Введение в концептологию

В. В. Колесов
М. В. Пименова 

ВВЕДЕНИЕ  
В КОНЦЕПТОЛОГИЮ 

Учебное пособие 

4-е издание, стереотипное

Москва
Издательство «ФЛИНТА» 
2017

УДК 811.161.1'1(075.8) 
ББК  81.2Рус-923 
         К65 

Р е ц е н з е н т ы :  

д-р филол. наук, проф. В. И. Карасик; 
д-р филол. наук, проф. В. И. Теркулов 

К65        

Колесов В. В. 
Введение в концептологию : учебное пособие / В. В. Колесов, М. В. 
Пименова. – 4-е изд., стер. – Москва : ФЛИНТА, 2017. – 248 с. – ISBN 
978-5-9765-2513-9. – Текст : электронный.

Учебное пособие разработано по курсам для магистрантов «Языковые основы

русской ментальности» и «Русский язык в концептуальном осмыслении» и
соответствует требованиям Федерального государственного образовательного
стандарта. Пособие содержит теоретические главы, вопросы для обсуждения, темы
рефератов, практические задания, списки литературы по темам. 

Для магистрантов филологических факультетов вузов, обучающихся по

направлению 031000.68 «Филология», а также для студентов, аспирантов, 
преподавателей. 

УДК 811.161.1'1(075.8) 
ББК 81.2Рус-923 

ISBN 978-5-9765-2513-9 (ФЛИНТА)
© Колесов В. В., Пименова М. В., 2016 
ISBN 978-5-02-038942-7 (Наука)
© Издательство «ФЛИНТА», 2016 

Оглавление  
 
Раздел 1. 
Основные понятия и определения (В.В. Колесов) ………........ 
5 
 1.1. «Концептология» как новое направление изучения языка........... 
5 
1.2. Синергетика....................................................................................... 
8 
1.3. Научные программы......................................................................... 
11 
1.4. Логос и рацио.................................................................................... 
15 
1.5. Противопоставления........................................................................ 
18 
1.6. Семантическая константа................................................................. 
20 
Раздел 2. 
Ментальность (философский аспект проблемы) (В.В. Колесов)   ................................................................................................. 
 
24 
2.1. Менталитет и ментальность............................................................ 
24 
2.2. Преобразования ментальности........................................................ 
26 
2.3. Единица ментальности: семантический треугольник................... 
28 
2.4. Единица ментальности: концептуальный квадрат........................ 
31 
2.5. Денотат в развитии........................................................................... 
34 
2.6. Устойчивость десигната................................................................... 
37 
2.7. Содержательные формы концепта: образ и понятие.................... 
38 
2.8. Содержательные формы концепта: символ.................................... 
39 
Раздел 3. 
Концепт (прагматический аспект в отношении к вещи) 
(В.В. Колесов)   ............................................................................... 
 
41 
3.1. Изменение и развитие. Теория и метод. Система и норма........... 
41 
3.2. Открытие концепта........................................................................... 
43 
3.3. Концепт и концептум...................................................................... 
45 
3.4. Этапы выявления концептума......................................................... 
47 
3.5. Формы проявления концептума...................................................... 
49 
3.6. Внутренняя форма как первообраз.................................................. 
51 
3.7. Иерархия концептов......................................................................... 
53 
3.8. Оформление содержательных форм в слове.................................. 
55 
3.9. Примеры концептуальных толкований.......................................... 
59 
Раздел 4. 
Смысл (семантический аспект в отношении к слову) (В.В. 
Колесов) ………………………………………………………….. 
 
62 
4.1. Значение и смысл…………………………………………………. 
62 
4.2. Построение понятия: «Образное понятие»…………………….. 
66 
4.3. Построение понятия: «Предикация»…………………………….. 
69 
4.4. Синкретизм и многозначность…………………………………… 
72 
4.5. Семантическое значение и тропы………………………………... 
74 
Раздел 5. 
Семантика и прагматика (практический аспект  
в отношении к идее) (В.В. Колесов) …………………………… 
 
80 
5.1. Точки зрения……………………………………………………… 
80 
5.2. Историческая последовательность……………………………… 
80 
5.3. Единица представления…………………………………………. 
85 
5.4. Концепт – понятие – слово……………………………………… 
86 
5.5. Структурная характеристика концептов………………………. 
89 
5.6. Семантическая парадигма………………………………………. 
91 
5.7. Словарь…………………………………………………………… 
96 
Раздел 6. 
Предмет, объект, метод (методический аспект в отношении 
к школам) (В.В. Колесов)  ……………………………………… 
 
100 
6.1. Определения……………………………………………………….. 
100 
6.2. Внелингвистические направления………………………………… 
100 

6.3. «Культуремы»………………………………………………………. 
102 
6.4. Лингвистические аспекты…………………………………………. 
103 
6.5. Контенсивная лингвистика………………………………………... 
105 
6.6. Когнитивистика……………………………………………………. 
107 
6.7. Концептология…………………………………………………….. 
109 
6.8. Результаты………………………………………………………….. 
111 
6.9. Алгоритм представления концептума…………………………….. 
113 
     Раздел 7. 
Теория концептуальных исследований (М.В. Пименова) …. 
123 
               7.1. 
Проблемы когнитивной лингвистики и концептуальных  
исследований на современном этапе……………………………… 
 
123 
                7.2. 
Знания и их классификации в языке……………………………… 
128 

                7.3. 
Концептуальный и лингвальный миры…………………………… 
131 

               7.4. 
Концептуальная система…………………………………………... 
133 

               7.5. 
Исконные и заимствованные концепты как предмет изучения 
когнитивной лингвистики…………………………………………. 
 
139 
               7.6. 
Изучение категорий языка и культуры…………………………… 
143 

Раздел 8. 
Методика исследования концептов  (М.В. Пименова) …….... 
150 
8.1. Теоретические установки Кемеровской школы………………….  
концептуальных исследований……………………………………. 
 
152 
8.2. Развитие концептуальных структур во времени и в языке……… 
164 
8.3. Художественные концепты   ……………………………………… 
174 
Раздел 9. 
Образы и символы как элементы концептуальных  
структур (М.В. Пименова) ……………………………………… 
 
182 
9.1. Метафора как способ реализации концептуального образного 
признака   …………………………………………………………... 
 
182 
9.2. О типовых структурных образных признаках концептов  
внутреннего мира…………………………………………………... 
 
189 
9.3. Символические признаки как составная часть концептуальной 
структуры   ……………………………………………………….… 
 
200 
Раздел 10. 
Типы концептов (М.В. Пименова)  ……………………………. 
214 
10.1. Исконные концепты. ВОЛЯ ………………………………………. 
215 
10.2. Заимствованные концепты   ………………………………………. 
229 
 
 Литература…………………………………………………………. 
   239 

В.В. Колесов 
 
Раздел 1. Основные понятия и определения 
 
1.1. «Концептология» как новое направление изучения языка 
 
Концептология – учение о концептах, представляющих собою сущности общенародного подсознательного, выраженного вербально, в словах и 
грамматических формах родного языка. Сущности даны в существовании 
существенных связей и отношений сути вещей, идей и словесных масс. Синкретичная форма суть – и глагол, и имя – воплощает в себе существование 
множественности вещей в единстве идеи (они суть, истинная суть). Метафизическое содержание «сути» мы проясним впоследствии – это и станет 
предметом нашего изложения. 
Концепты представляют собой опорную сеть коренных понятий национальной культуры, существующую вне времени и пространства; они даны 
как помысленные сущности параллельно с вещным миром; они познаются 
интуитивно и всеми носителями данной культуры воспринимаются одинаково, но с разной силой, энергией и отдачей. 
В отличие от других направлений научной когнитивистики (от лат. 
cōgnōsco ‘познаю’), концептология  отличается тремя базовыми чертами: она 
ономасиологична, это речь говорящего, а не слушающего; она «лингвальна», 
т. е. подается со стороны речевой деятельности, а не логических суждений; 
она исторична, ибо рассматривает концепты в развитии, в семантическом 
преобразовании. 
Подобно тому, как норма в своем действии в конце концов замирает в 
неизменном стандарте, так и система (языка, значений и т. д.), идеальная 
сущность нормы, сужается в точку концепта – той абстрактной и виртуальной единицы, которая направляет движение человеческой речи и мысли, но 
сама неподвижна в вечности. Зерно концепта – концептум – полное отсутствие субстанции-материи, и концепт создается из пересечения множества линий сознания, образующих мерцающую сеть отношений. Следовательно, это 
«зерно» постигается интуитивно. 
Русские философы Серебряного века различали три вида интуиции: интуицию чувственную, интеллектуальную и мистическую. Выдающийся математик, академик 
А. Д. Александров, в свое время наш ректор, дал математическую формулу интуиции: интуиция – это очень мало знания, но очень много нахальства. Если студенческое нахальство принять за интуитивное озарение, тогда формула интуиции предстанет как соотношение числительного «знание» и знаменателя «интуиция». Числовое совпадение числительного и знаменателя, составляющего полную единицу, предстает как интуиция чувственная, основанная на чувственном опыте; это сфера деятельности биологии. Если в числительном ноль – перед нами мистическая интуиция, т. е., скорее, наитие и даже инстинкт; 
это сфера действий психологии. Когда числитель и знаменатель численно равны, представляя ситуацию 50 : 50, перед нами интуиция интеллектуальная; это сфера действия ло

гики, призванной восполнять наличные формы опыта логическими конструкциями, среди 
которых немало ложных. 
Существование вне времени и пространства определяется исходной 
точкой развертывания концептума, сложившегося в давние времена на неопределенной территории. Чувственно это опыт поколений, интеллектуально – 
идеальная сущность, мистически – воля Божия (или эквивалентных ей природных сил). Характерная особенность концептов – они суть создания мысли, но мысли коллективной, со-знание народа, генетически передаваемое в 
артефактах культуры.  
Что же касается разной силы и энергии восприятия индивидуумом, то 
это зависит от личной одаренности, развитости мышления и степени образованности. Познавать концепты столь же сложно, как и пользоваться ими: 
обычно человек знает обыденные концепты, освоенные им с детства, он различает воду, гору и лес, но в недоумении останавливается перед концептами 
«благо», «добро», «зло» или «любовь» и «свобода». Изучение гуманитарных 
наук, и особенно в школе, есть погружение ученика в ментальный мир русских концептов, освоение их в различной форме; научные термины на основе 
иностранных языков восполняют мир русских концептов и часто представляют собою  их переформулировку. Усложнение концептуального мира происходит постоянно, каждая эпоха выделяется преимущественным вниманием 
к определенным концептам с забвением остальных.  
Переформулировку и «забвение» можно иллюстрировать на соотношениях типа 
естественный – естественность, существенный – существенность, женственный – 
женственность и сотнях других, выражающих один и тот же концепт, но в различных 
формах. «Застывание в предметности» имени существительного приводит к «забвению» 
имени прилагательного, которое само по себе уже не употребляется, а только служит восполнением видового понятия; ср. естественный продукт, естественная форма, естественное событие – в отношении к родовым продукт, форма, событие и в противоположности к «неестественным» их проявлениям. Открытие «теории относительности» в начале 
XX в. вызвало активное распространение слов с суффиксом -ость, выражающих максимально абстрактное представление о сущности, заложенной в словесном корне и представленной в имени прилагательном. Такие имена существовали и раньше, но образовывались от коренных качественных прилагательных, ср. бЬлъ – бЬлость, живъ – живость, 
старъ – старость. К концу XVIII в. началась экспансия слов на -ость, образованных уже 
от относительных прилагательных, а к началу ХХ в. любое, в сущности, имя прилагательное, в том числе и заимствованное, могло соединиться с этим суффиксом, выражая 
высшую степень абстрактности признака, ср. папиросность моей сигареты у Бальмонта. 
Собственно говоря, у поэтов начала века эта тенденция и развивалась, именно поэты остро чувствуют духовное давление времени. 
 
Историческая справка. «Приближение к концепту» проходило в течение тысячи лет.  
Первым представлением о значении была мысль о разуме, оформленном глаголом: 
разум – содержание, глагол – форма (глаголом называли слово речи). Кирилл и Мефодий 
придерживались такой точки зрения, у нас на Руси так полагал Кирилл Туровский в середине XII в. Разум понимался как способность познавать, как представление образа и 
смысла слова, прямо как содержание, а также как довод, принцип и даже закон. Такова 
Древняя Русь с ее «стихийным материализмом». 

Второй термин явился как калька с греческого syneisis ‘здравый смысл’ в слове 
съмыслъ, в старославянском языке понимаемый как разумность, т. е. более отвлеченно, чем 
разум, а в древнерусском как ум, разум, замысел, намерение или содержание (мысли) – с 
XII в., а в современном значении едва ли не с XV в. Смысл не в глаголе, как разум, а в слове, 
под которым понимался текст. То же соотношение мысли и слова, что и прежде, но уже 
ближе к сути дела – не представление образа, а идея мысли, не простое гол-гол, а слышимое 
и узнаваемое слово. В отличие от внешнего разума, понятие смысла проникает в суть вещей, но носит амбивалентный характер: смысл еще и разумность, но вместе с тем и своего 
рода значение. Таков символизм реализма. 
Третий термин еще ближе к представлению о знаке: слово значение впервые фиксируется в словаре 1731 г., происходит от глагола значити ‘указывать’ (1676), и определенно связано с понятием (термин, который впервые появляется в то же время – 1704 г.). 
Значение уже полностью связано с мыслящим субъектом и стало восприниматься как объективное понятие. Это уже новая эпоха рационализма, которая в теории познания именуется концептуализмом – от латинского слова conceptus ‘понятие’. 
Первый круг движения мысли завершен, и Пушкин своим афоризмом связал концы и 
начала «постижения смысла», он сказал: «Нет, не будем клеветать разума человеческого – 
неистощимого в соображении понятий, как язык неистощим в соображении слов». Разум – и 
глагол. Да, на протяжении тысячелетия русская культура находилась в сфере аристотелевских идей, согласно которым языковое и логическое  разведены «телесно», но сопряжены 
«духовно» – язык и мысль развернуты в параллельные линии, совместно противопоставленные предметному миру (вещь). Мир развивался в обратной перспективе – он раскрывался навстречу человеку, и человек впитывал в себя всё богатство мира, насыщался им, 
вознося благодарности Богу. Зримым остатком такого положения осталась русская икона, 
по традиции сохранившая обратную перспективу. XIX в. перевернул перспективу познания – она стала прямой. Человек сам стал определять точку зрения, начала и идеи, важные 
и полезные для него. Так с «коперниканской революции» Канта началось движение к концепту – вглубление в суть «вещи в себе» («для себя»). 
Кант создал научную теорию познания, сосредоточившись на мышлении, что обратным образом привело к выделению сознанием вещи; вещь стала философской проблемой, раньше на нее не обращали внимания, поскольку исходили из неё в своих суждениях. 
По закону контраста (идея – предмет) возникла мысль о вещи в себе (an sich), непознаваемой и таинственной. Постижение «вещи в себе» и стало задачей философии на следующие два века. 
Мы говорим о перспективе, но реально нет никакой перспективы – всё двумерно, 
как на детском рисунке или в мазне абстракционистов. Пространства также нет – есть 
конкретное место, да и видим мы мир перевернутым. Времени тоже нет – есть только настоящее, и русский язык доказывает это, сводя систему времен к прошлому состоянию 
(результату завершенных действий) и модальности будущего (хочу пойти, стану работать, буду делать и т. д.); категории вида и времени разведены в сознании. Цвета нет 
также, и человечество исторически совершенствовало цветовосприятие на черно-белом 
фоне (все цвета – отсутствие цветов). Летописи отражают этот процесс: в XII в. радуга 
трехцветная, в XV в. уже пятицветная, фиолетовый мы осознали только в XVIII в. с подачи западных языков. Японцы различают более двухсот оттенков цвета – дальневосточный 
воздух создает вибрацию цветовых оттенков в зависимости от времени дня. Художники 
видят цвет на так, как обыватели, в сознании обобщающие оттенки собирательно родовым 
словом, подобно тому, как в древности красный цвет обозначался как красивый (исконное 
значение слова красный). Именно язык подтверждает, что многие народы просто «не видят» те или иные цвета, и потому нет слов, их обозначающих. В чем же дело? Дело в мозге. Мозг совершенствовал и углублялся в новую реальность, создавая новый мир мысли, 

выстроившей прямую перспективу, поставившей мир на ноги, разделившей пространство 
и время на составные части, и расцветивший мир красками. 
Одновременно с тем изменялось и представление о внешнем знаке помысленного. 
Разум оформлялся именем, смысл – знаменем, и только значение – знаком. 
Имя понималось как именование (человека) или название (предмета) – это нечто 
возлагаемое, и «дать имя» – значит познать (см. текст Библии) (Этим занимается сегодня 
средняя школа). Знамя – термин конца XIV в., сначала в значении пятна, метки (1389), потом воинского стяга (1552) и позже всего – как отвлеченного знака. Термин знак отмечен 
с 1628 г. (этимологи восстанавливают слово знакъ как общеславянское в значении ‘знакомый’), т. е. раньше, чем значение. И в этом отношении мысль все больше приближается к 
сути дела. То, что прежде возлагалось со стороны, становится смыслом устойчивого знания – знаком значения. Все выделенные курсивом слова восходят к одному корню *ģn- 
(как и жена, и ген) – Нечто, порождающее новое – зерно первосмысла содержалось уже в 
древнем корне и последовательными толчками мысли выбрасывало из себя всё новые 
идеи-термины, дойдя в конце концов до нашего – концепта (от латинского conceptum 
‘зерно’). 
 
Задание 
Тренировка вербальной интуиции: с какими эмоциями вы свяжете междометия  ах, ох, 
их, эх, ух – ха, хо, хи, хе и фу (как замену ху)?  Каков общий принцип различения двух 
этих рядов? По каким признакам эти междометия в вашей трактовке носят «русский 
характер» (ср.: «хо-хо-хо! – сказал Пнин по-русски». Набоков). 
 
1.2. Синергетика 
 
Введение в оборот градуальных триад привело к переосмыслению 
сущности взаимных отношений. На место противоречий, вражды и расколов 
пришла доктрина, взывающая к совместному действию: syn-ergeia ‘содействие’. «Синергизм означает совместное функционирование органов и  
систем» – определяет суть учения математик Р. Г. Баранцев. В узком смысле 
синергетика есть неравновесная термодинамика как часть теоретической физики. 
Это понятие продолжает развитие смысла, заложенного в понятиях 
«совесть» (совместная ответственность – «ведает, что творит») и «сознание» 
(совместное знание). При этом и совесть, и сознание (поздняя калька с латинского conscientia) одинаково восходят к греч. syneidos,  тем самым отражая противопоставление  того, что знают, тому, о чем ведают. Знать можно 
умом, ведают – сердцем (духом). Типично русское противопоставление головы сердцу, вещного – вечному. 
Диалектические триады являются минимальной единицей синергетики, 
представленной на языковом уровне семиодинамикой. 
В своей книге «Синергетика в современном естествознании» Р. Г. Баранцев обобщил основные свойства синергии как целостного знания в условиях совместных действий всех компонентов целого, и прежде всего – совместного действия рациональных, интуитивных и эмоциональных свойств человеческой личности. 

Общие принципы синергии удивительным образом накладываются на 
основные свойства русской ментальности, как они описаны в книге В. В. Колесова «Русская ментальность в языке и в тексте». Представим некоторые в 
их последовательности. 
Синергия не разделяет, а объединяет, в познании идет от целого к частям (от рода к видам), анализ заменяет синтезом и, как целостное, создает 
смысл целого; триады представляют собой устойчивые парадигмы, включающие в себя центр как нулевую точку отсчета; именно центр обеспечивает 
целостность триады, одновременно не осознаваясь как заглубленный в подсознание компонент триады. По этой причине русская ментальность сторонится середины-середняка как «пустого места», предпочитая крайности. Так, 
в триаде «власть – закон – народ» закон представляет собой нуль, которым 
можно пренебречь.  Синергия, таким образом, апофатически (утверждением 
в отрицании) представляет нелинейность, незавершенность, неоднозначность, случайность в проявлении смыслов, а также предпочтение образности 
логическому выстраиванию суждений. Таковы особенности языка синтетического строя, на котором основана русская ментальность. 
 
Примеры триад 
 
   Категория «Благо»    Категория «София»    Категория «Логос»    Категория «Справедливость» 
 
            Истина                            Вера                           Идея                           Право 
 
Красота        Польза    Надежда         Любовь      Знак       Вещь        Правда       Праведность 
 
     Категория «Воля»                                                 Категория «Власть» 
 
            Собство                                                    Власть                             Свобода               
 
Свобода      Собственность       Справедливость        Народ             Закон          Народ 
 
Каждая триада сохраняет возможность своего развития. Власть народа 
ограничивается справедливостью, справедливость власти удостоверяется 
народом, а справедливость народа подтверждается властью. Или: свобода 
народа в ее пределах устанавливается законом, законность народа ограничивается свободой, а законность свободы фиксируется народом и т. д. Замена 
концепта народ невозможна, любая подстановка будет всего лишь представлением части категории «народ» на месте родового «народ», а синекдоха не 
дает усиления позиции, она ее варьирует. Человек, элита, партия и т. п. всегда сохраняют родовую характеристику концепта народ, и это указывает на 
то, что этот концепт составляет реальный корень триады. Это единственная 
«вещная» часть категории рода, которая и создает вариации всех прочих  
идеальных компонентов – и идеальную власть, и словесный закон. 

Подобные подстановки возможны и во всех остальных триадах, и в каждой из них в качестве коренного выступает «нижний правый» – вещный 
концепт. Между прочим, только он в полной мере отражает логическую 
увязку рода и вида «по-русски»: «вид – он же и род», человек и любой коллектив как виды народа существуют наряду и совместно с самим народом в 
его целом как родом. 
По мнению Р. Г. Баранцева, верхние компоненты триад познаются интуитивно: левые – чувственной, а правые – интеллектуальной интуицией. 
Поскольку русская ментальность доверяет интуиции больше, чем рациональности, можно предложить другую точку отсчета, от интуиции. Основываясь 
на суждениях петербургских лейбницианцев, можно понимать и так: верхние 
компоненты познаются мистической интуицией, левые – интеллектуальной, а 
правые – чувственной интуицией. 
Наличие триад позволяет снимать противоречия, возникающие между 
попарными противоположностями, в этом случае «третий лишний» исполняет роль «третейского судьи». Так (пример Р. Г. Баранцева), противоречие 
между законом и народом снимается властью, между народом и властью – 
законом (суд), между властью и законом действует уже народ. Разбалансированность социального устройства возникает там и тогда, где и когда этот 
ментальный закон не действует. 
Троичность предъявления содержательных форм концепта «образ –  
символ – понятие» толкуется следующим образом. Образ в столкновении с 
понятием образует образное понятие, т. е. символ; истолкование символа образом образует понятие, а символ в понятии создает образность (текста). 
Представленная в «Концептологии» идея концепта синергична, поскольку она описывает совпадающие энергии двух движений – ментального 
концепта и языковой формы слова, своим конечном результатом объективирующих содержательные формы одновременно и слова, и мысли: образ, символ и понятие. 
 
Историческая справка. Синергетика, или теория самоорганизации, возникла как 
научное направление в середине XX в. в среде естествоиспытателей, но быстро получила 
распространение среди представителей смежных наук, в том числе и гуманитарных. 
Очень скоро стало ясно, что синергия соответствует русскому ментальному тонусу, отражая присущую ему идею Всеединства и укорененную в философском реализме. 
Мы не раз встретим троичные связи троиц-триад. Необходимо понять содержательный смысл тернарных отношений в объективном мире. 
Русский философ Н. А. Бердяев справедливо утверждал, что «Всё в мире есть опрокинутая троичность», «опрокинутая» в идеал христианской Троицы. Другой идеалист – 
Томас Гоббс – полагал, что все троично согласно формуле суждения: субъект – связка – 
предикат и, опуская связку, невозможно мыслить логически. Были и другие попытки найти реальным отношениям символические подобия, а метафизическая тоска вопрошанием 
«третьим будешь?» переносит вопрос в практическую плоскость – «и дело пойдет!». В недавнее время возникло влиятельное научное направление, для которого троичность как 
действующее минимальное множество стало определяющим содержанием – синергетика. 

Смысл в том, что единственный погружен в мысли, двое встречаются в разговоре, 
привлекая слово, но трое приступают к действию, исполняя дело. Мыслитель одинок, 
оратор требует другого, но трое не смогут договориться, не испытав дела. «Чтобы обрести 
себя, нужен не только Другой, но и Третий» (Т. М. Горичева) – который делает выбор. И 
Дух святый действует по слову Бога-Сына благодаря помысленной силе Бога-Отца. Символ Троицы приводится по традиции. Его вполне можно заменить и физическим эквивалентом. Так, физики определяют категорию Материя через неделимое единство Вещества – 
Энергии – Информации. Суть не меняется, но предстает нагляднее – как всё, что представлено не символом, а в понятии. 
Синкретизм «мысль – слово – дело» составлял единство древних времен, и у славян 
был термин, выражавший это триединство: вещь. Даниил Заточник в XII в. заметил: 
«Князь не сам впадает в вещь, но думцы вводят» – то самое единство «слова и дела», которым предшествует мысль. Известно, что помысленное Слово действительно оплотняется в Вещи; о том говорят первые строки Библии. 
 
Задание 
Сыновья титана Иапета и Климены прямо противоположным образом понимали указанную триаду: Прометей-прозорливец представлял ее как мысль – слово – дело, а 
Эпиметей-рассудительный  как дело – слово – мысль. Чем отличаются эти перспективы 
и кого из братьев следует назвать «задним умом крепок»? 
 
1.3. Научные программы 
 
Параллелизм идеального и реального не носит абсолютного характера, 
существуют разрывы отношений и известные ограничения, реальное шире и 
богаче идеального. При согласовании идеального и реального возникает проблема «универсалий» – идей, известная с античных времен: универсальная 
идея существует до вещи, после вещи или в самой вещи?  Универсалия – от 
лат. universalis – ‘всеобщий’, ‘всецелый’; всё конкретное, что объединяется в 
равноценной идее. 
 
Известны три кардинальные программы научных исследований. В  их 
основе лежат разные гносеологические подходы. В чистом виде они могут 
быть описаны таким образом – выразительно на основе семантического треугольника: 
                                                 Идея 
                                                     
          Словесное значение                     Предметное значение слова     
                         =                                                    = 
  Содержание понятия                                 Объем понятия 
                                                                   
                                   Знак                        Вещь 
                                            Смысл  идеи                                                     
                                                                                                          
Первая программа исходит из «вещи» как предмета исследования, данного нам в ощущении, и тут же забывает о ней, устремляясь к выяснению  
связей между идеей вещи и обозначающим ее словом. Это англо

американский номинализм, самим термином обозначивший предмет особенных своих забот – слово (от лат. Nomina ‘имя’) – аристотелевский идеализм. 
Поскольку единственной связью вещи с идеей является предметное значение 
слова, то номиналиста интересует объем понятия как данный ему метод 
(предмет исследования), а содержание понятия представлено как заданная 
цель исследования (его объект). Содержание понятия = лексическое значение слова представляет собой признаки различения и предстает в виде образа. 
Вторая программа исходит из слова как предмета исследования, сразу же 
оставляя его в стороне как данное, и сосредоточивается на связи идеи вещи непосредственно с самой вещью. Это русский реализм, самим термином указывающий на свой предмет – реальность идеи наряду с действительностью вещи 
(от вульгарного лат. realis ‘вещественный’ из res ‘вещь’) – платоновский идеализм. Поскольку единственной связью слова с идеей является лексическое значение слова (= содержание понятия), то реалиста интересует в первую очередь 
содержание понятия как объект и данный в исследовании метод, а объем понятия – как заданную в исследовании цель (объект). Соотношение идеи и вещи в 
их взаимной замене выявляет основной объект – символ. 
Третья программа является результатом развития западноевропейской 
философии, это концептуализм в различных национальных формах. Концептуалист исходит из готовой, уже известной идеи как предмета исследования, 
тут же теряя к ней всякий интерес и занимаясь связью слова с вещью. Сам 
термин концептуализм обозначает предметное поле исследования (лат. 
сonceptus – понятие, т. е. идея в узком смысле). Понятие целиком, в своем 
содержании и объеме, предстает как метод (предмет исследования), тогда 
как его целью (объектом) является общий смысл, который выражается в содержательной форме понятия, тем самым возвращаясь к исходной точке, но 
в помысленном виде по принципу а = а. 
Каждая из трех возможных точек зрения, исходя соответственно из вещи, идеи или слова, естественно, не «видит» собственной опоры и озабочена 
только уяснением бинарной связи двух своих противоположностей. Это определяется физиологической способностью человека постигать лишь двоичные связи путем их метонимического сопряжения. В частности, реалист хотел бы узнать, каким образом идея порождает вещи (дела, события, революции и прочие ценности), потому что идея для него так же реальна, как и связанная с нею вещь. Равным образом номиналист озабочен мыслью о том, каким образом идея воплощается в слове, и бьется в безнадежных попытках 
понять эту связь, доводя философские исследования на эту тему до исчезающе помысленных глубин – за которыми бездна формальностей и скучных 
рассуждений; вещь для него – в стороне, на вещи он победно сидит, сытно 
отрыгиваясь. Концептуалист же всегда все знает, поскольку с самого начала 
ему понятна любая идеи, и все его старания связаны с попытками согласовать слово и вещь.