О драме
Бесплатно
Основная коллекция
Тематика:
Литературная критика
Издательство:
Автор:
Введенский А. И.
Год издания: 1893
Кол-во страниц: 25
Дополнительно
Скопировать запись
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов.
Для полноценной работы с документом, пожалуйста, перейдите в
ридер.
ДРАМЪ КРЙТИЧЕСКОЕ РАЗОУЖДЕШ Е Д. В. АВЕРКІЕВА СЪ П РШ ЮЖЕН ІВМЪ С Т А Т Ь И : „ТРИ ПИСЬМА 0 ПУШ КИН ' РАЗБОРЪ А, И, ВБЕДІСШО, ИЗЪ ОТЧЕТА 0 ДЕІІЯТОМЪ ГІРИСУЖДЕНІИ ІІУІПКИНСКИХЪ ПРЕИІЙ ВЪ 1893 ГОДУ. САНКТПЕТЕРБУРГЪ. ТППОГРАФІЯ І І М . П Е Р АТ О Р С К О И ЛКЛДЕ5І1ІІ ИАУКЪ Вао. Остр., 9 діш., Л"! 12 1893.
драм , кришеское разсужденіе Д. В. Аверкіева, съприложеніемъ статьи; яТри писы іа о Пушкин ". Изданіе тщательно пересмотр иноеизначительнодополненное. С.-Петербургъ, 1893. Въ современной русской критик , по ын еію г. Аверкіева, не часто встр чается независимость сужденія отъ предвзятыхъ ын ній и тенденціозныхъ взглядовъ, отъ отыскиванія въ худо жественныхъ произведеніяхъ «излюбленныхъ политическихъ или общественныхъ идеаловъ». Меяаду т мъ, безъ свободиаго отно шенія къ предмету, безъ свободнаго изсл доваиія «не возможао ни постшкеніе художествешіыхъ красотъ, ш научное изученіе поэтическихъ произведеній». Разсужденіе о драм , представлен ное г. Аверкіевымъ на премію имени Пушкина, и им етъ ц лію дать бол е основательныя, бол е научныя воззр иія на драматическое искусство. Г. Аверкіевъ далекъ отъ мысли «предложить новую теорію драмы». «Въ наше время, какъ и въ прежніе в ка», говоритъ онъ во вступленіи къ своему труду, «н тъ недостатка въ такихъ, бью щихъ на вовизну, теоріяхъ. Писанныя людьми причастными д лу, ои им ютъ тотъ общій недостатокъ, что обычно служатъ усиленнымъ оправдаиіемъ художественныхъ произведеній своихъ составителей. Авторы такихъ теорій не р дко стараются дока зать, что искусство въ своемъ развитіи достигло ваконецъ та иой-то степени, что эта степень есть в нецъ вс хъ предшество вавшихъ усилій и стремленій, и что именно она, эта высшая сте пеиь, и является въ ихъ произведеніяхъ». Съ не меньшимъ ведо в ріемъ относится г. Аверкіевъ къ теоріямъ, составляемымъ і
- 2 — дюдьми д лу пе причастными, находя, что он (огабо гр шатъ односторонностью, либо отвлеченностыо», что авторы ихъ «не прпнимаютъ во внимапіе, или принимаютъ ие въ достаточной сте пени, добытое трудами другихъ». Законы искусства, сподобно заковамъ всяческихъ явленій, должны быть выведеиы изъ него саыого, анепропзвольно ему навязапыизвн », говоритъ г. Авер кіевъ. «Вотъ почему вс усилія отвлеченпыхъ теоретиковъ, ду мающихъ ограппчпть свободу искусства, или направить его на служеиіе ипымъ, полагаемымъ высшиыи, интересамъ, не дости гаютъ ц ли; подобныя стремленія сковать или связать искусство т мъ же окаичпваются, ч мъ ухощренія Лиллипутовъ связать Гулливера». И потому авторъ ыашъ прппимаетъ за огнованіе своего критическаго разсужденія «теорію старую, притомъ вы веденную изъ изученія іраматвческихъ произведеній», именно теорію Аристотеля, вътомъ вид и объем , какъ она разъяснена і коигеніальнымъ толкователемъ великаго греческаго Философа, І Лессингомъ, считавшимъ, какъ изв стпо, Поэтику Аристотеля :«такимъ же непогр шиыымъ пропзведеніемъ, какъ Элежнты Эвклида, и осиованія ея такъже истиниыми ив рныыи, только не такъ же понятными и потому бол е подвержеішымп кривому толкованію». Г. Аверкіевъ считаетъ ошпбкою мн иіе т хъ,«кто полагаегъ будто Арпстотелевы правила относятся преимуще ствепно до техпической стороны ді.ла». «Найдутся у него», гово рить нашъ авторъ, «не безполезныя п ы ткія практпческія за м чанія, но сила его Піитики не въ этомъ, а въ глубокомъ постиженіи сущности драмы. Онънедумалъ предппсыватьуслов ныя м рки, по коимъ съ больпшіъ или мепьшпмъ удобствомъ можно бы верстать драматическія произведенія; онъ выводилъ ихъ законы изъ нихъ сампхъ». He трудно вид ть, что въразсуждеиіяхъ г. Аверкіева есть и Фактическая, и логическая ошибка. Неизв стно, какія теоріп, обьющія на новизиу», им лъ авторъ въ вышеприведенныхъ сло вахъ; если, д йствительно, и возникали такія теоріи вполн иесо стоятельныя, то он давно забыты инезаслуживаютъ даже упо
— 3 — минанія въ серіозномъ труд . Но ц лый в къ, протекшій соі времеиъ Лессиига, не могъ остаться безпдоднымъ для эстетиче- 1/ скихъ язученіи, и передъ пами теперь ц лая литература, посвя-' щенная вопросамъ художественной д ятельности челов чества, пренебрежительное отпошеніе къ которой не дозволительно. Остааовиться на Аристотел , котораго Поэтика признается до шедшею до насъ только въ отрывк и, быть можетъ, и въ со кращеніи, сд лагшомъ не совс мъ ум лою рукою, и на Лессянг , иризиать ихъ конечиымъ пунктомъ, высшей стадіой, до которой могло дойти челов чество въ своихъ понятіяхъ и представле ніяхъ о драматически-прекрасномъ, значило бы осудить на застой и неподвижпость одну шъ богатыхъ и плодотворн йшихъ СФеръ мысли челов ческоп. Въ самой Германіи, которая им етъ право гордиться Лессингомъ, давно созиана вся относительность его теоретическихъ представленій о драм . «Его «Гамбургстя Дра ма7пургія», говоритъ, напр., одинъ изъ знатоковъ теоріи драмы, Густавъ Фрейтагъ, въ своемъ сочиненіи: Die Tcclmilc des Dramas, «была исходнымъ пунктомъ для паціоналыіаго пониманія драматически-прекраснаго. Поб доносная борьба, которую велъ онъ въ этомъ сочиненіи противъ тиранніи Французскаго вкуса, навсегда сохранитъ ему высокое уваженіе и любовь н мцевъ. Для нашего времени эта полемическая часть им етъ наибольшую важность. Но гд Лессингъ объясняетъ Аристотеля, тамъ его пониманіе для нашего времепи, располагающаго большиыи сред ствами, является не везд достаточнымъ; гд онъ, научая, изла гаетъ законы творчества, его сужденіе огравичено узкимъ по нвмаіііеиъ прекраснаго, на которомъ тогда еще онъ самъ стоялъ». Слова эти приводятся зд сь не какъ мн ніе высокаго авторитета, а въ качеств отраженія общераспространеннаго научнаго воз зр нія на значеніе Лессинга. Общепризнаію, что Арпстотель поставилъ на непоколебимую почву н которые изъ важв ишихъ законовъ драматическаго д йствія. Но со временъ его челов чество бол е ч мъ на два\ ; тысячел тія стало старше. He только Формы искусства, сцена і*
— 4 — и способы изображенія претерп ли могущественныя пзм ыенія; I но, что еще важн е, умственное и нравственное содержаніе чело ! в ка, отношеніе личности къ обществу и челов чсствуиковс мъ : могуществепнымъ условіямъ земной жизни, идеи свободы, пред ставленія о сущности Божества—все подверглось огромнымъ перем намъ. Съ т мъ вм ст широкая область драматическаго содержанія для насъ утрачегіа, а взам нъ ея пріобр теиа но вая, еще большая. Съ нравствениыми и политическими осиовами, управляющими нашей жизнью, получили далыі йшее развитіе и \ представленія о прекрасномъ и о значеніи и вліяніи художествен иаго. Мысли эти представляютъ собою опять только отраженіе воззр ній общераспространеиныхъ и общепризнаішыхъ. Есте ственно, что Аристотель, выводившій свои зиамеиитые законы ^трагедіи изъ существующихъ Фактовъ, при всей своей иоистин ігеніальной прозорливости, не могъ предусмотр ть будз'щихъ ' Формъ и содержанія драматическаго творчества, хотя, по высоко авторитетнымъ мн ніямъ, проницательно угадалъ и то, что только въ посл дующемъ могло найтп полпое свое приы иеніе т). Его геніальные выводы, какъ в рно отм тнлъ Лессингъ, во всякомъ случа «не такъ же понятны», какъ Элементы Эвклида, допу скаютъ разныя толкованія; ы которые изъ нихъ нуждались въ разъясненіи, другіе въ распрострапеніи и дополнепіп, наконецъ третьи прямо въ изм ееніи, сообразно современнымъ з-словіямъ I драмы. Лессингъ былъ первый, геніально погрудившійся на этомъ поприщ , но далеко не исчерпавшій даже первыхъ основъ ' обширной задачи. Въ листкахъ Гамбургской Драматургіи онъ, конечно, не могъ и, по его же собственііымъ словамъ, «ие им лъ въ виду» охватить все ыногообразное разв твленіе понятій, свя занныхъ съ драматическимъ искусствомъ, заботясь главнымъ образоыъ о томъ, чтобы освобидпть Аристотелевы правила отъ 1) Любопытно мн ніе Шевырева: «Полная піитика существовала уже въ Фактахъ прежде, ч мъ явилась теорія Аристотеля которая полттою уступитъ живой пітпішь Греціи» (Теор. поэзіи въ истор. разв.).
с ти ложныхъ толковаиш ложно-классической школы, и напра вить н мецкое драматическое искусство на свободный, ориги нальный, національный путь. Такъ имъ оставлепо безъ ио дробнаго и яснаго разъясненія даже такое основиое поло/кеніе . Аристотеля, какъ объ «очищеніи» страха и состраданія чрезъ возбуждеиіе этихъ самыхъ «страстей» трагедіею,—обстоятель ство, давшее самому г. Аверк іеву поводъ вступить на дорогу «новизны» и предложить свое разъяснеиіе этого положенія. Самъ Лесспигъ прекрасно зпалъ гранпцы своей д ятельности. Онъ свободио выходилъ за пред лы Аристотелевой теорів, указывая, напр., источникъ совершепства древней драмы и драмы Ш екс пира въ томъ, что он націоналъны и соотв тствуютъ каждая V духу своего народа ивремени,—понятія, зиачительно уже раздви-1 гающія т сные пред лы представленій, которыя могутъ исте кать изъ теоріи Аристотеля. И тотъ, кто, какъ г. Аверк іевъ, вздумалъ бы въ своихъ теоретическихъ воззр піяхъ на драыа-, тическое искусство ограничиться исключительно Аристотелемъ, | истолкованнымъ Лессингомъ, игиорируя все посл дующее дви-j женіе эстетической науки, — тотъ Фатально обрекаетъ себя еа изв стную узость, одностороиность и неполиоту. Критическое разсуждеиіе г. Аверк іева стремтсябытьвоз можно доступн е, популлрп е, въ виду того, что «господству ющіе у насъ взгляды на искусство вообще, и драматпческое въ особенности, оставляютъ желать весьма многаго; они отрывочны, неясиы и спутаны». Сообразно съ этимъ, авторъ нашъ насколько возможно старается пояснять теоретическія положепія практи ческими прим рами-. «Теоретическіе взгляды, выведенные изъ пзученія х5 гдожественныхъ произведеній и оправданные исторіею искусства», говоритъ онъ, «конечно, способпы дать ключъ къ пониманію художественныхъ красотъ; но для достодолжиаго достиженія ц ли они должны сопровождаться не одними ссыл ками, краткими указаніями на поэтовъ, а подробными разъясне ніями, разборами ц лыхъ произведеній, или ихъ частей, по воз можности съ разныхъ сторонъ. Поэтому-то я и не скупился иа
— 6 — подобные разборы, непрестанно при этомъ указывая па оргаіга ческую связь между художественныыи законами; на то, что ис полненіе одиого невольно влечетъ за собою соблюдсніе другого». Гядомъ съ этими разбораыи художественныхъ произведеній г. Аверкіевъ отдаетъ не мало м ста наопроверженіе воззр ній, песогласныхъ съ теоріею Аристотеля, преимущесгвенно же— ложноклассическойтеоріи, Такимъобразомъразсужденіег. Авер кіева виутрешю распадается на три элеыепта: 1) изложеніе ігеоріи, 2) разборы художественныхъ произведеній и 3) полемику /противъ лже-классицизма и мн ній, несогласаыхъ съвоззр ніями автора. Удобн е разсмотр ть эти элементы порознь. Изложеніе теоріи драыы г. Аверкіевъ пачинаетъ съ «под ражанія», которое Аристотель, какъ изв стно, считалъ источ никомъ искусства. Мн ніе Лессипга, что задача искусства — помогать намъ оріентироваться въ безконечпо разнообразной области прекраснаго, и что возможность этого — въ способ ности челов ка «включать природу въ изв стныя рамки, кото рыхъ она чужда», по частямъ, авторъ нашъ оставляетъ въ сто рон ; не говоритъ онъ также и о словахъ Лессинга, что «про изведеніе смертиаго творца должно быть отраженіемъ ц лаго, созданнаго в чныиъ Творцомъ», хотя оба приведениыя опред левія значительно разъясияютъ искусство въ его общихъ ц ляхъ, а частію и въ источник . Г. Аверкіевъ приводптъ только изъ вріш чаній переводчика Поэтики Аристотеля, Ордьшскаго, разъясненіе Аристотелева термина Mi'fxyjaii;, какъ обнимающаго собою смыслъ бол е обширный, ч ыъ «подражаніе», и зат мъ даетъ и сколько собствеиныхъ размышленій. Смыслъ этого разъ ясиенія тотъ, что «постепевно подымаясь» въ расширеыіи слова подішжаніе, «мы дойдемъ до людей, которые способны не только иодн чать, наблюдать, но и изучать наблюдаемое», а еще сту иевь — «и къ сказаннымъ дарованіямъ присоедтяется новое: сиособиость творить, создавать». Изъ словъ самого же автора очевидно, что подражаніе только при способности творить, созда вать получаетъ въ искусств н которое, далеко не первостепен
- 7 ное и даже не второстепенное, м сто, и что «новая» способность / творить не истекаетъ изъ способности подражанія. Т мъ не ме іі е, въ качеств термипа Аристотеля, не отринутаго и не разъ яснепнаго Лессингомъ, «подражаніе» остается въ разсужденіи г. Аверкіева источпикомъ искусства, и авторъ пашъ только счи таетъ нужнымъ зам тить, что въ тоыъ смысл , который онъ иридаетъ ему, слово подражаніе «не заключаетъ въ себ ничего унизительнаго, а напротивъ, пріобр таетъ новый, высокій смыслъ». Между т мъ, при современномъ состояніи эстетики, едва ли допустиыо возводить подражапіе, въ какой бы то ни било степени его и въ какомъ бы то ни было «высокомъ» смысл , въ" д йствительный источникъ творческаго искусства. Творецъ философіи безсознательнаго, Эдуардъ Гартманъ, пом щаетъ под ражаніе па пизшую изъ трехъ предварительныхъ ступеней (Vorstufen) художествениой д ятельности, и между прочимъ го воритъ: «Н тъ пичего удивительнаго, что эстетическая теорія, какъ и само искусство, аачала съ подражанія и зат мъ стараласьі изъ этой низшей предварительной ступеии вывести и ею объяс нить все искусство. При этой попытк тотчасъ же оказалось, что принятый принципъ, хотя онъ и представлялся непосред ственно удобнымъ, нн въ какомъ случа не былъ удовлетвори телепъ для объясненія искусства, а обнаружилъ стремленіе къ расширепію и выступленію изъ свовхъ естественныхъ границъ (iiber sich selbst hinausweist und fortdriingt). Это не могло быть открыто признано еще т ми эстетиками, которые въ первый разъ систематпчески изсд довали иринцппіальное значсніе подражанія; по стремленіе прпнципа подражанія къ расширенію тотчасъ же сказалось въ томъ, что слово Mtp.y](Tt; хотя и было удержано, но въ него втиснуто (hineingepfropft) значеніе, выходящее изъ гра иицъ его д йствительнаго смысла. Но для поздн йшихъ эстети ковъ н т ттакого ювиненія, если они просмотр ли это обстоя тельство и настолько допустили связать свою мысль авторите томъ Стагирпта, что защищали «подражаніе» какъ всеисчерпы вающій принципъ искусства, на томъ только основаніи, что ве
- 8 — ликій Аристотель установилъ его» ^. Одинъ изъ поздн йшихъ эстетиковъ, Карлъ Гроосъ, отдающій изсл дованію цодражанія въ искусств многія страницы своего труда (Einleitung in die Aesthetik) и придающій еыу несравненно важн йшее значеніе, т мъ не мен е, въ самомъ начал своего разсужденія о иемъ; считаетъ необходимымъ заявить, что «подражаиіе вн шнему міру ни въ какомъ случа ве можетъ быть принято едшіствен інымъ основаніемъ художественнаго творчества», что «іюдража ! ніе вн шней природ есть только такъ сказатъ одыа рука искус ства». Зам чательн йшій изъ Французскихъ критиковъ истори І^ческой школы Тэнъ, придававшій подражанію высокую ц ну въ качеств орудія искусства, приписывавшій забвенію «точнаго подражанія» вырожденіе и гибель художественныхъ и въ част ности литературиыхъ школъ, т мъ не мен е не отводилъ для ыего значенія ни источішка, ни ц ли въ творческой д ятельности челов ка. Опред леиіе источаика искусства, данное г. Аверкіевымъ, ыоситъ печать внутренііяго самопротивор чія и лишено сплы анализа имешю потому, что онъ не искалъ подкр пленія въ ра 1 ботахъ выдающихся эстетиковъ, ограничиваясь Аристотелемъ и Лессингомъ. Любопытною чертою, обнаруживающею и характе ризующею неустановленность его воззр нія, является еще новое противор чіе, страннымь образоыъ создаваемое имъ для себя. Въ то время какъ въ теоріи трагедіи подражаніе онъ еедву смысленно ставитъ источникомъ искусства и разъясняетъ это свое положеніе, въ предисловіи читаемъ о трудности «научиться сл дить (въ художественномъ произведеніи) за постепеннымъ раскрытіеыъ художественной идеи, разум я слово «идея» въПлатоновскомъ смысл . Въ письмахъ о Пушкяп г. Аверкіевъ склоняется къ воззр ніямъ Шопенгауера, и говоритъ, что «вло \І домъ худоиіественнаго мышленія является идея въ Платоновшмъ смысл ъ. Изв стно, однако, что между воззр ніями иа искусство ) Philosophie des Schonen.
— 9 — Аристотеля, Ш атоиа и Шопенгауера лежатъ непримпримыя противор чія. Платопъ вид лъ отраженіе божественной кра соты въ произведеніяхъ искусства, Формы безплотныхъ идей прекраснаго, первообразовъ, существующихъ самостоятельно вн J земной СФеры и доступныхъ созерцанію челов ка, одержимаго ыаніей, а на земное прекрасное смотр лъ какъ на слабую т нь красоты пдеальной; поэты, ио его представленіямъ, «не сами со бою говорятъ намъ вещи дивныя, ибо они вн своего разумаі но самъ Богъ чрезъ нихъ къ намъ глаголетъ». Такой всточникъ искусства, очевидно, не могъ быть сы шиваемъ съ подражаиіеиъ, и Аристотель п Платонъ сд лались основателями двухъ эстети ческихъ направлепій. Что касается Шопенгауера, то достаточно указать на сл дующія слова его: «сл дуетъ упомянуть еще пунктъ; въ которомъ нате ученіе объ иде очень расходится съ Платоновымъ. Онъ учитъ именно, что предметъ, который изящное искусство стремится представить, первообразъ живо писи и поэзіи, —• не идея, а отд лъная вещь. Наше все пред шествующее изсл дованіе утверждаетъ прямо иротивополож-1 ное, и мн иіе Платона т ыъ мен е способыо сбить насъ, что 1 оно было источникомъ величайшей и общепризнанной ошпбки этого великаго челов ка, именно его неуваженія и отрицанія искусства, особенно поэзіи». «Платоіювскій смыслъ» идеи, при нимаеиый г. Аверк іевымъ, особенно въ соединеніи съ «под ражаиіемъ» и воззр ніяши Шопенгауера, очевидио, ускользаетъ отъ всякаго точнаго объясненія. Быть можетъ нашъ авторъ ка 'Кимъ-нибудь логическимъ построеніемъ сум лъ разъяснить ука занныя противор чія, но изъ его критическаго разсужденія этого совершешю не видно; оно оставляетъ читателя въ полномъ г недоум ніи на счетъ источника и зиаченія искусства въ чело- \ в честв . Н тъ никакой ыадобностп сл дить въ нашемъ изложеніи шагъ за шагомъ за авторомъ въ его посл довательномъ разъясненіи теоріи Аристотеля. Рзжоводиыый Лессингомъ, г. Аверк іевъ достаточно полно и ясно раскрываетъ все богатое содержаніе