Вопросы современной педиатрии, 2014, том 13, № 4

Особенности условий и образа жизни 
подростков г. Москвы из семей 
с проблемным употреблением алкоголя

Социальная педиатрия и организация здравоохранения

Р.А. Картоева, В.А. Доскин

Российская медицинская академия последипломного образования, Москва, Российская Федерация

Для российского общества характерна высокая распространенность неблагоприятных последствий, связанных с употреблением алкоголя. Существует лишь ограниченное число комплексных социально-гигиенических исследований, 
посвященных детям из семей, испытывающих подобные проблемы. Однако они не раскрывают в полной мере условия и образ жизни подросткового контингента в таких семьях, а также отсутствуют данные о влиянии региональных 
факторов. Цель исследования: определить особенности условий и образа жизни московских подростков из семей 
с проблемным употреблением алкоголя для последующей разработки программ медико-социального сопровождения. 
Пациенты и методы: в исследование включали подростков в возрасте 15–17 лет — учащихся общеобразовательных 
школ г. Москвы из семей с проблемным употреблением алкоголя. Группу сравнения составили подростки из семей, 
в которых не отмечалось подобных проблем. Для выявления подростков из семей с проблемным употреблением алкоголя и изучения условий и образа их жизни были использованы социологические методы исследования (глубинное 
полуструктурированное интервью, анкетирование). Результаты: показано, что подростки из семей с проблемным 
употреблением алкоголя неблагополучны по ряду изучаемых показателей. Среди подростков основной группы значительно выше уровень неудовлетворенности жилищно-бытовыми условиями (42,9% подростков основной и 24,4% группы 
сравнения; p < 0,5), чаще обнаруживается неудовлетворительный внутрисемейный климат (26,9 против 12,6%; p < 0,5), 
применяются физические формы наказания (26,9 против 11,8%; p < 0,5). У подростков основной группы снижена 
мотивация к формированию ответственного отношения к своему здоровью. Частота потребления алкоголя значительно выше среди подростков основной группы (11,8 против 0,8%; p < 0,05). Среди подростков из семей с проблемным 
употреблением алкоголя оказалось больше тех, кто пробовал курить табак до двенадцатилетнего возраста (16 против 
5,9%; p < 0,05). Подростки основной группы стремятся к более раннему (до 20 лет) вступлению в брак, чем их сверстники из группы сравнения (22,7 против 9,2%; p < 0,05). Считают идеальным периодом для вступления в сексуальные 
отношения возраст до 15 лет 18,5% подростков основной группы, что значительно превышает распространенность 
подобных убеждений среди подростков группы сравнения (5,9%; p < 0,05). Выводы: результаты исследования свидетельствуют о неблагополучном социально-гигиеническом статусе подростков г. Москвы из семей с проблемным употреблением алкоголя. Особое значение имеет факт недостаточно сформированного по сравнению с группой сравнения 
здоровьесберегающего поведения (низкая вовлеченность в развивающие и оздоравливающие виды деятельности, 
высокая частота употребления алкогольных напитков, ранняя приобщенность к табакокурению, стремление к началу 
сексуальной жизни до совершеннолетия и др.). Полученные данные необходимо учитывать при разработке программ 
медико-социального сопровождения подростков из семей с проблемным употреблением алкоголя.
Ключевые слова: алкоголь, подростки, родители, условия и образ жизни, здоровьесберегающее поведение.

(Вопросы современной педиатрии. 2014; 13 (4): 7–11)

Lifestyle and Behaviour of Moscow Adolescents 
from Families with Alcohol Problems

R.A. Kartoeva, V.A. Doskin

Russian Medical Academy of Postgraduate Education, Moscow, Russian Federation

Introduction: Despite of the spreading of adverse consequences associated with alcohol use in the Russian society, there is only a 
limited number of complex social and hygienic studies of adolescents from families experiencing alcohol using problems. Patients 
and methods: Behaviour and lifestyle of 119 adolescents aged 15–17 years from families with problem drinking from Moscow were 
studied and compared with comparison group. The methods of research were in-depth interviews and questionnaires. Results: It was 
shown that adolescents from families with alcohol problems have a number of disadvantages, such as the psychological climate in 
the family, living conditions, the use of physical punishment in the family. It was shown the higher level of dissatisfaction with housing 
and living conditions (42.9 and 24.4%; p < 0.5), unsatisfactory family climate (26.9 vs 12.6%; p < 0.5), physical forms of punishment 
(26.9 vs 11.8% p < 0.5). The frequency of alcohol consumption is significantly higher among adolescents from families with alcohol 
drinking problems (11.8 vs 0.8%; p < 0.05). Teens tend to earlier (before 20 years) marriage than their peers in the comparison 
group (22.7 vs 9.2%; p < 0.05). the ideal period for entry into sexual relations before the age of 15 years is accepted by 18.5% of 
adolescents from main group (5.9% in comparison group; p < 0.05).The particular importance is the fact of underdeveloped healthy 
behavior (low involvement in the educational and health-preserving activities, high frequency of consumption of alcoholic beverages, the 
earliest being included in the smoking, the beginning of the sexual life before 18 years etc.). Conclusion: Results show the necessity 
of the early identifying of adolescents from families with alcohol problems and the providing them medical and social support. Special 
emphasis should be on measures to form a responsible health-preserving behavior between adolescents. Medical and psychosocial 
care should be given at the level of health and social care departments in children's polyclinics.
Key words: alcohol, teens, parents, lifestyle and behaviour, health-preserving behavior.

(Voprosy sovremennoi pediatrii — Current Pediatrics. 2014; 13 (4): 7–11)

Contacts:
Kartoeva Radima Akhmedovna, graduate student of the Department of Outpatient Pediatrics of RMAPE 
Address: 2/1, Barrikadnaya Street, Moscow, 123995,  Tel.: +7 (495) 681-38-56,  e-mail: doskin_v.a@mail.ru
Article received: 07.07.2014,  Accepted for publication: 26.08.2014

Социальная педиатрия и организация здравоохранения

ВВЕДЕНИЕ 
Алкоголизм и пьянство как в прошлом, так и в настоящее время являются актуальной медицинской и социальной проблемой российского общества. По данным 
официальной статистики, заболеваемость алкоголизмом 
и алкогольными психозами составила 1344,1 человек 
на 100 тыс. населения [1]. Однако 2 млн злоупотребляющих алкоголем — это только «вершина айсберга», 
поскольку в медицинские организации, особенно государственные, обращаются далеко не все лица с подобными проблемами [1, 2]. Проведенные ранее исследования подтверждают высокую вовлеченность детей 
в неблагоприятные ситуации, связанные со злоупотреблением алкоголем их родителем/родителями [3, 4]. 
В профессиональной литературе подчеркивается, что 
дети алкогольных аддиктов подвержены повышенному 
риску развития различных нарушений, таких как сниженная школьная успеваемость, отставание в психическом и физическом развитии, нарушения поведения 
и др. [5–7]. Существует ограниченное число комплексных 
социально-гигиенических исследований, посвященных 
детям из семей с проблемным употреблением алкоголя. Однако они не раскрывают в полной мере условия и образ жизни подросткового контингента в таких 
семьях. Без изучения данных об условиях и образе жизни 
подростков из этих семей, учитывающих региональные 
особенности, невозможно проведение своевременных 
эффективных медико-социальных мероприятий в отношении указанного контингента населения [8].
Понятие «проблемное употребление алкоголя» рассматривалось как любое употребление алкогольсодержащих напитков, приводящее к медицинским, психологическим и/или социальным проблемам (последствиям), как 
в случаях сформированной зависимости, так и без нее. 
Даже при принятии минимальных доз алкоголя у некоторых индивидумов возникают проблемы со здоровьем или 
конфликты с окружающими [2]. Такие ситуации не могут 
обозначаться как «употребление с низким риском». 
Важно, что объектами исследования стали не только подростки, родители которых обнаруживают признаки алкогольной зависимости (т. е. больны алкоголизмом), но и те, 
чьи родители (родитель) еще не являются зависимыми 
от алкоголя, обнаруживают донозологические формы 
алкоголизации, но употребление спиртных напитков уже 
представляет проблему.
Цель исследования: определить особенности условий и образа жизни московских подростков из семей 
с проблемным употреблением алкоголя.

ПАЦИЕНТЫ И МЕТОДЫ 
Участники исследования 
В исследовании согласились принять участие 
597 старшеклассников, проживающих в Москве, в возрасте 15–17 лет (345 и 252 учащихся из разных школ, 
соответственно).

Методы исследования 
Первый этап (скрининг) включал в себя определе ние 
выборки исследования. На настоящем этапе социо  ло гические методы исследования составили основу. С учащимися старших (9–11) классов обще обра зовательных 
школ были проведены глубинные полу струк ту рированные 
интервью: беседы по зара нее разработанному плану, 
предполагающие прямой кон такт с респондентом и фиксацию его ответов. Опросы старшеклассников проводились авторами статьи и обученными интервьюерами; 
ответы заносили в специально разработанную карту.

Полуструктурированное интервью включало вопросы 
из специального опросника AUDIT, направленные на определение степени выраженности проблемы употребления 
алкоголя [9]. AUDIT (Alcolol Use Disorder Identification Test) 
является классическим скрининговым тестом для выявления расстройств, связанных с употреблением  алкоголя.
В результате определилась выборка исследования, 
составившая 119 московских подростков из семей с проблемным употреблением алкоголя (основная группа 
исследования) и 119 подростков из семей, в которых 
не отмечалось подобных проблем, в качестве группы сравнения. Для группы сравнения был использован принцип 
«копия–пара», смысл которого заключается в том, что для 
каждой единицы наблюдения в основной группе подбирали аналогичную единицу наблюдения в группе сравнения.
На втором этапе исследования были изучены социально-гигиенические параметры условий и образа жизни 
подростков из семей с проблемным употреблением алкоголя в сравнении с группой сравнения. Для решения 
задач этого этапа была разработана анкета подростка, 
включающая вопросы по изучению различных характеристик образа и условий жизни.
Разработка анкеты для изучения социально-гигиенических параметров осуществлялась авторами статьи. 
Для изучения здоровьесберегающего поведения подростков применяли вопросы, использованные в исследовании Н. И. Макеева [10]. Были изучены такие основные 
социально-гигиенические характеристики подростков 
из семей с проблемным употреблением алкоголя (основная группа) и группы сравнения, как:
материально-бытовые условия;
• 

социально-психологические особенности семей;
• 

предрасположенность подростков к реализации раз• 

личных форм девиантного поведения;
организация режима дня и проведения досуга;
• 

отношение к употреблению различных психоактивных 
• 

веществ.

Статистическая обработка данных 
Статистическая обработка результатов исследования 
выполнена с использованием программы SPSS v. 17.0 
(США). В процессе выполнения научной работы применяли 
расчет интенсивных и экстенсивных показателей и средних величин. Обработку количественных признаков осуществляли при помощи методов параметрической оценки 
достоверности результатов статистического исследования: 
расчета средней ошибки (m) для относительных и средних 
величин, позволяющей с определенной степенью вероятности установить пределы, в которых может находиться 
истинное значение статистического коэффициента или 
средней величины. При решении поставленных задач 
сравнивали соответствующие относительные показатели. Оценку достоверности их различий осуществляли при 
помощи t-критерия Стьюдента. Различия считали статистически значимыми при p < 0,05.

РЕЗУЛЬТАТЫ 
Полученные в результате глубинного интервью и 
анкетирования подростков данные позволили составить 
медико-социальный портрет подростков из семей с проблемным употреблением алкоголя.
Сравнение типов семьи показало, что семьи подростков с проблемным употреблением алкоголя были неполными в 1,7 раза реже, чем в группе сравнения (табл. 1), 
однако подобный феномен может быть обусловлен психологическими причинами, такими как созависимость, 
особенности менталитета российских женщин, склонных 

ВОПРОСЫ СОВРЕМЕННОЙ ПЕДИАТРИИ /2014/ ТОМ 13/ № 4

приносить себя в жертву мужьям-алкоголикам, «спасать» 
их. Такая «полная» семья не может рассматриваться как 
благополучная среда для роста и развития ребенка.
Образовательный уровень матерей и отцов в семьях 
с проблемным употреблением алкоголя был ниже, чем 
в группе сравнения. Так, для семей основной группы 
характерно преобладание среднего специального образования, а для группы сравнения — высшего.
Кроме того, результаты анкетирования свидетельствовали о худших условиях проживания подростков основной 
группы, хотя действительно тяжелых условий быта не было 
отмечено среди респондентов обеих групп, а самым неблагоприятным жилищно-бытовым фактором среди опрошенных являлась перенаселенность  квартиры.
В то же время 42,9% подростков из семей с проблемным употреблением алкоголя считали свои условия проживания неудовлетворительными (рис.), что значительно 
превышает соответствующую оценку условий проживания подростков группы сравнения.
Исследование выявило более низкое качество питания подростков из семей с проблемным употреблением алкоголя: они реже употребляли в пищу мясные 
(71,4 против 84,9%; p < 0,05) и молочные продукты 
(59,7 против 73,1%; p < 0,05), а также овощи и фрукты 
(63 против 78,2%; p < 0,05) по сравнению с их сверстниками из группы сравнения.
В семьях с проблемным употреблением алкоголя 
значительно чаще формировался неблагоприятный психологический климат (табл. 2).
Важно отметить, что родители подростков основной 
группы проводили с ними значительно меньше времени, 
чем родители детей группы сравнения.
Особого внимания заслуживают данные о типах наказания: 1/4 подростков основной группы (26,9%) подвергались физическим мерам наказания, что значительно 

превышает (p < 0,05) распространение этого явления 
в группе сравнения (табл. 3).
Существенно, что своевременная обращаемость за 
медицинской помощью также оказалась ниже в семьях 
подростков основной группы (43,7 против 56,3%; p < 0,05).
Результаты исследования показали, что большинство 
респондентов обеих групп считают свое здоровье хорошим, однако подростки основной группы дают в целом 
более оптимистичные оценки своего здоровья (табл. 4). 
Последующее изучение ответов респондентов показало, 
что для подростков основной группы характерна переоценка уровня собственного здоровья (табл. 5).
Значительные различия были выявлены при изучении 
досуга респондентов сравниваемых групп. Так, подростки 

Тип семьи
Основная группа (n = 119)
Группа сравнения (n = 119)

Полная
81,5*
69,7

Неполная
18,5*
30,3

Из них:   
вдова/вдовец
 
 
разведенная
 
 
мать-одиночка

6,1
8,0*
4,4

3,4
22,7
4,2

Оценка подростками семейных 
взаимоотношений
Основная группа (n = 119)
Группа сравнения (n = 119)

Удовлетворительные
61,3*
78,2

Неудовлетворительные
26,9*
12,6

Затруднились ответить
11,8
9,2

Воспитательные воздействия
Основная группа (n = 119)
Группа сравнения (n = 119)

Вербальные формы
29,4
31,9

Лишение вознаграждений (удовольствий, 
развлечений, прогулок)
40,3*
52,1

Физическое наказание 
26,9*
11,8

Иное
3,4
4,2

Примечание (здесь и в табл. 2, 3, 5–7). * — достоверность различий показателей основной группы и группы сравнения (p < 0,05).

Таблица 1. Тип семьи, %

Таблица 2. Психологический климат в семье, %

Таблица 3. Формы наказаний в семьях опрошенных подростков, %

57,1%*

42,9%

75,6%*

24,4%

10

20

30

40

50

60

70

80

90

100

Удовлетворены ЖБУ
Не удовлетворены ЖБУ

Группа сравнения
Основная группа

Рис. Оценка подростками условий проживания

Примечание. * — достоверность различий показателей 
основной группы и группы сравнения (p < 0,05). 
ЖБУ — жилищно-бытовые условия.

Социальная педиатрия и организация здравоохранения

основной группы реже посещали как образовательные 
(47,9 против 68,1%; p < 0,05), так и спортивные факультативы (51,3 против 77,3%; p < 0,05).
Хотя среди респондентов основной группы опыт употребления алкоголя распространен меньше, чем среди респондентов группы сравнения (69,7 и 80,7%; p < 0,05), однако 
частота потребления выше среди подростков из семей 
с проблемным употреблением алкоголя: 11,8% подростков 
основной группы употребляли спиртные напитки чаще 
1 раза в нед (табл. 6), что значительно превышает соответствующий показатель в группе сравнения (0,8%; p < 0,05).
Исследование позволило установить разные мотивации 
употребления алкоголя среди подростков сравниваемых 
групп (табл. 7). Так, значительно большее число детей основной группы выбрали варианты ответов «ощущение потреб
ности выпить» и «нравятся ощущения, которые вызывает 
прием алкогольных напитков» (16,8 против 5,9%; p < 0,05 и 
16,8 против 7,6%; p < 0,5). Самым предпочитаемым спиртным напитком для респондентов обеих групп оказалось 
пиво (75,6% в основной и 73,1% в группе сравнения).
Выявлено, что среди подростков наблюдается высокая толерантность к курящим людям. Это приводит к тому, 
что более 50% респондентов обеих групп пробовали 
курить, однако среди подростков основной группы оказалось больше тех, кто познакомился с табаком до двенадцатилетнего возраста (16 против 5,9%; p < 0,05). 
Большинство подростков группы сравнения впервые 
попробовали курить в возрасте 14–15 лет.
Результаты исследования также продемонстрировали 
высокую распространенность потребления наркотиче
Обоснование

Оценка

Очень 
плохое
Плохое
Не очень 
хорошее
Хорошее
Очень 
хорошее

Имеют хронические заболевания 
с частыми обострениями
а) 48,7
б) 100
а) 51,3
б) 0
а) 5,8
б) 9,2
а) 0
б) 0
а) 0
б) 0

Имеют хронические заболевания 
с редкими обострениями
а) 51,3
б) 0
а) 48,7
б) 100
а) 43,7
б) 36,2
а) 10,1
б) 9,2
а) 0
б) 0

Часто болеют простудными 
заболеваниями
а) 0
б) 0
а) 0
б) 0
а) 38,7
б) 46,2
а) 10,1
б) 7,6
а) 0
б) 0

Болеют редко и легко переносят 
заболевания
а) 0
б) 0
а) 0
б) 0
а) 11,8
б) 8,4
а) 51,3
б) 56,3
а) 73,2
б) 60

Не болеют
а) 0
б) 0
а) 0
б) 0
а) 0
б) 0
а) 28,5
б) 26,9
а) 26,8
б) 40

Примечание. а) — основная группа, б) — группа сравнения.

Таблица 5. Обоснование самооценки здоровья, %

Таблица 4. Самооценка здоровья подростками, %

Частота
Основная группа (n = 119)
Группа сравнения (n = 119)

Чаще 1 раза/нед
11,8*
0,8

1 раз/нед
3,4
5,1

Примерно 1 раз/мес
11,8
15,1

В редких случаях
42,7*
59,7*

Не употребляю
30,3*
19,3*

Таблица 6. Частота употребления спиртных напитков, %

Мотивы
Группы

Основная (n = 119)
Сравнения (n = 119)

Возможность расслабиться, отвлечься от проблем
35,3
37

Возможность чувствовать себя взрослым, уверенным в себе
7,6* 
19,3

Нравятся ощущения, которые вызывает прием алкоголя
16,8*
5,9

Нежелание выглядеть «белой вороной» среди друзей
18,5*
29,4

Ощущение необходимости выпить
16,8
7,6

Нравятся вкусовые качества
5
0,8

Таблица 7. Мотивы, побуждающие подростков употреблять спиртные напитки (от общего % ответов)

Группы
Отношение

Очень плохое
Плохое
Не очень хорошее
Хорошее
Очень хорошее

Основная группа (n = 119)
0
0
21,8
75,7*
2,5

Группа сравнения (n = 119)
0
0,8
30,3
65,5
3,4

ВОПРОСЫ СОВРЕМЕННОЙ ПЕДИАТРИИ /2014/ ТОМ 13/ № 4

ских средств среди подростков обеих групп (13,5 и 10,1%). 
Настораживает, что большинство респондентов отметили, 
что от 3 до 10 их знакомых употребляют наркотики [11].
В целом полученные данные свидетельствуют о значительном влиянии проблемного употребления алкоголя 
в семьях на сексуальное поведение подростков: 18,5% 
респондентов основной группы считают идеальным периодом для вступления в сексуальные отношения возраст 
до 15 лет, что значительно превышает распространенность подобных убеждений среди подростков группы 
сравнения (табл. 8). Кроме того, дети из семей с проблемным употреблением алкоголя стремятся к более раннему 
(до 20 лет) вступлению в брак, чем их сверстники из группы сравнения (22,7 против 9,2%; p < 0,05).

ОБСУЖДЕНИЕ 
Результаты исследования свидетельствуют о неблагополучном социально-гигиеническом статусе подростков 
г. Москвы из семей с проблемным употреблением алкоголя. По сравнению с исследованиями, проведенными 
в других регионах Российской Федерации или за рубежом 
[2–5], условия жизни московских подростков в целом можно считать удовлетворительными. В то же время выявлены 
составляющие их жизни, которые значительно нарушены по сравнению с подростками из группы сравнения. 
Среди подростков основной группы значительно выше уровень неудовлетворенности жилищно-бытовыми условиями 
(42,9% подростков основной и 24,4% контрольной; p < 0,5), 
чаще обнаруживается неудовлетворительный внутрисемейный климат (26,9 против 12,6%; p < 0,5), применяются 
физические формы наказания (26,9 против 11,8%; p < 0,5). 
У подростков основной группы снижена мотивация к формированию ответственного отношения к своему здоровью. 
Частота потребления алкоголя значительно выше среди 
подростков основной группы (11,8 против 0,8%; p < 0,05). 
Среди подростков из семей с проблемным употреблением алкоголя оказалось больше тех, кто познакомился 

с табаком до двенадцатилетнего возраста (16 против 5,9%; 
p < 0,05). Подростки основной группы стремятся к более 
раннему (до 20 лет) вступлению в брак, чем их сверстники 
из группы сравнения (22,7 против 9,2%; p < 0,05). Считают 
идеальным периодом для вступления в сексуальные отношения возраст до 15 лет 18,5% подростков основной 
группы, что значительно превышает распространенность 
подобных убеждений среди подростков группы сравнения 
(5,9%; p < 0,05). Возможной причиной этого может быть 
желание покинуть некомфортную для подростка семью 
и создать новую, с «чистого листа». Однако отсутствие 
необходимого для семейной жизни опыта, знаний, а также 
закрепленный в родительской семье поведенческий паттерн не позволяют осуществить задуманное.
Данные настоящего исследования позволяют определить вектор медико-социального вмешательства, 
в первую очередь направленный на изменение неблагоприятного поведенческого паттерна и на формирование мотивации здоровьесберегающего, в т. ч. и репродуктивного, поведения. Выявленные особенности образа 
жизни исследуемого контингента подростков требуют 
совершенствования мероприятий по оказанию им медико- соци альной помощи. В качестве организационной 
формы, направленной на выявление и сопровождение 
подростков групп риска, могут выступать отделения 
медико-социальной помощи детских поликлиник [12].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 
Полученные в настоящей работе факты о неблагоприятном психологическом климате и условиях проживания подростков из семей с проблемным употреблением алкоголя демонстрируют их неблагополучие по 
ряду показателей и потребность в социально-пра во вом, 
медико-психологическом и медико-педагогичес ком сопровождении. Эти данные необходимо учитывать в работе 
по выявлению подростков указанной группы риска и оказанию им своевременной медико-социаль ной помощи.

Возраст
До 15 лет
15–17 лет
18–20 лет
После 20 лет

Основная группа (n = 119)
18,5*
23,5
52,1*
5,9*

Группа сравнения (n = 119)
5,9
17,7
63,0
13,4

Таблица 8. Подходящий, по мнению опрошенных, возраст начала сексуальных отношений, %

1.  Koshkina E. A., Kirzhanova V. V., Sidoryuk O. V., Grigorova N. I., Vanisova N. G. Osnovnye pokazateli deyatel’nosti narkologicheskoi sluzhby 
v Rossiiskoi Federatsii v 2011–2012 godakh. Statisticheskii sbornik 
[General Indicators of the Drug Addiction Service’s Work in the Russian 
Federation in 2011–2012. Statistics]. Moscow, 2013. p. 166.
2.  Portnov A. A., Pyatnitskaya I. N. Alkogolizm. Rukovodstvo dlya 
vrachei [Alcoholism. Guide for Physicians]. Moscow, Izdatel’stvo 
«Megapolis», 2012. p. 575.
3.  Ibragimov A. I. Mediko-sotsial’naya otsenka zdorov’ya detei i 
obraza zhizni v sem’yakh s ottsom-alkogolikom. Avtoref. dis. … kand. 
med. nauk [Medical and Social Assessment of Children’s Health and 
Lifestyles in Families with an Alcoholic Father. Author’s abstract]. 
St. Peteresburg, 1998. 22 p.
4.  Druzhinina N. A. Sostoyanie detei pri alkogol’noi zavisimosti 
roditelei. Avtoref. dis. … dokt. med. nauk [Condition of Children with 
Alcohol Dependant Parents. Author’s abstract]. Moscow, 2005. 25 p.
5.  Korolenko Ts. P., Dmitrieva N. V. Addiktologiya: nastol’naya 
kniga [Addictology. Manual]. Moscow, Institut konsul’tirovaniya i 
sistemnykh reshenii, 2012. 536 p.
6.  Willford J., Leech S., Day N. Moderate prenatal alcohol exposure 
and cognitive status of children at age 10. Alcohol Clin. Exp. Res. 
2006; 30: 1051–1059.

7.  Scholte R. H. J., 
Poelen E. A. P., 
Gonneke W., 
Dorret I. B., 
Engels R. S. M. E. Relative risks of adolescent and young adult 
alcohol use: the role of drinking fathers, mothers, siblings, and 
friends. Add. Behav. 2008; 33 (1): 1–14.
8.  Baranov A. A., Al'bitskii V.Yu., Ustinova N. V., Farrakhov A. Z., 
Shavaliev R. F. Byull. nats. nauch.-issl. inst. obshchestv. zdorov’ya — 
Bulletin of national research institute for public health. 2013; 
2: 24–27.
9.  Bradley K. A., DeBenedetti A. F., Volk R. J. AUDIT-C as a brief 
screen for alcohol misuse in primary care. Alcohol Clin. Exp. Res. 
2007; 31 (7): 1208–1217.
10.  Makeev N. I. Sotsial’no-gigienicheskoe issledovanie zdorov’esbe re gayushchego povedeniya podrostkov 15–17 let. Avtoref. dis. … 
kand. med. nauk [Socio-hygienic Study of Healthy Behavior among 
Adolescents at the Age of 15–17. Author’s abstract]. Moscow, 
2010. 18 p.
11.  Ustinova N. V. RPZh — Russian pediatric journal. 2013; 
3: 47–49.
12.  Al’bitskii V.Yu., Ustinova N. V., Kulikov O. V., Kim A. V., Muratova M. V., 
Roslova Z. A., Timakova N. V., Rubezhov A. L., Farrakhov A. Z., 
Shava liev R. F. Vopr. sovr. pediatrii — Current pediatrics. 2013; 
12 (4): 12–16.

REFERENCES

The authors have indicated they have no financial relationships relevant to this article to disclose.

CONFLICT OF INTERESTS

Возможности использования 
лактоферрина человека 
в педиатрической практике

Обзор литературы 

Т.Э. Боровик1, 2, Г.В. Яцык1, Л.С. Намазова-Баранова1, 2, 3, Н.Г. Звонкова1, 2, Н.Н. Семёнова1, 
О.Л. Лукоянова1, П.Е. Садчиков1, И.Л. Гольдман4, Е.Р. Садчикова4, И.А. Беляева1, Т.В. Бушуева1

1 Научный центр здоровья детей, Москва, Российская Федерация
2 Первый Московский государственный медицинский университет им. И.М. Сеченова, Российская Федерация
3  Российский национальный исследовательский медицинский университет имени Н.И. Пирогова, 
Москва, Российская Федерация
4 Институт биологии гена РАН, Москва, Российская Федерация

В обзоре литературных данных представлены современные сведения об эффективности и безопасности рекомбинантного человеческого лактоферрина (чЛф) и перспективах его использования в педиатрической практике. 
Отмечены уникальные противоинфекционные свойства биологически активного белка чЛф, его высокая антимикробная, противовирусная, противогрибковая и антипаразитарная активность. Проанализирована способность 
стимулировать естественный иммунитет, взаимодействовать с другими антимикробными пептидами, в частности 
с лизоцимом и секреторным ингибитором лейкопротеазы. В связи с этим указывается на перспективность применения чЛф в лечении недоношенных и маловесных детей, больных с хронической недостаточностью питания с целью 
профилактики инфекционных заболеваний и коррекции воспалительных изменений в организме ребенка, в т. ч. при 
острых респираторных вирусных и кишечных инфекциях у детей. Целесообразным является применение чЛф в хирургической практике для уменьшения степени выраженности острого провоспалительного ответа, а также для профилактики инфекционных осложнений, особенно после полостных операций, в комплексном лечении детей с тяжелой 
генерализованной инфекцией и полиорганной недостаточностью, для профилактики внутрибольничных нозокомиальных инфекций в детских стационарах.
Ключевые слова: дети, недоношенные, недостаточность питания, инфекции, лактоферрин, рекомбинантный лактоферрин человека.

(Вопросы современной педиатрии. 2014; 13 (4): 12–19)

Applicability of a Human Lactoferrin in Pediatric Practice

Т.E. Borovik1, 2, G.V. Yatsyk1, L.S. Namazova-Baranova1, 2, 3, N.G. Zvonkova1, 2, N.N. Semenova1, О.L. Lukoyanova1, 
P.Ye. Sadchikov1, I.L. Goldman4, Ye.R. Sadchikova4, I.А. Belyaeva1, T.V. Bushueva1

1 Scientific Centre of Children Health, Russian Federation
2 I.M. Sechenov First Moscow State Medical University, Russian Federation
3 Pirogov Russian National Research Medical University, Moscow, Russian Federation
4 Institute of Gene Biology of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation

Modern data on efficiency and safety of a recombinant human lactoferrin (hLf) and prospects of its use in pediatric practice are 
presented in the review of literary data. The unique anti-infectious properties of biologically active protein of the hLf, its high 
antimicrobic, antiviral, antifungal and anti-parasitic activity are noted. Ability to stimulate natural immunity, to interact with other 
antimicrobic peptides, in particular, with lysozyme and secretory leukocyte protease inhibitor is analysed. In this regard it is indicated 
prospects of application of the hLf in treatment of prematurely born and hypotrophic children, patients with chronic nutritional deficiency 
for the purpose of prevention of infectious diseases and correction of inflammatory changes in the organism of a child, including 
acute respiratory virus and enteric infections in children. It is expedient to apply hLf in surgical practice for reduction of a degree of 
manifestation of the acute pro-inflammatory response, and also for prevention of infectious complications, especially after abdominal 
operations, in complex treatment of children with a severe generalized infection and multi-organ failure, for prevention of intrahospital 
nosocomial infections in children hospitals.
Key words: children, prematurely born, nutritional deficiency, infections, lactoferrin, recombinant human lactoferrin.

(Voprosy sovremennoi pediatrii — Current Pediatrics. 2014; 13 (4): 12–19)

Contacts:
Borovik Tat'yana Eduardovna, PhD, professor, Head of the Department of Healthy and Ill Child’s Nutrition of SCCH
Address: bld. 1, 2, Lomonosovskii Ave., Moscow, 119991,  Tel.: +7 (499) 132-26-00,  e-mail: borovik@nczd.ru
Article received: 16.05.2014,  Accepted for publication: 26.08.2014

Лактоферрин (Лф) относится к группе природных 
иммуногенных белков молока и является представителем железосвязывающих гликопротеинов семейства 
трансферринов. Впервые он был обнаружен и выделен 
в 1939 г. из коровьего молока (бЛф), а в 1960 г. — 

из женского молока (чЛф). бЛф на 69% гомологичен чЛф, 
однако содержит примерно в 4 раза больше железа [1]. 
Экспрессия чЛф происходит не только в клетках молочной железы, но и в клетках эпителия матки, в миелоидных клетках крови (особенно в гранулоцитах) и клетках 

ВОПРОСЫ СОВРЕМЕННОЙ ПЕДИАТРИИ /2014/ ТОМ 13/ № 4

мозга, он присутствует во многих биологических жидкостях, включая слюну, слезы и семенную жидкость [2].
Основными биологическими функциями Лф являются 
связывание и транспорт ионов железа, а также антибактериальная, противовирусная, противогрибковая и антипаразитарная активность, противоаллергическое и иммуномодулирующее действие [1–4].
Физиологическая функция чЛф женского молока 
заключается прежде всего в антибактериальной защите 
новорожденного [2].
Механизм бактериостатической активности Лф состоит в том, что в межклеточном тканевом пространстве или 
слизистой оболочке кишечника новорожденного чЛф 
с низким содержанием железа (аполактоферрин) активно аккумулирует железо, которое необходимо для развития патогенной микрофлоры [5].
Бактерицидная активность чЛф определяется связыванием этого белка с липополисахаридами мембраны 
грамотрицительных и грамположительных патогенных 
микроорганизмов, что приводит к снижению ее резистентности к лизоциму и другим антибактериальным факторам 
и в конечном итоге обеспечивает разрушение бактериальной мембраны клеток [1, 6]. При этом эффективных 
механизмов развития генетической устойчивости к чЛф 
у большинства микроорганизмов не  обнаружено [7].
В результате протеолиза чЛф в желудочно-кишечном 
тракте образуется ряд пептидов — лактоферрицинов, которые обладают повышенной избирательной антибактериальной активностью по отношению к определенным бактериям, 
препятствуют их проникновению в клетки человека [7].
В отличие от других известных антимикробных средств 
чЛф не вызывает гибель физиологической кишечной 
микрофлоры [8, 9].
Экспериментально установлено, что Лф усиливает 
рост эпителиальных клеток и, возможно, способствует 
созреванию кишечника у новорожденных [9].
Присутствие чЛф в различных жидкостях и клетках 
на протяжении всей жизни человека свидетельствует 
о большой физиологической значимости этого бактерицидного белка не только для новорожденных, но и для 
функционирования взрослого организма. При этом наибольшее его количество всегда присутствует там, где 
имеется необходимость в защите от проникновения патогенов на уровне возможных входных ворот для инфекции: в клетках барьерного эпителия слезных желез, 
желудочно-кишечном тракте и эпителии шейки матки, 
а также в семенной жидкости [8, 10, 11].
Лактоферрин проникает через гематоэнцефалический барьер и оказывает благоприятное влияние на развитие головного мозга, обладая в т. ч. и обезболивающим 
действием, что помогает грудному ребенку легче переносить болевые воздействия [1].
Таким образом, чЛф является многофункциональным 
бактерицидным белком, способным не только оказывать 
прямое воздействие на причину развития инфекционных 
состояний, но и в сочетании с другими белковыми факторами, имеющимися в женском молоке и вырабатываемыми организмом ребенка, включать защитные иммунные механизмы, направленные на уменьшение степени 
выраженности воспалительного процесса, что позволяет 
рассматривать его как белок острой фазы.

ПОКАЗАНИЯ К НАЗНАЧЕНИЮ ЛАКТОФЕРРИНА 
НЕДОНОШЕННЫМ И МАЛОВЕСНЫМ ДЕТЯМ 
Преждевременное рождение занимает лидирующую 
позицию в перинатальной заболеваемости и смертности 
детей. Несмотря на углубление знаний о факторах риска, 

связанных с преждевременными родами, и введение 
медицинских профилактических мер, их частота в последние годы во многих странах увеличивается. Так, в США 
она возросла с 9,5% в 1981 до 12,7% в 2005 г. Схожая 
ситуация отмечена и в Российской Федерации.
В условиях увеличения популяции детей, родившихся 
незрелыми, большое значение приобретает накопление 
опыта по сохранению их здоровья и профилактике заболеваний: недоношенные дети наиболее подвержены риску 
развития инфекционной патологии, нарушений со стороны нервной системы, органов дыхания и желудочнокишечного тракта, метаболическим расстройствам. 
У детей, родившихся с очень низкой и экстремально низкой массой тела, часто встречаются остеопения и ретинопатия недоношенных, перивентрикулярная лейкомаляция, 
пери- и интравентрикулярные кровоизлияния, ранняя 
анемия. Они имеют ряд как органических, так и функциональных особенностей, связанных с перенесенной гипоксией и нарушением внутриутробного питания в результате 
маточно-плацентарной дисфункции.
Общая заболеваемость преждевременно родившихся 
детей увеличивается обратно пропорционально гестационному возрасту. Клинический прогноз улучшается как 
с увеличением гестационного возраста, так и с повышением массы тела при рождении [12]. Успешное выхаживание детей, в т. ч. детей с экстремально низкой массой тела, помимо проведения лечебных мероприятий, 
во многом зависит от создания оптимальных внешних 
условий и адекватного питания [13].
Лабильность обменных процессов и морфофункциональная незрелость практически всех органов и систем 
у недоношенных детей чрезвычайно осложняют течение 
неонатального периода, обусловливают их высокую уязвимость к различным повреждающим факторам внешней 
среды, в т. ч. в условиях специализированных отделений интенсивной терапии и реанимации новорожденных 
и отделений для выхаживания недоношенных детей [14].
У этого контингента детей часто имеют место:
генерализованные и тяжелые локализованные фор• 

мы внутриутробных инфекций (18%) — сепсис, менингоэнцефалит, пневмония, гастроэнтероколит;
локализованные инфекционные процессы средней 
• 

степени тяжести (12%) — везикулопустулез, конъюнктивит, дакриоцистит, ринит, омфалит, вульвовагинит, 
локальные формы кандидоза;
морфологические изменения центральной нервной 
• 

системы и внутренних органов, обнаруженные при 
ультразвуковом исследовании, позволяют предположить перенесенную внутриутробную инфекцию (10%);
гипоксические поражения центральной нервной 
• 

системы разной степени выраженности (12%);
задержка внутриутробного развития (12%).
• 

У новорожденных из группы риска по развитию 
инфекционных заболеваний частота выделения представителей аэробной микрофлоры в мазках со слизистой 
оболочки носоглотки, кожи, ануса на момент рождения 
составляет от 40% у клинически здоровых новорожденных до 62% у детей с тяжелыми формами внутриутробной 
инфекции, что согласуется с данными других исследователей об ограниченной диагностической значимости этих 
возбудителей при внутриутробных инфекциях [15].
Присутствует статистически значимая зависимость 
между тяжелыми формами внутриутробных инфекций 
и выделением грамотрицательных энтеробактерий со 
слизистой оболочки зева и ануса.
Для тяжелых форм внутриутробной инфекции характерна высокая частота контаминации новорожденных 

Обзор литературы

возбудителями инфекций, в т. ч. передающихся половым 
путем: вирусом простого герпеса — 43,6%, цитомегаловирусом — 58,2%, хламидиями — 41,8%, уреаплазмами — 52,7%, микоплазмами — 32,7%.
Сочетанное выделение антигенов вируса простого 
герпеса 1,2 и цитомегаловируса из пуповинной крови новорожденных и одновременно из других локусов 
в момент рождения является прогностическим и ранним 
диагностическим критерием тяжелых форм внутриутробной инфекции.
Лечение инфекционной патологии у новорожденных, 
особенно у глубоконедоношенных детей, должно включать противоинфекционные препараты в виде иммунопрепаратов (иммуноглобулин человеческий нормальный). 
Перспективным для этой категории детей, принимая 
во внимание уникальные противоинфекционные свойства биологически активного белка чЛф, является его 
применение в комплексе лечебных мероприятий.

ОБОСНОВАНИЕ НАЗНАЧЕНИЯ ЛАКТОФЕРРИНА 
ДЕТЯМ С НЕДОСТАТОЧНОСТЬЮ ПИТАНИЯ 
Распространенность острой и хронической недостаточности питания у детей, поступающих в стационары 
Европы и США, составляет 6–14%, в Турции она достигает 
40%. Высока распространенность хронической недостаточности питания у детей с болезнями сердца (24–44%) 
и почек (63–64%) [15].
Наличие недостаточности питания у детей с хроническими заболеваниями тесно связано с иммунологической 
недостаточностью и негативно отражается на процессе 
лечения и выздоровления, увеличивая продолжительность госпитализации и затраты на лечение [16].
При недостаточности питания, особенно хронической, 
у детей раннего возраста возникают неспецифические 
дистрофические изменения, вызванные количественной 
или качественной недостаточностью пищевых веществ 
и энергии, либо значительным снижением пищевой толерантности. Они проявляются в форме общих метаболических расстройств, возникают одновременно во всех 
органах и тканях и приводят к нарушениям клеточной 
дифференцировки тканей.
Развитие недостаточности питания постепенно приводит к нарушению всех видов обмена. Первыми истощаются депо гликогена и жира, позднее усиливается 
распад белка, преимущественно в мышечной ткани; 
повышается утилизация аминокислот, которые активно 
используются для синтеза крайне необходимых транспортных, иммунных, острофазных и некоторых других 
белков, а также расходуются на энергетические нужды. 
В дальнейшем снижается содержание короткоживущих 
белков крови (преальбумина, трансферрина, церулоплазмина и др.) и уменьшается концентрация альбумина 
и общего белка [17].
Нарушения метаболизма белка приводят к снижению 
эффективности иммунитета в связи с изменением синтеза 
иммуноглобулинов, а также антиоксидантной активности, 
сопровождающейся повреждением клеточных мембран, 
уменьшением секреции транспортных белков, внутриклеточным дефицитом энергии и нарушением транспорта микронутриентов. Снижается активность ферментов 
и секреция инсулина, а также инсулиноподобного фактора роста, падает инсулинорезистентность, нарушается 
синтез фибриногена и факторов свертывания крови.
Недостаточное питание и возникающий при этом 
стресс приводят к резкому повышению выработки кортизола и усилению процессов катаболизма. В условиях 
катаболической направленности обменных процессов 

глюкоза как основной носитель энергии направляется 
преимущественно к мозгу, нарушается инсулинозависимый рост тканей, снижается масса тела и замедляется 
линейный рост.
Изменения, происходящие при недостаточности питания, не могут не затрагивать пищеварительную систему. Развивается атрофия слизистой оболочки кишечника, что сопровождается снижением ферментативной 
активности и ухудшением процессов переваривания 
и всасывания пищи. Нарушается моторика желудочнокишечного тракта, страдают барьерная функция и местный  иммунитет [18].
В исследованиях последних лет убедительно доказана 
связь недостаточности питания и воспалительных изменений в организме ребенка. Воспаление способствует 
деструкции скелетных мышц, обусловленной цитокинопосредованным механизмом, ограничивает эффективность нутритивной поддержки.
Из маркеров воспаления в настоящее время у детей 
с недостаточностью питания используют С-реактивный 
белок, орозомукоид, 1-антитрипсин.
Иммунные маркеры недостаточности питания включают лимфопению, снижение соотношения CD4/CD8 и 
задержку тестов на гиперчувствительность (показатели 
клеточного иммунитета), а также снижение концентрации 
иммуноглобулинов как показателей гуморального иммунитета. Эти показатели имеют важное прогностическое 
значение, т. к. могут отражать возможность возникновения инфекционных осложнений на фоне иммунодефицита у детей с недостаточностью питания.
Представляется вполне обоснованным применение 
Лф в комплексной терапии при недостаточности питания 
с целью коррекции воспалительных изменений в организме ребенка и профилактики инфекционных заболеваний.

ПРЕДПОСЫЛКИ К ИСПОЛЬЗОВАНИЮ 
ЛАКТОФЕРРИНА У ДЕТЕЙ 
С ХИРУРГИЧЕСКОЙ ПАТОЛОГИЕЙ 
В хирургической практике целесообразно использование чЛф для уменьшения выраженности острого провоспалительного ответа, развившегося на фоне хирургического вмешательства, а также для профилактики 
инфекционных осложнений, особенно после полостных 
операций.
Это касается детей, страдающих органическими заболеваниями органов пищеварения (пороки развития, болезнь 
Гиршпрунга, атрезия желчевыводящих путей и пр.), которые ведут к серьезным изменениям процессов переваривания и всасывания нутриентов, поступающих в организм 
с пищей. Перенесенные хирургические вмешательства 
усугубляют имеющиеся нарушения. Наиболее тяжелые 
изменения отмечают у детей с синдромом короткой кишки, 
они сопровождаются кишечной недостаточностью.
Установлено, что около 50% больных с хирургической 
патологией, находящихся в стационаре, имеют высокий 
риск развития белково-энергетической недостаточности. 
По данным проведенного нами исследования, суммарно 
распространенность недостаточности питания у детей, 
поступающих в хирургическое отделение, составляет 
40% (хроническая недостаточность питания отмечалась 
у 22,5%, острая — у 17,5% пациентов). В группе детей 
с острой недостаточностью питания у 57,1% она имела 
тяжелую степень [19].
Дети с недостаточностью питания, поступая в хирургический стационар, имеют заведомо низкие показатели 
роста и массы тела, изменения показателей иммунной 

ВОПРОСЫ СОВРЕМЕННОЙ ПЕДИАТРИИ /2014/ ТОМ 13/ № 4

системы и другие изменения, вызванные недостатком 
пищевых веществ.
Нутритивная недостаточность и связанные с ней метаболические нарушения существенно осложняют предоперационную подготовку этих больных, снижают эффективность хирургического лечения и, что главное, оказывают 
отрицательное воздействие на течение послеоперационного периода, повышая процент осложнений и летальности, увеличивая сроки пребывания в стационаре, период 
реабилитации и расход дорогостоящих препаратов, снижая качество жизни пациентов.
Изучение гемодинамических, иммунологических, мета- 
болических нарушений у больных, нахо дящихся в критическом состоянии, показало, что независимо от их 
причины (травма, ожог, операция, сепсис и пр.) они протекают схоже и регулируются одними и теми же медиаторами. В ответ на стресс или травму у больного наблюдаются значительные изменения интенсивности обмена 
веществ [20].
С 1992 г. за воспалением, развивающимся в ответ 
на травматический стресс, закрепилось название «синдром глобального воспаления» (systemic inflammatory 
response syndrome, SIRS). В условиях SIRS ускоряется 
катаболизм мышечной ткани.
Одним из важнейших факторов формирования полиорганного повреждения при критических состояниях 
является бурное развитие синдрома гиперметаболизма–
гиперкатаболизма, вызванного медиаторами системного 
воспалительного ответа (цитокинами, эйкозаноидами, 
продуктами перекисного окисления). Активированные 
фагоциты высвобождают метаболически активные 
пептиды, что приводит к накоплению простагландина 
Е2 в головном мозге, печени, мышцах и жировой ткани, 
в результате чего начинается усиленный распад белка 
в мышцах, синтез в печени протеинов острой фазы, 
мобилизация жира [21].
Одновременно с метаболическими изменениями 
в организме наблюдается ишемия и атрофия слизистой оболочки кишечника. Именно поэтому поражение 
желудочно-кишечного тракта — наиболее часто встречающаяся органная дисфункция у детей при экстремальных 
состояниях.
Кишечник — орган, отвечающий за обеспечение организма нутриентами, выполняющий эндокринную, иммунную, метаболическую и барьерную функцию. Стенка 
кишечника богата лимфоидной тканью, которая взаимодействует с бактериальной флорой. При критических 
состояниях изменяется проницаемость слизистой оболочки кишечника, что приводит к транслокации бактерий 
и токсинов в систему лимфо- и гемоциркуляции [22].

ПРЕДПОСЫЛКИ К ИСПОЛЬЗОВАНИЮ 
ЛАКТОФЕРРИНА У ДЕТЕЙ С ОСТРЫМИ 
РЕСПИРАТОРНЫМИ И КИШЕЧНЫМИ ИНФЕКЦИЯМИ 
Острые респираторные (ОРИ) и кишечные инфекции 
являются одними из самых распространенных инфекционных заболеваний в раннем детском возрасте.
На долю ОРИ приходится до 70–80% всей инфекционной заболеваемости. Цитопатические эффекты при 
вирусных инфекциях разнообразны, они определяются взаимодействием вируса и клетки, и сводятся к ее 
разрушению (цитолитический эффект), сосуществованию 
вируса и клетки без гибели последней (латентная и персистирующая инфекция) и трансформации клетки.
Вовлеченность организма в инфекционный процесс 
зависит от ряда обстоятельств: числа погибших клеток, токсичности вирусов и продуктов распада клеток, 

от реакций организма, начиная от рефлекторных и заканчивая иммунными расстройствами [23].
Лихорадка является общим ответом организма 
на вирусную инфекцию, воспаление — это местная многокомпонентная реакция. При воспалении происходит 
инфильтрация макрофагами пораженных тканей, утилизация продуктов распада, репарация и регенерация. 
Одновременно развиваются реакции клеточного и гуморального иммунитета.
На ранних стадиях инфекции действуют неспецифические киллеры и антитела класса M. Затем вступают в действие основные факторы гуморального и клеточного 
иммунитета. Однако гораздо раньше, уже в первые часы 
после заражения, начинает действовать система интерферона, представляющая собой семейство секреторных 
белков, вырабатываемых клетками организма в ответ 
на вирусы и другие стимулы.
Интерферон активирует макрофаги, которые затем 
синтезируют интерферон , интерлейкины 1, 2, 4, 6, фактор некроза опухоли , в результате чего макрофаги 
приобретают способность лизировать вирусинфицированные клетки. Интерферон является специализированным индуктором активации макрофагов, который 
способен вызывать экспрессию более 100 разных генов 
в геноме макрофага [24].
Средства лечения гриппа и других ОРИ можно разделить на этиотропные, патогенетические и симптоматические.
Приоритет отдают этиотропным противовирусным 
препаратам, действие которых направлено непосредственно на возбудителя инфекции. Все препараты этиотропного действия целесообразно рассматривать с учетом их точек приложения в цикле репродукции вирусов 
гриппа и других ОРИ.
Применение химиопрепаратов для профилактики 
и лечения гриппа и ОРИ относится к базовой терапии и является общепризнанным мировым стандартом. 
Препараты оказывают прямое противовирусное действие, нарушая различные фазы репликативного цикла 
вирусов.
При ОРИ в организме ребенка происходят разнообразные иммунные сдвиги: развивается недостаточность функциональной активности фагоцитов, вторичный 
иммунодефицит по гиперсупрессорному типу, заключающийся в снижении численности основных субпопуляций 
Т лимфоцитов (Т хелперов/индукторов, Т супрессоров). 
Напротив, при острых кишечных инфекциях некоторые 
исследователи отмечают увеличение численности популяции цитотоксических Т лимфоцитов [25].
Несмотря на внедрение современных методов диагностики, профилактики и лечения, значительного снижения заболеваемости острыми кишечными инфекциями 
не наблюдается. При этом в раннем детском возрасте 
острые кишечные инфекции бактериальной этиологии 
часто сопровождаются осложнениями и характеризуются 
затяжным течением.
Как известно, большинство заболевающих острыми 
кишечными инфекциями — дети в возрасте до 5 лет. Для 
данного возраста характерны наиболее значительные 
сдвиги в системе иммунитета, которые имеют четкую 
связь со степенью тяжести течения инфекционного процесса.
До сих пор отсутствует единое мнение о роли гуморального звена иммунной системы при острых кишечных 
инфекциях у детей. В остром периоде инфекции возможно как снижение содержания IgA и M, так и повышение 
концентрации IgM. Взаимодействие патогенных энтеро

Обзор литературы

бактерий с клетками иммунной системы приводит к стимуляции секреции цитокинов, являющихся регуляторами 
их взаимодействия между собой [26].
В связи с вышеизложенным, учитывая данные о противовирусной и бактериальной активности Лф, перспективным представляется его использование в качестве 
дополнительного корригирующего средства при лечении 
ОРИ и кишечных инфекций у детей.

ОБОСНОВАНИЯ К ИСПОЛЬЗОВАНИЮ 
ЛАКТОФЕРРИНА У ДЕТЕЙ С СЕПСИСОМ 
И ПОЛИОРГАННОЙ НЕДОСТАТОЧНОСТЬЮ 
Сепсис — тяжелый генерализованный инфекционный 
процесс, вызванный патогенной и условно-патогенной 
микрофлорой. Массивное поступление возбудителя 
инфекции в кровоток связано с нарушением тканевых 
барьеров. В качестве возбудителя сепсиса наиболее 
часто выступают стрептококки, стафилококки, гемофильная палочка, протей, синегнойная и кишечная палочка. 
Постоянная или рецидивирующая, но длительно сохраняющаяся бактериемия и/или микробная токсемия — 
одно из наиболее значимых патогенетических звеньев 
сепсиса вне зависимости от этиологии патологического 
процесса.
При сепсисе важную роль играют особенности реагирования клеточных факторов врожденного иммунитета. 
Это неразрывно связано с воспалением как типовой 
адаптационной, а в определенных условиях — и патогенной реакцией.
В условиях сопутствующих сепсису бактериемии и 
микробной токсемии чрезмерно активируются клетки, 
обеспечивающие естественную резистентность организма к инфекционным возбудителям: запускаются механизмы противоинфекционного иммунитета [27].
В результате неспецифической реакции организма 
на инфекцию при сепсисе может возникать и прогрессировать тяжелое патологическое состояние — полиорганная недостаточность, которая проявляется переходом 
дисфункции двух или более органов в их недостаточность. Основными причинами развития полиорганной 
недостаточности считают недостаточность специфических и неспецифических факторов иммунной защиты, 
нарушения белкового обмена, увеличение легочного 
сосудистого сопротивления с повышением давления 
в легочной артерии и перегрузкой правой половины 
сердца [28].
Характерно, что полиорганная недостаточность в своем течении всегда проходит стадию легочной недостаточности, затем к ней обычно присоединяется сердечная 
и почечная недостаточность, а в последующем — недостаточность системы гемостаза и общая депрессия 
иммунной системы.
В генезе этих нарушений большая роль принадлежит 
эффектам медиаторов, способных инициировать в клетках процессы некробиоза и апоптоза, а также факторам 
и механизмам иммунной аутоагрессии [29].
Выявляемая общая иммунодепрессия как компонент 
патогенеза полиорганной дисфункции позволяет предполагать эффективность заместительной иммунокоррекции 
и целесообразность включения иммуноактивных препаратов в состав средств комплексного лечения тяжелого 
сепсиса и септического шока. В связи с этим перспективным представляется использование в комплексном 
лечении детей с тяжелой генерализованной инфекцией 
и развившейся на ее фоне полиорганной недостаточностью природного биологически активного белка Лф для 
усиления противоинфекционного иммунитета.

ПРОФИЛАКТИКА ВНУТРИБОЛЬНИЧНЫХ 
НОЗОКОМИАЛЬНЫХ ИНФЕКЦИЙ 
В ДЕТСКИХ СТАЦИОНАРАХ 
Внутрибольничная 
(нозокомиальная) 
инфекция 
(ВБИ) — это любое инфекционное заболевание (состояние), возникшее в лечебно-профилактическом учреждении. Инфекция считается внутрибольничной, если она 
отсутствовала у пациента до поступления в стационар даже 
в инкубационном периоде и появилась в его условиях или 
после выписки пациента в течение периода инкубации.
По данным официальной регистрации, частота возникновения ВБИ у новорожденных в России в 2005 г. 
составила 3,02 на 1000 родившихся живыми. Согласно 
данным статистики, нозокомиальные инфекции развиваются у 10–35,5% новорожденных.
Все ВБИ можно разделить на 2 группы в зависимости 
от пути инфицирования: эндо- и экзогенные инфекции.
При эндогенных инфекциях заражение связано 
с собственной (нормальной, постоянной) микрофлорой 
пациента или флорой, приобретенной в условиях лечебно-профилактического учреждения и длительно его колонизирующей. Примером может послужить возникновение инфекции в области хирургического вмешательства 
при попадании в рану микроорганизмов, заселяющих 
кожу пациента или его кишечник.
Экзогенные инфекции чаще всего связаны с реализацией естественных путей передачи (пищевой, водный, 
контактно-бытовой, воздушно-капельный, воздушнопылевой и др.) [30].
Наибольшая частота ВБИ зарегистрирована у пациентов в отделениях интенсивной терапии и реанимации новорожденных, где она колеблется от 9,3 до 25,6%, 
а среди пациентов с массой тела менее 1500 г достигает 50%. Высокая частота ВБИ отражается на заболеваемости пациентов отделений интенсивной терапии 
и реанимации новорожденных. Частота встречаемости 
внутрибольничных инфекций в отделениях этого профиля 
в 10 раз выше, чем в других отделениях.
К развитию ВБИ может привести практически любой 
микроорганизм. В многоцентровых исследованиях, 
проведенных в США и странах Европы, показали, что 
за последние 20 лет произошли изменения в частоте, 
локализации и распределении этиологических факторов 
нозокомиальных инфекций. На первое место по частоте встречаемости вышли внутрибольничные пневмонии, 
а наиболее распространенным этиологическим фактором во всем мире стали коагулазонегативные стафилококки, энтерококки, кишечная и синегнойная палочка, 
клебсиеллы, энтеробактерии и грибы рода Candida.
ВБИ обусловлены комплексом причин, поэтому, сравнивая заболеваемость, следует учитывать внутренние 
и внешние факторы риска.
Внутренние факторы риска связаны с состоянием 
пациента. Так, для новорожденных в первую очередь это 
масса тела при рождении. Риск возникновения клинически выраженных форм госпитальных инфекций прямо 
пропорционально увеличивается со снижением массы 
тела при рождении.
К внешним факторам риска относят факторы, связанные с лечебно-диагностическим процессом (инвазивные 
манипуляции, искусственная вентиляция легких, катетеризация вен, парентеральное питание).
Присоединение ВБИ к основному заболеванию увеличивает затраты на выхаживание новорожденных, негативно сказывается на результатах оперативного лечения, 
увеличивает послеоперационную летальность, увеличивает длительность пребывания больного в стационаре.