Понтийское царство: Государство греков и варваров в Причерноморье

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК 

ИНСТИТУТ ВСЕОБЩЕЙ ИСТОРИИ 

Центр сравнительного изучения 
древних цивилизаций 

RUSSIAN ACADEMY OF SCIENCES 

INSTITUTE OF GENERAL HISTORY 

Centre for Comparative Studies 
of Ancient Civilizations 

S.Ju. 
Saprykin 

THE PONTIC 
KINGDOM 

a State of the Greeks 
and the barbarians 
in the Black Sea Littoral 

M O S C O W 

« N A U K A » 
1996 

С. Ю. Сапрыкин 

ПОМИСКОЕ 
ЦАРСТВО 

Государство 
греков и варваров 
в 
Причерноморье 

МОСКВА 
«НАУКА» 
1996 

ББК 63.3(0)3 
С19 

Публикация осуществлена 
при финансовой поддержке 
Европейского Сообщества 
INTAS 

Ответственный редактор: 
доктор исторических наук Л.П. 
Маринович 

Рецензенты: 

доктор исторических наук Е.С. 
Голубцова, 
доктор исторических наук А А. 
Масленников 

Сапрыкин С.Ю. 

С19 
Понтийское царство: Государство греков и варваров в 
Причерноморье. - М.: Наука, 1996. - 348 е., ил. 

ISBN 5-02-009497-8 

Книга посвящена социальной, экономической и политической истории Понта от 
образования независимого государства в 302 г. до н.э. до превращения в римскую 
провинцию. Рассматривается древнейшая история созданного 
династией 
Митридатидов государства, внутренняя и внешняя политика царей в Малой Азии и 
Причерноморье. Большое место отведено правлению Митридата VI Евпатора, 
особенно ранним годам его царствования. Анализируются контакты Понта с 
соседними варварскими племенами, связи с греческими полисами и Римом. 

Для историков, археологов и всех интересующихся историей античности. 

0503010000-009 
С—р42(0)2-96—21-96-1 полугодие 
ББК 63.3(0)3 

ISBN 5-02-009497-8 
© С.Ю. Сапрыкин, 1996 
© Издательство "Наука", оформление, 1996 
© Российская академия наук, 1996 

Выдающемуся 
французскому 
исследователю 
Теодору Рейнаку 
посвящается 

ВВЕДЕНИЕ 

Понтийское царство, расположенное в Восточной Малой Азии, одно из эллинистических государств, сыгравших выдающуюся роль в 
истории античности. Оно оказало не только большое влияние на 
соседние страны, но имело первостепенное значение для исторических 
судеб обширного региона Причерноморья, в особенности древних 
государств на территории нашей страны. Непреходящее историческое 
значение царства еще и в том, что его длительное противоборство с 
Римом сказалось на расстановке политических сил в Республике, 
способствуя углублению ее политического кризиса и быстрейшему 
переходу к диктатуре, а затем принципату. 

Основу владений царей Понта составили земли так называемой 
Северной или Понтийской Каппадокии, непосредственно прилегающие 
к юго-восточному побережью Понта Эвксинского, отчего государство и 
получило название Понтийского. Выгодное географическое положение 
царства наложило отпечаток на его историю. Находясь на пересечении 
важных торговых путей из Передней и Центральной Азии на Балканы 
и в Причерноморье, имея связи с богатыми странами Северной 
Месопотамии, Закавказья и Иранского нагорья, а также в Причерноморье, Понтийское государство представляло собой в социальноэкономическом и этно-культурном отношениях пеструю смесь местных 
малоазийско-анатолийских, иранских и эллинских традиций. Северная 
граница Понта как этно-географического понятия проходила вдоль 
южного побережья Черного моря от устья р. Галис (совр. Кизил-Ирмак) 
до устья р. Офис (совр. Иштала-Дере). Река Офис представляла собой 
восточную границу Понта и Колхиды, а также области города 
Трапезунта. Далее граница шла южнее Северо-Анатолийского горного 
кряжа до р. Лик (совр. Келкит-Чайи). Эта река, которая течет из 
Малой Армении, являлась границей Понта и Малой Армении до 
Никополя (совр. Ешиль-яйла), основанного Помпеем. Далее граница 
тянулась через р. Лик и проходила восточнее истоков р. Ирис (совр. 
Ешиль-Ирмак), пересекая истоки р. Галис. Затем линия границы шла 
параллельно Галису на запад к горным отрогам Тавра. Это южная 
граница между Понтом и Каппадокией, проходившая параллельно 
Тавру, горному массиву, который тянулся от каппадокийской Хаманены 
до восточных районов другой области Каппадокии - Лавиансены. 
Точкой отсчета здесь служит гора Дасменда, предположительно 
отождествляемая с горой Ак-Даглар, расположенной на горном кряже, 
тянущемся параллельно среднему Тавру с юго-востока на северо
5 

восток. На юге граница Понта простиралась от Ак-Дага (2272 м над 
уровнем моря) до Гюрлевик-Дага (2676 м), далее на юго-западе Понт 
граничил с Великой Каппадокией в том районе, где жило галатское племя трокмов, причем граница проходила северо-восточнее их города Тауиона, отделяя их область от Понта. Далее линия границы упиралась в 
устье р. Каппадокс(совр. Деличе Ирмак),впадавшей вГалис. Отсюда граница проходила прямо по реке Галис до моря, отделяя на западе Понт 
от Пафлагонии. К Понтийскому царству относилась также часть Пафлагонии (область Кимиатена) у отрогов Ольгасскихгор. С течением времени граница изменялась в зависимости от экспансии понтийских царей. 

Понтийская Каппадокия представляла собой гористую страну, 
перерезанную многочисленными речными долинами. Она богата 
полезными ископаемыми, в античности очень ценились железные и 
медные руды, добываемые на востоке Понта в области халибов. 
Сельское хозяйство активно развивалось в поймах и долинах рек, а 
также в центральных и западных районах в междуречье Ириса и 
Галиса, в прибрежной полосе на отрогах Париадра и на границе с 
Пафлагонией. Экономические и торговые связи осуществлялись по 
рекам и дорогам, проложенным по ущельям между ведущими 
городскими центрами и крепостями Понта. 

Территорию Понта населяли многочисленные племена и народы, 
которые вели сельский образ жизни. Городов в Понте было мало, в 
основном это были расположенные на побережье греческие полисы. 
Основное население составляли левко-сиры (каппадокийцы), тибарены, 
макроны, моссинойки, пафлагонцы, халибы, колхи, катаонцы. Среди 
них были потомки местного хетто-лувийского населения и пришлые 
фрако-фригийские и менгрело-чанские племена. Значительный процент 
составляло ираноязычное население. Центральные, восточные и 
южные области Понта были эллинизованы слабо, а прибрежная территория, где находились греческие города, подверглась значительному 
эллинскому влиянию. Более или менее высокая степень эллинизации 
наблюдалась в центральных районах только в окрестностях весьма 
редких здесь городов или городских центров, которые продолжали 
существовать еще со времен хеттов и греческой архаики. 

* 
* 
* 

Пристальный интерес к истории Понта не случаен: он объясняется 
большой ролью, которую сыграло это государство в античности. 
Первое из исторических сочинений о Понтийском царстве относится 
еще к XVI в. и принадлежит Р. Ринецию, который оставил описание 
царских династий Понта и Боспора1. В 1728 г. появилась работа 
Ж. Рой-Вэллана, в которой освещалась династическая история Понта, 
Боспора и Вифинии в основном по данным нумизматики2. Если в XVI— 

' Reineccius R. Familiae regum Ponticorum et Bosporanorum. Leipzig, 1570. 
2 Roy-Vaillant J. Arsacidarum imperium II: Achaemenidarum imperiam sive regum Ponti, 
Bosphori et Bithyniae Historia ad fidem numismatum accommodate. P., 1728. P. 1—186. 

6 

XVIII вв. ученые лишь спорадически обращались к истории Понтийского царства, что объяснялось слабой источниковедческой базой и 
недоступностью в те времена для европейцев Восточной Анатолии, то 
в XIX в. по мере накопления материала в результате участившихся 
поездок в Малую Азию и коллекционирования предметов античной 
истории и культуры количество работ о Понтийском царстве заметно 
прибавилось. Многие ученые и путешественники совершали поездки в 
Восточную Анатолию для ознакомления с древностями и проверки на 
месте сведений античных писателей о Понтийском царстве и его царях. 
Заметки об этих поездках, описания местности, памятников и обычаев 
населения являются ценным источником по исторической географии 
Понтийской Каппадокии, Пафлагонии, Малой Армении и близлежащих 
областей. Особенно важны описания путешествий Кер-Портера, 
Дж. Киннье, В, Фонтанье, В.Ф. Айнсворта, В.Дж. Хэмилтона, X. Барта и др.3 Благодаря им до нас дошли сведения о памятниках и 
поселениях севера Малой Азии, прорисовках надписей и керамики, 
многое из которых к настоящему времени утеряно. В первой половине 
XIX в. появились работы Я. Вольтерсдорфа, П. Франдсена, а в 1851 г. 
X. Клинтона о понтийских царях и наиболее ярком их представителе 
Митридате VI Евпаторе4, позднее написаны сочинения Ф. Вольперта и 
фон Суриаса, в которых излагалась история Понта до Митридата VI, 
описывались его жизнь и деятельность5. Эти работы в настоящее 
время устарели, особенно в том, что касается истории Понта до 
Митридата Евпатора. Они основываются исключительно на письменных источниках и отличаются тенденциозностью: их авторов интересует династийная борьба и военная деятельность царей. 

Новый этап в изучении Понтийского царства начинается с выходом 
в свет в 1879 г. монографии Эд. Мейера. Этот труд затрагивает политические, экономические и культурологические проблемы. В нем 
впервые был поставлен вопрос о внутриполитическом и государственном устройстве Понта, сделан критический разбор источников, отсутствие которого невыгодно отличало предшественников Эд. Мейера. 
Однако изложение истории царства доводится им только до Митридатовых войн. К сожалению, и эта работа не лишена известной доли 
гиперкритики6. 

Важное значение для ранней истории Понта, а также таких сложных 

•3 

Ker-Porter. Travels in Georgia, Persia, Armenia, Ancient Babylonia, during the years 18171820. L., 1822; Kinnier I.M. Journey through Asia Minor, Armenia and Koordistan in the years 
1813-1814. L., 1818; Fontanier V. Voyage en Orient. P., 1829; Ainsworth 
W. Travels and 
Researches in Asia Minor, Mesopotamia, Chaldea and Armenia. L., 1842; Hamilton W. Reisen in 
Kleinasien, Pontus und Armenien. Leipzig, 1843. 
4 Woltersdorf I.E. Commentatio vitam Mithridatis per annos digestam sistens. Gottingen, 
1813; Frandsen P. Mithridates VI Eupator Konig von Pontos. Altonaer Programm, 1847; 
Clinton H. Fasti hellenici III: Kings of Pontus. Oxford, 1851. P. 431-^38. 

5 Volpert F. De regno Pontico eiusque principibus ad regem, usque Mithridatem VI. Miinster, 
1853; von Surias. Kurzgefasste Geschichte des Mithradates // Parnassos, 1878. Juli-Sept. 

Meyer Ed. Geschichte des Konigreichs Pontos. Leipzig, 1879. 

7 

вопросов, как происхождение Митридатидов и их взаимоотношения с 
другими государствами, имеет работа А. фон Гутшмидта. Ее отличает 
скрупулезное изучение всех сведений древних авторов о понтийских 
царях, однако совершенно игнорируются социально-экономические 
проблемы. Как и Эд. Мейер, А. фон Гутшмидт не учитывает роли 
местного населения и его культуры в формировании государственных и 
политических институтов Понтийского царства7. Несмотря на то, что в 
названных работах немецких ученых сделана попытка привлечь 
нумизматический и даже крайне скудный археологический материал, 
что в большей мере касается книги Эд. Мейера, оба автора все же 
находятся в плену античной литературной традиции и во многом 
испытывают влияние своих предшественников, сконцентрировав 
внимание преимущественно на династической истории. 

Качественно новым шагом в изучении Понтийского царства стали 
работы Т. Рейнака. В многочисленных статьях и двух монографиях, 
широко привлекая данные нумизматики и эпиграфики, он не только 
существенно уточнил династическую историю Понта при Митридатидах и Полемонидах, но и сделал глубочайший анализ политической 
истории царства, взаимоотношений с Римом и соседними эллинистическими государствами, раскрыл особенности его государственного устройства и внутренней политики. Однако исследования Рейнака касались 
в основном деятельности Митридата Евпатора, а его экскурсы в предшествующий период рассматривались сквозь призму политики этого государственного деятеля и потому отрывочны и кратки. Практически не затронуты Рейнаком социально-экономические отношения 
в Понте. Тем не менее его монография о Митридате Евпаторе и по 
сей день остается ведущей в зарубежной историографии о Понтийском царстве и не утратила своего значения несмотря на то, что 
многие ее положения уточнены и трактуются в настоящее время 
иначе8. 

Понтийскому царству отводилось значительное место в обобщающих трудах по истории Древней Греции и Рима (Б. Низе, К. Белох, 
Т. Моммзен, Г. Ферреро и др.), во множестве изданий справочного 
характера, однако они затрагивали, главным образом, военно-политическую и династическую историю, а внутренней политике и социальноэкономической проблематике уделялось меньше внимания9. В различных статьях (Б. Низе, П. Фукар. X. Бернхард, У. Виламовиц-Меллен
7 Gutschmid A. von. Untersuchungen iiber die Geschichte des Pontischen Reichs // Kleine 
Schriften III. Leipzig, 1892. S. 480-567. 

8 Reinach T. Numismatique ancienne: Trois royaumes de l'Asie Mineure: Cappadoce, 
Bithynie, Pont. P., 1888; Idem. Mithridate Eupator, roi de Pont. P., 1890 (нем изд.: Leipzig, 
1895; repr.: Hildesheim, N.Y., 1975). 

9 См., например: Ферреро Г. Величие и падение Рима. М., 1915. Т. 1. С. 85-217; из 
справочных изд. соотв. ст. см. в: Pauly-Wissowa. 
Real-Encyclopaedie der classische 
Altertumswissenschaft (E. Диль, Б. Низе, Ф. Гейер); The Cambridge Ancient History 
(M. Кари, Дж. Андерсон, М.И. Ростовцев); Rostowtzeff M.I. Ponto // Encyclopedia Italiana. 
1935. Vol. 28. P. 901-905. 

8 

дорф) освещались отдельные стороны политики Митридата Евпатора в 
Причерноморье и Восточном Средиземноморье преимущественно 
в связи с обнаружением новых надписей или монет, давались 
оригинальные трактовки противоречивых сообщений 
древних 
авторов10. 

Что касается Понта при Полемонидах, то здесь в XIX в. успехов у 
науки было значительно меньше. Можно выделить лишь работы 
В. Ваддингтона, А. фон Заллета, Т. Моммзена, которые касались династической истории и отношений с Римской империей исключительно 
по данным монет и надписей. Практически ими ничего не сделано в 
изучении внутренней политики Полемонидов, государственного 
устройства и социально-экономических отношений. 

Серьезный вклад в исследование Понта и смежных областей был 
внесен в начале XX в. Дж. Андерсоном, Ф. Кюмоном и X. Грегуаром. 
Вследствие их поездок в эти районы появились отчеты и статьи, а чуть 
позднее - подробное описание маршрутов и памятников, собранное в 
специальном издании. Ученые-путешественники исследовали памятники 
материальной культуры, подробно изучили множество различных надписей, строительных остатков, надгробий и т.д., локализовали древние 
городские центры и укрепления, названия которых встречаются в 
письменных источниках. Их публикации и заметки послужили научной 
базой для серии статей о Понтийском царстве11. 

В первой половине XX в. заметно повысился интерес к социальноэкономической и политической истории Понта. В работах М.И. Ростовцева, В. Рамсея, А. Джоунса, Дж. Андерсона, Т. Броутона и др. 
затрагивались вопросы полисного и царского землевладения, роль храмово-гражданских коллективов в Понте и Каппадокии. Однако эти 
проблемы рассматривались в контексте социально-экономических отношений в Малой Азии в эллинистическую и римскую эпохи без детального изучения конкретных проблем, связанных с Понтийским царством12. 

10 Weil R. Das Biindniss der Athener mit Mithradates // AM. 1881. Bd. 6. S. 324 u. folg.; 
Wilamowitz-Moellendorf 
U. von. Athenion und Aristion // Sitzungsberichte der Preuss. Akad. d. 
Wiss. zu Berlin. 1923. S. 39-50; Niese B. Straboniana VI: Die Erwerbung der Kiisten des Pontos 
durch Mithridates VI // RhM. 1887. Bd. 42 (XLII); Hiller von Gaertringen F. Das Denkmal 
Charemon's von Nysa// AM. 1891. Bd. 16. 

11 Anderson I. A Journey of Exploration in Pontus // SP. Bruxelles, 1902. Vol. 1. P. 1-104; 
Cumont F. et E. Voyage d'exploration archeologique dans le Pont et la Petite Armenie // SP. 
1906. Vol. 2. P. 107-375; Anderson /., Cumont F., Gregoire H. Recueil des inscriptions greques 
et latines du Pont et de l'Armenie // SP. 1910. Vol. 3; см. также: Cumont F. Nouvelles 
Inscriptions du Pont // REG. 1902. N 15; 1904. N 17; Gregoire H. Rapport sur un voyage 
d'exploration dans le Pont et en Cappadoce // BCH. 1909. Vol. 33. P. 3-147; Anderson 
I.G.C. 
Pontica // JHS. 1900. Vol. 20. 

12 Rostovtzeff M.I., Ormerod HA. Pontus and it's Neighbours: The First Mithridatic War. The 
Country, Social and Economic Conditions. II: The Mithridatic Dynasty // САН. 19512. Vol. IX. 
P. 211-225; Rostovtzeff M.I. The Social and Economic History of the Hellenistic World. Oxford, 
1941. Vol. 1-3; Jones A.H.M. 
The Cities of the Eastern Roman Provinces. Oxford, 1937; 
Broughton T.R.S. Roman Asia Minor: An Economic Survey of Ancient Rome / Ed. T. Frank. 
Baltimore, 1938. 

9 

Важным этапом в изучении Понтийского царства стал выход в свет 
книги Д. Меджи о римском правлении в Малой Азии, где собран 
и проанализирован весь материал о Митридатидах и Полемонидах, накопленный за предыдущие годы13. Автор рассматривает политическую историю Понта, его географическое положение, экономику 
и культуру. Однако это исследование анализирует проблемы региона 
в аспекте римской гегемонии и влияния эллинистических устоев 
на римские, поэтому для автора Понт лишь часть обширной системы эллинистических государств и потому его история исчерпывающим образом не освещается. Если суммировать достижения науки 
в области социально-экономических 
отношений и внутреннего устройства Понтийского царства, то большинство исследователей ограничивается констатацией слабой эллинизации внутренних районов Понта и сохранения здесь на протяжении длительного времени сильных пережитков не только 
общинно-племенных отношений, но и крупной земельной собственности грековосточного (эллинистического) образца. Поэтому вплоть до III в. н.э. 
римляне не смогли внедрить здесь свою культуру и порядки, но 
способствовали закреплению крупного землевладения эллинистического 
типа, ставшего императорской, а затем латифундиальной земельной 
собственностью. 

Сравнительно с социально-экономической проблематикой в историографии о Понте интерес к его политической истории, главным образом, 
взаимоотношениям с Римом и войнам Митридата Евпатора в Азии 
превалировал. В работах М. Кастанья, А. Кальдерини, А. Дуггана, 
П. Занкан, X. Бенгтсона, Ф. Гейера, посвященных исключительно Митридату Евпатору, повторялись положения монографии Т. Рейнака, а 
предшествующая история царства освещалась поверхностно14. То же 
касается общих работ по политической истории эллинизма (Э. Билль, 
У. Уолбэнк, В. Тарн, М. Олло), исследований, посвященных смежным с 
Понтом эллинистическим государствам Пергаму, Вифинии, Галатии 
(Эд. Мейер, Г. Витуччи, Р. Макшейн, Р. Аллен), римской политике 
(К. Булин, А. Шервин-Уайт, Э. Бадиан и др.). В Германии за последние 
годы издан ряд работ, в которых освещаются проблемы исторической географии Понта (Э. Ольсхаузен, Й. Биллер), влияния природного ландшафта на развитие его экономики и торговли (А. Мель, 
X. Ваймерт), придворного окружения Митридатидов, взаимоотношений 
Понта с эллинистическими государствами и Римом при Митридате VI и 
Полемонидах. Здесь особенно следует выделить работы Э. Ольсхаузе
13 Magie D. Roman Rule in Asia Minor. Princeton, 1950. Vol. I—II. 
14 Zankan P. Mithridate Eupatore // Atti del reale istituto Veneto di scienze, lettere ed arti, 
classe di scienza morali e lettere. 1933/1934. N 93. P. 1217-1232; Calderini A. Mitridate IV 
Eupatore , re del Ponto. Milano, 1950; Castagna M. Mithridate VI Eupator, re del Ponto. Portici, 
1938; Duggan A. He Died Old Mithridate Eupator, King of Pontos. L., 1958; Idem. King of 
Pontus: The Life of Mithridate Eupator. N.Y., 1959. См. из новейших работ: 
Ballesleros 
Pastor L. Mitridates VI Eupator. Granada, 1995. 

10