История политических доктрин

Гаэтано Моска

Gaetano Mosca

Storia  
delle dottrine 
politiche

Editori Laterza

Гаэтано Моска

ИсторИя 
полИтИческИх 
доктрИн

МОСКВА • ЧЕЛЯБИНСК 
СОЦИУМ

2020

2-е издание, электронное

УДК 32/001(091)
ББК 66/1
Г15

Издано при финансовой поддержке Федерального 
агентства по печати и массовым коммуникациям 
в рамках Федеральной целевой программы «Культура России»
Книга опубликована при финансовой поддержке 
Министерства иностранных дел Итальянской Республики
Перевод с итальянского: Е. И. Темнов

Г15

Моска, Гаэтано.

История политических доктрин / Г. Моска ; пер. с итал. Е. И. Темнова. — 2-е изд., эл. — 1 файл pdf : 327 с. — Москва ; Челябинск : 
Социум, 2020. — Систем. требования: Adobe Reader XI либо Adobe 
Digital Editions 4.5 ; экран 10". — Текст : электронный.

ISBN 978-5-91603-624-3
Гаэтано Моска (1858—1941) — итальянский правовед, социолог и политический мыслитель. Его работы по теории политического класса открыли дорогу целому научному направлению в политико-правовых и социологических исследованиях, которое ныне получило название элитология.
В сочинении «История политических доктрин» Г. Моска дает обзор политических учений от начала писаной истории до рубежа XIX—XX вв. Автор 
широко использует историко-сравнительный подход для выявления общего и особенного в путях и каналах формирования и функционирования 
правящего класса в различных исторических регионально-страновых и 
культурно-цивилизационных условиях, одновременно обращая внимание 
и на конкретно-исторический метод познания политических доктрин, на 
необходимость соотносить политические идеи того или иного периода с 
политическими институтами этого времени, видеть или выявлять тесную 
связь в развитии доктрин и институтов.

УДК 32/001(091) 
ББК 66/1

Электронное издание на основе печатного издания: История политических 
доктрин / Г. Моска ; пер. с итал. Е. И. Темнова. — Москва : Мысль, 2012. — 326 с. — 
ISBN 978-5-244-01150-2. — Текст : непосредственный.

В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных 
техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требовать 
от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации.

ISBN 978-5-91603-624-3
© Мысль, 2012

с о д е р ж а н и е

Глава I

1.
Необходимые соотношения между изучением
политических доктрин и политических институтов  . . . . . 11

Глава II

2.
Первые человеческие общества . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14

Глава III

3.
Великие империи Востока . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17

4. Политические доктрины народов Востока  . . . . . . . . . . . 23

Глава IV

5. Политические институты античной Греции . . . . . . . . . . . 31
6. Первые политические доктрины античной Греции . . . . . .38
7.
Политические доктрины Платона и Аристотеля . . . . . . . . 44

8. Обзор поздних политических теорий Греции  . . . . . . . . . 54

Глава V

9. Институты и политические доктрины
античного Рима  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .58

10. Заметки о причинах крушения Римской империи
и распада античной цивилизации . . . . . . . . . . . . . . . . . 65

Глава VI

11. Средние века. Хронологические рамки
рассмотрения средневековой мысли  
и обзор ее главных характеристик. . . . . . . . . . . . . . . . . 71

12. Средневековая политическая мысль до XI в. . . . . . . . . . . 73

Г. Моска.
История политических доктрин

6

Глава VII

13. Политические доктрины в период второй фазы
борьбы между папством и Империей.  
Коммуны и Синьории  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .80

14. Продолжение борьбы между Церковью
и Государством. Данте Алигьери, 
Марсилий Падуанский и Уильям Оккам. . . . . . . . . . . . . . 87

Глава VIII

15. Политические писатели второй половины XIV и XV в. . . . . 92
16. Политические условия в Западной Европе
и в особенности в Италии в конце XV в.  . . . . . . . . . . . . . 95

Глава IX

17. Флоренция в XIV и XV в. Публичная жизнь
Никколо Макиавелли  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 101

18. Обобщенное и критическое изложение «Государя»  . . . . 109
19. Политические писатели XVI в. Гвиччардини
и практические макиавеллисты. . . . . . . . . . . . . . . . . . 121

Глава X

20. Томас Мор и коммунистические движения
в Германии в XVI в.  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 129

21. Джироламо Вида. Монархомахи. Боден и Ботеро . . . . . . 136
22. Кампанелла, Парута, Боккалини и Гроций . . . . . . . . . . . 142

Глава XI

23. «Великая Хартия вольностей» и разработка
английской конституции до прихода Стюартов  . . . . . . . 149

24. Первые Стюарты и диктатура Кромвеля  . . . . . . . . . . . . 160
25. Конституционная история Англии при последних
Стюартах и Вильгельме Оранском . . . . . . . . . . . . . . . . 168

26. Парламентское правительство и конституционные
реформы в Великобритании в XVII—XIX вв.  . . . . . . . . . 176

27. Английские политические писатели XVIII в.
и Бенедикт Спиноза  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 182

 
содержание

7

Глава XII

28. Боссюэ, Фенелон, Вобан, Сен‑Пьер, Д’Аржансон,
Буленвилье. Заметки о Франции XVIII в.  
Первые французские писатели этого века. . . . . . . . . . . 190

29. Монтескье. Вико. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 194

Глава XIII

30. Жан‑Жак Руссо. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 200
31. Социалистические писатели конца XVIII в.
Гракх Бабёф и «Заговор равных».
Оппозиционные писатели времени
Великой французской революции . . . . . . . . . . . . . . . . 211

32. Шарль Фурье, Роберт Оуэн, Анри де Сен‑Симон
и сенсимонизм. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 218

33. Французские писатели‑социалисты
первой половины XIX в.
и первые писатели‑анархисты  . . . . . . . . . . . . . . . . . . 228

Глава XIV

34. Итальянские писатели патриотического
направления.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 237

Глава XV

35. Токвиль, Конт и Герберт Спенсер . . . . . . . . . . . . . . . . . 245

Глава XVI

36. Первые немецкие писатели‑социалисты
и Фердинанд Лассаль  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 253

Глава XVII

37. Карл Маркс, «Капитал»
и исторический материализм . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 261

38. Генри Джордж и Жорж Сорель . . . . . . . . . . . . . . . . . . 275

Глава XVIII

39. Доктрина «сверхчеловека» и расовые теории . . . . . . . . 281

Г. Моска.
История политических доктрин

Глава XIX

40. Расовые теории  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 298

Гаэтано Моска как родоначальник  
теории политического класса  
и один из основателей элитологии  . . . . . . . . . . . . . . . 311

Указатель имен  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 318

Предисловие автора
Только что увидевшая свет книга представляет собой сокращенное и одновременно обобщающее изложение лекций по 
истории институтов и политических доктрин, которые с небольшими изменениями я читал на протяжении восьми лет 
в Римском университете. Лекции начинались с краткого изложения самых древних этапов политической мысли, а затем, обозревая различные исторические эпохи, я переходил 
к современным доктринам, которыми вдохновлялись люди 
в конце XiX в. и вдохновляются в начале XX в.
Естественно, с учетом широты рассматриваемого предмета не было возможности дать полное и детально точное 
освещение всех его частей, всех мыслителей, в течение столь 
длительного периода занимавшихся исследованием политических проблем. Поэтому я старался привлечь внимание студентов преимущественно к идеям тех авторов, которые, как 
Платон, Аристотель, Фома Аквинский, Макиавелли, Руссо и 
Маркс, лучше других выразили идеи тех исторических периодов, когда они жили и работали, и рассказать о влиянии, которое они оказали на своих современников и последователей.
Сегодня нередки монографии, посвященные политическим писателям той или иной эпохи или особенностям, 
а иногда и странностям их оригинального вклада. Полезность 
такого рода работ, разумеется, не подлежит сомнению, но, 
поставленный перед необходимостью преподавать данную 
дисциплину молодым людям, не обладающим достаточной 
подготовкой, я посчитал предпочтительным дидактически 
изложить им главную, хотя и обобщенную идею, свойственную всем периодам, через которые проходит развитие политической мысли и одновременно политических институтов.
Мой долг не был бы исполнен до конца, если бы, заканчивая это краткое предисловие, я не воздал должное трудам моего помощника доктора Леонардо Донато, с большим знанием дела и весьма разумно собравшего мои лекции и с большой ответственностью курировавшего их издание.
Гаэтано Моска.
Рим, июнь 1933 г.

Г л а в а  i

1.
Необходимые соотношения между 
изучением политических доктрин 
и политических институтов

В каждом человеческом обществе, достигшем определенной ступени культуры, различаются два рода сил, обеспечивающих его консолидацию. Силы первого рода олицетворяют идентичность, или тождество, определенных фундаментальных идей, чувств тех людей, которые составляют данное 
политическое сообщество, например религиозную общность, 
осознание принадлежности именно к этому народу, отличному от других, верность династическим традициям. Силы 
второго рода представлены иерархиями функционеров, которые располагают необходимыми средствами принуждения, 
умеют руководить действиями масс в достижении целей, желаемых иногда самими массами, но в любом случае соответствующих воззрениям руководящего класса.
Почти всегда случается так, когда народ достиг достаточно высокого интеллектуального уровня, что материальные 
силы стараются оправдать свои действия, опираясь на поддержку по крайней мере какой-то части интеллектуальных 
и моральных сил, в то время как последние, в свою очередь, 
стремятся почти всегда завоевать власть, чтобы практически 
построить тот тип политической организации, достижение 
которой они провозгласили своей целью.
Наряду с иерархиями, которые материально и морально 
руководят обществом, формируется то, что сегодня, по крайней мере в Италии, начинают широко определять как политический класс, а доктрины и верования, образующие моральную основу власти руководителей, называют политической формулой.
Необходимо, чтобы политическая формула была идентична степени интеллектуальной зрелости, чувствам и верованиям, преимущественно разделяемым данным народом 

Г. Моска.
История политических доктрин

12

в данное время, и вместе с тем она должна соответствовать 
тому, как сформирован и организован руководящий класс 
у данного народа в данную эпоху. Например, политический 
класс, который, обосновывая свою власть, делает акцент на 
проявления божественной воли, должен быть сформирован 
и организован по-иному, чем политический класс, который 
основал свою власть с учетом, предполагаемым или фактическим, народной воли. А потому со сменой оформления и 
организации политического класса меняется и политическая 
формула. Однако, модифицируясь, она, в свою очередь, видоизменяет и политический класс.
Указанное действие мысли на политический факт, а факта 
на мысль объясняет то, почему невозможно изучать историю 
политических доктрин в отрыве от истории политических 
институтов. Мы не сможем хорошо осознать ту или иную 
доктрину, игнорируя тот тип политической организации, которому она соответствует с целью либо его защиты, либо его 
свержения. Иными словами, без точного знания политической организации данной эпохи и данного народа вряд ли достижимо точное знание тех доктрин, которые у этой общности сформировались.
Как политическую мысль, так и политические институты 
более или менее отдаленных эпох мы можем познать, изучая 
прошлое тех народов, которые имели или имеют то, что в общем плане называют цивилизацией, и которые, таким образом, заняли свое место в истории человечества. Еще и сейчас 
широко распространено представление, что история едва ли 
может снабдить нас чем-то иным, кроме недостоверных данных и неопределенных понятий и, поистине, до тех пор, пока история ограничивается повествованием о героических 
свершениях тех или иных персонажей, политических или военных предводителей народов, нельзя отрицать, что господствующее верование имеет какое-либо основание. Это происходит потому, что достаточно трудно, даже современникам, дать точную оценку действий людей, представляющих 
эпоху, мотивов, побудивших к таким действиям, препятствий, которые они преодолели. Верно и то, что из-за бесконечного разнообразия и сложности человеческих событий 

Глава I
1. Необходимые соотношения...

почти никогда не удается найти две совершенно одинаковые ситуации, чтобы хронологически предшествующая могла прояснить ситуацию последующую. Но существуют исторические эпизоды, способные дать вполне определенные 
данные, и именно они представляют наибольший интерес 
для исследования политической науки.
Действительно, мы можем с помощью дошедших до нас 
документов, книг, кодексов, записей и памятников культур 
прошлых эпох реконструировать достаточно точно мысли 
людей, живших две или три тысячи лет до нас, и функционирование институтов, ими управлявших. А благодаря знанию 
ментальности, законов, привычек и нравов людей, сформировавших цивилизации, предшествующие нашей, мы можем 
проследить причины, по которым нации и политические институты, некогда процветавшие, оказались в упадке, переродились и даже прекратили свое существование.

Г л а в а  i i

2.
Первые человеческие общества

Человек появился на Земле по крайней мере сто тысяч лет
назад, но наиболее древние из документов и памятников относятся к пятому или шестому тысячелетию до н.э. Именно 
с этого рубежа начинается исторический период, отталкиваясь от которого можно изучать развитие политической мысли и политических институтов.
Для того чтобы достигнуть некоей ступени культуры, создать то, что сейчас повсеместно называют цивилизацией, 
необходимо было, естественно, первым делом установить законы общественной морали, накопить и передать последующим поколениям определенный опыт и знания, собрать первые состояния в виде одомашненных животных, инвентаря 
и сельскохозяйственных орудий. Все это стало возможным, 
когда многочисленные человеческие группы соединились 
в единое, политически организованное сообщество благодаря осознанному и неосознанному сотрудничеству индивидов, составляющих данное единство.
Но уже задолго до возникновения первых цивилизаций 
человек не жил абсолютно изолированно, не имея стабильных отношений с себе подобными. Эмбрион человеческого общества отнюдь не является немыслимым в жизни человеческого рода, и это было ясно подчеркнуто Аристотелем, определившим человека как животное политическое, 
т.е. склонное к социальному образу жизни. Впрочем, социальный инстинкт является феноменом, присущим многим 
видам животных. Примеры тому можно найти у насекомых: 
пчел, муравьев, а также млекопитающих: обезьян, бобров, 
большой части травоядных, которые живут в диком состоянии более или менее многочисленными группами.
В наиболее отдаленных частях Океании, Африки, Америки до сих пор обитают человеческие группы, которые можно охарактеризовать как примитивные общества. Например,