Гуманитарная дипломатия: личность, социум и мир

Уральский федеральный университет  
им. первого Президента России Б. Н. Ельцина

Уральский гуманитарный институт

Департамент международных отношений 

Образовательный центр «Кафедра ЮНЕСКО прав человека,  
мира, демократии, толерантности и международного взаимопонимания»

ГУМАНИТАРНАЯ ДИПЛОМАТИЯ:  
ЛИЧНОСТЬ, СОЦИУМ И МИР

Материалы Всероссийской молодежной  
научной конференции
Екатеринбург, 20–21 апреля 2018 г.

Екатеринбург 
Издательство Уральского университета 
2018

УДК 327.8(063)
ББК Ф49я43
Г945

Редакционная коллегия:
О. Н. Богатырева, доктор исторических наук, профессор кафедры теории и исто-
рии международных отношений УрФУ, директор центра «Кафедра ЮНЕСКО прав 
человека, мира, демократии, толерантности и международного взаимопонимания»;
К. М. Табаринцева-Романова, кандидат филологических наук, доцент кафедры 
теории и истории международных отношений УрФУ (отв. редактор);
Н. В. Козыкина, кандидат политических наук, доцент кафедры теории  
и истории международных отношений УрФУ

Научный редактор О. Н. Богатырева

Гуманитарная дипломатия: личность, социум и мир : материалы Все-
рос. молодежной науч. конф. (Екатеринбург, 20–21 апреля 2018 г.) /  
науч. ред. О. Н. Богатырева. – Екатеринбург : Изд-во Урал. ун-та,  
2018. – 396 с.

ISBN 978-5-7996-2408-8

В сборнике рассматриваются проблемы, ресурсы и инструменты совре-
менной гуманитарной дипломатии. Большое внимание уделяется генезису и тео- 
ретическим основаниям концепта «мягкая сила» и ее основных компонентов – 
культурной политике и культурной дипломатии современных государств. Рассма-
триваются новые модели дипломатии, сформировавшиеся в условиях глобализа-
ции в ответ на вызовы XXI века – экологическая дипломатия, парадипломатия, 
дипломатия гендера. 
Предназначен для преподавателей, аспирантов, магистрантов и студентов, 
а также широкого круга читателей, интересующихся вопросами современных 
международных отношений и прав человека.

УДК  327.8(063)
ББК Ф49я43

Сборник публикуется при финансовой поддержке 
Российского фонда фундаментальных исследований.
Проект № 18-314-10002

ISBN 978-5-7996-2408-8  
© Уральский федеральный университет, 2018

Г945

СОДЕРЖАНИЕ

Раздел I
ГУМАНИТАРНАЯ ДИПЛОМАТИЯ КАК ИНСТРУМЕНТ 
ФОРМИРОВАНИЯ КУЛЬТУРЫ МИРА (ТРАДИЦИИ ТОЛЕРАНТНОСТИ 
В МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЯХ)

Предисловие  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7

Лихачёв М. А. Личность в международном праве  . . . . . . . . . . . . . . . . . . 8

Вахрушева Е. А. Концепт толерантности в фокусе  
критической теории  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13

Исаков А. С. «Мягкая» и «жесткая» сила во внешней политике 
Исламской Республики Иран: роль гуманитарной дипломатии . . . . . . . 15

Бадулина Е. С. Деятельность ООН по решению глобальных 
гуманитарных кризисов на примере операции в Йемене . . . . . . . . . . . . 20

Борзенков А. В. Защита прав человека в условиях информационной 
войны  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 26

Боткина О. Н. Лоббизм в Организации Объединенных Наций  
и права человека . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 31

Бредихина И. А., Бредихина А. В. Гуманитарная позиция  
Льва Копелева в освещении истории Второй мировой войны . . . . . . . . 36

Вербицкая Т. В. Проблемы имплементации международно-правовых 
норм о борьбе с терроризмом в национальные правовые системы  
с точки зрения обеспечения прав человека  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 41

Золотарев Ф. Е. Урегулирование Нагорно-Карабахского конфликта 
в экспертных оценках германских исследователей . . . . . . . . . . . . . . . . . 48

Кашенцева К. А. Необходимость смены мирополитических  
установок: от культуры войны к культуре мира . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 53

Кисель Л. А. Необходимость в демократическом обществе как  
критерий допустимости вмешательства государства в осуществление 
прав и свобод человека в понимании Европейской конвенции  
о защите прав человека и основных свобод . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 59

Кудряшова С. В. Формы гуманитарного взаимодействия РФ и КНР 
в XXI веке  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 64

Мамин Н. В. Проблема ответственности за трагедию в Синджаре  
2014 года как задача международной гуманитарной дипломатии . . . . . 71

Маричева В. К. Категория прав человека во внешней политике  
США в 2001–2009 гг.  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 77

Матросов В. Ю. Постконфликтное миростроительство . . . . . . . . . . . . 85
Машковская Ю. Н. Регионализация прав и свобод человека:  
культурное и правовое явление современности или вызов 
международному правопорядку  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 90
Меньшикова Е. С. Плюрализм ценностей в стратегии разрешения 
международных конфликтов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 97
Мосина Т. А. Нарушение Протокола о предупреждении и пресечении 
торговли людьми во время гражданской войны в Сирии . . . . . . . . . . . 102
Насонов О. А. Красный Крест: гуманитарная дипломатия  
как ресурс «мягкой силы» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 109
Пашкевич О. Ю. Гибридная дипломатия как вербально- 
прагматический инструмент в политическом дискурсе . . . . . . . . . . . . 114
Рамзаева Е. И., Баранова Л. Я. Диалог неприятелей.  
Франция и Германия: поиск согласия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 118
Рябов С. М. Шарль де Данзей: дипломат-резидент  
при датском дворе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 124
Ушакова А. Б. Европейский союз и гуманитарная дипломатия  . . . . . 130
Филаретова Ю. С., Атие Б. Переговорный процесс  
как решение гуманитарного кризиса в Сирии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 137
Хабарова А. А. Участие Европейского союза в урегулировании 
Карабахского конфликта . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 142
Чертоусова Д. В. Проблема адаптации универсальных  
прав человека в исламских странах  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 148
Шелковкина Н. А. Правовое положение российских немцев 
в годы Великой Отечественной войны . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 154

Раздел II 
КУЛЬТУРНАЯ ПОЛИТИКА И КУЛЬТУРНАЯ ДИПЛОМАТИЯ

Ковба Д. М. «Мягкая сила»: привлекательность или манипуляция?. . . .159
Лескина Н. В. «Образовательная дипломатия» Европейского союза . . . 164
Бердова А. С. Национальная культура как элемент  
«мягкой силы» Японии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 170
Гумбатов З. Э. Теория утилитаризма как инструмент мягкой  
силы Великобритании  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 175
Ившин В. С. Социокультурный конфликт: борьба с галломанией 
и генезис русского консерватизма . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 179
Калинина А. А. Особенности «мягкой силы» Италии . . . . . . . . . . . . . 185
Кошелева А. А. Межкультурный диалог как инструмент мягкой  
силы ЕС . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 192

Краева Д. С. Культурная дипломатия России и Великобритании: 
компаративный анализ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 198
Малухина Т. Ю. Инструменты культурной дипломатии  
современной Италии  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 203
Орлов Н. В. Фактор культурной дипломатии в развитии  
итало-российских отношений . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 209
Поспелова Т. В. Культурный конфликт во Франции в дискурсе  
партии «Национальный фронт»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 215
Рябков Д. А. Культурная политика Итальянской Республики: 
ретроспективный аспект  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 221
Слабунова В. А. Система «публичная – культурная дипломатии» 
на примере ЕС . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 227
Сорокин В. М. Движение «Слоу Фуд» как метод защиты 
нематериального культурного наследия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 231
Ткач Д. Н. Публичная дипломатия в контексте эволюции  
внешней политики постсоветской России . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 237
Уклеин О. В. Культурная дипломатия Италии в регионе  
Южного Кавказа . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 244
Успенских Т. А. Культурная дипломатия ЕС в странах Совета 
сотрудничества арабских государств Персидского залива  . . . . . . . . . 250
Фандеева К. С. Испанский фактор в гуманитарной политике 
Европейского союза . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 257
Ярыгина Ю. С. Формирование концепции всемирного 
культурного и природного наследия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 264

Раздел III 
НОВЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ДИПЛОМАТИИ В XXI в.:  
ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ДИПЛОМАТИЯ, ПАРАДИПЛОМАТИЯ,  
ДИПЛОМАТИЯ ГЕНДЕРА

Ковалев Ю. Ю. Концепция устойчивости как инструмент  
новой гуманитарной дипломатии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 271
Бекетова Т. А. Два аспекта неравенства и механизмы защиты прав 
женщин в Демократической Республике Конго . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 276
Динь Т. Т. З. Папа Франциск и современная дипломатия 
Святого престола . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 282
Довгополик А. С. К вопросу о правовых формах изъятия органов 
и тканей человека для трансплантации  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 289
Красногорцев М. А. Деятельность организации «Yen» как пример 
сотрудничества меньшинств Европейского союза  . . . . . . . . . . . . . . . . 296

Кротов Д. А. Институт убежища в Латинской Америке:  
региональные особенности и новые вызовы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 300
Левицкий М. И. Экологическая дипломатия: дидактический аспект . . . 305
Мухамадиева Я. И. Деятельность межправительственных 
и неправительственных организаций по защите беженцев в Италии . . . 310
Пастухова Д. А. Биомедицина и использование человеческих 
эмбрионов: проблемы правового регулирования . . . . . . . . . . . . . . . . . . 316
Ракитин К. С. Оценка эффективности парадипломатии Самары 
на примере партнерства со Штутгартом . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 324
Рязанова А. И. Защита экологических прав человека  . . . . . . . . . . . . . 331
Садреев А. А. Права спортсменов на международных  
соревнованиях . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 337
Сафронов Д. С. Глобальный город – национальное государство: 
методологический аспект  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 343
Старцева Л. И. Инструменты защиты прав женщин: опыт 
Мексиканских Соединенных Штатов в рамках межамериканской 
системы защиты прав человека . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 349
Троценко Е. Д. Экологическая дипломатия КНР как инструмент 
сотрудничества с сопредельными государствами . . . . . . . . . . . . . . . . . 354
Сучкова И. И. Деятельность Межамериканской комиссии  
женщин по продвижению прав женщин и гендерного равенства  
в Латинской Америке . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 359
Тужина А. О., Цуканов Л. В. Китай и международное  
сотрудничество в области охраны окружающей среды:  
экологическая дипломатия против экологической политики? . . . . . . . 366
Фролова Э. М. Феномен парадипломатии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 371
Целлер З. И. Ю. Заявление Турции – ЕС о беженцах 2016 г.:  
анализ с точки зрения либерализма. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 378
Шушакова В. С. Толерантность VS национальное государство:  
анализ гуманитарных последствий миграционного  
кризиса в Европе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 383
Яковлева М. Е. Гендерное неравенство в сфере труда в странах ЕС . . .389

ПРЕДИСЛОВИЕ

В настоящем сборнике представлены статьи участников  
Всероссийской молодежной научной конференции, проведенной  
в Уральском федеральном университете и посвященной пробле-
мам развития гуманитарной и культурной дипломатии. 
Статьи первого раздела посвящены проблемам толерантности 
и формирования культуры мира в динамике глобальных и регио-
нальных международных отношений. Особое внимание уделяет-
ся проблемам защиты прав человека в вооруженных конфликтах,  
а также инструментам гуманитарной дипломатии ООН.
Второй раздел сборника1 включает статьи, посвященные во-
просам, связанным с такими неоднозначными концептами, как 
«мягкая сила» и культурная дипломатия. Последний феномен 
рассматривается как часть публичной дипломатии или как само-
стоятельный инструмент реализации «мягкой силы» государства.  
В ряде статей рассмотрена практика культурной политики и ди-
пломатии на примере Италии и Испании.
Материалы третьего раздела2 посвящены новым моделям ди-
пломатии, сформировавшимся в условиях глобализации – эколо-
гической дипломатии, дипломатии гендера и др. Одна из обсуж-
даемых проблем конференции посвящена реализации концепции 
устойчивого развития и решению экологических проблем. Ряд 
статей затрагивает феномен парадипломатии – международной де-
ятельности регионов и городов. Особое внимание авторы уделили 
дипломатии, связанной с защитой самых уязвимых групп населе-
ния – мигрантов, беженцев, женщин и детей.
Конференция стала форумом по приросту и генерированию 
новых знаний, работа в секциях стала определенной инновацион-
ной научной площадкой. Организаторы конференции уверены, что 
молодые участники продолжат изучение новых моделей диплома-
тии, востребованных в XXI в., способствуя процессам продвижения 
гуманитарных ценностей, поддержания и развития отношений 
между Россией и другими государствами.

1 Секция проведена в рамках программы Jean Monnet (ERASMUS+),  
№ 565442-EPP-1-2015-1-RU-EPPJMO-MODULE.
2 Секция проведена в рамках программы Jean Monnet (ERASMUS+),  
№ 565428-EPP-1-2015-1-RU-EPPJMO-MODULE.

Раздел I

ГУМАНИТАРНАЯ ДИПЛОМАТИЯ КАК  
ИНСТРУМЕНТ ФОРМИРОВАНИЯ  
КУЛЬТУРЫ МИРА (ТРАДИЦИИ ТОЛЕРАНТНОСТИ 
В МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЯХ)

 
 
М. А. Лихачёв
Уральский государственный юридический университет
Екатеринбург

Личность в международном праве

Статус индивида в международном праве давно преодолел узкие рамки 
бенефициара межгосударственных договоренностей. Сегодня личность 
является полноценным участником международных отношений, не только 
самостоятельно реализуя и защищая свои права, но и решительно влияя 
на международное нормотворчество.
Ключевые слова: индивид, личность, международное право, международная 
правосубъектность индивида.

Likhachev M. А.
Individual within International Law
Within international legal order the individual has decisively overcome 
the rigid frames of the status of interstate obligations beneficiary. Up to date 
private persons are autonomous participants of international relations by means 
of the fulfillment of the international rights and duties, by protecting them and 
even by affecting the international law formation.
Keywords: individual, physical person, international law, international 
legal personality of individual

Современная практика межгосударственного взаимодей-
ствия в области регулирования прав человека и их защиты дик-
тует необходимость новых подходов к исследованию между-
народной правосубъектности вообще и международной право-
субъектности индивида в частности. Его специфическое право-

© Лихачёв М. А., 2018

вое положение в качестве участника правоотношений, регули-
руемых и международным, и внутригосударственным правом, 
предполагает соответствующее соотношение международно-
правового и внутригосударственного регулирования его ста-
туса, воплотившего разнообразие проявлений взаимодействия 
обеих правовых систем.
В литературе неоднократно обращалось внимание на не-
обходимость разграничения собственно правового регу-
лирования (как строго юридического воздействия право-
вых норм на общественные отношения путем предостав-
ления прав субъектам указанных отношений и возложения 
на них обязанностей) и воздействия той или иной право-
вой системы на общественные отношения, на поведение 
их участников иным образом, при помощи неюридических 
средств. Одним из первых подобную проблему обозначил  
Г. В. Игнатенко в своей работе 1972 г. «Международное пра-
во и общественный прогресс». Он разделял сферу междуна-
родно-правового регулирования общественных отношений 
и сферу международно-правового воздействия на обществен-
ные отношения. Причем в рамках первой осуществляет-
ся непосредственное действие норм международного права 
в области международных (межгосударственных) взаимо- 
связей, подлежащих правовому регулированию, и опосре-
дованное действие международно-правовых норм, проявля-
ющееся в том числе в проведении необходимых мероприя-
тий во внутригосударственной сфере с целью исполнения 
международных обязательств государства [1, с. 125–127].  
Относительно области правового воздействия норм междуна-
родного права автор отмечал, что «значение и ценность между-
народного права не ограничены рамками его непосредствен-
ного и опосредованного действия», «его [международного 
права] нормы наряду с чисто регулятивным действием обла-
дают способностью оказывать общее социальное воздействие 
на те области социальных отношений, которые по своей природе 
находятся вне сферы международно-правового регулирования, 
а в ряде случаев – вне сферы правового регулирования  
вообще» [1, с. 127].
С. В. Черниченко обращал внимание на то, что «влияние любой 
системы права может выйти и выходит за пределы круга ее 
субъектов» [2, с. 9], и на основании этого делал вывод, соглас-

но которому «правовой статус – правовое положение в широком 
смысле этого слова, как в негативном, так и в позитивном, включая 
результаты воздействия международного права на права и обязанности 
субъекта в любой форме». А потому индивид, с точки зрения 
автора не являющийся субъектом международного права, тем не 
менее испытывает на своем правовом положении, статусе международно-
правовое влияние, воздействие, но в иной, нерегулятив-
ной форме [3, с. 13].
Однако субъект международного права – это лицо или образование, 
подчиненное международно-правовому регулированию, 
а соответственно, это потенциальный и (или) реальный носитель 
прав и обязанностей по международному праву, потенциальный 
или реальный участник международных правоотношений. По-
скольку международные права и обязанности составляют со-
держание правового статуса, то обладание качеством междуна-
родной правосубъектности (то есть выступление лица в качестве 
субъекта международного права) предпосылает способность 
иметь определенные права и нести определенные обязанности 
по международному праву (международная правоспособность), 
которая в свою очередь обусловливает конкретный набор как ре-
альных, так и потенциальных прав и обязанностей. Последнее 
и является правовым статусом.
Соответственно, обладать правовым статусом может лишь 
субъект права. А потому индивид как субъект международного 
права является носителем статуса в соответствии с международ-
но-правовыми нормами. Результатом иного, нерегулятивного воз-
действия на поведение индивида как субъекта тех или иных право-
отношений является его правовое положение. 
В утверждении С. В. Черниченко о том, что влияние любой 
системы права может выйти за пределы круга ее субъектов, хоте-
лось бы внести несколько коррективов с учетом сказанного выше: 
приведенный тезис не относится к индивиду, поскольку он об-
ладает международной правосубъектностью. В рассмотренных 
примерах проявления взаимодействия внутригосударственного 
и международного права в правовом статусе (а также в правовом 
положении) личности не идет речи о выходе какой-либо из двух 
систем права за рамки круга их субъектов, ведь физическое лицо 
является как субъектом международного права, так и субъектом 
национального права. Влияние любой правовой системы может 
выйти и выходит в отдельном случае за пределы круга субъектов 

конкретного правоотношения, регулируемого преимущественно 
той или иной системой. Так, в некоторых ситуациях воздействие 
международного права выходит за пределы межгосударствен-
ных отношений, их участников, как и внутригосударственное 
право может влиять на правовое положение субъекта междуна-
родного отношения как субъекта именно международного права. 
А потому такое влияние не выходит за рамки круга субъектов от-
дельной правовой системы вообще: просто в конкретном случае 
лицо, на чье поведение оно воздействует, выступает в качестве 
субъекта иной правовой системы.
Например, при осуществлении дипломатической защиты одно 
государство предъявляет другому государству требование об от-
ветственности этого другого государства за вред, причиненный его 
международно-противоправным деянием гражданину или юриди-
ческому лицу первого государств [4; 5]. И. И. Лукашук отмечал, что 
«дипломатическая защита осуществляется в соответствии с между-
народным правом, но при этом учитывается и внутреннее право 
государства пребывания <…> кроме того, осуществление защиты 
регулируется и внутренним правом осуществляющего ее государ-
ства» [6, с. 395]. Взаимодействие международно-правового и вну-
тригосударственного регулирования правового статуса личности 
заключается в следующем. Во-первых, условием осуществления 
дипломатической защиты является правовая связь лица, чьи меж-
дународно-признанные права нарушены, с государством, осущест-
вляющим такую защиту. Во-вторых, в условиях, когда «междуна-
родный договор может наделять индивида правами, возлагая кор-
респондирующие обязательства на государства, <…> физические 
и юридические лица постепенно начинают признаваться субъекта-
ми права на дипломатическую защиту, а государства – обязанными 
ее осуществлять» [7, с. 390–391]. Именно в таком контексте можно 
трактовать положения ч. 2 ст. 61 Конституции РФ, согласно кото-
рой «Российская Федерация гарантирует своим гражданам защиту 
и покровительство за ее пределами». В-третьих, непременным ус-
ловием осуществления дипломатической защиты, в соответствии 
с Проектом Статей о дипломатической защите, разработанным Ко-
миссией международного права, является исчерпание внутригосу-
дарственных средств правовой защиты (ст. 14 Проекта статей). Как 
и в случае с межгосударственным органом по защите прав челове-
ка, в данной ситуации очевидно влияние внутригосударственного 
регулирования на осуществление международно-признанных прав.

Таким образом, при осуществлении дипломатической защиты 
в одних случаях налицо прямое внутригосударственное и международ-
но-правовое регулирование статуса личности как субъекта права на за-
щиту (по вопросам оснований дипломатической защиты), в других – 
воплощение международно-правового регулирования и внутригосу-
дарственного воздействия (по вопросам механизма ее осуществления).
Восприятие индивида как субъекта права вообще и между-
народного права в частности предполагает анализ его правового 
положения как носителя прав и обязанностей, предусмотренных 
одновременно обоими комплексами – международного и нацио-
нального права. Причем такие права, свободы и обязанности инди-
вида вне зависимости от юридических форм и средств воплощения 
составляют содержание его комплексного, универсального и еди-
ного правового статуса, образуя, соответственно, международно-
правовой и внутригосударственный компоненты. Необходимыми 
предпосылками понимаемого таким образом правового статуса 
личности является ее и международная, и внутригосударственная 
правосубъектности.
Полиструктурность правового статуса личности обусловливает 
воплощение в нем в сложных комбинациях внутригосударственно-
го и международно-правового воздействия как через прямое регули-
рование национальной или международной правовыми системами 
прав и обязанностей лица, так и путем опосредованного воздей-
ствия, влияния одной системы права на правовое положение инди-
вида как субъекта отношений, регулируемых другой системой.

Список литературы

1. Игнатенко Г. В. Международное право и общественный прогресс. 
М., 1972. 
2. Черниченко С. В. Статус личности и международное право : авто-
реф. дисс. … д-ра юрид. наук. М., 1975.
3. Черниченко С. В. Личность и международное право. М., 1974.
4. Колодкин Р. А. К вопросу о дипломатической защите // Москов-
ский журнал международного права. 2007. № 1. С. 108–125.
5. Draft Articles on Diplomatic Protection, 2006 // Uneted Nations: Office 
of Legal Affairs. URL: http://untreaty.un.org/ilc/summaries/9_8.htm. (дата 
обращения: 10.11.2017).
6. Лукашук И. И. Международное право. Общая часть. 3-е изд., пере-
раб. и доп. М., 2010.
7. Международное право / отв. ред. В. И. Кузнецов, Б. Р. Тузмухаме-
дов. М., 2007.

Е. А. Вахрушева
Институт философии и права 
Уральского отделения Российской академии наук
Екатеринбург

Концепт толерантности  
в фокусе критической теории

В статье поднимается вопрос о необходимости рассмотрения концеп-
та толерантности с позиции критической теории, которая обнаруживает 
«двойное дно» этого концепта и показывает, что в условиях глобального 
господства неолиберального капитализма и постполитики идея толерант-
ности выполняет важную идеологическую функцию.
Ключевые слова: толерантность, критическая теория, идеология, неолиберальный 
капитализм, постполитика.

Vakhrusheva E. А.
The Concept of Tolerance through the Lens of Critical Theory
The article raises the question of the need to consider the concept of 
tolerance from the standpoint of critical theory that reveals the «false bottom» 
of this concept and shows that under the global dominance of neoliberal 
capitalism and post-politics, the idea of tolerance fulfills an important 
ideological function.
Keywords: tolerance, critical theory, ideology, neoliberal capitalism, 
post-politics.

Идея толерантности очень прочно обосновалась в корпусе современных 
политических ценностей, стала неотъемлемой частью 
глобальной политической культуры, общим требованием этики 
межличностного, межкультурного и международного взаимодействия. 
Вместе с тем активное распространение этого понятия в глобальном 
общественном и политическом дискурсе началось относительно 
недавно и может быть условно зафиксировано актом утверждения 
резолюцией 5.61 Генеральной конференции ЮНЕСКО  
от 16 ноября 1995 г. Декларации о принципах толерантности [1].
Очевидно, что такие изменения в дискурсивном поле имели 
определенные социальные и политические предпосылки и что истоки 
популяризации толерантности как политического концепта в глобальном 
масштабе необходимо соотносить со спецификой исторических 
© Вахрушева Е. А., 2018

условий конца XX в. Важнейшим событием, определяющим для этого 
периода и в целом для всей последующей истории, стал распад 
биполярной системы и победа глобального капиталистического проекта 
над проектом социалистическим. Эта победа была в том числе 
идеологической. Она повлекла за собой пересмотр и всего политического 
дискурса. Важнейшей тенденцией в этом процессе стала мар-
гинализация того языка, на котором говорил социалистический мир, 
сопровождавшаяся при этом маргинализацией и самих ценностей социалистического 
мира. Так, ушли на задний план такие понятия, как 
солидарность, братство, равенство, дружба народов. Они были замещены 
другими понятиями, в том числе понятием толерантности.
Эти процессы, протекавшие в идеологическом и дискурсивном 
поле, были подвергнуты жесткой критике со стороны «левых» 
теоретиков, которые обратили особое внимание на «темную 
сторону» идеи толерантности. Они пришли к выводу, что 
понятие толерантности выполняет функцию идеологической 
категории, являющейся неотъемлемой частью идеологии нео- 
либерального капитализма. Их также объединяет убеждение 
в том, что идея толерантности призвана заместить те идеи, которые 
ни капиталистической, ни социалистической системе не 
удалось воплотить в жизнь в завершенном виде – как, например, 
идею государства всеобщего благосостояния или социалистического 
государства, цель которых состояла в достижении равенства. 
С их точки зрения, толерантность как политический проект 
предназначена для того, чтобы всего лишь смягчать фундаментальные 
проблемы общественного неравенства, а не решать их. 
Именно поэтому, к примеру, С. Жижек называет идею толерантности 
постполитическим эрзацем этих решений [2].
Обобщение критики концепта толерантности с позиции современной 
критической теории представляет собой важную задачу, решение 
которой позволит сформулировать альтернативную точку зрения 
на проблему толерантности и расширить границы этого концепта.

Список литературы

1. Declaration of Principles on Tolerance // Uneited Nations Edu-
cational, Scientific and Cultural Organization [Оfficial site]. URL: 
http://portal.unesco.org/en/ev.php-URL_ID=13175&URL_DO=DO_TOPIC&
URL_SECTION=201.html
2. Zizek S. Tolerance as an Ideological Category // Lacan Dot Com 
is Jacgues in the US. URL: http://www.lacan.com/zizek-inquiry.html (дата 
обращения: 01.11.2017).