Антрепренёр под диваном

 
 
А.П. Чехов 
 
 
 
 
 
АНТРЕПРЕНЁР ПОД  

ДИВАНОМ 

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Москва 
ИНФРА-М 
2013 

1 

УДК 822 
ББК  84 (2 Рос=Рус) 
 
Ч 56 
 
 
Чехов А.П. 
Антрепренёр под диваном. — М.: ИНФРА-М, 2013. — 5 с. – 
(Библиотека русской классики). 
 

    

 

 

 

 
 
ISBN 978-5-16-007009-4    
© Оформление. ИНФРА-М, 2013 
 
 

 
         
Подписано в печать 25.12.2012. Формат 60x88/16.  
Гарнитура Newton.  Бумага офсетная. 
Усл. печ. л. 15,0. Уч.изд. л. 18,72. 
Тираж 5000 экз. Заказ № 
Цена свободная. 

 
«Научно-издательский центр ИНФРА-М» 
127282, Москва, ул. Полярная, д. 31В, стр. 1 
Тел.: (495) 3800540, 3800543.  Факс: (495) 3639212 
E-mail: books@infra-m.ru    http://www.infra-m.ru 
 
 
 
 
 

2 

АНТРЕПРИНЁР ПОД ДИВАНОМ 
 
Шел «Водевиль с переодеванием». Клавдия Матвеевна Дольская-Каучукова, молодая, симпатичная артистка, горячо преданная 
святому искусству, вбежала в свою уборную и начала сбрасывать с 
себя платье цыганки, чтобы в мгновение ока облечься в гусарский 
костюм. Во избежание лишних складок, чтобы этот костюм сидел 
возможно гладко и красиво, даровитая артистка решила сбросить с 
себя всё до последней нитки и надеть его поверх одеяния Евы. И 
вот, когда она разделась и, пожимаясь от легкого холода, стала 
расправлять гусарские рейтузы, до ее слуха донесся чей-то вздох. 
Она сделала большие глаза и прислушалась. Опять кто-то вздохнул и даже как будто прошептал: 
— Грехи наши тяжкие… Охх… 
Недоумевающая артистка осмотрелась и, не увидев в уборной 
ничего подозрительного, решила заглянуть на всякий случай под 
свою единственную мебель — под диван. И что же? Под диваном 
она увидела длинную человеческую фигуру. 
— Кто здесь?! — вскрикнула она, в ужасе отскакивая от дивана 
и прикрываясь гусарской курткой. 
— Это я… я… — послышался из-под дивана дрожащий шёпот. — Не пугайтесь, это я… Тсс! 
В гнусавом шёпоте, похожем на сковородное шипение, артистке не трудно было узнать голос антрепренера Индюкова. 
— Вы?! — возмутилась она, красная как пион. — Как… как вы 
смели? Это, значит, вы, старый подлец, всё время здесь лежали? 
Этого еще недоставало! 
— Матушка… голуба моя! — зашипел Индюков, высовывая 
свою лысую голову из-под дивана. — Не сердитесь, драгоценная! 
Убейте, растопчите меня как змия, но не шумите! Ничего я не видел, не вижу и видеть не желаю. Напрасно даже вы прикрываетесь, 
голубушка, красота моя неописанная! Выслушайте старика, одной 
ногой уже в могиле стоящего! Не за чем иным тут валяюсь, как 
только ради спасения моего! Погибаю! Глядите: волосы на голове 
моей стоят дыбом! Из Москвы приехал муж моей Глашеньки, 
Прындин. Теперь ходит по театру и ищет погибели моей. Ужасно! 
Ведь, кроме Глашеньки, я ему, злодею моему, пять тысяч должен! 
— Мне какое дело? Убирайтесь сию же минуту вон, иначе я… я 
не знаю, что с вами, с подлецом, сделаю! 
— Тсс! Душенька, тсс! На коленях прошу, ползаю! Куда же мне 
от него укрыться, ежели не у вас? Ведь он везде меня найдет, сюда 
только не посмеет войти! Ну, умоляю! Ну, прошу! Часа два назад я 

3 

его видел! Стою это я во время первого действия за кулисами, 
гляжу, а он идет из партера на сцену. 
— Стало быть, вы и во время драмы здесь валялись? — ужаснулась артистка. — И… и всё видели? 
Антрепренер заплакал: 
— Дрожу! Трясусь! Матушка, трясусь! Убьет, проклятый! Ведь 
уж раз стрелял в меня в Нижнем… В газетах писали! 
— Ах… это, наконец, невыносимо! Уходите, мне пора уже одеваться и на сцену выходить! Убирайтесь, иначе я… крикну, громко 
расплачусь… лампой в вас пущу! 
— Тссс!.. Надежда вы моя… якорь спасения! Пятьдесят рублей 
прибавки, только не гоните! 
Пятьдесят! 
Артистка прикрылась кучей платья и побежала к двери, чтобы 
крикнуть. Индюков пополз за ней на коленях и схватил ее за ногу 
повыше лодыжек. 
— Семьдесят пять рублей, только не гоните! — прошипел он, 
задыхаясь. Еще полбенефиса прибавлю! 
— Лжете! 
— Накажи меня бог! Клянусь! Чтоб мне ни дна, ни покрышки… Полбенефиса и семьдесят пять прибавки! 
Дольская-Каучукова минуту поколебалась и отошла от двери. 
— Ведь вы всё врете… — сказала она плачущим голосом. 
— Провались я сквозь землю! Чтоб мне царствия небесного не 
было! Да разве я подлец какой, что ли? 
— Ладно, помните же… — согласилась артистка. — Ну, полезайте под диван. 
Индюков тяжело вздохнул и с сопеньем полез под диван, а 
Дольская-Каучукова стала быстро одеваться. Ей было совестно, 
даже жутко от мысли, что в уборной под диваном лежит посторонний человек, но сознание, что она сделала уступку только в 
интересах святого искусства, подбодрило ее настолько, что, сбрасывая с себя немного спустя гусарское платье, она уже не только 
не бранилась, но даже и посочувствовала: 
— Вы там выпачкаетесь, голубчик Кузьма Алексеич! Чего я 
только под диван ни ставлю! 
Водевиль кончился. Артистку вызывали одиннадцать раз и 
поднесли ей букет с лентами, на которых было написано: «Оставайтесь с нами». Уходя после оваций к себе в уборную, она встретила за кулисами Индюкова. Запачканный, помятый и взъерошенный, антрепренер сиял и потирал руки от удовольствия. 
— Ха-ха… Вообразите, голубушка! — заговорил он, подходя к 
ней. Посмейтесь над старым хрычом! Вообразите, то был вовсе не 

4 

Прындин! Ха-ха… Чёрт его возьми, длинная рыжая борода меня с 
панталыку сбила… У Прындина тоже длинная рыжая борода… 
Обознался, старый хрен! Ха-ха… Напрасно только беспокоил вас, 
красавица… 
— Но вы же смотрите, помните, что мне обещали, — сказала 
Дольская-Каучукова. 
— Помню, помню, родная моя, но… голубушка моя, ведь то не 
Прындин был! Мы только насчет Прындина условились, а зачем я 
буду обещание исполнять, ежели это не Прындин? Будь то Прындин, ну, тогда, конечно, другое дело, а то ведь, сами видите, обознался… Чудака какого-то за Прындина принял! 
— Как это низко! — возмутилась актриса. — Низко! Мерзко! 
— Будь это Прындин, конечно, вы имели бы полное право требовать, чтоб я обещание исполнил, а то ведь чёрт его знает, кто он 
такой. Может, он сапожник какой или, извините, портной — так 
мне и платить за него? Я честный человек, матушка… Понимаю… 
И отойдя, он всё жестикулировал и говорил: 
— Если бы то был Прындин, то, конечно, я обязан, а то ведь 
кто-то неизвестный… какой-то, шут его знает, рыжий человек, а 
вовсе не Прындин.