Известия Тульского государственного университета. Гуманитарные науки, 2008, № 2

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Тульский государственный университет»

ИЗВЕСТИЯ

ТУЛЬСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО 

УНИВЕРСИТЕТА

Гуманитарные науки

Издательство ТулГУ

Тула 2008

Выпуск 2

ISSN  2071-6141   

УДК 1/3 + 8/9 
Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. – Вып. 2. – Тула: Изд-во ТулГУ, 
2008. –  318 с. 

В данном выпуске представлены  результаты исследований, в которых  
рассматриваются актуальные проблемы процесса преобразований общественной жизни 
современной России с точки зрения различных социально-гуманитарных наук: 
философии, истории, педагогики, психологии, социологии, политологии, филологии. 
Сборник может быть полезен студентам, аспирантам, преподавателям и всем 
интересующимся данными проблемами.  

Редакционный совет 

       М.В. ГРЯЗЕВ – председатель, В.Д. КУХАРЬ – зам. председателя,  
В.В. ПРЕЙС – главный редактор, В.А. АЛФЕРОВ, И.А. БАТАНИНА, 
О.И. БОРИСКИН,  В.И. ИВАНОВ,  В.С. КАРПОВ,  Р.А. КОВАЛЕВ,   
А.Н. ЧУКОВ, Е.А. ФЕДОРОВА, А.А. ХАДАРЦЕВ.  

Редакционная коллегия 

Батанина И.А. д-р полит. наук, проф., (отв. редактор),  тел. (4872) 35-49-21; 33-23-52;  
e-mail: forum@uic.tula.ru;  Самарцева Е.И., д-р ист. наук, проф. (зам. отв. редактора); 
Васин С.А., д-р тех. наук, проф.;  Коннова З.И., д-р пед. наук, проф.; 
Константинова Л.И., д-р пед. наук, проф.; Махно Л.П., кандидат богословия, доц.; 
Петровичев В.М., д-р пед. наук, проф.; Попов В.С. канд. филол. наук, проф.; 
Троегубов А.Г., канд. филос. наук, проф.; Сапогова Е.Е., д-р психол. наук, проф.; 
Твирова Ю.А.,   канд. полит. наук, доц   (отв. секретарь),  тел. (4872) 33-24-18, 
 e-mail: twirowa@mail.ru.  

Подписной индекс 27844 
по Объединенному каталогу “Пресса России” 

«Известия ТулГУ»  входят  в   перечень 
ведущих научных журналов и  изданий, 
выпускаемых в Российской Федерации, 
в которых должны быть  опубликованы 
научные  результаты  диссертаций    на 
соискание учёной степени доктора наук 

©Авторы научных статей, 2008 
©Издательство ТулГУ, 2008     

ФИЛОСОФИЯ 
 
 
 
 
 
УДК 87 
И.А. Алексеев (Тула, ТулГУ) 
 
ФИЛОСОФИЯ Г.В. ЛЕЙБНИЦА В ОСНОВАНИИ ФИЛОСОФИИ 
НАУКИ 
 
Рассматриваются основные положения философии В.Г.Лейбница в 
историческом аспекте развития начал теоретического обоснования 
математизации научного знания. 
 
XVII век – время глубоких контрастов, острых конфликтов и 
решительных расхождений в политике и в науке. Это время – время начала 
немецкой идеалистической традиции. Своеобразие этой  традиции 
состояло 
в 
понимании 
души 
как 
неразложимой, 
активной 
мирообразующей сущности, отличной от материального начала и 
первичной по отношению к телу. 
 И начинает ее Г. Лейбниц (1646 – 1716).  Мало кто в истории науки 
смог бы соперничать с Г. Лейбницем по силе мысли, научной 
универсальности, широте теоретических обобщений, прозорливости. 
Математика и логика, физика и механика, биология и психология, геология 
и палеонтология, юриспруденция и история, лингвистика  - в каждой из 
этих сфер Лейбниц оставил свой неизгладимый след. 
Дени Дидро  сказал о Лейбнице «один этот человек доставил 
столько  чести Германии, сколько Платон, Аристотель и Архимед, вместе 
взятые, доставили Греции» [1].  
 Его философия впитала в себя достижения предшественников и 
современников, а во многом и обогнала свое время.  Г. Лейбниц 
критически переработал  и синтезировал идеи  Р. Декарта, Т. Гоббса, Б. 
Спинозы, Д. Локка  в собственную систему понятий и принципов. 
Лейбница не удовлетворяло противопоставление духа и материи, 
психического и физического в учении Спинозы, и с целью восстановить их 
единство, он создает учение, позволяющее объяснить бесконечное 
многообразие мира исходя из единой по природе и происхождению, но 

разнокачественной по своим состояниям, субстанциональной основы. 
Неприемлемым для него  оказался и фатализм, положение о безусловной 
зависимости всех модусов перед диктатом субстанции. Но Лейбниц становится на сторону Спинозы в своей полемике с Локком относительно 
роли опыта и разума в познании [2]. 
Соглашаясь с Локком в том, что познание начинается с чувств, 
Лейбниц полагал, что чувственный источник познания не ведет к адекватному знанию. Истины и ясные идеи могут устанавливаться только при 
вмешательстве разума и интуиции, причем сами идеи и истины врожденны 
и из опыта не выводимы. На этом основании Лейбниц в качестве 
возражения Локку, сказавшему, что в интеллекте нет ничего, что не 
прошло бы через чувства и опыт, пишет: «Нет ничего в разуме, чего не 
было раньше в ощущениях, за исключением самого разума» [3]. Лейбниц 
пытается установить связь чувственного и рационального, чтобы 
преодолеть односторонний эмпирический подход Локка.  Но, т.к. 
рациональное познание из опыта не вырастает, то единство опыта и разума 
выступает в учении         Г. Лейбница не как восхождение от чувственных 
форм к идеям, а как наложение рационального на чувственный опыт. 
Поэтому в значительной части познавательные ошибки возникают не 
столько по вине чувств, сколько из-за слабости самого разума и его 
основных функций  -  внимания как стремления к ясности, и памяти. 
Опираясь в начале своих исследований на материалистическое 
учение  Т.Гоббса, Лейбниц затем отвергает его из-за крайнего 
механицизма и метафизичности. Взгляду Т.Гоббса на мир как на 
механический агрегат мертвых статических тел Лейбниц противопоставил 
свое представление о действительности как о беспрерывном потоке 
изменений реальности и сознания. 
Наиболее значительной  работой Лейбница является «Новые опыты 
о человеческом разуме», написанная в рукописи в 1703 году как 
возражение на «Опыт о человеческом разуме» Локка; а также работы 
«Теодицея» (1710) и «Монадология» (1714). 
Стержнем, образующим философскою систему Лейбница и 
связывающим все ее разделы и части, является ряд исходных 
методологических принципов или законов. К главным из них по своему 
значению следует отнести принцип всеобщих различий, принцип 
тождественности 
неразличимых 
вещей, 
законы 
непрерывности 
и 
дискретности.  
- Принципом всеобщих различий Лейбниц пытался утвердить 
всеобщую изменчивость в мире физических явлений и сознания, отрицать 
как абсолютное сходство друг с другом существующих вещей, так и 
повторяемость состояний одной и той же вещи во времени, и этим самым 
указать на качественное многообразие мира.  

- Принцип тождественности неразличимых вещей дополняет и 
обеспечивает принцип всеобщего различия. Смысл его заключается в том, 
что не следует различать вещи, если на самом деле они являются одной и 
той же вещью и, наоборот, отождествлять вещи, различные по своим 
качествам.  
- Принцип непрерывности  выводит различия между вещами. Этот 
закон указывает, что повсюду в мире имеются незаметные переходы в 
восхождении вещей по степеням совершенства. Все вещи составляют 
своеобразный континуум, где степень близости или отдаленности двух 
соседних по качеству вещей определяет меру их сходства или различия, 
несводимых при этом никогда к нулю. Как и  Анаксагор, считавший, что 
во всяком меньшем есть наименьшее, а большее входит в наибольшее,  
Лейбниц тоже полагал, что в континууме вещей и их качеств нет ни 
нижнего, ни верхнего пределов. Из принципа непрерывности вытекали и 
другие следствия. Одно из них указывало на преемственность различных 
состояний в одной и той же вещи, т.е. обусловленность текущих состояний 
вещи историей ее развития и влияние их на ее будущее; другое - на 
взаимосвязь различных свойств одной и той же вещи. 
- Противоположным по своему смыслу к принципу непрерывности 
является закон дискретности или монадности, по которому сама 
постепенность и непрерывность слагается из малых скачков и разрывов, 
порождающих индивидуальные объекты, их автономность и качественное 
своеобразие. Именно с помощью принципа дискретности Лейбниц 
объясняет качественное многообразие и неповторимость различных вещей 
и состояний сознания. 
Исходя из приведенных принципов, Лейбниц развертывает систему 
взглядов, во многих отношениях построенную по образцу и через 
аналогию с психологическими особенностями человека и представляющую 
собой своеобразное идеалистическое перевоплощение атомистической 
картины мира. 
 
Типология монад 
 «Истинными атомами природы» являются душеподобные единицы 
- монады, из бесчисленного множества которых состоит мироздание. 
Монады просты, неделимы и вечны. Они автономны, и влияние одной 
монады на другую исключено. Ведущими и коренными свойствами каждой 
монады являются активность (стремление) и представления. Жизнь 
монады состоит в беспрерывном стремлении и переходе от смутных представлений (перцепций) к более ясным и отчетливым представлениям - 
апперцепциям. В этом духовном движении и изменении раскрывается целевое назначение активной деятельности монады. В зависимости от 
различной степени активности, а также ясности представлений каждая 
монада отличается своей особой неповторимостью и индивидуальностью. 

Подобно стоикам, выделявшим четыре уровня эволюции пневмы,      
Г. Лейбниц полагал, что в исторической перспективе развитие монад 
проходит 
несколько 
стадий, 
каждой 
из 
которых 
соответствует 
определенная форма монады.  
Самой первичной формой являются чистые монады. Для них 
характерно наличие активности, но отсутствие каких-либо представлений. 
Такое состояние монады подобно сну без сновидений. Чистые монады 
проявляются в качестве неживой, но активной и вечно движущейся 
материи. За чистыми монадами следуют монады-души, обладающие 
смутными представлениями в результате низкой степени стремлений к 
ясности. Эта форма монад выступает на уровне растений и животных. 
Человеку свойственны более совершенные монады, называемые монадыдухи. Их совершенство выражается в наибольшей ясности и отчетливости 
представлений. Завершает иерархию монад монады ангела и бога, 
полностью 
свободные 
от 
материальной 
оболочки 
и 
обладающие 
абсолютной полнотой знаний и предельно ясным самосознанием. 
Низшая из них характеризуется тем, что душа, или монада, не 
способна отличать себя оттого, что ей представляется, и не различает одно 
представление от другого.  
Вторая стадия в индивидуальном развитии монады - это уровень 
смутной перцепции (ощущений), находясь на котором душа может 
различать одно представление от другого, но выделять себя из них еще 
неспособна.  
Наконец, на высшей стадии душа свободно отличает различные 
представления и противопоставляет себя им, благодаря чему эта стадия 
может быть обозначена как уровень осознания и самосознания.  
Таким образом, эволюция и развитие души или монады, по Лейбницу, представляет собой непрерывное движение представлений от их 
смутных состояний (перцепций) к более ясным и отчетливым - 
апперцепциям. Эта внутренняя динамика предстает как определенная 
история жизни монады, текущие состояния которой предопределены прошлым и одновременно «беременны» своим будущим. В известном смысле, 
своей иерархической системой монад Лейбниц дает новую трактовку 
аристотелевского учения о трех уровнях души, согласно которому высшие 
ее формы возникают и осуществляются на основе низших. Аналогичным 
образом в учении Лейбница апперцепции, как высшие состояния монады, 
образуются из перцепций, а сами перцепции рассматриваются как бесконечно малые апперцепции. 
Сущность деятельности всякой монады - а субъектом познания 
может быть в системе Лейбница только монада – составляет смена 
перцепций. 
Различия 
между 
монадами 
определяются, 
во-первых, 
содержанием перцепций и, во-вторых, типом перцепций и апперцепций. 
Содержание перцепций связано с репрезентативной функцией монады, 

тогда как тип перцепций и тип апперцепций зависят от того места, которое 
занимает данная монада в иерархической системе монад. 
С точки зрения Лейбница, в ассоциациях между монадами может 
иметь место отношение координации - и тогда монадные ассоциации 
воспринимаются наблюдателем как простые агрегаты, или тела; и 
отношения субординации - и тогда они воспринимаются как органические 
целостности, одушевленные тела или структурные агрегаты. 
Отношение координации, существующее между монадами, дает 
возможность возникнуть только феноменальному единству, т. е. единству 
для наблюдающей монады. Причем возможны два случая координации: 
первый - координация задается наблюдающей монадой и единство 
покоится на этой внешней «заданности» (единство «стада», единство 
«тучи» и т.д.); второй – координация основывается на реальной «близости» 
свойств (перцепций и апперцепций), продуцирующих феномен, и единство 
такого агрегата хотя и феноменальное, но хорошо обоснованное.  
Реальным единством обладают только структурные агрегаты, в 
которых имеет место не координация, а субординация монад. В 
структурном агрегате реализовано доминирование одной монады над 
другими в том смысле, что перцепции и апперцепции «подчиненных» 
монад непрерывно отчетливо воспринимаются господствующей монадой, 
но не наоборот. Доминирующая монада, осуществляющая в этом случае 
субстанциальную связь, составляет энтелехию, а подчиненные монады составляют «тело» структурного агрегата или организма. «Тело» организма, 
рассматриваемое в отрыве от энтелехии, представляет собой просто 
агрегат координированных перцепций. Энтелехия вне «тела» представляет 
собой вырванную из реального контекста всеобщей взаимосвязи монаду. 
Ни то ни другое не может иметь реальности. Вместе «тело» и его 
энтелехия 
составляют 
«полную 
субстанцию», 
которая 
благодаря 
фокальному 
принципу 
унификации, 
обеспечиваемому 
энтелехией, 
является истинной индивидуальностью. Те монады, которые составляют 
тело данного организма, в свою очередь являются энтелехиями других 
низших организмов, тела которых суть агрегаты низших монад. Последние 
также служат энтелехиями  для своих организмов и так до бесконечности. 
Таким 
образом, 
мир 
составляется 
из 
бесчисленных 
организмов, 
находящихся в отношении иерархической субординации, а на каждом из 
иерархических уровней - в отношении координации. На одном краю этой 
иерархической лестницы монад находится бог. На другом - функционально 
простейшие монады. Последние бестелесны, так как ниже их нет других 
монад. Но они в известном смысле не суть реальности, а как бы 
математические пределы реальности, ибо не существует реального 
иерархического уровня, которым можно было бы заключить движение  
«вниз». Таким образом, к таким особенностям метафизики Лейбница, как 
психологизм и динамизм, добавляется еще одна специфическая черта - 

органицизм. (Понятие «тело»  при феноменологическом рассмотрении есть 
нечто  в отношении понятиия «тело» при «органицистском» рассмотрении, 
поэтому в системе Лейбница их следует различать). Не претендуя на 
исчерпывающую классификацию, Лейбниц предполагает существование 
четырех основных типов монадных «организаций» с соответствующими 
четырьмя типами энтелехий: 
1) низшие организмы - низшие монады; 
2) растения - растительные души; 
3) животные - животные души; 
4) люди - человеческие души, или духи. 
Класс «низших организмов» - наиболее обширный и наименее 
изученный, как считал Лейбниц. Сюда относятся все организмы, 
непосредственно не регистрируемые в нашем опыте, но объясняющие, по 
его мнению, многие явления «микромира», который с изобретением 
микроскопа все более привлекал к себе ученых-естественников и 
поставлял одно за другим множество ранее неизвестных явлений. 
Последние три типа «организации» прямо заимствованы Лейбницем 
у Аристотеля. В растительной душе реализуется функция непрерывной 
координации и смены перцепций различных монад по единому закону 
роста и воспроизводства. Закон роста и воспроизводства составляет 
сущность растительной души монады. Надо сказать, что, по Лейбницу, 
высшие организмы обладают всеми субстанциальными свойствами низших 
плюс своими собственными. В животных помимо основных функций   
растений перцепция реализуется как самодвижение, инициированное и 
управляемое центральной монадой; ассоциации монад воспринимаются 
как агрегаты, образуя «смутное восприятие» или ощущение; животные 
также обладают памятью, т. е. способностью воспроизводить «смутные 
восприятия», и вниманием, т. е. способностью целостно реагировать на 
воспринятую ситуацию. Выступая против декартовского сравнения 
животного с машиной, Лейбниц предлагал различать машины искусственные и естественные. Последние он отождествлял с организмами, первые - с 
созданиями техники. Один из важных его тезисов гласит: никакая 
искусственная машина, сколь бы она ни была совершенна, не может 
соперничать с самой примитивной естественной, ибо естественная 
предполагает организацию до мельчайших ее частей. Животное - организм. 
Следовательно, его нельзя имитировать как машину. Если бы Лейбница 
спросили в духе нашего времени, может ли машина мыслить, то создатель 
одного из первых логических вычислительных устройств, несомненно, 
ответил бы отрицательно. 
Внутри каждого класса организмов существует множество градаций 
от низших к высшим. В классе животных на более высоких градациях 
память становится все более совершенной, ощущения все более «яркими». 
На самых последних градациях у животных обнаруживается способность к 

«удержанию» ярких ощущений, к «созерцанию», наконец, когда у 
животных обнаруживается способность к восприятию самого восприятия 
или к апперцепции и способность к «отчетливому» восприятию, т. е. раздельному внутри себя, они включаются в класс людей. Способность 
оперировать отчетливыми восприятиями и способность к самосознанию 
реализуются в человеке благодаря его духовности. Духовная организация 
предполагает также разум и понятийное мышление как его функцию. 
 
Теория предустановленной гармонии 
Развертывание активности и содержания монад в их общей и 
индивидуальной эволюции происходит в соответствии с изначальной 
упорядоченностью 
- 
«предустановленной 
гармонией», 
которая 
определяется богом, представляющим собой верховную форму в иерархии 
монад. Предустановленная гармония обнаруживает себя в трех аспектах: 
1) в общей взаимосогласованности всех монад друг с другом;  
2) в преемственности состояний внутри каждой монады;  
3) в соответствии внутренних состояний монад с их телесными 
проявлениями. 
Согласно Лейбницу, монада есть единство душевных состояний и 
их телесного выражения. Как душа монада может проявить и обнаружить 
себя только через телесное. Подобно Аристотелю, Лейбниц утверждал, что 
души от тела отделить нельзя, и эта связь души с телом установлена 
изначально. В отличие от Декарта, связь души и тела трактовалась 
Лейбницем не как механическое взаимодействие, а как функциональное 
соответствие между психическими состояниями и сопровождающими их 
телесными изменениями. Создавая известное состояние в душе, монадабог производит и соответствующие им состояния тела. Душа и тело, по 
мнению философа, подобны «паре часов, различных по устройству, но с 
одинаково поставленными стрелками», в результате чего при их 
независимой работе они могут показывать одно и то же время. Эту точку 
зрения, противопоставляющую психическое и физическое, принято 
называть психофизическим параллелизмом. Лейбниц не был первым в 
формулировании принципа психофизического параллелизма.  
Первоначально 
он 
был 
выдвинут 
последователем 
Декарта, 
преобразовавшим картезианские взгляды в религиозное учение, известное 
под названием окказионализма (от occation - случай) Мальбраншем (16381715). Мальбранш и его сторонники полагали, что субстанции не 
взаимодействуют, а состояния в обеих из них приводятся в строгое 
соответствие 
богом 
в 
каждом 
отдельном 
психофизическим 
акте. 
Предлагаемая схема многократного вмешательства и участия божества в 
согласовании состоянии души и тела Лейбницу показалась искусственной, 
и она была заменена им на принцип предустановленной психофизической 
гармонии, согласно которому соответствие всех возможных конкретных 

состояний в душе и теле устанавливается божеством лишь однажды и 
изначально. 
Выдвинутым способом решения психофизической проблемы 
Лейбниц отрицал не только телесную детерминацию психики, но и 
зависимость ее от внешнего окружения. У Лейбница внешний мир 
является 
лишь 
запускающим 
механизмом 
для 
саморазвертывания 
изначально заложенных в монаде потенций. Душа от рождения - это не 
чистая доска (tabula rasa), как полагали в древнее время стоики, а 
впоследствии Локк. Душа подобна мрамору с имеющимися в нем 
прожилками, которые в наиболее отчетливой форме выступают и 
выявляются лишь в руках опытного художника. Содержание души, ее 
стремления и представления врожденны. Их переход из потенциального 
состояния 
в 
актуальное 
осуществляется 
посредством 
собственной 
деятельности монады, выражающейся в колебаниях внимания, процессах 
воспоминания и осознания. 
 
Исходной формой осознания врожденных идей являются 
смутные переживания и перцепции. В результате усиления яркости и 
интенсивности восприятий возникают отчетливые идеи или апперцепции. 
Апперцепции представляют собой единство, включающее в себе 
множество предшествующих состояний. Это единство различно у каждой 
монады и проявляется это различие в степени общей активности и уровне 
развития монады, а также в особой точке зрения на мир, т.е. 
специфическом строе и структуре представлений. Индивидуальное 
своеобразие структуры представлений и сознания в целом, определяющее 
различный способ видения мира, не зависит ни от каких внешних влияний 
и предопределено изначально. Лейбниц указывал, что монады «вовсе не 
имеют окон, через которые что-либо могло бы войти туда или оттуда 
выйти» [4]. В монаде нет ничего того, что не было бы дано ей 
потенциально. Монада видит только собственные развертывающиеся 
представления, в которых заложен и отображается в сжатом виде весь мир. 
В этой связи Лейбниц образно называл каждую монаду «живым зеркалом 
Вселенной» [5]. 
Как известно, Лейбниц рассматривал монаду как душу лишь по 
отношению ее к самой себе. По отношению к другим монадам она может 
выступать только в виде телесных проявлений. Но телесные проявления не 
выражают сущности монады, поскольку «... все происходит в душах так, 
как если бы вовсе не было тел, а в телах - так, как если бы не существовало 
вовсе душ...» [6]. Отрицание психофизиологических корреляций вело к 
выводу о невозможности познания других душ по их внешним телесным 
проявлениям. Кроме того, т.к. монады не имеют выхода вовне и каждая из 
них замкнута в себе самой, то, следовательно, что психическое может быть 
раскрыто 
и 
обнаружено 
только 
через 
самое 
себя, 
посредством 
рефлексивной деятельности монады или самопознания. Таким образом, за