Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

Кэтрин, 
на которой мне хватило ума жениться

?

ARE WE

SMART ENOUGH

TO KNOW 

HOW SMART

ANIMALS ARE?

W. W. Norton & Company

New York • London

Frans de Waal

With drawings by the autor

?

ДОСТАТОЧНО ЛИ 

МЫ УМНЫ, 

ЧТОБЫ СУДИТЬ

 ОБ УМЕ 

ЖИВОТНЫХ?

Москва

2017

Перевод с английского

Франс де Вааль

C рисунками автора

ISBN 978-5-91671-617-7 (рус.)
ISBN 978-0-393-24618-6 (англ.)

© Frans de Waal, 2016
© Издание на русском языке, перевод, оформ-
ление. ООО «Альпина нон-фикшн», 2017

УДК 316.423.2:165.9
ББК 87.523.21:87.22
 
В16

Переводчик Николай Майсурян

Редактор Елена Наймарк, д-р биол. наук

Вааль Ф.

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?  / Франс де 
Вааль ; Пер. с англ. — М. : Альпина нон-фикшн, 2017. — 404 с.

ISBN 978-5-91671-617-7

Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них по-
добие речи?  Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли 
животным  дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные 
переговоры?  Книга известного приматолога Франса де Вааля отвечает на 
эти вопросы в контексте эволюции познания, — нового научного направле-
ния, получившего мощное развитие в последнее десятилетие.
Автор рассказывает об истории этой науки, о жестоких спорах с бихеви-
ористами, а главное – об огромной экспериментальной работе и наблюде-
ниях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления 
мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, 
ученый убедительно показывает, что человек в этом ряду – лишь одно из 
многих мыслящих существ.  

УДК 316.423.2:165.9
ББК 87.523.21:87.22

В16

Все права защищены. Никакая часть этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме 
и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, а также 
запись в память ЭВМ для частного или публичного использования, без письменного разрешения владельца ав-
торских прав. По вопросу организации доступа к электронной библиотеке издательства обращайтесь по адре-
су mylib@alpina.ru

Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и про-
должает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — осно-
ватель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Дина-
стия» и фонда «Московское время».
Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хоро-
шо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных 
книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Москов-
ское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы 
«Просветитель».

О Г Л А В Л Е Н И Е

Пролог .......................................................................................7

Глава 1. Волшебные колодцы ...........................................15

Глава 2. Повесть о двух школах .......................................41

Глава 3. Волны познания..................................................81

Глава 4. Говори со мной ................................................. 119

Глава 5. Мера всех вещей ...............................................147

Глава 6. Социальные навыки .........................................201

Глава 7. Время покажет ..................................................247

Глава 8. О зеркалах и банках .........................................283

Глава 9. Эволюционное познание .................................317

Примечания ..........................................................................331
Библиография .......................................................................347
Словарь .................................................................................381
Об авторе ..............................................................................387
Благодарности ......................................................................389
Предметно-именной указатель ............................................391

П Р О Л О Г

Как бы велико ни было различие в умственных 
способностях человека и высших животных, 
оно, несомненно, заключается в количестве, 
а не в качестве.
Чарльз Дарвин (1871)1

Похолодало, и однажды ранним ноябрьским утром я обнаружил, 
что Франье, самка шимпанзе, собирает солому в своей 
спальне. Она подхватила ее под мышку и перетащила на остров, 
где и жили шимпанзе в зоопарке Бургерса в голландском городе 
Арнеме. Ее поведение застало меня врасплох. Во-первых, 
Франье никогда раньше не таскала солому куда бы то ни было; 
мы также ни разу не замечали других шимпанзе за подобным 
занятием. Во-вторых, если, как мы решили, она намеревалась 
согреваться в течение дня, то солому-то она собирала, находясь 
в обогреваемом помещении, в комфортной температуре. Это 
не была непосредственная реакция на холод, Франье готовилась 
к понижению температуры, которого в тот момент не ощущала. 
Самое резонное объяснение состояло в том, что она приняла 
во внимание вчерашний промозглый день и аналогичной 
погоды ждала сегодня. Так или иначе, теперь Франье и ее маленький 
сын Фонс пребывали в тепле и уюте в построенном 
ею соломенном гнезде.
Я никогда не перестаю удивляться сообразительности животных, 
хотя вполне отдаю себе отчет, что одного случая не-

Достаточно ли мы умны

достаточно, чтобы сделать выводы. Однако подобные истории 
побуждают к наблюдениям и исследованиям, которые помогают 
разобраться, что же происходит. Рассказывают, что писатель-
фантаст Айзек Азимов как-то заметил: «Самая волнующая 
фраза в науке, которая возвещает о новом открытии, — вовсе 
не “Эврика!”, а “Вот забавно…”». Мне это хорошо знакомо. Заинтригованные 
поведением наших животных, мы подолгу наблюдаем 
за ними, проверяем свои предположения и спорим 
с коллегами, что на самом деле означают полученные данные. 
Противоречия поджидают нас на каждом углу, поэтому мы 
не спешим с выводами. Даже если первоначальные наблюдения 
просты (обезьяна собирает солому), они могут породить 
далекоидущие заключения. Вопрос о том, способны ли животные 
строить планы на будущее, как, по всей видимости, поступала 
Франье, — один из тех, что весьма занимают современную 
науку. Специалисты говорят о мысленном путешествии 
во времени, хронестезии и автоноэзисе, но я постараюсь 
не прибегать к подобной заумной терминологии и излагать на-
учные теории понятным языком. Я расскажу о повседневных 
проявлениях сообразительности животных и приведу данные, 
полученные экспериментальным путем. Истории из обычной 
жизни показывают, каким целям служит когнитивный интел-
лект животных. Экспериментальные наблюдения позволяют 
исключить альтернативные объяснения. Мне кажутся важными 
и те и другие, хотя я понимаю, что описание событий — более 
легкое чтение, чем результаты экспериментов.
Рассмотрим вопрос, имеющий непосредственное отношение 
к теме: умеют ли животные здороваться и прощаться? О пер-
вом нетрудно догадаться. Приветствие — это ответ на появле-
ние знакомого после его отсутствия. Так ваша собака начинает 
прыгать вокруг вас, как только вы переступили порог своего 
дома. Видео в Интернете, где домашние питомцы приветствуют 
хозяев-солдат, вернувшихся из-за рубежа, наводят на мысль 
о взаимосвязи между длительностью отсутствия и интенсивно-
стью приветствия. Нам знакома эта взаимосвязь, так как она 

Пролог

равным образом относится и к человеку. Но как обстоит дело 
с прощанием?
Нам страшно прощаться с теми, кого любим. Моя мама 
плакала, когда я собрался пересечь Атлантику, хотя мы оба 
прекрасно понимали, что мое отсутствие не продлится вечно. 
Прощание предполагает будущее расставание, вот почему оно 
редко встречается у животных. Но и на этот случай у меня при-
пасена история. Однажды я приучал самку шимпанзе по имени 
Кюф поить молоком из бутылки приемного детеныша. Кюф 
вела себя во всех отношениях как мать, но у нее не хватало 
собственного молока, чтобы прокормить малыша. Мы вру-
чали Кюф бутылку теплого молока, которое она аккуратно 
скармливала маленькой обезьянке. Кюф настолько преуспела 
в этом занятии, что даже ненадолго отодвигала бутылку, если 
малышу требовалось отрыгнуть. Для дневного кормления 
мы звали в помещение Кюф с детенышем, которого она день 
и ночь носила на себе, тогда как остальные обезьяны остава-
лись снаружи. По прошествии некоторого времени мы заме-
тили, что вместо того, чтобы незамедлительно прийти, Кюф 
совершает длинный обходной маневр. Она кружила по острову, 
навещая альфа-самца, альфа-самку, нескольких добрых друзей 
и каждого одаривая поцелуем, прежде чем направиться к зда-
нию. Если другие шимпанзе спали, она будила их, чтобы по-
прощаться. Само по себе поведение опять-таки было простым, 
но конкретные обстоятельства заставляли задуматься о лежа-
щем в его основе мыслительном процессе. Кюф, как и Франье, 
просчитывала ситуацию на шаг вперед.
Как же быть со скептиками, которые убеждены, что жи-
вотные по определению застряли в ловушке настоящего вре-
мени и только человек помышляет о будущем? Обосновано ли 
их высокомерие или они просто закрывают глаза на возмож-
ности животных? И почему человечество так склонно пре-
уменьшать интеллект животных? Мы без колебаний отка-
зываем им в способностях, которые у себя воспринимаем 
как должное. Что стоит за этим? В попытке понять, каким 

Достаточно ли мы умны

уровнем интеллектуального развития обладают другие виды, 
главная проблема заключается не в животных, а в нас самих. 
Человеческое мироощущение, способность к творчеству и во-
ображение в значительной степени составляют часть про-
блемы. Прежде чем мы зададимся вопросом, способны ли 
животные на какую-либо разумную деятельность — особенно 
такую, которую мы высоко ценим в себе самих, — нам сле-
дует преодолеть внутреннее сопротивление, чтобы по мень-
шей мере рассмотреть эту возможность. Поэтому главный 
вопрос книги: «Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме 
животных?»
Короткий ответ таков: «Да, но кто его знает?» В течение 
большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно 
осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. На-
родная традиция приписывать животным способность думать 
и испытывать эмоции считалась наивной и нелепой. Мы, уче-
ные, ничего не принимали на веру. Мы никогда не позволяли 
себе воспринимать всерьез высказывания вроде «моя собака 
ревнива» или «мой кот знает, чего хочет», не говоря уже о бо-
лее сложных материях, таких как способность животных пере-
живать прошлое или сочувствовать чужой боли. Исследователи 
поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, 
либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту 
тему стороной. К счастью, были исключения, и позднее я не-
пременно остановлюсь на них, так как отдаю должное истории 
своей науки. Однако две главные школы психологии рассматри-
вали животных или как механизмы, построенные по принципу 
«стимул — реакция», с тем чтобы избежать наказания и полу-
чить вознаграждение, или как роботов, генетически наделен-
ных полезными инстинктами. Притом что обе школы не обла-
дали широтой взглядов и спорили друг с другом, их объединял 
фундаментальный механистический подход: не следует прини-
мать во внимание внутренний мир животных, а тот, кто при-
нимает, придерживается антропоморфных, романтических 
и ненаучных взглядов.

Пролог

Стоит ли вспоминать об этом непродуктивном периоде? 
В предшествующие годы представления были заметно свобод-
нее от предрассудков. Чарльз Дарвин подробно писал об эмо-
циях животных и человека, а множество ученых XIX столетия 
стремилось обнаружить у животных развитый ум. Остается 
тайной, почему такие исследования были приостановлены 
на неопределенное время и для чего мы по собственной воле 
повесили камень на шею биологии — так выдающийся эво-
люционист Эрнст Майр охарактеризовал картезианское пред-
ставление о животных как о бездушных автоматах2. Но вре-
мена меняются. Наверное, все обратили внимание на лавину 
информации, которая в последние два десятилетия стреми-
тельно заполнила Интернет. Не проходит и недели, как появ-
ляются новые сообщения о сложности познавательных процес-
сов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами 
в качестве подтверждения. Мы узнаем, что крысы могут сожа-
леть о принятых ими решениях, воро ны изготавливают инстру-
менты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные 
нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. 
Мы открыто говорим о культуре животных, их способности 
к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не суще-
ствует, в том числе и в области разума, который раньше счи-
тался исключительной принадлежностью человека.
Во всех подобных случаях мы предпочитаем сравнивать 
и противопоставлять интеллект животных и человека, при-
нимая самих себя за точку отсчета. Следует, однако, созна-
вать, что этот способ давно устарел. Сравнение нужно прово-
дить не между животными и человеком, а между одним видом 
животных — нами — и великим множеством других. И хотя 
по отношению к последним я в большинстве случаев буду упо-
треблять условное обозначение «животные», невозможно от-
рицать, что люди — точно такие же животные. Таким образом, 
мы сравниваем не два разных интеллекта, а, скорее, разновидности 
одного и того же. Я рассматриваю человеческий 
разум как вариант животного разума. Ведь непонятно даже,