О категории "государственное управление"

кафедра

О категории «государственное управление»

Д.В. Осинцев, доцент кафедры теории и практики управления УрГЮА, кандидат юридических наук

Привычный коммуникативный 
слой научного сообщества для обозначения предметных сфер исследуемых объектов традиционно содержит три варианта словоупотребления: «понятие», «термин», «категория». В целях объяснения позиции, выраженной в представленной 
работе, позволим несколько методологических постулатов.
В рамках представленной работы, выявляя их значение, мы остаемся, во-первых, в области научной обработки права, т.е. сохраняем организацию мышления в рамках анализа, конструкций и классификаций
1. Во-вторых, работа будет 
производиться в рамках предлагаемой методологической рефлексии, 
заключающейся в том, что «наука 
должна не стремиться к истине, не 
давать экзистенциальные ответы 
– она должна обеспечивать мощь 
государства, порядок мирового 
устройства и – более современный 

ответ – социокультурные изменения»
2.
В этой связи утверждать, что в 
сфере теории административной 
науки происходит оперирование 
«понятиями», в том числе «управление», «социальное управление», 
«государственное управление», по 
крайней мере, амбициозно, но не соответствует действительности, ибо, 
как точно отметил Г.П. Щедровицкий: «Природа понятия – схваченное нами содержание» 
3, но зачастую 
мы говорим «о структуре понятия, 
о том, как оно расчленено и т.п., … 
понятие выражается не в слове…, а 
сложной системой предложений, куда, в частности, могут входить и формулы; понятие может заключаться в 
трех томах книги»
4.
Более того, отмечается, что для 
науки административного права 
важны именно административноправовые категории типа «исполнительная власть» «органы исполнительной власти», «государственная 
служба», «государственная должность», «административное принуждение» и т.д., обеспечивающие 
устойчивость и целостность данной 
науки
5.
В литературе по общей методологии отмечается, что «в организационно-техническом плане понятия трансформируются в термины 
и терминологические структуры 
с довольно жестко и узко определенным содержанием»
 6. Сложность 
анализа в том, что в рассматриваемой предметной плоскости термины 
носят не научный, а нормативистский характер для решения статусных, процедурных, ориентирующих, 

квалификационных вопросов о природе правоотношения.
Суть дела в следующем: «термины являются предметами практической, инженерно-конструктивной 
или проектировочной деятельности 
терминологиста.
Когда мы имеем дело с уже устоявшимися областями инженерии 
или науки, то в конструкциях предметов и объектов совершенно перестаем замечать качество созданности»
 7. Мы можем создать термин
«государственная служба», нормативно его обозначить, закрепить его 
существенные признаки
8, но это вовсе не означает, что при его анализе, 
конструировании, введении в классификационную группу мы будем 
оперировать понятием «государственная служба», исследования о котором содержат тысячи страниц историографии, философских концептов, социологических исследований, 
политтехнологий и т.д., но и, с другой стороны, мы не имеем категорию «государственная служба», так 
как «категориальное мышление мы 
в данном случае представляем как 
набор важнейших различений, которые управляют процессом смыслообразования и в какой-то мере организацией операциональной структуры процессов мышления» 
9.
Если уж говорить о категории «государственная служба», то 
её следует рассматривать в смыслообразующем контексте видов 
публичной деятельности и её месте в организуемых управленческих практиках (анализ), в специфическом построении юридических конструкций, основанных на 

Дмитрий ОСИНЦЕВ