Прикладной анализ международной политики. Ситуации и конфликты. 1992-2021 годы

Москва
2022

Московский государственный институт
международных отношений (университет)
МИД России

А. Д. Богатуров

ПРИКЛАДНОЙ АНАЛИЗ 
МЕЖДУНАРОДНОЙ ПОЛИТИКИ

СИТУАЦИИ И КОНФЛИКТЫ
1992–2021 годы

2-е изд., дополненное

УДК 327
ББК 66.4
 
Б73

 
  
Богатуров А. Д.
Б73   
Прикладной анализ международной политики. Ситуации и конфлик-
ты. 1992–2021 годы: Научное издание / А. Д. Богатуров. 2-е изд., доп. — 
М.: Издательство «Аспект Пресс», 2022. — 320 с.

 
  
ISBN 978-5-7567-1212-4

 
  
Война и мир — важнейшие проблемы мирового развития. По каким 
критериям сегодня можно судить об удельном весе предпосылок к кон-
фронтации или стабилизации? Каково влияние общности и различий 
внешнеполитических интересов государств? Что значит политическая 
структура мира? Наконец, чем отличается европейское и азиатское вос-
приятия политических событий нашего времени? Какова роль интернет-
составляющих и мнений стихийно-индивидуальных лиц по сравнению 
с реальным значением политиков, военных, экономистов в вырабатыва-
нии ответов на международно-политические вызовы? Ответы на эти во-
просы можно найти на страницах книги, выходящей вторым изданием 
(1-е изд. 2017 г.)
 
  
Книга рассчитана на научно-исследовательский актив, занимающий-
ся выявлением внешних, внутренних и «интуитивных» элементов предла-
гаемого анализа, изучением приоритетов и их динамики на внешнеполи-
тическом направлении в деятельности государств. 
 
  
Для бакалавров, магистров и аспирантов, а также всех, кто интересует-
ся проблемами международных отношений, сегодняшним и завтрашним 
днем российской внешней политики.

 
УДК 327
 
ББК 66.4

ISBN 978-5-7567-1212-4 
© Богатуров А. Д., 2022
 
 
© Издательство «Аспект Пресс», 2022
 
 

Все учебники издательства «Аспект Пресс»
на сайте и в интернет-магазине https://aspectpress.ru 

ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .6

Введение. До и после Интернета   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .8

Глава 1. Международно-политическая экспертиза

Ключевые факторы  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .16
Получение результатов   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .21
Онлайн-системы  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .26
Анализ и теория . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .30

Глава 2. Мировой и внутренний анализ

Цель работы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .36
Аналитический метод  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .38
Формы работы  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .42
Ценность источника информации   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .46
Логика построения текста  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .50

Глава 3. «Непорядок» в трактовке международных 
отношений

Эволюция представлений  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .60
Пауза при выборе решения  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .63
Идея «входа и выхода»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .67
Опросы   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .70

Глава 4. Между силой и влиянием

Группа передовых стран   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .77
Превосходство и паритет   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .81
Цели государственности  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .87
Неопределенный состав общества   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .94
Обеспеченные государством и негосударством  . . . . . . . . . . . . .98
«Маргиналы»   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .104

Глава 5. Процессы мира и войны

Восток или Запад?   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .109
От конфронтационного сюжета к нейтральному   . . . . . . . . . . . .110
Конвенционное, неконвенционное и «нестабильное» . . . . . . . .115
Тотальные войны  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .118
Международное и внешнеполитическое сотрудничество   . . . .121
Состояние и средство. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .123
Справедливо или «не вполне»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .126
Мораль и война  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .127

Глава 6. Устойчивость и стабильность международных 
ситуаций

Диагностика внутренней ситуации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .133
От нормального до опасного кризиса  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .139
Международная специфика. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .143
Политические условия и историческая канва . . . . . . . . . . . . . . .148

Глава 7. Политическая структура системы

Основы международной среды . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .152
Динамическая стабильность  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .155
Структурно-системный подход в XXI веке . . . . . . . . . . . . . . . . . .160
Феномен сопредельности  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .165

Глава 8. Дипломатическая среда и политическое 
восприятие

Некоторые черты субъектности   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .170
Расслоение международно-внешнеполитической 
среды   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .175
«Европейское» и «азиатское» восприятия . . . . . . . . . . . . . . . . . .179
Эффект неожиданности  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .183

Глава 9. Международный и внешнеполитический 
ресурсы

Политические системы. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .188
Внешнеполитическая стратегия и программа  . . . . . . . . . . . . . .192
Общегосударственный интерес  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .199
Стратегический резерв   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .205

Глава 10. Поведение граждан и власти больших 
и малых государств

Поведение законопослушных людей  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .214
Политические личности  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .218
Международная ситуация и большие государства  . . . . . . . . . .220
Малые и средние страны  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .224
Отношение средних стран к сверхбольшим  . . . . . . . . . . . . . . . .228

Глава 11. Международно-политическая конфликтность

Базовые понятия  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .233
Правила кодификации   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .237
Конфликтность и соблюдение правил 
поведения в конфликтности   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .240
Понятие режимов   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .245
Оценка «силы» государства и диагностика 
конфликтной ситуации  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .249

Глава 12. Всеобщий международный порядок 
и децентрализация

Основы поддержания баланса   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .261
Типы международного порядка   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .265
Децентрализация мирового пространства  . . . . . . . . . . . . . . . . .270
Варианты передачи власти  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .275

Глава 13. Международные приоритеты в политике

Фундаментализм (консерватизм) и либерализм . . . . . . . . . . . .279
Дилемма мирового сообщества . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .284
Дополняет, но не заменяет   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .289
Угрозы для мировой и международной ситуации   . . . . . . . . . . .294

Глава 14. «Нематериальные» связи в международных 
отношениях

Разумное начало  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .302
Идейное составляющее  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .304
Индивидуализация свойств . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .306
Дискуссии о морали  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .309
Традиции в понимании духовности   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .311

Вместо эпилога  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .315

Литература   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .316

ПРЕДИСЛОВИЕ

В переломные периоды развития международных отношений, 
а именно cобытия такого, переломного, периода разворачиваются 
перед нашими глазами в 2022 г., особенно остро ощущается потребность 
критически переосмыслить конвенциональные подходы 
и оценки. В этой ситуации часто обращаешься к работам, которые 
хоть и были написаны в разное время, но не утратили своей актуальности 
и силы. Часто мысли, обобщения, прогнозы, содержащиеся 
в них, начинают в полном объеме реализовываться только сейчас. 
Один из исследователей, имеющих подобный всеобъемлющий 
взгляд на мир – Алексей Демосфенович Богатуров. В своей уже почти 
классической работе «Великие державы на Тихом океане. История 
и теория международных отношений в Восточной Азии после Второй 
мировой войны (1945–1995)» (1997) А. Д. Богатуров не только проанализировал 
основные концепции представителей разных научных 
школ и обобщил зарубежный теоретический опыт, но и вышел со своим 
оригинальным определением мирового порядка и видением динамики 
его эволюции. Сделанные им тогда выводы до сих пор широко 
используются как основа для изучения и анализа всех процессов, связанных 
с формированием мирового порядка XXI в. Свои теоретические 
и прикладные исследования А. Д. Богатуров продолжил при создании 
более поздних трудов: «Системная история международных 
отношений» (2003; 2006; 2019), «Мировая политика. Прикладной анализ» (
2009), в которых представил комплексный взгляд на трансформацию 
международной системы, более масштабно использовал достижения 
школы структурного анализа МГИМО, в развитии которой 
он принимал участие вместе с И. Г. Тюлиным, М. А. Хрусталевым, 
А. А. Злобиным, В .Б. Тихомировым и др. В 2006 г. профессор Бога-
туров предложил создать Кафедру прикладного анализа международных 
проблем, и не только разрабатывал теорию международно-прикладного 
анализа, но активно способствовал ее внедрению в учебный 
процесс. Под его руководством был подготовлен корпус учебников 
и учебных пособий по базовым и специальным дисциплинам магистратуры «
Международные отношения». 
Еще одним очень важным достижением профессора Богатуро-
ва стало создание журнала «Международные процессы» — ведущего 
российского научного издания по вопросам теории и истории между-
народных отношений. До сих пор он уделяет много внимания содер-
жанию журнала, продолжению традиции системного подхода, в том 

числе, в определении общей проблематики отдельных номеров жур-
нала. А. Д. Богатуров по-прежнему в научном ключе много работает 
над важными вопросами международных отношений и внешней поли-
тики Российской Федерации. Продолжает свою деятельность и осно-
ванный им Научно-образовательный форум по международным отно-
шениям ( НОФМО), под эгидой которого выходит и представляемая 
работа по прикладному анализу. Из числа слушателей научных летних 
и зимних школ для молодых ученых-международников, проводивших-
ся в рамках НОФМО, чему А. Д. Богатуров отдал много сил, вышли 
многие известные ученые, эксперты и руководители разных уровней 
академических институтов и университетов. 
А. Д. Богатуров принадлежит к числу самых видных представителей 
российской школы международных отношений, чьи работы не утрачи-
вают значимости и актуальности, остаются востребованными в про-
цессе осмысления нового мирового порядка и усложнения междуна-
родной среды, в которой действует Российская Федерация. 

А. В. Торкунов
академик РАН

ВВЕДЕНИЕ

До и после Интернета

Во второй половине 2010-х годов Интернет вошел в нашу жизнь и изменил 
представления о том, как иллюзорно может быть изменен мир на основании 
одних только картин Земли, сделанных и переданных компьютером. На осно-
вании «представлений» реально может использоваться оружие, отчего мир «пе-
ременится» — в негативном или в профилактическом смысле. Представление 
о «большом мире» может меняться — трезво, с расчетами и аналитическими 
идеями о будущем. Возбужденная мысль будет воплощать раздумья о соотноше-
нии картинок «той» иллюзорной жизни и реального бытия «этого» мира. Влечет 
за собой «иное» видение планеты: с одной стороны, о «ранее неизвестных чертах 
жизни Земли», с другой — об ограниченности возможностей одной страны ока-
заться на уровне с общими значительно возросшими требованиями познания.
Прошли годы с того дня, когда вышло в свет первое издание этой книги 
по международному анализу. Мысли вновь переполняют голову и просят-
ся положить их в рукопись. Зачем она нужна? Для наведения порядка в теме 
о международных отношениях — через овладение базовыми понятиями теории 
в преломлении аналитических ситуаций, не охваченных осмыслениями в силу 
каких-то обстоятельств. После пандемии 2020–2021 гг. важной дополнитель-
ной частью стал виртуальный разбор ситуаций. Мировая политика ни на миг 
не останавливается, каждый день приносит явления, которые требуется объя-
снить, предварительно обдумав аргументацию, — об этом книга1.
Аналитическая схема должна вобрать в себя смысл противоречий и эво-
люции фактов, которые не возникают «вдруг», наверняка найдутся причи-
ны, породившие тот или иной вариант сцепления событий. Они вырастают 
или не вырастают в триумф в одних и в кризис в других обстоятельствах. Цель 
книги — научить предугадывать, в какую сторону пойдет развитие событий, 
или зафиксировать соотношение сил, затрудняющих построение прогноза.
Наша задача — отделить случайные события от тех, которые, судя по всему, 
несут в себе импульс повторения в той или иной форме, превращаясь в тен-
денцию международных отношений. Надо обладать определенной эрудицией 
и конкретными знаниями по предмету, чтобы безошибочно разделять две ка-
тегории фактов, и нужно знать детали, связанные с событиями. Вот где потре-
буется то, что не является специальным предметом курса, но содержит необхо-
димые знания по сопредельной теме — например, по истории международных 

1 Задачи этапа международных отношений сформулированы частично в работах: Тор-
кунов А. В. Великая победа и мировой политический процесс // Международная жизнь. 2020. 
Июнь. С. 4–13; Примаков Е. М., Хрусталев М. А. Ситуационные анализы. Очерки текущей 
политики. Вып. 1. М.: Научно-образовательный форум по международным отношениям, 
2006; Хрусталев М. А. Методика прикладного политического анализа. М.: Проспект, 2010. 

отношений или социологии. В большом историческом знании требуется ин-
стинктивное «предзнание», которое удержит или не удержит от принятия опре-
деляющего решения, т.е. в пользу действия или бездействия.
Потребуется создавать матрицы действий предполагаемых игроков (лиде-
ров, партий, стран, групп единомышленников, религиозных сект) в предстоя-
щем анализе, где требуется знание факторов, позволяющих говорить о формировании 
таковых в сходной ситуации. Не обойтись без страноведов и людей, 
ориентирующихся в истории и культуре данной страны.
Укрупненное решение — один из самых важных моментов в определении 
контекста, по которому будет отбираться состав участников предстоящего анализа. 
Важно провести уточнение позиций противостоящих в споре сторон. Позиции 
определяются отбором веских доводов, которые выбираются из всего сказанного, 
это мелкая, практическая, скрупулезная работа. Угадать состав участников — сложившихся 
ученых или молодых и сообразительных, отягощенных профессиональным 
опытом и осмотрительных или «рвущихся в битву», — не просто. По смыслу 
их должно быть поровну, но этого никогда заранее не определить.
Имеет значение религиозный фон или его отсутствие у агностиков-атеистов. 
Момент, важный не только в потребности учесть этот фон, но и заранее 
понять «идеал» участника. Либо он подсознательно идет от Иисуса Христа, 
либо он атеист и может «рассуждать свободно». Неверующие играют большую 
роль в формулировании мыслей и идей.
Процесс отбора участников важен, он зависит от настроя или позиции, по-
тому что можно предвидеть реакцию каждого носителя мнений и обеспечить 
перевес либо сторонников, либо противников каждой точки зрения. Оконча-
тельное решение принимается кулуарно организаторами анализа или одним 
человеком, на которого возлагается ответственность за принятие решения. 
Важно не сойти с жесткой разделительной линии — шаг вправо или влево 
определяет позицию заказчика — Президиума РАН, министерства, института 
или серьезной газеты.
«Сильный» или «не очень» — бывает, что эта характеристика решает во-
прос о лидере в аналитическом исполнении. Организатор и главный в научно-
аналитическом вопросе может оказаться человеком, который незаметно (через 
тон разговора, внимание к говорящим, стиль обсуждения) оказывает воздей-
ствие на атмосферу и обстановку накануне и в начале мероприятия. Не важно, 
что не этот человек определит ситуацию на протяжении всего мероприятия, 
но важно, что он сделает это на начальном этапе — в попытке определить из-
начально настроение участников. Не всегда получается выбрать лидера, и тогда 
берешь «первого попавшегося» на эту роль.
Конечно, у тех, кто ожидает результатов, разные позиции. И это влияет 
на исполнителей заказа — ученых, профессионалов из министерств, функци-
онеров, средних и мелких начальников. Бывает, что тема вызывает интерес 
у журналистов и деятелей СМИ. В этом случае трудно выдержать одну позицию 
и режим доверительности — вопрос решается в рамках закона, надо изучить 
и найти лазейки — нужны профессиональные умные юристы, мужчины и жен-

щины в качестве наблюдателей, готовые поддержать устроителей знанием пра-
ва и других процедур.
Необходимо проявлять осторожность в отборе заказчиков. Одно дело — 
известные институты или министерства, другое — неофициальные ассоциации 
(общества) поддержки тех или иных направлений международной деятельности. 
У них разные цели, и надо продумать, как и под каким предлогом можно отка-
заться от сомнительной работы. Лучше об этом не думать долго и сразу отказать-
ся — об этом говорит опыт. При упоминании зарубежных партнеров и их дальних 
целей мнения чрезвычайно разнятся. Если партнер зарубежный, то приемлемы 
только академические цели, связанные с историей, политикой, экономикой (во-
енной и гражданской), культурологией, правом. Остальное — предмет раздумья.
Нематериальные отношения между людьми находятся в рамках узкого, ку-
луарного наблюдения и не выносятся, насколько знаю, на общую дискуссию 
(ситуационный анализ — ситанализ, широкое обсуждение и т.п.). Суть обсу-
ждения доходит максимум до двух-трех человек, и результаты остаются сугубо 
внутренними.
Международно-политический анализ — предмет осторожной дискуссии 
в открытых вариантах, но и в не столь доверительных или как-либо ограничен-
ных в употреблении. Выводы могут уводить далеко в сторону от общепринятого 
смысла, поэтому следует заранее продумать эту сторону, желательно умело пройти 
между двумя (тремя, четырьмя) разными по сути подходами к обсуждаемой теме.
Например, ситуацию в Ираке можно рассмотреть с позиции мирового 
арабского единства, с одной стороны; арабского единства в Ираке в услови-
ях меньшинства населения (курды-сунниты, арабы-шииты и арабы-сунниты, 
иракские туркмены-шииты и туркмены-сунниты, езиды, ассирийцы и другие 
христиане) — с другой. Приоритет международных нефтехимических интере-
сов в противостоянии национальных групп — с третьей; и наконец, религиозный 
мир в условиях межнациональных споров в Ираке — с четвертой. Можно 
было бы продолжить.
По сути, проблема может быть одна, а ответы будут разными: так определяется 
стиль ситанализа — вырисовываются открытые или доверительно-закрытые 
по содержанию выступления участников, наконец, виртуальные или реальные ситуативные 
анализы. Каждый анализ может прийти к выводам — неоднозначным 
и несовместимым с необходимостью выправить ситуацию, чтобы не возникало 
взрывоопасной обстановки. Трудно отыскать принцип религиозной терпимости, 
когда именно он является главной позицией основного противника иракских 
сторонников «Исламского халифата», запрещенного в России.
Ссылки на зарубежные и российские исследования в книгах, конечно, 
уместны1. «Неевропейско-американские» составляющие в российском прочте-

1 За качественный уровень принимается, например, издание: Хрусталев М. А. Анализ 
международных ситуаций и политическая экспертиза. Очерки теории и методологии. 
М.: НОФМО, 2008; Хрусталев М. А. Системное моделирование международных отноше-
ний. М.: Международные отношения, 1987. 

нии теории международных отношений — ТМО пополняются трудами московских, 
санкт-петербургских, дальневосточных, северокавказских, сибирских 
и других ученых. Анализировать, что происходит на Ближнем Востоке, зная, 
о чем написали на Западе в теории международных отношений, действительно 
можно, однако лишь отчасти — полное понимание ситуации возможно лишь 
с использованием данных об арабской (японской, индийской, китайской, 
турецкой, вьетнамской) стране применительно к местным (азиатским, африканским, 
латиноамериканским) конкретным условиям кризисной ситуации. 
Это несколько приземляет представление о зарубежных коллегах. Мировой 
уровень — хороший уровень, но нужно учитывать и местные особенности — 
в большинстве случаев нужен особый кадровый маневр.
Восточное и Западное полушария не совсем одно и то же. Россия на уровне 
ведомств и приданных к ним институтов убедилась в этом — опыт московских 
и региональных ученых в большинстве случаев подтверждает наблюдение. 
На этом, думаю, базируется различие школ в МГИМО и ИМЭМО — МГУ. 
Одни делают приземленный, эмпирический, конкретный анализ, имея в виду 
подспудное знание мировой литературы, другие вроде бы решают те же пробле-
мы, но с высоким общемировым теоретическим подходом, стремлением повы-
сить уровень и сформулировать проблемы как имеющие общемировое значе-
ние. Завышаются требования к классике специальной литературы, классике, 
которая включается в итоговые документы.
Книги, написанные в таком ключе, пугают обилием западного материала. 
И тот, и другой подходы приемлемы, поэтому все решает вопрос, чего соответст-
вующий заказчик хочет больше. Надо ориентироваться на знание местных тра-
диций, формирование уникальных восточных, неевропейских сведений, готовых 
раскрыть свое влияние. Все зависит от того, где будет применяться добавленное 
знание: на Западе (в Европе и Америке) или на Востоке (в Китае или Индии).
Где кроется грань между международным теоретическим анализом и исто-
рией международных отношений — соответственно, между кафедрами, занима-
ющимися двумя переплетающимися аспектами одного дела — теоретико-фак-
тологическим и системно-историческим знанием1 международных отношений. 
Затрагивается не только историческое наполнение фактами, но мироэкономи-
ческая и международно-правовая специальности, осваивающие поле вокруг того 
же русла. Курсы по теории международных отношений, читавшиеся под влия-
нием идей профессора М. А. Хрусталева (1930–2010), сегодня звучат в несколь-
ко другой интерпретации для студентов факультета международных отношений 
в исполнении сотрудников кафедры актуальных международных проблем МГИ-
МО МИД РФ. Их слушают также учащиеся «соседних» факультетов — между-
народных экономических отношений (МЭО) и международно-правового (МП).

1 Системная история международных отношений. 1918–2003. События и доку-
менты (далее — СИМО) / Отв. ред. А. Д. Богатуров. Т. 1–4. М.: Московский рабочий: 
 НОФМО, 2000–2004; Системная история международных отношений. Опять разделен-
ный мир. 1980–2018. М.: Юрайт, 2019.

Стоит задуматься другим факультетам и университетам, в широком смысле 
специализирующимся на ТМО в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новго-
роде, Иркутске, Томске, Владивостоке и других городах. Один выберет систем-
но-историческую школу, другой усилит историко-фактологическую, третий 
увлечется теоретической стороной основной науки, четвертый займется сплетениями 
социологии или каким-то еще разветвлением. Теория, однако, останется 
единой, хоть и многожанровой.
Но не стоит переоценивать ситуацию: как правило, существующее разветвление 
прогностических штудий мало годится для усовершенствования 
российского анализа, требуемого сегодня. Другое дело, когда работа нужна 
для постоянного поддержания общего представления об уровне международного 
анализа, как западного, так и восточного.
Анализ международной политики должен обеспечить «концентрацию» 
и принцип не отдаляться от истории. Каждый должен прежде всего подумать: 
остановиться ли на фактах или уйти в фантазии; не упускать первое или предаться 
второму, конечно, если почувствовал, что ситуация к тому созрела.
Принять решение, чего больше, не просто: готовности выправить и привести 
в порядок или через интуицию принести «новое» понимание. Состояние 
ума, ресурсы и здоровье поставлены на карту, но как решите, так и поступайте. 
Оцените позиции длины жизни: то, что в тридцать лет кажется легким, 
то в шестьдесят не менее легким, но стоит дорого — подкрался опыт, который 
поможет или не поможет избежать ошибок. Иногда стоит подождать — и опыт 
подскажет, сумеете ли четче оформить размышления в анализ. Иногда мысли 
в голове преобразуются в теорию, но не стоит на этом фокусироваться. Интуиция 
может решить трудный вопрос, но это сопутствующее замечание.
Это прикладной аспект анализа международной политики, отличающий 
набор дисциплин, разрабатываемых в МГИМО от не менее добротных курсов, 
преподаваемых в других институтах, отдельный поток, делающий его самостоятельной 
школой среди российских центров. Синтез сближения размышлений 
над отвлеченными явлениями и понятиями процесса осуществляется на кафедре 
прикладных международных проблем факультета международных отношений 
на основе ситанализов, которые проводит Институт международных исследований — 
школа структурно-системных исследований МГИМО1.
Основу «советской» методики системного подхода в международных отношениях 
заложили в 1960-х годах академик РАН Е. М. Примаков, В. И. Гантман 
и В. И. Любченко, работавшие в ИМЭМО2. Позже подключились В. Б. Тихо-
миров3, М. А. Хрусталев и А. А. Злобин в МГИМО и на исследованиях для МИД 
выработали методику прикладного ситанализа.

1 Хрусталев М. А. Анализ международных ситуаций и политическая экспертиза. 
Очерки теории и методологии. М.: НОФМО, 2008 (далее — Хрусталев М. А. Анализ меж-
дународных ситуаций и политическая экспертиза. Очерки…). Предисловие. С. 8. 

2 Черкасов П. П. ИМЭМО. Очерк истории. М.: Весь Мир, 2016. С. 242–271. 

3 В 1978 г. перешел на работу в систему органов ООН. 

После 1992 г. Хрусталев при активной поддержке первого проректо-
ра МГИМО И. Г. Тюлина читал курс лекций по анализу, а П. А. Цыганкову 
(МГУ) предоставил академически выверенные лекции по становлению теории. 
Н. А. Косолапов (ИМЭМО), А. Д. Богатуров (МГИМО — ИСКРАН), В. Г. Ба-
рановский (ИМЭМО) «наводили лоск» после задания предшественников, со-
здавали, воспроизводили и дополняли недостающие черты анализа, разраба-
тывали, уточняли положения ситанализа и писали современные задания.
Были и другие специалисты — В. А. Кременюк, А. А. Кокошин, А. В. Кор-
тунов (все из ИСКРАН), Э. А. Поздняков, Э. Г. Соловьев (ИМЭМО), А. С. Ма-
ныкин, Р. А. Сетов (МГУ), Т. А. Алексеева, Т. А. Шаклеина, М. М. Лебедева 
(МГИМО). Они приложили энергию, чтобы помочь разработать методику уз-
кого подхода к части проблемы. Есть и другие эксперты, воспринявшие подход 
и написавшие на его основе книги. Это Б. Ф. Мартынов (МГИМО — ИЛА), 
А. В. Фененко (ВГУ — МГУ), А. А. Байков, А. А. Сушенцов, Д. М. Темников, 
Е. В. Евдокимов, И. А. Истомин (диссертацию начинал с Хрусталевым, а за-
канчивал с Шаклеиной), Ю. В. Боровский (диссертация защищена у М. М. На-
ринского) — из МГИМО; Д. А. Дегтерев (экономист, но «наполнял себя сам», 
насколько знаю, МГИМО — РУДН), А. Д. Воскресенский (ИДВ — МГИМО). 
Вклад этих профессионалов стал выдающимся достижением российской тео-
рии, освободившейся в 1992 г. от «марксизма».
Истоки берут начало из школы всемирной истории в Великобритании, 
где в начале 1950-х годов вышла монография Алана Тэйлора1, в которой автор 
стремился обобщить опыт развития систем государств в Европе. Были сформу-
лированы принципы системного подхода при анализе политики стран Европы. 
Вызов был принят в США, где вышла книга Мортона Каплана2, переосмы-
слившего труды предшественников, раздвинувшего мир Европы до вселенской 
планеты и добавившего список литературы. Дискуссия произвела впечатление 
на американских, европейских и советско-российских ученых.
В начале 1960-х годов из загранкомандировок этот подход привез Прима-
ков, поделившийся открытиями в ИМЭМО с Гантманом, а тот с Любченко. 
Втроем они поговорили с Н. Н. Иноземцевым, ставшим с мая 1966 г. дирек-
тором ИМЭМО. Гантман возглавил группу интересных людей, среди которых 
был потом Косолапов. Во второй половине 1972 г. пришел в аспирантуру после 
окончания МГИМО Барановский, который слушал лекции Злобина и Хрус-
талева по теории международных отношений. В 1980 г. Примаков, Гантман 
и Любченко получили Государственную премию за методику ситуационного 

1 Основоположником системного подхода считается русский врач и философ Алек-
сандр Александрович Богданов-Малиновский (1873–1928). Международники вдохнови-
лись системным анализом параллельно с чтением книги англичанина: Taylor A. J. P. The 
Struggle for Mastery in Europe. 1848–1918. Oxford: Clarendon Press, 1954. Русский перевод: 
Тэйлор Аллен Дж. П. Борьба за господство в Европе. 1848–1918. М.: Изд-во иностранной 
литературы, 1958.

2 Kaplan M. A. System and Process in International Politics. N. Y.: John Willey and Sons, 
1957. Каплан «отозвался» на книгу Тэйлора.