Клиническая и экспериментальная тиреоидология, 2015, том 11, № 3

КЛИНИЧЕСКАЯ И ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ТИРЕОИДОЛОГИЯ,  2015,  том 11,  №3

6
© “Клиническая и экспериментальная тиреоидология”, 2015

DOI: 10.14341/ket20153610

По-видимому, не от избытка средств в России 
внезапно усилился интерес к профилактической медицине, которую почему-то принято считать дешевой альтернативой затратам на совершенствование 
диагностики и лечения заболеваний. 
От лица заместителя министра здравоохранения 
Российской Федерации ТАСС был уполномочен заявить: “Если человек не курит, не пьет, принимает 
вовремя необходимые лекарства – значит, у него не 
будет инсультов и инфарктов”. А как только число 
тех, кто “не курит и не пьет”, а также регулярно проходит диспансеризацию, достигнет некой критической массы, “вот тогда у нас смертность обязательно 
снизится, потому что одними таблетками, одним лечением без профилактики смертность не снизить”. 
Также госпожа заместитель министра подчеркнула, 
что во всех регионах страны необходимо сделать качественную социальную рекламу о здоровом образе 
жизни, “чтобы люди знали, как правильно питаться, 
чистить зубы, одеваться и даже какую воду нужно 
пить”1. 
В этом же русле на официальном сайте 
Министерства здравоохранения высказался и главный диетолог государства Российского: “Здоровым 
питанием можно предотвратить до 80% инсультов и 
инфарктов. Кроме того, причиной 30–50% неинфекционных заболеваний также является нарушение 

питания”. А для тех граждан, которых в детском саду 
воспитательница не научила, как правильно чистить 
зубы, одеваться и даже пить воду, “в ближайшее время на базах центров здоровья и центров медицинской профилактики будут создаваться кабинеты здоровья. Это позволит создать единую систему медицинской профилактики, в том числе и в области 
здорового питания”2.
Однако лично у меня все же есть сомнение в том, 
что создание “кабинетов здоровья” даже на базе 
“центров здоровья” будет намного более эффективной мерой по снижению заболеваемости и смертности населения, чем ранее широко разрекламированные “высокотехнологические центры в области здравоохранения”, деятельность которых нынче покрыта 
мраком. Утешиться можно тем, что цена создания 
этих “кабинетов здоровья” уж точно будет на порядок, а то и два ниже. 
Откуда, однако, вдруг возникла такая вера во 
всесилие мудрого профилактического слова? Может, 
где-то существуют неизвестные науке данные о миллионах курильщиков, в ужасе отказавшихся от пагубной привычки, узнав про каплю никотина, которая 
убивает лошадь? Меня всегда интриговали данные о 
том, насколько в принципе эффективна пропаганда 
так называемого здорового образа жизни и в какой 
степени окупаются расходы на ее проведение? 

Редакционные материалы

De Gustibus 

ЛЕЧИТЬ ДОБРЫМ СЛОВОМ

Герасимов Г.А. 

Глобальная сеть по йоду (Iodine Global Network), Москва

Нужно ли учить взрослых людей, как правильно питаться, чистить зубы, одеваться и даже какую воду пить? Насколько 
в принципе эффективна пропаганда “здорового образа жизни” и какие факторы следует учитывать при проведении массовых профилактических программ? Обо всем этом в очередной авторской колонке “О вкусах...”.
Клю че вые сло ва: профилактика, здоровье, йодированная соль.

Kind word treatment 

Gerasimov G.A.

Iodine Global Network (IGN), Moscow, Russian Federation

Should adult people be taught how to eat well, dress themselves and even what water to drink? Are health communication 
program really effective and what factors should be taken into account? All these in new column “De Gustibus”.
Key words: prevention, health, iodized salt.

1  http://www.medvestnik.ru/content/V-Minzdravepredlagaut-uvelichit-finansirovanie profilakticheskoimediciny.html

2  http://www.rosminzdrav.ru/news/2015/08/10/2486-viktortutelyan-s-pomoschyu-pitaniya-mozhno-predotvratit-do80-protsentov-insultov-i-infarktov

De Gustibus    ЛЕЧИТЬ ДОБРЫМ СЛОВОМ                                                                                                                  Герасимов Г.А. 

7
© “Клиническая и экспериментальная тиреоидология”, 2015

Не претендуя на глобальные обобщения, я бы 
хотел рассказать вам историю, описанную пока только в служебных отчетах [1]. В течение 5 лет (с 2009 по 
2013 г.) две авторитетные международные организации – Детский фонд ООН (ЮНИСЕФ) и Глобальный 
альянс по улучшению питания (ГАУП) – совместно 
с правительствами, деловыми кругами и неправительственными организациями 13 государств мира 
проводили партнерскую программу по профилактике йодного дефицита. Сразу скажу, что за исключением одной-двух стран почти все эти государства 
были хроническими “двоечниками” в плане выполнения “домашнего задания”, а именно создания 
эффек тивной национальной программы по обязательному йодированию соли. Среди “неуспевающих” были и две близко знакомые нам страны – 
Россия и Украина. 
Впрочем, в группе 13 “приоритетных” стран и 
Россия, и Украина явно выглядели “переростками” 
по сравнению с Эфиопией, Ганой, Сенегалом, 
Бангладеш или Пакистаном. В отличие от этих развивающихся стран у России и Украины имеется достаточно современная и развитая соляная промышленность, способная без проблем выпускать высококачественную йодированную соль. В “приоритетную” группу эти страны попали из-за одних из самых 
низких в мире показателей охвата населения йодированной солью (менее 20%). 
Другим важным отличием Украины и России 
были хорошая общая образованность и высокие исходные знания населения о неблагоприятных последствиях йодного дефицита и пользе йодированной соли. А коли так, то возникла идея: почему бы не 
сосредоточить силы и средства на проведении мощной социально-коммуникативной кампании3, с ее 
помощью постараться воздействовать на покупательскую активность населения и таким образом резко 
повысить использование йодированной соли на 
уровне домашних хозяйств? 
Для разработки этой кампании были привлечены лучшие пиарщики, которые предложили использовать для продвижения йодированной соли новые 
информационные каналы, такие как интернет и социальные сети. Для оценки эффективности работы в 
начале (2009 г.) и в конце коммуникативной кампании (2014 г.) были проведены масштабные общенациональные социологические исследования для 

оценки знаний, отношения и поведения (опыта использования йодированной соли) населения. 
Казалось бы, между этими тремя компонентами 
человеческой натуры (знаниями, отношением и поведением) должна существовать прямая связь. 
Например, некто видит плакат с доброй лошадью, 
которую погубила капля никотина, его отношение 
к табаку становится резко отрицательным, уже раскрытая пачка папирос летит в мусорное ведро, а при 
следующем походе в магазин вместо табака прозревший потребитель, изменив привычку, покупает себе 
коробочку монпансье. Реалистичен ли данный сценарий? Вполне возможно. Вопрос только – для какой части населения? 
К своей работе пиарщики подошли очень серьезно – были разработаны детальная коммуникативная стратегия и логотип, который предполагалось 
размещать на пачках йодированной соли и упаковках 
выработанной с ней пищевой продукции. Для ин-
формационной кампании были выбраны целевые 
группы населения, создан специальный веб-сайт 
с большим объемом информации, который за 4 года 
посетило более 2,3 миллиона пользователей, а также 
страница в популярной социальной сети. Основным 
посылом коммуникативной кампании стала доказанная наукой отрицательная зависимость между 
йодным дефицитом и уровнем интеллектуального 
развития, способностью к обучению, приобретению 
навыков и достижению успеха в жизни – всем, что 
так важно для современного человека. Сообщалось и 
о том, что недостаток йода в питании можно без 
больших сложностей и затрат преодолеть за счет использования йодированной соли, а также обогащенных йодом пищевых продуктов, таких как хлеб или 
растительное масло.
Информация была размещена на сотнях уличных рекламных щитов на всей территории страны. 
Были напечатаны и распространены сотни тысяч 
плакатов и листовок, причем некоторые были настолько креативными, что для их понимания уже сам 
по себе был необходим достаточно высокий уровень 
интеллектуального развития (рисунок). 
Кроме того, было проведено большое количество 
образовательных семинаров по проблеме йодного 
дефицита практически во всех областных центрах, 
организованы пресс-конференции и другие информационные мероприятия. Новым каналом доведения 
информации до населения стали уличные ярмарки 
и фестивали, на которых участников бесплатно угощали борщом и варениками, приготовленными с йодированной солью. Одной из целей этих фестивалей 
было развенчание мифов о негативном влиянии йодированной соли на органолептические параметры 
(цвет, вкус, консистенцию) пищевых продуктов.

3  Социально-коммуникативные кампании представляют 
собой заранее спланированный комплекс действий, 
направленных на установление контакта с людьми и 
побуждение их к действию путем использования 
конкретных видов информации. В коммуникативных 
кампаниях почти всегда применяют многообразные 
каналы информации.

КЛИНИЧЕСКАЯ И ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ТИРЕОИДОЛОГИЯ,  2015,  том 11,  №3

8
© “Клиническая и экспериментальная тиреоидология”, 2015

DOI: 10.14341/ket20153610

По оценкам пиарщиков, социально-коммуникативная кампания достигла 41% от всего населения 
страны, а в столице – целых 79%. При этом некий 
среднестатистический гражданин должен был встречаться с социальной рекламой около 2,5 раз в день. 
Социологическое исследование, проведенное в 2014 г. 
на всей территории страны, показало, что на практике 19% респондентов информацию о последствиях 
йодного дефицита и преимуществах йодированной 
соли получили из социальной рекламы, что, с моей 
точки зрения, является очень хорошим результатом. 
Правда, при этом более половины респондентов 
отметили, что основным источником информации 
о проблеме йодного дефицита было телевидение. Тут 
необходимо упомянуть, что из-за высокой цены размещения социальной рекламы на телевидении этот 
канал информации был сравнительно мало задействован во время коммуникативной кампании, проведенной ЮНИСЕФ в 2009–2013 гг. Скорее всего, по 
телевизору респонденты видели коммерческую рекламу йодных добавок, как фармацевтических, так и 
БАД, и приняли ее за социальную рекламу4. 
Как видно из табл. 1, социально-коммуникативная кампания значительно расширила число информационных каналов, по которым население получи
ло сведения о йодном дефиците и йодированной 
соли. Если в 2009 г. телевидение было практически 
единственным мощным каналом информации (скорее всего, за счет коммерческой рекламы йодных 
добавок), то в 2014 г. к ним добавились интернет 
и уличная реклама. Резко возросла роль врачей 
и медсестер, а также листовок и плакатов. Все это 
возбудило народный интерес и активизировало сарафанное радио: на 10% увеличилось число лиц, которые получили информацию от родственников и знакомых. 
Как же этот бурный информационный поток повлиял на отношение людей к последствиям дефицита 
йода и их поведение как потенциальных потребителей йодированной соли? Для этого респондентов 
социо логических исследований попросили дать 
оценку некоторым высказываниям: они могли согласиться с ними или нет. Результаты этой оценки представлены в табл. 2.
Количество респондентов, считающих последствия йодного дефицита серьезной угрозой для здоровья своей семьи, с 2009 по 2014 г. выросло на 14%. 

Плакат и листовка “Пирамида” (“Задержка развития – 
последствие недостатка йода в питании”), использованная 
в социально-коммуникативной кампании на Украине 
в 2009–2014 гг. 

4  Некоторые коммерческие рекламные ролики были 
специально сняты так, что их можно было принять за 
социальную рекламу.

Таблица 1. Откуда вы получили информацию о йодном 
дефиците или йодированной соли? Сопоставление 
положительных ответов респондентов в социологических 
исследованиях, проведенных на Украине в 2009 и 2014 гг.

        Информационный канал 
2009 
2014

 Телевидение 
47% 
66%
 Врачи/медсестры в поликлиниках  
8% 
55%
 Интернет 
2% 
41%
 Уличная реклама 
0% 
39%
 Листовки и плакаты 
7% 
39%
 Родственники или знакомые 
14% 
24%

Таблица 2. Изменение отношения к йодному дефициту 
и приобретению йодированной соли у респондентов 
социологических исследований, проведенных на Украине 
в 2009 и 2014 гг.

                     
                   Количество 
                    Высказывание                       положительных 
  
                 ответов
         
2009 
2014
 Последствия йодного дефицита 
48% 
62%
 являются серьезной угрозой 
 для моей семьи
 Я прилагаю достаточно усилий 
34% 
38%
 для предотвращения последствий 
 йодного дефицита у членов моей 
 семьи
 Я всегда приобретаю 
32% 
31%
 йодированную соль
 В дальнейшем я буду приобретать 
33% 
34%
 только йодированную соль

De Gustibus    ЛЕЧИТЬ ДОБРЫМ СЛОВОМ                                                                                                                  Герасимов Г.А. 

9
© “Клиническая и экспериментальная тиреоидология”, 2015

К концу коммуникативной кампании в 2014 г. почти 
3/4 респондентов (62%) были обеспокоены возможными негативными последствиями недостатка йода 
в питании. Но вот парадокс – только чуть больше 
половины “обеспокоенных” респондентов (38%) 
считали, что прилагают достаточно усилий для предотвращения последствий йодного дефицита у членов своей семьи, 31% респондентов всегда приобретали йодированную соль и 34% предполагали действовать так же и в дальнейшем5. 
Таким образом, несмотря на рост знаний населения о йодном дефиците и более полное осознание его 
неблагоприятных последствий для здоровья и развития, только треть населения предпринимала реальные 
действия по профилактике, приобретая и используя 
у себя на кухне йодированную соль. Что более печально – доля этих сознательных граждан не изменилась 
за 4 года, несмотря на очевидно “качественную социальную рекламу о здоровом образе жизни”. 
В основе традиционной экономической теории 
существует предположение, что люди способны к 
оптимизации, т.е. могут совершать рациональные 
покупки и вообще действовать рационально, принимая во внимание свои предпочтения и основываясь 
на полезной информации. Однако наука о поведенческой экономике свидетельствует об обратном [2]. 
Люди по многим причинам не всегда способны 
к оптимизации и могут нуждаться в “легком толчке” 
для того, чтобы они приняли такое решение, как 
если бы они самостоятельно действовали рационально. Например, многие фирмы в США автоматически 
(по умолчанию) включают новых сотрудников в программу пенсионных накоплений. Иметь инвестиционный пенсионный счет – это рациональное решение, так как работодатель также делает на него 
дополнительные  начисления, а все эти средства вычитаются из налогов. Конечно, сотрудник имеет 
право отказаться, но большинство согласны с принятым за них решением.
Или другой пример: в России, как и во многих 
других странах, постепенно вводится запрет на лампы накаливания в пользу новых более эффективных 
люминесцентных или светодиодных ламп как рациональная попытка сэкономить средства, в том числе 
самих потребителей. Примеры можно продолжить.
Опыт многих социально-коммуникативных 
кампаний в области здравоохранения указывает на 
то, что эффективны они только как информационная составляющая рациональных действий со стороны властей. Например, коммуникативная поддержка 

необходима при проведении кампаний по вакцинации населения для создания положительного отношения к иммунопрофилактике инфекционных заболеваний и преодоления сложившихся мифов. 
Но сама вакцинация обычно должна быть обязательной, так как никакая пропаганда не заменит “легкого 
толчка”, меняющего людское поведение (например, 
без прививок детей могут не пустить в детский сад 
или школу). Успех программы борьбы с курением 
основывается не столько на антитабачной пропаганде (хотя ее значение также не следует преуменьшать), 
сколько на строгих ограничениях курения в общественных местах и резком повышении цены на сигареты за счет высоких акцизных сборов, устанавливаемых государством.
Наивно было бы ожидать роста спроса на йодированную соль только за счет социальной рекламы 
без одновременных эффективных мер правительства 
по законодательному ограничению доступа населения к обычной (нейодированной) соли. Что толку от 
социальной рекламы, если на практике многие магазины бюджетного сегмента розничной торговой сети, 
особенно в сельской местности, вовсе не имеют 
в продаже йодированной соли? А если йодированная 
соль присутствует, то нередко бывает заметно дороже 
соли обычной, что само по себе является препятствием для покупателей с ограниченными средствами.
Однако, когда дело касается вопросов питания, 
многие люди задают вполне адекватный вопрос: где 
та разумная граница, в пределах которой власти имеют право регулировать содержимое кухонного шкафа 
или холодильника? После публикации недавнего доклада ВОЗ6, в котором красное мясо было отнесено к 
Группе 2А, т.е. продуктам “вероятно канцерогенным 
для человека”, а мясная продукция (сосиски, колбасы, ветчина, бекон и прочее) попала даже в Группу 1 – 
веществ “канцерогенных для человека” (как табак и 
асбест), интернет взорвался от волны возмущения. 
Люди (не без основания) полагают, что рекомендации авторитетной международной организации могут привести к тому, что правительства будут вводить 
ограничения на любимые народом деликатесы. 
Многие вспоминают неудавшуюся попытку властей 
города Нью-Йорка ввести ограничения на продажу 
сладкой газировки в одноразовой таре большого размера и убрать солонки со столов ресторанов. 
Но правительства также способны и на рациональные действия. Я уже не раз рассказывал в своей 
колонке о чрезвычайно эффективном опыте белорусской программы йодирования соли, где упор был 
сделан на обязательное ее использование при выпуске хлебобулочных изделий, мясной и молочной 
5  При погрешности исследования ±3–4% различия по 
последним трем высказываниям в табл. 2 нельзя считать 
статистически достоверными.

6  http://www.who.int/features/qa/cancer-red-meat/ru/

КЛИНИЧЕСКАЯ И ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ТИРЕОИДОЛОГИЯ,  2015,  том 11,  №3

10
© “Клиническая и экспериментальная тиреоидология”, 2015

DOI: 10.14341/ket20153610

продукции, консервов, а также в общественном питании [3]. При этом обычная (нейодированная) соль 
остается в свободной продаже, даже при том, что 
йодированная соль пользуется явным предпочтением граждан, составляя более 70% объема розничной 
продажи всей пищевой соли. 
Возвращаясь к опыту партнерской программы 
ЮНИСЕФ и ГАУП в России (2009–2013), нужно сказать, что основным направлением совместной работы Министерства здравоохранения, профильного 
комитета Государственной Думы, научных институтов, предприятий хлебопекарной промышленности 
и общественных организаций было продвижение законодательства по увеличению использования 
“скрытой” йодированной соли (с готовыми пищевыми продуктами потребитель сегодня получает 70–80% 
всей соли). Можно сказать, что эта совместная деятельность имела определенный успех: в конце концов в сентябре 2014 г. в Государственную Думу был 
внесен законопроект об изменениях в закон “О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения”, который дает необходимые права правительству “в части установления обогащения отдельных 
групп пищевых продуктов отдельными микронутриентами”. К сожалению, дальнейшая судьба этого законопроекта пока туманна: он застрял в процессе 
согласования между Министерством здравоохранения и другими заинтересованными государственными ведомствами. 

Хотелось бы закончить эту колонку на оптимистической ноте, но чтение статьи по поведенческой 
экономике скорее наводит на грустные размышления об иррациональном поведении как отдельных 
граждан, так и правительств великих держав. Если, 
как считают экономисты, люди способны к оптимизации, то почему правительство называет этим же 
словом резкое сокращение расходов на здравоохранение, оставляя врачам в качестве лечебного средства разве что только доброе слово?

Информация о конфликте интересов
Автор декларирует отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.

Список литературы

1. Gerasimov G, van der Haar F. Intensification of business-oriented 
approaches towards the global elimination of iodine deficiency 
though Universal Salt Iodization (USI) project: progress made 
by the USI partnership project in Ukraine (2009–2014). Report. 
UNICEF; 2014.
2. Swagel P.L. A nudge too far. Paternalism and the pitfall of behavioral economics. Foreign Affairs. 2015;94(6):142-147. 
3. Герасимов Г., Петренко С., Мохорт Т. De gustibus. Назад 
в 
будущее… 
// 
Клиническая 
и 
экспериментальная 
тиреоидология. – 2013. – Т.9. – №4 – С. 4-10. [Gerasimov G, 
Petrenko S, Mokhort T. De gustibus. Back to the future. Clinical 
and experimental thyroidology. 2013;9(4):4-10. (In Russ).] 
doi: 10.14341/ket2013944-9.

Герасимов Григорий Анатольевич – д.м.н., профессор, региональный координатор Глобальной сети по йоду по странам 
Восточной Европы и Центральной Азии, Москва, Россия.

Для кор рес пон ден ции: Герасимов Григорий Анатольевич – gerasimovg@inbox.ru 

ЭКСПРЕССИЯ ГЛИКОПРОТЕИНА-P ПРИ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ ДИСФУНКЦИИ...                  Щулькин А.В. и соавт.

11
© “Клиническая и экспериментальная тиреоидология”, 2015

Введение

Гликопротеин-P (Pgp), или АВСВ1-белок, – это 
АТФ-зависимый белок-транспортер, который экспрессируется в цитоплазматической мембране эпителия проксимальных почечных канальцев, гепатоцитов, энтероцитов, эндотелия гистогематических 
барьеров, а также опухолевых клеток. Для многих 
лекарственных препаратов – субстратов Pgp (например, дигоксин, фексофенадин, дабигатрана этексилат, ряд цитостатиков и др.) он является основным 

фактором, определяющим их фармакокинетику, 
в частности всасывание, распределение (проникновение через гистогематические барьеры) и выведение 
из организма. Физиологическая роль белка-транспортера определяется участием в переносе ряда 
эндогенных веществ, например глюкокортикостероидов, альдостерона, цитокинов.
Активность Pgp подвержена значительным колебаниям как в результате генетических особенностей 
организма, так и вследствие воздейcтвия на него 

Оригинальные исследования

Экспрессия гликопротеина-P при экспериментальной 
дисфункции щитовидной железы 

Щулькин А.В., Якушева Е.Н., Черных И.В., Виноградов И.Ю., Попова Н.М.

ГБОУ ВПО “Рязанский государственный медицинский университет имени академика И.П. Павлова” 
Минздрава России, Рязань

P-glycoprotein expression in experimental thyroid dysfunction 

Shchulkin A.V., Yakusheva E.N., Chernykh I.V., Vinogradov I.Yu., Popova N.M.

Ryazan State Medical University named after academician I.P. Pavlov, Ryazan, Russian Federation

Цель. Изучить экспрессию эффлюксного полиспецифичного белка-транспортера гликопротеина-Р в печени, тощей 
кишке, почках, коре больших полушарий головного мозга при экспериментальной дисфункции щитовидной железы. 
Материал и методы. Уровень экспрессии гликопротеина-P определяли у кроликов породы Шиншилла иммуногистохимически и оценивали полуколичественно. Радиоиммунным методом исследовали уровни гормонов: общего Т4, общего 
Т3, ТТГ – в сыворотке крови кроликов. 
Результаты. Установлено, что на фоне экспериментального гипертиреоза, моделируемого подкожным введением кроликам тироксина (L-тироксин, Berlin Chemie Menarini) курсом 14 дней, отмечается повышение экспрессии гликопротеина-P в печени, тощей кишке и коре больших полушарий головного мозга. Показано, что экспериментальный 
гипотиреоз у кроликов, моделируемый резекцией щитовидной железы или введением тиамазола (Мерказолил, 
“Акрихин”) в течение 21 дня, приводит к снижению экспрессии гликопротеина-P в печени, почках, тощей кишке и коре 
больших полушарий головного мозга. 
Заключение. Выявлены корреляционные зависимости между сывороточными уровнями общего Т4, общего Т3, ТТГ и экспрессией гликопротеина-P в печени, почках, тощей кишке и коре больших полушарий головного мозга.

Клю че вые сло ва: гликопротеин-Р, АВСВ1-белок, гипертиреоз, гипотиреоз, тиамазол.

Aim. To study an expression of P-glycoprotein in the liver, lean gut, kidneys, cerebral cortex at experimental dysfunction of the thyroid gland. 
Materials and methods. P-glycoprotein expression was investigated on Chinchilla rabbits by immunohistochemistry 
method. Serum blood levels of thyroid hormones (general T4, general T3, TTH) was investigated by radioimmune 
method. 
Results. It was revealed that in rabbits with experimental hyperthyroidism caused by 14-days subcutaneous administration of thyroxine expression of P-glycoprotein in the liver, lean gut and cerebral cortex was increased. It was 
shown that in rabbits with experimental hypothyroidism caused by resection of the thyroid gland or administration 
of thiamazol within 21 days expression of P-glycoprotein in the liver, lean gut and cerebral cortex was decreased. 
Conclusion. Correlation dependence between serum levels of general T4, general T3, TTH and an expression of 
a P-glycoprotein in the liver, lean gut and cerebral cortex was revealed.

Key words: P-glycoprotein, ABCB1-protein, hyperthyroidism, hypothyroidism, thiamazol.

КЛИНИЧЕСКАЯ И ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ТИРЕОИДОЛОГИЯ,  2015,  том 11,  №3

12

DOI: 10.14341/ket201531116

© “Клиническая и экспериментальная тиреоидология”, 2015

различных  факторов внешней и внутренней среды 
(лекарственных средств, гипоксии, ацидоза и др.). 
При этом индукция функционирования белка-транспортера может привести к неэффективности фармакотерапии и развитию ряда патологических состояний, таких как множественная лекарственная устойчивость опухолей, а ингибирование – к относительной передозировке лекарственных веществ [1, 2]. 
Ранее нами было показано, что тиреоидные гормоны влияют на функциональную активность Pgp 
на уровне целостного организма, определяемую по 
фармакокинетике его маркерного субстрата – фексофенадина. В частности, развитие экспериментального гипотиреоза приводит к снижению функциональной активности белка-транспортера, а моделирование гипертиреоза – к ее повышению [3, 4]. 
Однако остается открытым вопрос, за счет каких 
механизмов изменяется активность Pgp при экспериментальной дисфункции щитовидной железы.

Цель
Поскольку изменение экспрессии изучаемого 
белка-транспортера считается ведущим механизмом 
модуляции его функциональной активности [1], 
целью настоящего исследования явилось изучение 
экспрессии Pgp в органах и тканях при экспериментальном гипо- и гипертиреозе. 

Материал и методы
Работа выполнена на 54 половозрелых кроликах-самках породы Шиншилла массой 3500–4300 г, 
находящихся в фазе диэструса, полученных из питомника ООО “Касимов-Миакро” и имеющих необходимые ветеринарные свидетельства. Экспери ментальные исследования проводили в соответствии 
с правилами лабораторной практики (Приложение 
к приказу Министерства здравоохранения и социального 
развития 
Российской 
Федерации 
от 
23.08.2010 № 708н).
Все животные были разделены на 4 группы. 
Первая группа – интактные животные (контроль). 
Вторая группа – кролики с экспериментальным 
гипер тиреозом, моделируемым введением тироксина 
(L-тироксин, Berlin Chemie Menarini) в дозе 100 мкг/кг 
массы подкожно в течение 1, 7 и 14 дней [3]. Третья 
группа – животные с экспериментальным гипотиреозом на фоне субтотальной резекции щитовидной 
железы с оставлением паращитовидных желез на 7, 
14 и 21-е сутки после оперативного вмешательства. 
Операцию выполняли в условиях операционной 
после наркотизации животных введением ксилазина 
гидрохлорида (Рометар, Bioveta) в дозе 4–6 мг/кг 
массы внутримышечно (в/м) с последующим (через 
20 мин) внутримышечным введением золетила-50 

(125 мг тилетамина гидрохлорида и 125 мг золазепама 
гидрохлорида, Virbac) в дозе 5–10 мг/кг массы [5]. 
Четвертая группа – кролики с экспериментальным 
гипотиреозом, моделируемым курсовым введением 
тиамазола (Мерказолил, “Акрихин”) в дозе 5 мг/кг 
массы per os на 21-е сутки введения и на 5-й день отмены препарата [4].
В каждой временной точке исследовали по 6 животных. У кроликов проводили забор крови из краевой вены уха в объеме 5 мл для определения сывороточных уровней гормонов: общего тироксина (Т4), 
общего трийодтиронина (Т3), тиреотропного гормона (ТТГ). Исследование концентраций гормонов 
осуществляли в ЦНИЛ РязгМУ Минздрава России 
радиоиммунным методом с применением стандартной тест-системы производства IMMUNOTECH 
(Чехия), с дальнейшей обработкой полученных результатов на анализаторе “Иммунотест” (Москва).
Далее животных выводили из эксперимента 
методом  воздушной эмболии. Для исследования из 
одного участка органов забирали ткани печени, 
почки, тощей кишки и коры больших полушарий 
мозга (выбор тканей определялся локализацией Pgp). 
Гистологический материал фиксировали в 10%-ном 
растворе забуференного нейтрального формалина, 
обезвоживали в растворах этилового спирта возрастающей концентрации, просветляли ксилолом и заключали в парафин.
Перед реакцией иммунного окрашивания производили демаскировку антигенов тканей посредством нагревания на водяной бане в 10 мМ цитратном буфере (рН 6,0), блокировали эндогенную пероксидазу 3%-ным раствором пероксида водорода. 
Затем инкубировали срезы с первичными антителами к Pgp (Mdr-1 3H2833: sc-71557, SANTA CRUZ 
BIOTECHNOLOGY, INC, США) в разведении 1 : 50 
по стандартной методике. Для иммунного окрашивания использовали полимерную систему детекции 
с пероксидазной меткой (DAKO, Дания). Ядра клеток докрашивали гематоксилином.
Микропрепарат фотографировали с помощью 
цифровой камеры “ЛОМО ТС-500” при увеличении 
в 400 раз. В каждом гистологическом препарате оценивали 10 репрезентативных участков (10 фотографий). В дальнейшем изображения анализировали 
с помощью медицинской программы для анализа 
и обработки цифровых изображений Image J. С помощью плагина Colour Deconvolution, имеющего 
встроенную схему для анализа окраски “гематоксилин + диаминобензидин”, изображение разделяли на 
синий и коричневый цвет. Интенсивность окраски 
“диаминобензидина” на фотографиях почек и кишечника оценивали с использованием модуля “гистограмма” в диапазоне от 0 (черное) до 255 (белое), 

ЭКСПРЕССИЯ ГЛИКОПРОТЕИНА-P ПРИ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ ДИСФУНКЦИИ...                  Щулькин А.В. и соавт.

13
© “Клиническая и экспериментальная тиреоидология”, 2015

а затем переводили полученные значения в “+”: 
255–200 – “+”, 200–150 – “++”, менее 150 – “+++” 
[6]. В печени и коре больших полушарий определяли 
относительную площадь мембран, экспрессирующих 
Pgp, которая рассчитывалась автоматически как площадь мембран, экспрессирующих Pgp (pix2)/ общая 
площадь поля зрения (pix2). 
Полученные результаты обрабатывали с помощью программ StatSoft Statistica 7.0 и “Биостат”. 
Характер распределения данных оценивали по критерию Шапиро–Уилка. Для сравнения показателей, 
имеющих нормальное распределение, использовали 
тест ANOVA, а при распределении признаков, отличном от нормального, – критерий Крускала–Уоллиса. 
Различия между сериями определяли по критерию 
Ньюмена–Кейсла. Для анализа корреляции между 
гормональным статусом кроликов и экспрессией Pgp 
использовали коэффициент корреляции Спирмена 
или Пирсона в зависимости от распределения данных. Результаты в таблицах представлены в виде 
среднего арифметического и стандартного отклонения среднего арифметического (M ± SD) в случае их 
нормального распределения и в виде медианы, нижнего и верхнего квартилей (Med, lq, uq) – в случае 
отличного от нормального распределения данных. 

Результаты и их обсуждение
Подкожное введение кроликам тироксина в дозе 
100 мкг/кг массы сопровождалось развитием экспериментального гипертиреоза, о чем свидетельствуют 
достоверное повышение сывороточного уровня Т4 
на 47,3% (p < 0,05) на 1-е сутки эксперимента; увеличение концентраций Т3 на 157,8% (p < 0,05), Т4 – 
на 132,9% (p < 0,05) на 7-й день исследования; снижение содержания ТТГ на 31,7% (p < 0,05), повышение уровней Т3 и Т4 на 270,1 и 172,1% (p < 0,05) соответственно на 14-й день патологии по сравнению 
с данными у интактных животных (табл. 1).
Резекция щитовидной железы у кроликов приводила к развитию экспериментального гипотиреоза, 

что проявлялось повышением уровня ТТГ в сыворотке крови на 7-е сутки после операции на 34,9% 
(p < 0,05), на 14-е сутки – на 42,9% (p < 0,05), на 21-е 
сутки – на 49,2% (p < 0,05); снижением концентраций Т3 и Т4 на 7-й день на 51,9 и 74,5% (p < 0,05), 
на 14-е сутки – на 52,9 и 77,7% (p < 0,05) соответственно; на 21-е сутки – уменьшением содержания 
Т4 на 75,9% (p < 0,05) по сравнению с группой контроля (табл. 1).
Пероральное введение тиамазола кроликам в 
дозе 5 мг/кг массы в течение 21 дня также сопровождалось снижением функции щитовидной железы: 
наблюдалось повышение сывороточного уровня ТТГ 
на 39,7% (p < 0,05) и уменьшение концентрации Т4 на 
71,9% (p < 0,05). Аналогичные изменения регистрировались и на 5-й день отмены антитиреоидного препарата: содержание ТТГ увеличивалось на 41,2% 
(p < 0,05), уровень Т4 уменьшался на 65,6% (p < 0,05) 
по сравнению с серией контроля (табл. 1).
При изучении экспрессии Pgp в печени на фоне 
экспериментального гипо- и гипертиреоза в сравнении с интактными животными были получены следующие результаты. Однократное применение тироксина не приводило к изменению экспрессии 
белка-транспортера, однако 7- и 14-дневный курсы 
введения препарата сопровождались достоверным 
повышением экспрессии Pgp в печени на 38,7% 
(p < 0,05) и 28,9% (p < 0,05) соответственно. На фоне 
резекции щитовидной железы экспрессия изучаемого белка-транспортера в печени снижалась на 14-е 
сутки после оперативного вмешательства на 34,7% 
(p < 0,05), а на 21-й день – на 45,4% (p < 0,05). После 
введения тиамазола курсом 21 день отмечалось снижение экспрессии Pgp на 54,6% (p < 0,05), на 5-й день 
отмены тиреостатика – на 47,6% (p < 0,05) (табл. 2).
В коре больших полушарий головного мозга отмечались следующие изменения экспрессии Pgp на 
фоне экспериментальной дисфункции щитовидной 
железы по сравнению с группой контроля: при введении тироксина в течение 14 дней наблюдалось повы
Таблица 1. Гормональный статус кроликов при экспериментальном гипо- и гипертиреозе

               Серии эксперимента (n = 6) 
ТТГ, МЕ/л 
Общий Т3, нмоль/л 
Общий Т4, нмоль/л

 Интактные животные (контроль) 
0,63 ± 0,07 
1,87 ± 0,22 
62,17 ± 9,78
 Тироксин 1 день 
0,56 ± 0,08 
2,73 ± 0,63 
91,55 ± 18,41*
 Тироксин 7 дней 
0,5 ± 0,04 
4,82 ± 1,17* 
144,80 ± 27,78*
 Тироксин 14 дней 
0,43 ± 0,07* 
6,92 ± 1,23* 
169,17 ± 18,69*
 Резекция щитовидной железы 7 дней 
0,85 ± 0,16* 
0,9 ± 0,24* 
15,84 ± 3,88*
 Резекция щитовидной железы 14 дней 
0,90 ± 0,18* 
0,88 ± 0,23* 
13,88 ± 3,60*
 Резекция щитовидной железы 21 день 
0,94 ± 0,12* 
0,97 ± 0,26 
14,94 ± 2,05*
 Тиамазол 21 день 
0,88 ± 0,14* 
1,07 ± 0,29 
17,50 ± 3,04*
 Тиамазол 5-й день отмены 
0,89 ± 0,16* 
1,20 ± 0,24 
21,37 ± 7,33*

* – p < 0,05 – достоверные различия с показателями интактных животных.

КЛИНИЧЕСКАЯ И ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ТИРЕОИДОЛОГИЯ,  2015,  том 11,  №3

14

DOI: 10.14341/ket201531116

© “Клиническая и экспериментальная тиреоидология”, 2015

шение экспрессии белка-транспортера на 32,3% 
(p < 0,05), резекция щитовидной железы приводила 
к снижению экспрессии Pgp на 14-е и 21-е сутки 
после операции – на 31,6 и 26,6% (p < 0,05) соответственно; а применение тиамазола вызывало уменьшение экспрессии Pgp на 36,7% (p < 0,05) лишь на 
5-й день отмены тиреостатика после его курсового 
введения (табл. 2).
Экспрессия Pgp в тощей кишке по сравнению 
с серией интактных кроликов увеличивалась после 
введения тироксина в течение 14 дней на 18,1% 
(p < 0,05), уменьшалась на 7-е и 21-е сутки после резекции щитовидной железы на 19,2 и 19,8% (p < 0,05) 
соответственно, а на 21-е сутки введения тиамазола 
и на 5-й день его отмены снижалась на 23,7 и 21,5% 
(p < 0,05) (табл. 2).
На фоне введения тироксина экспрессия Pgp 
в почках достоверно не изменялась. Развитие экспериментального гипотиреоза после резекции щитовидной железы приводило к снижению экспрессии 
белка-транспортера в почках на 7-е сутки на 19,1% 
(p < 0,05), на 14-е сутки – на 18,5% (p < 0,05) по сравнению с группой контроля. Применение тиамазола 
также сопровождалось достоверным уменьшением 

экспрессии Pgp в почках на 21-й день введения препарата на 17,8% (p < 0,05) (табл. 2). 
При изучении зависимости экспрессии Pgp от 
гормонального статуса кроликов была выявлена 
прямо пропорциональная связь между экспрессией 
белка-транспортера и концентрациями Т3 и Т4 в сыворотке крови и обратно пропорциональная связь 
с уровнем ТТГ во всех исследуемых органах (табл. 3). 
Таким образом, при гипертиреозе, моделируемом подкожным введением тироксина у кроликов, 
отмечалось повышение экспрессии Pgp в печени на 
7-е сутки; в печени, тощей кишке и коре больших 
полушарий мозга – на 14-е сутки эксперименталь-
ной патологии. В почках экспрессия белка-транспортера достоверно не изменялась. 
Согласно современным представлениям индуцированная экспрессия Pgp в нормальных и трансформированных клетках преимущественно регулируется 
областью промотора гена MDR1, кодирующего 
данный  белок-транспортер [7]. Большинство внутриклеточных стимулов, активирующих экспрессию, 
сходятся в данном месте. Тиреоидные гормоны, 
предположительно, могут индуцировать экспрессию 
Pgp, связываясь с промотором гена MDR1 напрямую 

Таблица 2. Экспрессия гликопротеина-Р в тканях при экспериментальном гипо- и гипертиреозе

  
Печень  
Мозг  
Тощая кишка  
Почка 
     Серии эксперимента 
(относительная площадь (относительная площадь  
(интенсивность 
(интенсивность
                  (n = 6) 
мембран гепатоцитов, 
мембран клеток, 
окраски мембраны окраски мембраны
  
экспрессирующих 
экспрессирующих 
энтероцитов 
эпителиоцитов
  
Pgp, в %) 
Pgp, в %) 
в “+”) 
в “+”)

 Интактные животные 
8,65 ± 1,13 
1,58 (1,30; 1,76) 
1,77 ± 0,32 
1,57 (1,49; 1,69)
 Тироксин 1 день 
9,88 ± 2,39 
1,65 (0,77; 2,30) 
1,85 ± 0,11 
1,48 (1,23; 1,66)
 Тироксин 7 дней 
12,0 ± 0,93* 
1,92 (0,79; 2,35) 
1,74 ± 0,32 
1,61 (1,42; 1,70)
 Тироксин 14 дней 
11,15 ± 2,02* 
2,09 (1,92; 2,65)* 
2,09 ± 0,09* 
1,69 (1,68; 1,82)
 Резекция щитовидной 
8,25 ± 1,06 
0,63 (0,48; 1,23) 
1,43 ± 0,11* 
1,27 (1,15; 1,50)*
 железы 7 дней
 Резекция щитовидной 
5,65 ± 1,09* 
1,08 (0,78; 1,33)* 
1,58 ± 0,11 
1,28 (1,09; 1,39)*
 железы 14 дней
 Резекция щитовидной 
4,72 ± 2,44* 
1,16 (0,81; 1,43)* 
1,42 ± 0,16* 
1,55 (1,41; 1,59)
 железы 21 день
 Тиамазол 21 день 
3,93 ± 1,42* 
1,16 (1,08; 1,34) 
1,35 ± 0,08* 
1,29 (1,21; 1,32)*
 Тиамазол 5-й день отмены 
4,53 ± 1,76* 
1,00 (0,88; 1,23)* 
1,39 ± 0,06* 
1,45 (1,29; 1,52)

* – p < 0,05 – достоверные различия с показателями интактных животных.

Таблица 3. Корреляционные зависимости экспрессии гликопротеина-Р от гормонального статуса кроликов при экспериментальном гипо- и гипертиреозе

 Показатель гормонального 
Печень 
Мозг 
Кишка 
Почка
         статуса кроликов

 ТТГ 
Rs = −0,845* 
Rs = −0,561* 
Rs = −0,612* 
Rs = −0,564*
 Общий Т3 
Rs = 0,740* 
Rs = 0,554* 
Rs = 0,675* 
Rs = 0,555*
 Общий Т4 
Rs = 0,811* 
Rs = 0,604* 
Rs = 0,686* 
Rs = 0,596*

* – p < 0,05 – достоверная корреляционная зависимость.

ЭКСПРЕССИЯ ГЛИКОПРОТЕИНА-P ПРИ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ ДИСФУНКЦИИ...                  Щулькин А.В. и соавт.

15
© “Клиническая и экспериментальная тиреоидология”, 2015

или опосредованно через прегнан-Х-рецептор [8], 
а также увеличивая экспрессию транскрипционных 
факторов, повышающих синтез Pgp (например, фактора, индуцируемого гипоксией HIF-1α) [9, 10].
При моделировании хирургического гипотиреоза было выявлено снижении экспрессии Pgp в печени и головном мозге на 14-е и 21-е сутки, в тощей 
кишке – на 7-е и 21-е сутки, в почках – на 7-й и 14-й 
дни после субтотальной резекции щитовидной железы. 
Аналогичные результаты были получены при 
моделировании медикаментозного гипотиреоза введением антитиреоидного препарата – тиамазола. 
Так, экспрессия Pgp в печени и тощей кишке снижалась на 21-е сутки введения тиреостатика и на 5-й 
день его отмены, в мозге – на 5-е сутки отмены, 
а в почках – на 21-й день введения препарата. 
Большинство эффектов тиреоидных гормонов 
реализуется в результате взаимодействия Т3 и Т4 со 
специфическими ядерными рецепторами. При этом 
рецепторы тиреоидных гормонов всегда связаны 
с участками ДНК – “тиреоидчувствительными элементами” (thyroid response elements). В отсутствие 
гормонов соответствующие рецепторы ингибируют 
экспрессию генов, а при наличии тиреоидных гормонов блок снимается [11]. Видимо, снижение концентрации Т3, Т4, выявленное в настоящем исследовании, приводило к уменьшению экспрессии белкатранспортера по данному механизму. Наличие корреляции между концентрацией гормонов и экспрессией 
Pgp, показанное в данной работе, подтверждает выдвинутую гипотезу.
Полученные результаты согласуются с рядом исследований, выполненных на других экспериментальных животных. Например, на крысах Вистар 
при гипертиреозе выявлено существенное повышение экспрессии Рgp в печени и почках, умеренное – 
в тощей и подвздошной кишке [12].
Таким образом, тиреоидные гормоны являются 
тканеспецифичными индукторами экспрессии Pgp, 
однако механизмы индуцирующего влияния требуют 
более детального изучения.

Выводы
1. Экспериментальный гипертиреоз у кроликов, 
моделируемый подкожным введением тироксина 
в дозе 100 мкг/кг массы в течение 14 дней, вызывает 
повышение экспрессии гликопротеина-P в печени, 
тощей кишке и коре больших полушарий головного 
мозга.
2. Экспериментальный гипотиреоз у кроликов, 
моделируемый резекцией щитовидной железы или 
введением тиамазола в дозе 5 мг/кг массы в течение 
21 дня, приводит к снижению экспрессии глико
протеина-P в печени, почках, тощей кишке и коре 
больших полушарий головного мозга.
3. Выявлены корреляционные зависимости между 
уровнями общего Т4, общего Т3, ТТГ в сыворотке 
крови и экспрессией гликопротеина-P в печени, 
почках, тощей кишке и коре больших полушарий 
головного мозга.

Информация о конфликте интересов
Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.

Список литературы
1. Якушева Е.Н., Черных И.В., Щулькин А.В., Попова Н.М. 
Гликопротеин-Р: структура, физиологическая роль и 
молекулярные механизмы модуляции функциональной 
активности. // Успехи физиологических наук. – 2014. – Т. 45. 
– №4 – С. 89–98. [Yakusheva EN, Chernykh IV, Shchul’kin AV, 
Popova NM. Glikoprotein-P: struktura, fiziologicheskaya rol’ i 
molekulyarnye mekhanizmy modulyatsii funktsional’noi aktivnosti. Uspekhi fiziologicheskikh nauk. 2014;45(4):89-98. (In Russ).] 
2. Кукес В.Г., Грачев С.В., Сычев Д.А., Раменская Г.В. 
Метаболизм лекарственных средств. Научные основы 
персона ли зационной медицины: руководство для врачей. – 
М.: ГЭОТАР-Медиа; 2008. [Kukes VG, Grachev SV, Sychev DA, 
Ramen skaya GV. Metabolizm lekarstvennykh sredstv. Nauchnye 
osnovy personalizatsionnoy meditsiny: rukovodstvo dlya vrachey. 
Moscow: GEOTAR-Media; 2008. (In Russ).]
3. Якушева Е.Н., Щулькин А.В., Бирюкова А.С. Дозозависимое 
влияние тироксина на функциональную активность гликопротеина-Р в эксперименте. // Биомедицина. – 2012. – №2 
– С. 53–60. [Yakusheva EN, Shchul’kin AV, Biryukova AS. 
Dozozavisimoe vliyanie tiroksina na funktsional’nuyu aktivnost’ 
glikoproteina-P v eksperimente. Biomeditsina. 2012;2:53-60. 
(In Russ).]
4. Якушева Е.Н., Бирюкова А.С., Щулькин А.В. Влияние 
тиамазола 
на 
функциональную 
активность 
гликопротеина-Р. // Научные ведомости Белгородского государственного университета. – 2012. – Т. 10. – №129 – С. 133–138. 
[Yakusheva EN, Biryukova AS, Shchul’kin AV. Vliyanie tiamazola 
na funktsional’nuyu aktivnost’ glikoproteina-P. Nauchnye vedomosti 
Belgorodskogo 
gosudarstvennogo 
universiteta. 
2012; 
10(129):133-138. (In Russ).]
5. Разина А.В., Фролова А.И., Сергеев М.А. Оптимизация 
метода общей анестезии на кроликах. // Актуальные вопросы 
ветеринарии и биологии. – 2010. – №1 – С. 32–35. [Razina AV, 
Frolova AI, Sergeev MA. Optimizatsiya metoda obshchey anestezii 
na krolikakh. Aktual’nye voprosy veterinarii i biologii. 2010;1:32-35. 
(In Russ).]
6. Chatterjee S, Malhotra R, Varghese F, et al. Quantitative immunohistochemical analysis reveals association between sodium iodide 
symporter and estrogen receptor expression in breast cancer. PLoS 
ONE. 2013;8(1):1-9. doi:10.1371/journal.pone.0054055.
7. Scotto KW, Egan D. Transcriptional regulation of MDR genes. 
Cytotechnology. 1998;27:257-269. doi: 10.1023/A:1008032716628.