Философия

ФИЛОСОФИЯ

Допущено
Министерством образования и науки Российской Федерации 
в качестве учебника по дисциплине «Философия»
для студентов высших учебных заведений,
обучающихся по направлениям подготовки 
и специальностям естественно-научного, технического, 
социально-гуманитарного профиля

Москва
ИНФРА-М
2020

УЧЕБНИК

И.З. НАЛЕТОВ

Налетов И.З.
Философия : учебник / И.З. Налетов. — Москва : 
ИНФРА-М, 2020. — 400 с. — (Высшее образование).

ISBN 978-5-16-002777-7

Учебник раскрывает основные проблемы философии в соответствии 
с государственным образовательным стандартом, дает взвешенную 
оценку историко-философскому наследию, включая марксистскую 
философию, показывает взаимодополняемость альтернативных философских концепций. 
Для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлениям подготовки и специальностям естественно-научного, технического и социально-гуманитарного профиля.
ББК 87я73

УДК 101(075.8)
ББК 87я73
 
Н23

Н23

© Налетов И.З., 2007
ISBN 978-5-16-002777-7

Оригинал-макет подготовлен в НИЦ ИНФРА-М

Подписано в печать 25.11.2011. 
Формат 6090/16. Бумага офсетная. Гарнитура Newton. 
Усл. печ. л. 25,0. Уч.-изд. л. 25,01.
ПТ10

ТК 078350-6182-140706

ООО «Научно-издательский центр ИНФРА-М»
127282, Москва, ул. Полярная, д. 31В, стр. 1.
Тел.: (495) 280-15-96, 280-33-86.     Факс: (495) 280-36-29.
E-mail: books@infra-m.ru                 http://www.infra-m.ru

Рецензенты: кафедра философии Российской академии государственной 
службы при Президенте РФ (зав. кафедрой, д-р филос. наук, проф. 
Л.Н. Москвичев), д-р филос. наук, и.о. профессора, зав сектором философских проблем междисциплинарных исследований РАН 
В.И. Аршинов.



ПРЕДИСЛОВИЕ

Чем серьезнее жизненные задачи, которые ставит перед собой 

человек, тем выше он должен подниматься над обыденностью и 
вникать в глубинный смысл этих задач. Тем более что мы живем в 
поистине судьбоносное время. И это не просто громкие слова. 
Дело даже не в том, что наступил XXI век, а вместе с ним и третье 
тысячелетие. Этот рубеж ознаменовался решительной переоценкой 
многих ценностей, которыми руководствовалось человечество на 
протяжении всего предшествовавшего периода истории. Как никогда стала очевидной угроза, которую несут нашей цивилизации 
безудержный рост техногенного воздействия на природу, глобальное противостояние мировых систем, чреватое ядерным конфликтом, терроризм, принимающий масштабы мировой войны. Осознание этих реальностей современной эпохи привело к необходимости отказа от старых философских догм, идеологических 
ориентиров. Для нашей страны этот рубеж в контексте мировой 
истории означал необходимость критического осмысления идеологии, сформировавшейся на почве сталинского режима и командно­административной формы экономики. Это потребовало и глубокого анализа их философской основы, которой служила так 
называемая марксистско­ленинская философия, превратившая 
учение Маркса и Энгельса, созданное в эпоху кризисного развития 
капиталистического общества, в догматическую теоретическую 
систему, обязательную для практического применения вплоть до 
полной победы коммунистических идеалов.

История выдвинула на первый план вместо узкоклассовых интересов общечеловеческие проблемы, решение которых возможно 
лишь при условии демократизации всего общества. В свою очередь, выполнение этой задачи требует такой философии, которая 
предоставляла бы возможность не заучивания непреложных истин 
и следования им, а свободного выбора жизненной позиции, отстаивания своего собственного мнения, определения личного отношения к происходящим событиям и наблюдаемым явлениям. Само 
собой разумеется, что эти позиции и взгляды не могут быть совершенно произвольными, не имеющими серьезного научного и духовного основания. Этот фундамент и призвана создать философия, отвечающая требованиям открытого, т.е. демократического, 
общества.

В последние годы вышло в свет немало учебников и учебных 

пособий по философии, отражающих результаты перестройки в 



нашей стране в социально­политической, экономической и научной областях. Демократическая трансформация отражается в них 
по­разному. Некоторые авторы, увлеченные волной критики марксизма, доминировавшего долгие годы в советской науке, в сфере 
идеологии и образования, заняли резко негативную позицию и в 
отношении марксистской философии. Другая когорта авторов все 
еще тяготеет к традиционным положениям диалектического и исторического материализма, не находя оснований для отказа от его 
принципов, даже при том, что их догматизм и чрезмерная идеологизация стали вполне очевидными. Кроме того, многие занимают, 
так сказать, промежуточную позицию, стараются избегать каких 
бы то ни было оценок марксистского наследия, уводя изложение 
учебного материала либо в глубины истории философии, либо в 
многообразные концепции зарубежной философии. Словом, ситуация с учебниками по философии в настоящее время остается 
сложной, тем более что и исследовательские работы дают слишком 
большой «разброс» позиций, в которых не проясняются ни отношение к марксизму, ни перспективы развития отечественной философской мысли в условиях демократизации общества.

В отличие от работ, допускающих огульное осуждение марксистской философии, включая и этап ее творческого развития в 
работах советских философов послесталинского периода, предлагаемый учебник содержит, помимо критической оценки диалектического и исторического материализма, серьезный анализ его 
фундаментальных положений. 

Как же могло случиться, что общественный строй, создаваемый 

на фундаменте передовой для конца XIX — начала ХХ в. общественно­политической мысли, поставившей цель добиться свободы, 
справедливости, равенства для трудящихся, со временем начал постепенно утрачивать свой прогрессивный, демократический потенциал? И как произошла странная метаморфоза революционной 
марксистской философии — ее постепенное соскальзывание к догматизму и застою?

Данный учебник не только объясняет «таинства» этой метаморфозы, но и показывает, по крайней мере в общих чертах, возможные пути преодоления скрытых в ней противоречий, намечает 
направления дальнейшего развития философской мысли с использованием того ядра диалектики, которое не подверглось коррозии 
догматизма.

Представление на страницах учебника различных, порой взаимоисключающих позиций по актуальным философским вопросам 

предпринимается нами сознательно и лишь с целью стимулировать 
диалог между ними как необходимый путь достижения истины. 
Анализ противоположных точек зрения нельзя воспринимать только как «критику ошибочных взглядов» в традициях «воинствующего материализма». Само понятие «критика» должно включать 
и позитивный смысл. А изложение собственной точки зрения без 
сопоставления с альтернативными концепциями (по сути, как 
единственно правильной) мы считаем неприемлемым, ибо это, так 
или иначе, ведет к новым вариантам догматизации философии.

Общество, ставшее демократическим или претендующее на это, 

не может довольствоваться философскими доктринами, сформировавшимися в классово­антагонистическом мире, в условиях господства тоталитарных или диктаторских режимов власти. Время 
таких режимов прошло или приближается к концу. Философия в 
демократическом обществе не должна давать однозначные ответы 
на мировоззренческие и методологические вопросы. Ее призвание — вскрывать многообразие возможностей и альтернатив прогрессивного развития цивилизации, указывая в то же время на 
конкретную обусловленность того или иного выбора и решения. 
Открытое общество требует открытой философии. Эту позицию 
можно считать лейтмотивом предлагаемого учебника.



Глава 1. 
ПРЕДМЕТ И ЗНаЧЕНИЕ ФИлОСОФИИ

§ 1. СПЕцИФИка И СТРукТуРа ФИлОСОФСкОГО ЗНаНИя

С тех пор как существует человечество, люди постоянно задаются вопросом: что значит быть человеком и каким должно быть 
его отношение к окружающему миру?

Поиски ответов на этот вопрос всегда были главным предметом 

философских размышлений. Именно на этой почве и сформировались философские учения в первом тысячелетии до н.э. почти 
одновременно в странах Востока (Китай, Индия) и Средиземноморья (Греция). 

Значимость этого вопроса, его наполненность смыслом не оставались неизменными.

В наше время этот вопрос встает с еще большей остротой, чем 

в период становления цивилизации. Это не значит, что он не получал на протяжении всей истории должного ответа. Каждое поколение находило для него свое решение, которое давало достаточно прочную основу для жизни и деятельности людей. Однако, 
будучи решенным для одного периода, этот вопрос вновь и вновь 
вставал перед человечеством, причем всякий раз в новом свете. 
Активное воздействие человека на природу, окружающую среду 
постоянно росло. Сейчас это влияние усилилось (и качественно 
изменилось) настолько, что судьба всех имеющихся форм жизни 
на Земле и даже существование самой планеты зависят от того, что 
и как делает человек. 

В то же время можно сказать, что никогда судьба человека не 

зависела в такой степени от его отношения ко всему живому 
(и неживому) на Земле. Нарушая экологическое равновесие и неуклонно сокращая жизненные ресурсы планеты, человечество может прийти к самоуничтожению.

Точные науки и основанная на них техника достигли поистине 

гигантских успехов, а науки о человеке, его морали, культуре, науке, общественной жизни катастрофически отстают в своем развитии, во всяком случае, не могут конкурировать своими успехами 
с естественными. 

Разгадав множество тайн, научившись предугадывать многие 

события, создав орудия колоссального могущества, человек взял 
на себя невиданную ранее ответственность за то, что происходит 



на планете. Однако он не осознает и части этой ответственности. 
Власть без мудрости делает его иногда современным варваром, обладающим громадной силой, но не имеющим ясного представления о том, как применить ее.

Сейчас человеку, как никогда ранее, требуются качества, о необходимости которых говорили еще древние, — мудрость и любовь 
к мудрости. И вновь, как это бывало не раз в истории, человечество обращает свой взор к философии, причем не в поисках того 
«философского камня», с помощью которого из меди, как полагали алхимики, можно получать золото. А именно к человеческому 
качеству, такому, как мудрость.

Вновь, теперь уже в начале XXI в., посрамлены скептики, не 

верящие в значимость философии, пренебрегающие ею под тем 
или иным предлогом. Правда, драматизм ситуации заставляет сейчас говорить о роли философии уже в не столь возвышенном стиле. Речь идет чаще не о мудрости (это дар избранных, и дан он 
далеко не всем), а скорее о разумности человека. Но при чем тут, 
спросите вы, философия?

Само название «философия» произошло от греч. phileo — люблю 

и sophia — мудрость. Смысл этого слова, разумеется, не оставался 
неизменным. Пифагор — древнегреческий математик и мыслитель, 
считал философию поиском истины; софисты позднее рассматривали ее как умение доказывать то, что нужно в данный момент, 
независимо от того — истинно это или нет. Платон считал мудростью открытие «вечных истин». Аристотель определял философию 
как постижение всеобщего, знание первоначал, причин и целей. 
По мере роста знания и отпочкования отдельных наук философия 
вобрала в себя такое обобщенное знание, которое, с одной стороны, охватывало так или иначе весь мир, с другой — сохраняло способность к проникновению в самые глубокие тайны мироздания и 
суть самого человека.

В наше время роль философии представляется более буднично, 

но тем более значительно. Речь скорее идет о качествах человеческого разума, о разумности человека. Настало время «венцу природы» оправдать свое биологическое название Homo sapiens — человек разумный. Ибо испытанию подвергается даже способность 
его к исполнению своего природного предназначения, к подтверждению своего видового отличия от животных.

Итак, возникает вопрос: почему в размышлениях о том, как разумный человек должен относиться к окружающему его миру, 
вновь обращаются к философии, а не к естествознанию или другим 



частным наукам? В каком смысле именно философия может указать современному человеку путь к разуму?

Прежде всего нужно ответить на вопрос: что же такое разум в 

современном понимании этого слова? Казалось бы, это понятно 
каждому, если человек от природы разумен. Но… Здесь и далее 
придется привыкать или по крайней мере не удивляться тому, что 
совершенно очевидные на первый взгляд истины при внимательном их рассмотрении оказываются далеко не бесспорными, а нечто 
кажущееся парадоксальным, иногда даже абсурдным, признается 
новаторским.

Ответ на поставленный вопрос, который напрашивается сам собой: разум — это знание, именно знание, способность к познанию 
и самосознанию — главное, что отличает человека от любого другого живого существа. Следовательно, философия должна быть 
системой знаний? Да, конечно. Но это только частичный ответ, 
поскольку далее нужно уяснить, что философия дает знания особого 
рода. Физика изучает структуру физических тел, микрочастиц, природу различного рода силовых полей, взаимодействие между ними; 
биологию интересуют строение и свойства живых организмов; астрономия проникает в тайны космических образований — звезд, 
планетных систем, галактик, всей видимой части вселенной; экономика — основы общественной жизни; юриспруденция — действующие в обществе правовые нормы взаимоотношений между 
людьми и т.д. Каждый год, без преувеличения, знаменует собой 
рождение новой науки или научного направления. Что же остается 
на долю философии? Прежде всего — роль первопроходца по девственным просторам окружающего нас мира. Первый след знания 
в любой области природных, социальных, психологических и других явлений оставляет философия. Именно она указывает, как правило, направление движения человеческой мысли и эксперимента 
в неизведанное. Более того, она намечает контуры будущей трассы, 
очертания новой сферы научного познания. Какие же особенности 
философии дают ей это право — быть первопроходцем?

В первую очередь это — универсальность ее категорий и принципов. Философия выявляет и изучает наиболее общие свойства 
предметов реального мира и столь же общие закономерности их 
развития. Да, есть свойства, присущие всем или очень широкому 
кругу предметов и явлений действительности, свойства, которые 
не являются объектами специального изучения, предметами, как 
говорят в этой связи, частных наук. Заметим, это вовсе не означает, 
что данные свойства вообще не затрагиваются физикой, матема

тикой, биологией и т.д. Физика изучает соотношение части и целого в структуре материальных тел, биология выясняет взаимосвязь 
изменчивости и устойчивости применительно к новым организмам, экономика — структуру производства и отношений между 
людьми в процессе производства и т.д. В философии же речь идет 
об общих проявлениях этих свойств в отличие от их частных видов 
и форм. Мы назовем лишь некоторые из таких свойств, оговариваясь сразу, что это далеко не полный и не окончательный их «список». Какие же свойства интересуют философию в первую очередь 
и практически постоянно на протяжении всей ее истории? 

Это материальное и идеальное, объективное и субъективное, 

необходимое и случайное, единичное и общее, пространство и время, качество и количество, изменение и сохранение, истина и заблуждение, свобода и подчинение, равенство и неравенство, справедливость и несправедливость, добро и зло, прекрасное и безобразное и т.д. Эта система категорий позволяет любому человеку, 
независимо от его положения в обществе и индивидуального отношения к окружающей его действительности, уровня научной 
подготовки и даже образования, религиозных и иных предпочтений, анализировать мир в самых его общих чертах с учетом наиболее важных для жизни процессов и тенденций. 

Конечно, дело не только в анализе окружающей действительности, т.е. в существенных и глубоких различениях наиболее важных сторон и свойств действительности, но и в необходимости их 
последующего синтеза. Такая необходимость вытекает из не менее 
важного обстоятельства: стороны и свойства взаимосвязаны в действительности. Связи и отношения между ними носят тоже весьма 
сложный и своеобразный характер. В учебнике предполагается 
«шаг за шагом» раскрыть суть по крайней мере самых важных отношений и связей между ними.

Универсальность философских категорий, возможность и необходимость их применения к широкому кругу явлений или даже 
во всех областях действительности — в изучении природы, общества и человеческого мышления — делают их очень абстрактными, 
казалось бы, очень оторванными от реальности. С одной стороны, 
эта особенность философских категорий сама по себе зарождает 
сомнение в их практической и научной значимости. С другой стороны, все мы хорошо понимаем, что даже в повседневном обиходе 
невозможно обойтись без таких категорий, как «объективное», «необходимое», «возможное», «справедливое» и т.д. Мы пользуемся 
ими ежедневно, не задумываясь глубоко над их смыслом. И, как 

правило, вполне успешно. Почему? Да потому, что многовековой 
опыт, сконцентрированный в них, и даже обычный жизненный 
опыт каждого человека успели сделать эти категории надежным 
средством познания и организации его деятельности. И мы начинаем размышлять о значении этих универсальных категорий только тогда, когда наш собственный опыт или научные исследования 
обнаруживают несоответствие старого их понимания и новых фактов. Однако поскольку речь идет о столь фундаментальных категориях, подобные противоречия обнаруживаются отнюдь не часто, 
а по мере накопления нового научного материала, общественноисторического опыта.

Происходит ли эта актуализация философских категорий с периодичностью в 5, или 10, или 25 лет? Это сложный вопрос и довольно конкретный, требующий специального анализа содержания 
каждой в отдельности категории. Ясно, однако, что ни одно поколение не миновала крутая ломка понятий и принципов, даже «самых что ни на есть» универсальных. В этом плане наше время не 
самое спокойное и благополучное и не самое удобное для мещанских надежд на то, что «может все и обойдется» без переоценки 
ценностей и перетряски старого интеллектуального багажа.

Нет, мы живем в такое время, когда противоречия между новой 

действительностью и старыми философскими канонами обострилось до предела. А это означает, что нам без философии не обойтись. Вопрос только в том, какая она будет и какая должна быть. 
Здесь нужно обратить внимание еще на одну загадочную особенность философии как системы знания — антиномичность, проявляющуюся, в частности, в альтернативности основных ее категорий.

То есть объективное невозможно определить иначе, как сопоставляя его с субъективным, необходимость раскрывается только 
в противостоянии случайности. Возможное — это не то, что действительное, доброе есть не что иное, как антипод злого, и т.д. Мы 
живем в мире противоположностей, и другого не дано. Этот факт 
известен со времен Гераклита, и если мы сейчас обращаем на него 
столь серьезное внимание, то только потому, что до сих пор не 
научились адекватно выражать противоречивость окружающего 
нас мира в понятиях и часто тешим себя надеждой, что со всеми 
этими противоречиями можно покончить раз и навсегда. Оказывается, однако, избавляться от них не нужно, следует научиться 
жить в этом противоречивом и полном странностями мире, пользуясь на первый взгляд столь абстрактными философскими кате11

гориями, которые прекрасно приспособлены для этого опытом и 
мудростью многих поколений, живших до нас.

Именно в таком противоречивом виде окружающая нас действительность и должна отражаться в философских категориях. 
Если же в силу тех или иных причин мы не можем представить ее 
в виде альтернативных категорий, можно быть уверенным только 
в одном — наше знание пока нельзя считать достаточно адекватным, т.е. в полной мере истинным. Это означает также, что процесс познания должен быть продолжен до выявления ключевых, 
противоречивых сторон исследуемого предмета. 

Итак, альтернативность или антиномичность — специфическая 

форма не только конкретности философского знания, но и его 
своеобразной точности, ибо «момент истины» в нем наступает не 
иначе как при сопоставлении одной стороны с другой, противоположной, при превращении одной в другую.

Казалось бы, такой подход дает оправдание полному произволу 

или, как говорят, релятивизму. В не столь давние времена безоговорочного предпочтения диалектического материализма опубликовать подобные рассуждения можно было бы разве что в «самиздате», хотя такая точка зрения не только не отходит от диалектики, 
а, напротив, вполне соответствует ее духу. С одной существенной 
поправкой — такую диалектику уже едва ли можно назвать полностью материалистической. Правда, идеалистической ее также не 
назовешь. Это означает лишь что нужна диалектика более высокого порядка, признающая возможность различных и даже противоположных философских позиций. Наше время даже требует такой 
философии, которая вырастала бы из свободомыслия и сама стимулировала свободомыслие. Принимаемый с «открытым забралом» 
принцип антиномичности философского знания дает право выбора ученому, политику, любому мыслящему человеку той или иной 
оппонирующей точки зрения или системы ценностей.

Здесь мы подошли к вопросу о другой особенности философии, 

а именно к вопросу о ее ценностной составляющей. Это означает, 
что философия как система определенных знаний о наиболее общих законах обустройства мира дает возможность оценивать отдельные явления, события и процессы с точки зрения выработанной ею системы ценностей. В этом состоит аксиологическая ее 
функция, или, можно сказать, миссия.

Философия, если она нацелена действительно на любовь к мудрости или, во всяком случае, на служение разуму, однозначно 
определяет высшую ценность как сохранение земной цивилиза12

ции, сбережение жизни каждого человека, ибо она уникальна и 
неповторима. В самой сути философии заложен гуманизм. Всякая 
иная философия, проповедующая антигуманистические идеи или 
систему ценностей, обречена на провал.

Конечно, в обществе, в котором мы живем, есть богатство и 

бедность, справедливость и несправедливость, правда и ложь, трудолюбие и леность, свобода и тюрьмы, любовь и ненависть и т.д. 
Все это, как ни странно, принадлежит системе ценностей. И от 
того, что одни мы увенчаем знаком «плюс», а другие заклеймим 
знаком «минус», суть дела не изменится — их соотношение остается одной из важных проблем философии. На этой почве формируется целая отрасль знаний, называемая аксиологией. Именно 
философия способна со всем своим категориальным аппаратом 
формировать систему ценностей, а стало быть, и шкалу оценок 
действий и поступков человека с точки зрения их соответствия зову 
времени.

Выступая в качестве опоры философского знания, опыт, практическая деятельность людей, труд также вливаются в систему ценностей, создают вектор активного отношения к действительности. 
Причем одна стрела этого вектора направлена на преобразование 
действительности, а другая — на сохранение человеческой цивилизации во всем ее многоцветии. Философия, базирующаяся на 
опыте, практической деятельности человека, совокупности научного знания и убеждений, создающая определенную систему ценностей, формирует то, что называется мировоззрением. В каждую 
историческую эпоху усилиями всех своих направлений и школ вырабатывает она эту важнейшую духовную доминанту человека.

Мировоззрение — это совокупность взглядов, оценок, принципов, лежащих в основе общих представлений о мире, месте человека в нем, о жизненных позициях, программах деятельности, 
нормах поведения в обществе. В трудные минуты жизни, обратившись к сокровищнице философской мысли, вы всегда найдете в 
ней потенциал для возвращения жизненного тонуса, утраченного 
смысла, потерянных целей и надежд.

Однако в изучении философии не настраивайтесь на легкое интеллектуальное развлечение. Философия — это труднейший мыслительный материал. Вопреки расхожему мнению, в ней нет не 
только проторенных дорог, но и сияющих вершин, достигнув которых можно было бы «почивать на лаврах». 

Рассмотрев специфику философии как системы предельно общих категорий и принципов, обратим внимание на то, что в струк

1

туре самой философии довольно отчетливо можно выявить несколько присущих только ей уровней познания действительности:

феноменологический;
онтологический;
гносеологический;
методологический;
социокультурный.
Нумерация их исключена, ибо каждый уровень выходит то на 

первое место, то на второе, то на последнее в зависимости от конкретно поставленных задач. Феноменологический — это уровень 
рассмотрения предметов и явлений так, как они даны непосредственно, в целом, в предельно общих чертах и главное — без учета 
различия между объектом и субъектом. Это могут быть и явления 
природы, исследуемые с точки зрения их внешней формы и отдельных свойств; это могут быть и явления сознания так, как они 
даны наблюдающему их исследователю и представленные в описании в их нерасчлененном виде, и не отделенные от физиологических или нейрофизиологических процессов и т.п. Это могут быть 
и социальные явления, например, бытие, рассматриваемое как реальная жизнь человека, его эмоции, воля, потребности, не выделенные из обычной социально­экономической среды.

Гносеологический уровень подразумевает анализ предметов и 

явлений действительности, прежде всего в плане различения объективного, т.е. того, что не зависит от сознания, и субъективного, 
что так или иначе зависит от деятельности человека. Разумеется, 
на гносеологическом уровне исследуются и другие аспекты действительности, например вопросы истины, методов познания 
и т.д. 

Особый уровень философского исследования представляет он
тологический подход, предполагающий обобщение результатов 
гносеологического анализа, объективного содержания знаний, полученных в опыте, науке, практике, общественной жизни, во всех 
сферах духовной деятельности человека.

Важно обратить внимание также на особенности методологи
ческого уровня философского познания. На этом уровне философия выступает, грубо говоря, как «средство», могущее быть использованным во всяком практическом или теоретическом освоении действительности. Признаемся здесь в известном упрощении 
роли философии, говоря о ней как о «средстве» познания и деятельности. В этом плане сравнение с любыми инструментами, даже 

•
•
•
•
•