Прономинализация как тип ступенчатой транспозиции языковых единиц в системе частей речи: теория транспозиционной грамматики русского языка

Москва
ИНФРА-М
2019

ПРОНОМИНАЛИЗАЦИЯ КАК ТИП 
СТУПЕНЧАТОЙ ТРАНСПОЗИЦИИ
ЯЗЫКОВЫХ ЕДИНИЦ В СИСТЕМЕ 
ЧАСТЕЙ РЕЧИ

ТЕОРИЯ ТРАНСПОЗИЦИОННОЙ 
ГРАММАТИКИ РУССКОГО ЯЗЫКА

Â.Â. ØÈÃÓÐÎÂ

МОНОГРАФИЯ

Второе издание, исправленное и дополненное

Шигуров В.В.
Прономинализация как тип ступенчатой транспозиции языковых 
единиц в системе частей речи: теория транспозиционной грамматики русского языка : монография / В.В. Шигуров. – 2-е изд., испр. 
и доп. – М. : ИНФРА-М, 2019. — 160 c. — (Научная мысль).

ISBN 978-5-16-010968-8 (print)
ISBN 978-5-16-103002-8 (online)

В монографии исследуется проблема прономинальной транспозиции слов 
и словоформ разных частей речи в свете теории синкретизма. Показаны семантические и морфологические предпосылки, синтаксические условия, признаки, ступени и предел функциональной и функционально-семантической 
прономинализации языковых единиц. Охарактеризованы типы гетерогенных 
речевых структур, находящихся в зоне одновременного притяжения нескольких семантико-грамматических классов слов.
Книга предназначена для лингвистов: научных работников, преподавателей высшей школы, аспирантов и студентов.
УДК 81’36:811.161.1
ББК 81.2Рус

УДК 81’36:811.161.1
ББК 81.2Рус
 
Ш55

©  Шигуров В.В., 2015
ISBN 978-5-16-010968-8 (print)
ISBN 978-5-16-103002-8 (online)

Ш55

Подписано в печать 25.03.2015. Формат 60×90/16. 
Печать офсетная. Бумага офсетная. Гарнитура Newton. 
Усл. печ. л. 10,0. Уч.изд. л. 9,35. ПТ10.
ТК 362200-507769-250315
ООО «Научно-издательский центр ИНФРА-М»
127282, Москва, ул. Полярная, д. 31В, стр. 1.
Тел.: (495) 280-15-96, 280-33-86.     Факс: (495) 280-36-29.
E-mail: books@infra-m.ru                 http://www.infra-m.ru

Р е ц е н з е н т ы: 
Отдел филологии и финно-угроведения Института гуманитарных наук при 
Правительстве Республики Мордовия (зав. отделом – д.ф.н., проф. О. Е. Поляков); доктор филологических наук, профессор О. А. Прохватилова (Волгоградский государственный университет)

Н а у ч н ы й  р е д а к т о р
Заслуженный деятель науки РФ, профессор, доктор филологических наук 
М.В. Мосин

ФЗ 
№ 436-ФЗ
Издание не подлежит маркировке 
в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 1

ПРЕДИСЛОВИЕ 
 
В процессе функционирования русского языка как некоей динамической модели социально обусловленной нормой стало употребление 
языковых средств, экономно передающих емкую и разноплановую 
грамматическую информацию (семантику). Формирование таких языковых средств во многом обусловлено действием механизма "ступенчатой" транспозиции слов и словоформ в системе частей речи (а также в 
области морфологических категорий, лексико-грамматических разрядов). 
 Данное обстоятельство объясняет неослабевающий интерес лингвистов к устройству и функционированию механизма частеречной 
транспозиции, который "порождает" на выходе разные типы и степени 
категориальной трансформации лингвистических единиц в речи, концентрируя в себе "сгустки" человеческой мысли – синкретичные образования с набором дифференциальным признаков разных частей речи. 
Комплексное исследование гибридных, промежуточных, или, по выражению В.В. Бабайцевой [1967: 13], "контаминационных" явлений, составляющих зону синкретизма в грамматическом строе современного 
русского языка, может быть признано новым направлением в изучении 
частеречной транспозиции слов и словоформ – субстантивации, адвербиализации, адъективации, прономинализации, интеръективации и др. 
 Недостатком большинства грамматических описаний является 
то, что объектом анализа в них служат обычно лишь ясные случаи перехода слов из одного класса в другой. Ср., например, функциональносемантические омонимы типа знакомый подъезд (прил.) и хороший 
знакомый (сущ.); плыть со спасательным кругом (сущ.) и повернуться 
кругом (нареч.); не сказанная артистом фраза (причастие с частицей 
не) и несказанная радость (отпричастное прилагательное с приставкой 
не-); отвечать, не медля с принятием решения (деепричастие с частицей не) и отвечать немедля (отдеепричастное наречие с приставкой не). Что же касается колеблющихся, неясных случаев, то они либо вообще 
не затрагиваются, либо получают нередко одностороннюю и, в силу 
этого, неточную квалификацию, учитывающую наличие в анализируемой словоформе свойств лишь одной какой-либо части речи. 
 Исключением из правила являются работы А.М. Пешковского, 
В.В. Виноградова, Л.Л. Буланина, В.В. Бабайцевой, А.Я. Баудера,       
Л.Д. Чесноковой и некоторых других ученых-русистов, выявляющих 
комплекс дифференциальных признаков разных частей речи в том или 
ином речевом образовании. Такой взгляд на переходные явления в 
грамматическом строе языка показывает, что части речи представляют 
собой гетерогенные полевые структуры, имеющие ядро (типичные яв

ления, 
концентрирующие 
полный 
набор 
основных 
семантикограмматических признаков) и периферию (синкретичные явления, воплощающие синтез свойств разных классов). 
 Весьма актуальным в этой связи представляется исследование 
процесса прономинализации слов разной частеречной принадлежности. 
Типы перехода слов в местоимения издавна привлекают к себе внимание ученых, представляющих разные направления в лингвистике. Вместе с тем многие аспекты проблемы прономинальной транспозиции 
лингвистических единиц не были предметом специального исследования или не получили однозначной интерпретации в литературе. Сюда 
можно отнести, в частности, вопросы, связанные с определением самого 
статуса 
прономинализации 
(семантический 
или 
семантикограмматический процесс?); отдельных ступеней перехода слов и словоформ из существительных, прилагательных, причастий, числительных, 
наречий и др. в местоимения; предпосылок и признаков частеречного 
преобразования словоформ; типов их функциональной и функционально-семантической транспозиции в местоимения (см. ниже задачи работы). Не определен до конца и перечень слов, подвергающихся прономинализации. Практически почти не затронут вопрос о гетерогенных словах, подвергающихся переходу в местоимения, но "попутно" испытывающих воздействие со стороны других частей речи. Сказанным определяется актуальность темы предпринятого нами исследования. 
Объектом анализа настоящей монографии являются конструкции с прономинализированными и прономинализирующимися существительными, прилагательными, числительными, глаголами (причастие, 
императив), наречиями, извлеченные методом сплошной выборки из 
произведений современной художественной прозы. Картотека примеров 
насчитывает свыше 10000 единиц (словоупотреблений). 
Целью работы является разноаспектный синхронный анализ 
процесса прономинализации в современном русском языке и корпуса 
синкретичных слов и словоформ, манифестирующих разную степень 
транспозиции в местоимения. 
Данной целеустановке соответствуют следующие задачи исследования:  1) дать краткую историю научной разработки проблемы прономинализации в русистике; 2) выявить семантические и морфологические предпосылки, а также синтаксические условия, необходимые для 
транспозиции слов и словоформ разной частеречной принадлежности в 
местоимения; 3) определить признаки функциональной и функционально-семантической прономинализации языковых единиц в речи (изменения на уровне их лексического и грамматического значений, морфологических категорий, лексической и синтаксической сочетаемости, морфемной структуры и пр.); 4) установить степени (ступени, звенья) частеречной транспозиции отдельных групп слов в местоимения с исполь

зованием методики оппозиционного анализа; 5) охарактеризовать типы 
речевых образований, занимающих разные места в зонах синкретизма и 
испытывающих одновременное воздействие со стороны нескольких 
частей речи (например, употребляющиеся в местоименно-числительной 
функции периферийные глаголы завались, хватит / хватает; прилагательные полно и др.; существительные тьма, пропасть, бездна и др.; 
наречия навалом, много, мало и др.; гибридные субстантивнопрономинальные образования в функциях указательных и неопределенных местоимений типа человек, люди, вещь и др.); 6) произвести комплексный анализ местоимений, возникших на базе существительных, 
прилагательных, причастий и числительных; 7) показать основные типы 
омонимического столкновения частей речи, вызванные процессом прономинализации; выявить критерии для разграничения функциональных 
и функционально-семантических омонимов, а также разных групп синкретичных образований, представляющих гетерогенный комплекс 
свойств разного количества частей речи (2, 3, 4…); 8) разработать рекомендации по грамматической кодификации исследуемых процессов: 
зафиксировать инвентарь синкретичных языковых средств, "закрепившихся" в языке для экономной передачи семантически емкой и разноплановой информации; выявить условия реализации вариантов пунктуационного оформления конструкций со словоформами, в разной степени подвергшимися прономинальной транспозиции. 
Методологической базой исследования служит признание того 
факта, что части речи отражают концептуальную картину мира, все 
элементы которого диалектически взаимосвязаны и взаимообусловлены. В связи с этим адекватным может быть признано лишь такое описание частей речи, которое предусматривает выявление механизма их 
взаимопроникновения и соприкосновения разными гранями друг с другом. Акад. В.В. Виноградов писал: "В живом языке… нет идеальной 
системы с однообразными, резкими и глубокими гранями между разными типами слов. Грамматические факты двигаются и переходят из 
одной категории в другую, нередко разными сторонами своими примыкая к разным категориям" [Виноградов 1986: 45 – 46]. 
 При решении поставленных задач в работе используется метод 
оппозиционного анализа (см. [Бабайцева 2000: 127 – 144] ). Принципиально важным представляется осознание того факта, что части речи – 
это не классы А, В, С…N, представленные признаками а, в, с… n, а 
классы, совмещающие комплекс признаков, часто гетерогенных: А (а, в, 
с, d, к…), В (d, а, f, т, с, v…) (см. [Ревзин 1977: 133 ] ). Для выявления 
"пучка" дифференциальных признаков разных частей речи в том или 
ином речевом факте используется метод лингвистического эксперимента (в интерпретации Л.В. Щербы), а также элементы трансформационного, дистрибутивного и компонентного анализа.  

Новизна работы состоит в том, что в ней проблема прономинализации слов разных семантико-грамматических классов исследуется с 
позиции теории синкретизма. Проявляется это в том, что при выявлении 
причин, предпосылок, признаков и т.п. прономинальной транспозиции 
языковых единиц в центре внимания оказываются, прежде всего, те речевые образования, которые представляют разные ступени прономинализации: они характеризуются комплексом признаков исходной и производной части речи, а также признаков, появившихся вследствие воздействия на прономинализирующиеся словоформы других классов слов. 
В работе раскрывается механизм взаимодействия лексических, словообразовательных, морфологических и синтаксических факторов в процессе категориальной трансформации слов и словоформ. Особый акцент 
сделан на гетерогенные структуры, находящиеся в зоне притяжения 
сразу нескольких частей речи. Это обусловлено необходимостью исследования интеграционных тенденций, обусловленных взаимодействием 
глаголов, существительных, числительных, прилагательных, наречий с 
местоимениями в рамках явления прономинализации. 
Результаты исследования могут найти применение в дальнейшей 
разработке теории частей речи и синкретизма. Полученные фактические 
данные могут быть использованы в лексикографической работе (при 
составлении толковых, синонимических и омонимических словарей), в 
вузовском преподавании курсов словообразования, морфологии и синтаксиса современного русского языка; спецкурсов по переходным явлениям в системе частей речи, а также в школьном обучении русскому 
языку (актуальны рекомендации в области частеречной трактовки речевых образований, входящих в ту или иную зону синкретизма; разграничения функциональных и функционально-семантических омонимов).  
Структура работы вытекает из решаемых задач. Монография состоит из предисловия, пяти глав, заключения, списка литературы и приложения, в котором дан сокращенный перечень слов и словоформ, в той 
или иной степени подвергшихся прономинализации в современном русском языке. В предисловии даются самые общие сведения о работе – ее 
актуальности и новизне, объекте, цели и задачах исследования, методах 
анализа синкретичного материала и др. Первая глава содержит краткий 
аналитический обзор литературы по теме исследования. Выявлению 
семантических, морфологических предпосылок и синтаксических условий прономинализации слов и словоформ разных частей речи посвящена вторая глава. Признаки трансформации лингвистических единиц в 
местоимения охарактеризованы в третьей главе. В четвертой (по сути, 
основной) главе подробно рассматриваются ступени прономинальной 
транспозиции слов и словоформ разной частеречной принадлежности. В 
пятой главе производится комплексный анализ прономинализированных словоформ. Итоги работы подводятся в заключении. 

Глава 1 
КРАТКАЯ ИСТОРИЯ НАУЧНОЙ РАЗРАБОТКИ  
 ПРОБЛЕМЫ ПРОНОМИНАЛИЗАЦИИ  
В РУССКОЙ ГРАММАТИКЕ 
  
Местоимения как семантико-грамматический класс в русском 
языке находятся в состоянии непрерывного развития: одни из них с течением времени становятся архаическими, переходят в пассивный словарь, другие же, напротив, формируются на базе слов знаменательных 
частей речи. Переход (трансформация, транспозиция) слов разной 
классной принадлежности в местоимения принято называть, как известно, прономинализацией (от лат. pronomen – местоимение). 
Термин "прономинализация" введен в научный оборот А.А. Шахматовым, обратившим внимание на распространенность данного явления во многих языках. Так, например, неопределенное местоимение on 
(франц.), man (нем.) развились из существительных homo, Mann. В русском языке подобная трансформация существительного в местоимение, 
по А.А. Шахматову, характерна для слова друг; ср.: друг друга, областное ду-дуга. С точки зрения автора, "друг, став местоимением, приняло 
и соответствующее окончание: другой" [Шахматов 1941: 499]. Примечательно, что причину функционального сближения существительных с 
местоимениями А.А. Шахматов усматривал в ослаблении их реального 
значения, что может быть обнаружено в словах люди, человек и др. при 
их употреблении в составе оборотов типа Люди говорят; Люди пашут, 
а ты на печи лежишь. В данном случае люди означает "другие", "все". 
Ср. также: Куда люди, туда и мы.  
Надо сказать, что такая, сугубо семантическая, трактовка прономинальной транспозиции слов разных частей речи получила широкое распространение в научной и учебно-методической литературе (см., напр, краткий 
обзор работ в этой области: Козьменко 1960: 47 – 48; Сидоренко 1990: 117 – 
118; Ушакова 1999: 110 – 1121] ). Она восходит, по-видимому, к А.А. Потебне, который первым указал на возможность образования новых местоименнных значений на базе знаменательных частей речи с "качественными корнями" [Потебня 1958: 91]. 
А.М. Пешковский сделал ряд интересных и глубоких наблюдений в области перехода слов из знаменательных частей речи в местоимения и обратно, справедливо отмечая отсутствие во многих случаях 
                                                 
1 Что же касается в целом проблемы частеречного статуса местоимений в русском языке, то ей, как известно, посвящена обширная 
литература, в связи с чем нет необходимости останавливаться здесь на 
ее разных аспектах. Укажем, тем не менее, на список работ в этой области в [Буланин и др. 1989: 117 – 148].  

каких-то четких демаркационных линий между местоимениями и неместоимениями (см. [Пешковский 1934: 43]). 
Наиболее глубокую семантическую интерпретацию конкретных 
фактов прономинализации именных частей речи дает В.В. Виноградов в 
своей фундаментальной монографии "Русский язык" (см. [Виноградов 
1986: 268 – 272]). 
Проблема трансформации слов и сочетаний слов типа наш брат, 
друг друга и др. в местоимения получила разностороннюю характеристику в лингвистических работах последующего периода, оставаясь, 
однако, по некоторым позициям весьма дискуссионной (см., напр.: 
Большова 1970: 94 – 96; 1971; Кузнецов 1966: 86 – 88; 1970: 204 – 216; 
1983; Баудер 1988 и др.). 
В ряде исследований обосновывается положение о том, что формирование местоимений как особого класса в русском языке связано 
исключительно с процессом прономинализации слов знаменательных 
частей речи (см. [Майтинская 1969: 55; Мигирин 1971: 167 – 168]). 
Вместе с тем до сих пор ученые спорят по вопросу о том, слова 
каких частей речи могут прономинализироваться и можно ли дать конечный список прономинантов. Мнения отдельных авторов на этот счет 
весьма противоречивы. Между тем почти все согласны с тем, что в местоимения способны трансформируются слова трех частей речи: прилагательные, числительные и глаголы в форме причастий. На проблему 
прономинализации существительных смотрят различно. Одни утверждают, что эта группа местоимений-существительных принципиально 
открыта для новообразований, возникающих часто в живой разговорной 
речи (традиционная точка зрения; см. также [Русская разговорная речь 
1973: 268 и др.]), другие приводят аргументы в пользу того, что прономинализированных существительных в русском языке вообще нет (см., 
напр. [Кузнецов 1983]). Есть и умеренная, более осторожная позиция, 
сторонники которой оставляют среди прономинантов только одно слово 
– дело (Дело было осенью) (см. [Сидоренко 1990: 119; Ушакова 1999: 
110 – 111]). 
Объектом специального обсуждения в литературе стала проблема 
недостаточности в современном русском языке местоименных средств 
для отражения свойств окружающего мира (см. [Мигирин 1973: 70 – 72; 
Сидоренко 1990: 137 – 138; Ушакова 1999: 113 – 114], что, по мнению 
исследователей, может быть компенсировано несколькими способами. 
Прежде всего, здесь следует иметь в виду развитие функциональных 
аналитических заменителей местоимений типа неизвестно кто, что 
попало, хоть кто, куда угодно. Роль их двояка. Во-первых, они могут 
быть использованы в качестве синонимов к уже имеющимся в русском 
языке местоимениям для передачи каких-то оттенков мысли (ср.: Когда 
? – В какое время ?; Зачем ? – С какой целью?; Где ? – В каком месте ? 

Почему ? – По какой причине ?; Кто-нибудь – кто угодно – хоть кто; 
Что попало – что-либо; Кто-то – неизвестно кто; Что-то – невесть 
что; Куда-то – неведомо куда и т.п.). Л.И. Ушакова [1999: 113] предлагает называть их аналогами местоимений. Во-вторых, подобные образования могут быть употреблены вместо отсутствующих в языке местоимений (для заполнения лакун). Напр.: При каком условии ? – при отсутствии местоимения со значением условия; Что делать ? Что сделать ? Что делается ? Что происходит ? – при отсутствии (однословного) местоимения с категориальным значением действия. 
Согласно Е.Н. Сидоренко, именно функциональные заменители 
этого типа являются основным источником пополнения класса местоимений в современном русском языке (см. [Сидоренко 1990: 138] ). 
 В.В. Бабайцева в монографическом исследовании "Явления переходности в грамматике русского языка" приходит к выводу, что формирование функциональных заменителей местоимений типа неизвестно 
кто – это процесс длительный: он осуществляется через ряд этапов (см. 
о них при описании ступени аБ), которые можно показать наглядно с 
использованием шкалы переходности (см. [Бабайцева 2000: 111 – 114] ). 
Наблюдения Л.В. Лаврова и В.В. Бабайцевой показывают, что в 
современном русском языке не завершена и прономинальная трансформация сочетаний вроде кто / что угодно, кто / что попало (см. [Лавров 
1983; Бабайцева 2000: 114] ). Они в разной степени могут быть приближены к местоимениям со значением обобщенности. Ср. конструкции: 
Мальчики кидались друг в друга чем попало и Выбирай все, что угодно 
твоей душе. В.В. Бабайцева обращает внимание на то, что незавершенность процесса прономинализации сочетаний слов как раз и объясняет 
сам факт существования в современном языке соответствующих типов 
синтаксических структур (классических и синкретичных), с разнообразием знаков препинания в них.  
 Исследование ступенчатого характера перехода сочетаний слов в 
местоимения со значениями неопределенности и обобщенности, проведенное В.В. Бабайцевой, позволяет выявить механизм взаимодействия 
разных уровней языковой системы – лексики, морфологии и синтаксиса.  
 Надо заметить, что если в монографии Е.Н. Сидоренко "Очерки 
по теории местоимений современного русского языка" [1990: 137 – 138] 
о процессе образования функциональных заменителей местоимений 
упоминается просто как об одном из способов пополнения местоименных средств, необходимых для отражения окружающей действительности, вне его связи с явлением прономинализации, то в исследовании 
В.В. Бабайцевой прямо сказано, что в местоимения переходят слова 
разных частей речи (существительные, прилагательные и др.) и сочетания слов вроде неизвестно кто (что, какой, чей, где, куда и т.д.). 
 Расхождения между указанными авторами обнаруживаются и в 

том, что Е.Н. Сидоренко [1990: 138] трактует прономинализацию как 
непродуктивный диахронический процесс, приводящий к возникновению небольшой группы прономинативов типа известный, отдельный, 
следующий, данный и др. Иной точки зрения на этот счет придерживается В.В. Бабайцева [2000: 328 – 329], по мнению которой класс местоимений активно пополняется в современном русском языке за счет перехода в него слов других частей речи и сочетаний слов. 
 Одним из несомненных достоинств монографии Е.Н. Сидоренко 
является то, что в ней подробно охарактеризованы эмиграционные и 
иммиграционные трансформационные процессы (термины В.Н. Миги-
рина) в системе прономинативов; предложены некоторые критерии, 
позволяющие разграничивать местоимения и их функциональные омонимы в современном русском языке. Положительно и то, что автор обратил внимание на грамматические изменения в словах, подвергшихся 
прономинализации (см. [Сидоренко 1990: 116 – 123; также Ушакова 
1999: 110 – 112] ).  
 На размытость границ между местоименными и неместоименными словами, обилие в этой сфере всякого рода синкретичных образований справедливо указывает Н.Ю. Шведова. "К классу местоимений, – 
замечает автор, – тяготеют, активно взаимодействуя с ними, такие слова, как человек, люди, народ, дело, вещь, предмет, штука; другой, иной, 
любой, данный, нашенский, здешний, последний, следующий (оба в ряду 
считаемых); вон, вот, стар. се ("вот" ), везде, всюду, отовсюду, повсюду, всегда, доныне, поныне, сейчас, здесь, иногда, иначе, пока, покамест, 
покуда, после, потом, посейчас, постоянно, раз ("однажды"); до сих 
пор, до тех пор, до сей поры, с той поры и нек. др. " [Шведова 1998: 
10]. Однако "в систему местоимений, с точки зрения Н. Ю. Шведовой, 
такие слова не входят, так как они… совмещают свою "полуместоименность" с функцией именования предмета или признака" [Там же: 10].   
 Трудно не согласиться с общим выводом Н.Ю. Шведовой о том, 
что ряд слов, а также, видимо, и сочетаний слов в русском языке оказывается функционально приближенным к местоимениям и потому обладает, по выражению автора, "полуместоименостью". Но, к сожалению, 
автор не раскрывает в должной степени содержания самого понятия 
"полуместоименности". В чем она заключается? Следует ли ее интерпретировать как одинаковый удельный вес признаков местоимения и 
какой-то иной части речи, скажем, существительного, прилагательного, 
глагола (причастия) и т.д. в рассматриваемых образованиях? Или же 
здесь речь идет просто о синкретичных словах, в разной пропорции совмещающих свойства нескольких частей речи? Какова степень "прономинализированности" приведенных языковых единиц? Кроме того, не 
вполне ясно, почему местоимения, означающие всеобщность, всеохватность, представлены только словами всяк, всякий, весь, всяко, всячески,