Красное Колесо: Повествованье в отмеренных сроках в четырёх Узлах. - Узел I: Август Четырнадцатого. Т.8. Кн. 2. (Полн. собр. соч. в 30 т.)

Александр
Солженицын

Александр
солженицын

cобрание cочинений  
в тридцати томах

Александр
солженицын

cобрание cочинений
том  восьмой 

КРАСНОЕ  КОЛЕСО

повествованье
в  отмеренных  сроках 

УЗЕЛ  I
Август  Четырнадцатого 
 

книга 2

МОСКВА  2016

электронное издание

УДК 821.161.1-3

ISBN 978-5-9691-1042-7
© А. И. Солженицын, наследники, 2010
© Н. Д. Солженицына, составление, 
краткие пояснения, 2010
© А. С. Немзер, сопроводительная статья, 2010 
© ООО «Издательство «Время», 2010

С60

ББК 84Р7-4

С60

Солженицын, Александр Исаевич
Собрание сочинений в 30 томах. Т. 8. Красное Колесо: Повествованье в  отмеренных сроках в четырёх Узлах. — Узел I:
Август Четырнадцатого. Книга 2. [Электронный ресурс] / А. И. 
Солженицын. — Электрон. текстовые дан. (1 файл pdf: 538 с.). — М .: 
Время, 2016.

ISBN 978-5-9691-1042-7

Восьмой том содержит окончание «Августа Четырнадцатого» —первого 
Узла исторической эпопеи «Красное Колесо». В нём не только завершён показ 
и анализ Самсоновской катастрофы, но дан художественный обзор 
царствования последнего императора Николая Второго вплоть до Первой 
мировой войны и ярко представлена фигура премьер-министра П. А. 
Столыпина, его труды, реформы и трагическая
       смерть.

Деривативное электронное издание на основе печатного издания: 
Собрание сочинений в 30 томах. Т. 8. Красное колесо: Повествованье в 
отмеренных сроках в четырех Узлах. — Узел I: Август Четырнадцатого.
Книга 2. / А. И. Солженицын. — М.: Время, 2006. — 536 с.
ISBN 978-5-9691-0486-X

В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, 
установленных техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требовать от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации

КРАСНОЕ  КОЛЕСО

повествованье 
в отмеренных сроках

УЗЕЛ I

Август Четырнадцатого

10 –21 августа ст. ст.

Книга 2

49′

(Обзор действий за 16 и 17 августа)

Шоссе Найденбург — Вилленберг как будто и прокатано было для
того, чтобы скорей протянулись по нему подвижные части Франсуа на
соединение с Макензеном. Это шоссе, без предчувствий пересеченное
центральными русскими корпусами несколько дней назад, теперь за
спиною их обратилось в стену, в закол, в ров. Недолго длfl ночёвку, передовые части Франсуа ещё до рассвета 16-го поспешили дальше, к Вилленбергу, местами громя обозы и случайные русские части. Сопротивляться тут было некому, и к вечеру Вилленберг заняли. Правда, на пройденных сорока шоссейных километрах остались лишь прореженные
чёрточки застав и патрулей — окружение пока пунктирное. Более суток
ещё предстояло одной из дивизий Франсуа растекаться по этому шоссе
и занимать его.
Так же и от Макензена, по дорогам худшим, спешила передовая
бригада, для облегчения сбросив ранцы на обывательские подводы, а то
и сами на них. С севера на юг свисал Макензен к тому же шоссе, ещё выставляя отряды в бока — к Ортельсбургу и в глубь лесов, к окружаемому центру.
К вечеру 16-го если клещи и не сошлись захватами вплотную, то
оставался между ними десяток вёрст непрохожего, бездорожного дальнего леса, о которых русским и не догадаться было и не доспеть туда.
Но Гинденбург, подписывая вечером приказ на 17-е, ещё не мог быть
уверен в успехе окружения: в остальном полукольце, такие острые накануне, бои стали вялыми. Несколько схваток у межозёрных проходов
вполне задержали преследователей. И не было никаких сил защититься,
если бы русские 16-го прорывали кольцо извне.
Но они не пробовали.
Сквозь пунктир окружения прорвалось последнее донесение Самсонова от вечера 15-го августа — и поступило в Белосток утром 16-го,
как раз перед завтраком Жилинского и Орановского. Сообщал Самсонов, злополучный упрямец и неудачник, что отдал приказ всей армии
отходить на линию Ортельсбург — Млава, то есть почти на русскую

границу. Этот жребий он и заслужил, этого и можно было ожидать, и
очень хорошо, что инициативу и позор отхода он взял на себя, не
спрашиваясь у штаба фронта. В благоприятное утро за завтраком (когда в Хохенштейне был уже окружён обречённый Каширский полк)
Жилинский-Орановский решили, что напрасно они вчера понудили
Ренненкампфа наступать в пустое место, откуда Самсонов, теперь
очевидно, уже ушёл. И тут же телеграфировали: «Вторая армия отошла к границе. Приостановить дальнейшее выдвижение корпусов на
поддержку».
А Ренненкампф только накануне после обеда и тронулся, его корпусам до сегодняшнего сражения по недостижимо-ровной прямой было сто вёрст, коннице семьдесят. И он охотно тут же в полдень распорядился: корпусам — остановиться, а завтра отходить.
Но некая новая тревога проскользнула к Жилинскому-Орановскому в Белосток. И в два часа дня они послали Ренненкампфу противоположную телеграмму: «Ввиду тяжёлых боёв, которые ведёт Вторая
армия, направить выдвинутые корпуса и кавалерию на Алленштейн».
(Почему — на Алленштейн? Как можно было в трезвом состоянии направить восемь дивизий туда, где уже вторые сутки наверняка никто
в их помощи не нуждался?)
Это почасовое передёргивание приказов как успешно отозвалось
на движении войск, могут судить люди с военным опытом.
Распорядясь такими огромными массами вдали от поля сражения,
Жилинский-Орановский уже не стали утруждать себя передвижкою
фланговых корпусов поблизости от сражения, да и непорядок был вмешиваться в их жизнь, минуя командующего армией. Тем более, что Благовещенский стоял на днёвке, вот разве кавалерийской дивизии от него — для приличия куда-нибудь наступать.
И пришлось кавалерийской дивизии Толпыги среди дня выступать
в поход. По пути её оказался заклятый Ортельсбург, ещё вчера пустой
(когда велел Самсонов удерживать его во что бы то ни стало), а сегодня
с рассвета оттуда постреливали. Поэтому кавалерийская дивизия обошла город стороной и покинутою местностью осторожно продвигалась
в указанном зачем-то направлении — пока опять не показался противник. А уж темнело, и лес — невыгодные для кавалерии условия. И рассудил генерал Толпыго, что лучше всего воротиться к своему корпусу.
И хотя вороч‡ться ночью тоже было нелегко и небезопасно, однако
к утру вернулись. ЧтÓ во всём этом рейде случилось забавного: спугнули немецкого генерала, командира дивизии; сам он ускочил в автомобиле, а шинель осталась, а в ней карта, а на карте пометки, как Макензен окружает центральные русские корпуса. Никакого хода этой
карте не было дано (так спокойней).
А вот 1-му корпусу не было благовещенского покоя: как ни далеко
откатился он, но и туда в ночь на 16-е добрался капитан от Самсонова
с приказом: для облегчения положения центральных корпусов, окружённых противником, немедленно наступать на Найденбург!

10
август четырнадцатого — книга 2