Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки, 2015, № 1. Часть 2
научный журнал
Покупка
Тематика:
Право. Общие вопросы
Издательство:
Тульский государственный университет
Год издания: 2015
Кол-во страниц: 96
Дополнительно
Тематика:
ББК:
УДК:
ГРНТИ:
Скопировать запись
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов.
Для полноценной работы с документом, пожалуйста, перейдите в
ридер.
Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Тульский государственный университет» 16+ ISSN 2071-6184 ИЗВЕСТИЯ ТУЛЬСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА ЭКОНОМИЧЕСКИЕ И ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ Выпуск 1 Часть II Тула Издательство ТулГУ 2015
УДК 33-336 ISSN 2071-6184 Известия ТулГУ. Экономические и юридические науки. Вып. 1. Ч. II. Юридические науки. Тула: Изд-во ТулГУ, 2015. 98 с. Рассматриваются проблемы совершенствования корпоративного управления, анализируются системы формирования и реализации федеральных целевых программ, современные маркетинговые подходы по управлению модернизационными процессами в России, пути формирования системы рационального хозяйствования. Представлены научные публикации по различным направлениям юридических наук, отраслям законодательства, проблемам правоохранительной практики. Материалы выпуска могут представлять интерес для научных работников, профессорско-преподавательского состава, аспирантов, студентов юридических высших учебных заведений, работников правоохранительных органов. Редакционный совет М.В.ГРЯЗЕВ – председатель, В.Д.КУХАРЬ – зам. председателя, В.В.ПРЕЙС – главный редактор, А.А.МАЛИКОВ – отв. секретарь, И.А.БАТАНИНА, О.И.БОРИСКИН, А.Ю.ГОЛОВИН, В.Н.ЕГОРОВ, В.И.ИВАНОВ, Н.М.КАЧУРИН, В.М.ПЕТРОВИЧЕВ Редакционная коллегия А.Ю. Головин (отв. редактор), В.И. Белоцерковский, Л.А. Васин, Е.С. Дубоносов, Т.В. Толстухина, Е.А. Федорова, Э.В. Хлынин, С.Н. Ковалев, А.А. Спиридонов, В.Н. Харьков, Ю.Л. Дяблова (отв. секретарь) Подписной индекс 27854 по Объединенному каталогу «Пресса России» Сборник зарегистрирован в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). ПИ № ФС77-61107 от 19 марта 2015 г. «Известия ТулГУ» входят в перечень ведущих научных журналов и изданий, выпускаемых в Российской Федерации, в которых должны быть опубликованы научные результаты диссертаций на соискание ученых степеней © Авторы научных статей, 2015 © Издательство ТулГУ, 2015
12.00.00. ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ УДК 343.98 ДЕФИНИЦИЯ СЛЕДСТВЕННЫХ ОШИБОК А.Ю. Головин Рассмотрены различные научные взгляды на определение следственных ошибок, представленные в юридической литературе различных лет. На основе проведенного критического разбора различных подходов к пониманию этого явления, сформулирована авторская дефиниция следственных ошибок. Рассмотрены Ключевые слова: следственная ошибка, предварительное расследование, уголовнопроцессуальные нарушения, ошибки в квалификации деяния, ошибки в стратегии и тактике расследования. Ошибки присущи любому виду человеческой деятельности. Не исключением является и деятельность по раскрытию и расследованию преступлений, представляющая собой сложную постоянно развивающуюся управляемую систему решений и действий определенных уголовнопроцессуальным законодательством субъектов, направленных на достижение процессуальных целей, стратегических или тактических задач расследования. Преступная деятельность, включающая в себя действия по подготовке, совершению преступления, противодействию его раскрытию и расследованию выступает объектом познания деятельности по раскрытию и расследованию преступлений. Неудивительно, что в криминалистической науке преступная
деятельность и деятельность по раскрытию и расследованию преступлений традиционно составляют общий (двуединый) объект ее научного познания [1, с.31]. Криминалистическое понимание деятельности по раскрытию и расследованию преступлений предполагает ее информационную направленность, связанную с получением и использованием как доказательственной, так и иной криминалистически значимой информации. Получаемая следователем криминалистически значимая информация, осуществляемая с ее учетом оценка сложившейся следственной ситуации, во многом предопределяют характер принимаемых им процессуальных, стратегических или тактических решений. Именно поэтому правильный выбор следователем стратегии и тактики предварительного расследования имеет важное значение для его качественного и эффективного производства. Как следствие, ошибки и недостатки, допускаемые в процессе принятия следователем таких решений, оказывают серьезное негативное влияние на нормальный ход расследования, достижение его целей и задач. Весь спектр ошибок, совершаемых следователем в ходе предварительного расследования, в криминалистической литературе принято обозначать термином «следственные ошибки». Указанный термин, конечно же, в определенной степени условен, поскольку субъектом совершения подобных ошибок в процессе раскрытия и расследования преступлений может быть не только следователь, но и иные участники уголовно-процессуальной деятельности, проводящие расследование, дающие следователю руководящие указания или выполняющие его поручения процессуального и тактического характера (дознаватель, руководитель следственного органа, сотрудник органа дознания при выполнения поручения следователя). Е.И. Комарова в этой связи предлагает использовать несколько иной термин - «ошибки досудебного производства». По мнению автора, такая терминологическая форма, помимо прочего, позволит точно определить процессуальные границы «следственной» ошибки – стадии возбуждения уголовного дела и его предварительного расследования [2, с.13]. Впрочем, стоит отметить, что без конкретизации субъекта, допускающего такие ошибки, предлагаемый Е.И.Комаровой термин видится неконкретным. Очевидно, что различные по своему характеру ошибки в ходе досудебного производства могут совершаться различными участниками уголовного процесса, включая сторону защиты. В целом использование термина «следственные ошибки» каких-либо существенных возражений у нас не вызывает, поскольку, говоря в обобщенном смысле о следственных ошибках, мы подразумеваем под субъектами их совершения лиц, уполномоченных уголовно-процессуальным законодательством на проведение предварительного следствия и дознания. Следственные ошибки выступают одним из существенных факторов, снижающих эффективность деятельности органов следствия и дознания и
отрицательно влияющих на выполнение задач уголовного судопроизводства. Их негативные последствия носят как сугубо юридический (ошибки в квалификации преступлений, прекращение, приостановление уголовного дела, судебные ошибки [3, с.105-106; 4, с.19; 5; 6]), так и общесоциальный характер. Последний, в частности, связан с формированием общественного мнения о качестве и эффективности работы правоохранительных органов по решению задач, как расследования отдельных преступлений, так и борьбы с преступностью в целом. В своем лексическом понимании ошибка представляет собой неправильную мысль или неправильное действие, неточность, неправильность, заблуждение [7, с.367]. С позиций формальной логики ошибка - это неправильное умозаключение, рассуждение, вызванное нарушением законов мышления [8, с.313]. Ошибка получила свое определение и в теоретико-правовом смысле как различного рода случайные и непреднамеренные действия и решения субъектов правоотношений [9, с.268]. В науке уголовного права ошибка рассматривается как заблуждение лица относительно объективных свойств общественно опасного деяния, характера и степени общественной опасности совершаемого действия и его противоправности [10, с.35]. Более того, во всех определениях ошибки в уголовном праве, представленных в юридической литературе, указывается на расхождение между объективным содержанием ситуации и ее субъективным восприятием [11, с.11]. Указанные лексический, логический и правовые подходы к пониманию ошибок оказывают свое влияние и на определение ошибок следователя. Учитывая приведенные подходы, а также специфику и сложность деятельности по расследованию преступлений, понятие ошибок следователя можно охарактеризовать как весьма емкое, способное быть определенным исходя из различных признаков и критериев. Представляется, что именно этим обстоятельством можно объяснить многообразие научных концепций определения следственных ошибок, представленных в процессуальной и криминалистической литературе, а также особенности их развития. Первые комплексные подходы к определению следственных ошибок были сформированы в 70- 80-х годах прошлого столетия. Так, одну из первых дефиниций следственной ошибки предложила Н.Л.Гранат, определив такую ошибку как «погрешность, неправильность, неверность, промах или действие, не приводящее к достижению поставленной цели. При этом предполагается, что искажение в познании или отклонение от цели допущены не преднамеренно, т.е. являются результатом добросовестного заблуждения» [12, с.57]. Рассматриваемая дефиниция нуждается, на наш взгляд, в конкретизации применительно к следственной деятельности, поскольку приведенное определение характеризует, по сути, любую ошибку.
З.Ф.Коврига отождествил следственные ошибки с «непреднамеренным искаженным познанием объективной действительности» [13, с.63]. Представленное определение следственных ошибок также вряд ли можно признать удачным, поскольку подобное понимание рассматриваемого понятия не содержит того комплекса признаков, который позволял бы отличить следственную ошибку от иных ошибок хотя бы в познавательной сфере деятельности. В.И. Власовым следственные ошибки были определены как «любые, непреднамеренные нарушения закона, недостатки и упущения, допущенные при возбуждении и расследовании уголовных дел, всякая неправильность процессуальной деятельности, в том числе и в мыслительном процессе компетентного лица» [14, с.63]. Автор обоснованно определил следственную ошибку более широко, чем только нарушения процессуального закона. Однако из приведенной дефиниции неясно, в чем конкретно кроме «неправильности в процессуальной деятельности» может выразиться следственная ошибка. А.М.Михайлов, А.Б.Соловьев, С.А.Шейфер, М.Е.Токарева, В.А.Лазарева в своих совместных работах высказали точку зрения, что такая ошибка представляет собой действие либо бездействие, не соответствующее требованиям закона или научным рекомендациям [15,с.8; 16,с.46; 17,с.8]. Немного позднее А.Б.Соловьев и С.А.Шейфер несколько изменили свою точку зрения, предложив определять следственную ошибку как «принятие, по мнению следователя, правильного решения по уголовному делу, когда незаконность и необоснованность в соответствующем процессуальном акте прокурором или судом» [18,с.10]. Схожий взгляд на сущность следственной ошибки высказала Н.И.Клименко [19,с.60]. Приведенные определения, на наш взгляд, сужают круг действий следователя, в ходе которых может быть допущена ошибка, ограничивая рассматриваемое понятие лишь недостатками в уголовно-правовой квалификации совершенного деяния и применении уголовно-процессуальных норм, не включая в их содержание криминалистические ошибки. В своих трудах середины 90-х годов прошлого столетия С.А.Шейфер уточнил рассматриваемое понятие, предложив под следственной ошибкой понимать не любые упущения следователя, а лишь «констатированное соответствующим процессуальным актом управомоченного субъекта отступление следователя от требований уголовно-процессуального закона и научных рекомендаций при осуществлении расследований, а равно непроведение нужных по обстоятельствам дела процессуальных действий, повлекшее за собой принятие решений, противоречащих закону и препятствующих достижению целей расследования» [20, с.70]. При этом к числу следственных ошибок С.А.Шейфером были отнесены «…незаконные и необоснованные решения следователя: 1) о привлечении лица в качестве обвиняемого и направлении дела в суд при отсутствии достаточных доказательств.
2) о направлении дела в суд при наличии существенных нарушений уголовно-процессуального и уголовного закона. 3) о приостановлении дела за необнаружением виновных, принятое без исчерпания всех возможностей к раскрытию преступления. 4) о прекращении дела, принятое при отсутствии законных оснований. 5) о заключении обвиняемого и подозреваемого под стражу при отсутствии достаточных оснований» [20, с.71]. Представляется, что приведенный взгляд на сущность следственных ошибок характеризует не все рассматриваемое явление, а лишь недостатки, сопутствующие принятию следователем именно процессуальных решений. Между тем, очевидно, что нельзя отрицать существование криминалистической составляющей следственной деятельности и, как следствие, ошибок стратегического и тактического характера. Именно поэтому, как справедливо отмечается в юридической литературе многими авторами [21,с.4; 22,с.4; 23, с.383], следственные ошибки выступают объектом изучения как науки уголовного процесса, так и криминалистики. По поводу анализируемого мнения С.А. Шейфера А.Б. Соловьевым было отмечено, что предложенное определение недостаточно удачно, так как в процессуальных актах оценивается законность и объективность соответствующих решений следователя, а не отступление от научных рекомендаций. Кроме того, в определении отсутствует указание на умышленность действий следователя, чем размывается различие между ошибкой и уголовно наказуемым правонарушением [24, с.113]. С данным мнением необходимо согласиться, поскольку субъективно-психологическая характеристика следственной ошибки, на наш взгляд, выступает важным качественным признаком ее дефиниции. Ю.Н.Белозеров и В.В.Рябоконь определили следственную ошибку как «утверждение, не соответствующее действительности, или меру, действие, не приводящее к достижению поставленной цели, если искажение в познании или отклонение от цели допущены в результате добросовестного заблуждения» [25, с.10; 26, с.11]. К сожалению, предложенное определение т характеризует ошибку в целом, не содержит четких критериев, отличающих следственную ошибку от любой иной. Кроме того, вряд ли правильно определять как ошибочные любые действия или решения, которые не привели к достижению поставленной цели. Очевидно, что в ряде случаев такая цель может быть не достигнута исключительно по объективным причинам (например, вследствие внезапного изменения обстановки расследования). Однако на момент принятия соответствующего решения следователя или начало проведения того или иного следственного действия, тактической операции и даже отдельного тактического приема подобные меры были абсолютно оправданны, соответствовали сложившейся следственной ситуации, научным рекомендациям и т.д. Соответственно, ошибочными действия или решения следователя такого рода признаваться не должны.
Свой взгляд на сущность следственной ошибки высказал О.Я.Баев, определив это понятие как любые неправильные действия следователя, не носящие характера следственного произвола, направленные по его субъективному мнению на качественное расследование преступлений, но влекущие за собой как минимум одно из нарушений прав и законных интересов лиц, вовлеченных в любом качестве в орбиту расследования преступления [27, с.6]. В качестве основополагающего признака следственной ошибки О.Я.Баев называет факт нарушения прав и законных интересов участников расследования. Такое определение также представляется несколько узким, так как не охватывает ряд ошибок, которые могут быть допущены в ходе расследования по делу (например, ошибки в уголовно-правовой квалификации деяния, стратегические и тактические ошибки в расследовании). Кроме того, ошибочными могут признаваться не только действия, но и решения, принимаемые следователем, если их реализация может повлечь любые негативные последствия для нормального хода расследования по делу (например, тактические решения). Г.А.Зорин и В.И.Левонец ограничили определение следственной ошибки лишь ее тактико-криминалистическим критерием. Следственная ошибка авторами была определена как недостижение следователем запланированного результата вследствие избрания неадекватных ситуации форм деятельности при восприятии информации и ее переработке, оценке следственной ситуации и принятии решений, реализации принятых решений [28, с.98; 29, с.13]. Подобную точку зрения можно рассматривать как научный подход к определению лишь одной из разновидности следственных ошибок – тактических ошибок. По мнению А.Д. Назарова, следственная ошибка - это не содержащее признаков уголовно наказуемых деяний незаконное или необоснованное действие или бездействие следователя, осуществляющего предварительное расследование по уголовному делу, выразившееся в неполноте и односторонности исследования им обстоятельств дела, несоблюдение в уголовном процессе конституционных прав и свобод человека и гражданина, существенное нарушение уголовно-процессуального закона, неправильное применение уголовного закона и направленное по субъективному мнению следователя на выполнение целей и задач уголовного судопроизводства, но объективно препятствующее их достижению [30, с.14]. К сожалению, приведенную дефиницию следственных ошибок также нельзя признать во всем удачной. Автором не упомянуты все виды ошибок, которые могут быть допущены в ходе предварительного расследования, а также отсутствует указание на субъективно-психологическую сторону совершения таких ошибок. Очевидно, что умышленное нарушение уголовно-процессуальных норм, прав и свобод человека и гражданина, пусть даже, по мнению следователя, направленное на выполнение целей и задач уголовного производства, не может
рассматриваться как ошибка, поскольку в подобных действиях отсутствует ключевой признак любой ошибки – ее непреднамеренность. А.А.Ширванов под ошибкой в уголовном судопроизводстве понимает формально не противоречащее нормам (норме) уголовно-процессуального права деяние, совершенное вследствие добросовестного заблуждения субъектом уголовно-процессуальных правоотношений в форме действия или бездействия в любой стадии уголовного судопроизводства, которое путем лишения или ограничения гарантированных законом прав участников уголовного судопроизводства или иным путем повлияло на законность, обоснованность и справедливость принимаемого по делу решения [31, с.57]. Данный подход к определению ошибки можно охарактеризовать как сугубо процессуальный. Впрочем, и сам А.А.Ширванов подчеркивает данное обстоятельство, отмечая, что предложенное им определение, в первую очередь, призвано разграничить процессуальное нарушение и следственную ошибку. О.А.Поповой следственная ошибка определена «как обусловленный заблуждением или неосторожностью негативный результат неправильной юридически значимой деятельности лица, управомоченного производить расследование, противоречащей нормам права и/или тактическим рекомендациям, который препятствует достижению целей уголовного судопроизводства и/или предполагает возникновение, изменение или прекращение прав и обязанностей участников уголовного процесса» [32, с.12]. Приведенная дефиниция, хотя и представляет собой попытку комплексного определения рассматриваемого понятия, тем не менее, на наш взгляд, имеет ряд недочетов. Во-первых, вряд ли обоснованно отождествлять саму ошибку и ее негативный результат. Несмотря на то, что эти понятия тесно взаимосвязаны, отождествлены они не могут быть. Следственная ошибка характеризуется деятельностным критерием, предполагающим угрозу появления определенного негативного результата, который, впрочем, может как наступить, так и не наступить. Например, вовремя выявленная ошибка позволяет предотвратить ее возможные негативные последствия. Отрицательный результат ошибочных действий может не наступить и по объективным причинам. При этом ненаступление подобных последствий непреднамеренных неправильных действий или решений следователя, угроза которых реально существовала, не исключает возможность характеристики таких действий или решений как ошибочных. Во-вторых, требует уточнения позиция О.А.Поповой о том, что следственной ошибкой будет осуществление деятельности по расследованию преступления, «противоречащей тактическим рекомендациям». В криминалистической литературе тактическая рекомендация определяется как научный совет, раскрывающий суть того или иного тактического приема, помогающий следователю либо судье в выборе необходимого приема и его реализации на практике [33, с.23; 34, с.15; 35, с.32]. Следователь может, как следовать такому совету, так и выбрать собственный путь расследования,
проведения отдельных следственных действий, тактических операций и т.д. Нельзя забывать, что расследование - процесс во многом творческий, в то время как тактические рекомендации рассчитаны на типовые следственные ситуации. В этой связи представляется, что ошибочным будет отказ следователя от применения или игнорирование им подобных научных рекомендаций именно в типовых ситуациях расследования, если путь, фактически избранный следователем, менее эффективен и тактически грамотен. В-третьих, анализируя дефиницию следственной ошибки, предложенную О.А.Поповой, необходимо отметить, что тактически ошибочными могут быть и иные действия и решения следователя, что требует несколько иной формулировки рассматриваемого понятия. Свой взгляд на сущность следственных ошибок высказали также В.Н.Карагодин и Е.В.Морозова. По мнению авторов, следственная ошибка – «…это непреднамеренное заблуждение, выраженное в неверной оценке релевантной информации и принятии следователем необоснованного процессуального решения по уголовному делу» [21, с.4; 36, с.7]. Ранее уже было отмечено, что сведение следственных ошибок только к непреднамеренным неверным процессуальным решениям следователя значительно сужает рассматриваемое понятие. Очевидно, что такие ошибки могут быть допущены и при уголовно-правовой квалификации деяния, и при принятии следователем решений стратегического и тактического характера, а также их реализации. К слову, самими В.Н.Карагодиным и Е.В.Морозовой отмечается, что содержание следственных ошибок «определяют криминалистический, уголовно-правовой и уголовно-процессуальный аспекты» [21, с.5]. Е.И.Комаровой рассматриваемое понятие определено «в качестве возникших в результате непреднамеренных действий (бездействий) следователя отдельных нарушений в применении норм уголовного, уголовнопроцессуального законодательства и (или) криминалистических рекомендаций, соответствующих определенному этим законодательством порядку, собирания, исследования, оценки и использования доказательств, обеспечивающих установление обстоятельств преступления, подлежащих доказыванию в стадиях возбуждения уголовного дела и его предварительного расследования» [2, с.31]. К сожалению и в предложенной дефиниции также видятся некоторые недостатки. Во-первых, вся «сфера ошибочных действий» сужена только к задачам доказывания по уголовным делам, хотя очевидно, что сфера принятия и процессуальных, и криминалистических решений не ограничена только этими вопросами. Во-вторых, автором речь опять же ведется лишь о «нарушении» криминалистических рекомендаций. При этом не совсем понятно, как можно нарушить научно обоснованный совет, то есть рекомендацию и каковы критерии такого «нарушения». В.П.Крамаренко под следственной ошибкой понимает «ситуационно обусловленное упущение следователя либо выбор им неоптимального варианта