Поэтика А.Т. Твардовского: стихи и проза

Н.В. Кузина

ПОЭТИКА А.Т. ТВАРДОВСКОГО

Стихи и проза

Монография

2-е издание, стереотипное

Москва

Издательство «ФЛИНТА»

2023

УДК 821.161.1Твардовский А.Т.
ББК 83.3(2=411.2)5-6-8Твардовский А.Т.

К89

К89 

Кузина Н.В.
Поэтика А.Т. Твардовского : Стихи и проза : монография / Н.В. Кузи-
на. — 2-е изд., стер. — Москва : ФЛИНТА, 2023. — 288 с. — ISBN 
978-5-9765-4594-6. — Текст : электронный.

В книге собраны результаты исследований прозаического и поэтическо-

го творчества автора, являющегося ключевой персоной для понимания осо-
бенностей литературно-художественной жизни в СССР середины XX в. 
Исследование приоткрывает нетривиальный мир художественной культуры
и поэтики автора, традиционно считавшегося представителем литературы
социалистического реализма. Рассматриваются доминанты художественно-
го мышления А.Т. Твардовского, проблемы трансформации художественной
традиции. С точки зрения мифопоэтики и интертекстуальных связей анали-
зируются отдельные произведения автора. Приведен частотный словарь поэ-
зии и прозы А.Т. Твардовского. 

Книга будет интересна любителям русской литературы советского пе-

риода, а также специалистам в области культуры и управления культурой. 
Материал изложен доступным языком, что делает его полезным для ис-
пользования в работе с подростками и юношеством при реализации «Стра-
тегии развития молодежи Российской Федерации на период до 2025 года» 
(НИР ФГБУН ЦИПБ РАН № 0006-2021-0005).

УДК 821.161.1Твардовский А.Т.

ББК 83.3(2=411.2)5-6-8Твардовский А.Т.

ISBN 978-5-9765-4594-6 
© Кузина Н.В., 2021
© Издательство «ФЛИНТА», 2021

Содержание

Предисловие от автора  ............................................................................................5

Введение. Доминанты художественного мышления Твардовского
и проблема выбора исследовательского подхода  .............................................6

Глава I. О трансформации и функционировании библейского подтекста
в творчестве Твардовского  ...................................................................................9

Социальные трансформации и церковь в текстах Твардовского  ................10

Христианская символика. Ориентация на библейский текст
в стиле и мотивах  .............................................................................................16

Глава II. Идеи восточничества в творчестве Твардовского  ........................33

Возможные источники восточнических взглядов Твардовского  ................33

Антиевропейские идеи в цикле очерков «Родина и чужбина»  ...................36

Послевоенная проза («На хуторе в Тюре-Фиорде»,
«В деревне Братай: Из албанских записей», «Заметки с Ангары»,
«На Ангаре»)  ....................................................................................................44

Запад и восточный вопрос в послевоенной поэзии Твардовского  ..............52

Глава III. Традиция поэзии Серебряного века
в поэзии Твардовского  ........................................................................................71

«Свет всему свету!» Твардовского и цикл Пастернака «Петербург»  .........71

«В случае главной утопии» Твардовского и «Вербочки» Блока  .................91

Глава IV. Некоторые константы художественного мира Твардовского .......95

«Все сроки кратки в этом мире...»: Мотив преодоления границы
и обретения гармонии в диахронии (XX век) и его разновидности
в творчестве Твардовского  ..............................................................................95

Несколько примеров реализации мотива у Твардовского ............................98

Мотив обретения гармонии в очерке «На исходе лета» .............................108

Глава V. Мифопоэтика прозы Твардовского. Рассказ «Костя»  .................112

Глава VI. Словарь поэзии и прозы Твардовского
как отражение доминант художественного мира  .........................................123

О темах послевоенной лирики Твардовского по данным словаря  ............123

ПРИМЕЧАНИЯ  .....................................................................................................135

Литература  ............................................................................................................141

ПРИЛОЖЕНИЕ  .....................................................................................................165
Словарь поэзии Твардовского  ......................................................................165
Частотный словарь поэтической лексики Твардовского
1924—1970 гг.  ..........................................................................................165
Частотный словарь послевоенной лирики Твардовского  ....................202
Словарь прозы Твардовского («Родина и чужбина»
(избранные рассказы), рассказ «Костя»)  .....................................................242
Сопоставление частотных словарей  ............................................................277

ПРЕДИСЛОВИЕ ОТ АВТОРА

Однажды в студенческие годы в поисках нужной книги я загля-
нула за шкаф, отделявший место лаборанта в кабинете литературы. 
И увидела там, на столе, большую фотографию поэта. Взгляд Твар-
довского был грустный, беззащитный, все понимающий и как буд-
то виноватый. Помню, вырвался глубокий вздох. Подумала: «Такое 
лицо и взгляд могут быть только у очень искреннего, хорошего чело-
века». Желание понять человека и поэта с таким взглядом привело к 
занятиям его творчеством.
Случайно или нет, но к текстам Твардовского жизнь приводила в 
тяжелые моменты нравственного выбора.
Предлагаемая книга суммирует написанное на данный момент. 
Она неоднородна, состоит из напластований, отражающих разные 
этапы формирования собственного жизненного опыта и осмысления 
поэтики Твардовского.
Как бы там ни было, в тяжелые моменты повторяю дорогую, 
сросшуюся с душой фразу поэта, не позволяющую списывать со сче-
тов ни один совершенный поступок, ни одну мысль:

Я жил, я был —
За все на свете я отвечаю головой.

В веде ние

ДОМИНАНТЫ
ХУДОЖЕСТВЕННОГО МЫШЛЕНИЯ ТВАРДОВСКОГО
И ПРОБЛЕМА ВЫБОРА
ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОГО ПОДХОДА

N O

Индивидуальное художественное мышление, авторский культур-
ный код представляет собой мозаику из элементов разных, иногда 
противостоящих друг другу, культурных, ценностных, идеологиче-
ских кодов. Эти разрозненные элементы, выделенные из культурного 
континуума по тем или иным причинам носителем художественного 
сознания, объединяются в новую единую систему и составляют фун-
дамент творчества. Очевидно, такие характеристики системы, как 
эклектичность / непротиворечивость, сходство / несхожесть состав-
ляющих элементов, зависят не только от склада личности, специфи-
ки ее формирования (культурное окружение и опыт, темперамент, 
характер, кризисы и т.д.), но и от пришедшегося на время жизни ав-
тора исторического периода (наличие / отсутствие ситуации ломки 
общественного и культурного уклада).
Логическое, рациональное мышление — лишь тонкий слой над 
бездной мифопоэтических представлений о мире. У человека, зани-
мающегося творчеством, слой логического особенно тонок, а мифо-
логическое оказывается актуализированным.
Основой для формирования поэтики Твардовского является кре-
стьянская культура и крестьянское мировоззрение. Напластованиями 
стали смена жизненных условий, образование и самообразование, 
уход в город, переживание новой идеологии и ее противоречий. Из 
этих компонентов формируется авторский художественный код и ав-
торская эстетика.
Твардовский осознавал составные части своего мира и сочетание 
в своем творчестве разнородных компонентов, формирующих уни-
кальную авторскую систему. Ярче всего это осознание проявилось 
в стихотворении «Погубленных березок вялый лист...» и в повторя-
ющемся в текстах образе постройки, состоящей из старых и новых 

бревен, или многостильного по архитектуре города — для Твардов-
ского это как бы метафоры художественного текста, возникающего 
из разнородных элементов.
Идея гармоничного соединения в одной постройке старых и но-
вых бревен присутствует в стихотворении «Гость», в поэме «Страна 
Муравия». Например:

И черные — с построек старых — бревна
Меж новых хорошо легли в забор.
(«Гость»)1

Символом гармоничного соединения старого и нового являет-
ся также у Твардовского образ древнего города, совместившего в 
своем облике разные исторические эпохи. Так, в описании Смолен-
ска у Твардовского соседствуют христианские постройки и улицы 
с коммунистическими названиями, городской пейзаж приобрета-
ет символическое значение, например: «Новый мост, сооруженный 
саперами на месте взорванного, ведет прямо в пролом Стены, и его 
настил смыкается с мостовой главной улицы города — Советской. 
Она поднимается вверх, к центру, огибая подножие Соборной горы. 
Изношенные ступени лестницы, ведущей к главному входу в собор, 
начинаются от самого тротуара. Потемневшие плиты белого камня, 
обозначенные прорастающей в щелях между ними травкой, — они 
не постарели, они все те же, что были, — старые, неровно вытоп-
танные, по форме напоминающие какие-то каменные чаши. Правый 
тротуар улицы идет по краю глубокого оврага» (Т. 4. С. 403). Реаль-
ная городская топография мифологизирована. Для Твардовского сим-
волично то, что ступени собора начинаются прямо от являющегося 
знаком «светской» цивилизации тротуара. Здесь упоминаются: локус 
моста (символ границы и объединения противоположных начал, не-
однократно повторяющийся в стихах и прозе автора); изношенные 
ступени, свидетельствующие о потоке приходящих и о древности 
собора; образ чаши, связанный и с христианской символикой; об-
раз обрыва, символизирующего прерывание постепенности, целост-
ности. Далее упомянуто и название рва — Чертов ров (Т. 4. С. 406), 
также отсылающее к определенным мифопоэтическим структурам 
финала, завершения, иномирия.
Город соединяет старое и новое в гармоничном единстве: «Какая 
это тяжелая, сложная и многослойная громада — старинный город. 

Медленный, непрерывный, необозримый в своем объеме труд мно-
гих поколений людей! Время, обнимающее собой и первый камень, 
заложенный на месте Свирской церкви, одного из древнейших па-
мятников русского зодчества, и нынешнюю кирпичную кладку...» 
(Т. 4. С. 405).
Доминантами художественного осмысления действительности 
Твардовским стали объединенные в целостность:
1. Отразившаяся в фольклоре и общая для бессознательного 
символика.
2. Мифопоэтическое, замешанное на народной обрядности, сказ-
ке и других формах фольклора.
3. Христианская образность. Содержание канонических и нека-
нонических религиозных текстов, слышанных в детстве.
4. Традиции культуры Серебряного века.
5. Государственная идеология, началом формирования которой 
стал рубеж XIX—XX вв.
Очевидно, наиболее адекватные художественному тексту ре-
зультаты получаются в ходе исследований, в которых сочетаются 
несколько подходов и методик анализа. В данном случае основных 
подхода было, очевидно, четыре: реконструкция элементов миро-
воззрения Твардовского по его текстам — в частности, обнаружение 
наследования идей начала века, прежде всего историософских (наиболее 
неточный подход); интертекстуальный подход (достаточно 
традиционный) — речь идет прежде всего о случаях аллюзий на библейский 
текст, а также на тесты А. Блока и Б. Пастернака; подход 
с точки зрения мифопоэтики — поиск авторского символического 
кода; статистический подход к описанию тематики текстов (на основании 
частотного словаря поэзии и прозы Твардовского).

Гла ва I

О ТРАНСФОРМАЦИИ И ФУНКЦИОНИРОВАНИИ
БИБЛЕЙСКОГО ПОДТЕКСТА
В ТВОРЧЕСТВЕ ТВАРДОВСКОГО

N O

Христианская образность присуща раннему творчеству поэта 
(конец 20-х, изредка, с отрицательной коннотацией — 30-е годы) и 
в большей степени — творчеству послевоенному (наиболее явно — 
начиная со второй половины 50-х годов)1.
Отрицательную коннотацию в раннем творчестве, как правило, 
имеют образы, темы, мотивы, связанные с  церковным бытом (священники 
и их образ жизни, церковная утварь, эпизоды службы).
С положительной коннотацией в текстах выступает библейская 
символика, неожиданно возникающая в том числе и в текстах, 
описывающих реалии жизни советского общества. Описание 
строительства электростанции на Ангаре вполне может, напри-
мер, соединяться с аллюзиями на Ветхий и Новый завет — кни-
гу «Бытия» и «Откровения Иоанна Богослова» («Порог Падун»); 
описание строительства линии электропередач в Предуралье — 
с аллюзиями на известное историософское выражение «Ex  oriente 
lux» («Свет всему свету!»); воспоминания о смерти Ленина (цикл 
«Памяти Ленина») — с воспроизведением примет праздников 
рождественско-пасхального цикла; описание освоения Сибири и 
строительства железной дороги — с аллюзиями на «Песнь пес-
ней» Соломона («Дорога дорог»); рассуждение о смысле твор-
чества — с аллюзиями на Евангелие от Матфея и Иоанна («Вся 
суть — в одном-единственном завете», «Слово о словах»); рассказ 
о молоденькой девушке-партизанке или о собственной юности и о 
«непроявленном» еще даре поэта — с воспроизведением важней-
шей богородичной и троичной христианской символики («Костя», 
«Погубленных березок вялый лист...»); разговор об атомной угро-
зе, новом Апокалипсисе — с аллюзиями на образность Вербно-
го воскресенья и стихотворение А. Блока «Вербочки» («В случае 
главной утопии...»).

Социальные трансформации и церковь
в текстах Твардовского

Отсылки к реалиям церковного обихода появляются у Твардов-
ского в стихотворениях конца 20-х годов.
При описании бедной жизни крестьян в прошлом в стихотворе-
нии «Усадьба» (1934) говорится о «классовом» расслоении, отража-
ющемся в том числе и в архитектуре, об убогих домах в селе,

Где только дом попа и назывался домом,
А церковь главным зданием была.

Председатель Фролов («Страна Муравия», шестнадцатая глава) 
измеряет старое время по царям и попам:

— Мой дед родной — Мирон Фролов —
Нас, молодых, бодрей.
Шестнадцать пережил попов
И четырех царей.

В четвертой главе поэмы «Страна Муравия» присутствует коми-
ческий образ последнего попа Митрофана, у которого отняли при-
ход, который не проводит служб, а странствует по свету, совершая 
службы по домам и зарабатывая этим на пропитание. Моргунок, 
«причащающийся» от даров, которые получает священник от кре-
стьян, рассуждает:

Моргунок, уставясь косо,
Ладно, думает, молчи.
Ничего, что батя босый, —
Подходящие харчи...

Не святой и не угодник,
Не подвижник, не монах, —
Был он просто поп-отходник,
Яко наг и яко благ.

Однако все же отказывается «сотрудничать» с представителем 
церковного чина:

Не охотник яйца я
Собирать на бога.

В конце концов конь Моргунка оказывается у священника, которого 
можно заподозрить в воровстве:

То ли поп коня того купил,
То ли вор у вора утащил...

Симптоматично, что образ священника / попа с комическим оттенком 
сохраняется у Твардовского и в позднем творчестве. Так, в 
записи в «Рабочей тетради» от 25.08.1961 г. Твардовский отмечает 
факт написания стихотворения «о поздней грозе», где снова иронически 
отзывается о бытовой стороне жизни церкви:

И церковка, где поп — майор запаса —
По воскресеньям борется за мир.

Строчки показательны тем, что церковное, военное и лицемерный 
в эпоху холодной войны с Западом постулат советской идеологии (
борьба за мир) не противопоставлены. Очевидно, ситуация, 
когда священником оказывается майор, исполняющий, кроме христианского 
долга, еще и долг перед государством, соответствуя в 
своей деятельности традиционным для тех лет лозунгам, в действительности 
была маловероятна (но возможна) и являлась примером 
большей близости любой идеологической догмы к собственной противоположности (
присутствует элемент иронии именно над идеологической 
составляющей всех трех «служб»-ипостасей персонажа).
Двойственно изображен в раннем творчестве Твардовского образ 
святого / мученика. В стихотворении «Мужичок горбатый» (1934) 
бывший поповский батрак соотносится со святым (по неожиданному 
признаку беспечности жизни), при его характеристике используется 
ироническая аллюзии на библейский текст, притчу Христа о птицах 
небесных:

И согласно песне той,
Мужичок горбатый
Жил беспечно, как святой —
Ни коня, ни хаты.

В батраки к попу ходил
В рваных лапоточках,
Попадью с ума сводил
И попову дочку.

Он не сеял и не жал,
Каждый день обедал.
Поп грехи ему прощал,
Ничего не ведал.

В поэме «Страна Муравия» показан Степка Грач — «паломник в 
Лавру», оказавшийся в трудовом лагере и, по слухам, наконец возвращающийся 
домой. Его уход (которому автор явно сочувствует — негативной 
оценки нет) из деревни описан в главе семнадцатой поэмы:

Посох вырезал дубовый,
Сто рублей в пиджак зашил.
В лавру, в Киев снарядился:
— Поклонюсь, покамест жив.

И стыдили, и грозили...
«Все стерплю, терпел Исус.
Может, я один в России
Верен богу остаюсь».

Церковная утварь появляется в текстах как маркер жизни крестьян, 
не принимающих новый колхозный строй.
В стихотворении «Счастливая, одна из всех сестер...» (1934) звук 
церковного колокола чудится в скрипе колодезного журавля на дворе 
богатого крестьянина. При этом рай (так охарактеризован его двор) 
обладает отрицательной коннотацией (жизнь у нелюбимого богатого 
мужа — «нежилой рай»):

Она вошла хозяйкой в этот двор...
<...>
Где журавель колодезный — и тот
Звучал с торжественностью церковной...
<...>