ДЕКАРТЪ




                О МЕТОДЪ




/—— - ■■ —-
для правильна™ развитая разума)и .для изь^СЕашя истины въ науКахъ.

Пэдез* съ Фганцузокаго I, М. СК1АДА

        съ прило;кен;емть статьи /■> }■ -
О ДЕКАРТ! И ЕГО С0ЧШН1Ш.'

ᵣ I „ ...л,.Л._____
        Издание Г. М. Вествскато.




■л
3.' '     ' ;
                  J3OE»OHEKESj> ’ J-
            . ,        1873 г.              ■
            Типография Г. Ы. BeeejoB?iwiJj«^ ’

                                                             Ч’














Дозволено ценвурой. Москва. 25 августа 1873 е.

о










■ МЕТОД]'. ДЛЯ ПРАВИЛЬНАЯ) РАЗВИТ1Я УМА И ДЛЯ ИЗЫСКАН1Я ИСТИНЫ ВЪ НАУКАХЪ.


Первая часть.

   Здравый смысл® есть самая распространенная вещь на св®тъ:-потому что всякий считаетъ себя настолько им® одаренным®, что и т£, которых® особенно трудно удовлетворить въ какихъ-либо других® отношен1яхт>, не находясь нужным® желать этого смысла болЪе, чЪмъ сколько его им'Ьютъ. Неправдоподобно,' чтобы такой взгляд® на здравый смысл® происходил® отъ ошибки, скорее же можно заключить, что способность разсуждать и различать истинное отъ ложнаго, составляющая въ точности то, что называют-® здравым® смыслом®, или разсудкомъ, по самой природ® своей одинакова во всЪхъ людяхъУТакже надобно думать, что различ1С въ наших® мнйшяхъ происходить не отъ того, что одни люди болЬе им^ютъ разсудка, ч®мъ другие, а отъ того только, что мы направляем® различно наше мышлеше и не одни и тЬ же данный разсиа-триваемъ при нашихъ обсуждешяхъ Но недовольно имЪть здравый смысл®, гораздо важнее умЬть его хорошо при-. лагать къ д-Ьлу, Люди съ величайшими душевными способностями могут® им®ть величайш!е порики,как® и величай-

пня добродетели, и те, которые двигаются о$ень медленно, могутъ скорее достигать цели, следуя постоянно прямому пути, чемъ те, которые двигаются быстро, но уклоняются отъ прямаго направления.

  Что.касается )^меня, то я никогда не припиеывалъ своему уму какого либо превосходства въ сравнении съ обыкновенными умами: напрртивъ того, я часто желалъ иметь такую же, какъ у нбкоторыхъ другихъ, быстроту соображения, или такое же пылкое воображение, или такую же обширною и твердую память. И я не знаю другихъ качества,, мог'ущихъ возвышать умъ, кроме вышейсчисден-ныхъ: потому что, относительно разума или смысла, именно того, что насъ делаетъ людьми и отличаетъ отъ ско-товъ, я держусь миешя, что онъ во всей целостности своей имеется ,къ каждомъ изъ насъ, следую, по этому вопросу, общему мненш философо^ъ, утверждающпхъ, что понят!я о бблыпемъ или меныпемъ, приложимы только къ чао™~ ностяжъ, но никакъ не къ общей формгь или къ существу особей одного рой.

  Не побоюсь высказать, что въ течепш- моей жизни много было полезно употреблен наго времени, и что се самыхъ юныхъ летъ, я попадалъ на пути, которые привели меня къ взглядамъ на жизнь и правиламъ, доставив-шимъ мне, въ свою очередь, возможность найти для себя систему, увеличивавшую постепенно моезнанге. Эта система, какъ мне, кажется, долженствуетъ возвысить мое зван!е до высшей, для меня доступной, степени, по ограниченности моего ума и краткости моей жизни. Я такъ говорю потому, что уже имелъ отъ своей системы плоды, и хотя, при обсуждети своего собствен наго достоинства, всегда склоняюсь более къ недовбрпо, чемъ къ уверенности въ самомъ себе, а также,'разрматривая философски различима действия и предприятия людей, почти все признаю ихъ

пустыми и бесполезными, тймъ не мен'ёе, не могу не восхищаться тйми успехами въ изыскали истины, которых* я уже добился. Но могу не пйт&ть, притом*. такбй надежды на будущее, что если из* всйхъ дЪлъ человеческих*, чисто человВческихъ, есть хотя одно положительно хорошее и стоющее внимания, то, сийю думать, что я именно избрал* такое дЬло. *)
   Впрочем*, очень можетъ быть, что я и ошибаюсь, я принимаю немного мЬдз и стенда за золото, и брил!анты. |Я. знаю, насколько мы подвержены ошибкам* въ том*,что касается васъ самих*, и знаю также, съ каким* coMHi-/шемъ надо относиться к* суждентямъ наших* друзей, высказанным* въ нашу пользу. Но миВ желательно въ этой рбчи раскрыть для других* т4 пути, которым* я следовал*,и представить на общдй судъ мою жизнь как* на кар-тинФ, имВя въ виду—из* мнЪн1й общества о моей жизни извлечь для себя новый способ* къ увеличен!» моихъ.по-знангй" и прибавить его к* тВмъ способам*, которыми, до сего времени пользовался.
   Таким* образом*, въ этом* сочинея!и, я не им4ю йа-мВpenis поучать систем’б, которой должен* каждый следовать для развит! я своего разума: но только показать другим*, как* я старался управлять своим*собственный* рассудком*. ТВ, которые берут* на себя noyaeaie других* людей, должны ставить себя Выше поучаемых*¹ i и за те, при мал’Ьйшей ошибка, подлежат* строжайшему oCyASefliiB. Но, так* как* я предлагаю это сочинение не болВе как* истор1ю, или, если хотите, как* басню, въ которой найдутся примеры, заслуживавшее и везаслужиВающЕе подражания, то надВюсь, что мой труд* принесет* некоторый* пользу, не едВлавъ никому вреда, и что вс* одобрит*мой беспристрастный взгляд* на собственное произведёте.
    "   ¹   --- V
   ⁴] Для писателя XVII стол1т1я подобное выражение пе составляет* большой яескрсийностть                 ПрикЪч» Переводчвкя.

Я съ малолетства занимался науками и, какъменя увФ ■ ряли, что именно въ наукахъ я найду познание ясное и верное всего полезааго для жизни, то пламенно желадъ ихъ изучать. Но какъ скоро оконченъ былъ мною курсъ наукъ, даюпцЙ право на вступлен!е въ ряды ученыхъ, мнФнге мое в$ь наукахъ совершенно изменилось, потому что я увидФлъ себя подавленнымъ такимъ множествомъ сомнФшй и заблуждений, что казалось мнФ ИЗвлекъ изъ учен1я только ту пользу, что вполне убедился въ своемъ невбжествФ. А между тбмъ, я учился въ одномъ изъ зна-менитФйшихъ училищъ Европы, въ воторомъ, какъ я по* лагялъ, скорее чФмъ гдФ либо на свФтФ должны были находиться учеиые люди. Я учился тому же, чему и другие учились, и даже, не довольствуясь преподаваемымъ, читалъ веб попадавшаяся миф книги, относительно самыхъ любо-пытвыхъ и рфдкихъ познан1й. ВмбстФ съ тбмъ, мнФ известны были мнФшя другихъ омоей учености, ия незамФ-чалъ, чтобы меня ставили ниже моихъ соучениковч!, хотя между этими поелФдними были и такзе, которые предназначались занимать впослФдств1и мФста учителей. Нако-нецъ, вашъ вФкъ казался мнФ не менФе процвФтающимъ и не менФе плодовитымъ на замФчательные умы, какъ и любой изъ предъидущихъ вйковъ. ВсФ эти соображения давали мнФ право судить по самому ссбФ и обо всФхъ другихъ людяхъ, и пр1йти къ такому заключен1Ю, что нФтъ ни одной науки на свФтФ, которая была бы въ самомъ дЪлФ наукой, какъ мнФ прежде этимъ напрасно набивали* голову.                      ,

  Я не переставалъ, однакожъ, давать извФстное значете школьнымъ упражнен1ямъ; я зналъ. что языки, которымъ обучаютъ въ школахъ, необходимы для понимания древнихъ книгъ, что остроулпе басен* пробуждаетъ дФятельность yj«a, что историческое повФствовате о замФчательныхъ дф-ялняхъ вознышаетъ умъ и помогяетъ развита разеудки

(если только это повествованье изучать съ разсужденьемъ), что вообще чтенье всякихъ хорошихъ книгъ есть какъ бы беседа съ лучшими людьми прошедшихъ вековъ, и при тамъ—-беседа особенно полезная, такъ такъ эти лучине люди сообщают?» намъ только лучнпя свои мысли. Я зналъ» что въ красноречьи есть сила и красота несравненная, что поэзья богата тонкостями и прелестями восхитительными, что математическимъ наукамъ принадлежатъсаьиыя хитрыя изобретен^, служащая какъ для удовлетворения любопыт ства, такъ для развитья всйхъ искусствъ и для уменьше вья Физическаго. труда людей. Я зналъ, что Богослов1е ат- /. крываетъ путь ко спасевш души, что философш сообщаешь искусство говорить правдоподобно обо всемъ и прн-\/ водить" въ ( удивленье малознающихъ, что юриспруден.-щя, медицина и друпя науки приносятъ почести и богатства тбмъ, которые ихъ изучаютъ, и, наконецъ, я нахо диы^ь полезнымъ для человека знакомиться со всеми азу-ками, даже основанными на суеверпьи вполне ложными,-— хотя бы съ целью определенья ихъ истин наго значенья и иэбежашя возникающих!, отъ такихъ наукъ эаблуждея!й.

   Но я находилъ, вместе съ темъ, что достаточно уже учьотребилъ времени на изучеше языковъ, и далее на чтенье древнихъ книгъ, древней HCTOpin и басен%; потому что беседовать съ древними тоже самое, что и путешествовать. О путешествьях!, же скажу: полезно иметь понят!е объ обычаяхъ различныхъ няродовъ, чтобы судить здраво объ обычаяхъ своей родины, и мтобы не находить всего того смйиьнымъ или глупымъ, что не согласно съ нашими привычками, какъ думаютъ люди ничего не видавшье на свете, кроме своего муравейника, но когда елишвомъ долго путешествуютъ, то становятся, ваконецъ, чужеземцами въ своемъ собственномъ отечестве. Такъ точно, когда сли-шкомъ увлекаются изученьемъ жизни прошедшихъ вековъ, то обыкновенно остаются въ великомъ неведеньи относи-

в

тельво того, что совершается въ настоящем*, КромФтого, басни заставляют* нас* признавать возможным* миогое, Положительно не возможное, и о самыхъ правдивых* исто-рояхъ можно заметить, что если въ них* Факты не изменяются и не преувеличиваются для того,’чтобы возвысить важность разсказа въ глазах* читателя,то непременно уже самые достойные презр4н!я и незначительные факты опускаются, всл^дств1е чего, все остальное представляется нам* не таковым*, каковым* оно было на самом* д-Ьл-Ь. Люди,'которые принимают* подобный истории за руководство для своихъ aiScTBift, легко впадают* во вс-Ь безумства паладинов* нашихъ рыцарских* романов* и способны затевать предпр1ят1я, йревытаюпця ихъ сйлы.

  Я очень уважал* краснорЪчге и страстно любил* noeaiw^ у' но и полагалъ, что ю и другое было болФе плодами природный* умственных* дарований, ч*мъ плодом* науки- t Т*, которые разсуждаютъ здраво и наиболее обсуждают*¹ свои собствейныя идеи для придан]я им* возможной ясности и удобопонимяемости, тй лучше других* съум-Ьют* убеждать въ справедливости своихъ предложешй, хотя бы к они объяснялись только на нижне-бретонскомъ нарЪчш и никогда бы не изучали риторики. Также и т*, которых* воображение йаиболФе Игриво и которые могут* выражать свои Фантазии картинно и увлекательно, обладают* даром* ноэз1и, хотя бы и вовсе были незнакомы съ шитикой.

  Мн* въ: особенности нравились математическая науки за их* точность й доказательность, но я, не понимая прежде ихъ истиннаго значешя, и думая, что они могли быть приложимы къ одним* механический* искусствам*, удивлялся, какъ на таких* Твердых* и прочных* оСйован1яХЪ, каковы математическая истины, не воздвигну ли до се rot времен» чего-нибудь поважнее знания механики. ЯвядЪлъ въ этом* противоположность ет> творениями дреннихъ язы-

2,

чесвихъ писателе^.-о нравственности, которая сравнивалъ съ великолепными дворцами, построенными, однакожъ, на песке и грязи. Въ этнхъ творешяхъ добродетели возвеличиваются и ставятся превыше всего на свФт-Ь, но поана-aie самыхъ добродетелей сообщается сдишкоиъ недостаточное, такъ что нередко, подъ прекрасными шмвйемъ добра, у. древвихъ авторовъ является: или безчувственность, или гордость, или отчаяше, или даже преступаете отцеубийства.

     Я благогов^лъ предъ нашимъ Бсгослов1емт> и не менйе кбго-либо другаго надеялся найти въ немъ путь къ своему спасению, но, узнавши наверное, что путьэтотъ настолько же открыть для людей самыхъ нев^жественныхъ, какъ и для самыхъ ученыхъ, и что истины откровешя превыше нашего разумея, я не осмелился обсуждать посл’Ьдшя моимъ слабымъ разумоыъ, и даже нашелъ, что для усшбха въ подобномъ дЪдб необходима помощь свыше, или надобно быть болйе, ч±мъ челов^комъ^

     Я ничего не скажу о философш, кромЬ того, что хотя она и была развиваема въ течении многихъ в^ковъ лучшими умами, не заключаетъ, одвакожъ, въ себе пока ничего безспорнаго, ничего неподлежащаго сомнЬепю, а потому, надомно быть особенно сампнадеяпвымъ, чтобы ожидать отъ себя получен!я большей отъ философии пользы, чЬмъ Apyrie. Обративъ внимание на то, сколько можетъ быть несбгласныхъ философскихъ мн4н1й объ одномъ и томъже предмете, и ври томъ мнешй, поддерживаеыыхъ ученейшими людьми, тогда какъ истинное мнете должно быть всегда только одно, я прямо призналъ почти что за ложное все, что было не более какъ правдоподобнымъ въфи-лософскихъ учешяхъ.

Что касается до остальныхъ наукъ,*) именно тЪхъ, которым ааимствуютъ свои начала изъ философ^, то я не могь ожидать отъ нихъ какого либо действительна^) иауч-наго знания при ихъ шаткихъ основашяхъ. Ни почести, ни материальный выгоды, который эти науки об'Ьщаютъ ученымъ, не могли меня склонить къ ихъ изучензю, тЪмъ болйе, что, благодаря Бога, я не въ такомъ былъ положе-жен!и, чтобы обращать науку въ ремесло, ради поправле-шя своего состояния, а также, хотя я, подобно циникамъ, и м не презираю славы, но ставлю ни во что такую изв'йст-। ность, которая по1обр^тает,ся-.ае заслуженно. Наконецъ, что касается до'н^Мторыхъ мнимыхъ наукъ, то я довольно былъ уже св^душъ, чтобы не даваться въ обманъ: ня обйщан1ямъ алхимика, ни предсказан^ямъ астролога, ни плутовству магика, ни вообще хитрости или самохвальству тЬхъ, которые промышляютъ выставлен!емъ на по, жазъ знаюа, котораго не им'Ьютъ.

      BcaiACTuie всего этого, я о став ил ъ за няп я науками, какъ скоро возрастъ иозволллъмнЬ выйдти изъ подъ зависимости моихъ учителей. Принявши твердую рфшпмость не имёть другаго просвещен!», кромЪ того, которое мижетъ найтись ■ ¹ во мн'Ь самомъ или въ великой книг!) Mipa, я посвятидъ остатокъ моихъ юношескихъ л^тъ: на путеснеств1я, на обо-spiuaie дворовъ и армШ, на посЬщен1е людей различныхъ нравовъ и звашй, на различный наблюдения, на испыта-н1н самаго себя въ разныхъ случайностяхъ жизни, и, при всемъ. этомъ, наразмышлеще о встречающемся мн^дляиз-влечеи!я чего-нибудь для себя полезваго. Я предпочелъ такта занятая наукамъ потому, что мнъ казал ось, что австр^чу бол^Ье истины въ разсужден^яхъ, которыя д^лаечъ каждый чело в4къ по обстоятельствамъ, прямо къ нему относящимся и аа ошибку въ которыхъ онъ наказывается самыми Фактами, '

      *) Цеиартъ говорить зд’&сь объ юриспруденции и «едицив^
                                               Прах» 5 Перевод

сужден1й. У Декарта позитйкиэм’ь выражается совс^мъ иначе! являясь каиъ-бы противяикомъ позитивизма, Декартъ, подъ вл1-ян1смъ своего ген!я, невольно саогь себя поражать и ованчи-ваетъ свои философсмя изыскания отречен 1еыъ отъ апргсриче--^-скихъ теор1й н при знание мъ позитивизма, Въ сичпненн! Декарта ярко {поразилась безплодность деду кти ины хъ умствовал!®, осяованныхъ на апрюрпческихъ началахъ, п значен!е 'научной
, индукцш, какъ единствеииаго способа для отысканы иствнъ.
{ Декартъ беспрестанно не еогласепъ еамъ съ собой и, по отношению къ связности й цельности системы, его философской произведете не только нельзя назвать образцовыми, но даже нельзя и поставить очень высоко, т’Вмъ не иен'Ье, ио отношение къ добросовестности суждений и къ тЪмъ умственнымъ плодамъ, которые оно можетъ принести , его надобно признать очень важными,. Въ этомъ произведена! ясно отражается отчаянная борьба сильного разума съ тяжелою ношею предвзятыхъ идеи, борьба непрштная для прпперженцоьъ предвзяты хъ идей, но имеющая большое значение для протипниковъ этнхъ идей, •За. непосл'бдивательность Декарта осудить легко, но въ упорной, до абсурдовъ доходящей последовательности въ раз в яг in a.irpi-орическихъ начилъ (столь удовлетворяющей многихъ), какъ многихъ мни и о-ве л ин п хъ мыслителей древнихъ в новыхъ, упрекнуть его нельзя. Декарта я уподобляю чглонЪку, стоящему на распутьи и колеблющемуся въ выборЪ одной иэъ двухъ дорога; гладкой и удобной, но приводящей путника назадъ,—и трудной, но ведущей его впередъ. Хотя направление того п * другаго пути решительно выясняется для знчмецитаго мыслителя, но выборъсостояться не можетъ,потому что тяжесть аир!-ори ческой ваши склоняетъ путника къ легкому пути, о развитой смыслъ въ тоже время нлечетъ на трудный путь, и оба указан!» д'Вйстиуютъ равносильно, Апрюрнетъ можетъ кричать сколько ему угодно, почему Декартъ никуда пе прищелъ, но позитивистъ, очень мало интересуясь парадомъ крутовато движения фйлософскнхъ теорий, найдетъ въ колебшпякъ Декарта для себя опытъ и наставлеше, который избавить его отъ подобна™ же положен!» на каждомъ расвутьп. Опытъ Декарта тЪмъ большую получаетъ важность, что ограниченность числа