М. С. Щепкин (ЖЗЛ)


        ч

М. с. Щепкинъ.

     ЖИЗНЬ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ! ЛЮДЕЙ ⁴ ⁷
БЮГРАФИЧЕСКАЯ Ц1БЛЮТЕКА Ф. ПАВЛЕНКОВА





                М. С. ЩЕПКИНЪ




ЕГО ЖИЗНЬ И СЦЕНИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
СЪ ПРИБАВЛЕШЕМЪ КРАТКОЙ Б1ОГРАФ1И
П. С. МОЧАЛОВА, В. А. КАРАТЫГИНА, А Е. МАРТЫНОВА и П. М. СА-ДОВСКАГО



В ЮГР А ФИЧВО KIB 0Ч1РКИ

А. А. Ярцева



Сь портретом! М. С. Щепкина, гравированным! въ Петербург^ К. Адтомъ.







itiiiitiiin iBiiieiiiiiiiiiMitiiiit
цъна 25 коп.





С.-ПЕТЕРБУРГЪ
ТИП ОГРАФ1Я ВЫСОЧАЙШЕ УТВЕРЖДЕННОГО ТОВАРИЩЕСТВА
Бол. Подъяч., Л1 39
1893

«ОБЩЕСТВЕННАЯ ПОЛЬЗА»,

       Дозволено цензурою. C.-Петербургъ, 7 1юня 1893 года.

        0ГЛАВЛЕН1Е,

СТР.
   I. Детство и юность М. С. Щепкина......... 5
  II. Щепкинъ на провинщальной сцеяЪ.........17
III. Щепкинъ на московской сценй.............35
IV. Характеристика Щепкина, какъ артиста и человека . 52
  V. П. С. Мочаловъ и В. А. Каратыгинъ.......64
VI. А. Е. Мартыновъ и П. М. Садовск1й........80
    Заключение...............................93

            источники.



      Не имея возможности приводить здесь перечень всЬхъ мате-р1аловъ для предлагаемыхъ въ этой книжка очерковъ, назовемъ главнейппе. Для 61ограф1и Щепкина мы пользовались матер!а-лами, обозначенными въ составленной нами брошюре: «М. С. Щеп-кинъ въ русской литературе (Щепкитана)». М. 1888 г.,—и кроме того: 1) Русск. Арх., 1889, № 4 (воспоминашя А. Щепкиной); 2) Артистъ, Л» б (ст. Н. Тихонравова); 3) Основа, 1862, №4 (Дневникъ Шевченко); 4) Бплинскгй,—А. Н. Пыпина; 5) Гра-новскгй—к. В. Станкевича; 6) Нижегородскгй театръ - А. С. Гацисскаго; 7) Е. Б. Шу нова—И. Юшкова и др. Для б!ограф1и Мочалова: 1) Соч. С. Т. Аксакова, т. 4, изд. 1886: 2) Сти-хотворенгя Мочалсва («Литературный кабинетъ» и «Реперту-аръ» 1846); 3) Русск. Арх., 1875, № 12, ст. Кублицкаго; 4) Соч. Бгьлинскаю-, 5) Дроматич. Алъбомъ—Арапова; 6) Антракта, 1865 и 1868; 7) Русск. Стар., 1886, О 4—6—воспой. А. Д. Галахова и др. Для бюграфш Каратыгина: 1) Записки—П. д. Каратыгина; 2) Еженед. Нов. Бремя, 1880, J&J& 81—86 (6iorp. очеркъ); 3) Хроника пет. театровъ— к. Вольфа и др. Для бюграфш Мартынова: 1) Сп>в. Пчела, Русск. Инвал., Спб. Епдом. и др. nepiod. изданья 1860 г.; 2) Современн., I860, Зе 9, ст. Панаева; 3) Хроника—Вольфа и др. Для бюграфш Садовскаго: 1) Бюграф. очеркъ—В. И. Родислав-скаго; 2) Москов. Бпд 1872, № 183, ст. Д. Аверюева; 3) Русск. Арх., 1873, № 2,воспом. С. Соловьева; 4) Драмапь. Алъбомъ— Арапова и др.
      Кроме того въ настоящихъ очеркахъ мы пользовались устными разсказами, слышанными нами отъ живыхъ доселе сотоварищей по сцен! бгографируемыхъ артистовъ.
      Втечеюи 30 л4тъ, прошедшихъ со смерти М. С. Щепкина, въ русской литературе еще не появлялось более или менее полной разработки данныхъ о его жизни и деятельности. Нашъ очеркъ является скромной попыткой сгруппировать, въ пред4лахъ настоя-щаго издания, свед4н1я о жизни великаго артиста и охарактеризовать его, какъ сценическаго деятеля и человека, а вместе съ темъ очертить жизнь и деятельность главнейшихъ представителей русской сцены Щепкинскаго времени: П. С. Мочалова, В. А. Каратыгина, А. Е. Мартынова и П. М. Садовскаго.
                                            А. Ярцевъ.

ГЛАВА I.

Детство и юность М. С. Щепкина.

      Михаилъ Семеновичъ Щепкинъ принадлежитъ къ числу Tin замЪчательныхъ русскихъ людей, къ числу т!хъ русскихъ само-родковъ, которыми по справедливости можетъ гордиться родина и имена которыхъ въ л!тописяхъ прогрессивнаго движешя страны стоятъ въ первыхъ рядахъ дiятeлeй на пользу своего отечества. Щепкинъ не занималъ высокаго государственнаго или обществен-наго положешя, онъ не былъ ни знаменитымъ ученымъ, ни слав-нымъ полководцемъ. Щепкинъ былъ актеръ. И этому, въ его время далеко не почетному, звашю онъ съум!лъ npio6picTH, въ У лиц4 своемъ, наивысшую степень общественнаго уважения, вращаясь въ избранномъ кругу ученыхъ, профессоровъ, лучшихъ нашихъ писателей и проч, и не только вращаясь, но будучи выдающимся членомъ своего кружка, искавшаго у него нередко и отдыха, и сов!та, и добраго слова. Вс1мъ этимъ онъ обязанъ былъ i исключительно самому себ1, своей искренней, горячей любви къ искусству и непреклонному, упорному труду надъ своимъ развип-емъ. Такова благод!тельная сила труда, такова сила в!ры въ его плодотворность, сила любви къ д!лу, являющемуся для изв!стнаго челов!ка исключительной и высшей ц!лью его существовали.
     Жизнь Щепкина—живое и неоспоримое доказательство этого.

      Я. родился въ Курской губернии, Обоянскаго упзда въ селгъ Красномъ, что на рпчкп Пенкп. Этими словами, написанными рукою А. С. Пушкина, начинаются «Записки М. С. Щеп-кина». Днемъ рождетя Щепкина было 6 ноября 1788 г. '' Прад1дъ Михаила Семеновича служилъ священникомъ въ сел! Спасскомъ, Мосальскаго у!зда, Калужской губерши, а отецъ его Родился кр!постнымъ. «Это—говорить Щепкинъ—не должно казаться страннымъ, ибо въ томъ в!к! д!лалось это часто, такъ Что д!дъ мой не слишкомъ удивился, когда, заснувъ свободнымъ, проснулся кр!постнымъ». ПоразсказуМ. С., д!дъ ихъ, ГригорШ «вановичъ, сынъ священника, обладалъ въ д!тств! хорошимъ Щ)лосомъ и часто п!валъ въ церкви. Сос1дн1й помЪщикъ, графъ С- Е. Волькенштейнъ, слышалъ nioie мальчика, и оно такъ ему Понравилось, что вскор! маленьшй ntenift числился кр!постнымъ

ЖИЗНЬ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ! ЛЮДЕЙ.

  графа. Въ то время закр^пощете лицъ духовная звашя было делом! не р4дкимъ; даже но закону, т! изъ нихъ, которые не получали штатных! церковныхъ м4стъ, записывались за помещиками. Какъ бы там! ни было, но Семенъ Григорьевич!, отецъ Щепкина, отъ рождешя считался дворовым! человеком! графа Воль-кенштейна. Мать Щепкина была тоже изъ крепостныхъ дёвушекъ, отданныхъ въ приданое за графинею. Семенъ Григорьевичъ слу-жилъ камердинеромъ при барине; Марья Тимовеевна—сенной девушкой при барыне: этого было уже и достаточно, по обычаю того времени, чтобы сочетать ихъ бракомъ. И отецъ, и мать Щепкина были любимы своими господами и пользовались ихъ неограниченною доверенностью. Графъ и графиня отличались добротою, и Щепкиным!, занимавшим! такое исключительное положеше среди барской дворни, жилось хорошо. Смерть первых! двух! детей заставила их! погрустить, но скоро явилось утешение—родился Миша и на него, счастливые по своему, родители перенесли все свои заботы и надежды.
    Воспоминайя детства глубоко запечатлелись в! памяти Щепкина, и на склоне летъ онъ живо и ярко описывает! некоторые эпизоды далекаго прошлаго. Родители его еще до его рождев!я старались позаботиться о счастье будущаго ребенка. И вот! на семейномъ совете они положили: ежели Богь даст! благополучно родить,—взять куму и кума из! первых! встречных!, несмотря на то, что первых! двухъ детей у нихъ крестили господа. А потому, когда благополучно явился онъ на светъ, крестнымъ от-цомъ его был! пьяный лакей, а крестной матерью—повариха. Однако счастливая примета—встречные кумовья—съ самаго начала чуть было’ не оказалась ложною.
    «Повивальная бабка,-разсказываетьЩепкинъ,— отправляя свою должность, что-то и какъ-то плохо перевязала, и я едва не изошелъ кровью. Но видно ужъ такъ должно было быть, чтобы предразсудокъ имЪъ еще событие, которое бы давало ему право на большую вЕру: кто-то во время разсмотрЕлъ бЕду, и новой суровой ниткой, всученной вдвое, такъ сказать, привязалъ меня къ жизни. >
    Тихо и мирно проходили первые годы детства Щепкина, сделавшаяся любимцем! и родителей, и господъ. Полугодовалым! малышем! онъ уже пользовался привилепями, совершенно выходившими из! рамок! общепринятой дворовой дисциплины.
    «Мать моя,—говорить онъ по этому поводу,—по милости господъ, отправляясь для услугъ, уже брала и меня съ собою, и я им4лъ полное право валяться на господскихъ диванахъ и пользоваться всЬми правами ребенка. А если иногда случалось мнЪ быть нев'Ьжливымъ, то графъ, по обыкноветю, ворчалъ, а графиня отъ души смеялась.»

М. С. ЩЕПКИНЪ.

7

      Графская снисходительность къ малютк! вполне соответствовала т*мъ милостямъ, которыми были взысканы отъ господь его родители. Въ первые же годы поел! рождешя Миши отецъ его ⁷ быстро подвинулся впередъ въ своей карьере и изъ каиердине-ровъ былъ назначенъ въ управлявшие всЬхъ графскихъ им^шй, разбросанныхъ верстъ на семьдесятъ въ окружности. Новому управляющему надо было поселиться въ центре графскихъ помеспй и переехать изъ Краснаго, но графиня, души не чаявшая въ своей Машё и полюбившая ея маленькаго забавнаго сынишку, долго не соглашалась отпустить ихъ отъ себя, и отцу Щепкина приходилось или разъезжать по им4н!ямъ, или жить безъ семьи на хуторе. Наконецъ графиню убедили не разлучать Семена Григорьевича съ семьей, и Щепкины выехали изъ господскаго дома и поселились въ другомъ, Судженскомъ, уезде. Тутъ прошла остальная часть детства Щепкина, летъ отъ четырехъ.
      « Детствоэто,—попризнашю М. С.,—было весьма неинтересное, какъ и детство всякаго ребенка, особливо въ томъ зваши; известно только, что я былъ самый острый и умный ребенокъ». Очень рано начали ребенка учить грамоте, когда ему не было еще и пяти летъ, «чтобы не баловался». И ключнику хлебнаго магазина при винокуренномъ заводе суждено было внедрять первыя начала премудрости въ детскую голову будущего артиста. Ученье пошло легко и быстро, и въ шесть лётъ Щепкинъ вполне уже усвоилъ всю несложную науку первоначальнаго образована: азбуку, часо-словъ и псалтырь. Наука эта воспринималась чисто механичоскимъ путемъ. Ученики,—два сына шинкаря и Щепкинъ,—не понимали ни слова изъ прочитаннаго, но пршбрЪтали способность бегло читать церковныя книги. У Щепкина остались въ памяти картины первыхъ шаговъего на пути къ просвещению. Вотъ онъ помнить напримеръ такую патр!архальную сцену.

     «При перемене книги, т. е. когда я окончилъ азбуку и принесъ въ школу въ первый разъ часословъ, то тутъ же принесъ горшокъ полочной каши, обернутый въ бумажный платокъ, и полтину денегъ, которая, какъ дань, следуемая за ученье, вместе съ платкомъ вручалась учителю. Кашу же обыкновенно ставили на столъ и после повторения задовъ (въ такой торжественный день ученья уже не было) раздавали всемъ учащимся ложки, которыми и хватали кашу изъ горшка. Я, принееппй кашу и совершившей подвигъ, т. е. выучивппй всю азбуку, долженъ былъ бить уче-никовъ по рукамъ, что я исполнялъ усердно, при всеобщемъ шуме и смЬхЬ учителя и его семейства. Потомъ, когда кончили кашу, вынесли горшокъ на чистый дворъ, поставили его посредине, и каждый бросалъ въ него палкой; тотъ, кому удавалось разбить его, бросался стремглавъ бежать, а прочее, изловивъ его\ поочередно драли за уши.»

ЖИЗНЬ ЗАМЪЧАТЕЛЬНЫХЪ ЛЮДЕЙ.

       Чтб обозначала эта церемойя, для чего она делалась,—и самъ Щепкинъ не могъ объяснить.
       Мальчикъ удивлялъ вс!хъ своими способностями, учитель не успевалъ задавать ему уроки, но не обходилось все-таки дело и безъ старнннаго педагогическаго средства—хорошихъ пучковъ ро-зогъ. Къ нимъ прибегалъ иногда и отецъ Щепкина, наказывая сына за непослушание и шалости. Доставалось ему особенно за небрежное отношеше къ наук! ключника. Живая натура мальчика плохо мирилась съ этимъ механическимъ процессомъ чтешя. Не хотелось ему сидеть за скучными, давно уже надоевшими «задами»: его тянуло изъ школы на волю. И вотъ, отбарабанивъ положенное количество задовъ такъ, что «и самъ сатана не могъ бы разобрать ни слова», онъ убегалъ въ лесъ и возвращался оттуда домой лишь къ обеду. Отецъ скоро проведалъ про такое повторе-Hie «задовъ», изловилъ какъ-то мальчугана въ лесу и порядочно его выпоролъ, а учителю строго приказалъ следить за тщатель-нымъ повторешемъ «задовъ».
       Ключникъ, какъ подчиненный управляющаго, долженъ былъ исполнить его приказанге и сталъ наблюдать, чтобы Щепкинъ чи-талъ «по точкамъ». Но тутъбойюй ученикъ поставилъ въ тупикъ своего учителя, сорокъ летъ обучавшаго юношество грамоте, задавши ему вопросъ: да для чего же останавливаться по точкамъ? Остолбенелъ учитель отъ такого совершенно неожиданная вопроса, сталъ давать объяснения, но мальчикъ разбивалъ въ пухъ и прахъ все его доводы, а вопросъ все-таки не решался. Тогда, вспоминаетъ Щепкинъ, «учитель, видя, что злой духъ совершенно овладелъ мною (ибо не можетъ быть, чтобы безъ его на-ущешя такой умный ребенокъ не понялъ того, что, по его мне-н!ю, онъ растолковалъ такъ ясно), а потому, не желая входить въ состязание съ сатаной, какъ оиъ говорилъ, отпустилъ мне въ голову порядочную тукманку, говоря: «колы ты тымъ точкамъ не веришъ, такъ отъ тоби точка! отъ сей, мабуть, поверишъ». И обёщалъ еще задать настоящая жару, если мальчикъ снова на-чнетъ допытываться о точкахъ. После такого сильная доказательства, Щепкинъ навсегда отказался отъ подобныхъ вопросовъ.
        Матери было больно смотреть, какъ наказывали ея любимаго сынка, наказывали часто ни за что, ни про что; она уговорила отца отдать мальчика къ другому учителю, къ священнику одного изъ графскихъ селъ. Ей думалось, что тамъ Мише будетъ лучше, но наука и у новаго учителя началась розгами. На другой же день после поступлешя Щепкина, учитель нещадно выпоролъ его за

м. С. Щ Е П К И Н Ъ.

9

       разорванный листъ псалтыря, который вновь поступивши хотелъ половчее и поскорее перевернуть, чтобы блеснуть своими знатями передъ детьми священника. Потомъ дело обошлось; но учиться и туть Щепкину было нечему: священникъ и самъ плоха разбиралъ то, что не часто встречалось въ церковныхъ книгахъ. Зато, вдали отъ родительскаго надзора, здесь мальчику было больше свободы. Отецъ, пр!езжавш!й иногда, былъ очень доволенъ, слушая, какъ его сынъ, съ детства обладавшей замечательнымъ слу-хомъ, поетъ на клиросе. Это удовлетворяло его самолюб!». Семенъ Григорьевичъ могъ назваться бывалымъ человекомъ. Онъ много поездилъ по свету съ графомъ, много насмотрелся всего и наслушался въ своей жизни, зналъ, что сулитъ судьба крепостному. Его мечтой было—вывести сына изъ той среды, къ которой онъ принадлежалъ. Да и самъ онъ, въ своемъ кругу, былъ выдающимся человекомъ. Щепкинъ утверждаетъ, что отецъ его «былъ всегда выше своего званёя, чему дока-зательствомъ служить и то, что онъ не удовлетворялся тогдашними общими поняпями своего круга объ образовали дегтей». Онъ желалъ научить сына чему-то большему, хотя и слы-шалъ безпрестанно вокругъ себя отъ своихъ товарище!?'«чортъ знаетъ, чему управитель хочетъ учить своего сына, отдавая въ I Белгородъ; мальчикъ ужъ и такъ выучилъ азбуку, часословъ и псалтырь, его бы теперь выучить писать—и конецъ; а тамъ отдать въ судъ переписывать дела, и вышелъ бы человекъ». Отецъ, слы-хавнпй объ университете, а можетъ быть мечтавппй о немъ идля сына, улыбаясь, пропускалъ мимо ушей эту болтовню и наду-малъ везти сына въ Белгородъ, къ одному очень ученому священнику, старому своему знакомому.
      Задумано—сделано. Взяли Мишу отъ учителя домой, дали ему досыта нагуляться и набегаться на свободе, и после напутствен-наго молебна и званаго обеда для родныхъ торжественно усадили мальчугана въ кибитку между отцомъ и матерью, и двинулись въ путь. Во время этой поездки случилось важное событ!е въ детской жизни Щепкина, повл!явшее, по собственному его признан!», на всю его судьбу. Случилось, что путники остановились на ночлегъ въ поместье графа, въ томъ самомъ Красномъ, где родился Щепкинъ. Графиня, когда-то баловавшая мальчика, къ тому времени уже умерла; графъ-вдовецъ, для развлечешя и забавы своихъ детей, устроилъ театръ въ своемъ доме, какъ это часто бывало тогда у богатыхъ помещиковъ. У него былъ хороппй оркестръ му-зыкантовъ и порядочный хоръ певчихъ, такъ что была возмож-

ЖИЗНЬ ЗАМЪЧАТЕЛЪНЫХЪ ЛЮДЕЙ.

    ность ставить и оперы. Въ этотъ разъ, какъ Щепкины останавли-f вались въ Красномъ, дана была опера «Новое семейство».
        Щепкинъ не говорить въ своихъ запискахъ, какое впечатлите произвелъ -на него этотъ спектакль, но утверждаетъ, что въ этотъ вечеръ решилась вся будущая судьба его. Описате же обстановки зрительнаго зала и всего происходившего до начала спектакля онъ оставилъ такое подробное, что становится очевиднымъ, какъ глубоко запечатлелось въ его памяти первое виденное имъ сценическое представлете. Голова семил!тняго воспр!имчиваго мальчика закружилась отъ необыкновенной обстановки: онъ гля-делъ во все глаза и, казалось ему, ничего не видалъ, но темъ не менее все разсмотрелъ и все приметилъ, а оперные мотивы по-мнилъ до конца своей жизни.
      Этотъ вечеръ быль роковымъ въ жизни Щепкина: съ техъ поръ зародилась въ немъ страсть къ театру, угасшая лишь съ посл!д-нимъ вздохомъ гетальнаго артиста.
        И еще разъ въ детстве пришлось Щепкину возобновить свои ¹ сценичесюя впечатлетя, но явиться уже не зрителемъ, а малень-кимъ актеромъ и даже выдержать борьбу за театръ противъ сво-ихъ товарищей. Это случилось уже въ Судже, где Щепкинъ учился въ уездномъ училище после занят>й у белгородскаго священника. После того достопамятнаго представлетя оперы на помещичьемъ театре прошло несколько лётъ. Какъ-то разъ одинъ изъ товарищей Щепкина принесъ въ классъ комедгю Сумарокова «Вздор-щица». Что такое комед!я? недоумевали ученики. Щепкинъ раз-решилъ этотъ вопросъ и, вспоминая представлете оперы, сталъ разсказывать товарищамъ, какъ можно комедию разыграть въ ли-цахъ. Но—нетъ пророка въ своемъ отечестве—не поверили дети маленькому толкователю, да еще и напали на него, называли лгу-номъ и самохваломъ. Довели его до того, что и въ немъ стало зарождаться сомнете: можно ли и въ самомъ деле разыгрывать комед!ю такъ же, какъ и оперу. Споръ детей перешелъ въ крикъ, проснулся спавппй въ соседней комнате учитель и вышелъ ва расправу съ буянами. Причина шума однако скоро разъяснилась, и учитель не только поддержалъ Щепкина, но и разсказалъ уче-никамъ, что есть драмы, трагедии и оперы, который тоже можно играть, и что въ Москве по этой части есть xopomie актеры: Шушеринъ, Ожогинъ и друпе.
        Щепкинъ торжествовалъ, а беседа о комедш и театре продолжалась и оживила ученье.
       <Въ первый разъ—вспоминаетъ Щепкинъ—у учителя въ классе ие