Концептуальные основы внешней политики Индонезии

Москва
2023

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ
 ИНСТИТУТ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ (УНИВЕРСИТЕТ)
МИД РОССИИ

Центр АСЕАН МГИМО МИД России

Н. С. Куклин

КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ 
ОСНОВЫ 
ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ 
ИНДОНЕЗИИ

УДК 327
ББК 66.4
 
К88

Р е цен з е н т ы

доктор политических наук, главный научный сотрудник 
Института востоковедения РАН А. Ю. Другов
доктор исторических наук, профессор кафедры теории и истории 
международных отношений РУДН М. А. Шпаковская

 
Куклин Н. С.

К88  
Концептуальные основы внешней политики Индонезии: Монография / 
Н. С. Куклин. — М.: Издательство «Аспект Пресс», 2023. — 152 с.
 
ISBN 978-5-7567-1256-8
 
 
Монография представляет результаты исследования, посвященного 
проблематике развития концептуальных основ внешней политики 
Индонезии. Основной акцент в работе сделан на смене качественных 
исторических периодов развития внешнеполитической доктрины Индонезии 
и ее взаимосвязи с актуальными событиями внутренней и внешней 
политики. Подробно исследуются истоки формирования индонезийской 
государственности и идеологии Панча Сила, их особое влияние на политическую 
культуру. Уделяется значительное внимание преемственности на 
каждом из концептуальных этапов развития внешней политики, одновременно 
с этим рассматривается трансформация ряда ключевых положений 
и  доктрин в рамках современного инструментария индонезийской внешней 
политики. 
 
 
Книга будет интересна специалистам-международникам, востоковедам, 
регионоведам и историкам, аспирантам и студентам высших учебных 
заведений.

УДК 327
ББК 66.4

ISBN 978-5-7567-1256-8 
© Куклин Н. С., 2023
 
© МГИМО МИД России, 2023
 
© ООО Издательство «Аспект Пресс»,  
2023

Все учебники издательства «Аспект Пресс» 
на сайте и в интернет-магазине https://aspectpress.ru

Оглавление

Введение   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  5

Г лава 1. СТАНОВЛЕНИЕ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ ИНДОНЕЗИИ 
В ПОСТКОЛОНИАЛЬНЫЙ ПЕРИОД (1945‒1997 гг.) . . . . . . . . .  9

 
1.1. Исторические корни индонезийской модели 
государственности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  9

 
1.2. Идеологические основы и внешняя политика Индонезии 
при президенте Сукарно (1945–1965 гг.) . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  23

 
1.3. Концептуальные изменения и преемственность 
при президенте Сухарто (1965–1998 гг.)   . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  32

Г лава 2. НОВАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА ПЕРИОДА 
«РЕФОРМАЦИИ» И ОСОБЕННОСТИ ВНЕШНЕЙ 
ПОЛИТИКИ ИНДОНЕЗИИ (1998‒2004 гг.)  . . . . . . . . . . . . . . . . .  53

 
2.1. Основные принципы и направления внешней политики 
Индонезии в условиях «Реформации»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  53

 
2.2. Влияние демократизации на структуру и механизмы 
реализации внешней политики . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  68

 
2.3. Национализм и ислам как основы современной 
внешней политики Индонезии   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  76

Г лава 3. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ИНДОНЕЗИИ В ПЕРИОД 
ПРЕЗИДЕНТСТВ СУСИЛО БАМБАНГ ЮДОЙОНО 
И ДЖОКО ВИДОДО (2004‒2021 гг.)   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  95

 
3.1. Преемственность внешнеполитического курса Индонезии 
в постреформационный период   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  95

 
3.2. Основные направления внешней политики Индонезии 
при президенте Сусило Бамбанг Юдойоно 
(2004–2014 гг.)   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  106

 
3.3. Новаторство внешнеполитического курса 
Джоко Видодо (2014–2021 гг.) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  112

Заключение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  133

Список источников и литературы   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  139

Приложения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  149

Приложение А. Соотношение исторических ценностей индонезийского 
общества и концептуальных основ внешней политики . . . . . . . . . .  149
Приложение Б. Ключевые составные элементы системы концептуальных 
основ индонезийской внешней политики с точки зрения 
мировоззрения   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  150
Приложение В. Периодизация развития концептуальных основ внешней 
политики Индонезии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  151

Введение

Предлагаемая читателю книга — плод работы и результатов иссле-
дований автора на протяжении более чем семи лет. Положения и вы-
воды, представленные здесь, прошли апробацию в рамках нескольких 
десятков научных статей, глав монографий и публичных выступлений 
на международных и всероссийских научных конференциях по Индо-
незии и Юго-Восточной Азии.
Основной задачей написания этой книги является создание обоб-
щающего современного труда по внешней политике Индонезии, кото-
рый мог бы выступить своего рода опорной работой для исследовате-
лей, теоретиков и практиков, стремящихся развивать контакты с одной 
из самых самобытных и влиятельных держав Юго-Восточной Азии.
Главная цель работы — выявить особенности реализации внешней 
политики Индонезии с точки зрения развития ее концептуальных основ 
на различных исторических этапах.
Республика Индонезия сегодня является крупнейшим государством 
Юго-Восточной Азии, признанным региональным лидером, 
претендующим на позиции глобального актора мировой политики. 
Одним из успешных проявлений этого образа Индонезии является 
участие страны в создании АСЕАН, где она сегодня занимает ведущее 
положение и во многом определяет стратегию развития Ассоциации. 
Индонезия также стремится заявить о себе как лидер переустройства 
регионального порядка, что в контексте смещения фокуса мировой 
политики в Азию может повлечь за собой перераспределение баланса 
сил в мире в сторону АТР, которое мы частично наблюдаем уже сейчас. 
Точнее, мы можем говорить об усилении Азии и обретении ею «голоса» 
как способности определять повестку дня.
Республика Индонезия с момента провозглашения независимости 
придерживалась многовекторного курса в своей внешней полити-
ке. В качестве ее основных принципов декларируются независимость 
и равноудаленность от военно-политических блоков. В этом контексте 
следует обратить внимание и на активное участие страны в создании 
и деятельности Движения неприсоединения. Выбору данной модели 
внешнеполитического курса способствовало, с одной стороны, успешное 
использование выгодного геополитического положения страны, ее 
богатой ресурсной базы, а с другой — исторически сложившаяся по-

литическая культура, основанная на национально-религиозных традициях 
индонезийского общества, что представляет большой научный 
и практический интерес.
С учетом влияния этих факторов важной задачей становится анализ 
формирования внешней политики Индонезии, доктринальные 
основы которой определяются самобытным пониманием демократии, 
духовных и религиозных ценностей, рожденных национальной идеологией-
философией Панча Сила.
Исследование характерных особенностей политической культуры 
индонезийского общества, его идеологических и концептуальных основ 
интересно и с точки зрения формирования альтернативы западным 
теориям международных отношений, которые на сегодняшний 
день также подвержены тренду деколонизации и отхода от западоцен-
тризма в восприятии картины мира.
В этой связи заслуживают внимания попытки индонезийских по-
литиков и интеллектуалов представить мировому сообществу соб-
ственное видение справедливого миропорядка XXI в., основанного на 
исторически близких индонезийскому обществу ценностях равенства, 
консенсуса, гармонии и мирного разрешения конфликтов. Все это по-
зволяет рассматривать Индонезию как страну глобального Юга, кото-
рая успешно продвигает национальные интересы в рамках двусторон-
ней и многосторонней дипломатии.
С момента формирования основ дипломатии и внешней политики 
индонезийские лидеры стремились поставить во главу угла уникальные 
ценности индонезийской нации, которые ранее определились и сфор-
мировались на основе диалога главных политических сил внутри стра-
ны. Первому президенту Индонезии Сукарно в значительной степени 
удалось объединить взгляды националистов, коммунистов, мусульман, 
христиан и индуистов, китайских диаспор и других представителей 
более чем трехсот народов и этносов Индонезии в рамках идеологии-
философии Панча Сила, пяти пунктов, определивших развитие нации 
на долгие десятилетия вперед.
Для индонезийских политиков интеграция в Вестфальскую систему 
национальных государств не была чем-то особенным, но в некоторой 
степени представлялась трудной задачей, так как государственность 
средневековых индонезийских политий отличалась от европейского 
опыта, равно как и понимание мироустройства, политической власти 
и законов общества. Потому в процессе построения новой независи-
мой государственности «заимствованная оболочка» таких понятий, как 
«суверенитет», «конституция», «разделение властей» и «институт пре-
зидентства», наполнилась самобытным содержанием и пониманием 

того, каким индонезийцы хотели бы видеть свое государство изнутри 
и определять его роль вовне.
Внешняя политика под серьезным влиянием внутренних процес-
сов институционализации индонезийской государственности также 
стала ориентироваться на Панча Сила, и один из отцов-основателей 
страны, сподвижник Сукарно — Мохаммад Хатта определил внешнюю 
политику как независимую и активную, делая акцент на неизменной 
роли Индонезии как активного посредника, который не присоединяется 
к каким-либо альянсам и борется с колониализмом и социальной 
несправедливостью.
По сравнению с глобальной ролью миротворца региональные интересы 
Индонезии часто продвигались через сочетание дипломатических 
и силовых методов. Индонезия при Сукарно, а затем и при Су-
харто не боялась вооруженным путем отстаивать свою историческую 
зону влияния, как, например, в случае с индонезийско-малайзийской 
конфронтацией (1963–1966 гг.) или операцией в Восточном Тиморе 
(1975–1999 гг.), что, однако, дорого обошлось ее экономике и пошатнуло 
политическую стабильность.
После падения режима Сухарто в 1998 г. внешняя политика Индонезии, 
сохранив изначальные принципы, прошла через период демократизации 
индонезийского общества, и страна вновь обратила внимание 
на силу дипломатии, экономики, развития и убеждения партнеров. 
Большую роль стали играть и религиозные факторы, поскольку Индонезия 
стремилась отныне позиционировать себя как лидера мусульман, 
представляя мировой Умме свое оригинальное видение ислама 
и перспектив развития исламского мира.
Сегодня индонезийской дипломатии удается активно реализовы-
вать заявленные цели в соответствии со сложным многообразием док-
трин, разработанных различными президентами и министрами ино-
странных дел за всю историю существования независимой Индонезии. 
Это во многом способствовало сохранению сильных позиций страны 
после кризисов и потрясений конца XX в. Индонезия заняла свое место 
в системе международных отношений, проявила себя в рамках институ-
ционального развития АСЕАН, внесла свой вклад в деятельность ООН 
в целом и СБ ООН в частности и способствовала усилению таких реги-
ональных механизмов, как форум АТЭС, Восточноазиатский саммит, 
и различных форматов сотрудничества АСЕАН с внешними акторами.
Важно отметить также, что Индонезия как страна-лидер Юго-
Восточной Азии представляет несомненный интерес для Российской 
Федерации, особенно в контексте усиления азиатского вектора ее 
внешней политики. В настоящее время Россия и Индонезия упрочили 

двусторонние отношения и намерены повысить их до уровня стратеги-
ческого партнерства.
В свою очередь, Индонезия заинтересована в многоуровневом со-
трудничестве с Россией как в двустороннем формате, так и в рамках 
диалога Россия–АСЕАН. Индонезия в отличие от стран Запада при-
держивается нейтральных позиций в оценке противоречий сверхдер-
жав и занимает классическую позицию посредника и миротворца, 
опираясь на проактивную дипломатию и стремление к гармоничному 
развитию мирового сообщества.
Несмотря на развитую традицию индонезиеведения в России 
и СССР, отечественные исследования пока практически не затраги-
вают эволюцию современной внешней политики Индонезии с точки 
зрения международных отношений, истории дипломатии и новейших 
политических теорий. Данная тема пока что получила свое развитие 
лишь в ряде статей, монографий и некоторых диссертаций. Большое 
число исследований и знаний, накопленных в советский период, к со-
жалению, также не затрагивают современность в силу времени их на-
писания, потому можно утверждать, что на данный момент особенно 
необходимо систематизировать отечественные материалы по теме, 
объединив их со значительным пластом зарубежных исследований.
Отсюда следует, что основные положения и выводы, содержащиеся 
в монографии, также могут быть использованы в качестве рекомендаций 
для внешнеполитических ведомств при выработке позиций 
государственных структур РФ по ключевым проблемам региона Юго-
Восточной Азии в целом и Индонезии в частности и для подготовки 
учебных программ и курсов в высших учебных заведениях по истории 
международных отношений и регионалистике, обучающих материалов 
по таким вопросам, как история и концептуальные основы внешней 
политики Индонезии.
Автор считает своим долгом выразить слова искренней  благодарности 
директору Центра АСЕАН, кандидату политических наук, доценту 
Е. В.  Колдуновой, доктору исторических наук, профессору кафедры 
ТИМО РУДН М. А. Шпаковской, ведущему эксперту Центра  АСЕАН, 
доктору исторических наук В. В. Сумскому, доктору политических 
наук, главному научному сотруднику ИВ РАН А. Ю. Другову и всем сотрудникам 
Центра АСЕАН и коллегам, сделавшим возможным публикацию 
этой  книги.

Гл а в а  1

СТАНОВЛЕНИЕ ВНЕШНЕЙ 
ПОЛИТИКИ ИНДОНЕЗИИ 
В ПОСТКОЛОНИАЛЬНЫЙ 
ПЕРИОД (1945–1997 гг.)

1.1. Исторические корни индонезийской 
модели государственности

Целью настоящей главы является историко-теоретическое иссле-
дование ключевых исторических основ развития Индонезии как «неза-
падной» государственности с аутентичными подходами к пониманию 
международных отношений. Подобный исторический экскурс необхо-
дим для раскрытия особенностей преемственности традиций полити-
ческой культуры и восприятия политики в индонезийском обществе, 
что часто недооценивается современными исследователями при ана-
лизе внешней и внутренней политики.
Это в полной мере соответствует подходам классических школ ин-
донезистики, которые опирались на комплексный подход и антропо-
центричное восприятие процессов, происходящих в обществах Малай-
ского архипелага.
Если говорить об особенности Республики Индонезия сегодня, 
то она является примером такого типа государства, в котором можно 
 наблюдать тесную взаимосвязь внешней и внутренней политики, а так-

ГЛАВА 1

же влияние общественного мнения и элитарных групп на процесс при-
нятия внешнеполитических решений.
Индонезийское общество в некоторой степени напоминает амери-
канское, поскольку является по своей природе сетевым, иерархичным 
и фракционным. Для индонезийца важна принадлежность к опреде-
ленной силе со своими убеждениями и программой развития страны. 
При этом для каждой из таких сил единство Индонезии, успех ее как 
нации в мировой политике и устойчивость государственной систе-
мы в целом выступают принципами общеполитического консенсуса. 
В такой ситуации стороны понимают, что можно стремиться к поли-
тической борьбе, но нельзя допустить, чтобы подобная борьба вреди-
ла фундаменту индонезийской нации. Зачастую политические силы 
полярны и стремятся внести что-то свое в общий процесс принятия 
 политических решений. Например, подходы националистов или му-
сульманских партий к вопросам сотрудничества с Китаем могут раз-
ниться, так как первые будут рассматривать выгоды от сотрудничества 
с этой державой, а вторые негативно относиться к ней из-за позиции по 
уйгурскому вопросу. Большую роль в системе принятия решений игра-
ет фигура президента, причем если на современном этапе президент — 
это, по большей части, человек, устраива ющий элиты и народ на базе 
консенсуса, то прошлые президенты, такие как Сукарно и Сухарто, 
были менее ограничены в своем влиянии на политику. Они не всегда 
учитывали интересы элит или народных масс, принимая единоличные 
и критически важные решения для судьбы страны, что приводило как 
к позитивным, так и к негативным последствиям или к серьезным по-
литическим кризисам.
В этой связи для составления более полной картины ее внешней по-
литики необходимо рассмотреть эволюцию концептуальных подходов 
в разработке национальной политики страны в историческом контек-
сте, проследить этапы ее становления и развития. Также в настоящей 
главе будут рассмотрены и свойственные для каждого из вышеупомя-
нутых этапов идеи и концепции, которые были определены руковод-
ством страны для теоретического обоснования ее политического курса.
Прежде всего необходимо отметить, что для индонезийского об-
щества характерно сохранение политико-культурных ценностей про-
шлого. Это является не формальной данью культурно-идеологическим 
особенностям истории страны, а социальной реальностью. Современ-
ная политическая культура Индонезии сочетает в себе, с одной сторо-
ны, уважение к многообразным религиозным традициям и ритуальным 

Становление внешней политики Индонезии в постколониальный период 

практикам, уважение к социальному статусу предков, а с другой — вос-
приимчива к процессам модернизации общества и информацион-
но-технологическому прогрессу1. Это проявляется и в самом индоне-
зийском языке, для которого характерно отсутствие грамматических 
категорий времени, свойственных, например, европейским языкам2.
Индонезийцев принято считать одной из самых размеренных по 
темпам жизни наций. Яванская философия, построенная на созерца-
нии мира и его глубоком осмыслении, внесла значительный вклад в си-
стему восприятия времени индонезийцами. Концепция «Jam karet», или 
в переводе с индонезийского «резиновое время», стала общепринятым 
разговорным выражением, которое часто используют как оправдание 
опозданий и несвоевременного выполнения рабочих задач3.
При всем при этом с философской точки зрения это выражение 
обозначает примерно следующее: в зависимости от обстоятельств те-
чение времени воспринимается по-разному. Еще одна характеристи-
ка концепции «Jam karet» — это предопределенность, заимствованная 
из исламского понятия «такдир» (араб. تقدير — судьба, предопреде-
ление). Ее можно охарактеризовать как возможность отложить или 
перенести выполнение каких-либо дел, так как рано или поздно они 
все равно будут завершены. В бытовой культуре подобное восприятие 
временных границ влияет на размеренные темпы работы, а также на 
принятие решений. В рамках политических процессов данный социо-
культурный паттерн главным образом влияет на понимание событий 
в стране и в мире, с одной стороны, как предопределенных свыше, 
а с другой — как цикличных, которые уже имели место в истории ин-
донезийского народа.
Один из исследователей проблем времени, профессор психологии 
Калифорнийского университета США Роберт Левин, в книге «Гео-
графия времени» полагает, что на такое восприятие времени влияет 
однообразный тропический климат, «замедляя» восприятие жизни, 
в то время как умеренный, наоборот, формирует ориентацию на бы-
стротечность сезонов и ускоренный темп жизни4. Гибкость временного 
восприятия позволяет говорить и об одном историческом феномене, 
определяемом индонезистами как «долгое Средневековье», заимство-
ванном из работ яркого представителя школы Анналов Ж. Ле Гоффа5.
В отличие от европейской средневековой истории у стран Юго-Вос-
точной Азии не было фиксированных феодальных структур, подобных 
европейским, и не было единообразия в отношениях сюзеренов и вас-
салов, в связи с чем на одной территории могли существовать мусуль-

ГЛАВА 1

манские султанаты, китайские торговые республики, индо-буддийские 
империи со своим типом государственности, который не менялся сот-
ни лет, и даже родоплеменные общины, в которых государственность 
и вовсе никак не проявилась. Исторический процесс развивался не-
равномерно, из-за чего история Нусантары6 отождествляется с перио-
дом «долгого Средневековья», который берет свое начало с VIII в. н.э. 
и продолжается вплоть до XVIII–XIX вв. н.э.
Многие исследователи индонезийского общества отмечают, что 
средневековые социокультурные элементы не только по сей день при-
сутствуют в политической сфере, но сохранились и в повседневной 
жизни индонезийцев, что можно наблюдать в организации быта, име-
ющего сакральное значение для общества, опирающегося на систему 
принципов и обычаев, которые не подвергались изменениям на протяжении 
нескольких веков7.
В качестве примера можно привести тот факт, что первый президент 
страны Сукарно (Soekarno, 1901–1970), несмотря на существующую 
республиканскую форму правления в стране, принял решение 
закрепить особый статус за династией яванских султанов Джокьякар-
ты, чей авторитет священен для индонезийского народа, равно как 
и почетные титулы многих других исторических монархий Калимантана 
и Суматры, добровольно вошедших в состав независимой Республики 
Индонезия. Что же касается современной истории, то ныне султаны 
передают по наследству должность губернаторов особого округа 
Джокьякарта, а также поддерживают соблюдение обычаев при дворе 
и имеют право на свои гвардейские подразделения8.
Помимо политических институтов, в обществе сохраняются и традиционные 
финансовые, прошедшие проверку временем. Так, например, «
Арисан» (индонез. Arisan) — это в первую очередь касса взаимопомощи 
сельских общин, купеческих и аристократических семей. Эта 
касса представляет собой закрытую систему обмена денежных средств 
и материальных ценностей, устроенную по принципу лотереи, нере-
гулируемой внешними финансовыми институтами. «Арисан» может 
быть организован коллегами, друзьями, семьей или соседской общи-
ной. Распространенной практикой развития финансовых институ-
тов становятся также «исламские финансы» и «исламский банкинг», 
представляемый кланами сантри (индонез. Santri) — мусульманами, 
ведущими особенно религиозный образ жизни. Банки, построенные 
на шариатских принципах, имеют и официальную законодательную 
основу9. Здесь важную роль играет синкретический подход к религии