежащем качестве регулирования в «правовом государстве». Как социокультурная идея, юридический принцип и качество современных регулятивных практик такая «определенность» является одним из наиболее важных аспектов более общей концепции «верховенства права», которая подразумевает, что люди, занимающие руководящие должности, должны осуществлять свою власть в сдерживающих рамках устоявшихся общественных норм, а не произвольным, ситуативным или чисто дискреционным образом на основе своих собственных предпочтений. Эта идея, ставшая сегодня неотъемлемой частью международных и национальных юридических стандартов, обязана своим возникновением западноевропейской юридической традиции В привычных для нас категориях она сложилась в Новое время с его стремлением к рациональности, предсказуемости и формализму. Однако в иных понятийных формах (концептуально незавершенных с сегодняшней точки зрения) эта идея существовала в праве стран данного региона гораздо раньше, практически начиная с момента формирования европейского права в XI–XII вв., а в отдельных аспектах уходя корнями и в предшествовавший, античный период. По мнению некоторых исследователей, сама по себе «высокая определенность закона», независимо от ее теоретико-доктринальной объективации, является необходимым культурным фактором исторического возникновения феномена права как такового
[Цыгановкин, 2018 с. 322]. Это представление о качестве правовых правил, предполагающее их значительную независимость от волюнтаризма отдельных лиц, в том числе властных акторов, при их принятии, изменении и применении, прослеживается с самого зарождения правовой традиции в социальных практиках в греко- римских сообществах. По большому счету западная юридическая традиция охватывает две основные правовые семьи: англо-саксонскую и романо-германскую. Эти правовые общности во многом отличаются друг от друга и характеризуются преобладанием разных формальных источников права (судебный претендент «против» нормативно- правового акта), однако имеют общее прошлое: они стали результатом похожих социальных, политических и культурных явлений в рамках Западноевропейской истории. Западной традиции права в ее обобщенном виде, по мнению крупного исследователя этой тематики Гарольда Бермана, присущи следующие характерные черты: 1) четкая дифференциация между правом и другими типами норм и учреждений – религией, политикой, моралью, обычаем, которые могут влиять на содержание права, но не являются им сами по себе, что часто бывает в некоторых других культурах. 2) профессиональная специализация юридической деятельности – правом ведает специальное выделенное сообщество профессионалов, которые занимаются этим как основной работой. 3) наличие специального образования как ценза для занятия профессиональной юридической деятельностью. Соответственно, существование институционализированных образовательных форм (факультетов права) и жанра профессиональной литературы. 4) взаимное диалектическое влияние «правовой науки» и «правовой практики». Знания и категории, описывающие в литературе правовые нормы и учреждения, при этом сами оказывают обратное трансформирующее воздействие на юридическую практику и жизнь путем ее концептуализации и систематизации. Таким образом право включает в себя и правоведение – «науку о праве» [Берман 1998, с. 25–27]. При этом конкретное понимание концепта «правовой определенности» зависит от того как понимается само право. В
широком смысле правопонимание – это система социально либо профессионально значимых (в рамках конкретной группы или сообщества юристов) представлений о сущности правил поведения, которые призваны быть наиболее обязательными в обществе. Или, иначе говоря, это ответ на вопрос о «сущности» права, о его наиболее общем качественном специфическом содержании, отличающем от других социальных феноменов и прежде всего нормативных регуляторов поведения людей. На сегодняшний день в западной правовой традиции общая дефиниция праву хотя и не дана на уровне единого операционального определения естественно-научного типа, что объясняемся сущностной оспоримостью (по Куэйну) лежащих в его основе принципов, но все же может быть относительно верифицировано как представление о легитимно-принудительных правилах социального поведения, обеспечивающих равновесность в отношениях, т. е. «справедливость». В данной работе мы предприняли попытку проанализировать представления о праве и его «определенности» в рамках основных этапов формирования правопонимания в западной правовой культуре с опорой на труды наиболее значимых по влиянию представителей политико-правовой мысли и тексты знаковых юридических актов законодательства. Хотя большая часть правоведов относят появление принципа правовой определенности в строгом смысле словак XIX в., связывая его с немецкой концепцией Rechtsstaat («правового государства»). Однако, формирование данного принципа можно понять, только углубившись в прошлое, начиная с древних греков, где впервые появилась политическая и правовая логика. Период поздней античности и «темных веков». В данный период право часто рассматривалось здесь в двух аспектах, которые можно обобщенно обозначить как «естественный» и «позитивный». «Естественный» аспект – это рассмотрение права как традиционного, исторически сложившегося регулятора отношений между людьми, особую роль в формировании которого сыграли обычаи. «Позитивный» аспект стал следствием выражения воли суверенной власти и усиливался по мере усиления права государства на правотворчество и осуществление правосудия. Два этих
параллельных аспекта в понимании права по-разному соотносились с понятием «определенности». Идея повышенной по сравнению с другими видами нормативности определенности права прослеживается почти с момента зарождения западной юридической традиции в античной цивилизации. При этом уже в то время специалисты отмечают два несколько отличных аспекта ее понимания, которые будут опираться в дальнейшем на разные течения в юридической мысли, но которые при этом оба важны для последующего развития и современного понимания этого должного качества правил правового регулирования [Цыгановкин 2019, с. 146]. Одно понимание определенности, идущее от древнегреческих законодателей, а также от Аристотеля и Цицерона, было связано с однозначностью, четкостью и общеизвестностью формулировок законов, и условно её можно обозначить как формальную концепцию правовой определенности. Другой взгляд на определенность права, хотя и не отвергает того, что общие и четкие правила предпочтительнее произвольных и расплывчатых предписаний власти, но утверждает, что для фактической жизненной определенности как предсказуемости в юридических делах также требуется длительное существование и признание законов, а при переменчивом правотворчестве и разнобое в применении его по факту не будет. Этот аспект определенности нередко улавливался мыслителями уже в традиционных обществах древности. Так в архаической и классической Греции неписаные старинные законы соблюдались именно в силу их древности и боязни законодателей, что к новым законам такого уважения не будет Некоторые греки придавали законам и их стабильности почти божественный статус. Как писал Демосфен, локры так любили неизменность закона, что «они считали правильным соблюдать свои старые установленные законы, сохранять наследственные институты, а не издавать законы для удовлетворения каприза или для избежания преступления», и «доходят они до того, что, если кто-нибудь хочет издать новый статут, он предлагает его, завязав шею в петле, и если статут признан хорошим и полезным, предлагающий уходит живым, но, если нет, петля затягивается, и он умирает» (Демосфен. Речи).
В римской юридической традиции определенность правового порядка также поддерживалась более в силу традиционной легитимности и длительного вошедшего в привычку бытования правил, а не однозначностью текстов законов, поскольку jus civile долгое время не было связано с законодательством в его нынешнем понимании [Buckland 1952, р. 4]. Выражая наиболее распространенную точку зрения своего времени, юрист Ульпиан III в. характеризовал право в качестве «искусства доброго и справедливого», благодаря которому люди «совершенствовались не только путём страха наказания, но и … стремясь к истинной философии». При этом право было понятием с достаточно размытыми границами: претендуя на официальное регулятивное социальное влияние, оно при этом также формировало внутренний мир человека, и было методом просвещения и совершенствования граждан. Сам термин «право» употреблялся в этот период в двух основных значениях: 1) для обозначения однородных правил поведения, например, jus civili – нормы «гражданского», т. е. общегосударственного права; 2) при рассмотрении права в субъективном смысле (как комплекс правомочий конкретного лица), хотя и выводя во многом jus из lex (закон). На примере правомочий рабовладельца эта идея раскрывается Гаем: право рабовладельца отпускать подданного на волю ограничено «заботой» о кредиторах и покровителях, которым освобождение не должно нанести вред (Гай. Институции). Требования доступности и устойчивости права в данный период в большей степени были направлены на обеспечение эффективности правил, принимаемых властью, а не на защиту личности. Античное правопонимание при этом базировалось на принципе главным образом равенства коллективного, то есть признанного только в рамках сообщества относительно свободных граждан, равных людей. Правовая определенность в этот период хотя и не концептуализировалась доктринально и нормативно в привычных нам понятийных формах, однако имманентно обеспечивалась самой идеей «естественности» права, то есть его трансцендентности,