Потери населения СССР в 1937-1945 гг.: масштабы и формы. Отечественная историография

С. А. Кропачев, Е. Ф. Кринко 

ПОТЕРИ НАСЕЛЕНИЯ СССР 
В 1937–1945 гг.:  
МАСШТАБЫ И ФОРМЫ.  
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ 
ИСТОРИОГРАФИЯ 

2-е издание, исправленное и дополненное 

Москва 
Берлин 
2019 

УДК 93(47) 
ББК 63.2(2)6 

 К83 

Печатается по решению Ученого совета 
ФГБУН «Федеральный исследовательский центр 
Южный научный центр Российской академии наук, 
протокол № 3 от 2 апреля 2019 г. 

Рецензенты: 
доктор исторических наук В. Б. Жиромская 
доктор исторических наук В. И. Меньковский 

Кропачев, С. А. 
К83      Потери населения СССР в 1937–1945 гг.: масштабы и 
 формы. Отечественная историография / С. А. Кропачев, 
 Е. Ф. Кринко. – 2-е изд., испр. и доп. – Москва ; Берлин :  
 Директ-Медиа, 2019. – 391 с. DOI: 10.23681/562904 

ISBN 978-5-4499-0073-9 

Монография посвящена советской и современной российской историографии 
масштабов и форм репрессий и потерь населения СССР 
в 1937–1945 гг. Значительное внимание уделено методологическим 
аспектам и научно-организационным формам становления системы 
исторических знаний, предложена и обоснована авторская периодизация 
развития историографии проблемы. Анализируется осмысление 
историками демографических потерь, понесенных советским 
обществом вследствие массовых политических репрессий, этниче-
ских депортаций, а также в годы Великой Отечественной войны.   
Исследование рассчитано на специалистов по советской истории 
и отечественной историографии, а также всех читателей, интере-
сующихся эпохой сталинизма. 

УДК 93(47) 
ББК 63.2(2)6 

ISBN 978-5-4499-0073-9 
© Кропачев С. А., Кринко Е. Ф., текст, 2019 
© Издательство «Директ-Медиа», оформление, 2019 

СОДЕРЖАНИЕ 

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ.....................................5 

ПРЕДИСЛОВИЕ...........................................................................................7 

ГЛАВА 1. Методологические проблемы  и научно-

организационные формы изучения демографических по-

терь эпохи сталинизма ......................................................................11 

1.1. Основные подходы и используемые источники .....11 

1.2. Вопросы терминологии........................................................25 

1.3. Институционализация исследований...........................45 

1.4. Современные формы представления исторических 

знаний....................................................................................................62 

1.5. Проблемы периодизации и общая 

характеристика этапов .................................................................76 

ГЛАВА 2. Советские и современные российские 

историки о масштабах и формах политических  

репрессий в 1937–1945 гг.................................................................94 

2.1. Общая оценка сталинских репрессий ...........................94 

2.2. Феномен «большого террора» и его масштаб........ 119 

2.3. Численность заключенных ГУЛАГа  и спецпоселен-

цев ......................................................................................................... 147 

ГЛАВА 3. Депортации народов СССР в отечественной  ис-

ториографии......................................................................................... 174 

3.1. Причины и характер этнических депортаций 

в СССР................................................................................................... 174 

3.2. Этнические депортации 1937–1941 гг.  и их значе-

ние......................................................................................................... 204 

3.3. Принудительное выселение народов СССР 

в 1941–1945 гг. и его итоги ......................................................225 

ГЛАВА 4. Оценка демографических последствий 

Великой Отечественной войны..................................................248 

4.1. Вопрос о цене Победы в советской 

историографии ...............................................................................248 

4.2. Современные дискуссии о масштабе и структуре 

потерь в 1941–1945 гг.................................................................261 

4.3. Демографические последствия нацистской  оккупа-

ции и трагедия советских военнопленных......................280 

4.4. Становление отечественной историографии  Холокоста 
и проблемы определения численности   

его жертв............................................................................................301 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.......................................................................................329 

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ  И 

ЛИТЕРАТУРЫ........................................................................................338 

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ 

С момента первого издания нашей книги миновали семь 
лет. Первый тираж практически полностью разошелся уже 
вскоре после выхода, свидетельствуя о сохраняющемся интересе 
к теме, по крайней мере, в рядах профессионального сообщества. 
Однако не только это побудило нас предпринять ее 
переиздание. За прошедшие годы произошли различные события, 
оказавшие свое воздействие как на российскую историческую 
науку в целом, так и на изучение темы репрессий и потерь 
населения СССР в 1937–1945 гг. в частности. Они придали 
новые импульсы развитию историографии проблемы, выступавшей 
предметом нашего изучения. 
В первую очередь, необходимо отметить меняющийся социально-
политический контекст развития отечественной историографии. 
К сожалению, под его влиянием те крайности в 
оценках демографических последствий политических репрессий 
и Великой Отечественной войны, о негативном воздействии 
которых мы писали, усилились, отражая возрастающую 
степень конфликтности в современных «боях за историю». Нередко 
научная дискуссия подменяется навешиванием на оппонентов 
политических ярлыков, исторические факты используются 
для обоснования различных политических притязаний, 
а для разрешения исторических споров применяются юридические 
способы. Разумеется, история всегда выполняла инст-
рументалистскую функцию, выступая важнейшим средством 
мобилизации масс на решение тех или иных задач, однако новые 
внешние и внутренние вызовы стимулируют данные тенденции. 
Добавим к этому расширяющееся «вторжение дилетантов» 
в условиях появления новых форм презентаций 
исторических знаний, для участия в которых становится необязательным 
профессиональное историческое образование и 
тем более работа по специальности.  
Изменения в развитии самой историографии по-разному 
проявляются в разработке отдельных сюжетов, представленных 
в книге. В изучении темы политических репрессий в 
СССР заметно продолжающееся снижение общего числа профессиональных 
исследований и публикаций, а также количества 
посвященных ей научных мероприятий, форумов и конференций. 
Пожалуй, одним из немногих исключений остается 

серия международных научных конференций из цикла «История 
сталинизма», но и их тематика меняется. В историографии 
последних лет практически отсутствуют новые оценки демографических 
последствий политических репрессий. Постепенная «
маргинализация» темы отчасти является следствием определенной 
исчерпанности возможностей ее изучения на 
основе традиционной позитивистской методологии, о чем 
также говорилось в предыдущем издании. Трудно ожидать и в 
последующем введения в научный оборот значительного количества 
новых документальных комплексов, позволивших бы 
кардинально изменить сложившиеся представления о масштабах 
и значении политических репрессий, а вот их переосмысление 
в рамках новых научных подходов в полной мере сохраняет 
свои перспективы.  
Напротив, изучение истории Великой Отечественной войны 
продолжает оставаться в числе наиболее активно разрабатываемых 
исследовательских направлений современной российской 

историографии. 
Немаловажное 
значение 
имеет 
реализация ряда крупных исследовательских и издательских 
проектов, выход новых документальных публикаций, введение 
в научный оборот новых исторических источников, значительное 
количество научных мероприятий разного уровня. И, 
как следствие, появление новых научных результатов, в том 
числе и в оценках потерь советского населения в период Великой 
Отечественной войны. С другой стороны, в изучении Великой 
Отечественной войны, остающейся главным местом памяти 
не только современного российского общества, но и ряда 
других государств на постсоветском пространстве, особенно 
сильно сказывается политизация.  
В целом, динамика историографической ситуации создает 
новые вызовы в изучении масштабов и форм потерь населения 
СССР в 1937–1945 гг. Наряду с этим, многие положения работы, 
по нашему мнению, сохраняют свою актуальность. Поэтому мы 
оставили без изменений саму структуру и значительную часть 
содержания книги, дополнив текст новым предисловием, су-
щественно обновив сведения об институционализации исто-
рических знаний и расширив перечень историографических 
источников. Надеемся, что как и первое издание, она найдет 
своего читателя.  
 

ПРЕДИСЛОВИЕ 

Оценки современной историографии существенно разнят-
ся – от заклинаний о постигшем ее глубоком методологиче-
ском кризисе – до утверждений о наступившей эре свободы 
историописания. Переносимые соответствующим образом на 
прошлое и будущее исторической науки, они сопровождаются 
то отказом признавать ценность предыдущих историографи-
ческих достижений, то опасениями «конца» истории как науки 
в условиях постмодернизма.  
Как правило, крайности в оценках всегда далеки от реаль-
ности, но истину в данном случае невозможно найти где-то по-
середине уже хотя бы потому, что такой середины в «чистом» 
виде просто не существует. Гуманитарное познание вообще с 
трудом поддается строгому арифметическому измерению, а 
сторонники и противники различных точек зрения нередко 
оказываются в чем-то правы, а в чем-то нет – каждый по-
своему. Бесспорно лишь то, что дальнейшее развитие историо-
графии невозможно представить без критического осмысле-
ния предшествующего опыта, не сводимого ни к его полной 
апологии, ни к огульному отрицанию.  
Одним из самых сложных и противоречивых периодов в ис-
тории России, неизменно вызывающих в последние годы ши-
рокий профессиональный и общественный интерес, является 
эпоха сталинизма. Драматичные процессы формирования но-
вого социально-экономического уклада в условиях жесткого 
политического строя, насильственные преобразования всех 
сфер жизни, проблемы выживания миллионов советских граж-
дан стали предметом значительного количества различных по-
своему характеру и содержанию публикаций. Однако отказ от 
прежних стереотипов, с которыми успело свыкнуться не одно 
поколение, происходит непросто, сопровождается острыми 
дискуссиями сторонников различных взглядов, концепций, 
школ, порой приобретающими политизированный характер. За 
ними нередко стоят различия в оценках современного состоя-
ния страны и перспектив ее дальнейшего развития.  
Наиболее острую полемику вызывает обращение к пробле-
мам массовых политических репрессий и Великой Отечествен-
ной войны. Несмотря на все содержательное отличие данных 

исторических событий, имеющих во многом разную природу, у 
них есть немало общего, и не только в хронологии. Прежде  
всего, это их влияние на численность, состав и динамику насе-
ления советской страны. Действительно, и массовые полити-
ческие репрессии, и Великая Отечественная война стали на-
стоящими демографическими катастрофами для советского 
общества, последствия которых не преодолены полностью до 
сих пор. Анализ масштабов и форм репрессий и потерь совет-
ского населения в 1937–1945 гг. позволяет выявить общие за-
кономерности демографического развития России в минувшем 
столетии, осознать значение, оказанное на него теми или ины-
ми факторами. Современные неблагоприятные демографиче-
ские тенденции придают дополнительную актуальность  
рассматриваемой проблеме, заставляя задуматься о необходи-
мости проведения сбалансированной демографической поли-
тики в России, призванной смягчить воздействие обществен-
ных потрясений. 
К сожалению, крайности в оценках политических репрес-
сий, Великой Отечественной войны и их демографических по-
следствий, выступая основой для мифологизации советского 
прошлого, остаются одной из главных причин идейных разно-
гласий не только в профессиональном сообществе, но и в мас-
совом сознании россиян и жителей ряда других государств на 
постсоветском пространстве. Многочисленные конфликты ин-
терпретаций, различные, порой противоположные версии и 
оценки советской истории приводят к ожесточенным «войнам 
памяти», не позволяющим достичь общественного согласия. 
Поэтому представляется достаточно важным историографиче-
ское обобщение опыта изучения рассматриваемых событий 
как основы для выработки исторического компромисса, фор-
мирования новой национальной идентичности. Без критиче-
ского осмысления накопленного исследовательского опыта 
невозможно осознать и специфики современного положения 
исторической науки, ее социальной, интеллектуальной и ду-
ховной функций в обществе.  
В последние годы проблемы историографии сталинизма 
активно разрабатываются отечественными и зарубежными 

исследователями1. Находят свое отражение в ней и многие во-
просы изучения советскими и российскими историками мас-
штабов и форм демографических потерь СССР в 1937–1945 гг. 
Однако немало сюжетов по-прежнему остается за пределами 
исследовательского внимания, характеристика других носит 
пока еще фрагментарный характер. В историографии отсутст-
вует комплексный труд, обобщающий опыт разработки рас-
сматриваемой проблемы. Особенно важным представляется ее 
восприятие в контексте развития современной историографи-
ческой ситуации, отличающейся динамизмом и противоречи-
востью, с присущей ей выработкой новых форм презентации 
исторических знаний, пока еще не получивших соответствую-
щего осмысления. Данное исследование как раз и призвано 
восполнить указанный пробел.  
Работа выполнена на основе различных историографиче-
ских и исторических источников. Историографические источ-
ники включают коллективные обобщающие труды, моногра-
фии, научные статьи, доклады и сообщения, диссертации и 
авторефераты диссертаций, материалы конференций, спра-
вочную и энциклопедическую литературу, в которой нашли 
отражение потери СССР в 1937–1945 гг. Использование исто-
рических источников позволило не только учесть их роль в 
выработке представлений о демографических потерях СССР, но 
и обосновать собственную авторскую позицию по данным во-
просам. Это публикации официальных документов и мемуаров, 
периодические издания, речи и статьи советских руководите-
лей, отдельные художественные и художественно-докумен-
тальные произведения, а также электронные ресурсы, ставшие 
в последние годы важным источником формирования массо-
вых представлений. Особенно важную роль в установлении 

                                                 

1 Подробный обзор историографии сталинизма является слишком масштаб-
ной задачей, выходящей за рамки данной работы. См.: История и сталинизм. 
М., 1991; Мерцалов А. Н., Мерцалова Л. А. Сталинизм и война. Из непрочитан-
ных страниц истории (1930–1990-е). М., 1994; Советская историография. М., 
1996; Историография сталинизма: сб. ст. М., 2007; Кип Дж., Литвин А. Эпоха 
Иосифа Сталина в России. Современная историография. М., 2009; Степа- 
нов М. Г. Политические репрессии в СССР периода сталинской диктатуры 
(1928–1953 гг.): взгляд советской и постсоветской историографии. Абакан, 
2009 и др. 

масштабов потерь в годы Великой Отечественной войны и количества 
жертв политических репрессий в отдельных регионах 
России сыграла подготовка книг Памяти.  
Надеемся, что представленная работа будет интересна как 
специалистам, так и всем читателям, неравнодушным к трагической 
истории советского общества эпохи сталинизма и непростым 
судьбам отечественной историографии. Выражаем 
искреннюю признательность всем, кто своими идеями, работами 
и конкретными советами оказал влияние на выработку 
авторской концепции и ее реализацию в книге, а также непосредственно 
участвовал в подготовке данного издания.  
  
 

ГЛАВА 1 
Методологические проблемы  
и научно-организационные формы изучения 
демографических потерь эпохи сталинизма 

1.1. Основные подходы и используемые источники 

Многообразие существующих оценок людских потерь в 
СССР в период сталинизма можно свести к двум основным подходам. 
Разумеется, данная типология является достаточно условной, 
поскольку не учитывает различий в конкретных количественных 
показателях и оценках, приводимых авторами, в 
том числе, относящимися к одному и тому же подходу, а также 
их порой достаточно резкие разногласия между собой и многие 
другие факторы. Тем не менее, она акцентирует внимание на 
главном – исследовательской методологии, определяющей 
способ подсчетов и круг используемых при этом источников. 
Первый подход по своей сути является конкретно-
историческим, так как заключается в традиционном источни-
коведческом анализе комплекса документов, который, собст-
венно говоря, всегда лежал в основе исторического исследова-
ния, 
особенно 
в 
условиях 
господства 
позитивистской 
парадигмы научного познания. Сущность его сводится к выяв-
лению количества потерь в тех или иных демографических 
кризисах и катастрофах при помощи комплексов различных 
исторических документов, преимущественно официальных, 
подвергаемых соответствующей источниковедческой критике. 
Главным аргументом при определении масштаба людских по-
терь в этом случае выступает их отражение в тех или иных до-
кументальных свидетельствах, которые рассматриваются в 
качестве единственных, пусть и относительно достоверных 
источников исторических знаний. Поскольку в качестве тако-
вых в основном рассматриваются учетные документы, содер-
жащие статистические данные (для массовых репрессий это – 
документы органов НКВД – НКГБ – МВД – МГБ СССР, для пе-
риода Великой Отечественной войны – донесения о потерях 
личного состава Вооруженных сил СССР и др.), данный подход 
называют учетно-статистическим.  

Однако имеющаяся в настоящее время в распоряжении ис-
следователей источниковая база проблемы представляется 
чрезвычайно неполной, что в значительной степени ограничи-
вает их возможности в создании максимально достоверной 
картины событий. Причиной этому является несколько об-
стоятельств. По мнению И. В. Павловой, официальные доку-
менты содержат сведения только о лицах, официально осуж-
денных и репрессированных, и не учитывают, например, 
жертвы голода, погибших спецпоселенцев или представителей 
депортированных народов. Ставя вопрос о том, насколько во-
обще данный вид источников может адекватно отражать дей-
ствительность сталинской эпохи, она справедливо отмечает, 
что «каждый документ должен быть сопоставлен с целым ря-
дом других, прежде чем преподноситься в вид истины»1. В ряде 
случаев советские правоохранительные органы шли на прямое 
искажение или сокрытие информации, и порой достаточно не-
просто разобраться, что скрывается за той или иной цифрой. 
Например, расстрелянные в местах лишения заключенные, в 
том числе убитые при попытке к бегству и по другим причи-
нам, в документах санитарного отдела ГУЛАГа учитывались 
как «умершие от болезней органов кровообращения»2.  
К тому же многие документы, посвященные массовым ре-
прессиям, погибли или были сознательно уничтожены непо-
средственно в сталинскую эпоху, другие не пережили после-
дующих десятилетий, доступ к третьим все еще остается 
ограниченным. Современные исследователи указывают на то, 
что «наиболее существенные с научной точки зрения докумен-
ты, способные в какой-то мере раскрыть “кремлевские тайны”, 
давно уничтожены»3. Например, когда материалы архивов 
И. В. Сталина, В. М. Молотова, Л. М. Кагановича и других совет-
ских лидеров поступили в Российский государственный архив 
социально-политической истории (далее – РГАСПИ) из Архива 
Президента Российской Федерации, выяснилось, что они  

                                                 

1 Павлова И. В. От составителя // Возвращение памяти. Историко-
публицистический альманах. Новосибирск, 1994. С. 3–4.  
2 Земсков В. Н. Смертность заключенных в 1941–1945 гг. // Людские потери 
СССР в период второй мировой войны. Сб. ст. СПб., 1995. С. 174. 
3 Макаренко П. В. Механизм внешнеполитических решений в Советской Рос-
сии в начале 1920-х годов // Отечественная история. 2008. № 4. С. 144.