Исламский мистицизм

м. т. Степанянц

р о с с и й с к а я  а к а д е м и я  н а у к
ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ

м. т. СТЕПАНЯНЦ

ИСЛАМСКИМ МИСТИЦИЗМ

МОСКВА

К А Н |^ Н +

2009

УДК 1/14 
ББК87.3 
С 79

Издано при финансовой поддержке 
Ф едерального агентства по печати и массовым коммуникациям 
в рамках Ф едеральной целевой программы «Книги России»

Степанянц М. Т.
С 79 
Исламский мистицизм /  М. Т. Степанянц. — М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2009. — 272 с.: ил.

ISBN 978-5-88373-149-Х.

С \ф изм  -  исламский м истиш пм  представлен разноплановыми текстами. позволяющ ими читателю получить обз,емиое иредставлеиие об 
этом сложном явлении в мусульманской к)льтуре. М истическое мировосприятие воспроизводится на основе обращ ения к классическим рели- 
гиозно-фщтософским трактатам и к богатейш ему иозтическомз наследию. Рубрицированная подборка из произведений Дж алал ад-Дина Р\.ми 
(1207-1273) дает возможность великому персидско.му иоэту-суфию  «самому изложить свои взгляды» и тем самым познакомить читателя с .метафоричностью  языка суфиев. Отнош ение мусульманских реформаторов 
к мистическому опыту иллЕОСфируется текстохЕ 
е е з  Мухам\Еад Икбала 
(1873 -1938) - Еюэта-Е])илософа «завзраЕЕЕЕЕСЕ О д е е я » .

УДК 1/14 
ББК 87.3

ISBN 978-5-88373-149-Х 
© Степанянц М. Т., 2009
© Издательство «Канон+» 
РООИ «Реабилитация». 2009

Р а з д е л  i 

С у ф и з м :
МИСТИЧЕСКОЕ МИРОВОСПРИЯТИЕ

С у ф и з м :
МИСТИЧЕСКОЕ МИРОВОСПРИЯТИЕ*

Трудно переоценить влияние исламского мистицизма на развитие духовной культуры стран мусульманското Востока. Он был 
продуктом элитарного сознания и в то же время «народной» религией. Суфизм противопоставлял рациональному мышлению иррационализм и вместе с тем выступал одной из разновидностей религиозного свободомыслия, нередко смыкающегося с философствованием. Он содержал призыв к «вступившему на путь» отказаться 
от земных страстей, следовать примеру аскетов и одновременно 
вдохновлял поэтов-жизнелюбцев средневековья -  Низами, Хафиза, 
Джами, Омара Хайама, Руми и многих других.
Большинство исследователей выводят слово «суфизм» от арабского суф (шерсть), полагая, что это название могло быть связано с 
одеждой аскетов -  своеобразными шерстяными покрывалами. Основание такому объяснению находят в самом раннем из сохранившихся арабских трактатов по суфизму, автор которого -  Абу Наср 
ас-Саррадж утверждал, что «шерстяное одеяние было привычным 
для пророков, святых, избранных»'. Данную интерпретацию отвергают те, кто считает, что суфии, придающие огромное значение 
символике, не могли шерсть — «одеяние зверей» -  ассоциировать с 
учением столь одухотворенных людей^
Сами суфии склонны толковать это название как производное 
от сафа (чистота)^ демонстрируюшее совершенство тех, кто освободил себя от мирских привязанностей и страстей. Иные же среди 
них усматривают связь со словом сафф (ранг), указывающим якобы на то, что суфии относились к разряду наиболее праведных, или 
с искаженным суффа (скамья), ибо в период раннего ислама бед
Исправленный н дополненный текст из книги М.Т. Степанянн. Мир Востока. 
Философия: прошлое, настоящее, бз'д\’щее. М.: «Восточная литература» 1’ЛМ, 2005.
' Цит. но: Kitab al-Luma. Ed. by R. A. Nicholson. L, 1916, c. 20f.
^ C.M.: Shah I. The Way of the Sufi. Markham (Canada), 1974, c. 14, 36.
^ Cm.: Nicholson R A Sufis. -  Encyclopaedia of Religion and Ethics. Vol. 12. Edin- 
burgh-New-York, 1954, c. 10.

мяки, не имевшие крова, обычно ютились на скамье у мечети, построенной пророком Мухаммадом в Медине, их называли асхад 
ос-суффа (люди скамьи). Предлагаются и другие варианты прочтения . Существует даже мнение, что слово это вообще лищено 
этимологии и представляет собой сочетание звуков с, у, ф. вызывающее определенные психофизиологические реакции (проводятся 
аналогии с не расшифрованным до сих пор санскритским «ОМ», 
имеющим сакральный смысл в индуизме)'.
Еще более сложным оказалось определение идейных истоков 
мусульманского мистицизма. Наличие в нем многочисленных неисламских элементов, а также сходство с идея.ми и образами других мистических учений давали основание некоторым авторам в 
прощлом, а отчасти и в настоящем заявлять о «несамостоятельности» суфизма, искать корни его в неоплатонизме, зороастризме, 
буддизме и т.д.
Преувеличение роли внещних факторов в возникновении и развитии исламского мистицизма в немалой степени определялось 
характером суфийских источников (в значительной части на персидском и индийских языках), которыми располагали европейские 
ученые, а также, и это главное, взаимовлиянием религиозных и 
философских учений в странах Ближнего и Среднего Востока, где 
еще до появления пророка Му.хаммада известны были идеи христианства, иудаизма, неоплатонизма и т. д.
В то же время нельзя забывать, что мистическое мировосприятие не ограничено какими-либо географическими, национальными 
и хронологическими рамками. Любая религия знает собственную 
традицию мистицизма, специфика которой обусловливается особенностями догматики соответствующего вероучения. Суфизм, 
видимо, в той же мере пoдвepгaJ^cя внешним влияниям, в какой 
зависел от них и сам ислам. И если последний признают не только 
самостоятельной, но и одной из мировых религий, то почему его 
адептам должно быть отказано в способности испытывать мистические переживания и теоретизировать по этому поводу^.
Иначе говоря, не отрицая воздействия на суфизм различных 
неисламских мистических школ, полагаем, что более оправданно

Р а з д е л  I. Суфизм: Мистическое мировосприятие

' См.: Massignon L Tasawwuf. -  Encyclopaedia of Islam. Vol. 4. Leiden, 1980, c. 681.
^ Cm.: Shah I. The Way of the Sufis, c. 16.
’ I lo n c P iiijn M  oTCMCCTneiiHi.iM  исследованием n o  проблеме генезиса и люлюнин 
исламского мисгицизма являегся докторская диссертация И.Р. Иасырова «Онтолоеи- 
ческие и гносеологические основания исламского мисгиниз.ма». М.: 11Ф Р.ЛМ, 2007.

СТЕПАНЯНЦ м. Т. Исламский мистицизм

рассматривать его в качестве «производного духовной эволюции 
мусульман, которая может быть понята лишь в свете соответствующих идейных, политических и социальных условий...»'.
Мусульманский мистицизм, развивавшийся по мере распространения ислама, первоначально сводился преимущественно к 
аскетизму. Историки констатируют, что аскетическая практика отмечалась у арабов и до возникновения ислама. С распространением 
последнего под аскетизм была подведена «идейная база» -  отказ от 
благ, уход от мира, отшельническое уединение получили осмысление, стали означать высшую степень набожности. По свидетельству ученых, первыми прозвище ас-суфи получили аскеты из Куфы — 
Лбу Хашим (ум. в 767 г.) и Джабир Ибн Хайам (ум. в 867 г.)^.
Ранний ислам пе знал монащеских орденов, но постепенно в 
Басре стали собираться аскеты для совместного чтения Корана и 
обсуждения своих мистических переживаний. Мистицизм на этом 
этапе не противопоставлял себя «официальному» исламу, не претендовал на собственное понимание отнощений между Богом и 
человеком и, посуществу, сводился к квиетизму. Дальнейшее развитие мистико-аскетического направления стимулировалось социальным расслоением в арабском обществе VII-VIII вв., которое к 
тому времени находилось на стадии родоплеменных отношений. 
Усиление мистико-аскетического направления в мусульманстве 
было своеобразной формой протеста против алчности арабской 
аристократии, ее увлечения роскошью, реакцией на постепенную 
утрату ею идеалов раннего ислама и падение морали.
Учение, зафиксированное в Коране, могло быть регулятором 
сравнительно несложных общественных отнощений периода становления государства в Аравии. Чрезмерно разросшийся за столетие халифат включал обширные территории, население которых 
по сравнению с завоевателями нередко на.ходилось на значительно 
более высокой стадии развития. Это отчасти определило потребность в создании дополнительного источника, идеологически соответствовавшего новым историческим условиям. Такая потреб
' Iqbal М. The Development of Metaphysics in Persia. 
Contribution to the History of Muslim Philosophy. L., 1908, c. 97.
■ Cm.: Encyclopaedia of Islam. Vol. 4, c. 681.

ность была удовлетворена составлением суииы. включавшей хади- 
сы -  предания о деяниях пророка Мухаммада. Путем создания все 
новых и новых хадисов санкционировалось все то новое, что появлялось в догматике, культе и обрядности ислама. Равным образо.м 
получали надлежащее оправдание в хадисах и все изменения в области общественного строя и быта мусульман'.
Легендарный характер этих рассказов позволял и оппозиционным группам пропагандировать свои взгляды; они прибегали к сочинению того или иного хадиса в целях обоснования своих интересов, социальных требований или действий.
Так возникло множество взаимопротиворечащих преданий, что 
побудило в IX в. произвести отбор хадисов и канонизировать те, 
которые не могли быть использованы для подрыва авторитета существующей власти, а напротив, оправдывали и освящали ее.
Однако довольно скоро стало очевидно, что и сунна не может 
решить проблемы, которые ставили жизнь, развитие общества. 
Еще в VIII в. в среде мусульманских факихов (правоведов) произошел раскол. Представители одного течения -  асхаб ал-хадис 
(приверженцы хадиса), преимущественно мединцы, продолжали 
настаивать на строгом следовании слову Аллаха и его пророка, т.е. 
Корану и сунне. Сторонники второго — асхаб ар-рай (приверженцы 
мнения), сирийские и иракские факихи, допускали использование 
логического доказательства, если для заключения по конкретному 
вопросу могла быть найдена аналогия -  кийас -  в Коране и сунне. 
Во избежание слишком больших разногласий применение кыяса 
было ограничено иджмой -  согласованным мнением теологов- 
законоведов. Таким образом, кийас и иджма наряду с Кораном и 
сунной тоже были признаны в качестве асл (букв, «корень», «принцип»).
Борьба между представителями двух упомянутых течений завершилась компромиссом -  созданием во второй половине VIII-IX в. 
нескольких мазхабов в правоверном исламе. Сушность компромисса между приверженцами асхаб ар-рай и асхаб ал-хадис выражалась в том, что представители всех правовых школ признали

Р а з д е л  I. Суфизм: Мистическое мировосприятие

' См. статью «Халнс» в «Ислам. Эмцнклопсличсскмй словарь». ,М., 1991, 
с. 262-263.

СТЕПАНЯНЦ м. Т. Исламский мистицизм

четыре асл вероучения; вместе с тем рамки использования самостоятельного суждения значительно сузились. Рай -  личное мнение -  заменил иджтпхад, суждение менее произвольное, поскольку оно предполагало заключение на основании компетентного знания Корана и сунны и понимания их смысла в конкретной 
ситуации. Более того, «абсолютный иджтихад» объявлялся закрытым, отправные положения веры и права не могли привлекаться 
как объекты самостоятельного суждения. Допускался иджтихад 
фи-л-мазхаб -  суждение в пределах, принятых той или иной правовой школой юридических принципов. Но, после того как он получал санкцию иджмы, возможность вынесения нового суждения по 
данному вопросу в будущем исключалась. Отныне мусульмане 
должны были следовать таклиду, т.е. строго соблюдать рещения, 
уже принятые в прощлом, главным образом в первые три-четыре 
столетия существования ислама.
Такого рода жесткая регламентация жизни мусульман оставляла мало места индивидуальной вере, возможности прямого обращения к Богу. В итоге мистицизм нередко становился единственным средством утверждения «личного права вести созерцательную 
жизнь, стремясь к контакту с источником бытия, реальности в противовес базирующейся на авторитете, одностороннем отношении 
господии-раб институционализированном религией с ее акцентом 
на соблюдение ритуалов и легализированной морали»'.
В этих условиях мистическая практика и проповедь получают 
часто антиортодоксальную направленность, а потому осуждаются 
и даже жестоко преследуются властями. «Когда в конце LX столетия, -  писал И. Гольдциер, -  в Багдаде господствовать стал мрачный дух ортодоксии, не один известный суфий попал в суровые 
руки инквизиции»'.
Первыми открыто выразили свое враждебное отношение к суфиям .хариджиты. Ту же позицию несколько позднее заняли 
имамиты. Когда имамизм стал при дворе Аббасидов «знаменем 
консервативной оппозиции», защищавшей интересы персидской 
аристократической верхушки, был казнен Мансур ал-Халладж

‘ Trimingham J.S The Sufi Orders in Islam. L.-Oxf-N. Y., 1973, c. 2. 
■ Гольдциер И. Лекции об исламе. СПб., 1912, с. 160.

(ум. в 922 г.), обвиненный в том, что он неоднократно публично 
восклицал: «Я есмь Истина (Бог)!», в узурпации верховной власти 
Бога и тем самым в посягательстве на власть «божьих наместников» -  светских правителей.
Хотя среди суннитов суфизм единодушного отвержения так и 
не получил, некоторые секты с большим рвением осуждали мистические идеи. Особенно отличались ханбалиты. Примирению официальной религиозной доктрины с суфизмом в значительной мере 
способствовала деятельность ал-Газали (1058-1111). Отношение 
ал-Газали к исламскому мистицизму было столь серьезным, что 
давало основание некоторым авторам заявлять о его «обращении» 
в суфизм, по значению для истории мусульманства оно сопоставлялось с обращением Августина в христианство'. И хотя это утверждение опровергается теми, кто считает, что при всем увлечении суфийскими идеями ал-Газали все же оставался суннитским 
правоведом-традиционалистом , тем не менее нельзя не признать, 
что именно благодаря его усилиям суфизм был возведен в ранг 
«науки о мистической жизни». Легализация последнего сопровождалась соответствующи.м освобождением его от тех черт, которые 
свидетельствовали о «презрительном отношении к закону». Ал- 
Газали настаивал на соблюдении всех обрядов мусульманского 
культа и отрицал суфийский пантеизм.
Усилия ал-Газали и его приверженцев, направленные на примирение суфизма с господствующей суннитской ортодоксией, были поддержаны и продолжены не только в теоретическом, но и в 
организационном плане. Первоначально суфии были странствующими дервишами. К X в. сформировались первые суфийские объединения. К их числу относились хачика в Иране, Ираке, Сирии, 
Египте, представлявшие собой нечто вроде (приюта для тех, кто 
был готов жить коллективно, соблюдать определенную дисциплину и стремиться к общей цели (но достигаемой иидивидуатьно) -  
единению с Богом.

Р а з д е л  1. Суфизм: Мистическое мировосприятие

' См.: Arherry A.J. Sufism: An Account of the Mystics of Islam. New York- 
Evanston, 1970, c. 82. Аврелий Августин (354-430) прошел путь от ритора цицероновской школы до крупнейшего представителя латинской патристики. В 386 г. 
он порвал с мани.хейство.м и обратился в христианство.
^ См. работы У.М. Уотта, Ф. Джабрэ, Дж. Макдиси и др.