Коммуникативные особенности подтекстного содержания

О. Я. Гойхман 

КОММУНИКАТИВНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПОДТЕКСТНОГО 
СОДЕРЖАНИЯ 

Рассказывают: некий гражданин подал в суд на человека, который оскорбил его, обвинив в нечистоплотности. Судья признал иск обоснованным и 
предложил человеку немедленно и прилюдно извиниться, назвав некоего 
гражданина честным. Человек выполнил решение суда. Он встал и произнес 
слова, которые требовал судья: «Некий гражданин честен. Извините!». 

Только в устной речи, по точному высказыванию Ираклия Андроникова, «как человек сказал, превращается - в что человек сказал, ибо интонация может придать слову множество новых смыслов и даже обратный 
смысл». Действительно, произнесение слов - не только выражение понятия, но и речемыслительная деятельность, поэтому в процессе речевой 
коммуникации слово может приобретать различные оттенки, придающие 
ему нередко иной, подтекстный, смысл. 

Как известно, подтекстное содержание опирается на намек, о котором 
адресат может или должен догадаться. В одних случаях автор заинтересован, 
чтобы адресат догадался о подтексте, а кто-то другой не догадался или же не 
смог доказать, что «это» сказано. В других случаях автор может быть заинтересован в том, чтобы об этом догадался кто-то другой, а сам автор мог претендовать на то, что «это» высказано (например, в только что приведенном сюжете). 

Затекстное и подтекстное содержания в одних случаях вполне различимы, а в других - сливаются. Например, в официально-деловом документе возможна аргументирующая ссылка на какое-то постановление по проблеме содержания текста. Если у автора нет иного намерения, кроме аргументирующего напоминания, то это затекстное содержание, но если автор 
намекает на предусмотренную постановлением ответственность за игнорирование данного аргумента, то налицо подтекстное содержание 

Подтекст, понимаемый как семантическая категория текста, формируется путем использования лексических и грамматических единиц и стилистических приемов. Существуют разные классификации подтекста. Например, по степени скрытости выделяют подтекст: 

1) отдаленный от фактуальной, содержательно-фабульной информации; 
2) приближающийся к такой информации; 
3) почти слитый с этой информацией. 
По значимости подтекстовой информации различают: 

-130

1) 
доминирующий подтекст, т.е. несущий основной смысл, ядро 
информации, заложенной в тексте, ее идею; 

2) 
сопровождающий подтекст, обладающий средней степенью 
скрытости (имплицитности) и не поднимающийся до уровня концептуальной информации текста; 

3) 
фоновый подтекст, создающий фон и обладающий меньшей 
значимостью содержащейся в нем информации. 

Чем более скрыт подтекст, тем важнее его роль для полного понимания текста. 

Подтекст возникает на уровне более высоком, чем уровни слова и 
предложения, но он неизбежно опирается на них, вырастает из их сочетания и взаимодействия. При этом на лексическом уровне первостепенное значение приобретают ассоциативные и особенно коннотативные аспекты слов. 

Существуют многочисленные определения коннотации: на основе 
семантических свойств (добавочное значение); с учетом системных 
свойств языкового выражения (синонимия, антонимия); в принадлежности 
к определенным формам существования языка (литературный, диалектный 
и т.д.) и др. 
Определение коннотации, более близкое к аспектам подтекста, приведено в Лингводидактическом энциклопедическом словаре: 

Коннотация 1.Элементы смысла высказывания, возникающие из взаимодействия исходных значений предложений и слов с различными значениями 
под влиянием контекста и ситуации речи. 2.Дополнительное содержание лексической единицы, которое накладывается на ее основное значение. 

В книге, написанной спичрайтерами Б.Н.Ельцина, есть такой эпизод. 
Президент России давал обед в честь короля и королевы Непала. В группу 
спичрайтеров поступил заказ: подготовить тост, который Борис Николаевич там произнес бы. Спичрайтеры решили в основу текста вставить распространенную в Непале поговорку: «И яшма не бывает без изъяна». 

Конечно же, яшма действительно не бывает без изъяна, как, впрочем, и 
другие полудрагоценные и даже драгоценные камни, но смыл высказывания в 
другом: все может случиться или, как говорят у нас, и на старуху бывает 
проруха (кстати, старуха здесь также не причем). Тост получился на славу, говорилось, что отношения России с Непалом развивались по-разному: были и 
хорошие времена, и не очень - но ведь и яшма не бывает без изъяна. Все было бы отлично, если бы не одно обстоятельство: имя королевы Непала в переводе на русский язык означало «яшма». В последнюю минуту удалось отозвать 
текст, переделать его и таким образом избежать международного скандала. 

Именно в межкультурной коммуникации следует быть особенно 
точным в подборе слов. Как-то мне пришлось участвовать в тренинге сту
- 131 

дентов, который проводился еще в Чехословакии совместно с местными 
коллегами. В перерыве, ожидая, когда студенты соберутся в учебном офисе, я не удержался от комплимента руководителю чешской группы - весьма симпатичной молодой женщине, но уже матери троих мальчиков, и сказал: «Ивона, вы сегодня отлично выглядите. И от вас чудесно пахнет: это 
Кристиан Диор?». Реакция Ивоны повергла меня в шок: 

- Что вы себе позволяете?! А еще профессор называетесь! Почему вы 
меня так оскорбили?! 

- Что вы! У меня и в мыслях этого не было! - оправдывался я. - Почему вы так решили? 

- Вы сказали, что от меня пахнет! 
- Сказал. Но Кристиан Диор! 
- Запомните раз и навсегда: пахнет от свиньи. От женщины - воняет. 
Теперь вам понятно? 

К стыду своему я не знал особенностей понимания этих слов в старославянской культуре. Духи в Чехии и Польше до сих пор называют вонявками. Кстати, в Польше могут сказать, что вам пора посетить салон 
урода, но не спешите обижаться: так там называют салон красоты. 

Следует отметить, что в тексте зачастую может проявиться подтекстное содержание, не предусмотренное автором, даже нежелательное, показывающее пробел в его культурном развитии, а также унижающее адресата, выражающее неискренность, превосходство и др. В качестве примера 
приведем объявление, размещенное у входа в одно из подмосковных кладбищ: «Захоронения на этом кладбище запрещены, Пользуйтесь новым 
комфортабельным кладбищем в пос. Ивановское». Подтекст этого объявления, построенный на слове «комфортабельный», - желание работников 
кладбища показать всем свое знание красивых иностранных слов, но знание и правильное использование не одно и то же. 

Другой пример. Некая столичная фирма отправила на свой филиал, находящийся в небольшом поселке пензенской области, такой факс: «Заключение финансовых договоров с предпринимателями о выполнении каких-либо 
услуг является прерогативой фирмы». Слово «прерогатива» использовано с 
желанием (специально или бессознательно) показать свое превосходство, «поставить на место» адресата. Ведь, по мнению специалистов, активный и пассивный запасы слов, понятия которых доступны средне образованному носителю русского языка, не превышают 35 тыс., а всего в русском языке, включая 
специальную, диалектную, сленговую и др. слои лексики, более 200 тыс. слов. 

Скорее всего, слова «прерогатива» нет в лексическом запасе предпринимателя из небольшого поселка, и в этом ничего удивительного. Уди
- 132 

вительно другое: зачем демонстрировать свое превосходство и унижать 
своего партнера по бизнесу, просто человека. Разумнее было бы написать 
«преимущественное право». Другое дело, если бы факс был бы отправлен 
в министерство или налоговую инспекцию. 

Весьма интересно подтекстовое содержание проявляется в речевых 
тактиках, тайный смысл которых нередко противоположен логике текста. 
Рассмотрим такую ситуацию. К председателю дачного кооператива приходит член кооператива и говорит: «Вы предложили скинуться по тысяче 
рублей на ремонт дороги. Мне-то все равно, я готов хоть по две тысячи, но 
другие очень недовольны и готовы жаловаться». Здесь возможны два варианта речевого поведения. 

1. Это просто речь, никакого подтекста нет, и председателю стоит 
задуматься над сложившейся ситуацией. 

2. Использована речевая тактика положительной самопрезентации, 
которую голландский ученый ван Дейк назвал «сдвиг»: на самом деле 
именно говорящий никак не хочет отдавать свои деньги, а мнение других 
членов кооператива ему неизвестно, да оно его и не интересует. 

Итак, слово высказано, но нет ли в нем другого смысла, чем мы традиционно его понимаем? 

В сентябре этого года в Москве разгорелся нешуточный скандал. Над 
шашлычной, которая полвека радовала посетителей вкусно приготовленной 
едой, появилась новая вывеска: «Антисоветская шашлычная». В мэрию посыпались возмущенные письма ветеранов, префект Северного округа распорядился снять вывеску, однако, владелец заведения недоуменно пожимал плечами: «Я просто имел в виду, что шашлычная находится прямо напротив гостиницы «Советская»!». Трудно сказать, лукавил ли владелец, но именно возможность политического аспекта его поступка, чем, кстати, тут же воспользовались истинные антисоветчики, и вызвала негодование общественности. 

Некий предприниматель в Сыктывкаре, для того чтобы его такси приносило больше прибыли, вывесил известный всем плакат, но вместо слов 
«Ты записался добровольцем?» написал: «Ты вызвал такси?». Кстати, это не 
единичный случай в практике, когда некорректно используют слова, которые 
так много говорят об исторически дорогом и значимом для нас. Неужели эти 
шутники не понимают оскорбительного подтекста своего поступка? 

Как понять: нас хотят оскорбить или просто шутят? 
В июле этого года в газете «Комсомольская правда» была напечатана 
информация о том, что в Хабаровске судебные приставы попросили филологов составить словарь бранных (не матерных) выражений, чтобы на суде 
они точно понимали, оскорбляют ли участники процесса друг друга. 

- 133 

Возникает вопрос: в каком случае 
произнесенное слово является 
бранным? Допустим, является ли бранным слово «глупый» или оно имеет 
только отрицательный смысл? Если да, то тогда все слова с отрицательным 
смыслом следует относить к бранным. 

С другой стороны, если мы говорим кому-то «осел», то здесь есть 
оскорбительный оттенок, но если мы сталкиваемся с демонстрацией упрямства, то просто хотим усилить свое мнение о поведении упрямца. Если 
вам кто-то на ногу наступил и вы в сердцах сказали: «бегемот!», то это выражение экспрессии, не более. Но если вы так назвали толстого больного 
человека, то слово это имеет оскорбительный оттенок. Если мы говорим о 
высоком стройном мужчине «олень», то хотим подчеркнуть эти внешние 
признаки. Но если при этом всем известно, что ему изменяет жена, то в 
подтексте явно присутствует элемент насмешки. 

Молчание также имеет свой подтекст, только трактуют его поразному. Проиллюстрируем на примере недавно прошедших региональных 
выборов. Значительный процент населения в них не участвовал. Промолчал. И тут же появился тезис: народ проголосовал против всех. А кто сказал, что молчание - это означает против всех? В народе всегда говорили: 
молчание - знак согласия. 

Кстати о народе. Появилась и другое расхожее суждение: «Выборы 
прошли: народ сказал свое слово». Извините: это не народ сказал свое слово, это избиратели сказали свое слово. Посему следует законодательно закрепить: те, кто не голосовал, то есть не сказал свое слово (за кого именно - абсолютно неважно!), не имеют гражданского права обращаться по 
каким-либо вопросам к депутатам. Пожалуйста, в министерство в администрацию, в суд, в прессу. Этим мы повысим ответственность и населения 
за судьбу своего дома, и избранника - за реализацию прав не мифического 
народа, а конкретного гражданина-избирателя. Кстати сказать, в Древней 
Греции тех, кто не ходил голосовать, называли «идиотэс». Интересно, как 
бы отреагировала сегодня на это слово неголосующая часть электората? 

Завершая, следует сказать, что подтекст, к сожалению, не всегда понимается читателем / слушателем, либо понимается по-своему, или не до 
конца в силу личностных особенностей воспринимающего (общего уровня 
культуры, образования, жизненного опыта и т.д.), либо предполагается там, 
где его нет. Именно точное восприятие и понимание подтекста - одна из важнейших проблем, от решения которой зависит успешность коммуникации. 

- 134 

Список литературы 

1. Ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. - М., 1989. 
2.Гойхман О.Я, Надеина Т.М. Речевая коммуникация. 2-е изд. - М.: ИНФРА-М, 2006. 
3.Ильин А., Касацкий В., Никифоров Е., Пихоя J1. Отзвук слова. Из опыта работы 
спичрайтеров первого президента России. - М.: ИМА-Пресс, 1999. 

4.Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник /Под ред. 
Л.Ю.Иванова, А.П.Сковородникова, Е.Н.Ширяева. - М.: Флинта: Наука, 2003. 

5 Лингвистический энциклопедический словарь. 2-е изд. дополн. - М.: БРЭ, 2002. 
6.Пьянов А.С. Загадка И.Л.А. Рассказы об Ираклии Андроникове. - М.: ПАРАД, 2008. 
7.Унайбаева Р.А. Категория подтекста и способы его выявления (на материале 
англо-американской художественной прозы XX в.). АКД. - М., 1980. 

8.1Цукин А Н. Лингводвдактический энциклопедический словарь. - М.: Астрель, 2007.