Гуманитарный вектор, 2014, № 4 (40)

ЗАБАЙКАЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ГУМАНИТАРНЫЙ 

ВЕКТОР

Серия «Филология. Востоковедение»

ISSN 2307–1834

№ 4(40)

2014

Гуманитарный 

вектор

Серия 

«Филология. Востоковедение»

Humanitarian Vector
Series Philology, Oriental Studies

Gumanitarnyi Vektor
Seriya Filologiya, Vostokovedenie

Издаётся с 1997 г.

Выходит четыре раза в год

Founded in 1997

Quarterly

Учредитель: 
ФГБОУ ВПО 
«Забайкальский государственный  университет»

Журнал зарегистрирован 
Федеральной службой по надзору
в сфере связи, информационных технологий
и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Свидетельство о регистрации
ПИ № ФС77–54189 от 17.05.2013

Журнал входит в Перечень ведущих 
рецензируемых научных журналов и изданий, 
в которых должны быть 
опубликованы основные 
научные результаты диссертаций 
на соискание учёных степеней доктора 
и кандидата наук

Авторы несут полную ответственность 
за подбор и изложение фактов, 
содержащихся в статьях; 
высказываемые взгляды 
могут не отражать 
точку зрения редакции

Рукописи, присланные в редакцию, 
не возвращаются

Перепечатка материалов
 журнала допускается 
только по согласованию 
с редакцией

Адрес редакции
672007, г. Чита,
ул. Бабушкина, 129
Телефон: 8 (3022) 35–24–79 
факс: 8 (3022) 41–64–44 
E-mail: zab-nauka@mail.ru

Сайт журнала в Интернете
http://www.zabvektor.com

Подписной индекс журнала в каталоге
«Пресса России» 42407

Электронная версия журнала
размещена на платформе 
Российской универсальной 
научной электронной библиотеки 
www.elibrary.ru

© Забайкальский государственный 
университет, 2014

Founder:
FSBEI HPE «Zabaikalsky State University»

The journal is registered
by the Federal Supervision Service in the Field
of Communication, Information Technologies 
and Mass Communications (Roskomnadzor)

Registration certificate
ПИ № ФС77–54189 от 17.05.2013

The journal is in the List 
of the leading refereed 
scientific journals and editions which 
publish the main results 
of dissertations for academic degrees 
of doctors and candidates of sciences

The authors are fully responsible 
for the selection and presentation 
of the facts contained 
in their articles; 
the views expressed 
by them do not necessarily reflect 
the views of the editorial board

Reproduction of any materials 
from the journal is allowed 
only in coordination with the editorial board

The manuscripts submitted to the journal 
are not returned

Address:
672007, Chita, 129 Babushkin St. 
Phone: 8 (3022) 35–24–79
Fax: 8 (3022) 41–64–44
E-mail: zab-nauka@mail.ru

Journal web site 
http://www.zabvektor.com

Subscription index of the journal in the Catalog 
in ‘‘Press of Russia’’ 42407

The electronic version of the journal 
is placed on the platform of the Russian Universal
Scientific Electronic Library:  
www.elibrary.ru

© Transbaikal State University, 2014

Гуманитарный 

вектор

Серия 

«Филология. Востоковедение»

Humanitarian Vector
Series Philology, Oriental Studies

Gumanitarnyi Vektor
Seriya Filologiya, Vostokovedenie

Редакционный совет:

Борис Ванданович Базаров, д-р ист. н., проф., 
член-корр. РАН,  Институт монголоведения, буддологии 
и тибетологии СО РАН (Улан-Удэ, Россия),
Андре Буржо, д-р социал. н., акад., 
Национальный центр научных исследований Франции 
(Париж, Франция),
Дэн Цзюнь, проф., Институт русского языка 
Хэйлуцзянского университета (Хэйлуцзян, КНР),
Кейдзи Идэ, заместитель главы миссии, министр 
Посольства Японии в Российской Федерации (Япония),
Чжен Шупу, д-р филол. н., проф. (Харбин, КНР), 
Михаил Иванович Эпов, д-р техн. н., проф., акад. РАН, 
Институт нефтегазовой геологии и геофизики СО РАН 
(Новосибирск, Россия) 

Редакционная коллегия: 

Выпускающий редактор:
Г. Д. Ахметова, доктор филологических наук, 
профессор (Чита, Россия), 
Ц. П. Ванчикова, доктор исторических наук, профессор 
(Улан-Удэ, Россия) 

Члены редколлегии: 
Т. В. Воронченко, доктор филологических наук, 
профессор (Чита, Россия)
Т. Ю. Игнатович, доктор филологических наук, доцент 
(Чита, Россия)
В. К. Зубарева, доктор филологических наук, профессор, Пенсильванский университет (Филадельфия, США),
Чжао Сяобин, доктор литературы, доцент, Хэбэйский 
университет (Баодин, КНР), 
Сонг Чжон Су, профессор, университет Чжунг-Анг, 
Институт зарубежной филологии (Сеул, Корея)

Главный редактор
И. В. Ерофеева, д-р филол. наук, доцент

Ответственный секретарь
Е. В. Седина, канд. культурологии

Журнал представляет собой сборник оригинальных 

и обзорных научных статей по русской и зарубежной 
филологии, языковой картине мира, медиалингвистике, востоковедению, профессиональному образованию, 
по вопросам стилистики, лингвистики, литературоведения, переводоведения, а также смежным проблемам, 
связанные с культурологией, журналистикой.

Материалы журнала будут интересны широкой на
учной общественности, преподавателям вузов, аспирантам, студентам, деятелям культуры и образования.

Editors:

Boris Vandanovich Bazarov, Doctor of History, Professor, 
Corresponding Member of the RAS, The Institute 
of Mongolian, Buddhist and Tibetan Studies SB of the RAS 
(Ulan-Ude, Russia). 
Andre Bourget, Doctor of Sociology, Academician, French 
National Center for Scientific Research (Paris, France)
Den Tszun, professor, the Institute of the Russian language 
at Heilongjiang University (Heilongjiang, China). 
Keidzy Ide, Mission Deputy Head, Ministry of Embassy 
of Japan in the Russian Federation 
Zhen Chupu, Doctor of Philology, Professor (Harbin, China)
Mikhail Ivanovich  Epov, Doctor of Engineering Science, Professor, Academician of the RAS, Institute of Petroleum-Gas Geology and Geophysics of the Siberian Branch of the RAS

Editorial Board:

Main Handing Editors:
G. D. Akhmetova, Doctor of Philology, 
Professor (Chita, Russia)
Ts. P. Vanchikova, Doctor of History, Professor 
(Ulan-Ude, Russia)

Editorial board members:
T. V. Voronchenco, Doctor of Philology, Professor 
(Chia, Rusia),
T. Yu. Ignatovich, Doctor of Philology, Associate Professor
(Chia, Russia) 
V. K. Zubareva, Doctor of Philology, Professor 
(Philadelphia, PA, USA)
Zhao Xiabing, Doctor of Literature, Associate Professor 
(Baoding, People`s Republic of China)
Song Chon Su, Professor (Seoul, Korea)

Editor-in-chief
I. V. Erofeeva, Doctor of Philology, Associate Professor

Execute Secretary
E. V. Sedina, Candidate of Culturology

The journal is a collection of original and review scientific 

papers on the Russian and world philology, linguistic picture 
of the world, media-linguistics, oriental studies, professional 
education, stylistics, linguistics, literary studies, theory of 
translation, and related problems, connected with cultural 
studies, journalism. 

Materials will be interesting to the wide scientific commu
nity, university professors, postgraduate students, students, 
workers in culture and education.

ГУМАНИТАРНЫЙ 

вектор

СОДЕРЖАНИЕ

РУССКАЯ ФИЛОЛОГИЯ

Ахметова Г. Д. Эсхатологические традиции в современной русской прозе  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .6
Голованов И. А. Народный юмор в пьесах А. Платонова . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .14
Камедина Л. В. О православной доминанте в творчестве О. Димова. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .20
Нелюбина Ю. А. Кинотекст в кругу смежных понятий. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .26
Потапчук М. А. Специфика вербализации концепта в песенном дискурсе. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .30

ЗАРУБЕЖНАЯ ФИЛОЛОГИЯ

Гречишкина С. В. Малые жанровые формы в корпусе современной англоязычной литературы 
о природе: вопрос разграничения жанров. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 34
Керимов Р. Д. Политическая метафорика как лингвокогнитивный феномен 
(на примере немецкоязычного фрейма «Спортсмены и состязания»). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 44
Терзиева М. Т. Экологические послания канадской литературы для юношества
и их переводная рецепция в Болгарии  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 53
Уржа А. В. Перцептивизация как элемент переводческой тактики. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 57

ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА

Бутыльская Л. В. Лингвокультурное пространство поэзии Лариссы Андерсен . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 63
Олзоева Я. В, Хамаганова В. М. О возможных путях исследования текстов русских старожилов  
Байкальской Сибири . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 68

МЕДИАЛИНГВИСТИКА

Дзялошинский И. М. Медиалингвистика в контексте трансформирующихся медиа . . . . . . . . . . . . . . . . . . 74
Ерофеева И. В. Правда и истина в пространстве медиатекста:  дихотомия справедливости. . . . . . . . . . . 84
Кузнецова Е. В. О, Дивный новый мир: постижение постмодернизма в русской философской 
публицистике (2010–2012 гг.) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 92
Мельник Г. С., Мисонжников Б. Я. Тактические медиа: социальные приоритеты и прагматика текста . . . . . 104

ВОСТОКОВЕДЕНИЕ

Гашинова Ю. С. Лексико-семантическое поле «пространственного предела» в китайском языке
(на материале ассоциативного эксперимента) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .110
Желтов П. В. Реликты среднебулгарской эпохи в чувашском языке: 
отглагольные имена существительные на -ăх/-ĕх. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .117
Исрафилов Н. Р. Метафора как типологический фактор обогащения языка и культуры:
интерпретация в грамматике и лексике. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 121
Курас Л. В. Монголия в начале XXI века: гримасы демократии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 125
Ламожапова И. А. Типология фонетического освоения бурятско-монгольских топонимов Забайкалья 
133

Санжанов Ж. Ш. Фонетический способ словообразования общественно-политической лексики 
бурятского языка (на примере чередования h/с)  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 138

ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ

Ахметова М. Н. Письменная речь школьника как педагогическая проблема 
(синергетический закон «возвращения» технологий живого образа) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 144
Иванова Т. М. Системно-деятельностный подход в преподавании русского языка как иностранного  
при обучении основным видам речевой деятельности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 148

4

HUMANITARIAN 
Vector

CONTENTS

RUSSIAN PHILOLOGY

Akhmetova G. D. Eschatological Traditions in the Modern Russian Prose . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 6
Golovanov I. A. Folk Humor in A. Platonov’s Plays . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14
Kamedina L. V. On the Orthodox Dominant in the Works by O. Dimov . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 20
Nelyubina Yu. A. Film Text in the Field of Related Concepts . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 26
Potapchuk M. A. Specificity of Verbalization of the Concept in Song Discourse . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 30

FOREIGN PHILOLOGY

Grechishkina S. V. Short Literary Compositions in the Body of Nature Prose in English:
the Problem of Genre Division. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 34
Kerimov R. D. Political Metaphor as a Linguistic Cognitive Phenomenon 
(on the example of German frame “Athletes and Competitions”) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 44
Terziyeva M. T. Ecological Messages in the Canadian Literature for Young People 
and their Translation Reception in Bulgaria. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 53
Urzha A. V. Perceptivisation as an Element of the Interpreter’s Tactics . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 57

LANGUAGE PICTURE OF THE WORLD

Butylskaya L. V. Linguistic-Cultural Space of Poetry by Larissa Andersen . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 63
Olzoyeva Ya. V., Khamaganova V. M. On Possible Researching Ways of the Baikal Siberia Old-Timers’ Texts 68

MEDIALINGUISTICS

Dzyaloshinsky I. M. Media Linguistic in the Context of Transforming Media . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 74
Erofeeva I. V. Subjective Truth and Objective Truth in Space of Media Text: Dichotomy of Justice. . . . . . . . . . . 84
Kuznetsova E. V. Oh, Brave New World: Understanding of Postmodernism 
in the Russian Philosophical Publicism (2010–2012) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 92
Melnik G. S., Misonzhnikov B. Ya. Tactical Media: Social Priorities and Text Pragmatics . . . . . . . . . . . . . . . . 104

ORIENTAL STUDIES

Gashinova Yu. S. The Lexical-Semantic Field of «Spatial Limit» in the Chinese Language
(on the Results of Associative Experiment). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .110
Zheltov P. V. The Relicts of Middle-Bulgharian Epoch in the Chuvash Language: 
Verbal Nouns with –ăx/-ĕх Affixes . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .117
Israfilov N. R. Metaphor as a Typological Factor of Language and Culture Enrichment: 
Interpretation In Grammar And Vocabulary . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 121
Kuras L. V. Mongolia at the Beginning of the XXI Century: Faces of Democracy . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 125
Lamozhapova I. A. Typology of Phonetic Development of Buryat-MongolianToponyms of Transbaikalia. . . . . 133
Sanzhanov Zh. Sh. Phonetic Method of Derivation of Political Lexicon of the Buryat Language 
(on the example of Alternation h/s) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 138

VOCATIONAL EDUCATION

Akhmetova M. N. Written Pupil’s Speech a as a Pedagogical Problem 
(Synergetic Law of “Returns” of a Live Image Technologies . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 144
Ivanova T. M. System-Active Approach in the Teaching of Russian as a Foreign Language 
in the Principal Types Teaching of Speech Activity . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 148

5

РУССКАЯ ФИЛОЛОГИЯ

RUSSIAN PHILOLOGY

УДК 882
ББК Ш 5(2=Р)7–09

Галия Дуфаровна Ахметова,

доктор филологических наук, профессор, 

Забайкальский государственный университет 

(672039, Россия, г. Чита, ул. Александро-Заводская, 30)

e-mail: galia.akhmetova@gmail.com

Эсхатологические традиции в современной русской прозе1

В статье раскрывается проблема эсхатологических традиций в современной русской прозе. 

Эсхатологическая тема связана с проблемой танатогенеза. Исследование выполнено в рамках 
стилистики текста, что обусловило научную новизну, хотя в целом эта работа не языковая, а 
именно филологическая. Такой подход позволяет анализировать индивидуальный стиль 
писателя. Автор подробно анализирует роман С. Есина «Соглядатай», написанный в 1989 году. 

Таким образом, намечаются линии традиций, направленные не только в прежние 

литературные эпохи (М. Ю. Лермонтов, А. П. Чехов и др.), но и в эпоху начала XXI века 
(З. Прилепин). В статье даётся подробный анализ языковых процессов, нашедших отражение 
в романе. Исследователь приходит к выводу, что языковые процессы представляют собой 
развитие языковых традиций. В духовном пространстве текста происходит их взаимодействие 
друг с другом. Эсхатологические традиции в русской прозе продолжаются.

Ключевые слова: эсхатология, традиции, языковые процессы, роман «Соглядатай», ин
дивидуальный стиль.

Galiya Dufarovna Akhmetova,

Doctor of Philology, Professor,

Transbaikal State University

 (30 Alexandro-Zavodskay St., Chita, Russia, 672039), 

e-mail: galia.akhmetova@gmail.com

Eschatological Traditions in the Modern Russian Prose1

The problem of eschatological traditions in the modern Russian prose is revealed in the ar
ticle. The eschatological subject is connected with a problem of Thanatos. The research is done 
within the text stylistics that caused scientific novelty, though as a whole this work is not linguistic, 
but philological. Such approach allows to analyze individual style of the writer. The author analyzes in detail S. Yesin’s novel the “Observer” written in 1989. 

Thus, the lines of traditions, directed not only during former literary eras (M. Yu. Lermontov, 

A. P. Chekhov, etc.), but also during an era of the beginning of the XXI century (Z. Prilepin) are 
outlined. The detailed analysis of the language processes which have found reflection in the novel 
is given in article. The researcher comes to a conclusion that language processes represent development of language traditions. In spiritual space of the text there is their interaction with each 
other. Eschatological traditions in the Russian prose are carried on.

Keywords:  eschatology, traditions, language processes, novel “Observer”, individual style.

1 Работа выполнена при финансировании темы в рамках государственного задания вузу (№ 6. 3652. 2011) 
1 The work is performed with funding from the state task to the higher education institution (№ 6. 3652. 2011)

Роман С. Есина «Соглядатай» (1989 г.) 

имел первоначально другое название – «Бег 
в обратную сторону, или Эсхатология». Об 
этом напоминает эпиграф, взятый из «Со
ветского энциклопедического словаря»: «Различается индивидуальная эсхатология, т. е. 
учение о загробной жизни единичной человеческой души, и всемирная эсхатология, т. е. 

6
© Г. Д. Ахметова, 2014

учение о цели Космоса и истории и их конце». Напоминают о первоначальном заглавии 
и эсхатологические традиции, проходящие 
через весь роман. Одна из таких традиций 
лежит буквально на поверхности – это название романа, повторяющее название повести 
В. Набокова «Соглядатай» (1930 г.), главный 
герой которой кончает жизнь самоубийством. 
Но сознание умершего человека остается живым и продолжает исследовать мир. Не все 
так просто и однозначно в повести В. Набокова, но мы сейчас не занимаемся сопоставлением двух произведений. Само слово «соглядатай» имеет неодобрительное значение 
и употребляется для обозначения человека, 
тайно наблюдающего за кем-нибудь или за 
чем-нибудь.

Проблемы эсхатологии волнуют писате
лей, поэтов, философов, ученых. С. Казначеев, исследуя творчество Ю. Кузнецова, пишет: 
«Практически любой поэт, а тем более – русский, не проходит в своём творчестве мимо 
темы эсхатологии. Важно пояснить, что речь 
идёт здесь не о конкретной, личной смерти 
(об этом думает каждый человек, даже если 
он не имеет отношения ни к творчеству, ни к 
философии), а о предстоящей гибели всего 
человечества – своего рода Армагеддоне, 
конце света, Страшном Суде» [5, с. 208].

Защищены кандидатские диссертации по 

проблемам эсхатологии. Например, анализируя современную мифологию, об эсхатологическом образе мира пишет М. В. Ахметова [1]. 
И. А. Бессонов посвящает свою диссертацию 
анализу русской эсхатологической легенды [2]. Можно назвать и другие работы, но, 
пожалуй, нет исследований, посвященных 
стилистическому аспекту эсхатологических 
русских традиций в современной прозе.

Можно согласиться с мнением, что роман 

С. Есина – это книга о страхе. Главный герой 
романа режиссер Сумаедов в своем страхе 
отрекается от репрессированного отца, забывает историю собственной семьи: «А как 
робок был он в том, что сам делал в искусстве! 
А чего, спрашивается, боялся, где сейчас эти 
вершители судеб художников и их ра бот?» 
[13, с. 597]. Но ведь в то же время он является 
соглядатаем, то есть тайно наблюдает, изучает все вокруг, в том числе и нелюбимого отца, 
отношение к которому противоречивое, болезненное. И уже на первой странице романа 
появляется река и фантастический кинокадр с 
Хароном. И словно уже теперь видит он лица 
своих родных. Автор (или сам герой, близкий 
автору) обращается к Сумаедову: «Отмотаем 
пленку, Сумаедов. Назад пошла лодка с пере
возчиком, в обратную сторону махает веслом 
гребец, вспять течет вода. Как давно стали 
посещать тебя античные кошмары? Ты ведь, 
как и положено, в соответствии с учебником 
психологии пережил «страх смерти», то ли в 
десять, то ли в двенадцать лет, так чего опять 
жмешься к покойникам, вспоминаешь былое 
и даже на чинаешь вести какие-то немыслимые записки» [13, с. 486]. Наверное, пленка 
в этом романе является неким символом, она 
обозначает и пленку фильма, и пленку жизни. 
Синяя лента жизни со всеми своими кадрами 
движется без остановок. С. Есин пишет в романе: «Воистину – судьбы наши лежат в тумане» [13, с. 515]; «<…> клочки жизненного 
тумана <…>» [13, с. 518].

Роман «Соглядатай», как и все романы 

писателя, отличается философской глубиной, некоторой отстраненностью от действительности в сочетании с реалистичностью повествования. Писатель не раз возвращается 
к этой теме в романе: «Можно ли в собственном сознании отделить правду от видений?» 
[13, с. 518]. Но, пожалуй, наиболее явно в 
романе развивается эсхатологическая тема. 
Н. Цветова пишет: «Мотив смерти – конституциональный знак мировой литературной 
традиции, ключевой философско-символический мотив для русской прозы, содержание и 
художественная форма воплощения которого 
позволяют судить о литературной ситуации, 
складывающейся под воздействием системы 
объективных причин и влияний» [9].

Классические 
традиции 
проявляются 

в романе появлением межтекстовых литературных образов. Включение в композиционное развертывание текста виртуальных 
романных образов способствует усилению 
«литературности», «романности» повествования, в котором объединяются реальные и 
ирреальные сюжетные линии. Эсхатология, 
как явление книжное, проявляет себя в этих 
сюжетных переходах: «Того подвело вечное 
любопытство пишущего человека к новизне 
человеческого состояния – а вдруг пригодится? Коробков такой: мать будет помирать – 
приглядит за агонией: нельзя ли какую-нибудь детальку вставить потом в сцена рий?» 
[13, с. 508]. Подобная сцена появляется и в 
романе С. Есина «Имитатор».

Автор-писатель намеренно проявляет 

себя в романе, он направляет повествование: «Значит, направление сюжета в сторону, уже разработанную классиками. Каковы 
были побудительные мотивы у Смердякова? 
О, счастливые классики, творящие на вечной, 
общечеловеческой основе. <…> Но что же 

7

Русская филология

мешало уничтожать эти письма совсем? Ну, 
сжечь, как положено в классических романах, 
было достаточно трудно. Только в романах 
всегда под рукой растопленный камин или 
тлеющие угли» [13, с. 489]. Через образ Смердякова проявляются в романе более ранние 
традиции (тема отношений  отца и сына; 
тема сожженных писем), в том числе эсхатологические. Т. Н. Сморжко, исследуя художественную эсхатологию в романах Ф. М. Достоевского, пишет: «Обращаясь к творчеству 
Ф. М. Достоевского, мы оказываемся в христианской традиции, следовательно, выбираем определенный тип эсхатологического 
сознания.  Библейская эсхатологичес кая традиция, включая и тексты ветхозаветных пророков, и евангельские речи Иисуса Христа, 
и высказывания апостолов из новозаветных 
Посланий, сконцентрирована, прежде всего, 
в “Откровении Иоанна Богослова”, которое 
завершает Новый Завет и Библию в целом. 
Хорошо известен интерес Достоевского к 
этой книге» [8, с. 5].

Авторская оценка, авторское «вмеша
тельство» в литературный процесс написания романа является классической традицией. Такое построение текста отличает романный стиль С. Есина: «В этом-то и особенность художественного мировосприятия, чтобы суметь поставить себя на место другого 
и чужие страхи, стыд и сомненья пропустить 
через свою кровь» [13, с. 664].

Тема сожженного письма также является 

довольно традиционной в русской литературе. В какой-то мере сожжение письма тоже 
можно назвать эсхатологическим мотивом, 
как, например, в стихотворении А. С. Пушкина «Сожженное письмо»: «Готов я; ничему 
душа моя не внемлет. / Уж пламя жадное листы твои приемлет... / Минуту!.. вспыхнули... 
пылают... легкий дым, / Виясь, теряется с молением моим». Для творчества А. С. Пушкина 
эсхатологические мотивы не были настолько 
характерны, как, например, для поэзии и прозы М. Ю. Лермонтова, однако дальнейшее 
развитие традиций (Пушкин – Лермонтов) 
нельзя отрицать.

Ирреальность повествования в романе 

«Соглядатай» поддерживается вводом монтажного приема построения текста в его прямом, кинематографическом значении: «Но 
если этот рассказ строить по законам кино, по 
законам драматургии, то здесь уместна была 
бы трехкратная просьба и трехкратный отказ. 
Ритм кадров с молодым и старым лицом» [13, 
с. 494]; «В то время он, Сумаедов, придавал 
этой сцене смыслоорганизующее фильм на
чало. Тонкая рука… пейзаж… ровный… ровный бег коней… судьба… и тонкие бронзовые 
зубчики, терпеливо перемалывающие и превращающие былое в воспоминания <…>» 
[13, с. 523]; «Он, сам Сумаедов, виноват, что 
не получился третий, более полный план или 
что недопроявился, оказалось, сдернута наводка с первого, общего плана» [13, с. 536]; 
«<…> Через полуоткрытые глаза Сумаедов 
видел замедленные, как при специальной 
съемке, движения» [13, с. 537]; «Но дальше 
все очень резко: крупный план-портрет, батистовая белая блузка, кожаная комиссарская 
куртка. Потом на среднем плане женщина 
улыбается <…>» [13, с. 623].

Именно этот прием монтажа является 

важным в художественной организации главного героя – режиссера Дениса Сумаедова: 
«Потом он, Сумаедов (нет, герой, от лица которого идет киноповествование), сходит вниз 
по трапу самолета» [13, с. 669]; «В сегодняшнем условно-кинематографическом переложении этот диалог звучит почти героически 
<…>. И не было бы фильмов, фестивалей, 
зарубежных стран, славы, орденов, премий, 
удовлетворенного тщеславия, падения, позора… Ничего бы не было. «Пустота, летите 
в звезды врезываясь?» О слава тебе, жизнь, 
любая, лишь бы существовать, дышать и 
вновь подняться…» [13, с. 493].

Произведения прошлых лет, прочитан
ные заново, открывают исследователю новые традиционные связи. Так, например, традиции поэтического авангарда начала XX в. 
(в том числе и поэзия В. Маяковского) продолжаются в русской рок-поэзии. Эсхатология в 
поэзии В. Маяковского проявляется в пространстве города, в то же время теперь пишут о космогоничности произведений поэта. 
Д. Ю. Шалков, обращаясь к библейским мотивам и образам в творчестве В. Маяковского, отмечает: «Вырабатывая «технические» 
приемы интегрирования культурно-исторической памяти в художественный текст, автор 
«Войны и мира» и «Мистерии-буфф» в определенной мере оказался предтечей эсхатологического и космогонического мифотворчества, предпринятогопоэтами, творившими не 
только в эпоху Серебряного века, но и в первые десятилетия после Октябрьского переворота» [10, с. 219].

Герой романа в своих внутренних изнури
тельных спорах с отцом часто обращается к 
ирреальному постижению действительности. 
В то же время такое познание мира является для С. Есина характерным – при всей его 
явной реалистичности. В этом и заключается 

8

Гуманитарный вектор. 2014. № 4 (40) 

тайна творчества: «Так, может быть, все же 
не исчезает душа? Ее нерастворимый остаток, основа летают где-нибудь в эфире невидимыми бабочками сгустков энергии, и каждая душа – эдакое закрученное в восьмерку 
и излучающее благоухание электрополе. Или 
это электрические невидимые электроленты, 
которые плывут в эфире, словно водоросли в 
океане. <…>. Ну что же, папочка, продолжим 
счеты?» [13, с. 500]; «Так может быть, фотографическая карточка способна консервировать взгляд, материализовать и нести его через европейско-российскую географию <…>» 
[13, с. 529].

В романе «Маркиз» писатель вновь воз
вращается к неразгаданной теме души человека, к образу бабочки в полете. Но то, что 
сейчас, почти в середине XXI века, уже не 
является запретной темой, в 80-е годы еще 
только робко и слабо нащупывалось писателями и оставалось часто неразгаданным ни 
читателями, ни критиками.

Вряд ли бы наш анализ, наша попытка 

интерпретации оказалась бы полной и объективной, если бы мы не обратились к языку романа, в котором также продолжаются традиции. Например, в сравнениях часто проявляется именно реалистичность повествования, 
скрывается внутренняя авторская усмешка, 
тонко маскирующая философичность текста, 
«прикрывающая» ранимый внутренний мир 
от чужого взгляда: «И что он мог противопоставить их мнению, тихой, как шуршание 
клопов, кабинетной работе, справкам, их богатой интуиции?» [13, с. 504]; «Он уже устал 
от своей вечной улыбки на лице, от безотказной, как канализация, доброжелательности» 
[13, с. 662]; «<…> он не задал ей простенького, как мычание, вопроса <…>» [13, с. 680]. 
Сравнения в романе нечасты, они носят 
обычный характер, не отличаются излишней 
метафоричностью, но употребленные с ними 
рядом «живые» метафорические определения придают тексту истинную образность: «И 
вот из-под уставной косынки ненароком выбивается нежный, как весенний подснежник, 
испуганный завиток <…>» [13, с. 525]; «<…> 
чуть мигающий, будто вздохи, электрический 
свет в настольной лампе <…>» [13, 670]. Антропоцентричность метафоры в современной прозе стала наиболее популярным приемом повествования, но С. Есин пользуется 
этим приемом осторожно, как и положено в 
классической литературе, традиции которой мы наблюдаем в романе: «<…> водка в 
графине притворялась беззащитной водой и 
водичкой <…>» [13, с. 534]; «<…> бутсы ле
жали на полу возле двери комнаты брезгливой кучкой <…>» [13, с. 607]; «<…> и даже 
дворничья метла еще не скребла утреннюю 
болезненную тишину» [13, с. 654]. Сравнения 
в сочетании с повторами во многом формируют монтажное повествование, придавая ему 
лиричность, столь редкую в прозе С. Есина: 
«Смутно Сумаедов помнит – а может быть, 
конструирует в своей памяти? – другие световые состояния за итальянским окном: серый 
мрак и изморось, серый мрак и крупные, как 
клочья мокрой шерсти, хлопья снега, сползающие по стеклу, тусклое падение дня и желтый лист, будто прильнувший к теплому окну, 
желтый осенний лист…» [13, с. 532]. Справедливо отмечает в своем диссертационном 
исследовании Е. Р. Боровская, хотя диссертация автора не языковая, а литературоведческая: «Справедливости ради нужно сказать, 
что в современной критике произведения 
В. Крупина, С. Есина имеют определенный 
резонанс, только этиписателизатрагивают 
темы настолько актуальные, что в прессе в 
первую очередь обращается внимание не 
на художественные особенности их новых 
романов и повестей, а на их проблематику» 
[3, с. 25]. В языковом плане исследовала прозу С. Есина В. Г. Глушкова. Отметим вывод, 
к которому пришел исследователь: «В художественной прозе С. Н. Есина эпитет семантически и эстетически взаимодействует не 
только с микроконтекстом, непосредственно 
его окружающим, но и с макроконтекстом, 
более того, с идеей художественного целого. 
Особенно это проявляется в романе «Соглядатай», в котором именно эпитеты создают 
мощныйподтекстовый слой, регулирующий 
восприятие текста в целом» [4, с. 168].

Композиционно-стилистической особен
ностью современного русского текста можно 
назвать резкую смену грамматического времени повествования (прошлое – будущее) – 
при этом может появиться в сюжете романа 
эсхатологический мотив. Данный приём позволяет наиболее ярко, наиболее выпукло 
создать образность повествования, не прибегая к традиционным приемам – метафоре, 
сравнению: «В вестибюле кинулась к нему четырнадцатилетняя девчонка Зойка, сводная 
сестра, ровесница его собственного сына. 
<…>. Еще щелкнет, как затвор фотоаппарата, 
десять с небольшим лет, умрет сравнительно молодой Олька, выживет после операции 
отец <…>» [13, с. 506].

Межтекстовые связи, межтекстовые об
разы органичны в романе. Именно этот межтекстовый план повествования чаще всего 

9

Русская филология