Государственное образовательное учреждение 
высшего профессионального образования
Р О С С И Й С К А Я  А К А Д Е М И Я  П РА В О С У Д И Я

Москва
2010

Конституционные ценности: 
содержание и проблемы 
реализации

Материалы 
Международной научно-теоретической конференции 
4–6 декабря 2008 г.

Том 2

УДК 342
ББК 67.99(2)0
К 64

Под редакцией

Н.В. Витрука, заведующего кафедрой конституционного права 
Российской Федерации, заслуженного деятеля науки Россий-
ской Федерации, заслуженного юриста Российской Федерации, 
доктора юридических наук, профессора, судьи Конституционно-
го Суда Российской Федерации в отставке

Л.А. Нудненко, заместителя заведующего кафедрой конститу-
ционного права Российской Федерации, доктора юридических 
наук, профессора

Конституционные ценности: содержание и проблемы реали‑
зации. Материалы Международной научно-теоретической кон-
ференции 4–6 декабря 2008 г.: В 2-х т. Т. 2. / Под ред. Н. В. Ви-
трука, Л. А. Нудненко. — М.: Российская академия правосудия, 
2010.

ISBN 978-5-91-3916-196-8

Сборник содержит доклады участников Международной научно-тео-

ретической конференции, посвященной понятию, содержанию и пробле-
мам реализации конституционных ценностей.
Том 2 включает разделы: Федерализм — конституционная цен-
ность (III), Органы государственной власти Российской Федерации — 
конституционная ценность (IV), Местное самоуправление — конститу-
ционная ценность (V).

ISBN 978-5-93916-196-8 
© Российская академия правосудия, 2009

Содержание

том 1

Раздел I
Теоретические основы содержания и проблемы 
реализации конституционных ценностей

Витрук Н. В.Конституция Российской Федерации как ценность 
и конституционные ценности: вопросы теории и практики. . . . . . . . . . . 9
Ромашов Р. А. К вопросу о ценности конституции. . . . . . . . . . . . . . . . . . . 21
Козлова Е. И. Утраченная ценность 
(должна ли Государственная Дума конституироваться). . . . . . . . . . . . . 25
Крусс В. И. Нормативностьконституционных ценностей . . . . . . . . . . . . 31
Кокотов А. Н. Обеспечение баланса конституционных ценностей . . . 42
Ескина Л. Б. Ценностный подходв конституционном праве. . . . . . . . . . 47
Лапаева В. В. Конституционное правопонимание . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 55
Перчаткина С. А. Некоторые вопросы развития конституционного 
правосознания в государствах — участниках европейской 
конвенции о защите прав человека и основных свобод . . . . . . . . . . . . . . 72
Малиновский В. А. Конституционные ценности: 
к желаемому через возможное в практике утверждения 
конституционализма в республике Казахстан . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 79
Волошин Ю. А. К проблеме формирования европейских 
конституционных ценностей на современном этапе 
межгосударственной интеграции. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 93
Колесников Е. В. Некоторые аспекты совершенствования 
Российского конституционного законодательств . . . . . . . . . . . . . . . . . . 102
Елеонский В. О. Законодательное регулирование 
как конституционная ценность. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 111
Денисов С. А. Выхолащивание конституционных ценностей 
в административном обществе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 129
Дудко А. И. О некоторых практиках рецепции 
в конституционном (государственном) праве. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 134

Конституционные ценности: содержание и проблемы реализации

4

Комарова В. В. Проблемы теории и практики 
системы народовластия современной России . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 141
Яндиев М. А. Конституционно-правовые ценности: история 
и география некоторых лингвоантропологических аспектов. . . . . . . . 151
Чиркин В. Е. Единство государственной власти 
и разделение ее ветвей в ценностном измерении . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 159
Дудко И. Г. Принцип разделения властей и обеспечение 
конституционности. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 170
Полянский В. В. Принцип гармонизации публичной власти 
как конституционная ценность. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 179
Бишенова М. М. Религиозное возрождение и право . . . . . . . . . . . . . . . . 188
Масловская М. В. Конституционные ценности глазами студента 
(некоторые итоги социологического опроса) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 198

Раздел II
Человек, его права и свободы —высшая ценность

Нудненко Л. А. Принцип сочетания частных 
и публичных интересов — высшая конституционная ценность . . . . . 208
Комкова Г. Н. Равенство прав и свобод человека — 
конституционная ценность . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 219
Кабышев С. В., Чучелина Н. Н. 
Канадский опыт политики гендерного равенства: 
перспективы его использования в России . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 226
Варламова Н. В. Права человекакак высшая конституционная 
ценность . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 239
Трусов Н. А. К вопросу о правах человека как конституционной 
ценности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 248
Яковенко М. А. Европейская конвенция о защите прав человека 
и основных свобод как часть правовой системы России . . . . . . . . . . . . 257
Постникова А. А. Вопросы реализации конституционных прав 
и свобод граждан в нормах процессуально-исполнительного 
кодекса республики Беларусь об административных 
правонарушениях . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 261
Михеева Л. Ю. Институт личных неимущественных прав: 
конституционный и цивилистический аспекты . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 266

Содержание

5

Романовский Г. Б. Право на жизнь и право на смерть: 
аксиологические проблемы соотношения. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 279

Колюшин Е. И. Принципы выборов и избирательного права 
в свете судебных решений . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 288

Липчанская М. А. Взаимодействие институтов гражданского 
общества и государственной власти — одно из направлений 
участия граждан в управлении делами государства . . . . . . . . . . . . . . . . 307

Романовская О. В. Нетипичные объединения граждан: 
проблемы конституционно-правового статуса . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 313

Тахоева С. С. Статус членов Общественной палаты 
Российской Федерации. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 321

Солосин С. В. Место социальной защиты в системе права. . . . . . . . . . . 327

Сенюта И. Я. Конституционное право гражданина 
на бесплатную медицинскую помощь в Украине. . . . . . . . . . . . . . . . . . . 329

Стеценко В. В. Обязательное медицинское страхование 
в Украине: конституционная определенность 
и проблемы реализации. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 341

Шатковская И. В. Конституционное право на сохранение 
в тайне конфиденциальной информации о человеке и его 
реализацияв медицинской практике Украины . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 345

Ференц А. Н. Право человека на получение медицинской 
помощи как конституционная ценность 
(административно-правовые аспекты реализации в Украине). . . . . . 349

Пелагеша А. Г. Права человека в сфере трансплантологии 
(конституционно-правовое обеспечение и проблемы реализации 
в Украине) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 354

Матюшева Т. Н. Баланс конституционных ценностейравенства, 
свободы и социальной справедливости в структуре 
образовательно-правового статуса детей-сирот и детей, 
оставшихся без попечения родителей . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 358

Тяпкина И. В. Право на профессиональное образование 
и механизм его реализации в России . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 368

Грачев Н. А. Проблемы реституции частной собственнности 
в современной России . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 377

Лютова О. И. О ценности конституционно-правового 
регулирования налоговой обязанности в историческом аспекте . . . . 381

Конституционные ценности: содержание и проблемы реализации

6

Мечетный Б. С. Природные ресурсы 
как конституционная ценность. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 385

том 2

Раздел III
Федерализм — конституционная ценность

Насибуллин Р. А. Русские дореволюционные государствоведы 
о федерализации России. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 9
Анненкова В. Г. Модернизация федеративных отношений 
и укрепление единства Российской Федерации. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 19
Заметина Т. В. Ценности российского федерализма 
в контексте конституцииРоссийской Федерации 1993 г. . . . . . . . . . . . . 25
Нужин К. В. Проблемы неофициального использования 
государственных символов субъектов Российской Федерации . . . . . . 29
Тхабисимова Л. А., Тхабисимов Х. А. 
Конституционно-правовые основы организации 
государственной власти в Кабардино-Балкарской Республике . . . . . . 37
Шхагапсоев З. Л. История становления государственности 
Кабардино-Балкарской Республики. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 56
Берова Д. М. Конституционно-правовое развитие 
Кабардино-Балкарской Республики на современном этапе. . . . . . . . . . 70
Кочев В. А. Ромашов П. А. Конституционно-правовая природа 
административно-территориальной единицы с особым статусом . . . . 85

Раздел IV
Органы государственной власти Российской 
Федерации — конституционная ценность

Гранкин И. В. Контрольная деятельность федерального собрания 
России: основные направления, перспективы развития . . . . . . . . . . . . . 97
Булаков О. Н. К вопросу о законодательных 
(представительных) органах государственной власти субъектов 
Российской Федерации. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 107

Содержание

7

Придворов Н. А., Трофимов В. В. Конституционные основы 
правообразовательного процесса. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 112

Арзамасов Ю. Г. О правовом мониторинге и проблемах его 
регламентации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 123

Яндиев М. А. Законодательные (представительные) органы 
государственной власти субъектовРоссийской Федерации: 
проблема норм представительства . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 132

Гошуляк В. В. Природа депутатского мандата в субъектах 
Российской Федерации. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 141

Стеценко С. Г. Конституция Украиныи организация 
исполнительной власти: проблемные аспекты . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 146

Салищева Н. Г. Исполнительная власть 
как конституционная ценность. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 152

Штатина М. А. Конституционный принцип равного доступа 
к государственной службе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 175

Ливеровский А. А. Конституционная юстиция 
как конституционная ценность. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 184

Несмеянова С. Э. Конституционный суд — главный «хранитель» 
конституции Российской Федерации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 189

Митюков М. А. О некоторых актуальных вопросах 
конституционого правосудия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 198

Нерсесян В. С. Некорректность положений 
о правотворческой природе решений европейского суда 
по правам человека и конституционного суда 
Российской Федерации. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 215

Нарутто С. В. Принцип состязательности и равноправия 
сторон как ценностный ориентир эффективной 
деятельности судебной власти в интерпретациях 
конституционного суда Российской Федерации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 226

Переплеснина Е. М. Некоторые проблемы 
совершенствования системы конституционного правосудия 
в Российской Федерации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 239

Татаринов С. А. К вопросу о разграничении компетенции 
между конституционным судом Российской Федерации 
и судами общей и арбитражной юрисдикции 
в сфере осуществления нормоконтроля . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 243

Конституционные ценности: содержание и проблемы реализации

Дорошков В. В. Мировая юстиция как конституционная ценность 
и перспективы ее развития. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 252

Анишина В. И. Идейные начала и доктрины самостоятельности 
судебной власти в современной науке конституционного права . . . . 265

Колоколов Н. А. Справедливость приговора — 
конституционная ценность . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 277

Ермошин Г. Т. Конституционно-правовые категории «суд» 
и «судья» в контексте самостоятельности и независимости 
судебной власти . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 300

Кирланов Т. Г. Независимость судей — 
конституционная ценность . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 310

Моисеева Т. Ф. Конституционные основы судебно-экспертной 
деятельности. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 315

Раздел V
Местное самоуправление — конституционная ценность

Пешин Н. Л. К вопросу о природе местного самоуправления. . . . . . . . 320

Баймуратов М. А. Местное самоуправление 
как ценностный феномен современного украинского 
конституционализма:онтология и идентификация свойств 
и признаков . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 335

Шугрина Е. С. Понятие конституционного права 
на осуществление местного самоуправления . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 346

Тимофеев Н. С. Местное самоуправление и конституционное 
разделение властей . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 366

Корсакова С. В. Конституция как правовая основа 
выстраивания муниципально-правовой политики 
Российской Федерации. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 379

Ларькина А. П. Формы непосредственной демократии 
в системе конституционных ценностей России . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 391

Лисянская Е. Л. Институт отзыва депутатови выборных 
должностных лицместного самоуправления — 
гарантия народовластия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 399

Раздел III

Федерализм — конституционная 
ценность

Р. А. Насибуллин,
доцент кафедры истории государства и права 
Уральской государственной юридической 
академии, кандидат исторических наук

Русские дореволюционные государствоведы 
о федерализации России

Одним из основных принципов конституционного права и кон-
ституционной ценностью ныне провозглашается федерализм. 
Между тем вопрос, быть ли России унитарным или федератив-
ным государством, а уж тем более — является ли федерализм цен-
ностью для России, остается спорным. Многие после 2000 года 
стали склоняться к тому, что унитарная форма государства, гаран-
тирующая права всех российских народов на их свободное разви-
тие, в настоящих условиях гораздо предпочтительнее для России, 
включая и ее так называемые национальные регионы. Ныне даже 
руководители КПРФ, наследницы партии легализовавшей феде-
рализм в нашей стране, осознают, что «судьба федерации в России 
вовсе не предопределена, федеративное устройство еще не прошло 
проверку временем», события в нашей стране после 1991 года «го-
ворят скорее против, чем за федерацию» (Г. А. Зюганов)1. В связи 
с этим представляет интерес отношение русских дореволюционных 
ученых-государствоведов к идее федерализации России. Все они, 
государствоведы как либерального, так и консервативного направ-
ления, осуждали федерализацию унитарного государства, исходили 

1 Цит. по: Вдовин А. И. Русские в XX веке. М., 2004. С. 421.

Раздел III

10

из основополагающего принципа единства и неделимости Россий-
ской империи, т. е. Россия, по их мнению, должна была оставаться 
унитарным государством. Федерализацию России они единодушно 
считали вредной утопией. С идеей федерализации России высту-
пали сепаратистские и революционные силы с целью прежде всего 
ослабления и разрушения Российского государства.
Типичной представляется оценка крупнейшего дореволюционно-
го специалиста по проблемам федерализма профессора А. С. Ящен-
ко (1877–1934) собственно конфедерализма, федерализма и унита-
ризма, а также его позиция относительно применения той или иной 
формы государственного устройства в России. По его мнению, кон-
федерация и федерация являются лишь этапами на пути к полити-
ческому идеалу, которым выступает унитарное государство. «Феде-
рализм есть необратимое назад движение политической интеграции. 
Конфедерация имеет тяготение перейти в федеральное государство, 
это последнее — в унитарное государство. Федерализм как компро-
мисс, как переходная форма не может быть политическим идеалом; 
идеал — унитарное государство»1. Следовательно, федеративное 
устройство страны есть благо, когда речь идет об объединении мно-
гих государств в единое государство, как, например, возникли феде-
рации США и Германии, субъекты которых имели долгую историю 
независимого или полунезависимого друг от друга существования 
и хотели сохранить свои особенности.
По оценке А. С. Ященко, федерализм имеет как достоинства, так 
и недостатки. Дело в том, что федерализм построен на соглашениях, 
взаимных уступках. Поэтому он очень неустойчив, хрупок и слаб 
и для своего более или менее нормального функционирования тре-
бует исключительного духа законности и привычки населения к по-
виновению законам и в особенности решениям беспристрастного 
и нейтрального суда, разрешающего конфликты между центральной 
и местной властью. При этом даже у народов, наиболее способных 
подчиняться законам и судебным решениям, неизбежна эволюция 
к образованию унитарного государства. Такова уж тенденция поли-
тического развития человеческого общества2.

1 Ященко А. С. Теория федерализма. Опыт синтетической теории права и го-
сударства. Юрьев, 1912. С. 363, 370.

2 Там же. С. 786, 588, 699.

Р. А. Насибуллин

11

Федерализация 
унитарного 
государства 
представляется 
А. С. Ященко раздроблением единого унитарного государства, что, 
безусловно, им осуждается. «Нормально федеральное государство 
возникает из разрастания территории, а не через разделение уни-
тарного государства. Поэтому областной федерализм, превращаю-
щий унитарное государство в соединенные штаты, нужно считать 
имеющим очень мало шансов на успех. Всякое установление нового 
политического равновесия соединено обычно с расширением поля 
власти; областной же федерализм соединен с уменьшением объема 
власти»1. Федерализация унитарной России, по твердому убеж-
дению А. С. Ященко, есть зло. «В России же федерализм мыслим, 
лишь как раздробление единой суверенной власти, и потому он дол-
жен быть, безусловно, осужден»2.
По мнению профессора А. А. Жилина (1880 — после 1917), фе-
дерализм для России губителен: «…Превращение России в союз-
ное государство, по нашему глубокому убеждению, было бы ги-
белью этого государства»3. Ведущий теоретик кадетской партии 
по проблемам государственного устройства и видный русский го-
сударствовед Ф. Ф. Кокошкин (1871–1918) утверждал, что «нет 
ни одной федерации в мире, которая была бы построена на на-
чалах, иначе говоря, на разделении государства на его составные 
части, по национальностям»4, поэтому «построение Российской 
Федерации, основанной на началах национального разделения, 
представляет задачу государственного строительства практически 
неосуществимую»5, федерализация России есть прямой путь к рас-
членению «единой и неделимой Российской империи»6.
Профессор Н. М. Коркунов (1853–1904) отмечал: «Россия еди-
ное государство. Они никогда не образовывала и не образует ни 
федерации, ни унии. Но с постепенным разрастанием территории 
России границы ее охватывали собою одно за другим множе-

1 Там же С. 364.

2 Там же. С. 786.
3 Жилин А. А. Теория союзного государства. Разбор главнейших направлений 
в учении о союзном государстве и опыте построения его юридической конструк-
ции. Киев, 1912. С. 352.

4 Кокошкин Ф. Ф. Автономия и федерация. Пг., 1917. С. 5.

5 Там же. С.14

6 Кокошкин Ф. Ф. Областная автономия и единство России. М., 1906. С.7

Раздел III

12

ство самостоятельных прежде держав, и русская власть нередко 
сохраняла за присоединенными областями их местные законы 
и учреждения, предоставляя им иногда более или менее широ-
кую местную автономию… Как бы ни была широка автономия 
какой-либо подчиненной области, законодательная власть рус-
ского монарха стоит выше этой автономии, и в этом заключается 
достаточное обеспечение преобладания общерусских интересов 
над какими бы то ни было местными партикуляристическими 
стремлениями»1.
Один из лучших государствоведов России, председатель Особой 
комиссии для выработки проекта основных законов при Временном 
правительстве Н. И. Лазаревский (1868–1921) разработал «Пред-
варительный проект статей основных законов по вопросу об авто-
номии (федерации)» из семи статей, которые не были обсуждены 
комиссией2. Проект исходил из базовой установки: «Государство 
Российское едино и нераздельно». Он предполагал, что «в государ-
стве Российском будет введена областная автономия», подчерки-
вая, что компетенция автономных образований будет определяться 
законами, издаваемыми центральной законодательной властью. 
Проект предусматривал: «Законы, изданные областными властя-
ми, не имеют обязательной силы, если противоречат… основным за-
конам, законам, изданным центральною государственной властью… 
и не основаны на законах, определяющих устройство и предметы 
ведения областных учреждений». Финляндии гарантировалась 
самостоятельность «на основаниях и в пределах, установленных 
законом о взаимных отношениях России и Финляндии, приня-
тым Учредительным собранием (тогда-то), и формой правления, 
утвержденной (тем-то и тогда-то)». Из смысла данной статьи не-
ясно, будет ли Финляндия субъектом конституционной федерации 
или автономной единицей в составе России. Слово «федерация», 
употребленное в заглавной части проекта, не наполнено конкрет-
ным содержанием и, вероятно, является уступкой сепаратистам. 
При этом национальный сепаратизм был не причиной, а следстви-

1 Коркунов Н. М. Русское государственное право. Т. I. 7-е изд. СПб., 1909. 
С. 188–189.
2 Проект цитируется по: Учредительное собрание. Россия, 1918 / Стенограм-
ма и другие документы; сост. Т. Е. Новицкая. М., 1991. С. 44.

Р. А. Насибуллин

13

ем падения монархии в России и слабости центральной власти Вре-
менного правительства1.
Аргументы русских ученых-государствоведов против федерали-
зации России отличаются убедительной предусмотрительностью. 
По их мнению, унитарное прошлое государства, относительное эт-
ническое единство, общность исторического процесса делают пре-
образование России на федеративных началах совершенно неорга-
ничным и потому малоперспективным. Федерация не соответствует 
исторической традиции и особенностям России. Принцип, согласно 
которому каждая нация вправе образовать отдельное государство, 
есть анархический и разрушительный принцип. Применение этого 
принципа приведет к разрушению существующих государств, вклю-
чая Россию. «Государства, образовавшиеся в борьбе различных на-
циональностей, как торжество одной из них, не должны и не могут 
отказаться от приобретенных ими прав»2.
Выдающийся русский государствовед Б. Н. Чичерин (1829–
1904) отмечал, что «не всякий народ способен устроить из себя 
государство».3, нельзя говорить о праве каждой народности образо-
вать государство. По его мнению, «право присваивается лицу; народ-
ность же не есть лицо, а общая духовная стихия, которая не имеет ни 
воли, ни прав, пока она не организована в государство. В народе, как 
массе людей, может быть распространено желание составить само-
стоятельное тело; но желание не образует еще права. Из воли на-
родной истекает право, только когда эта воля организовалась, как 
законная верховная власть. Тот только народ имеет право на неза-
висимость, который уже приобрел независимость»4. «Над народами 
нет высшей власти. Каждый народ должен уметь постоять за себя. 
Для этого нужна сила. А важнейшим условием внутренней силы 
является способность организоваться. Одних духовных стремлений 
мало для практической деятельности. Надобно, чтобы народ, ищу-
щий политической независимости, во-первых, умел драться, а во-
вторых, умел образовать более или менее прочное правительство, 

1 См., напр.: Булдаков В. П. Красная смута. Природа и последствия револю-
ционного насилия. М., 1997. С. 140–156.

2 Ященко А. С. Теория федерализма… С. 396.

3 Чичерин Б. Н. Курс государственной науки. Ч.1. Общее государственное 
право. М., 1894. С.82–83 
4 Там же. С.84

Раздел III

14

соединяющее вокруг себя лучшие силы страны. Народ, лишенный 
военных способностей, не может иметь притязаний на государ-
ственное существование»1.
Оценка стремления народности образовать независимое госу-
дарство может быть только нравственная и политическая. «Когда 
существующий законный порядок приходит в столкновение с жела-
ниями и стремлениями подчиненного ему народа, то можно спро-
сить: до какой степени этот порядок удовлетворяет государственной 
цели, то есть общему благу, а с другой стороны, до какой степени 
эти желания и стремления разумны и способны установить лучший 
порядок? Здесь оценка будет уже не юридическая, а нравственная 
и политическая»2. Эти рассуждения Б. Н. Чичерина об условиях 
создания народами государств звучат весьма актуально в свете су-
ществования пророссийски настроенных анклавов — Приднестро-
вья, Абхазии и Южной Осетии. Опыт XX столетия показал, что еще 
одним необходимым условием создания независимого государства 
является внешняя поддержка со стороны великих держав.
«Исторически конфликт между нацией и государством разре-
шается одним из трех способов: федеральным или полным объеди-
нением в одно целое государств более мелких чем нация; подчине-
нием мелких национальностей одной имперской, хотя и чуждой 
по национальности, власти; это — наиболее общий путь истории; 
и распадением одного государства на ряд других государств, когда 
соединенные в нем национальности равны по силам и враждебны 
по духу»3.
Создание федерации по национальному принципу невозможно, 
так как в одной и той же области обычно проживают люди самых 
разных этносов и ни один из них не составляет абсолютного боль-
шинства. Поэтому вопрос о границах субъектов федерации вызовет 
острые разногласия, усилит этническую рознь, приведет к межэт-
ническим конфликтам. Например, спор из-за Нагорного Карабаха 
между Арменией и Азербайджаном до сих пор не решен. Построе-
нию федерации препятствовала неравномерность численности всех 
национальностей и занимаемых ими территорий. Федерация пред-

1 Чичерин Б. Н. Курс государственной науки. Ч. I. Общее государственное 
право. М., 1894. 84.
2 Там же. С. 84.

3 Ященко А. С. Теория федерализма…. С. 395.

Р. А. Насибуллин

15

полагает если не полное равенство составных частей, то во всяком 
случае их сравнимость, соразмерность, приблизительно одинаковый 
удельный вес. Разумеется, такого в России не было, а населявшие ее 
народы имели разный уровень исторического развития.
Субъекты федерации должны иметь равную компетенцию, но 
с таким масштабом несправедливо подходить к крупным националь-
ностям. Вместе с тем федерация невозможна и тогда, когда большие 
народы получают большую компетенцию, а маленькие — малую. 
Наконец, Россия, изрезанная границами по территориальному при-
знаку, едва ли сможет осуществлять функции, действительно не-
обходимые для сохранения русским народом места среди других 
народов мира, т. е. произойдет внешнее ослабление российского 
государства.
Федерализм в сущности является скрытой формой сепаратизма. 

Об этом предупреждали консервативные авторы в начале XX века: 
«Осуществление этой идеи (федерализма — Р. Н.) у нас, вследствие 
сепаратистских стремлений наших инородцев, быстро привело бы 
к ослаблению связи между отдельными областями, а затем и к рас-
падению государства»1. Как известно, СССР как геополитический 
и правовой преемник Российской империи, как историческая фор-
ма существования России распался по искусственным границам со-
юзных республик.
По типичной оценке А. С. Ященко, «Россия есть страна с преоб-
ладающим, громадное большинство составляющим русским насе-
лением и с незначительным меньшинством инородческим. Чтобы 
ослабить этот факт, совершенно произвольно делят русскую нацио-
нальность на три национальности, которые составляют лишь вариа-
ции одной национальности»2. До революции 1917 г. считалось, что 
русский народ состоит из трех основных ветвей — великороссов, 
малороссов и белорусов. Так же как баварцы, пруссаки и саксонцы, 
несмотря на их различия, принадлежат единому германскому, не-
мецкому этносу, так и великороссы, малороссы и белорусы принад-

1 Сидоров А. А. Инородческий вопрос и идея федерализма в России. М., 1912. 
С. 57, 59. Цит. по: Коцюбинский Д. А. Русский национализм в начале XX сто-
летия: Рождение и гибель идеологии Всероссийского национального союза. М., 
2001. С. 223–224.

2 Ященко А. С. Теория федерализма… С. 788.

Раздел III

16

лежат единому русскому этносу1. В 1910 году эти три ветви русского 
народа составляли 65,5% всего населения империи2. Все остальные 
народы назывались инородцами, а инородец — это человек ино-
го народа. По данным переписи 1897 года, русские составили 71% 
населения империи, причем в их число вошли не только русские 
по происхождению (великороссы, малороссы и белорусы), но и те, 
кто считал русский язык родным3.
Являясь решительным противником федерализма и националь-
ной автономии для России, А. С. Ященко в то же время высказывался 
за развитие самоуправления4. Органичной для России представля-
лась модель унитарного государства с государственнообразующей 
ведущей русской нацией и этническими меньшинствами и террито-
риями с особым режимом управления, с разумным и целесообраз-
ным самоуправлением.
После Октябрьской революции 1917 г. была сделана попытка 
создания в России федерации по национальному признаку, которая 
неизбежно приводит к дискриминации, ущемлению прав русского 
народа в субъектах федерации и в автономиях. «Идея федерализма 
использовалась В. И. Лениным и его партией для решения полити-
ческих задач — для удержания завоеванной большевиками власти 
и для сохранения под своим хотя бы минимальным контролем тех 
территорий, которые они не могли удержать силой. Она принята под 
давлением обстоятельств, в исключительных случаях и рассматри-
валась как временная уступка и переходная форма на пути к полно-
му единству»5, — отмечал профессор А. П. Семитко. Бывший СССР 
был федеративным государством лишь формально-юридически, на 
деле являясь именно унитарным государством, и развалился он в том 

1 См.: Лосский Н. О. Украинский и белорусский сепаратизм // Север. 1992. 
№ 4; Украинский сепаратизм. Идеология национального раскола. М., 1999; 
Ульянов Н. И. Происхождение украинского сепаратизма. М., 1996.
2 Ежегодник России, 1910. СПб., 1910. С. 66 — 67. Цит. по: Платонов О. А. 
Терновый венец России. История русского народа в XX веке. Т. I. М., 1997. 
С. 123.

3 Русские / Под ред. В. А. Александрова, И. В. Власовой, Н. С. Полищук. М., 
2005. С. 430.
4 Ященко А. С. Теории федерализма… С. 786, 787.

5  Семитко А. П. Актуальные вопросы российской государственности // 
Вестник Гуманитарного университета: Научный альманах. Серия «Право». Ека-
теринбург, 2005. Вып. 4. С. 82.