Литературные связи России и Западной Европы XII—XXI веков: учебно-методическое пособие для бакалавриата и магистратуры филологических факультетов высших учебных заведений

Л.А. Мещерякова

ЛИТЕРАТУРНЫЕ СВЯЗИ
РОССИИ И ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ
XII—XXI ВЕКОВ

Учебно-методическое пособие
для бакалавриата и магистратуры
филологических факультетов высших учебных заведений 

4-е издание, стереотипное

Москва
Издательство «ФЛИНТА»
2021

УДК 821.1(075.8)
ББК 83.3(2/4)я73
М56

Мещерякова Л.А.
М56
Литературные связи России и Западной Европы XII—XXI
веков [Электронный ресурс] : учеб.- метод. пособие /  Л.А.
Мещерякова. — 4-е изд., стер. — М. : ФЛИНТА, 2021. — 240 с.

ISBN 978-5-9765-2524-5

Пособие подготовлено в соответствии с ФГОС ВПО. В нем
рассматриваются проблемы литературоведческой компаративистики, систематизируется материал, предполагающий различные
формы работы со студентами: аудиторную (лекции, практичские,
семинарские занятия), самостоятельную, научно-исследовательскую, контрольно-оценочную.
Для бакалавров и магистров, а также преподавателей филологических факультетов высших учебных заведений.

УДК 821.1(075.8)
ББК 83.3(2/4)я73

ISBN 978-5-9765-2524-5                      © Мещерякова Л.А., 2016
© Издательство «ФЛИНТА», 2016

Оглавление

Введение ....................................................................................................7

Раздел I.  
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ МАТЕРИАЛЫ

«...портрет, составленный из пороков» участника  
Второй мировой войны («Благоволительницы» Д. Литтелла и 
 «Герой нашего времени» М.Ю. Лермонтова) ................................19

«...скрипка, звучащая в пустом пространстве»  
(В. Набоков и Ф. Кафка) ....................................................................28

«Слово живое и мертвое» (В.Г. Белинский и проблемы  
современного художественного перевода) ......................................35

Новая «попытка бегом слов выразить впечатление  
...одиночества» (Б. Зайцев и Г. Флобер) ..........................................46

Теория Раскольникова и традиции западноевропейской  
философии и литературы («Преступление и наказание»  
Ф.М. Достоевского, «История Джонатана Уайльда Великого»   
Г. Филдинга и «Благоволительницы» Д. Литтелла) ..........................50

Любовь как эстетическая категория в западноевропейской  
и русской критике ..............................................................................58

«Песнь торжествующей любви» И.С. Тургенева  
и «Легенда о святом Юлиане Странноприимце» Г. Флобера ........65

Руссоизм М.Ю. Лермонтова: к проблеме творческих  
преображений .....................................................................................70

Становление европейского экзистенциального сознания  
середины XIX века в лирике М.Ю. Лермонтова  
и Ш. Бодлера ......................................................................................76

Рассказ А.И. Куприна «Тень Наполеона» 
в свете западноевропейской и русской традиций ...........................88

Тема одержимости карточной игрой в «Счастье игрока»  
Э.Т.А. Гофмана и произведениях М.Ю. Лермонтова .....................94

«Комидия притчи о блудном сыне» С. Полоцкого и мифы  
об Агасфере как примеры трансформации библейских  
сюжетов под влиянием западноевропейской традиции ...............103

«Перекличка веков устами поэтов»  
(М. Цветаева и Ш. Бодлер)..............................................................112

«...любви / Огонь живой с презрением в крови!»  
(Тема любви в ранней лирике М.Ю. Лермонтова  
в свете Первого послания апостола Павла к Коринфянам) .........122

Раздел II.  
МАТЕРИАЛЫ ДЛЯ ПРОВЕДЕНИЯ КОЛЛОКВИУМОВ,  
ПРАКТИЧЕСКИХ И СЕМИНАРСКИХ ЗАНЯТИЙ

Тема 1. Вариативность архетипического сюжета о блудном сыне  
в русской и зарубежной литературе XVII—XVIII вв. ..................130

Тема 2. Трансформация сюжета о блудном сыне в русской  
и зарубежной литературе XIX — начала XX в. ............................132

Тема 3. Диккенс всех «роднее и понятнее русским».  
Отражение творчества Диккенса в произведениях  
Ф.М. Достоевского...........................................................................136

Тема 4. «Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского и 
«Рождественские каникулы» У.С. Моэма .....................................138

Тема 5. Роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»  
в контексте мировой литературы ...................................................139

Тема 6. «У истоков мифа о вольной цыганке» 
(«Цыганы» А.С. Пушкина — «Кармен» П. Мериме) ...................142

Тема 7. Русская литературная сказка в свете  
западноевропейской традиции .......................................................143

Тема 8. Социальные, психологические и нравственные  
основы «цахизма». (На материале произведений русской  
и зарубежной литературы) ..............................................................147

Тема 9. Шарль Бодлер и русская литература  
Серебряного века .............................................................................150

Тема 10. Архетип Дон Жуана в русской  
и зарубежной литературе XVI — начала XX в. ............................153

Тема 11. Гофмановские рецепции в русской литературе .............156

Тема 12. Значение романа Э.Д. Бульвера-Литтона  
«Пелэм, или Приключения джентльмена» (1828) 
в истории русского и европейского дендизма ..............................159

Раздел III. 
МАТЕРИАЛЫ ДЛЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ

Тема 1. Типологическое сходство «Слова о полку Игореве»  
и «Песни о Роланде» как пример жанрового сближения,  
возникшего в сходных условиях раннефеодального  
европейского общества ...................................................................161

Тема 2. Библия как одно из оснований генеалогического  
родства русской и зарубежной литературы ...................................165

Тема 3. «Комидия притчи о блудном сыне»  
Симеона Полоцкого как пример трансформации  
библейского сюжета под влиянием западноевропейской  
традиции ...........................................................................................169

Тема 4. Рассказ Н.С. Лескова «Зверь» и повесть Ч. Диккенса 
«Рождественская песнь в прозе» как святочные  
произведения ....................................................................................172

Тема 5. Новаторство И.А. Крылова-баснописца в контексте  
мировой басенной традиции ...........................................................175

Тема 6. В.А. Жуковский-переводчик и поэт .................................179

Тема 7. Д.Г.Н. Байрон и русский романтический стиль ..............187

Тема 8. Специфика лермонтовских заимствований  
из западноевропейской литературы ...............................................191

Тема 9. Н.В. Гоголь и О. де Бальзак: опыт типологических  
связей (на примере «Гобсека» Бальзака и 6-й главы «Мертвых 
душ» Гоголя) ....................................................................................196

Тема 10. «Анна Каренина» Л.Н. Толстого, «Красное и черное»  
Ф. Стендаля и «Госпожа Бовари» Г. Флобера: история борьбы  
с традицией .......................................................................................197

Тема 11. Немецкая тема в русской литературе  
(имагологический аспект) ...............................................................200

Тема 12. Развитие архетипического сюжета о тени,  
покинувшей своего хозяина, в произведениях А. фон Шамиссо, 
Э.Т.А. Гофмана, Г.Х. Андерсена и Е. Шварца ..............................204

Тема 13. Черты романтической эпической поэмы  
В. Скотта «Дева озера» в рассказе А. Бестужева-Марлинского 
«Страшное гадание» ........................................................................206

Тема 14. Характер заимствований из русской литературы  
в романе Д. Литтелла «Благоволительницы» (2006) ....................209

ПРИЛОЖЕНИЯ

Тест № 1 ............................................................................................213

Тест № 2 ............................................................................................219

Тест № 3 ............................................................................................226

Библиография ........................................................................................231

Основная литература .......................................................................231

Дополнительная литература ...........................................................233

Глоссарий ...............................................................................................236

Введение

Предлагаемое учебно-методическое пособие, подготовленное в  
соответствии с ФГОС ВПО, адресовано главным образом студентамбакалаврам и магистрам, а также преподавателям филологических 
факультетов высших учебных заведений, в учебный план которых 
включаются часы для рассмотрения проблем литературоведческой 
компаративистики. Данное направление в подготовке филологов, в 
том числе будущих школьных учителей литературы, является одним 
из ведущих направлений в современной филологии и отвечает духу 
интеграционных процессов в мировой литературе и культуре в целом. 
«Всякий великий поэт потому велик, что корни его страдания и блаженства глубоко вросли в почву общественности и истории, что он, 
следовательно, есть орган и представитель общества, времени и человечества» (В.Г. Белинский) [1, 485].
Поскольку данное пособие ориентировано на вузовское преподавание, в нем систематизирован материал, предполагающий различные 
формы работы со студентами: аудиторную (лекции, практические, семинарские занятия), самостоятельную, научно-исследовательскую, 
контрольно-оценочную. Первый раздел книги ключает в себя теоретические материалы, которые могут быть полезны при подготовке к 
занятиям по заявленным темам, а также в качестве примеров исследований в области сравнительного литературоведения.
В «Материалах для проведения коллоквиумов, практических и семинарских занятий» предложены вопросы для осмысления самых 
разнообразных компаративных проблем, от самых широких до частных и узко специальных. Список литературы к каждой теме может помочь в том числе в организации студенческой научно-исследовательской деятельности, подготовке рефератов, курсовых и выпускных 
квалификационных работ и проч.
В третьем разделе пособия предлагаются задания для самостоятельной аналитической деятельности студентов, нацеливающие их на 

тщательную работу с текстами художественных произведений русской и зарубежной литературы, их сравнительный анализ.
Материалы всех трех разделов подобраны таким образом, чтобы 
студенты имели возможность с разных сторон подойти к осмыслению 
концепции диалогичности искусства, оценить ее во всей сложности и 
многоаспектности этого явления: и с точки зрения контактных связей между инонациональными литературами (прямыми и опосредованными влияниями и заимствованиями), и с позиций типологи- 
ческих схождений (аналогий, параллелей), генетического родства,  
литературной трансплантации, художественного перевода как важнейшего вида межлитературной коммуникации. Кроме того, автор 
учел возрастающий интерес современной компаративистики к проблемам полигенезиса (самозарождения) сюжетов на основе единства 
человеческой природы, сложно соотносящимся с теорией мигрирующих, или бродячих, сюжетов. Не так давно в сравнительном литературоведении появились также имагологическое, константологическое 
направления исследований, занимающиеся изучением духовного образа народа с точки зрения иного национального сознания, образа 
«чужой» культуры в произведении, а также осмыслением «констант 
национальной культуры как условия ее самоидентификации» [2, 13]. 
По всем этим направлениям в пособии можно подобрать материалы и 
задания.
Таким образом, основные задачи курса — формирование у студентов представления о целостности литературного процесса, а также понимания того, как глубоко уходит русская классика своими корнями в 
толщу всей европейской культуры и в то же время насколько она самобытна, не подражательна, оригинальна, как часто становится востребованной и необходимой западноевропейским писателям. Выявление 
уникальных черт русской литературы — одно из приоритетных направлений в организации учебного процесса по курсу «Русская литература XII—XXI вв. в контексте зарубежной литературы».
В Приложении к учебно-методическому пособию предложены демонстрационные варианты тестов для контроля за усвоением лекционно-практического курса по дисциплине, библиографический список основной литературы по компаративистике и терминологический 
словарь, включающий в себя основные термины сравнительного литературоведения, в том числе недавно введенные в научный оборот.

Данное пособие может быть полезно студентам и преподавателям в 
курсах русской и зарубежной литературы, а также школьным учителям литературы для проведения уроков внеклассного чтения, организации исследовательской и проектной деятельности учащихся.

Примечания

1. Белинский В.Г. Собр. соч.: в 3 т. М., 1948. Т. 2.
2. Чернец Л.В. О тематике компаративистских исследований // 
Сравнительное литературоведение: Россия и Запад. XIX век: учеб. 
пособие / под ред. В.Б. Катаева, Л.В. Чернец. М.: Высшая школа, 
2008.

Раздел I.  
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ МАТЕРИАЛЫ

«От Интернета к Гутенбергу»,  
или Где ты, Кармен?

...сердце под грозой певучей
Меняет строй, боясь вздохнуть,
И кровь бросается в ланиты,
И слезы счастья душат грудь
Перед явленьем Карменситы.
А. Блок (Из цикла «Кармен»)

Чего мы ждем от современного читателя? Прежде всего искреннего и непосредственного читательского контакта с автором художественного произведения. Как сказал В.Г. Белинский, «пережить творения поэта — значит переносить, перечувствовать в душе своей все богатство, всю глубину их содержания, переболеть их болезнями, 
перестрадать их скорбями, переблаженствовать их радостью, их торжеством, их надеждами. Нельзя понять поэта, не будучи некоторое 
время под его исключительным влиянием, не полюбив смотреть его 
глазами, слышать его слухом, говорить его языком».
Грамотный читатель должен неотступно следовать главной заповеди: «Нужно честно читать». Ни политические конъюнктуры, ни самые 
авторитетные мнения, ни что-либо иное не должно затмевать, застить 
главное — объективный смысл художественного текста и его объективные достоинства.
Неискушенный читатель, к сожалению, легко поддается на разного 
рода «провокации». В современном литературоведении взросло целое 
поколение «ниспровергателей» и «хулителей». Таким образом они 
тщатся сказать «новое» слово в современной науке. Попытки некоторых из них могли бы показаться смешными и нелепыми, если бы не 

тот вред, который они приносят доверчивому читателю. «Такая позиция вселенского отрицания, ниспровержения кумиров неизбежно 
приводит к отчуждению от духовных ценностей, — совершенно справедливо замечает Т.Ф. Носова в статье «О нигилизме и современных 
нигилистах», — мишенью нынешних нигилистов ...становятся люди, 
беззащитные перед молвой... это классики отечественной...» и — от 
себя добавим — зарубежной литературы. По-прежнему многим нашим современникам не дают покоя лавры А.С. Пушкина, М.Ю. Лер- 
монтова, И.С. Тургенева, М.А. Шолохова и др. «Вряд ли Пушкин или 
какой-то другой классик, — пишет далее Т.Ф. Носова, — нуждаются 
в защите, такая задача может показаться смешной. Важнее здесь другое — осознание того «феномена», который можно назвать современным нигилизмом, появление когорты людей, которых можно охарактеризовать как «иррациональное явление тьмы» [1, 48—56]. Такой 
«нигилизм» начинает приобретать все более широкий размах, вовлекает в свой бесовский круговорот все новые и новые имена. Причем 
нередко мотивирует это «благими намерениями» (которыми, как известно, вымощена дорога в ад). Как не проникнуться заинтересованному читателю сочувствием к заявлению, например, Владимира 
Баранова: «Поскольку теперь списывают друг у друга все и абсолютно все, то вопрос, где кончается плагиат и начинается творческий акт, 
даже неинтересно обсуждать» [2]. И тем не менее автор с видимым 
удовольствием «обсуждает» эту проблему на весьма «высоком», как 
ему самому, вероятно, видится, научном уровне на странице интернет-сайта «Сетевая словесность». Его непринужденное обращение к 
аудитории с предложением «Право, господа, прочитайте про то, как 
французский писатель Мериме перекатал повесть “Капитанская дочка” в новеллу “Кармен”», а также готовность некоторой части студентов-филологов откликнуться на этот призыв и послужили поводом 
для написания данной главы.
Конец XX в. и начало третьего тысячелетия многие считают переломными в том смысле, что мы являемся свидетелями наступления 
новой эры в истории человечества, связанной с переходом к информационному обществу. Компьютеризация и информатизация в том числе и гуманитарного образования сегодня не только внешние приметы 
учебного процесса. За ними видится переход к принципиально новому типу знания, когда происходит сближение, а часто и синтез гума

нитарной и естественнонаучной его составляющих. Со временем потребность в гуманитарной культуре будет только возрастать. 
Сохранить ее, а тем более развить могут только люди творческие, обладающие информационной свободой. Но, освобождаясь от зависимости «классических» авторитетов, гуманитарий рискует попасть в другую зависимость — от составителей баз данных, разработчиков программных продуктов, от любого пользователя, пожелавшего оставить 
свой след на страницах Интернета. Здесь и только здесь любой автор 
(в том числе и литературный критик) получает импульс свободы, которая пьянит, ввергает в соблазн, расковывает и даже развращает,  
но и открывает горизонты, споспешествует самовыражению, обеспечивает самореализацию. Вот чем это заманчиво. И вот чем это  
опасно.
«Создает ли новая технология новое качество критики, что состоялось в сетевой литературной критике — а что нет?» — спрашивает 
со страниц журнала «Знамя» Евгений Ермолин [3, 195—209]. Он тоже 
вынужден признать, что «...между Автором и Читателем больше нет 
некоей четкой системы взглядов на литературу. Таким образом,  
Редакторы, Издатели и Критики, а также теория литературы в той ее 
части, которая отвечает за формирование критериев отбора для публикаций, в Интернете могут быть упразднены». Любой желающий 
может, решив, что он заслуживает внимание как критик, открыть в 
Интернете личную страницу, разместить там нечто, имеющее отношение к литературе, и «ждать, как паук муху, читателей». Максима- 
лизация свободы и минимализация дисциплинарных требований не 
всем идет на пользу. В среднем критик в Сети гораздо легче позволяет 
себе бездоказательные суждения. Гораздо чаще употребляет рискованные и неуважительные выражения. Все это можно рассматривать 
как последствие дефицита больших идей и целей, которые способны 
вывести настоящего профессионала из любого тупика. Ведь нельзя 
же, в самом деле, посчитать смыслом работы желание критика «разглядеть в частном примере проявление некоего общего подхода, который может стать основой новой компьютерной технологии».
Именно такую «высокую» цель и поставил перед собой названный 
выше В. Баранов в статье под названием «О технологии изготовления 
палимпсестов», посвященной сопоставлению «Кармен» Мериме с 
«Капитанской дочкой» Пушкина. Вот несколько отправных тезисов 

работы: «Постмодернизм с его прямым отождествлением культуры с 
палимпсестом [4], а цивилизации с пространством симулякров саму 
проблему разработки технологий списывания превращает в коммерческую, выводя за скобки мораль и право... списывать надо уметь. Или 
иметь надлежащую технологию, появление которой в ситуации, порожденной пришествием в наш мир Сети, также неизбежно, как мировая революция в культуре». Образцом такого «умело написанного» 
произведения не посчастливилось стать знаменитой новелле П. Ме- 
риме «Кармен». Говорить будем прежде всего о корректности, убедительности и научной обоснованности некоторых выводов и оценок.
Литературную мистификацию Мериме, связанную с созданием 
сборника «Театр Клары Гасуль» и «заключавшуюся в приписывании 
авторства слабых пьес вымышленному лицу», В. Баранов называет 
«не слишком оригинальной и не очень смешной шуткой». То, что, по 
его же собственному свидетельству, в результате этой литературной 
игры у Мериме сложилась репутация писателя «острого и оригинального» (А.С. Пушкин), «Театр Клары Гасуль» имел шумный успех у читающей публики и о нем восторженно отзывался Ф. Стендаль, для  
В. Баранова цены не имеет. Имеет значение только то, что ему самому 
«не смешно».
«С необыкновенным практицизмом, — как пишет далее автор, — 
Мериме эксплуатирует свою идею [литературную мистификацию] в 
продолжение пяти лет». Следом пойдет сборник «Гузла», к которому 
уважаемый В. Баранов тоже выскажет немало претензий. Но о них 
чуть ниже.
На факт литературной мистификации (как, впрочем, на любой литературный факт) следует смотреть исторически, в данном случае в 
контексте поэтики 20—30-х годов XIX в., когда стремление некоторых писателей к объективности и создавало впечатление, что не они, 
писатели, а сама жизнь определяет течение событий в их произведениях. А раз так, то и имя их создателей несущественно: оно может совсем не упоминаться либо заменяться псевдонимом. Думается, доказывать этот факт на других примерах сейчас было бы лишним.
Но П. Мериме с его «Театром Клары Гасуль» даже к этому направлению отнести сложно. Ибо он особенно и не трудился прятаться за 
чужим именем. Сошлемся на свидетельство видной исследовательницы творчества Мериме Зои Ивановны Кирнозе: «Свой первый драма

тургический сборник «Театр Клары Гасуль» он приписал вымышленной испанской актрисе и даже поместил в начале книги ее изображение в национальном наряде, но с вырезанным овалом вместо лица. 
Портрет самого Мериме на следующей странице укладывался в этот 
овал» [5, 136]. Двадцатидвухлетнего Мериме забавляет сама мистификация, причем предпосланная пьесам биография Клары Гасуль гораздо больше занимала Мериме, чем сами пьесы. А то, что некоторые 
«наивные литераторы» обманулись этим созданием писателя, сам художник ответственности не несет. Борис Александрович Грифцов в 
своем исследовании «Психология писателя» подходит к пониманию 
склонности Мериме к мистификации (которая сродни авторской иронии) с точки зрения фактов его личной жизни. Источники его иронии 
он находит в рассказе самого Мериме о первой детской обиде, в результате которой «помни о недоверчивости» стало правилом его жизни, «всегда настороже он был против всякого излияния, увлеченности 
и энтузиазма, как и в жизни не открывался никогда всецело и писал, 
точно под непрерывным наблюдением холодного и насмешливого 
зрителя. Больше всего он заботился о том, чтобы его не захватили на 
месте преступления, а преступлением этим была непосредственная 
чем-нибудь взволнованность» [6, 186].
Отдавая должное В. Баранову, отметим, что и он тоже попытался 
подойти к пониманию обстоятельств, связанных с выходом в свет следующего сборника «Гузла», с точки зрения психологии писателя. 
Читаем: «Психологически его действия объяснимы. Объяснив кропотливо собранные им материалы результатом творческого озарения, 
импровизации, стёба, он захотел оправдать роль веселого гения, в которую уже вжился. Пожелав выдать потный труд собирателя фольклора за искру Божию, вряд ли он думал о последствиях... приписать 
себе сотворение того, что лишь услышал и записал, есть поступок 
дерзкий и однозначно аморальный», — пребывая в праведном гневе 
восклицает автор. Далее Мериме будет назван «моральным заложником погибшего на очередной дуэли “невольника чести” [имеется в  
виду Пушкин], а еще “каторжником”, который, как “ядру остался прикован к двусмысленной репутации автора славянских песен, каковую... и поддерживал старательно всю жизнь”». Тут на лице всякого 
читателя, сколько-нибудь близкого к истории литературы, должно 
изобразиться недоумение. Позвольте, когда это он объявлял себя авто