Вестник Самарского Юридического института, 2014, № 1 (12)


Я&СШИК 1(12) 2014

 ВЕСТНИК                                           
 САМАРСКОГО ЮРИДИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА                 
 Научно-практический журнал                        
 1 (12) / 2014                       ISSN 2307-6852

Главный редактор - начальник Самарского юридического института ФСИН России доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки России генерал-майор внутренней службы

Р. А. Ромашов.                        Редакционная коллегия:                        
Аврутин Ю. Е.  - профессор кафедры административного права Санкт-Петербургского     
               университета МВД России, доктор юридических наук, профессор,         
               заслуженный деятель науки России, заслуженный юрист России;          
Архимандрит    - заведующий межвузовской кафедрой православной педагогики и         
Георгий        психологии Самарской православной духовной семинарии, доктор         
(Шестун)       педагогических наук, профессор, академик РАЕН;                       
Бехруз Х. Н.   - профессор кафедры права Европейского союза и сравнительного        
               правоведения Одесской национальной юридической академии, доктор      
               юридических наук, профессор;                                         
Волов В. Т.    - директор Самарского филиала Современной гуманитарной академии,     
               доктор технических наук, доктор педагогических наук, доктор          
               экономических наук, доктор социологических наук, доктор физико-      
               математических наук, член-корреспондент ГАН РАО, академик МАИ,       
               РАЕН, РАТ, МАНПО, Нью-Йоркской академии наук, профессор;             
Галузин А. Ф.  - заместитель прокурора Самарской области, кандидат юридических наук,
               доцент;                                                              

Джансараева Р. Е. - заведующая кафедрой уголовного права и криминологии Казахского

               национального университета имени аль-Фараби, доктор юридических          
               наук, профессор;                                                         
Кабаалиоглу Х. - декан юридического факультета Университета Едитепе г. Стамбул (Турция),
               доктор права, профессор;                                                 

Кальмтаут А. М. - профессор Тилбургского университета (Королевство Нидерландов), доктор

              права, профессор;                                                 
Кленова Т. В. - заведующая кафедрой уголовного права и криминологии Самарского  
              государственного университета, доктор юридических наук, профессор;

Колоколов Н. А. - судья Верховного суда Российской Федерации (в отставке), профессор

 кафедры организации судебной власти и правосудия Национального  
 исследовательского университета - Высшей школы экономики, доктор
 юридических наук, доцент;                                       

Тимофеева Е. А. - заместитель начальника Самарского юридического института ФСИН России

                по научной работе, доктор педагогических наук, доцент;               
Хачатуров Р. Л. - декан юридического факультета Тольяттинского государственного      
                университета, профессор кафедры теории и истории государства и права,
                доктор юридических наук, профессор;                                  
Шейфер С. А.    - почетный профессор Самарского государственного университета, доктор
                юридических наук, профессор, заслуженный юрист России, заслуженный   
                деятель науки России.                                                

© Самарский юридический институт ФСИН России, 2014

СОДЕРЖАНИЕ


ПУТИ РЕАЛИЗАЦИИ КОНЦЕПЦИИ РАЗВИТИЯ
УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ДО 2020 ГОДА
Ромашов Р. А. Правовой режим исполнения уголовных наказаний в форме социальной изоляции .................................................... 9
Брылева Е. А. Информационная безопасность несовершеннолетних как часть национальной безопасности ............................................. 12
Горяинов К. К. Оперативно-розыскная деятельность в обеспечении пенитенциарной безопасности ........................................... 14
Новиков А. А. Международные стандарты в сфере обращения с заключенными в свете совершенствования российского пенитенциарного законодательства. 21
Яворский М. А., Назарова А. Б. Вопросы сотрудничества ФСИН России с общественными организациями.......................................... 25

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ПРАКТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИСПОЛНЕНИЯ И ОТБЫВАНИЯ НАКАЗАНИЙ
Баталова Т. Л. Институт частного обвинения как элемент системы частного права.................................................................. 31
Люцик В. В. К вопросу о формах вины .......................... 34
Мишустин С. П. Особенности работы священнослужителя с осужденными, находящимися в местах лишения свободы.................................. 38

Омельченко О. А. Отбывание наказания беременными женщинами и женщинами, имеющими малолетних детей, в учреждениях ГУЛАГа....42
Скляренко М. В. Региональные системы контроля судебных решений об условно-досрочном освобождении ............................. 45

    ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ИСТОРИИ ПЕНИТЕНЦИАРНОГО ПРАВА
Белоносов В. О. От уголовно-процессуальной к пенитенциарной безопасности.53
Ельчанинова О. Ю., Ельчанинов А. П. Правовая регламентация организации надзора за осужденными в местах лишения свободы Российской империи по Общей тюремной инструкции 1915 г.............................56
Попова Л. Н. Элементы правоотношения в процессуальной норме, регламентирующей домашний арест ............................... 60
Синельникова Т. В. О практике применения условного освобождения с обязательным привлечением к труду на территории Кемеровской области в 1967-1968 гг................................................. 63

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПЕНИТЕНЦИАРНОЙ ПСИХОЛОГИИ И РЕСОЦИАЛИЗАЦИИ ОСУЖДЕННЫХ
Бондарцова Ю. Л. Особенности формирования антикоррупционного мышления у курсантов ведомственного вуза ...................... 69
Киселева Р. Н. Проблемы в организации социальной работы в местах лишения свободы по сокращению рецидива преступлений, совершенных лицами, отбывшими наказание в виде лишения свободы .................... 73
Медведев А. В. Вопросы организации религиозного обучения и просвещения в учреждениях и органах ФСИН России ........................... 77
Тарасова С. А. Особенности эмоционального выгорания преподавателей ведомственного вуза ФСИН России ............................... 81

ВОПРОСЫ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ СОТРУДНИКОВ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ
Абрамов М. А. История развития системы профессионального обучения сотрудников пенитенциарной системы.......................... 89
Ощепкова О. В. Лекция-визуализация как активная форма обучения студентов . 94
Пиюкова С. С. Формирование духовно-нравственных качеств личности сотрудника УИС в процессе волонтерской деятельности ........ 97

ТРИБУНА МОЛОДОГО УЧЕНОГО
Адылин Д. М., Ермакова С. Н. Некоторые вопросы содержания ВИЧ-инфицированных осужденных в местах лишения свободы .... 103
Суриков А. В., Урюпин Д. А. Правовое регулирование организации деятельности органов внутренних дел по задержанию членов организованных преступных группировок и иных лиц, совершивших особо тяжкие
преступления............................................... 105

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ (INFORMATION ABOUT AUTHORS) ........... 111

ВЕСТНИК СЮИ

                        ДОРОГИЕ СОСЛУЖИВЦЫ!


     Уголовно-исполнительная система, с которой все мы связали свои судьбы, неоднозначно оценивается обществом. Думаю, что не ошибусь, если поставлю нашу службу в число государственных структур, наиболее часто подвергаемых критике. Но совершенно очевидно, что без системы исполнения наказаний ни одно государство, независимо от формы правления и политического режима, существовать не может, и что абсолютное большинство сотрудников и работников УИС являются людьми «твердыми, добрыми, веселыми», с честью и достоинством исполняющими долг служения государству и народу российскому.
     В 2014 г. исполнилось 135 лет с момента образования в составе Министерства внутренних дел Главного тюремного управления. Исторические катаклизмы, пережитые Российским государством, безусловно, отразились на деятельности отечественной уголовно-исполнительной

системы, представляющей своего рода «государство в государстве». Из инструмента репрессивно-карательной политики УИС трансформировалась в пенитенциарный механизм,

деятельность которого в современных условиях направлена на ресоциализацию осужденных, сокращение рецидивной преступности, обеспечение комплексной пенитенциарной безопасности.
     В этом же году свои юбилеи празднуют коллективы ГУФСИН России по Самарской области и Самарского юридического института ФСИН России. Уголовно-исполнительной системе Самарского региона исполняется 120 лет, а Самарскому юридическому институту - 20. Мы вместе - это единый Самарский гарнизон УИС. За прошедшие годы нами многое сделано. Нам многое предстоит.
     Поздравляю всех действующих сотрудников и ветеранов уголовно-исполнительной системы с профессиональным праздником. Желаю крепкого здоровья, душевного спокойствия, семейного тепла и неиссякающего оптимизма в нашей очень трудной и очень нужной людям службе!
     Служа закону, служим России!




                                    Начальник Самарского юридического
                                    института ФСИН России
                                    доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки России генерал-майор внутренней службы
Р. А. Ромашов

ПУГИ РЕАЛИЗАЦИИ КОНЦЕПЦИИ РАЗВИТИЯ УГОЛОВНО - ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ДО 2020 ГОДА

ПУТИ РЕАЁИЗАЦИИ КОЩЕПЦИИ РАЗВИТИЯ УИС РОССИЙСКОЙ ФЕЛЕРАЦИИ ЛО 2020 ГОЛА

9





УДК 343.8
ПРАВОВОЙ РЕЖИМ ИСПОЛНЕНИЯ УГОЛОВНЫХ НАКАЗАНИЙ В ФОРМЕ СОЦИАЛЬНОЙ ИЗОЛЯЦИИ




                © 2014 Р. А. Ромашов




     Аннотация. В статье рассматривается понятие «социальная изоляция» как правовой режим исполнения наказаний, предлагается в наименовании учрежденийучитывать приоритетныйрежим исполнения наказаний, а также анализируется функциональное наполнение терминов «тюрьма» и «колония».
     Ключевые слова: социальная изоляция, тюрьма, колония, учреждение исполнения наказаний.

THE LEGAL REGIME OF EXECUTION OF PUNISHMENTS IN THE FORM OF SOCIAL ISOLATION




                © 2014 R. Romashov




     Summary. The article discusses the concept of«social isolation» as the legal regime ofexecution ofpunishments. The author offered in the name of institutions to integrate foreground penitentiary and analyzes functional content ofthe terms «prison» and «colony».
     Keywords: social isolation, prison, colony, penal institutions.

     Под наказанием в виде лишения свободы в современном российском уголовном и уголовно-исполнительном законодательстве понимается содержание осужденного в одном из специализированных учреждений уголовно-исполнительной системы: исправительной колонии, колонии-поселении, лечебном исправительном учреждении, воспитательной колонии, тюрьме. Вместе с тем правоограничения, аналогичные установленным наказанием в виде лишения свободы, применяются к лицам, содержащимся в следственных изоляторах и с точки зрения презумпции невиновности считающимся невиновными, осужденным военнослужащим, отбывающим наказание в виде ареста и содержания в дисциплинарной воинской части, и т.п. Получается, что человека можно подвергнуть одним и тем же либо однопорядковым лишениям, но в одном случае будет считаться, что он лишен свободы, а в другом случае, что лишения свободы не происходит. Нелогичность такого подхода, на наш взгляд, очевидна. Кроме того, следует акцентировать внимание на несоответствии названий видов учреждений целям уголовного наказания. В современной России в качестве унифицированного названия используется термин «исправительное учреждение». Вместе с тем в процесс исполнения наказаний вовлечены воспитательные колонии (воспитательные центры), исправительные колонии, колонии-поселения, тюрьмы, дисциплинарные воинские части, лечебные исправительные учреждения, арестные дома. Напомним, что в соответствии с действующим УК России к целям уголовного наказания отнесены: восстановление социальной справедливости; исправление осужденных; предупреждение совершения новых преступлений. Если следовать логике целевого подхода, то получается, что в отношении несовершеннолетних осужденных в качестве целевой установки деятельности определяется воспитание (не отнесенное к целям уголовного наказания). Особо стоит отметить дисциплинарные воинские части: какое отношение они имеют к уголовно-исполнительной системе и системе исполнения уголовных наказаний? Считаем, что данный сегмент является историческим анахронизмом, который должен быть купирован. Принцип равенства всех перед законом и судом предполагает привлечение к уголовной ответственности за совершение преступлений, предусмотренных действующим уголовным законом всех граждан независимо от их социально-профессионального статуса. Непонятно, почему за совершение одного и того же преступления военнослужащий офицер должен подвергаться одному наказанию, а солдат, служащий по призыву, - другому. Кроме того, не может не вызывать критики сам факт сущест

ВЕСТНИК СЮИ

вования в Министерстве обороны собственных учреждений исполнения уголовных наказаний, кстати, и специализированных постоянно действующих военных судов и военной прокуратуры . Такая система структурирования ведомственных правоохранительных и судебных органов, с одной стороны, подвержена многочисленным коррупционным рискам, а с другой - представляет реальную угрозу обеспечению и защите прав и законных интересов личности.
     По нашему мнению, словосочетание «лишение свободы» должно быть исключено из перечня видов уголовных наказаний, поскольку в любом случае речь идет не о лишении, а об ограничении свободы посредством определенного режима исполнения наказаний. В качестве вида уголовного наказания следует определить содержание осужденного в течение определенного срока в учреждении УИС в рамках определенного режима исполнения наказания. При этом в зависимости от поведения конкретного осужденного режим может изменяться как в сторону смягчения и расширения масштабов индивидуальной свободы, так и в сторону ужесточения.
     Говоря о наказании в виде лишения свободы, мы фактически ведем речь о степени и сроке социальной изоляции, то есть обособлении индивида от социальных групп и общественных отношений, ассоциируемых с традиционной законосообразной средой.
     Целью изоляции является, прежде всего, сама изоляция (принудительное обособление индивида)¹, обеспечивающая разграничение традиционной (правовой) культуры и криминальной субкультуры. С учетом агрессивности криминальной субкультуры изоляция ее представителей обеспечивается государством за счет специальных средств, включающих фортификационные сооружения, технических и социально-биологических средств охраны и надзора. Не менее важной целью изоляции является контроль за поведением осужденных (подозреваемых, обвиняемых), направленный на профилактику противоправного поведения, своевременное выявление и эффективное пресечение готовящихся и фактических правонарушений.
     Следует подчеркнуть, что изоляция от общества не лишает человека свободы, а лишь суживает масштаб ее реализации. Изоляция, с одной стороны, позволяет государству вычленить и обособить от общества лиц, признанных социально опасными. С другой стороны, концентрация в местах изоляции субъектов социально опасного противоправного поведения обеспечивает возможность осуществления надзора за ними и проведения мероприятий, направленных на воспитательно-исправительное воздействие.
     Из названий видов учреждений УИС следует исключить слова, имеющие отношение к целям уголовного наказания, в силу того что таких целей несколько и каждая из них имеет в одинаковой степени важное значение. Общим названием должно быть словосочетание «учреждение исполнения наказаний». С учетом приоритетного режима исполнения наказания в том или ином учреждении целесообразно использовать наименования: учреждение исполнения наказаний общего (строгого, особого) режима, учреждение исполнения наказаний для несовершеннолетних и т.п.
     В качестве основного инструмента воздействия на поведение осужденного государство в лице администрации учреждений УИС применяет комплексный институт правоус-тановлений и правоограничений, выраженный в режиме исполнения наказания.
     Нахождение в условиях изоляции имеет непосредственным следствием существенные ограничения в области реализации таких важнейших конституционных прав, как: участие в выборах представительных органов государственной власти и местного самоуправления (п. 3 ст. 32), свободное передвижение и выбор места пребывания и жительства (п. 2 ст. 27), выезд за пределы Российской Федерации (п. 3 ст. 27); неприкосновенность частной жизни и личную тайну (п. 1 ст. 23). Однако следует еще раз подчеркнуть, что принудительное ограничение личной свободы и легальное вмешательство государства в область частных интересов нетождественно лишению свободы как таковой.
     Применяемые от имени государства правоограничения имеют двоякую цель:
     -      обеспечивают профилактику пенитенциарного рецидива и эффективное противодействие ему;
     -      мотивируют и стимулируют субъекта к выбору позитивного правового поведения.
     Вышесказанное позволяет говорить об изоляции и правоограничении как об основополагающих юридических средствах пенитенциарной безопасности, положенных в основу

ПУТИ РЕАЁИЗАЦИИ КОЩЕПЦИИ РАЗВИТИЯ УИС РОССИЙСКОЙ ФЕЛЕРАЦИИ ЛО 2020 ГОЛА

11

как структурирования, так и функционирования учреждений УИС независимо от их формального наименования.
     По нашему мнению, определяемые режимом исполнения наказания уровень изоляции субъекта и степень его правоограничения выступают одновременно и как критерий оценки социальной опасности лица, и как комплексная мера воздействия на его поведение.
     С момента создания специализированной уголовно-исполнительной системы образующие ее учреждения включают две базовые изоляционно-правоограничительные модели: тюремную (камерную) и колонийскую (лагерную). При этом, как это часто бывает, на определенном этапе произошло смешение формального наименования учреждения (тюрьма, колония/лагерь) с его функциональным наполнением - режимом содержания и исполнения наказаний. Указанное смешение является одной из причин определенного неприятия предусмотренного Концепцией развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года перепрофилирования учреждений, в соответствии с которым учреждения-колонии должны быть заменены учреждениями-тюрьмами.
     На наш взгляд, в ходе дальнейших рассуждений следует отталкиваться от функционального наполнения используемых в тех или иных смысловых построениях терминов.
     Тюрьма - это, прежде всего, максимальный уровень изоляции и правоограничения. Основная тюремная конструкция - камера - охраняемое помещение, в котором находятся от 1 до 20 человек под постоянным (круглосуточным) контролем. В камере осужденные живут, в камере учатся и работают. Прогулки осуществляются в тюремном дворике, по сути своей представляющем ту же самую камеру. Нахождение в тюрьме предполагает максимальную степень правоограничения.
     В отличие от тюрьмы, в которой охраняется как внешний периметр, так и внутренние помещения - камеры, в исправительных колониях охрана осуществляется только по внешнему контуру, а в колониях-поселениях не осуществляется вообще. Не случайно в одной из ИК УФСИН Оренбургской области в свое время был лозунг: «Осужденный на территории колонии - свободный гражданин». Размещение осужденных в колонии осуществляется в незапираемых отрядных помещениях (до 100 чел.), они пользуются определенной свободой при перемещении в пределах колонии, могут в установленных случаях покидать ее. Степень правоограничения в отношении лиц, находящихся в ИК и КП, существенно ниже по сравнению с тюремным контингентом.
     Но если тюрьма - это камерное содержание + максимальное правоограничение + постоянный контроль, то говорить о тюремном режиме содержания и исполнения наказаний можно применительно к любому месту изоляции. Парадоксально, но факт: СИЗО - место, в котором содержаться лица, формально не являющиеся виновными, по режиму относится к учреждениям тюремного типа. То есть лицо на стадии, предшествующей наказанию, находится в условиях, зачастую более тяжелых по сравнению с непосредственным исполнением наказания. Вместе с тем в СИЗО есть функциональный сегмент исправительной колонии, в рамках которого происходит исполнение наказаний в отношении лиц, включенных в отряд хозяйственного обслуживания. В свою очередь, в исправительных колониях и колониях-поселениях создаются штрафные изоляторы и помещения камерного типа, в которых моделируется тюремный режим содержания. Исправительные колонии, предназначенные для отбывания наказания лиц, приговоренных к пожизненному лишению свободы, по форме и содержанию режима - конечно, тюрьмы, просто иначе названные. Таким образом, во всех учреждениях УИС независимо от их формального наименования в той или иной пропорции интегрированы как тюремные, так и колонийские (лагерные) режимы исполнения наказаний, выступающие в качестве масштабов определения и закрепления параметров свободы субъектов пенитенциарных отношений.
     Изменение режимных условий как в сторону смягчения, так и в сторону ужесточения является не чем иным, как системой социальных лифтов, призванных оптимизировать существующую и строящуюся в процессе проводимой реформы систему пенитенциарной безопасности.

¹ Принудительная изоляция может рассматриваться и как вид уголовно-правового наказания, и как мера медицинского воздействия, применяемая к лицам, совершившим социально опасное противоправное деяние и признанным психически невменяемыми.

ВЕСТНИК СЮИ

УДК 34
ИНФОРМАЦИОННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ КАК ЧАСТЬ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ




                © 2014 Е. А. Брылева




     Аннотация. В статье анализируются понятия безопасности, в том числе понятие информационной безопасности несовершеннолетних. Автор указывает на возникновение новых угроз со стороны Интернета и предлагает возможные пути решения.
     Ключевые слова: безопасность, информационная безопасность, несовершеннолетние, родители, Интернет.

     INFORMATION SECURITY OF JUVENILE AS PART OF NATIONAL SECURITY




                © 2014 E. Bryleva




     Summary. This article analyzes the concept ofsecurity, including the concept ofinformation security minors. The author points to the emergence ofnew threats from the world ofthe Internet and offers possible solutions.
     Keywords: security, information security, juvenile, the parents, the Internet.

     Современный этап развития общества характеризуется возрастающей ролью информационной сферы, которая, являясь системообразующим фактором жизни общества, активно влияет на состояние политической, экономической, оборонной и других составляющих национальной безопасности Российской Федерации, включая информационную.
     В Указе Президента РФ от 12 мая 2009 г. № 537 «О стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» дано определение национальной безопасности как «состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, которое позволяет обеспечить конституционные права, свободы, достойное качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие Российской Федерации, оборону и безопасность государства»¹.
     До 2007 г. действовало легальное определение понятия «безопасность»: «состояние защищенности жизненно важных интересов личности (ее прав и свобод), общества (его материальных и духовных ценностей) и государства (его конституционного строя, суверенитета и территориальной ценности) от внутренних и внешних угроз».
     Сегодня данное определение потеряло актуальность в связи с вступлением в силу нового закона о безопасности, в котором нет определения понятия безопасности в целом. В ст. 1 данного закона отмечается, что безопасность и национальная безопасность - понятия идентичные и означают безопасность государства, общественную безопасность, экологическую безопасность, безопасность личности, иные виды безопасности, предусмотренные законодательством Российской Федерации в целом. Данное определение никак не конкретизирует понятие безопасности, а, наоборот, расширяет его.
     Анализ теоретических исследований и законодательства Российской Федерации свидетельствует о том, что понятие «безопасность» используется в значении «состояние».
     Таким образом, все вышеназванные определения объединяет один общий критерий -состояние защищенности жизненно важных интересов личности, государства и, в первую очередь, несовершеннолетних как категории, требующей повышенных мер защиты.
     Термин «безопасность» в словаре С. И. Ожегова трактуется следующим образом: «... состояние, при котором не угрожает опасность, есть защита от опасности»².
     Национальная стратегия действий в интересах детей на 2012-2017 гг. (утвержденная Указом Президента РФ от 1 июня 2012 г. № 761) определила, что «обеспечение благополучного и защищенного детства стало одним из основных национальных приоритетов России»³. Более того, данная национальная стратегия отмечает нарастание новых рисков,

ПУТИ РЕАЁИЗАЦИИ КОЩЕПЦИИ РАЗВИТИЯ УИС РОССИЙСКОЙ ФЕЛЕРАЦИИ ЛО 2020 ГОЛА

13

связанных с распространением информации, представляющей опасность для детей. Речь идет, в первую очередь, об информации, поступающей без контроля из всемирной сети.
     Очевидно, что в числе основных направлений безопасности личности должна быть защита интересов личности несовершеннолетнего в информационной сфере. Это обусловлено, прежде всего, возрастными, психологическими и физиологическими особенностями формирующейся личности, а также тем, что несовершеннолетний в наибольшей степени подвержен негативному воздействию от информации, наносящей вред его здоровью и нравственному развитию.
     Особо следует выделить проблему воздействия Интернета на формирование суицидальных склонностей у детей и подростков. Сегодня по общему числу суицидов Российская Федерация находится на шестом месте в мире - после Литвы, Кореи, Казахстана, Беларуси и Японии. Однако по количеству самоубийств среди подростков 15-19 лет Россия занимает первое место в Европе и одно из первых мест в мире. В среднем в стране ежегодно кончают с собой более 200 детей и 1500 подростков.
     В июне 2013 г. в Пермском крае покончила жизнь самоубийством несовершеннолетняя девочка, проводившая время без контроля на сайте с призывами «к вечному блаженству».
     Анализ результатов социологического исследования в г. Перми и Пермском крае⁴ позволил сделать ряд определенных выводов.
     Интернет стал основным источником общения и, наряду с этим, фактором социализации молодежи. Информация, полученная в глобальном пространстве, также оказывает воздействие на формирование нормативной модели поведения молодежи.
     Респонденты отметили, что свободное время проводят в Интернете 57 % (в среднем три часа и более), лишь треть (29,5 %) указали, что родители ограничивают время пользования компьютером и Интернетом.
     Большинство указали, что они просматривают видеоролики в Интернете со сценами насилия (всего 61,8 % ответили «да» и и/или «иногда»), жестокости (75,2 %), террористических актов (61,2 %), массовых беспорядков (79,7 %), порнографии (46,8 %). При просмотре таких видеороликов испытывают отвращение 66,7 %, страх - 35,6 %. Настораживает, что треть просматривают такие ролики с интересом (35,6 %), а в единичных ответах с наслаждением. Молодежь бессознательно усваивает образцы противоправного поведения и потенциально может воспринять модель противоправного поведения и применить ее в жизни. Происходит передача определенного эмоционального заряда или психического настроя, которое усиливается путем многократного отражения сцен противоправного поведения по моделям обычной цепной реакции, то есть происходит «реакция заражения».
     Обеспечение государством информационной безопасности детей, защита физического, умственного и нравственного развития несовершеннолетних, а также человеческого достоинства во всех аудиовизуальных медиауслугах и электронных СМИ - требование международного права (Статья 17 Конвенции о правах ребенка (Нью-Йорк, 20 ноября 1989 г. «Государства-участники признают важную роль средств массовой информации и обеспечивают, чтобы ребенок имел доступ к информации и материалам из различных национальных и международных источников, особенно к таким информации и материалам, которые направлены на содействие социальному, духовному и моральному благополучию, а также здоровому физическому и психическому развитию ребенка»; рекомендации Европейского парламента и Совета ЕС от 20 декабря 2006 г. о защите несовершеннолетних и человеческого достоинства в Интернете, Рекомендации (2006) 12 Комитета министров государствам-членам Совета Европы по расширению возможностей детей в новой информационно-коммуникационной среде от 27 сентября 2006 г. и др.).
     Международные стандарты в области информационной безопасности детей нашли отражение и в российском законодательстве: Федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», Федеральный закон от 24 июля 1998 г. № 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации».
     Федеральный закон Российской Федерации от 28 июля 2012 г. № 139-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» и отдельные законодательные акты Российской Федерации»⁵