От острога до укрепрайона : история фортификации с древности до середины ХХ века

Л. В. Беловинский 

От острога до укрепрайона: 

история фортификации 

с древности  

до середины ХХ века 

Москва 
Берлин 
2020 

УДК 623.1:93 
ББК 68.516.121г 
Б43 

Беловинский, Л. В. 

Б43        От острога до укрепрайона : история фортификации  
с древности до середины ХХ века / Л. В. Беловинский. — 
Москва ; Берлин : Директ-Медиа, 2020. — 210 с. : ил. 

ISBN 978-5-4499-0287-0 

В книге, адресованной широкому, преимущественно 
юному читателю, рассказывается об эволюции крепости от ее 
зарождения в древности до превращения в укрепрайон к середине 
ХХ века. В популярной форме даются начальные сведения 
о типологии укреплений и терминологии фортификации. Книга 
может быть полезна студентам-историкам, культурологам, 
музееведам, а также музейным работникам. 
Текст приводится в авторской редакции. 

УДК 623.1:93 
ББК 68.516.121г 

ISBN 978-5-4499-0287-0
© Беловинский Л. В., текст, иллюстрации, 2020
© Издательство «Директ-Медиа», оформление, 2020

Предисловие 

У любого живого существа, в том числе и у человека, имеется 
несколько основных потребностей. Одна из них — потребность 
в безопасности. И те существа, которые не обладают 
ни быстрыми ногами, как заяц, чтобы умчаться от угрозы, ни 
острыми клыками и когтями, как пантера, чтобы защититься, 
ни огромной массой тела и непомерно сильными мышцами, 
как слоны, чтобы никто не посягнул на них, — те вынуждены 
строить себе убежища. Мыши и суслики, лисы и барсуки роют 
себе под землей разветвленные норы с множеством ходов и 
несколькими выходами, и там, в безопасности отдыхают, выводят 
потомство и хранят (как суслики, сурки или байбаки) 
запасы пищи. 
Так сложилось, что у человека нет ни быстрых ног или 
крыльев, ни острых клыков и когтей, ни стальных мышц. Зато 
у него есть разум. Пользуясь разумом, ему пришлось создавать 
себе искусственные ноги-колеса и крылья, клыки и когти, 
которые он даже научился метать на большие расстояния, 
мышцы-машины. А пока все эти изобретения были очень несовершенны, 
пришлось строить убежища от врагов — крепости. 
Пока не было возможности ни отбиться от врага, ни убежать 
от него, самой лучшей крепостью была глубокая пещера с 
узким входом, который можно было еще и завалить камнями. 
Туда ни саблезубый тигр, ни пещерный медведь не влезут, 
а против своего собрата из враждебного племени можно и копье 
с каменным наконечником в ход пустить, оставаясь защи-
щенным грудой камней и выступами каменного входа. Между 
прочим, пещерами пользовался не только совсем уж дикий, 
первобытный человек. Пещерные города, хорошо организо-
ванные и устроенные не в такие уж давние эпохи, сохранились 
во многих местах, например, у нас в Крыму. Более того, на Се-
верном Кавказе пещерами пользовались каких-нибудь 250–
300 лет назад: к расположенной на сравнительно небольшой 
высоте пещере или небольшой и искусственно расширенной 
впадине в отвесной скале пристраивались каменные оборони-
тельные и жилые башни: традиции кровной мести и неожи-
данных нападений для захвата добычи, угона скота в таких 

местностях и на территории нашей страны, и в Западной Евро-
пе, например, в горной Шотландии, были очень живучи. 
Увы, на всех пещер не хватит, да и не везде они есть: че-
ловек расселялся и по равнинным местам. Там, где были леса, 
можно было соорудить убежище вверху, на ветвях огромного 
развесистого дерева: устроить помост, сплести стены из ветвей 
и лиан и даже прикрыть сверху кровлей из веток. Но здесь 
можно найти только временное убежище, а жить постоянно, 
с семьей — тесно и неудобно. А такая же постройка из ветвей 
и лиан на земле крайне ненадежна. Да не везде и леса были 
в нужном количестве и нужного качества. Ну, что ж: стали 
строить жилища на высоких сваях. Такие легкие постройки на 
сваях совсем недавно, лет 100 назад, были во многих областях 
Индокитая или Малайзии, в Океании, в джунглях Амазонии. 
Правда, защищали они не столько от людей, сколько от разли-
вов рек во время обильных тропических дождей, от опасных 
насекомых и змей. Но ведь это тоже враги человека. Археоло-
гам известны и древние свайные постройки прямо на воде, 
в обширных мелководных озерах и морских заливах. Здесь-
то уж, точно, обитатели имели в виду защиту от враждебных 
племен. 
Между тем, возможности человека развивались вместе с 
самим человеком. Так он пришел к строительству искусствен-
ных укрепленных сооружений, используя, однако, возможно-
сти, предоставленные ему природой. 
Сначала природные препятствия для врага просто до-
полнялись искусственными сооружениями: рвами, валами, ча-
стоколами, стенами. Постепенно складки местности играли все 
меньшую роль, а крепостные постройки становились все мощнее 
и сложнее. Сначала крепостные постройки строили без 
особых рассуждений, затем появились специалисты, инженеры, 
а по-русски «розмыслы», которые уже размышляли, как бы 
получше укрепить крепость или наоборот, как бы попроще 
и без больших потерь взять ее. В результатом размышлений 
инженеров сложились «голландская», «итальянская», «французская» 
системы укреплений. Так появилась целая наука 
о крепостях, как их строить, как оборонять и как осаждать 
и штурмовать — фортификация. Истории фортификации от 
древнейших времен до ХХ века и посвящена эта книга. 

Древнейшие укрепления 

От древности дошло до нас мало укреплений в неразрушенном 
виде. В основном — только фрагменты или даже 
бесформенные холмы, в которых только наметанный глаз 
опытного археолога может заподозрить некогда грозную крепость 
или гордый царский дворец, и извлечь их в виде фундаментов 
и невысоких остатков стен из-под груд осыпавшегося 
строительного материала. Да и как может быть иначе, если, 
скажем, в древнем Вавилоне строительство велось в основном 
из глины, а точнее, из необожженного сырцового кирпича. 
Глинобитными или сырцовыми были и постройки Ниневии — 
огромной столицы Ассирийского царства, потрясавшего госу-
дарствами. До нас дошли древние изображения Ниневии: дей-
ствительно, грандиозные сооружения. В других же, не менее 
сильных государствах, строили из камня на глиняном раство-
ре, или даже насухо, без всякого раствора. За многие и многие 
века землетрясения и обычные ливневые дожди, древние сте-
нобитные машины и пожары превратили эти крепости и двор-
цы в огромные холмы камня и глины. 
Впрочем, что там древняя Ассирия или Вавилон. Уже в 
1879 году русским войскам генерала Ломакина пришлось 
штурмовать туркменскую, точнее, текинскую (одно из племен 
в Туркмении) глинобитную крепость Геок-Тепе. Хотя крепость 
была недостроенная, а у Ломакина было 8 пушек, штурм ока-
зался неудачным и, потеряв 453 человека только убитыми, 
русские войска отступили. Лишь через полтора года, после 
тщательной подготовки, в 1881 г. генерал Скобелев взял 
штурмом крепость, потеряв 398 человек, в том числе 36 офи-
церов. 
Пожалуй, в целостном виде до нас дошла только одна ан-
тичная крепость — Акрополь в греческих Афинах. 
Построены были Афины в отдалении от морского порта, 
называемого Пирей. Казалось бы, для таких искусных морехо-
дов, какими в античном мире были греки, проще было бы 
строить город непосредственно на берегу моря. Но… слишком 
много богатств накопили предприимчивые афиняне, слишком 
лакомым был этот кусок для алчных соседей. К тому же Среди-
земное море и в античные времена, и много позже славилось 

своими пиратами. Собственно говоря, пиратами были тогда 
все: немножко купцы, немножко воины, а при случае — и пира-
ты. И город возник на прибрежных горах. А с гаванью он был 
соединен длинным проходом среди каменных стен. Так они и 
назывались — Длинные стены. Их давно нет. А укрепленный 
каменистый холм с крутыми склонами, в нужных местах сре-
занными и укрепленными подпорными стенками, сохранился. 
Акрополь практически был неприступен, а открытый вход с 
каменными ступенями мог быть прикрыт отрядами воинов.  
В конце концов, соседи и соперники афинян, спартанцы, вооб-
ще крепостей не строили, полагаясь на силу и мужество своих 
воинов. Впрочем, у спартанцев и отнимать было нечего: вся 
Спарта была, по существу, огромной казармой, а что возьмешь 
в казарме? 
Так холмы и большие скалистые утесы, а на худой конец 
просто пологие возвышенности стали на целые века наиболее 
удобными местами для возведения крепостей. 
Через море, напротив Пелопонесского полуострова, где 
находятся Афины, на берегу Малой Азии, до сих пор высится 
большой холм, носящий турецкое название Гиссарлык. Немец 
Генрих Шлиман в 60–70-х годах XIX века заподозрил в нем 
остатки древней крепости, организовал экспедицию и откопал 
античный город-крепость Трою, осада и взятие которой были 
воспеты гениальным слепцом Гомером в «Илиаде». Раскопки 
шли много лет, и год за годом, сезон за сезоном откапывали 
одну Трою за другой: Троя I, Троя II, Троя III, Троя IV и Троя V — 
эпохи ранней бронзы (от 3000–2500 гг. до н. э. до 1900–1800 гг. 
до н. э.; Троя VI — эпохи средней и поздней бронзы (1800–
1300 гг. до н. э.), Троя VIIа, Троя VIIв1 и Троя VIIв2 — эпохи 
поздней бронзы (1300–1100 гг. до н. э.), Троя VIII и Троя IX — 
эпохи железа. Город горел и разрушался, и вновь отстраивался 
на том же месте: уж очень оно было удобно, господствуя над 
узким проливом. Троянцы взимали дань с проплывавших мимо 
торговцев, и сосредоточили в своих стенах огромные богат-
ства. А богатства нужно было укрывать и защищать. Троя I бы-
ла крепостью с толстыми стенами толщиной до трех метров (!) 
из сырцового кирпича на цоколе из ломаного камня, ворота ее 
были защищены двумя массивными башнями. После пожара 
около 2500 года до новой эры троянцы возвели стены заново, 

доведя до четырех метров толщины, укрепили их башня-
ми, построили двое ворот. Стены Трои VI были уже сложены  
из тесаного камня с массивными башнями, пять ворот пред-
ставляли собой искусно защищенные проходы, внутри стен 
городской холм был опоясан концентрическими террасами, 
опиравшимися на монументальные подпорные стены… Однако 
стены и башни не помогли троянцам, и в конце концов на ме-
сте гордой и богатой Трои оказался холм, на котором только 
неприхотливые козы могли найти скудное пропитание. Может 
быть, спартанцы были и правы… 

 

Рис. 1. Троя. Раскопки 

 

Рис. 2. Троя. Общий план раскопок 

Правда, не только Спарта полагалась на «крепости» из 
костей и мышц своих воинов. Древние римляне, очень неваж-
ные художники и торговцы, но прекрасные инженеры и орга-
низаторы, создали сильнейшую для своего времени армию и 
ухитрились ограбить весь тогдашний, очень еще небольшой 
мир. Но вдобавок к вымуштрованным, прекрасно организо-
ванным в центурии и легионы и хорошо вооруженным воинам, 
они все же имели и укрепления. И, пожалуй, самими значимы-
ми для истории оказались их легкие укрепления — военные 
лагери, каждый вечер строившиеся в завоеванных землях во 
время походов. 
Древнеримский походный лагерь строился по четкой, раз 
и навсегда отработанной схеме. Силами самих солдат отрывал-
ся сравнительно неглубокий ров и насыпался невысокий вал в 
форме правильного четырехугольника, длина каждой стороны 
которого составляла около 660 м. На валу ставился тын из за-
остренных, вкопанных вертикально бревен — благо там, где 
воевали римляне, в Центральной Европе, еще оставались бога-
тые леса. В каждой стороне этого квадрата были ворота, и от 
них шли между палатками воинов, каждая на 10 человек, ши-
рокие, пересекавшиеся в центре лагеря улицы. Легион делился 
на 4 центурии — и лагерь делился на 4 квадрата. А сами квад-
раты такими же проходами делились на меньшие квадраты, 
соответственно меньшим подразделениям, манипулам. В случае 
тревоги манипулы и центурии выступали к воротам и валам  
по широким проходам, без всякой сумятицы и толкотни. Вооб-
ще, лишенные воображения и художественного чутья, римляне 
любили все простое и четкое. Эта схема впоследствии легла  
в основу планировки многих западноевропейских городов. 
Римляне никогда не вступали в сражение, не имея лагеря, 
на который можно было опереться в борьбе с неорганизован-
ными и плохо вооруженными варварскими племенами гал-
лов, кимвров, тевтонов, англов… В лагере на время сражения 
оставалась вся поклажа, здесь находились раненые, и необре-
мененные обозом воины могли свободно маневрировать. Сла-
бость такого лагеря только кажущаяся. Когда на римского 
полководца Мария напали кимвры и тевтоны, он остался в лаге-
ре, выжидая удобного момента, а затем уничтожил неприятеля. 

А легат Юлия Цезаря Квинт Цицерон защищал свой лагерь 
против вдесятеро сильнейшего врага. 
Кроме походных лагерей, римляне в ключевых местах, 
например, возле удобных бродов через реки, проходов через 
горные теснины или узостей между озерами строили и долго-
временные укрепленные лагери (castra stativa). Здесь и рвы 
были глубже и шире, и валы и частокол были выше, и ворота 
мощнее, и по углам ставились бревенчатые вышки для часовых 
и стрелков. На месте этих лагерей со временем возникло нема-
ло городов в нынешней Англии, Франции, Германии… 
Но большинство людей — просто люди. Они не только 
воевали и грабили, как спартанцы или римляне. Они просто 
жили: пахали землю и занимались ремеслом, торговали и вое-
вали — все понемножку. И, чтобы обезопасить себя от любите-
лей чужого добра, им приходилось полагаться еще и на 
природу, используя рельеф местности. 
Наши отдаленные предки-славяне медленно, в течение 
VIII–X веков заселяли территории от степей на юге, за Днепром 
и в бассейне Днепра, до Финского залива и Ладожского озера 
на севере. На этом огромном пространстве археологами обнару-
жено множество городищ — остатков поселений. Здесь славя-
нам приходилось сталкиваться с местными обитателями — 
финскими и литовскими племенами, а на юге со степняками-
кочевниками. Самые ранние поселения не имели укреплений, но 
примерно с VIII века ситуация начинает меняться. Однако эти 
поселения принадлежали небольшим общинам земледельцев, 
которые не могли построить сильные укрепления. Поэтому 
приходилось выбирать места, максимально защищенные склад-
ками местности: оврагами, реками, болотами, реками и озерами. 
Конечно, с точки зрения обороны самым удобным местом 
для поселения был бы какой-нибудь остров посреди реки или 
озера. Но вот с остальных точек зрения острова совсем неудоб-
ны. Во-первых, неудобно добираться до пашен и пастбищ, 
находящихся на берегах этих рек и озер. Люди-то еще перепра-
вятся на лодках. И орудия труда можно перевезти. А как быть  
с лошадьми или волами, которые использовались для пахо-
ты? Как быть с коровами, которые нуждаются в пастбище?  
Во-вторых, находившееся в безопасности население быстро 
размножалось, и на небольших островах уже не хватало места 

для новых жилищ и хозяйственных построек. Да и найти под-
ходящий остров, достаточно большой для общины, и доста-
точно высокий, чтобы его не заливало во время половодья и не 
размывало быстрым течением реки, непросто. Поэтому посе-
лений островного типа известно очень немного. 
Правда, остров может быть и среди болот. На русском се-
вере и в Сибири такие сухие возвышенные гребни среди болот 
и кочкарника называются рёлками. И кое-где, например, в бас-
сейне Днепра с его притоками Припятью и др., где располага-
лись Смоленские и Полоцкие земли, островные поселения 
этого типа довольно известны. Встречаются они и на северо-
западе страны, там, где в незапамятные времена прошли лед-
ники. Они сгладили долины, по которым протекают реки и ру-
чьи, и нагромоздили высокие морены, холмы. Вот на таких 
моренных всхолмлениях, напоминающих высокие острова, 
можно было располагаться с большими удобствами, нежели 
посреди реки или озера. Таким образом, система обороны была 
подчинена защитным свойствам рельефа. А если склоны холма 
были пологими, его можно эскарпировать, как выражаются 
специалисты по фортификации: примерно на середине высоты 
отрывали горизонтальную террасу, так что верхняя часть хол-
ма приобретала в основании уступ. 
Складки рельефа, конечно, неплохо защищали от врага. Но 
все же их было недостаточно, особенно если холм-остров стоял 
на сухой равнине. Так что и поселения островного типа прихо-
дилось укреплять, создавая вокруг них ограду. В Древней Руси в 
отличие от неукрепленного поселения — веси или села, любое 
укрепленное поселение, а также собственно оборонительные 
стены и система укреплений, называлось городом, или градом. 
Существовало 3 типа укрепленных поселений: собствен-
но города в современном смысле слова, замки и крепости. 
Обычно, когда говорят «замок», то подразумевают каменную 
твердыню, принадлежащую какому-нибудь западноевропей-
скому барону, графу или герцогу. Неприступные зубчатые  
стены, высокие островерхие башни, подъемные мосты и несо-
крушимые ворота, воины в латах… Вот только вопрос: многие 
ли феодалы могли позволить себе возвести такой замок? Замки 
на Руси представляли просто-напросто бревенчатые жилища 
боярина и его слуг да тесно поставленные хозяйственные