Последний романтик. Поэзия У.Б. Йейтса

ПОСЛЕДНИЙ  РОМАНТИК

Уильям Батлер Йейтс
1865-1939

А.Н. Горбунов

ПОСЛЕДНИЙ РОМАНТИК
поэзия Уильяма Батлера Йейтса

ПРОГРЕСС-ТРАДИЦИЯ

МОСКВА

ББК 83
УДК  8
      Г  67
Издание осуществлено при финансовой поддержке 
Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ)
Проект № 14-04-00525

Горбунов А.Н. 
Г 67   
Последний романтик. Поэзия У.Б. Йейтса. – М.: ПрогрессТрадиция, 2015. – 400 с ., ил.

ISBN 978-5-89826-431-4
Новая книга видного специалиста по английской литературе, заслуженного профессора МГУ А.Н. Горбунова выпущена к 150-летнему юбилею 
Уильяма Батлера Йейтса (1865–1939), одного из лучших англоязычных 
поэтов XX века. Родившийся в Ирландии Йейтс стал создателем современной ирландской литературы на английском языке. Он прославился прежде всего как поэт, создавший большое число лирических стихотворений. 
Автор данной книги прослеживает длинный и порой извилистый путь  
Йейтса-поэта от юности до последних дней жизни, давая анализ его лучших, подчас весьма трудных стихотворений. Особое внимание в книге уделено традициям, которые питали творчество Йейтса, связи поэта  
с Шелли, Блейком, прерафаэлитами, и его творческому родству с европейским символизмом. Автор книги также пишет и о взаимодействии  
поэзии Йейтса с модернистами – Э. Паундом и Т.С. Элиотом. Немалый 
интерес у читателя вызовет и предлагаемый автором анализ ирландской 
специфики творчества Йейтса. 

УДК 8 
ББК 83 

П е р е п л е т е :  Фредерик Лейтон "Пылающий июнь". 1895
Ф р о н т и с п и с :  портрет поэта, нарисованный его отцом. 1886

© А.Н. Горбунов, 2014
© Г.М. Кружков, предисловие, 2014
ISBN 978-5-89826-431-4 
© Прогресс-Традиция, 2015

С О Д Е Р ж А Н И Е

О Б  Э Т О Й  К Н И Г Е
6

О Т  А В Т О РА
11

Т РА Д И Ц И И  И  К О Н Т Е К С Т ы
1 3

РА Н Н Я Я  П О Э з И Я  Й Е Й Т С А
3 9

П О И С К И  Н О В ы х  П У Т Е Й
1 9 0 4 –1 9 1 4
1 0 5

Н А  П О Д С Т У П А х  К  з Р Е Л О Й  П О Э з И И
« Д и к и е  л е б е д и  в  Ку л е » 
и  « М а й к л  Р о б а р т и с  и  т а н ц о в щ и ц а »
1 6 3

Н А  В Е Р Ш И Н А х  О Л И М П А
П о з д н я я  п о э з и я  Й е й т с а
2 1 7

О Б  Э Т О Й  К Н И Г Е

В 1940 году, выступая с мемориальной лекцией о Йейтсе 
в дублинском Театре Аббатства, Томас Элиот сказал: «Эти ежегодные лекции учреждены в память о величай шем поэте нашего времени – вероятно, лучшем из всех поэтов, писавших 
по-английски, и, на сколько я способен судить, на каком-либо 
другом языке». Было бы наивно верить, что Элиот так действительно думал. Скорее всего, он счел это уместным преувеличением – риторикой, соответствующей моменту. Как ни странно, спустя семьдесят лет слова Элиота не кажутся нам таким уж 
явным преувеличением. Йейтс действительно видится сегодня 
лучшим англоязычным поэтом XX века – по крайней мере, из 
писавших по эту сторону Атлантики. 
знакомство с поэзией Йейтса в России запоздало, хотя начало было обнадеживающим. В 1903 году зинаида Венгерова 
опубликовала в «Вестнике Европы» подробную рецензию на 
сборник статей Йейтса «Идеи добра и зла». Венгерова рекомендовала его русским читателям как ведущего ирландского 
поэта. Ей также принадлежит неопубликованный перевод патриотической пьесы «Кэтлин дочь Улиэна» (в русской версии 
«Родина»). В 1917 году Николай Гумилев, будучи в Лондоне, 
лично познакомился с модным тогда поэтом-символистом. 
Поэтический театр Йейтса, как и его теория маски, оказались 

о б  э т о й  к н и г е

созвучными исканиям самого Гумилева. Возвратившись в Россию, он пропагандировал Йейтса среди своих друзей, а весной 
1921 года сам перевел стихотворную драму «Графиня Кэтлин» 
(рукопись пропала при его аресте Петроградской ЧК). Впрочем, перевод вряд ли мог быть опубликован в тех исторических обстоятельствах. Сюжет пьесы – целый край поражен голодом, крестьяне продают свои души бесам, чтобы спастись от 
смерти, молодая графиня ценой собственной души спасает их 
от ада, но Небеса не дают ей погибнуть и принимают к себе –  
слишком вызывающе резонировал с реальными событиями 
1921–1922 года: катастрофический голод в Поволжье, миллионы погибших, изъятие церковных ценностей под предлогом 
борьбы с этим бедствием и т.д. 
В Советской России Уильям Йейтс, наряду с многими другими поэтами запада, надолго оказался в «запретной зоне». 
Лишь в 1970-х годах появляются первые заметные публикации стихов Йейтса; но до отдельного сборника пришлось 
ждать еще двадцать лет. На сегодняшний день вышло уже немало книг Йейтса, и не только лирики: опубликована бо1льшая 
часть его пьес, проза периода «кельтских сумерек», статьи, воспоминания о детстве, даже «надиктованная духами» книга «Видение», в которой автор излагает свою поэтико-философскую 
систему. Интерес к Йейтсу растет и среди читателей, и в академической среде, все чаще появляются посвященные ему исследования и диссертации. Есть хорошие работы, связанные 
с драматургической и театральной деятельностью Йейтса. Но 
чем дальше, тем больше ощущается отсутствие русской книги, 
которая дала бы общий очерк его поэзии, которая смогла бы 
стать для студентов-филологов, для широкого круга гуманитариев и для всех интересующихся зарубежной поэзией – Введением в Йейтса. Этот пробел, я думаю, будет теперь заполнен.

о б  э т о й  к н и г е

Монография А.Н. Горбунова построена наиболее естественным и удобным для читателей образом: хронологически, 
от одного сборника к другому, от ранней лирики до изданных 
посмертно «Последних стихотворений». Важнейшие стихи 
цитируются полностью (в переводе) и комментируются. Учитывая, что поэзия Йейтса основывается на сложной системе 
символов и зачастую темна для непосвященного, комментарий, конечно, необходим. Но книга не просто растолковывает 
стихи и служит путеводителем по полному собранию стихотворений Йейтса. Ее главная ценность в том, что она дает портрет англо-ирландского поэта не в узком интерьере его личной жизни и творческой биографии, а в большом контексте 
мировой литературы, в том числе литературы русской. И я не 
представляю, кто бы мог сделать это лучше, чем Андрей Николаевич Горбунов, – не только замечательный знаток английской поэзии, шекспировед, член редколлегии «Литературных 
памятников», издатель и исследователь творчества Чосера, 
Мильтона, Донна, Вордсворта и других великих поэтов, но и 
гуманитарий в самом широком смысле этого слова, человек с 
определенной системой ценностей, в которой эстетическая 
оценка неотделима от этической.
Современное литературоведение нередко впадает в одну 
из двух крайностей. Исследователь либо ползает по разбираемому произведению, как лилипут по спящему Гулливеру, не 
понимая смысла своих находок из-за искажения масштаба и 
ограниченности своего опыта, либо порхает где-то высоко 
над ним, опьяненный свободой полета и принимая кажущееся за видимое. На самом деле, исследователю нужны, кроме 
зоркости, и система ориентиров, и хороший периферический 
обзор. Подлинный компаративист обладает двойным зрением – 
особым устройством глаза, позволяющим видеть два разных 

о б  э т о й  к н и г е

литературных явления одновременно, совмещать два изображения, смотреть на одну литературу сквозь призму другой. 
Впрочем, может ли литературовед не быть компаративистом? 
Ведь правильно мыслить – это и значит сравнивать.
Йейтс – сознательный продолжатель, наследник издалека 
идущей традиции. В числе тех, кто повлиял на его стиль, Шекспир, Мильтон, Блейк, Шелли, Браунинг, Россетти – и это только самые очевидные имена. Между прочим, Йейтс на десять 
лет раньше Элиота оценил метафизическую поэзию Джона 
Донна, ее красоту и глубину. Разумеется, для него важна также 
ирландская (кельтская) традиция: героический эпос, средневековая монастырская лирика. Говоря об истоках поэзии Йейтса, автор ссылается, прежде всего, на свидетельства самого 
поэта, выраженные в его стихах, письмах и автобиографической прозе. Голос Йейтса звучит непрерывно в этой книге, литературовед не заслоняет его собой, не заглушает, как плохой 
ведущий – приглашенного гостя. 
Одно из очевидных достоинств монографии – ясный и 
точный язык (первая доблесть критика!), соответствующий 
ясности и взвешенности обобщений. Поэтический мир Йейтса предстает перед нами как единая архитектурная структура, сложная, но умопостигаемая. Всем известно, как легко 
пересказом и просто неосторожным касанием опошлить поэтическое слово, но в данном случае комментарий тактично 
обтекает стихи, оставляя не нарушенным их внутреннее сакральное пространство. 
Главная мысль книги, надо полагать, выражена в ее названии. Йейтс начинал как романтик и символист, наследник 
Шелли и прерафаэлитов. Его уникальное по диапазону и напряженности творчество охватывает две эпохи – эстетический с декадентским оттенком «рубеж века» (fin de sie2cle) и 

0

о б  э т о й  к н и г е

послевоенное время европейского кризиса и тотального разочарования в прежних ценностях. В новой лирике Йейтса авторефлексия, горькая ирония и пафос достигают, можно сказать, донновской амплитуды и мощи. Во времена, когда в мире 
все громче звучал «колокол антигуманизма» (А. Блок), поэт 
оставался, в главном, верным идеалам своей молодости. Время 
играло на понижение ценностей, но он шел против течения. 
А.Н. Горбунов обращает внимание на внутреннее родство стихов Йейтса с такими стихами Поля Валери как «Юная парка» 
и «Морское кладбище», с «Сонетами к Орфею» и «Дуинскими 
элегиями» Рильке. Вместе с Рильке, Валери и Мандельштамом  
Йейтс составил своего рода движение Сопротивления, мощное кольцо европейских поэтов, сумевших связать распавшуюся связь времен флейтами своих неповторимых голосов и 
сохранить для нас ту музыку и высокое волнение, по которым 
мы безошибочно узнаем романтическую поэзию.
Г.М. Кружков.

О Т  А В Т О РА

Книга посвящена стихам Уильяма Батлера Йейтса (1865–
1939), ирландца по рождению, одного из самых крупных англоязычных поэтов XX века, прославившегося также как драматург, 
прозаик и эссеист. Йейтс сам назвал себя «последним романтиком» в позднем стихотворении «Парк Кул и Баллили» (Cool 
Park and Ballylee, 1931), когда начал подводить итоги прожитой 
жизни. В контексте стихотворения слово романтик означало, 
скорее всего, идеалист, художник, верящий в высокие ценности 
наследуемого традицией благородства и красоты. В этом же стихотворении, воздав хвалу воображению, поэт ясно обозначил и 
свою связь с искусством романтизма. А черновик своей «Автобиографии» Йейтс начал так: «Я был романтиком во всем». Как бы 
ни менялась поэзия Йейтса в течение его довольно долгой жизни, приверженность традиции романтизма осталась с ним навсегда. Она очевидна как в его ранних, близких символистам стихах, так и в поздней, связанной с модернизмом поэзии. Этим он  
существенно отличался от «классических» модернистов, таких 
как Эзра Паунд и Т.С. Элиот. Разумеется, Йейтс значительно изменил традицию английских романтиков начала XIX века в духе 
своего времени и своих увлечений. Но он до конца жизни так и 
остался «последним романтиком», упрямо, вопреки господствовавшей тогда моде развивавшим эту традицию.