Борьба за наследство Киевской Руси: Краков, Вильнюс, Москва

Ю.Н. Денисов

БОРЬБА ЗА НАСЛЕДСТВО 
КИЕВСКОЙ РУСИ

КРАКОВ, ВИЛЬНЮС, МОСКВА

3-е издание, стереотипное

Москва
Издательство «ФЛИНТА»
2021

УДК 94(4)
ББК 63.3(0)4

Д33

Денисов Ю.Н.
Борьба за наследство Киев ской Руси : Краков, Вильнюс, Москва [Электронный ресурс] / Ю.Н. Денисов. – 
3-е и
    зд., с   тереотип. –
    М. : ФЛИНТА, 2021. – 379 с.

ISBN 978-5-9765-0984-9 

Д33

ISBN 978-5-9765-0984-9 

УДК 94(4)
ББК 63.3(0)4

© Денисов Ю.Н., 2016
© Издательство «ФЛИНТА», 2016

Книга дает возможность взглянуть на события XI–XVI вв., которые 
происходили на просторах Восточной Европы, с точки зрения взаимоотношений между русскими, поляками и литовцами. Давний спор этих народов за наследство Киевской Руси привел к нескончаемым войнам между 
Россией и Польско-Литовской республикой и породил неприязнь между 
этими государствами и населявшими их народами. 

Для читателей, интересующихся историей.

На 1-й стороне обложки репродукция с картины К. Брюллова 
«Осада Пскова польским королем Стефаном Баторием в 1581 г.», 
на 4-й – карта Ливонии 1573 г. Иоанна Портанция. 

Оглавление

От автора  ..................................................................................................... 4
Вместо предисловия. Предыстория польско-русских отношений ............ 7
Глава 1. Зарождение, расцвет и гибель Владимирского княжества ........ 61
Глава 2. Основание Литовского государства ............................................. 88
Глава 3. Заключение польско-литовской унии и создание
Московского государства .............................................................111
Глава 4. Мирное противостояние ............................................................. 157
Глава 5. Война, война и еще раз война .................................................... 237
Глава 6. Война в Прибалтике .................................................................... 285
Эпилог  ........................................................................................................ 344
Генеалогическая таблица династии Пястов ....................................... 352
Генеалогическая таблица династии Гедиминовичей ........................ 356
Генеалогическая таблица династии Ягеллонов ................................. 361
Генеалогическая таблица династии Рюриковичей ............................ 262
Генеалогическая таблица династии Московского дома
Рюриковичей ................................................................................... 371
Библиография ............................................................................................. 375

Тот, кто принял на себя обязанности историка,
не должен поселять ни ненависти, ни дружбы,
хвалить врагов, где того потребует дело,
и по необходимости упрекать самых близких людей,
если их ошибки вызывают на то. А потому
следует друзей обвинять и врагов хвалить,
не колеблясь.
Анна Комнина, цесаревна (1083–1148)

От автора

Истории отношений России с Польшей посвящены многочисленные исторические произведения, созданные в разные эпохи. Как 
правило, все они рассматривали взаимоотношения России и Польши, а соответственно и народов, их населяющих, с одной позиции: 
мы, т.е. наше государство, народ всегда правы в своих действиях, 
а противоположная сторона виновна во всех межгосударственных 
конфликтах. Такой подход к истории взаимоотношений русского и 
польского народов только прибавляет взаимной неприязни и никак 
не способствует выяснению подлинных причин ее возникновения. 
Более того, современные авторы (А.Е. Тарас и др.) пытаются опереться в своих выводах на исследования в области генетики, которая якобы доказала различия в ДНК поляков, белорусов, 
украинцев, с одной стороны, и ДНК русских – с другой. Делается 
заключение, что «именно врожденные (генетические) различия в 
решающей мере способствовали традиционному неприятию московитами (впоследствии русскими) европейского образа жизни, 
европейской культуры, католицизма, униатства и протестантства, 
[отсюда. – Ю.Д.] их ненависть к Великому княжеству Литовскому, 
Господину Великому Новгороду, Ливонии, Польскому королевству. 
И напротив, [породили. – Ю.Д.] огромную любовь к Востоку и азиатским традициям» [73, 6]. Следовательно, коль скоро на генетическом уровне эти народы разные, то и взаимопонимание между 
ними практически невозможно. 

ОТ АВТОРА

Такой подход к чистоте происхождения этносов уже существовал в Германии в 1-й половине XX в., когда с помощью линейки и 
циркуля определяли «истинную» принадлежность к германскому 
народу. Другие народы, согласно нацистской идеологии, не имели 
права на жизнь. Вероятно, наука генетика может оказать помощь 
археологам в выявлении принадлежности найденных при раскопках останков людей к тому или иному этносу, но рассматривать 
историю народов с помощью далеких от всеобщего признания выводов отдельных генетиков не только бессмысленно, но и очень 
опасно. Ни один европейский народ не создавался в лабораторных 
условиях с помощью клонирования человеческих особей. Происходившие в Европе в течение многих веков межплеменные, межнациональные и межконфессиональные войны, а также нашествия 
из Азии различных по этническому составу народов создали такой 
крутой замес этносов, что говорить можно только о культурных и 
языковых отличиях современных народов. Даже с учетом того, что 
население, например, Суздальского княжества в IX–XII вв. формировалось преимущественно из представителей мери, веси, муромы 
и мещеры, нелогично делать вывод об угро-финском происхождении всего народа Московского государства, а уж тем более народа 
Российского государства. 
Добавляют масла в огонь межнациональной неприязни писатели и поэты на протяжении многих веков. Даже такие горячо 
любимые и взаимно признаваемые русским и польским народами 
поэты, как Александр Пушкин и Адам Мицкевич в своих стихах весьма негативно характеризуют поляков и русских соответственно.
Однобокие и необъективные подходы к истории польского 
и русского народов и стали основной причиной появления этой 
книги. Автору посчастливилось в течение долгого времени жить 
в Западной Украине, где переплелись судьбы украинцев, русских, 
поляков, затем в Белоруссии и России, удалось побывать в Литве и 
Польше и познакомиться с жизнью их народов. Именно это, надеюсь, позволит беспристрастно описать историю взаимоотношений 
этих народов на протяжении 2-го тысячелетия н.э.

ОТ АВТОРА

Заранее приношу извинения за может быть излишне ироничный взгляд на события прошлого и их современников, но делаю 
это сознательно, чтобы отвлечь читателя от патриотического пафоса, которым часто проникнуты труды российских историков. Патетика может помешать непредвзято отнестись к взаимоотношению 
наших предков с их соседями, хотя само понятие «соседи» менялось во времени от средневековых жителей Вязьмы до современных жителей Гданьска и Ольштына.
Это первая книга дилогии, в которой предлагается собственный анализ событий, происходивших в жизни польского, литовского и русского народов на протяжении X–XVI вв.

Вместо предисловия. ПРЕДЫСТОРИЯ
ПОЛЬСКО-РУССКИХ ОТНОШЕНИЙ

Первое упоминание о поляках в «Повести временных лет» 
неизвестный автор этого главного русского источника поместил 
под 898 г. в связи с нашествием венгров в Центральную Европу, 
когда напоминает потомкам о единстве славянских народов. «Был 
един народ славянский: и те славяне, которые сидели по Дунаю, 
покоренные уграми, и моравы, и чехи, и поляки, и поляне, которых теперь называют русь. Для них ведь, моравов, первоначально 
созданы буквы, названные славянской грамотой; эта же грамота и 
у русских, и у болгар дунайских» [62, 36]. 
Представление поляков об истории своего происхождения 
можно почерпнуть из «Трактата о двух Сарматиях» польского автора начала XVI в. Матвея Меховского, который сообщает о двух 
братьях, князьях Лехе (Lech) и Чехе (Czech), живших со своими 
народами в Кроации и Славонии. 

«По мере размножения людей и родов в Далмации, Кроации и Славонии, при непонимании общего родства, часто начинались ссоры и 
убийства между братьями князьями и родственниками.
Поэтому вышеупомянутые князья Лех и Чех в полном согласии приняли здравое решение и, во избежание злейших преступлений, убийств 
и отцеубийств, собрали свое добро и свои народы по родам и поселениям со всей, какая у тех была, утварью, покинули родные места и пошли 
в западные страны искать нового пристанища.
Они знали, что восточные и южные области густо населены, и потому туда напрасно идти и нечего там искать.
Отправившись, таким образом, в поход, они достигли Моравии и 
Богемии. Обойдя всю эту область, тогда еще пустынную и необработанную, они увидели, что климат там здоровый, а земля плодородна, и 

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

поставили шатры на горе по имени Рип (Rzip)*. Тут младший брат Чех, 
восхищенный прелестью местности, стал просить у старшего брата Леха 
с большой настойчивостью, чтобы моравские и богемские земли отданы 
были ему, его наследникам и потомкам во владение и для заселения.
Лех, чтобы поддержать братскую любовь, согласился на просьбы и 
желания Чеха и, простившись, ушел со своими на северо-восток.
Достигнув земель Силезии и Великой Польши, невозделанных и 
до тех пор незаселенных, он остановился и закрепился там со своими 
людьми и имуществом.
В тех местностях Великой Польши и Силезии лехиты, они же поляки, размножились, волей божьей весьма возросли числом и наполнили 
Вандалию, то есть Польшу у реки Вандала, ныне именуемой Вислой, а 
также Померанию, Кассубию и всю область по Германскому морю, где 
ныне Марка, Любек и Росток, вплоть до Вестфалии. Они получили разные наименования соответственно местам жительства» [47, 73].

Эту версию происхождения поляков М. Меховский почерпнул из «Истории Польши» своего предшественника, польского 
историка XV в. Я. Длугоша, которая с некоторыми изменениями 
использовалась и другими историками, в том числе и чешским 
историком XII в. Козьмой Пражским. Несмотря на то, что версия 
не имеет никаких исторических подтверждений и, скорее всего, 
выдумана от начала до конца, для нашего исследования важно, 
как поляки в XV–XVI вв. позиционировали себя среди других европейских народов.
В историческое время во главе польского народа стала династия Пястов. О самом родоначальнике этих польских властителей 
Пясте и его жене Репке известно очень мало, хотя Галл Аноним 
называет даже имя его отца – Котышко, поэтому первым представленным в исторических источниках был, вероятно, герцог 
Польши Мешко I, правление которого приходилось на вторую половину X в.** Именно с этим герцогом вел борьбу русский князь 

* Гора Ржип расположена в северо-восточной части Чехии, между реками 
Огржей, Влтавой и Лабой.
** Генеалогии династий Пястов, Рюриковичей, Гедеминовичей и Ягеллонов 
приведены в конце книги.

ПРЕДЫСТОРИЯ ПОЛЬСКО-РУССКИХ ОТНОШЕНИЙ

Владимир I за обладание Галицией. «В год 6489 (981). Пошел 
Владимир на поляков и захватил города их, Перемышль, Червен 
и другие города, которые и доныне под Русью» [62, 69]. Галиция, 
где расположены эти города, скорее всего, получила свое название 
от польского слова hala – горный луг, высокогорное пастбище, поскольку к территории с этим названием относятся местности как 
самих гор, так и предгорий Украинских Карпат и Польских Бескид. И хотя русский летописец сообщает, что и в его время галицийские города принадлежали Руси, эта территория долгое время 
была спорной между Русью, Польшей и Венгрией. Мешко I, или 
Мечислав, являлся вассалом германского императора Оттона II, от 
власти которого Польша пыталась время от времени освободиться. Скорее всего, именно в такой момент борьбы Польши за независимость и напал на поляков Владимир I, так как Мешко I не 
только уступил русскому князю несколько городов, но и заключил 
с ним мир, не желая воевать на два фронта. 
Мешко I, принявший христианство в 966 г., был женат дважды. Его первая жена Добрава, сестра герцога Богемии (Чехии) 
Болеслава II Благочестивого, была христианкой. Вместе с ней в 
Польшу прибыл епископ Иордан, именно они положили начало 
христианизации Польши. Добрава родила в 977 г. наследника Болеслава, но при родах умерла. Вторая жена Ода, дочь маркграфа 
Нордмарка Дитриха, вышла замуж за Мешко в 978 г., будучи монахиней монастыря Кальбе. Такой брак порицался церковью, «однако ради блага отечества и укрепления необходимого всем мира 
дело не дошло до разрыва, а напротив, было достигнуто спасительное примирение. Ведь ею всячески поощрялась служба Христу, множество пленных было возвращено на родину, оковы с побежденных сняты, а тюрьмы для обвиняемых раскрыты» [75, 67]. 
Так описал причины этого брака епископ Титмар Мерзебургский, 
современник этих событий. Ода родила Мешко троих сыновей: 
Мешко, Святополка и Влодовея, или Ламберта (Лису). Вероятно, 
по случаю заключенного с Мешко I мира Владимир I назвал своего приемного сына (Владимир взял в жены беременную жену по

гибшего брата Ярополка) Святополком, который был одногодком 
или погодком сына Мешко с таким же именем.
Население завоеванных киевским князем Владимиром польских городов и их окрестностей, скорее всего, было уже христианским, так как с момента принятия поляками со своим герцогом 
крещения от римской церкви прошло 15 лет. В летописях ничего 
не говорится о попытке князя Владимира вернуть своих новых 
подданных в язычество, хотя упоминается, что он с начала княжения в Киеве ревностно насаждал многобожие в столице, в Новгороде и, наверное, в других городах. Но через семь лет с момента 
приобретения Перемышля, Червеня и других галицийских городов Владимир в 988 г. сам принял христианство от византийской 
церкви и крестил киевлян. Какие обряды христианства в процессе этой религиозной реформы на Руси предпочло население Галиции – латинские или греческие, в исторических источниках не 
сказано. Однако если учесть, что галицийские города часто переходили от Руси к Польше или Венгрии и наоборот, надо предполагать, что и обряды менялись с такой же периодичностью, так 
как веротерпимость не была в почете в Средневековье.
В это же время (983 г.) «пошел Владимир против ятвягов, и 
победил ятвягов, и взял их землю» [62, 69]. Ятвяги, балтийское 
племя, жили на территории современной Гродненской области Республики Беларусь. Таким образом, учитывая, что Владимир еще 
в 980 г. занял Полоцкое и, вероятно, Туровское княжества, владения киевского князя этого времени простирались далеко на запад 
от Киева. А к концу X в. для укрепления южных границ от печенегов киевским князем были построены города по рекам Десне, 
Остру, Трубежу, Суле, Стугне и Ирпени. Владимир «стал набирать 
мужей лучших от славян, и от кривичей, и от чуди, и от вятичей и 
ими населил города, так как была война с печенегами. И воевал 
с ними и побеждал их» [62, 91]. Так что, исходя из летописных 
сведений, переселять своих подданных с места на место русские 
князья начали издавна.
В 992 г. Владимир воевал с хорватами, как предполагал 
Н.М. Карамзин, на границах Семиградской области (Трансиль
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

вании) и Галиции. Война с подданными венгерского короля неизвестно чем закончилась, поскольку Владимир был вынужден 
вернуться для защиты киевского княжества от печенегов. Этот 
степной народ был давним врагом венгров, но за плату печенеги 
вполне могли оказать военную помощь Венгрии.
В том же году умер герцог Польши Мешко I, разделив Польшу между своими сыновьями, что послужило причиной начала 
борьбы за власть. Титмар сообщает:

«В 992 г. от воплощения Господня, 25 мая, в 10-й год правления 
Оттона III, этот князь, уже больной старик, отошел из чужбины сей на 
небо, оставив свое государство разделенным на ряд уделов. Позже, однако, сын его Болеслав, изгнав мачеху и братьев, а также ослепив своих 
родичей Одило и Прибувоя, с лисьей хитростью опять объединил его. 
Но, начав править самовластно, он стал попирать человеческие и божеские законы. Так, женившись на дочери маркграфа Рикдага, он впоследствии отослал ее назад. Затем, взяв в жены венгерку, родившую ему 
сына по имени Бесприм, он точно так же прогнал и ее. Третьей женой 
его стала Эмнильда, дочь почтенного господина Добромира, которая, будучи верной Христу, склонила неустойчивый дух своего мужа к добру и 
чрезвычайно щедрой милостынею, а также постом не прекращала один 
за другим смывать его грехи. Она родила ему двух сыновей – Мешко и 
другого, которого отец назвал именем любимого своего господина; и 
трех дочерей, из которых одна стала аббатисой, вторая вышла замуж за 
графа Германа, а третья стала женой сына короля Владимира (Святополка. – Ю.Д.)» [75, 68].

Болеслав I Храбрый, став герцогом Польши, старался жить в 
мире со своими западными соседями, такими же, как и он, вассалами германского императора Оттона III, однако после смерти 
маркграфа Мейсена он занял территорию Остмарка, или Лаузица 
(Лужицы), находящуюся между реками Эльба и Шпрее, а занятые 
города Бауцен (Баутцен), Стрелу укрепил своими гарнизонами. 
Титмар предполагает, что эти завоевания Болеслав сделал с согласия императора, столицей которого в это время был г. Гнезно 
в центральной части современной Польши. В дальнейшем Болеслав пытался приобрести у короля Баварии Генриха г. Мейсен, как 

ПРЕДЫСТОРИЯ ПОЛЬСКО-РУССКИХ ОТНОШЕНИЙ