Российская политическая эмиграция: теория и история (20-30-е годы XX века)

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

Федеральное государственное образовательное учреждение 
высшего профессионального образования 
 «ЮЖНЫЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Исторический факультет

Ñ. Ì. Ñìàãèíà

Ðîññèéñêàÿ 
ïîëèòè÷åñêàÿ ýìèãðàöèÿ: 
òåîðèÿ è èñòîðèÿ 
(20–30-å ãîäû XX âåêà)

УЧЕБНИК
для студентов, магистров исторического 
и других гуманитарных факультетов университета

Ростов-на-Дону

Издательство Южного федерального университета
2009 

УДК  94(47)
ББК 63.3(2)61
 
С 50

Печатается по решению редакционно-издательского совета
Южного федерального университета

Рецензенты:

доктор исторических наук, профессор Булыгина Т. А.,
кандидат исторических наук, доктор философских наук Попов Э. А. 

Учебник подготовлен и издан в рамках национального проекта 
«Образование» по «Программе развития федерального государственного 
образовательного учреждения высшего профессионального образования 
“Южный федеральный университет” на 2007–2010 гг.» 

Смагина С. М. 
Российская политическая эмиграция: теория и история (20–30-е 
годы XX века): учебник / С. М. Смагина. – Ростов н/Д: Изд-во ЮФУ, 
2009. – 240 с. 
ISBN 978-5-9275-0580-7
В учебнике на основе широкого круга источников представлено российское политическое зарубежье 20-30-х годов, в первую очередь партийно-интеллектуальная часть 
русской эмиграции. Показано, что в контексте происходивших трансформаций эмигрантское политическое и интеллектуальное пространство представляло собой весьма 
сложное пограничное сосуществование доктрин, идеологий, платформ, нуждавшихся 
в свете пережитого в обновлении также, как их создатели в уточнении собственной 
политической идентичности на основе преодоления компонента утопичности в нереализованных прогнозах и несостоявшихся действиях. Раскрывается процесс поиска 
формулы социального прогресса для России, выявляются его результаты. Каждая тема 
учебника содержит методическую часть, включающую в себя тестовые задания и вопросы, перечень рефератов и докладов. 
Учебник предназначается для студентов, аспирантов, преподавателей, всех, кто 
интересуется политической и интеллектуальной историей России. 
УДК 94(47)
ББК 63.3(2)61
ISBN 978-5-9275-0580-7
© Смагина С.М., 2009
© Южный федеральный университет, 2009
© Îôîðìëåíèå. Ìàêåò. Èçäàòåëüñòâî
Þæíîãî ôåäåðàëüíîãî óíèâåðñèòåòà, 2009

С 50

Îãëàâëåíèå

ÂÂÅÄÅÍÈÅ ................................................................................ 6

Ãëàâà-ìîäóëü 1

ÏÎËÈÒÈ×ÅÑÊÈÉ ÑÏÅÊÒÐ ÐÎÑÑÈÉÑÊÎÉ ÝÌÈÃÐÀÖÈÈ. 
ÐÅÑÏÓÁËÈÊÀÍÑÊÎ-ÄÅÌÎÊÐÀÒÈ×ÅÑÊÈÉ ËÀÃÅÐÜ .......... 9

1.1.  Ôîðìèðîâàíèå ðîññèéñêîãî ïîëèòè÷åñêîãî 
çàðóáåæüÿ â 20-å ãîäû ............................................. 10

1.2.  Êàäåòû è «íîâàÿ òàêòèêà» Ï. Í. Ìèëþêîâà .............. 13

1.3.  «Êîìáèíàöèÿ ÷ëåíîâ Ó÷ðåäèòåëüíîãî ñîáðàíèÿ» 
â ýìèãðàöèè: îïûò ìåæïàðòèéíîãî ñîãëàøåíèÿ ..... 42

Òåìû ðåôåðàòîâ è äîêëàäîâ ........................................... 49

Îñíîâíàÿ ëèòåðàòóðà ....................................................... 50

Êîíòðîëüíûå òåñòû ......................................................... 51

Ïðîåêòíûå çàäàíèÿ ......................................................... 56

Ãëàâà-ìîäóëü 2

ÒÐÀÍÑÔÎÐÌÀÖÈÎÍÍÛÅ ÏÐÎÖÅÑÑÛ 
 ÐÎÑÑÈÉÑÊÎÉ ÏÎËÈÒÈ×ÅÑÊÎÉ ÝÌÈÃÐÀÖÈÈ 
È ÈÕ ÑÎÄÅÐÆÀÍÈÅ ........................................................ 58

2.1.  Òåîðåòè÷åñêàÿ ðàáîòà ëåâûõ êàäåòîâ 
è ïîïûòêè îôîðìëåíèÿ «îáùåãî áóðæóàçíîñîöèàëèñòè÷åñêîãî ôðîíòà» .................................... 59

2.2.  Êîíöåïöèÿ «øèðîêîé êîàëèöèè» 
è âîçíèêíîâåíèå ëåâîãî áëîêà ................................ 77

2.3.  Ñîçäàíèå Ðåñïóáëèêàíñêî-äåìîêðàòè÷åñêîãî 
Îáúåäèíåíèÿ: åãî ïëàòôîðìà è ñóäüáà ................. 103

Òåìû ðåôåðàòîâ è äîêëàäîâ ......................................... 117

Îñíîâíàÿ ëèòåðàòóðà ..................................................... 118

Êîíòðîëüíûå òåñòû ....................................................... 119

Ïðîåêòíûå çàäàíèÿ ....................................................... 129

Ãëàâà-ìîäóëü 3

ÐÎÑÑÈÉÑÊÈÅ ËÈÁÅÐÀË-ÊÎÍÑÅÐÂÀÒÎÐÛ 
 ÝÌÈÃÐÀÖÈÈ ............................................................... 133

3.1.  Ôîðìèðîâàíèå àíòèáîëüøåâèñòñêîãî ôðîíòà 
â ýìèãðàöèè: èäåîëîãèÿ 
íàöèîíàëüíîãî îáúåäèíåíèÿ  ................................ 134

3.2.  Ëèáåðàëüíûé êîíñåðâàòèçì Ï. Á. Ñòðóâå 
â ýìèãðàöèè ........................................................... 151

3.3.  Çàðóáåæíûé ñúåçä (1926 ã.) 
è åãî ïîëèòè÷åñêèå èíòåðïðåòàöèè ....................... 164

Òåìû äîêëàäîâ è ðåôåðàòîâ ......................................... 175

Îñíîâíàÿ ëèòåðàòóðà ..................................................... 175

Äîïîëíèòåëüíàÿ ëèòåðàòóðà .......................................... 176

Êîíòðîëüíûå òåñòû ....................................................... 177

Ïðîåêòíûå çàäàíèÿ ....................................................... 182

Ãëàâà-ìîäóëü 4

ÍÅÎÍÀÐÎÄÍÈÊÈ È ÌÅÍÜØÅÂÈÊÈ Â ÝÌÈÃÐÀÖÈÈ: 
ÊÎÍÖÅÏÖÈß ÄÅÌÎÊÐÀÒÈ×ÅÑÊÎÃÎ ÑÎÖÈÀËÈÇÌÀ .... 185

4.1.  Â. Ì. ×åðíîâ, ýñåðû è êîíöåïöèÿ 
êîíñòðóêòèâíîãî ñîöèàëèçìà  ............................... 186

4.2.  Ïëàòôîðìà ìåíüøåâèñòñêîãî 
«Ñîöèàëèñòè÷åñêîãî âåñòíèêà» è åå ðàçâèòèå ....... 199

Òåìû äîêëàäîâ è ðåôåðàòîâ ......................................... 204

Îñíîâíàÿ ëèòåðàòóðà ..................................................... 205

Äîïîëíèòåëüíàÿ ëèòåðàòóðà .......................................... 206

Êîíòðîëüíûå òåñòû ....................................................... 206

Ïðîåêòíûå çàäàíèÿ ....................................................... 211

Ãëàâà-ìîäóëü 5

«ÏÎÐÅÂÎËÞÖÈÎÍÍÛÅ» ÈÄÅÉÍÛÅ ÒÅ×ÅÍÈß 
È ÎÐÃÀÍÈÇÀÖÈÈ Â 20–30-Å ÃÎÄÛ ............................. 213

5.1.  Ñìåíîâåõîâñòâî è åâðàçèéñòâî – 
ïåðâûå ïîðåâîëþöèîííûå äâèæåíèÿ 
â ðóññêîé ýìèãðàöèè .............................................. 214

5.2.  «Ïîðåâîëþöèîííûå» èäåéíûå òå÷åíèÿ 
è îðãàíèçàöèè â ýìèãðàöèè 30-õ ãîäîâ ................. 222

Òåìû äîêëàäîâ è ðåôåðàòîâ ......................................... 226

Îñíîâíàÿ ëèòåðàòóðà ..................................................... 227

Äîïîëíèòåëüíàÿ ëèòåðàòóðà .......................................... 227

Êîíòðîëüíûå òåñòû ....................................................... 228

Ïðîåêòíûå çàäàíèÿ ....................................................... 230

ÇÀÊËÞ×ÅÍÈÅ ...................................................................... 232

ÂÂÅÄÅÍÈÅ

Представленный учебник является своего рода отражением того состояния, которого достигла в современных условиях профессиональная историография. Осмысливая содержание предыдущего переходного этапа в ее 
развитии, историческая наука постепенно приобретает и наращивает весьма прагматичные научные самооценки, отказываясь от поиска абсолютно 
истинного метода реконструкции прошлого и предлагая взглянуть на него 
сквозь призму не одной, как было принято еще недавно, а нескольких идеологических систем. Это позволяет не только углубить процесс конструирования объяснительных моделей прошлого, но и шире взглянуть на некоторые факты и события, рассматривая интеллектуальную, в первую очередь, 
партийно-политическую состязательность оценок их участников как важное 
условие обновления доктрин и идеологий, тактических установок и предполагаемой социально-политической практики. Это наглядно демонстрирует 
опыт российской политической эмиграции 20–30-х годов ХХ столетия. 
Материалы учебника подтверждают мысль о том, что в самые катастрофические периоды истории российского общества, как правило, высказывались идеи, позволявшие активным участникам процесса разрабатывать эффективные меры общественного спасения. К сожалению, чаще всего эти меры не были осуществлены и даже, в большинстве своем, 
не были приняты к сведению. Провал положительных идей и программ, 
основанных на углубленной аналитике и научных интуициях, обычно комментируется с помощью простых формул, типа: «не пришло время», «нет 
пророка в своем отчестве» и т. д. Эти фразы не совсем бессмысленны, но 
и не раскрывают «социологии» блокирования, которое связано в первую 
очередь с соответствующим историческим и социальным предрасположением, а также с субъективно-волевым фактором, играющим зачастую решающую роль при разработке механизма действия в тех или иных обстоятельствах. 
Российский политический излом, связанный с потрясениями 1917 г. и 
последующих лет, подтверждает это. Очевидно, что разрыв преемственности в историческом развитии [революции] бывает неизбежен, но тем более 
важной становилась разработка механизма его компенсации, возвращения 

общества в состояние динамического равновесия, выведения его из тупика 
модернизационного цикла. Русское политическое зарубежье 20–30-х годов в 
лице своих идеологов ставило эту задачу, пытаясь найти формулу социального прогресса для будущей России, опосредованную той или иной интерпретацией ее исторического опыта. 
В учебнике показано, что быстрее всех в идеологическом и тактическом плане попыталась самоопределиться партийно-интеллектуальная 
часть русской эмиграции. Все статьи и материалы многочисленных 
общественно-политических изданий, как правило, становившихся объединительными центрами, были проникнуты мыслями о России, о ее возрождении и будущем. 
В отечественной историографии немало сделано для осмысления характера и содержания различных направлений общественно-полити ческой мысли русского зарубежья (Н. А. Омельченко, М. Г. Вандалковская, 
М. А. На за ров и др.), выявления многообразия его политического спектра 
(С. А. Александров, К. Г. Малыхин и др.), менее изучена партийная составляющая, хотя в последнее время и этот аспект зарубежной России получил 
определенное освещение, в основном в материалах научных конференций (См. напр.: Русский либерализм: исторические судьбы и перспективы. М.: РОССПЭН, 1999; П. Н. Милюков: историк, политик, дипломат. М.: 
РОССПЭН, 2000 и т. д.). 
Поэтому особое внимание в учебнике обращено на вопросы, связанные с 
эволюционной реконструкцией состоявшихся соглашений, характера и уровня сопряженности участвовавших политических субъектов, точек их мировоззренческого соприкосновения и отталкивания. Это относится и к создаваемым идеологическим моделям, претерпевшим в эмиграции серьезные 
трансформации после короткой и неудачной попытки реализации теоретически выведенных идеалов на практике в бурные дни и месяцы 1917 г. и последующих лет. И, сколь бы странным это не казалось, именно в эмиграции, 
заявив о крушении привычного варианта «целого политико-общественного 
миросозерцания» – либерализма, многие либералы, а зачастую и консерваторы из «кабинетных» ученых превращались в политиков, усиливая адресность своих платформ и корректируя их содержание. Актуализирует проблематику учебника и то обстоятельство, что партийно-политическая палитра современной России и поиски ее «составителями» консолидирующих 
общество программ, в известном смысле, могут быть корреспондированы с 
отдельными сегментами политической российской эмиграции тех лет и их 
обоснованием национальной идентичности постбольшевистской России. 

Цель данного учебника состоит не только в формировании систематических знаний о политическом эмигрантском зарубежье 20-30-х годов 
(«третьей России»), но и выработке соответствующей гражданской позиции студентов, обучении политическому мышлению, умению самостоятельно ориентироваться в сложных проблемах партийных и интеллектуальных 
отношений, характере эволюции идеологических конструкций, уровне их сопричастности. 
Учебник содержит определенный методический комплекс: тесты, 
вопросы и задания, перечень рекомендуемых тем рефератов и выступлений 
на семинарских занятиях. Вопросы тестов помогут студентам в самоконтроле знаний и усвоении материала. Как представляется, многие задания 
имеют творческий характер и потребуют определенных интеллектуальных 
навыков, умений при проведении сравнительного анализа, позволяющего 
почерпнуть новые сведения по изучаемым темам и взойти на определенную 
степень познания. 

Ãëàâà-ìîäóëü 1

Ïîëèòè÷åñêèé ñïåêòð ðîññèéñêîé 
ýìèãðàöèè. Ðåñïóáëèêàíñêîäåìîêðàòè÷åñêèé ëàãåðü

Целевая установка модуля ориентирована на рассмотрение такого 
сложного феномена, как российское политическое зарубежье 20–30-х годов. 
Опыт эволюционной реконструкции основных направлений его интеллектуальной деятельности, характера и уровня их сопряженности, точек идеологического соприкосновения и отталкивания особенно интересен в свете 
пережитого ими глобального излома. Большинство участников эмигрантского пространства признало, что разрыв преемственности в историческом 
развитии [революция] был неслучаен, но тем более важной становилась разработка механизма его компенсации, возвращения общества в состояние 
динамического равновесия, выведения его из тупика модернизационного 
цикла. Русское политическое зарубежье в лице своих идеологов ставило эту 
задачу, пытаясь разрабатывать соответствующие интеллектуальные проекты возрождения России, опосредованные той или иной интерпретацией ее 
исторического опыта. 
Содержание модуля выстроено таким образом, чтобы показать, что в 
контексте происходивших трансформаций эмигрантское политическое и 
интеллектуальное пространство представляло собой сложное пограничное 
сосуществование доктрин, идеологий, программ, нуждавшихся в обновлении и одновременно ставивших перед их носителями задачу уточнения собственной политической идентичности на основе преодоления компонента 
утопичности в нереализованных прогнозах и несостоявшихся действиях. 
В первую очередь это продемонстрировал республиканско-демократический лагерь, игравший едва ли не самую заметную роль в общественнополитическом калейдоскопе российской эмиграции 20–30-х годов. В учебнике раскрываются факторы, за счет которых это произошло. Во-первых, 
его возглавили столь видные политические деятели, как лидеры кадетской 
партии П. Н. Милюков, А. И. Коновалов, посол Временного правительства 
в США Б. А. Бахметьев и другие, имевшие к тому же давние связи с правительственными кругами стран с весьма многочисленной русской диаспорой. Во-вторых, вожди республиканско-демократического лагеря, и прежде 

всего П. Н. Милюков, сумели оперативнее и гораздо реалистичнее теоретиков других направлений русской эмиграции учесть уроки политических 
событий 1917–1920 гг. и вооружить своих сторонников так называемой 
новой тактикой, позволившей им развернуть активную деятельность по 
собиранию соответствующих сил как либерально-демократической, так и 
умеренно-социалистической ориентации. 
Реализация установочных задач модуля осуществляется путем рассмотрения следующих вопросов:
формирование российского политического зарубежья в 20-е годы;
 –
кадеты и «новая тактика» П. Н. Милюкова;
 –
«комбинация членов Учредительного собрания» в эмиграции: опыт 
 –
межпартийного соглашения. 

1.1. Ôîðìèðîâàíèå ðîññèéñêîãî ïîëèòè÷åñêîãî 
çàðóáåæüÿ â 20-å ãîäû

Русская политическая эмиграция тех лет явилась результатом не только российских, но и мировых катаклизмов, в основе которых лежали не только социально-политические, но и духовные, мировоззренческие подвижки, 
произошедшие на рубеже XIX–XX столетий. Они проявились в следующем: 
во-первых, возникновение, а главное, некоторое распространение марксизма 
как мировоззренческой системы свидетельствовало об определенном кризисе традиционной европейской политической культуры. Во-вторых, первая 
мировая война, взорвавшая тезис о «пролетарской солидарности», выявила 
иллюзорность и марксовой социологической схемы, предопределила трагедию России. В-третьих, послеоктябрьский русский исход – это глобальный 
опыт катастрофы, явивший себя потрясенной Европе и тем самым придавший, с одной стороны, второе дыхание ее либеральным, демократическим 
формам за счет расширения элитарной, преимущественно политической, 
демократии и дополнения ее демократией социальной, производственной; с 
другой – усиливший консервативную насыщенность конкретной политики 
каждой из европейских стран, содержание которой в послевоенных условиях потребовало утверждения стабилизационных начал и охранения государственных приоритетов. 
На протяжении многих лет в отечественной историографии в оценках 
российской политической эмиграции преобладали термины, скорее удо

боваримые для агитационных плакатов времен гражданской войны, чем 
для научных изданий: «контрреволюционное отребье», «белоэмигрантское 
охвостье» и т. д. Судьба же и деятельность различных эмигрантских групп 
и политических направлений, представлявших сложное переплетение судеб, 
личностей и целей, рисовались историками не иначе, как «крах» и «агония». 
В 90-е годы стали появляться монографии и статьи, посвященные судьбе 
русской эмиграции, для авторов которых характерна попытка многопланового исследования данного явления и его места в трагической истории 
России тех лет. Данная проблематика стала также предметом специального обсуждения на научных конференциях и нашла отражение в отдельных 
учебных пособиях. 
Между тем за рубежом, как вскользь заметил большевистский лидер 
В. И. Ленин, оказалось около 2 миллионов сограждан, изгнанных гражданской войной. Согласно эмигрантским изданиям, в частности материалам 
Русского заграничного исторического архива, основанного в 1920 году в 
Праге (в первой половине 20-х годов в нем сотрудничали такие известные 
ученые, как А. В. Соловьев, П. Б. Струве, А. А. Кизеветтер, М. И. Ростовцев 
и др.), русский исход в указанные годы составил около 3 миллионов человек. Лишь в Париже, по данным эмигрантских изданий, в первой половине 20-х годов проживало около 400 тысяч русских эмигрантов; их число к 
концу указанного периода выросло почти вдвое за счет русских, уезжавших 
из Германии в связи с возросшей угрозой фашизма. В Берлине в 20-е годы 
насчитывалось до 600 тысяч беженцев из России. Большие русские колонии 
сложились также в Праге, Белграде, Женеве и т. д. По подсчетам П. Н. Милюкова, русские эмигранты нашли пристанище в 25 странах мира. 
Первую волну русской эмиграции составили те, кто покинул Россию 
сразу же после Октябрьского переворота. 26 ноября 1917 года был подписан 
указ Наркоминдела об увольнении всех послов и работников посольств, которые не дали согласия сотрудничать с советской властью. В эту часть эмиграции вошло и значительное число русских военнопленных в Германии и 
Австрии. 
Затем к ним примкнула громадная масса тех, кто в составе белого движения боролся в годы гражданской войны с большевистским режимом. Они 
покидали Родину через порты Черного моря. Последняя крымская эвакуация в ноябре 1920 года была самой многочисленной и самой трагической. За 
пять дней ноября 1920 года из Крыма в Константинополь прибыло 150 тысяч русских, из них около половины – солдаты, казаки, офицеры. А всего 
через этот город, по имеющимся данным, прошло не менее 350–400 тысяч 
эмигрантов. Как позднее заметил В. В. Шульгин, оказавшийся в их числе, 
«в летописях 1920 год будет отмечен как год мирного завоевания Констан

тинополя русскими». Эвакуированные воинские части были сведены в три 
корпуса, а гражданских лиц разместили в 10 лагерях вокруг города. В. В. 
Шульгин с горечью констатировал: «русских действительно неистовое количество... Все это движется... о чем-то хлопочет, что-то ищет. Больше всего 
– «виз» во все страны света. Но кажется, все страны «закрылись». Горечь 
утраты Родины и кошмар пережитого в Турции русскими эмигрантами описал М. Булгаков в своем произведении «Бег». 
Третья волна послеоктябрьской эмиграции была в основном представлена интеллигенцией, оппозиционно настроенной по отношению к правящему режиму и покинувшей страну по политическим мотивам. Значительная их часть высылалась насильно, как это было, например, в 1922 году. Отъезд и высылка интеллигенции продолжалась, по словам Н. Валентинова, 
эмигрировавшего именно в этот период из России, до 1928 года, т. с. года 
«входа в сталинскую эпоху», когда выезд стал практически невозможным. 
По существу единственной возможностью выяснения позиций, корректировки концептуальных подходов для большинства эмигрантов стала периодическая печать. По данным Русского заграничного исторического архива (РЗИА), с 1918 по 1924 год эмигрантскими изданиями было опубликовано 
около 1450 художественных произведений, а вместе с политическими книгами и брошюрами – 3735. Среди «толстых» общественно-политических и литературных журналов, по общему признанию, ведущее место принадлежало 
«Современным запискам» (Париж. – 1920–1940 гг. – Редакция: Н. Д. Авксентьев, И. И. Бунаков, М. В. Вишняк, В. В. Руднев и др. – члены партии эсеров). 
Непредвзятость и независимость суждений во имя «общественного объединения» были объявлены главным критерием помещения в нем материалов. 
Аналогичную позицию заняли эсеры в редакции альманаха «Крестьянская Россия» (Прага. – 1922–1924 гг. Редакция: А. А. Аргунов, С. С. Маслов, 
А. Л. Бем, по 5-й выпуск включительно – Питирим Сорокин и др.). Наиболее читаемой была ежедневная газета «Последние новости» (1920–1940 гг. – 
под редакцией П. Н. Милюкова). Более правые позиции занимала другая кадетская газета «Руль», издаваемая в Берлине (1920–1931 гг. – под редакцией 
В. Д. Набокова, И. В. Гессена и А. И. Каминки). Левые позиции на протяжении десятилетий занимали меньшевистский «Социалистический вестник», 
основанный Ю. О. Мартовым и Р. А. Абрамовичем и издававшийся поочередно в Берлине, Париже и Нью-Йорке (1921–1966 г.), а также «Революционная Россия» (1920–1931) под редакцией В. М. Чернова (Ревель, Прага). 
Как свидетельствует анализ, быстрее всех попыталась объединиться 
партийно-интеллектуальная часть русской эмиграции на основе обсуждения перспектив возрождения России. Все выпуски, все статьи общественнополитических эмигрантских изданий были проникнуты мыслью о России, о 

ее возрождении и будущем, т. е. соотнесением себя с оставленной Родиной. 
Их авторы, как и подавляющая часть эмиграции в целом, унесли Россию 
на «подошвах своих башмаков». Память определяла жизнь этой «третьей» 
России. 
Для всех направлений политической эмиграции, кроме «крайних флангов», с первых же лет их пребывания за границей были характерны попытки, во-первых, достаточно трезвого осмысления причин произошедшего [как 
заметил И. В. Гессен, один из редакторов кадетской газеты «Руль»: «Виноватых нет… вернее: все виноваты»]; во-вторых, трансформации концептуальных подходов, уточнения идеологических посылов, доктринальных конструкций и способов их построения; в-третьих, обоснования необходимости соглашений и коалиций, отказа от «партийных распрей» и разработки 
соответствующих платформ. Причем стремление выработать готовность к 
восприятию «духа коалиции», а в теории – преодолеть претензию на «особую идеологию» в первой половине 20-х годов выразили значительные слои 
российской политической эмиграции, в первую очередь – кадеты в значительной своей части, умеренные консерваторы и умеренные социалисты. 
Лидер левых кадетов и автор так называемой «новой тактики» (1920–
1921 гг.), рассчитанной на некоторое оправдание большевистской революции, П. Н. Милюков в выстроенной им в 1927 г. в «виде непрерывного 
ряда» классификационной схеме политических эмигрантских организаций 
из шестнадцати – общего их числа – десять отвел под вышеназванные партийные категории, обозначив рубежом включения слева «правые крылья» 
социалистических партий, справа – Национальный комитет во главе с правыми кадетами (А. В. Карташевым, Д. С. Пасмаником, Ю. Ф. Семеновым и 
др.). Немаловажную роль в формировании и самоопределении эмигрантских политических организаций играли и отдельные идеологи-мыслители, 
как, например, П. Б. Струве, пытавшийся стоять над «схваткой», призывавший к объединению разные политические силы и, как считал его биограф 
С. Л. Франк, занимавший позицию «по ту сторону правого и левого». 

1.2. Êàäåòû è «íîâàÿ òàêòèêà» Ï. Í. Ìèëþêîâà

По ряду причин в центре российской политической эмиграции оказались либералы в лице конституционных демократов и близких к ним кругов. И это неслучайно, ибо, прежде всего, социализм и его идеологи из-за