Москва

ИНФРА-М

2016

ТИПИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРЫ
ТИПИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРЫ 

В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ А.С. ПУШКИНА
В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ А.С. ПУШКИНА

Ñ.Þ. ÏÎÐÎÉÊÎÂ
Ñ.Þ. ÏÎÐÎÉÊÎÂ

Поройков С.Ю.
Типические характеры в произведениях А.С. Пушкина: моногра-

фия. — М.: ИНФРА-М, 2016. — 184 с. — (Научная мысль). — www.
dx.doi.org/10.12737/1646.

ISBN 978-5-16-006596-0 (print)
ISBN 978-5-16-100773-0 (online)

Рассмотрены характеры персонажей А.С. Пушкина из циклов 

произведений «Маленькие трагедии», «Повести Белкина», а также 
цикла сказок. Проведен сравнительный анализ портретов пуш-
кинских героев, а также их сопоставление с образами персонажей 
«Мертвых душ» Н.В. Гоголя и пьес В. Шекспира. Разобраны об-
щие принципы построения сюжетов названных произведений.

Книга будет интересна педагогам, учащимся, студентам педа-

гогических вузов, а также всем ценителям творчества А.С. Пуш-
кина.

УДК 82-1/-9(075.4) 

ББК 83

© Поройков С.Ю., 2013

П59

УДК 82-1/-9(075.4)
ББК 83
 
П59

Р е ц е н з е н т ы :
доктор филологических наук, проф. Т.Е. Владимирова;
доктор психологических наук, проф. Л.А. Григорович

ISBN 978-5-16-006596-0 (print)
ISBN 978-5-16-100773-0 (online)

ВВЕДЕНИЕ

Пожалуй, нет в России писателя, чье творчество столь знакомо

и любимо всеми поколениями так, как наследие гения отече-
ственной словесности Александра Сергеевича Пушкина. Диапа-
зон его литературного наследия чрезвычайно широк. Поэт и про-
заик, критик и драматург, историк и фольклорист, Пушкин поис-
тине явился энциклопедистом своего времени.

Пушкину удавалось чрезвычайно натуралистично передавать 

внутренний мир своих героев, что во многом основывалось на его 
чуткой восприимчивости к жизни и людям. «Ты учился у приро-
ды», – так отозвался о писателе П.А. Вяземский в своем стихо-
творении «Поминки». Как подметил митрополит Антоний (Хра-
повицкий), пушкинские творения насыщены «правдой жизни» [1, 
с. 99]. По сути, Пушкин не столько воображает своих персона-
жей, сколько художественно отображает в своих произведениях 
окружающую действительность. О психологической реалистич-
ности созданных Пушкиным образов наглядно свидетельствует 
тот факт, что среди его героев современники нередко узнавали
известных им лиц, послуживших прототипами тех или иных ли-
тературных персонажей. «Каждый стих для меня есть воспоми-
нание или отрывок из жизни», – отозвался однажды о творчестве 
писателя его друг П.А. Плетнев [5, т.2, с. 268]. 

Между тем мало кто из современников Пушкина в полной ме-

ре смог распознать всю глубину и масштаб его творческого 
наследия. Не случайно Ф.М. Достоевский назвал Пушкина «ве-
ликим и непонятым еще предвозвестителем». Известно свиде-
тельство Н.В. Гоголя: «Пушкин есть явление чрезвычайное … это 
русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится 
через двести лет» [6, с. 9]. 

И вот, со времен Пушкина минули два века. За это время бес-

смертные творения писателя, ставшие поистине общенациональ-
ным культурным достоянием, равно как и сама его жизнь, кажет-
ся, изучены практически досконально. Тем не менее, свойство 
художественного дара писателя таково, что, вновь и вновь пере-
читывая его творения и, погружаясь в знакомый с детства едва не 
каждому мир его произведений, мы каждый раз открываем для 
себя нечто новое. Мы обнаруживаем незамеченное нами ранее 
даже в, казалось бы, заученных наизусть хрестоматийных стро-

ках, ибо глубина пушкинской мысли удивительна. В частности, 
длительное время оставались не в полной мере исследованными 
психологические и философские подтексты его произведений 
[10]. «Можешь себе представить, – писал Баратынский одному из 
своих друзей, разбирая после смерти Пушкина бумаги поэта, – 
что меня больше всего изумляет во всех этих письмах. Обилие 
мыслей. Пушкин – мыслитель. Можно ли было ожидать». 
Обратимся к пушкинскому циклу «Маленьких трагедий». 
Каждая из этих драм являет собой целостное, законченное произ-
ведение. При этом основная тема каждого из произведений цикла 
не повторяется в других трагедиях. Гармонично дополняя друг 
друга, все вместе они составляют нечто целостное, объединенное 
единым замыслом писателя. Идеи, нашедшие отражение в «Ма-
леньких трагедиях», звучат также в «Повестях Белкина», опреде-
ляют сюжеты пушкинских сказок. Во всех названных циклах 
Пушкин не только выделил определенное число типических сю-
жетных линий и характеров персонажей среди всего возможного 
многообразия, но и последовательно структурировал их [11]. Ис-
пользуя различные формы литературного самовыражения, Пуш-
кин снова и снова обращается к глубоко волнующим его вопро-
сам. Будто на сцене театра, перед нами сменяются декорации, 
чередуются жанры и художественный стиль представления. 
Между тем неизменной остается галерея изображенных Пушки-
ным человеческих характеров и судеб. 
Пушкинская проза явилась событием в мире словесности. Из-
вестно, что Л.Н. Толстой многократно перечитывал «Повести 
Белкина», считая их в своем роде «непревзойденной школой ху-
дожественной прозы». Говоря о Пушкине – драматурге, трудно 
не согласиться со словами известного литературоведа И.М. Ан-
дреева: «Маленькие трагедии Пушкина – исключительно гени-
альны. … В Маленьких трагедиях Пушкин глубже Шекспира, а 
потому должен быть признан непревзойденным гением не только 
русской, но и всемирной литературы» [1, с. 73-74]. 
Между тем сам Пушкин признавал влияние В. Шекспира на 
свое творчество. Так, в письме к Н.Н. Рылееву писатель отдает 
должное великому британцу: «Шекспиру подражал я в его воль-
ном составлении типов и простоте» [1, с. 54]. Известно, что 
Шекспир стремился к натуралистичному изображению человече-
ских характеров. Поразительную психологическую реалистич-

ность шекспировских персонажей, в частности, отмечает выдаю-
щийся немецкий психолог К. Леонгард: «У Шекспира опять-таки 
немало художественного преувеличения, и все же он создает впе-
чатляющую картину психики людей, каких в действительности 
есть немало» [7, с. 350]. Устами Гамлета, одного из самых из-
вестных своих героев, Шекспир указывает на подлинное назна-
чение театра – являться «зеркалом», отражающим истинную че-
ловеческую природу: 
«Нарушение меры отступает от назначения театра, цель которого во 
все времена была и будет: держать … зеркало перед природой». 
Соответственно, Шекспиру можно было бы отдать приоритет 
в описании психологических типов. Так, именно благодаря изу-
чению шекспировских пьес Пушкин выявил определенную «дра-
матическую систему», о чем свидетельствует одна из его заметок, 
посвященная творчеству британского драматурга. Между тем, 
как известно, Шекспир сам заимствовал сюжеты большинства 
своих произведений, равно как и действующих в них лиц. Под-
считано, что писателем позаимствованы сюжеты тридцати четы-
рех из тридцати семи созданных им пьес из произведений перио-
да итальянского Возрождения, творений древнеримских и древ-
негреческих авторов, народных сказаний и легенд. 
Тем самым можно говорить о многовековой традиции изобра-
жения типических образов персонажей, сопряженных с опреде-
ленного рода сюжетами. В то же время Пушкин был первым, кто 
последовательно систематизировал соответствующие психологи-
ческие типы и сюжеты в специальных циклах своих произведе-
ний, изобразив целую галерею психологически реалистичных, 
узнаваемых человеческих портретов. 
Циклы «Маленьких трагедий» и «Повестей Белкина» были со-
зданы Пушкиным практически одновременно Болдинской осе-
нью 1830 года. В течение нескольких месяцев писатель реализует 
замыслы более чем трехлетней давности. Заметим, что цикл драм 
был задуман Пушкиным в 1826 году, традиционно соотносимом с 
началом так называемого позднего этапа его творчества – перио-
дом художественного реализма. 
Завершив циклы трагедий и повестей, Пушкин в течение ряда 
последующих лет создает свои знаменитые сказки. Писатель за-
имствует сюжеты большинства из них. Фактически Пушкин ре-
шается лишь на литературно-художественную обработку сказок и 

их систематизацию согласно избранным им темам, не сводимым 
друг к другу. Вместе с тем Пушкин не расстается с идеей описа-
ния галереи человеческих характеров, вероятно, придавая этому 
чрезвычайно большое значение. 
Как известно, замысел одного из произведений Пушкин пере-
дал Гоголю. «Авторская исповедь» Н.В. Гоголя содержит следу-
ющее свидетельство: будучи поражен «способностью угадывать 
человека и несколькими чертами выставлять его вдруг всего, как 
живого», Пушкин «отдал мне свой собственный сюжет, … кото-
рого, по словам его, он бы не отдал никому другому. Это был 
сюжет "Мертвых душ"». В письме В. Жуковскому Гоголь рас-
сматривает «Мертвые души» как «священное завещание» Пуш-
кина. Реализовав пушкинский замысел в ставшем поистине бес-
смертным произведении, Гоголю удалось создать галерею чело-
веческих типов, узнаваемых не только по чертам характера, но и 
по описанию их внешнего вида. При этом в «Мертвых душах» 
Гоголь сам указывает на типичность воплощенных им образов: 
«Ноздрев долго еще не выведется из мира. Он везде между нами и, 
может быть, только ходит в другом кафтане». 
Как уже отмечалось, циклы пушкинских произведений отно-
сятся к позднему этапу творчества писателя – периоду художе-
ственного реализма. Произведения Пушкина этого периода отли-
чает натуралистичность отображения человеческой природы. 
Пушкинские персонажи отнюдь не обрисованы схематически од-
ной – двумя чертами. Созданные Пушкиным характеры много-
гранны. Его героями движут определенные стремления, идеи; 
персонажам свойственно испытывать характерные эмоции и пе-
реживания. Особенности поведения героев переданы чрезвычай-
но живо и натуралистично, вплоть до тончайших нюансов. При 
этом, несмотря на всю детальность описания персонажей, дости-
гается целостность их образов. Психологическая реалистичность 
пушкинских героев столь глубока, что порой поражает вообра-
жение. 
«Я психолог… о, вот наука!» – свидетельствует Пушкин устами од-
ного из своих персонажей в «Сцене из Фауста». 
В статье «О Шекспире» Пушкин раскрывает один из секретов 
реалистичного изображения персонажей: «Лица, созданные 
Шекспиром, не суть … типы такой-то страсти, такого-то порока, 
но существа живые, исполненные многих страстей, многих поро-

ков: обстоятельства развивают перед зрителем их разнообразные 
и многосторонние характеры».

Отметим, что обращение к произведениям мировой литерату-

ры с целью психологического описания характеров, часто встре-
чающихся среди литературных героев – достаточно типичное яв-
ление в психологии. Так, с целью классификации психологиче-
ских типов К. Леонгард провел характерологический анализ пер-
сонажей произведений свыше тридцати писателей, в том числе, 
Шекспира, Гоголя, Достоевского, Толстого. «Многие писатели, 
как известно, являются прекрасными психологами. Будучи весь-
ма наблюдательными, они обладают способностью проникнове-
ния во внутренний мир человека, – отдает должное Леонгард 
психологическому мастерству классиков литературы. – Перед 
нами предстают не отвлеченные рассуждения, а конкретные об-
разы людей с их мыслями, чувствами, поступками» [7, с. 253]. 
Использование литературных героев в качестве наглядных иллю-
страций психологических типов стало столь общепринятым яв-
лением, что даже в «Справочнике практического психолога» в 
качестве примера одного из типов личности приводится шекспи-
ровский Гамлет [13, с. 167]. 

В циклах своих произведений Пушкин раскрывает семь сю-

жетных линий, наборов ролей и типов характеров персонажей [9]. 
Ключом к пониманию образов пушкинских героев является осо-
знание движущих ими стремлений. Мотивы персонажей пред-
определяют играемые ими роли, сценарии их поведения, влияя
тем самым на развитие сюжетов. Заметим, что пушкинская си-
стематизация человеческих характеров соотносится с известными 
классификациями потребностей личности [2], [3]; [4]; [8], одно-
временно позволяя существующие типологии уточнить [9]. В 
этом контексте уместно вспомнить ставшее хрестоматийным вы-
сказывание выдающегося отечественного психолога А.Н. Леон-
тьева, что иерархия мотивов составляет ядро личности. 

Сравнительный анализ персонажей Пушкина и героев других 

классических авторов указывает на типичность подобных харак-
теров для мировой литературы. Между тем анализ именно пуш-
кинских персонажей, систематизированных в циклах произведе-
ний, позволил системно описать и классифицировать данные 
психологические типы [9]. Удивительно, но отображенная в пуш-
кинских циклах систематизация человеческих характеров пред-

восхитила их классификацию в рамках научной психологии без 
малого на два столетия. 
Целью настоящей работы является ознакомление читателя с 
типическими характерами и сюжетами, традиционными для ми-
ровой литературы, на примере циклов произведений Пушкина. В 
качестве иллюстрации также приведен сравнительный анализ 
персонажей ряда произведений Гоголя и Шекспира. 

Глава I. 
ХАРАКТЕРЫ ГЕРОЕВ «ПОВЕСТЕЙ БЕЛКИНА»

Цикл «Повестей Белкина», включающий пять произведений, 

был создан Пушкиным в Болдино осенью 1830 года. Непосред-
ственно по завершении данного цикла Пушкин приступил к рабо-
те над «Историей села Горюхина», оставшейся неоконченной. 
Она не вошла в изданный в 1831 году цикл повестей и была 
напечатана только после смерти Пушкина. Между тем о внутрен-
ней связи «Истории села Горюхина» с «Повестями Белкина» сви-
детельствует следующая фраза из «Истории...»: «Село Горюхино 
издревле принадлежало знаменитому роду Белкиных». В преди-
словии к «Повестям Белкина» упоминается, что «Белкин родил-
ся … в селе Горюхине». Указанное дает основания полагать, что 
все шесть повестей созданы на основании единого замысла.

1.1. Станционный смотритель

Завязка основной интриги повести «Станционный смотри-

тель» начинается с того момента, когда проезжий гусар Минский 
обманом увозит с собой полюбившуюся ему Дуню – дочь стан-
ционного смотрителя Вырина. Любящий отец пытается вернуть 
дочь, при этом также не стесняясь в средствах достижения своей 
цели. Между тем, вкусив лоск столичной жизни, Дуня не спешит 
возвращаться обратно на захолустную станцию к отцу. 

Повесть предваряет обращение рассказчика, от лица которого 

ведется повествование, к теме социального статуса, различающе-
го звания и сословия. При этом рассказчик повести делает вывод
о целесообразности существующей системы чинов: 

«Что было бы с нами, если бы вместо общеудобного правила: чин 

чина почитай ввелось в употребление другое, например: ум ума почи-
тай? Какие возникли бы споры!» 

По ходу повествования упоминаются чины большинства пер-

сонажей. К примеру, отмечается низкий статус станционного 
смотрителя, который характеризуется как «сущий мученик че-
тырнадцатого класса, огражденный своим чином токмо от побо-
ев, и то не всегда». Равным образом рассказчик указывает соб-
ственный чин («находился я в мелком чине»). Упоминается воин-
ское звание гусара Минского – ротмистр, а также унтер-
офицерский чин сослуживца Вырина, у которого станционный 

смотритель останавливается во время своей поездки в Петербург. 
Все это свидетельствует о том, что вопросам социального стату-
са в произведении отводится одно из первостепенных мест.

Другим моментом, на котором акцентируется внимание чита-

теля, является признание тех или иных достоинств героев. Так, 
многократно отмечается признанность всеми достоинств Дуни. 

«Что за девка-то была! Бывало, кто ни проедет, всякий похвалит, ни-

кто не осудит», – восторгается Вырин дочерью. 

Даже сам рассказчик повести делает признание, что знаком-

ство с Дуней оставило неизгладимый след и в его душе: 

«Много могу я насчитать поцелуев с тех пор как этим занимаюсь, но 

ни один не оставил во мне столь долгого воспоминания».

Одной из отличительных черт Вырина является излишнее до-

верие к незнакомым людям, что сослужило ему плохую службу. 
Поначалу станционный смотритель доверился проезжему гусару, 
не сумев распознать скрытых замыслов своего постояльца. Тот
сказался больным, чтобы подольше побыть вместе с Дуней, а по-
сле обманом увез девушку: 

«Чего ж ты боишься? – сказал ей отец, – Ведь его высокоблагородие 

не волк и тебя не съест», – доверяет Вырин своему постояльцу подвести 
свою дочь до церкви. 

Впоследствии, стремясь вернуть дочь, Вырин сам подчас идет 

на обман, злоупотребляя доверием людей:

«Барин твой приказал мне отнести к его Дуне записочку, а я и поза-

будь, где Дуня-то живет», – лукавит Вырин кучеру Минского, чтобы 
узнать адрес гусара. 

Следует отметить также, что рассказчик повести, наблюдаю-

щий за всем как бы со стороны, пытается вникнуть в смысл про-
исходящего с тем, чтобы читатель мог извлечь для себя соответ-
ствующую мораль из наглядных жизненных примеров: 

«Вникнем во все это хорошенько», – призывает рассказчик читателя 

к осмыслению обсуждаемого предмета.

При этом рассказчик упоминает, что он видит смысл в обще-

нии с людьми, повидавшими жизнь, поскольку в подобных бесе-
дах можно почерпнуть для себя много поучительного: 

«Из их разговоров … можно почерпнуть много любопытного и по-

учительного». 

Таким образом, анализ повести показывает, что особое внима-

ние в ней уделяется проблемам социального статуса и призна-
ния достоинств персонажей. Особенностью характера главного