Известия Тульского государственного университета. Гуманитарные науки, 2015, № 1

Министерство образования и науки Российской Федерации 

Федеральное государственное бюджетное образовательное 

учреждение высшего образования 

«Тульский государственный университет» 

   16+  
 

ISSN 2071-6141 

ИЗВЕСТИЯ 

ТУЛЬСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО  

УНИВЕРСИТЕТА 

Гуманитарные науки 

Выпуск 1 

Тула 

Издательство ТулГУ 

2015 

УДК 1/3+8/9  
 
 
 
 
 
 
 
ISSN 2071-6141 

Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып. 1. Тула: Изд-во ТулГУ, 2015.  
140 с. 

В данном выпуске представлены результаты исследований, в которых 

рассматриваются 
актуальные 
проблемы 
процесса 
преобразования 

общественной жизни современной России с точки зрения различных социальногуманитарных 
наук: 
философских, 
социологических, 
политологии, 

психологических, филологических. 

Сборник может быть полезен студентам, аспирантам, преподавателям и 

всем интересующимся данными проблемами. 

Редакционный совет 

М.В.ГРЯЗЕВ  -  председатель,   В.Д.   КУХАРЬ  -  зам.   председателя, 

А.А. МАЛИКОВ – ответственный секретарь, В.В. ПРЕЙС - главный 
редактор, И.А. БАТАНИНА, О.И. БОРИСКИН, А.Ю. ГОЛОВИН, В.Н. 
ЕГОРОВ, В.И. ИВАНОВ, Н.М. КАЧУРИН, В.М. ПЕТРОВИЧЕВ.  

Редакционная коллегия 

И.А. Батанина (отв. редактор), Ю.А. Твирова (отв. секретарь), 

Е.В. Бродовская, Н.А. Васильева, М.Н. Грачев, В.И. Иванова, В.В. Огнева, 
С.А. Чугунова, С.А. Шаронова.  

Подписной индекс 27844 

 по Объединенному каталогу "Пресса России" 

Сборник зарегистрирован в Федеральной службе 
по надзору в сфере связи, информационных технологий 
и 
массовых 
коммуникаций 
(Роскомнадзор).  
ПИ № ФС77-61108 от 19 марта 2015 г.  
«Известия ТулГУ» входят в перечень ведущих 
научных 
журналов 
и 
изданий, 
выпускаемых 
в 
Российской Федерации, в которых должны быть 
опубликованы научные результаты диссертаций на 
соискание ученых степеней 

© Авторы научных статей, 2015 
© Издательство ТулГУ, 2015 

ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ 
 
 
 
УДК 173.7 
 
СЕМЬЕУСТРОЙСТВО В КОНТЕКСТЕ ФИЛОСОФСКОПЕДАГОГИЧЕСКОГО НАСЛЕДИЯ Л.Н. ТОЛСТОГО 
 
К.Ю. Брешковская, Е.В. Панферова, М.С. Сороцкий 
 
Рассматриваются вопросы семьи и семьеустройства в философскопедагогическом контексте размышлений Л.Н. Толстого. Определены основное назначение мужчины и женщины, специфика и функции родительства. 
Ключевые слова: семья, семьеустройство, нравственное воспитание детей, 
мужчина и женщина, брак, любовь. 
 
Важнейшей тенденцией развития современного общества является 
акцентирование внимания на проблематике, связанной с явлениями личностно-индивидуальными, духовно-уникальными. Самоорганизация индивидуального и духовно-уникального бытия в постиндустриальном обществе становится результатом проявления автономной активности индивидов. Подобная активность распространяется и на семью как особую микросоциальную группу, общность, члены которой связаны брачными или родственными узами. Семья не замкнутый в себе мир. Еѐ тип и вид определяются соответствующим типом культуры и меняется вместе с изменением 
культуры. Современный кризис культуры и общества России затрагивает 
институт семьи, который формировался в своих основных чертах под влиянием социально-экономических, политических, религиозных факторов. 
Сегодня, в условиях проживания системного кризиса, возрастает 
необходимость обращения к философско-мировоззренческим, методологическим и религиозным основаниям семьеустройства. В этой связи особый интерес представляет обращение к философско-педагогическому 
наследию Л.Н. Толстого, который обозначил собственные взгляды на проблемы семьи и семьеустройства. Вопросы духовно-нравственного воспитания человека, роли и места семьи в жизни людей и общества постоянно 
находились в центре внимания Л.Н. Толстого-мыслителя и педагога, и 
нашли своѐ отражение в работах «О браке и призвании женщины», «Так 
что же нам делать?», «Выдержка из частного письма по поводу возражений на статью «Женщинам»», «Записки матери», «Женщины», «Записки 
мужа», «Мысли о воспитании», «Мать», «Об отношениях между полами», 

«Разговор отца с сыном», «О соске (об уходе за маленькими детьми)», 
«Мысли о воспитании» и т. д. 
Анализ философских, публицистических и педагогических работ 
яснополянского мыслителя показал, что в толстовской концепции семьеустройства в качестве предикторов выступают рецепция Толстым семейных отношений в контексте христианства и его апелляция к идеям Платона, Аристотеля, Канта, Гегеля.  
В своих философских, философско-педагогических построениях 
Л.Н. Толстой опирается на теории Аристотеля и Платона, согласно которым семья базируется на основаниях патриархальности.  
Платоновская теория об извечности возглавляемой мужчиной семьи, его «патриархальная» семейная концепция, вне всякого сомнения, 
были приняты во внимание Л.Н. Толстым. Семья, в которой властвует 
мужчина, выступает у Платона как исходная общественная ячейка. Взаимное половое влечение, одно из базовых человеческих потребностей, редуцировано Платоном к вечно живому «животному в человеке» [4]. 
Аристотель последовательно развил идею Платона о семье, в которой мужчина господствует над женой и детьми, как исходной и основной 
ячейке общества. Эту семью Аристотель выводит из природы человека и 
рассматривает в качестве первой формы общения. В трудах Аристотеля 
«патриархальная теория» получила свое более или менее законченное выражение [1]. 
Л.Н. Толстой, вступая во вневременной диалог с античными философами, отмечал, что «… женщина делает большое дело: рожает детей, но 
не рожает мыслей, это делает мужчина. Женщина всегда только следует 
тому, что внесено мужчиной и что уже распространено, и дальше распространяет. Так и мужчина только воспитывает детей, а не рожает. Пока ты 
не замужем и с тех пор, как ты освободилась от деторождения, делай все 
то, что делает мужчина; но знай, что дело, в котором ничто не может заменить женщины, это — деторождение и первое воспитание. Женщина,- 
подчеркивал Толстой, — старающаяся походить на мужчину, так же уродлива, как женоподобный мужчина. Женщина, мать семейства, которая не 
умеет быть счастлива дома, не будет счастлива нигде» [5, с. 290]. 
В шкале христианских ценностей семейные отношения занимают 
одно из ведущих мест. Все учение христианства построено на постулатах, 
непосредственно касающихся семейных отношений. Основные понятия 
христианства выражены в следующих категориях семейственности: Отец, 
Сын, братья, сестры, дом, жених, любовь и др. В основу христианского 
понимания семьи заложены определенные принципы: семья — союз двух 
лиц — мужчины и женщины; семья — основа для создания и воспитания 
потомства; семья — иерархична; семья — совместное ведение хозяйства; 
семья — единение, закрепленное благословением Бога. 

Рассуждая о назначении мужчины и женщины в контексте христианства, Толстой писал: «Назначение женщины и мужчины одно и то же: 
служение Богу. Но способы служения того и другого пола различны и точно определены. И потому каждый пол должен служить Богу своим, определенным для него способом. Главное, исключительное дело женщины, ей 
только одной предоставленное и необходимое для жизни и совершенствования человечества, — это рождение и первое воспитание детей. И потому 
на это дело и на то, что соприкасается с ним, должны быть направлены все 
силы и внимание женщины. Женщина может делать всѐ то, что делает 
мужчина, но мужчина не может делать того, что делает женщина (деторождение и первое воспитание). И потому женщина должна полагать все 
силы на то, чтобы хорошо делать то дело (деторождения и первого воспитания), которое она одна может делать» [8, с. 414]. 
Отечественный мыслитель выделяет два основных способа служения людям и Богу: мужской и женский. В работе «Выдержка из частного 
письма по поводу возражений на статью «Женщинам»» он отмечал: 
«Мужчина служит людям физической работой — приобретая средства 
пропитания, и работой умственной — изучением законов природы для побеждения ее, и работой общественной — учреждением форм жизни, установлением отношений между людьми. Средства служения людям для 
мужчины очень многообразны. Вся деятельность человечества, за исключением деторождения и кормления, составляет поприще его служения людям» [8, с. 412413].  
По мнению Толстого, женщина по своему строению призвана к тому служению, которое одно исключено в области служения мужчины. 
Служение человечеству, считал Толстой, само собой разделяется на две 
части. К увеличению блага в существующем человечестве призваны преимущественно мужчины; к продолжению самого человечества призваны 
преимущественно женщины. Из этого различия, указывал мыслитель, вытекают обязанности тех и других, «обязанности, не выдуманные людьми, 
но лежащие в природе вещей. Призвание мужчины многообразнее и шире, 
призвание женщины однообразнее, уже, но глубже, потому всегда было и 
будет то, что мужчина, имеющий сотни обязанностей, изменив одной, десяти из них, остается не дурным, не вредным человеком, исполнив большую часть своего призвания. Женщина же, имеющая малое число обязанностей, изменив одной из них, тотчас же нравственно падает ниже мужчины, изменившего десяти из своих сотни обязанностей. Таково всегда было 
общее мнение и таково оно всегда будет, потому что такова сущность дела» [8, с. 412413]. 
Человек уже со времени своего сотворения был предусмотрен Богом как существо общественное, чья жизнь может быть осмыслена лишь в 
постоянном общении с себе подобными. На данный факт указывают слова 

Создателя, предшествующие сотворению Евы: «И сказал Господь Бог: не 
хорошо быть человеку одному» (Быт. 2. 18).  
С древнейших времен важнейшей функцией семьи раскрывалось 
понятием общение. При всех метаморфозах понятия «общение» в философии культуры, истории философии — это ее значение оказалось непреходящим. Общение, согласно учению Л.Н. Толстого, является не только продуктом и результатом человеческой деятельности, но и прочным духовным 
основанием единения мужа и жены.  
Для удовлетворения потребности в общении Бог создал наилучшую 
и наивысшую форму общности — семью. Сотворение человека уже было и 
учреждением семьи. Творец создал не просто человека, а существо, призванное для любви к ближнему, мужа и жену, супружескую чету. Само сотворение человека было одновременно и сотворением семьи как формы 
жизнеустройства человека. «Бог сотворил человека, по подобию Божию 
создал его, мужчину и женщину сотворил их, и благословил их, и нарек им 
имя: человек, в день сотворения их» (Быт. 5. 12). Единение этих двух существ была законодательно закреплено Богом глаголом «прилепиться», а 
также квалификацией «одна плоть»: «человек прилепится к жене своей; и 
будут (два) одна плоть» (Быт. 2. 24).  
По закону Творца человек был создан целостным существом: его 
тело подчинялось душе, душа – духу, а дух был обращен ко своему Творцу. Духовные потребности занимали главенствующее положение в жизни 
первозданного человека. Чувства подчинялись разуму, а воля человеческая 
по его свободному произволению сливалась с Волей Божьей. После грехопадения человека, реализовавшего свою Богом данную свободу в отказе, 
самоотречении от Бога, вместо «жизни в духе» возникает доминанта «жизни во плоти», и все поведение человека начинает во многом обусловливаться делами плоти, страстями. По святоотеческим представлениям, страсти – это болезни души, без чистоты от страстей душа не врачуется от греховных недугов, искривляя траекторию человеческой жизни. Исходя из 
идеи богоподобия, нормальная человеческая жизнь может быть признана 
таковой только при условии общения человека с Создателем, именно в 
общении с Богом человек может осуществить должное богоподобное 
предназначение. 
Толстой утверждал, что истинное и прочное соединение мужчины и 
женщины состоит только в духовном общении. Половое общение без духовного — источник страданий для обоих супругов. Естественной божественной нормой христианства предполагалась моногамия, поскольку Богом для Адама была уготована лишь одна жена. Подтверждением моногамного устроения семьи является и законодательное утверждение Господа: «Будут (два) одна плоть». 
Опираясь на христианские идеи, Толстой в осмыслении философско-педагогических вопросов семьи и семьеустройства полагал, что 

«…единства и согласия семьи не может быть при двух или трех матерях и 
отцах. Все нечетныя самцы и самки дерутся и истребляют друг друга. Для 
человека же это немыслимо иначе как при деспотизме (как мучают жеребцов, старательно выбирая их друг от друга, и как держат жен на востоке). 
Тот, кто будет иметь в виду брак с его неизбежными последствиями — 
детьми, с его целью, тот не может видеть брака вне единства. Тот же, кто 
смотрит только на действие совокупления, не думая о последствиях, должен находить полное удовлетворение в развратных учреждениях нашего 
общества» [7, с. 183]. 
Для полноценной реализации созданного Им единства Творец устанавливает определенную иерархию в семье — в словах, адресованных Еве: 
«Он будет господствовать над тобою» (Быт. 3. 16). Введение семейной 
иерархии является механизмом единоначалия в регулировании внутрисемейных отношений, препятствующему непослушанию, поскольку непослушание в силу своей деструктивности разрушает семью, созданную Богом. Приоритет мужа в семье выводится хотя бы из того факта, что сначала 
был сотворен Адам, а лишь потом Ева. После грехопадения Господом была произнесена фраза, адресованная жене: «Он будет господствовать над 
тобою» (Быт. 3. 16). Иерархичность семейных закрепляется следующим 
образом: «Муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви» (Еф. 5. 23). 
Требование покорности жены, требование «жена да боится своего мужа» 
дополняется чрезвычайно важным условием, предъявляемым мужу: «Каждый из вас, да любит свою жену, как самого себя» (Еф. 5. 33).  
Важной составляющей христианского миропонимания является 
культ матери и младенца. Брачные половые отношения христианство считает безгрешными, а рождение детей — наградой от Господа. Поскольку 
человечество со времен Адама в целом греховно, то спасение всецело 
находится в руках Всевышнего. При этом человеческое тело трактуется 
христианством как источник соблазна и темница для души. Следствием 
подобных утверждений является подавление естественной сексуальности. 
Единственно необходимой целью полового поведения объявляется реализация супругами репродуктивной функции, функции продолжения рода. 
Творцом заповедано высшее предназначение институции семьи: обеспечить (даже после грехопадения) бессмертие человека через бессмертие человечества. Подобное предназначение семьи и было высказано в 
напутствии Бога прародителям людей: «Плодитесь и размножайтесь, и 
наполняйте землю» (Быт. 1. 28).  
Таким образом, семья была предусмотрена как институция первейшей необходимости для человека и человечества. Духовность институции 
брака была предопределена и тем, что в наставлении Бога «плодитесь и 
размножайтесь, и наполняйте землю» усматривалось, что функцию создания новых существ по своему подобию Бог передает мужу и жене. В этом 
также заключался смысл слов о сотворении Богом человека «по подобию» 

Своему. Следовательно, союз мужчины и женщины в браке был утвержден 
силою наивысшей, божественной целесообразности, продиктованной 
назначением семьи как институции, обеспечивающей продолжение человеческого рода.  
Важность подобного целевого назначения семьи определяет необходимость упорядочения отношений между поколениями — родителями и 
детьми. Л.Н. Толстой как педагог особо заострял внимание в своих философско-педагогических произведениях нравственной ответственности за 
содержание воспитательной деятельности детей в семье. 
Центральной проблемой религиозной философии яснополянского 
мыслителя является проблема сущности человека и его места в божественном универсуме. Стержнем этого процесса в философско-педагогических 
исканиях Толстого является духовное общение людей во всех конкретных 
формах его проявления, в том числе и семье. Единение людей в истине и 
любви — такова наивысшая нравственная ценность. Поэтому первейшая 
обязанность родителей сводится к воспитанию детей в любви к Богу и людям.  
Патерналистская направленность взглядов Толстого совпадает с 
традиционным христианским учением на функцию родительства: «Родителям предстоит направлять, наказывать и поощрять, устраивать будущее 
детей — точно так, как делает это Господь в отношении Своих «детей» — 
людей: вся библейская история от Бытия до Откровения — это цепь воспитательных актов Господа для устроения будущего своему детищу — человечеству. Забота Бога о людях сопровождается требованием сыновнего и 
дочернего послушания, проявляющегося в заповеди «почитай отца твоего 
и мать твою» (Исх. 20. 12), — с последующими важными уточнениями: 
«Бойтесь каждый матери своей и отца своего» (Лев. 19. 3); Бог поселил 
своих подопечных в Едеме для ведения хозяйства и заботы о своем пропитании и комфорте: «И взял Господь Бог человека (которого создал), и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его» (Быт. 2. 
15). Следовательно, семья представлялась Создателю как объединение людей, предназначенное для совместного труда и совместного ведения хозяйства. Попечительство Создателя о семье вызвано тем, что семья должна 
осознаваться людьми как храм Господень.  
Уже в библейском сознании семья осмыслена в качестве «ячейки 
общества», и отныне она представляется параллелью обществу как структурно, так и функционально. Благосостояния общества и семьи находятся 
в теснейшей взаимосвязи и не могут существовать друг без друга: «Стройте домы и живите в них, и разводите сады и ешьте плоды их, берите жен и 
рождайте сыновей и дочерей; и сыновьям своим берите жен, и дочерей 
своих отдавайте в замужество, чтоб они рождали сыновей и дочерей, и 
размножайтесь там, а не умаляйтесь; и заботьтесь о благосостоянии горо

да, в который Я переселил вас, и молитесь за него Господу; ибо при благосостоянии его и вам будет мир» (Иер. 29. 57). 
Данные положения о нравственном, трудовом воспитании детей в 
семье и роли женщины-матери, «исполняющей волю Бога», находят свое 
отражение и в позиции Л.Н. Толстого. В работе «Так что же нам делать?» 
он указывал: «Настоящая же мать, зная на деле волю Бога, к исполнению 
ее будет готовить и детей своих. Для таких матерей видеть своего перекормленного, изнеженного, разряженного ребенка будет страданием, потому что всѐ это, она знает, затруднит для него изведанное матерью исполнение воли Бога. Такая мать будет учить не тому, что даст сыну или дочери возможность освободить себя от труда, а тому, что поможет ему нести 
труд жизни. Ей не нужно будет спрашивать, чему учить, к чему готовить 
детей: она знает, в чем призвание людей, и потому знает, чему надо учить 
и к чему готовить детей. Такая женщина не будет не только поощрять мужа к обманному, фальшивому труду, имеющему только целью пользование 
трудом других, но с отвращением и ужасом будет относиться к такой деятельности, служащей двойным соблазном для детей; такая женщина не будет выбирать мужа дочери по белизне его рук и утонченности манер, а 
твердо зная, что труд и что обман, то будет всегда и везде, начиная с своего мужа, уважать и ценить в мужчинах, требовать от них настоящий труд с 
тратой и опасностью жизни и презирать тот фальшивый парадный труд, 
который имеет целью избавление себя от истинного труда» [8, с.  410]. 

Используя всю мощь своего таланта, Л.Н. Толстой актуализировал 

скрытый от обыденного сознания смысл того, что именно нравственное 
поведение матери, а отнюдь не ее биологическая жизнь, играет определяющую роль константы духовно-нравственного становления ребенка.
Мысль о значимости «истинного труда» женщины пронизывает все философско-публицистические произведения яснополянского мыслителя. Подчеркивая роль женщины-матери, мыслитель противопоставляет женщину 
биологическую и женщину-мать: «Если бы только женщины поняли свое 
значение, свою силу и употребили бы ее на дело спасения своих мужей, 
братьев и детей на спасение всех людей! Жены-матери богатых классов, 
спасение людей нашего мира от тех зол, которыми он страдает, в ваших 
руках! Не те женщины, которые заняты своими талиями, турнюрами прическами и пленительностью для мужчин и против своей воли, по недоглядке, с отчаянием рожают детей и отдают их кормилицам; и не те тоже, 
которые ходят на равные курсы и говорят о психомоторных центрах и 
дифференциации и тоже стараются избавиться от рождения детей с тем, 
чтобы не препятствовать своему одурению, которое они называют развитием, а те женщины и матери, которые, имея возможность избавиться от 
рождения детей, прямо, сознательно подчиняются этому вечному, неизменному закону, зная, что тягость и труд, этого подчинения есть назначение их жизни» [8, с. 408]. 

По глубокому убеждению Толстого, высшее предназначение женщины состоит в «… спасении людей нашего мира от удручающих их бедствий. Вы, женщины и матери, сознательно подчиняющиеся закону Бога, 
вы одни знаете в нашем несчастном, изуродованном, потерявшем образ 
человеческий кругу, вы одни знаете весь настоящий смысл жизни по закону Бога, и вы одни своим примером можете показать людям то счастие 
жизни в подчинении воле Бога, которого они лишают себя. Вы одни знаете 
те восторги и радости, захватывающие всѐ существо, то блаженство, которое предназначено человеку, не отступающему от закона Бога, но Вы знаете счастие любви к мужу — счастие не кончающееся, не обрывающееся, 
как все другие, а составляющее начало нового счастия — любви к ребенку. 
Вы одни, когда вы просты и покорны воле Бога, знаете не тот шуточный 
парадный труд в мундирах и в освещенных залах, который мужчины вашего круга называют трудом, а знаете тот истинный, Богом положенный людям труд и знаете истинные награды за него, то блаженство, которое он дает» [8, с. 409]. 
Таким образом, нравственный смысл труда женщины: рождение, 
воспитание детей, хозяйствование, по мысли Толстого, является воплощением ее глубинной сущности.  
В толстовской концепции семьеустройства прослеживается и влияние идей классической немецкой философии.  
Проблемы брака и семьи, поставленные немецкими философами 
XVIII века, являлись составной частью их этических теорий. Основной постулат их теории об институте брака и семьи состоит в том, что брак – 
нравственно-правовой союз, нравственная субстанция, духовное общение. 
По мнению немецких философов, человеческое половое влечение, обладая 
избирательностью, должно регулироваться, в том числе, и нравственными 
законами. Чем выше нравственность мужчины и женщины, тем в большей 
мере идеален момент духовного единства. 
Теории немецких философов эксплицируются Л.Н. Толстым следующим образом: «Добродетели женщины и мужчины одни и те же: воздержание, правдивость, доброта, — пишет яснополянский мыслитель,- но 
в женщине те же добродетели получают особенную прелесть. Истинное и 
прочное соединение мужчины и женщины — только в духовном общении. 
Половое общение без духовного — источник страданий для обоих супругов» [5,  с. 290].  
С другой стороны, творцы немецкой классической философии признавали факт растождествления мужчины и женщины, они традиционно 
являлись сторонниками социально-экономического и гендерного превосходства мужчин. Разделяя данную позицию, Толстой так определял предназначение женщины в семье: «Женщина не отличается от мужчины в своем основном жизненном призвании. Призвание это — служение Богу. Различие — только в предмете служения. Хотя призвание в жизни женщины